Глава XI. Господство на море восстановлено. 1 августа — 31 октября 1942

«Англичанин никогда не сдается. Отброшенный назад и разбитый, он всегда возобновляет бой, стремясь отомстить, пока в нем теплится жизнь».

(Джованни Мочениго, посол венецианского дожа во Франции, в письме дожу 8 апреля 1588)

Раскаты деницевского «Барабанного боя», операции в Западной Атлантике, которая началась в январе 1942, слышались до августа. Однако подводные лодки были передвинуты от Восточного Побережья США в Карибское море и Мексиканский залив, где еще можно было найти одиночные корабли. Особенно уязвимой точкой было скрещение нескольких маршрутов возле Тринидада, где проходило множество танкеров с нефтью из венесуэльских портов. В сентябре германские субмарины собрали там исключительно богатую жатву, потопив 29 судов общим водоизмещением 143000 тонн. Затем они передвинулись еще дальше на юг, к устью реки Ориноко. Там они тоже обнаружили множество судов, следующих самостоятельно. Только в октябре американцы распространили свою «Систему перекрывающихся конвоев» на юг, чтобы защитить суда, следующие между Тринидадом и Пернамбуко. Затем, как это случалось и ранее, успехи подводных лодок пошли на убыль, и Дениц решил перебросить их в другой район. Но задолго до этого общий тоннаж, потопленный в западной части океана, снизился. Это заставило Адмиралтейство ожидать возобновления атак волчьих стай на главном североатлантическом маршруте. Дениц мог использовать свои силы гораздо более экономно, чем пытаться уничтожать транспорты в отдаленных водах. Догадка оказалась правильной, и нового удара ждать слишком долго не пришлось. В начале августа конвой SC-94, состоящий из 33 торговых судов в сопровождении 7 кораблей эскорта, подвергся сильным атакам южнее Гренландии. Битва длилась 5 дней, обе стороны посылали в бой подкрепления. Сначала туман мешал действиям дальних патрульных самолетов, но в середине океана эскорт был усилен 4 кораблями. Тем не менее, наши силы оказались недостаточными, чтобы справиться с 18 подводными лодками. Немцы потеряли 2 лодки, еще 4 были тяжело повреждены. Однако они потопили 11 транспортов водоизмещением 53000 тонн из состава конвоя. Хотя можно сказать, что битва конвоя SC-94 завершилась вничью, в следующем случае подводные лодки одержали решительную победу. В сентябре конвой ONS-127 потерял 7 торговых судов и 1 эскортный корабль, не нанеся противнику никаких потерь. Однако в этом же месяце произошли два серьезных изменения в организации противолодочных сил, которые оказали решающее влияние на исход Битвы за Атлантику. Адмирал Нобл, возглавлявший Командование Западных Подходов, уже давно сознавал необходимость формировать специальные группы поддержки из эскортных кораблей с опытными экипажами, которые можно было послать на помощь конвою, оказавшемуся в трудном положении. Однако только в сентябре 1942 была сформирована первая такая группа. Ранее мы просто не могли выделить корабли для этой цели. Примерно в это же время вступили в строй первые эскортные авианосцы, так как после гибели «Одесити» в декабре 1941 мы не имели ни одного корабля этого класса. Однако осенью 1942 требовалось организовать специальные группы сопровождения войсковых конвоев, что в течение 6 месяцев мешало группам поддержки и эскортным авианосцам всерьез влиять на ход Битвы за Атлантику. Хотя мы так и не смогли бросить в бой корабли, которых так долго ждали, техническое оснащение остальных эскортных кораблей и самолетов значительно улучшилось. Самым важным нововведением стал коротковолновый радар (10 см), созданный британскими учеными. Он позволял эскортным кораблям обнаруживать находящуюся на поверхности подводную лодку на расстоянии нескольких миль. Это компенсировало неспособность Асдика засечь неприятеля в подобной ситуации. Во-вторых, эскортные корабли получили новые тяжелые глубинные бомбы со взрывателями, которые могли срабатывать на малой глубине (до 25 фт). Появились также реактивные бомбометы, стреляющие вперед по ходу корабля, которые сделали атаки эскорта гораздо более опасными. К несчастью, поступление коротковолнового радара на вооружение самолетов Берегового Командования задержалось. Все готовые установки получали стратегические бомбардировщики, которым требовалось повысить меткость бомбометания при налетах на Германию. И как часто бывало, при столкновении интересов флота и стратегической авиации последняя получила преимущество. Наша морская авиация была вынуждена по-прежнему использовать старый 1,5-метровый радар, излучение которого подводные лодки могли обнаруживать. Это сводило почти до нуля эффективность патрулирования на маршрутах подводных лодок в Бискайском заливе и к северу от Шотландии. Позднее мы поняли, каким эффективным является коротковолновый радар, спаренный с «Лампой Ли», установленный на патрульном самолете. Прожектор включался, когда самолет с помощью радара подкрадывался на расстояние нескольких сотен ярдов к противнику. Поэтому он получал возможность атаковать лодку до того, как та успевала погрузиться. Однако только в марте 1943 наши самолеты получили достаточное количество новых радаров, чтобы полностью использовать преимущества новой тактики. Но среди всех прочих факторов, которые осложнили деятельность подводных сил Деница летом 1942, самым важным было появление дальних патрульных самолетов, которые имели радиус действия до 800 миль. В результате Дениц был вынужден располагать свои лодки в Северной Атлантике и на африканских маршрутах во все более сужающихся «воздушных провалах», которые еще не могли перекрыть наши патрульные самолеты из Северной Ирландии, Исландии, Ньюфаундленда, Гибралтара.

В сентябре 1942 группа подводных лодок, в том числе «дойная корова», как немцы называли свои подводные танкеры, пересекла экватор. 12 сентября U-156 потопила идущий в Англию войсковой транспорт «Лакония», который имел на борту 1800 итальянских пленных. Узнав от спасшихся, что именно он натворил, командир подводной лодки Хартенштейн отправил по радио серию сообщений открытым текстом, вызывая на помощь любые корабли. Он обещал не атаковать их, если сам не будет атакован. Хотя сообщения Хартенштейна были наверняка получены Адмиралтейством, SOS «Лаконии», переданный маломощным передатчиком, англичане не приняли. Однако французский шлюп, находившийся в Гвинейском заливе, принял этот призыв о помощи. Он передал его в Дакар, откуда 15 сентября вышел крейсер «Глуар», чтобы помочь в спасательных работах. В тот же день штаб Западно-Африканского Командования отдал приказ 2 кораблям следовать в район происшествия. Все они прибыли на место к вечеру следующего дня. Однако американский самолет с только что созданной базы на острове Вознесения уже в течение часа кружил над поднявшимися на поверхность подводными лодками. Потом он атаковал U-156 бомбами. Этот поступок нельзя ни оправдать, ни объяснить. Самолет наверняка передал по радио, чем заняты подводные лодки, и приказ на атаку поступил либо с американской базы на острове Вознесения, либо с британской базы во Фритауне, которые не имели прямой радиосвязи между собой. В этот момент контр-адмирал Ф.Г. Пелгрэм, возглавлявший Западноафриканское Командование, отсутствовал во Фритауне. Он вернулся в свой штаб только 16 сентября. Журналы радиостанции не сохранили никаких упоминаний о приказе на атаку. Поэтому наиболее вероятным является то, что приказ отдали американцы. Последствия атаки U-156 оказались тяжелыми. 17 сентября Дениц отдал приказ «с этого момента прекратить все попытки спасения экипажей потопленных кораблей». Международный трибунал в Нюрнберге после войны безуспешно пытался доказать, что это был приказ уничтожать спасшихся моряков. Такими серьезными оказались последствия потопления «Лаконии». Сегодня кажутся ясными 2 вещи. Во-первых, Хартенштейн и остальные командиры подводных лодок проявили максимальный гуманизм по отношению к спасшимся. Они сделали все возможное, чтобы спасти как союзников, так и врагов. Во-вторых, союзники, кто бы ни отдал приказ атаковать подводные лодки, совершили чудовищную ошибку.

В октябре давление волчьих стай на коммуникации в Северной Атлантике усилилось. Весь предыдущий месяц ни одна из сторон не могла добиться явного преимущества. Но теперь наши потери начали расти так быстро, что на этом фоне рост потерь противника выглядел мизерным. В середине месяца тихоходный конвой SC-104 потерял 8 судов, однако корабли сопровождения потопили 3 подводные лодки. Противник обнаружил, что проще наносить удары по тихоходным конвоям SC, чем по быстроходным конвоям НХ. Именно вокруг этих конвоев разыгрались наиболее ожесточенные схватки. В конце октября очень удачный радиоперехват позволил Деницу развернуть большую группу подводных лодок на пути конвоя SC-107. В результате он потерял 15 судов водоизмещением 88000 тонн, а мы сумели уничтожить 3 подводные лодки. В то же время конвой SL-125, идущий из Сьерра-Леоне в Англию, был атакован 10 подводными лодками и потерял 13 судов в ходе 7-дневной битвы. Однако, как мы увидим позднее, потери, понесенные этим конвоем, в действительности принесли союзникам удачу.

Если подвести итоги борьбы с подводными лодками за июль — октябрь 1942, то выяснится, что потери нашего торгового флота оставались очень высокими. За 4 месяца было потоплено 396 судов водоизмещением более 4 миллионов тонн. Однако большая часть этих потерь пришлась на «слабые точки», которые Дениц сумел нащупать. На основных коммуникациях союзников результаты были более обнадеживающими. Британские и канадские эскортные корабли хорошо показали себя во время боев, которые проводились в равных условиях. Постепенное увеличение количества кораблей и самолетов, улучшение подготовки экипажей, новая техника позволяли смотреть в будущее с оптимизмом. Однако неприятной реальностью оставался и постоянный рост сил противника. За этот период немцы построили 61 подводную лодку, доведя численность действующего флота до 365 единиц. Мы сумели уничтожить только 32 лодки противника. Совершенно ясно, что нам следовало действовать лучше, если мы намеревались переломить ход событий в свою пользу.

На остальных океанах германские замаскированные рейдеры переживали не лучшие времена. В середине года 3 из них продолжали свои действия, но 27 сентября «Штир» погиб в Южной Атлантике после боя с отважным американским транспортом «Стефен Гопкинс». В начале октября «Комет» попытался прорваться через Ла Манш, но 14 октября был перехвачен и потоплен английскими эсминцами и торпедными катерами возле мыса Ла Хог. «Тор», который сумел добраться до Японии из Индийского океана, 30 ноября был уничтожен в гавани Иокогамы внутренним взрывом. Таким образом, к концу года в океане остался только 1 из 9 рейдеров, которые немцы готовили так тщательно. Это был «Михель», который выяснил, что ему становится все труднее пополнять запасы, и что он больше не способен причинить серьезный ущерб англичанам. Однако как раз в это время японцы решили попытаться повторить действия своего союзника. Они отправили в Индийский океан 2 мощных вспомогательных крейсера «Хококу мару» и «Айкоку мару» (10400 тонн, 6–6" орудий). 11 ноября маленький индийский тральщик «Бенгал», вооруженный единственным 12-фн орудием, конвоировал голландский танкер «Ондина», имевший одно орудие калибром 41. В 1300 милях северо-западнее Перта они встретили японские рейдеры. «Бенгал» и «Ондина» отстреливались из своих устарелых орудий, как могли. Совершенно невероятно, но они сумели потопить «Хококу мару» и отогнать второй рейдер, а сами спаслись, не получив серьезных повреждений. С трудом можно припомнить другой пример такого неравного боя, который кончился в пользу слабейшей стороны.

Таким образом, в 1942 завершилась эпоха вспомогательных крейсеров. Большая часть наших торговых судов теперь следовала в составе конвоев, поэтому рейдеры потеряли шансы на легкую добычу. Уничтожение судов снабжения серьезно подорвало их возможности длительное время оставаться в море. Однако немцы совсем не собирались прекращать борьбу с судоходством на отдаленных театрах. Они уже договорились со своим японским союзником о совместном ведении подводной войны в Индийском океане. К началу октября 5 немецких подводных лодок прибыли в район Кейптауна. Центр слежения за подводными лодками Адмиралтейства ожидал этого, и туда были отправлены подкрепления. Однако они оказались слишком слабыми и не смогли предотвратить ощутимые потери. Были потоплены даже 3 крупных лайнера, используемые как войсковые транспорты на маршруте конвоев WS. К концу октября эти 5 подводных лодок потопили не меньше 24 судов водоизмещением 161000 тонн. После усиления наших групп сопровождения и прикрытия в районе мыса Доброй Надежды они переместились в Мозамбикский пролив. Там они тоже нашли множество легких целей, так как Восточный флот не располагал достаточным количеством эскортных кораблей, необходимых для конвоирования всех судов на таком обширном театре. Эта успешная проба подтолкнула Деница в декабре 1942 послать новую группу из 9 подводных лодок к берегам Бразилии. Там они натворили немало неприятностей. И это продолжалось еще много месяцев подряд. Мы просто не могли конвоировать все суда по всему земному шару. Противник продолжал посылать свои подводные лодки за тысячи миль, чтобы нащупать новые слабые точки. Обнаружив такую, в течение нескольких недель они наносили нам болезненные удары. Когда мы увеличивали численность патрульных кораблей и самолетов в этом районе, уцелевшие лодки уходили в другое место, чтобы начать все заново.

Теперь мы вернемся с отдаленных театров в отечественные воды, чтобы посмотреть, что происходило в Арктике после катастрофы с конвоем PQ-17 в июле 1942. В августе адмирал Тови имел достаточное количество тяжелых кораблей. В состав его флота вошли новые линкоры «Хоу» и «Дькж оф Йорк», однотипный «Энсон» завершал тренировки. Поэтому присутствие в Скапа Флоу американских кораблей, сведенных в Оперативное Соединение 99, больше не было необходимо. Линкор «Вашингтон» и тяжелые крейсера «Уичита» и «Тускалуза» вернулись домой. У немцев тоже произошел ряд перемен. К «Тирпицу», «Шееру» и «Хипперу», находящимся в Нарвике, присоединился легкий крейсер «Кёльн». «Лютцов» сумел проскользнуть мимо наших подводных лодок и самолетов и вернулся в Германию, чтобы отремонтировать повреждения, полученные 3 июля при посадке на мель. Однако адмирал Тови недолго наслаждался увеличением своих сил. Уже в августе несколько лучших кораблей были отозваны на Средиземное море для проводки важнейшего конвоя на Мальту[15]. Это помешало до сентября отправить хоть какие-то корабли в Северную Россию. Если не считать вылазки «Шеера» в Белое море, когда он нашел всего одну жертву, вражеские крупные корабли в северных водах в этот период бездействовали. Однако германская шифровальная служба сумела установить точку, где встретятся два арктических конвоя — следующий в Россию и обратный. Поэтому немцы поставили в мелководных районах Баренцева моря и возле Новой Земли множество мин.

Адмирал Тови использовал передышку, предоставленную задержкой августовского конвоя в Россию, чтобы пересмотреть планы этой тяжелой операции и как можно лучше использовать накопленный опыт для проводки конвоев PQ-18 и QP-14. Первый был крупным конвоем, состоящим из 43 судов, в том числе 4 танкеров и 1 спасательного судна. Он получил сильное сопровождение из 17 кораблей различных типов. Самым важным было появление эскортного авианосца «Авенджер». «Ударная группа эсминцев», состоящая из легкого крейсера «Сцилла» и 19 эскадренных миноносцев, должна была усилить группу сопровождения в критический момент встречи двух конвоев. Прикрытие конвоя осуществляли 3 тяжелых крейсера. Линкор «Энсон» и остальные силы Флота Метрополии должны были крейсировать северо-восточнее Исландии. Наконец, отдельная эскадра должна была перебросить подкрепления и грузы на Шпицберген во время проводки конвоя PQ-18. Конвой QP-14 состоял из 15 пустых судов. Он должен был выйти в море, лишь когда конвой PQ-18 окажется вблизи пункта назначения. Это обеспечило бы обоим конвоям максимальное прикрытие на самый долгий период. Однако такое решение возлагало тяжелую ношу на корабли эскорта, которые должны были находиться в море в очень сложных условиях почти 3 недели, исключая короткие перерывы для дозаправки.

PQ-18 вышел в Архангельск из Лох Ю 2 сентября. 9 сентября к нему присоединился контр-адмирал Р.Л. Барнетт на крейсере «Сцилла» вместе с частью Ударной группы эсминцев. Он принял общее командование операцией. Остальные эсминцы ушли на Шпицберген для дозаправки. Тем временем, противник предпринимал все усилия, чтобы повторить успех, которого он добился против конвоя PQ-17. 10 сентября «Шеер», «Хиппер», «Кёльн» и несколько эсминцев перешли из Нарвика в Альтен-фиорд на самом севере Норвегии. Однако, когда Гитлер настоял на исключении любого риска для крупных кораблей, Редер отменил запланированную вылазку, и корабли остались в гавани. Однако Люфтваффе, по личному приказу Геринга, совершили ряд крупных налетов. Более десятка подводных лодок были развернуты 3 линиями поперек курса конвоя. Первая воздушная атака была проведена вечером 13 сентября. В ней участвовали около 40 торпедоносцев, которые летели «подобно кошмарной стае саранчи». Они почти полностью истребили 2 правофланговые колонны конвоя как раз в тот момент, когда истребители «Авенджера» были связаны боем с горизонтальными бомбардировщиками. Это был тяжелый удар. Однако, когда на следующий день немцы попытались развить свой успех, «Харрикейны» «Авенджера» подоспели в самый критический момент. Было потоплено только 1 судно, зато атакующие понесли тяжелые потери. Всего конвой PQ-18 потерял 13 торговых судов — 10 от воздушных атак и 3 от торпед подводных лодок. Английские истребители и зенитные орудия эсминцев уничтожили не менее 41 вражеского самолета. Корабли сопровождения потопили 3 подводные лодки. Благополучное прибытие 27 груженых транспортов, учитывая тяжелые потери противника, с нашей точки зрения было серьезным успехом. Обратный конвой QP-14 был взят под охрану эскадрой адмирала Барнетта и «Авенджером», однако его переход оказался тяжелым. Штормовая погода мешала полетам, а утомление экипажей эскортных кораблей помогло подводным лодкам. Они потопили 2 корабля сопровождения и 3 торговых судна. Самой замечательной чертой этой операции была исключительная эффективность действий «Авенджера». Он впервые прикрыл «воздушную яму» на арктическом маршруте, как это сделал год назад «Одесити» на гибралтарском.

Множество обязанностей, рухнувших на Королевский Флот осенью 1942, были в основном связаны с высадкой в Северной Африке. Они сделали невозможной проводку очередного конвоя в Россию до конца года. Однако несколько английских и американских судов самостоятельно вышли в путь в обоих направлениях. 5 из 13 груженых судов благополучно добрались до цели. В ноябре мы также сумели под прикрытием полярной ночи провести домой конвой из пустых судов QP-15 с относительно слабым прикрытием. Он потерял всего 2 судна из 29. Теперь было ясно, что проводка конвоев PQ-18 и QP-14 знаменовала поворотный пункт борьбы в Арктике. Хотя несколько последующих конвоев пришлось проводить с тяжелыми боями, события в Африке и на русском фронте помешали Люфтваффе перебросить в Норвегию крупные силы. Только одно оставалось неизменным во время всех этих операций и вызывало горькие чувства среди экипажей военных кораблей и торговых судов. Когда они с огромным риском доставляли союзнику военные грузы, то в конце пути встречали исключительно недружелюбный прием. Русские корабли и самолеты совсем не пытались отогнать германские субмарины, рыщущие у самого порога, или протралить мины, которые противник регулярно ставил в этом районе. Русские власти делали все возможное, чтобы помешать союзникам создать береговые службы, которые помогали бы справиться с большим количеством транспортов, прибывающих в Мурманск и Архангельск. Они даже отказали нам в разрешении создать на берегу госпиталь для лечения раненых и больных. Каждый раз, когда отправка очередного конвоя откладывалась, вне зависимости от причины, Сталин по телеграфу отправлял протесты в таких грубых выражениях, что даже монументальное терпение Черчилля в конечном счете истощалось. Можно не сомневаться, что русские власти абсолютно не понимали напряжения, которое испытывали военный и торговый флоты Великобритании, пытаясь оказать помощь России.

Пока происходили все эти события на севере, британские и американские лидеры отчаянно пытались найти способ ослабить давление немцев на русском фронте. В частности, они пытались выяснить — будет ли иметь шансы на успех попытка пересечь Ла Манш в 1942. Но штабы пришли к заключению, что отсутствие тренированных войск и специальных кораблей делает это невозможным. Однако оставалась возможность провести крупномасштабный рейд на побережье Франции. В апреле Объединенный Комитет Начальников Штабов решил попытаться провести набег на Дьепп, единственное место, где находились заслуживающие внимания цели. Военный кабинет хотел также более активно использовать канадские войска, которые в большом количестве прибыли в Англию, но еще не бывали в бою. В начале июля плохая погода и опасения, что противник разгадал наши намерения, заставили отменить операцию. Но в конце того же месяца премьер-министр после консультаций с адмиралом Маунтбеттеном, командующим комбинированными операциями, решил возродить этот план, хотя в немного измененной форме. Морские силы, которыми командовал капитан 1 ранга Дж. Хьюз-Хэллетт, состояли из 237 кораблей. Они должны были перебросить через пролив 5000 канадских солдат и 1000 британских коммандос. Часть войск следовало высадить по обеим сторонам гавани Дьеппа, чтобы захватить береговые батареи противника, которые господствовали над входом в порт. Главные силы десанта должны были предпринять лобовой штурм города. Задним числом можно сказать, что план имел несколько серьезных недостатков. Во-первых, было решено отказаться от предварительной бомбардировки. Этому было несколько причин, в основном, командование хотело добиться внезапности. Во-вторых, в состав десантной эскадры не входили корабли крупнее эсминца. Их легкие орудия просто не могли подавить вражеские батареи. Успех целиком зависел от внезапности и от результатов вспомогательных десантов. Если они потерпят неудачу, основные силы десанта будут иметь против себя полностью готового врага, занявшего хорошо подготовленные позиции.

Десантные силы вышли из Портсмута, Ньюхэйвена и Шоренама вечером 18 августа. Тральщики очистили фарватеры через германские минные заграждения посреди пролива, и к рассвету 19 августа десантные соединения заняли исходные позиции возле берега. Все шло к тому, что будет достигнута полная неожиданность. Однако около 4.00 одна группа десантных судов натолкнулась на германский прибрежный конвой. Не вполне ясно, встревожила ли эта стычка немцев. Зато совершенно точно известно, что левофланговая десантная группа выбилась из графика, а строй соединения был скомкан. В результате высадка на этом фланге завершилась провалом. На западном фланге был достигнут определенный успех, однако выбить немцев с укрепленных позиций и батарей, господствующих над участками высадки главных сил, не удалось. Тем не менее, коммандос двинулись вперед, и в 5.20 десантные суда вышли к берегу прямо перед городом, почти точно по графику. Однако противник открыл смертоносный фланговый огонь. Десант застрял на пляжах. Танки, от которых зависело так много, не смогли прорваться к берегу-Эсминцы и мелкие корабли изо всех сил пытались подавить германские орудия, хотя в целом их стрельба оказалась достаточно безрезультатной. Коммандос Королевской Морской Пехоты были посланы на помощь канадцам. Это был морской аналог атаки легкой бригады под Балаклавой. Фронтальный штурм завершился полным и кровавым провалом. Только отвага солдат может немного скрасить тягостное впечатление. В 11.00 десантные суда снова подошли к берегу, чтобы попытаться спасти тех солдат, которым посчастливилось уцелеть. Многие корабли были потоплены, а уцелевшие забрали только 1000 человек. К 12.30 стало ясно, что сделать больше ничего не удастся, и морские силы начали отход, отбивая сильнейшие воздушные атаки. Потери канадцев оказались очень тяжелыми. Они составили 68 % задействованных войск. Королевский Флот потерял 1 эсминец и 33 десантных судна. Несомненно, отмена предварительной бомбардировки и обстрела с моря из тяжелых орудий во многом обусловили провал операции. Но теперь мы знали, что для обеспечения успеха десантной операции следует иметь постоянные соединения десантных кораблей. После Дьеппа мы содержали такие соединения, как единое целое, сразу после формирования. Им были приданы обученные десантные части, которые могли быть доставлены на кораблях в любую точку земного шара и высажены на вражескую территорию. Специализированные десантные соединения, которые стали обязательным признаком любой комбинированной операции, родились именно после неудачи в Дьеппе 19 августа 1942. Больше никогда мы не бросали войска на штурм укрепленных позиций противника, не дав им максимально сильной огневой поддержки.

Мы уже указывали, что в 1942 судьба Мальты во многом определяла наши планы и намерения на море, от Арктики до Индийского океана. Провал июльской попытки провести конвой на осажденный остров сделал необходимой августовскую операцию. Основным нововведением в план операции «Пьедестал» было наличие истребительного прикрытия, которое обеспечивали по крайней мере 3 эскадренных авианосца — «Викториес», «Индомитебл», «Игл». В состав эскадры был также включен старый «Фьюриес», который должен был доставить на остров новую партию «Спитфайров». Вице-адмирал Э.Н. Сифрет, командир Соединения Н, 3 августа прибыл на встречу с 14 торговыми судами конвоя и подкреплениями из состава Флота Метрополии к Клайду. Через неделю все соединение, в состав которого входили 2 линкора, 4 эскадренных авианосца, 7 крейсеров и 24 эсминца, благополучно прошло в густом тумане через Гибралтарский пролив. Это был самый большой конвой, который мы когда-либо отправляли на Мальту. Эскортное соединение тоже было самым мощным за всю войну. Военный кабинет и Адмиралтейство полностью сознавали, что судьба острова зависит от того, сколько транспортов доберется до острова. Особенно важен был американский танкер «Огайо», зафрахтованный министерством военных перевозок и укомплектованный британской командой.

Операция «Пьедестал», 11–13 августа 1942.

В тот день, когда конвой прошел Гибралтарский пролив, Средиземноморский флот предпринял диверсионную операцию в восточном бассейне, чтобы создать впечатление, будто мы намереваемся послать конвои с обоих направлений, как это было в июле. Однако было непохоже, что противник поддался на эту уловку, так как его самолеты обнаружили эскадру адмирала Сифрета вскоре после того, как она вошла в Средиземное море. 11 августа «Фьюриес» успешно поднял «Спитфайры» в 550 милях от Мальты. Однако после полудня U-73 нанесла тяжелый удар, потопив старый, испытанный авианосец «Игл», который проделал великолепную работу в этих водах с начала войны[16]. К счастью, большая часть экипажа была спасена эсминцами. Вечером этого дня и утром 12 августа истребители и зенитчики успешно отбили все воздушные атаки. Однако потом конвой оказался в пределах досягаемости авиации с аэродромов Сардинии, и вот тогда начались настоящие бои. Во второй половине дня 12 августа конвой атаковали около 80 бомбардировщиков и торпедоносцев. «Викториес» получил попадание, не причинившее серьезных повреждений. Но во время этой атаки был потоплен первый транспорт. В тот же день конвой благополучно прорвался через основную завесу вражеских подводных лодок. При этом была потоплена 1 итальянская лодка. Но ближе к вечеру воздушные атаки возобновились с прежней яростью. «Индомитебл» получил попадание, и его полетная палуба вышла из строя. Теперь только «Викториес» мог обеспечить истребительное прикрытие.

Тем временем, итальянские крейсера и эсминцы вышли в море из баз на Сицилии и Сардинии, а также из Неаполя. Они намеревались атаковать конвой. Однако мы заблаговременно развернули подводные лодки севернее Сицилии и в Узостях южнее этого острова в предвидении как раз таких действий противника. Поэтому 13 августа подводная лодка «Анброукен» торпедировала крейсера «Больцано» и «Аттендоло». На сей раз ни один из итальянских кораблей не рискнул зайти южнее Сицилии.

Вскоре после того, как был поврежден «Индомитебл», конвой вышел на траверз Бизерты. Отсюда адмирал Сифрет с крупными кораблями должен был повернуть назад, оставив контр-адмирала Г.М. Барроу с 4 крейсерами и 12 эсминцами сопровождать транспорты на остров. Это было достаточно мощное соединение, чтобы отразить попытку итальянского флота вмешаться, как это произошло в июле. До сих пор экипажи военных кораблей и торговых судов имели все основания быть удовлетворенными ходом операции. Однако следующие несколько часов перевернули все вверх дном. Нельзя винить в этом адмирала Барроу. Его флагман «Нигерия» и крейсер ПВО «Кари» были торпедированы итальянской подводной лодкой «Аксум». «Каир» пришлось затопить. Адмирал перенес флаг на эсминец и отправил «Нигерию» ползти обратно в Гибралтар. Потом появились вражеские самолеты. Конвой как раз в это время перестраивался, чтобы пройти узкий пролив Скерки. В результате были потоплены 2 торговых судна. Потом подводная лодка торпедировала крейсер «Кения», но тот сумел остаться с конвоем. Адмирал Сифрет, узнав об этих несчастьях, спешно отправил легкий крейсер и 2 эсминца, чтобы укрепить потрепанное соединение Барроу. Однако это подкрепление еще не успело прибыть, когда в полночь 12–13 августа конвой обогнул мыс Бон и повернул на юг вдоль побережья Туниса. Этот мелководный район было легко заминировать. Он находился близко от вражеских баз, где базировались вражеские легкие силы. Тралящие эсминцы выдвинулись вперед, чтобы расчистить фарватер для торговых судов. Однако вскоре корабли сопровождения заметили приближающиеся торпедные катера противника, хотя их было исключительно трудно обнаружить в ночной мгле. Сразу после полуночи один из катеров торпедировал крейсер «Манчестер», который потерял ход. Так как до 5.00 крейсер не сумел дать ход, капитан приказал затопить корабль. Таким образом, самый сильный удар конвой получил ночью. Не менее 5 транспортов были торпедированы вражескими катерами, из них 4 затонули. Однако побитый конвой продолжал двигаться к цели.

Вскоре после рассвета 13 августа германские бомбардировщики возобновили свои атаки. Они уничтожили 1 транспорт и повредили еще 3, в том числе драгоценный «Огайо». Эсминцы остались прикрывать поврежденные суда, а конвой, сократившийся до 3 транспортов, продолжал ползти на восток. Теперь его прикрывали с воздуха истребители с Мальты. Тральщики и катера вышли из порта, чтобы встретить остатки конвоя, и днем транспорты благополучно вошли в Гранд-Харбор. Тем временем предпринимались колоссальные усилия, чтобы спасти поврежденные суда. В сумерках одно судно все-таки было добито авиацией. «Огайо» получил третье попадание. Однако эсминцы и тральщики, а также его собственный экипаж были полны решимости привести танкер в порт. Начиная с вечера 13 августа, и до утра 15 августа его вели на буксире, отбивая воздушные атаки. Полностью выведенный из строя, погрузившийся по верхнюю палубу, неустрашимый «Огайо» под командованием капитана 1 ранга Д.У. Мэзона прибыл на Мальту, сохранив в целости свой драгоценный груз. Удалось привести в порт и еще одно поврежденное судно. Так завершилась операция «Пьедестал». Только 5 из 14 судов конвоя достигли Мальты, тяжелые потери понесли и силы сопровождения. Однако 32000 тонн генерального груза и 15000 тонн топлива пополнили почти пустые хранилища Мальты. Это позволило острову не только отбивать атаки противника, но и возобновить активные операции на вражеских коммуникациях, ведущих в Африку. Хотя мы заплатили очень высокую цену, влияние той операции на ход сухопутной кампании было решающим. Первый Морской Лорд подтвердил это в письме адмиралу Каннингхэму, заявив: «Я полагаю, что мы легко отделались, учитывая тот риск, на который шли, а также колоссальную концентрацию вражеских сил, с которыми мы столкнулись». Однако частичный успех, достигнутый в ходе операции «Пьедестал», сам по себе не был достаточным, чтобы восстановить ударную мощь Мальты хотя бы на короткий период. Поэтому 17 августа «Фьюриес» доставил на остров еще одну группу «Спитфайров». В течение 3 месяцев подводные лодки совершали регулярные рейсы на остров, доставляя особо ценные грузы, такие, как авиабензин. С января 1941, когда началась осада острова, и до прибытия конвоя «Пьедестал» в августе следующего года на остров были отправлены 82 торговых судна с запада и востока. Подводные лодки совершили 31 рейс. Только 49 транспортов благополучно добрались до цели. В последние месяцы количество уничтоженных судов резко возросло. Хотя конвой «Пьедестал» значительно облегчил положение осажденных островитян, было ясно, что до конца осады еще очень далеко.

Когда августовский конвой еще двигался к Мальте, генерал Окинлек потребовал облегчить положение его 8 Армии. Был выработан новый план. Когда 13 августа генерал Монтгомери сменил Окинлека, было принято решение высадить десант в Тобруке, одновременно с набегом диверсионных частей из пустыни. 13 сентября эсминцы «Сикх» и «Зулу» приняли на борт 350 морских пехотинцев и вышли из Александрии, чтобы встретиться с другими кораблями, привлеченными к операции. Около 20 торпедных и моторных катеров должны были перебросить в Тобрук 150 солдат. Предполагалось высадить морскую пехоту севернее города, а солдат — южнее. Они должны были захватить береговые батареи. После этого эсминцы должны были войти в порт, уничтожить все обнаруженные суда и забрать десантников. Однако погода ночью 13–14 сентября была плохой, и высадка на вражеский берег в темноте оказалась просто невозможной. Поэтому план операции с самого начала разлетелся вдребезги. Лишь часть морских пехотинцев и солдат добралась до берега. Когда «Сикх» направился к берегу, чтобы уточнить, что же именно происходит, он был тяжело поврежден германскими батареями и потерял ход. «Зулу» безуспешно попытался буксировать его, но «Сикх» все-таки затонул недалеко от берега. Во время отхода уцелевшие корабли были атакованы германскими бомбардировщиками. Крейсер ПВО «Ковентри» и эсминец «Зулу» были потоплены. Сейчас можно сказать, что план атаки вражеской крепости такими крошечными силами был форменным безумием. Результат операции вызвал серьезное недовольство в Лондоне. Адмирал Харвуд назвал операцию «безрассудным риском», который был оправдан только отчаянными просьбами 8 Армии о помощи. Генерал Монтгомери тоже раскритиковал эту операцию. Возможно, именно недостаток веры армии во флот привел к неудаче в Тобруке в сентябре 1942.

Тем временем, давление Мальты на коммуникации противника снова начало нарастать. В сентябре была потоплена пятая часть вышедших из Италии в Африку судов. Зато в последующие месяцы потери Оси резко возросли. Только половина судов, вышедших в короткий, но исключительно опасный поход, добиралась до африканских портов. Большая часть этих потерь была результатом действий 10-й флотилии подводных лодок и самолетов КВВС и ВСФ, базирующихся на Мальте. Их совместные усилия создали критическую ситуацию в Африканском Корпусе Роммеля, который всего пару месяцев назад готовился полностью уничтожить наши силы на Среднем Востоке. Снабжение для нашей собственной армии потоком шло через порты Красного моря. Конвои из Леванта доставляли драгоценное топливо, а наши эскортные корабли наносили тяжелые потери германским и итальянским подводным лодкам, пытавшимся перехватить их. Мы снова захватили контроль над Восточным Средиземноморьем. Стратегическая ситуация на Среднем Востоке в считанные месяцы несколько раз менялась коренным образом. В начале октября стало ясно, что верх берут войска Монтгомери, а не Роммеля. 23 октября все сердца свободного мира вздрогнули от радости при известии, что 8 Армия возобновила наступление под Эль Аламейном. Прибрежная Эскадра снова была готова поддерживать огнем упирающийся в море фланг армии и возобновить доставку грузов прямо к линии фронта. Подводные лодки и авиация Мальты удвоили свои усилия, чтобы помешать противнику доставлять в Африку топливо, боеприпасы и подкрепления. Наши подводные лодки и быстроходный минный заградитель «Уэлшмен» доставляли на Мальту особо нужные грузы. В конце октября «Фьюриес» отправил на остров очередную партию «Спитфайров». Таким образом, все виды вооруженных сил и все рода войск объединились для достижения единой цели — дать 8 Армии достаточно сил для окончательной победы. И эти усилия были вознаграждены. Ночью 4–5 ноября, после 12 дней ожесточенных боев, войска генерала Монтгомери прорвали вражеский фронт, и Роммель начал поспешно отступать.


Примечания:



1

Смотрите воспоминания Черчилля «Вторая Мировая война», том 1. «Я всегда стремился поломать эти оборонительные тенденции и найти способ контратаки Я не мог полагаться на стратегию «Конвой и блокада». Также упоминаются распоряжения первому Морскому Лорду от 9 и 20 ноября относительно организации «независимых флотилий» для прочесывания Западных Подходов.



15

Операция «Пьедестал».



16

Его самолеты участвовали в атаке Таранто 11 ноября 1940, а также во многих других операциях на Средиземном море. В 1942 он совершил 9 походов к Мальте, перевозя самолеты, и выслал на остров 183 «Спитфайра».









 


Главная | В избранное | Наш E-MAIL | Прислать материал | Нашёл ошибку | Верх