1. СКРЫТАЯ ГАРМОНИЯ

21-е декабря 1974 г. Будда Холл

СКРЫТАЯ ГАРМОНИЯ
ЛУЧШЕ, ЧЕМ ЯВНАЯ.
ПРОТИВОСТОЯНИЕ ПРИНОСИТ СОГЛАСИЕ.
ИЗ РАЗДОРА
ПРИХОДИТ ПРЕКРАСНОЕ ПРИМИРЕНИЕ.
В САМИХ СЛУЧАЮЩИХСЯ ПЕРЕМЕНАХ ТО,
ЧТО ВЕЩИ ЖЕЛАЮТ ПОКОЯ.
ЛЮДИ НЕ ПОНИМАЮТ,
КАК ТО, ЧТО ПРОТИВОРЕЧИТ СЕБЕ,
МОЖЕТ БЫТЬ В СОГЛАСИИ С СОБОЙ.
ГАРМОНИЯ В ТОМ, ЧТОБЫ ИЗГИБАТЬСЯ,
КАК В СЛУЧАЕ СО СМЫЧКОМ И ЛИРОЙ.
ИМЯ ЭТОГО СМЫЧКА — ЖИЗНЬ;
НО ЕГО РАБОТА — СМЕРТЬ.

Я любил Гераклита на протяжении многих жизней. Вообще-то, Гераклит — единственный грек, которого я любил, — исключая, конечно, Мукту, Симу и Ниту!

Гераклит по-настоящему прекрасен. Родись он в Индии или где-то на Востоке, он был бы известен как будда, просветлённый. Но в греческой истории, греческой философии он был изгоем, аутсайдером. В греческой истории он был известен не как просветлённая личность, а как Гераклит Непонятный, Гераклит Тёмный, Гераклит Загадочный. И отец греческой и вообще западной философии Аристотель утверджал, что он вообще не философ. Аристотель говорил: «Самое большее, он поэт», но и это было сложно ему признать. Позже он говорит в другой своей работе: «Что-то не так с Гераклитом, какая-то ошибка с биологией; именно поэтому он говорит таким непонятным образом, использует парадоксы». Аристотель думал, что он немного эксцентричен, немного не в себе — и Аристотель покорил весь Запад. Если бы Герклит был принят, вся история Запада была бы совершенно иной. Но его не поняли. Он всё дальше и дальше удалялся от основного течения западной мысли и от западного ума.

Гераклит из разряда Гаутамы Будды или Лао Цзы, или Басё. Греческая почва совершенно не подходит ему. На Востоке он был бы великим деревом: миллионы получили бы пользу, миллионы обрели бы путь через него. Но для греков он был лишь чужестранцем, немного эксцентричным, не своим; он не принадлежал им. Вот почему его имя всегда в стороне, в тени; и он всё больше погружался в забытьё…

В момент, когда Гераклит был рождён, точно в этот момент человечество достигло пика, момента трансформации. Это произошло с человечеством, так же, как происходит с индивидуальностью: моменты, в которые происходят перемены. Каждые семь лет тело меняется, и оно продолжает меняться — если вы живёте семдесят лет, тогда ваша физико-биологическая система обновиться десять раз. И если вы сможете использовать эти промежутки, когда тело подвергается изминению, вам будет очень легко двигаться в медитацию.

Для примера, в четырнадцать в первый раз становится важным секс. Тело проходит определённую стадию, случается биохимическая перемена, и если в это время кто-то введёт вас в измерение медитации, это будет очень, очень просто, потому как тело не фиксировано, старая форма ушла, а новая ещё не сформировалась — это и есть промежуток. В возрасте двадцати одного снова происходят перемены, потому что каждые семь лет тело полностью перестраиват себя: все старые элементы уходят и внедряются новые. В возрасте тридцати пяти это происходит опять, и изминения продолжаются. Каждые семь лет ваше тело приходит к точке, когда старое уходит, а новое становиться на его место — и это промежуточный период. В этот период тело текуче. Если вы хотите какое-то новое измерение внести в свою жизнь, это самый правильный момент.

Точно так же это случается и в истории человечества как целого. Каждые двадцать пять столетий оно подходит к пику — и если вы можете использовать момент, вы без труда станете просветлённым. Это не так легко в другой момент, потому что в этот промежуток река сама течёт в этом направлении; всё течет, ничто не стоит на месте.

Двадцать пять веков назад в Индии были рождены Гаутама Будда, Махавира-Джина; в Китае — Лао Цза и Чжуан Цзы; и в Греции — Гераклит. Они — вершины. Никогда прежде такие вершины не было достигнуты, а если они были достигнуты, то не стали частью истории, так как история начинается с Иисусом.

Вы не знаете, что произошло эти двадцать пять столетий назад. Но момент приближается снова — мы опять в стадии течения: прошлое лишается смысла, прошлое больше не имеет значения для вас, а будущее ещё не определённо — вот и промежуток. И снова человечество придёт к пику, такому же, как при Гераклите. И если вы немного бдительны, вам под силу воспользоваться этим моментом — вам нужно лишь разжать руки и выпасть из колеса жизни. Когда вещи текучи, трансформация не составляет труда. Когда вещи тверды и фиксированы, трансформация будет несколько трудна.

Вам повезло родиться в такое время, когда всё опять теряет свои чёткие контуры и приходит в движение. Ничто не постоянно, все старые кодексы и заповеди больше не в ходу. Новый образец ещё не стал реальностью. Скоро он будет внедрён — человек не может долго оставаться в неопределённости, потому что если вы в неопределённости, вы не защищены. Вещи снова станут твёрдыми и понятными, момент не будет длиться вечно; это всего не несколько лет.

Если вы сможете использовать их, то достигнете пика, который очень, очень непросто достигнуть в другое время. Если вы упустите, то упустите снова на целых двадцать пять веков.

Запомните это: жизнь движется по кругу, всё движется по кругу. Дитя рождается, затем приходит юность и зрелость, затем смерть. Это, как движение сезонов: приходит лето, потом пора дождей, за этим зима — и так по кругу. То же самое в измерении сознания: каждые двадцать пять столетий круг завершён, и до того, как начнётся новый круг, есть промежуток, в который вы можете выйти; на несколько лет дверь открыта.

Гераклит в самом деле одно из редчайших цветений, одна из взлетевших в высшее душ, одна из душ, которые, как Эверест, высочайший пик Гималаев. Попытайтесь понять его. Это трудно. Поэтому его и называли Гераклит Непонятный. Он не непонятный. Но понять его сложно; чтобы понять его вам нужно иное состояние бытия — вот в чём вся проблема. Так что очень просто навесить на него ярлык непонятности и забыть.

Есть два типа людей. Если вы хотите понять Аристотеля, вам не нужно никакое другое качество бытия, вам всего лишь нужно немного информации. Школа может дать вам некоторую информацию по логике, философии; вы можете собрать какое-то количество интеллектуального понимания — и этого будет достаточно, чтобы понять Аристотеля. Вам не нужно меняться, чтобы понять его, вам нужны лишь некоторые дополнения к вашим знаниям. Бытие остаётся тем же, вы остаётесь тем же. Вам не нужен другой план сознания, это не требуется. Аристотель ясен. Чтобы он стал доступен вам, небольшого усилия достаточно; кто угодно со средними умственными способностями способен на это. Но чтобы понять Гераклита вам надо идти труднопроходимой дорогой, очень непростой, и сколько бы вы не накапливали знаний, это вам не поможет; только очень развитый и утончённый ум может кое-как помочь. Вам понадобиться иное качество бытия — а это трудно — нужна трансформация. Поэтому его называли Непонятным.

Он НЕ непонятен! Просто вы ниже того уровня сознания, бытия, с которого он мог бы быть понят. Когда вы достигаете этого уровня, вдруг вся тьма вокруг рассеивается… Он — один из самых светлых существ; не непонятен, не тёмен — кто был слеп, так это вы. Всегда помните об этом — потому что, если вы говорите, что он непонятен и тёмен, вы сбрасываете ответственность на него, вы пытаетесь уйти от трансформации, которая возможна через него… Не говорите, что он тёмен; скажите: «Мы слепы» или «Наши глаза не видят».

Солнце существует, оно есть: но вы можете стоять прямо перед солнцем с закрытыми глазами и говорить, что солнца нет или что оно темно. Иногда случается и то, что вы стоите перед солнцем с открытыми глазами, но света так много, что ваши глаза временно слепнут… Это слишком для глаз, невыносимо; и вдруг, темнота. Глаза открыты и солнце здесь, но света очень много, он очень ярок — и вы видите только тьму. То же и в случае Гераклита, он не тёмен. Вы или слепы, или ваши глаза закрыты, или это третья возможность: вы смотрите на такого человека, как Гераклит, и он настолько ярок для вас, что вы просто теряете способность видеть. Он невыносим, этого света слишком много для вас. Вы не подготовлены к такому свету, и потому вы вынуждены идти на некоторые компромиссы, прежде, чем вы сможете понять Гераклита. И когда он говорит, это выглядит так, будто он путает вас, говорит загадками… он будто наслаждается запутывая вас, ведь всё, что он говорит, парадоксально.

Все, кто знает, говорят парадоксами. Но это только на поверхности — они не создают загадок, они очень просты. Что они могут поделать?. Если сама жизнь парадоксальна, что им делать? Только чтобы избежать парадоксов, вы придумываете опрятные и стройные теории, но они ложны, они не соответствуют реальности. Аристотель очень логичен, очень строен; он похож на рукотворный сад. Гераклит со своими загадками похож на лес.

С Аристотелем нет никаких проблем; он избежал парадоксов и создал очень стройную и опрятную доктрину — это привлекает. Но вы испугаетесь, встав лицом к лицу с Гераклитом, потому что он открывает двери жизни, а жизнь парадоксальна. Будда парадоксален, Лао Цзы парадоксален; все, кто действительно знает, всегда были на грани парадокса. Что им делать с этим? Когда сама жизнь такова… они должны быть правдивы в отношении жизни. Жизнь не логична. Это логос, но не логика. Это космос, не хаос — и это определённо не логика.

Слово ?логос? должно быть понятно, потому что Гераклит будет употреблять его. И различие между логосом и логикой тоже должно быть хорошо понято. Логика — это доктрина о том, что есть истина, логос — это сама истина. Логос экзистенциален, логика не экзистенциальна; логика интеллектуальна, это теория. Попытайтесь понять. Если вы видите жизнь, вы должны видеть там также и смерть. Как вы можете исключить смерть? Когда вы смотрите на жизнь, то это часть картины. Каждый момент жизни это также момент смерти; вам не разделить их. Они ходят парой.

Жизнь и смерть не два различных феномена. Это две стороны одной монеты, два аспекта одной монеты. Если вы заглянёте глубже, то увидите, что жизнь это смерть, а смерть это жизнь. В тот момент, когда вы родились, вы начали умирать. И, если это так, то, умирая, вы начинаете жить снова. Если смерть подразумевает жизнь, то и жизнь подразумевает смерть. Они принадлежат друг другу и дополняют друг друга.

Жизнь и смерть, как два крыла или две ноги: вы не можете двигаться только с левой или только с правой ногой. В жизни вы не можете быть левшой или правшой, вам нужны обе возможности. С доктриной вы будете правшой, или левшой. Доктрина никогда не правдива в отношении жизни, и не может быть, потому что доктрина обязательно должна быть чиста, стройна и опрятна, а жизнь не такова — жизнь огромна…

Один из величайших поэтов в мире Уитмен где-то сказал: «Я противоречу сам себе, ведь я так огромен».

С помощью логики вы сможете охватить лишь небольшую часть ума — и вы не можете быть огромным. Если вы боитесь противоречий, вы не сможете быть большим, необъятным. Тогда вам нужно выбирать и подавлять что-то, только тогда вы избежите несоответствий, противоречий — вы сможете спрятать их; но, спрятанные, разве они исчезнут? Просто не глядя на смерть, разве вы сможете отменить её?

Вы можете избежать смерти, вы можете повернуться спиной к ней как к факту и совершенно забыть о ней… Вот почему мы не говорим о смерти; это плохая манера. Мы не говорим об этом, мы избегаем этой темы. Смерть происходит каждый день, везде, но мы избегаем её. В тот момент, когда человек умирает, мы спешим поскорей избавиться от него. Мы устраиваем наши кладбища в стороне от городов, чтобы никому не нужно было проходить через них. И мы делаем могильные плиты из мрамора и пишем на них прекрасные строки… Мы приходим и кладём цветы на могилу. Что вы делаете? Вы хотите приукрасить это слегка.

На Западе стало профессией украшать смерть. Есть специалисты, которые помогут вам избежать смерти, они сделают мёртвое тело красивым — более, чем оно было при жизни. ЧТО ВЫ ДЕЛАЕТЕ? — может ли это хоть как-то помочь?.. Смерть здесь. Вы двигаетесь прямо к могиле. Где закончиться этот путь, нет никакой разницы — рано или поздно вы будете там. Вы уже в пути, вы стали в очередь, теперь осталось подождать. Как вы сможете пройти мимо смерти?

Но логика старается быть чистой и последовательной — и просто чтобы оставаться чистой, она избегает. Она говорит, что жизнь это жизнь, а смерть это смерть — они раздельны, одно и другое. Аристотель говорит, что А это А, и никогда Б. Это стало краеугольным камнем всей западной мысли: избежать противоречия — любовь есть любовь, ненависть это ненависть; любовь не может быть ненавистью. Это глупость, потому что всякая любовь включает ненависть, должна; это в природе вещей. Вы любите человека, и вы ненавидите его же, так должно быть; вам не избежать этого. Если вы попытаетесь избежать, вам придётся лгать, скрывать от себя же. Вот почему ваша любовь лжива: она не правдива, не подлинна. Она не может быть искренней, это только фасад.

Почему только фасад? — потому что вы избегаете противоположного. Вы говорите: «Ты мой друг, а друг не может быть врагом» и «Ты мой враг, и значит не можешь быть другом». Но это два аспекта одной монеты — враг это скрытый друг, а друг это тайный враг. Другой аспект скрыт, но он там. Однако это слишком для вас. Видеть одно и другой вместе это невыносимо. Если вы будете видеть врага в друге, то не сможете любить его. Если вы увидите друга во враге, то не сможете его ненавидеть. Вся жизнь станет загадкой и парадоксом.

Гераклита называли Загадочный. Он не такой, он просто правдив в отношении жизни. Что бы ни было, он просто передаёт это. У него нет никакой доктрины о жизни, он не тот, кто создаёт системы — он только зеркало. Какой бы ни была жизнь, он просто представляет её. В следующий момент, придёт ненависть, и зеркало отразит это. Зеркало не загадывает загадок, оно только отражает, и всё.

Аристотель не похож на зеркало, он, как мёртвая фотография. То, что не меняется, не течёт вместе с жизнью. Поэтому он и говорит, что в этом Гераклите есть какой-то изъян, какая-то ошибка. Для Аристотеля всё должно быть систематично, определённо и рационально; логика есть цель жизни, и вы не можете смешивать противоположности. Но кто смешивает их? Гераклит не делает этого. Всё так и есть — смешано, растворено одно в другом. Гераклит не отвечает за это. И как вы можете разделить их, если они смешаны в самой жизни?! Да, вы можете попробовать в ваших книгах, но эти книги будут фальшивы. Логическое утверждение в основе фальшиво, потому что из жизни нельзя сделать утверждение, нечто устойчивое. Но есть утверждение жизни, и оно иллогично, потому что жизнь существует в противоречиях.

Посмотрите на жизнь: везде противоречия… Но нет ничего неправильного в противоечиях — просто это не укладывается в ваш логичный ум. Если вы достигнете мистического прозрения, это будет красиво. Красота на самом деле не может существовать без этого. Если вы не будете ненавидеть того же человека, которого любите, ваша любовь лишиться сока. Это будет нечто мёртвое. Не будет полярности и движение иссякнет. Что происходит? Если вы любите человека, вы любите с утра, а вечером вы уже нанавидите. Почему?? Какова причина этого? Отчего так происходит в жизни?.. Потому что, ненавидя, вы отделяетесь; вновь появляется расстояние. До того, как влюбиться, вы были двумя различными индивидуальностями. Влюбляясь, вы вступаете в союз, вы становитесь общностью.

Надо понять слово ?общность[1]?. Оно прекрасно, оно означает «общее единство[2]». Становясь общностью, вы обретаете общее единство. Общность хороша в некотором роде, на некоторое время, но потом это выглядит, как рабство. Прекрасно достичь общего единства на несколько мгновений, оно стремиться ввысь, к пику… Но вы не можете всё время жить на вершине. И кто потом будет жить внизу? И вершина так хороша только потому, что существует долина. Если вы не можете опять спуститься в долину, вершина потеряет всю свою привлекательность. Она против долины. Если вы построите там дом, она перестанет быть такой красивой, вы забудете, что это вершина, — и вся красота любви уйдёт.

Утром вы влюблена, а вечером чувствуете ненависть. Вам нужно двигаться в долину, к первичной разделённости, которая была до того, как вы влюбились, — теперь вы опять отдельные индивидуальности. Быть индивидуальностью тоже красиво, потому что это свобода. Быть в долине красиво, так как это расслабление. Оставшись в тёмной долине, вы успокаиваетесь, это помогает вернуть баланс. И вы снова готовы штурмовать пик — к вечеру вы опять влюблены. Таково это течение: сходиться вместе, затем расходиться в стороны — снова и снова. Когда вы влюбляетесь снова после медового месяца, это новый медовый месяц.


Когда нет изминений, жизнь статична. Когда вы не можете двигаться к противоположному, всё черствеет и становится скучным. Вот почему очень воспитанные люди становятся скучными — они всегда веселы и приветливы и не могут рассердиться. Вы оскорбляете их, а они улыбаются; вы хвалите их, они улыбаются; вы осуждаете их — они улыбаются. Они невыносимы. Их улыбки опасны, и конечно, эти улыбки не могут быть очень глубоки. Они только на лице, и ничего под ними. Они не улыбаются, они лишь следуют установке. Эти улыбки уродливы.

Люди, которые всегда любят и никогда не касаются ненависти — очень поверхностны; ибо если вы не двигаетесь к противоположности, откуда возьмётся глубина? Глубина приходит через движение к противоположному. Любовь есть нанависть. На самом деле, нам не следует употреблять два эти слова, ?любовь? и ?ненависть?, а только одно слово: ?любоненависть?[3]. Любовные отношения это любвененавистнические отношения — и это прекрасно!

Ничего плохого нет в ненависти, потому что через неё вы возвращаетесь в любовь.

Ничего плохого нет в гневе, потому через него вы придёте к тишине, к покою.

Вы наблюдали это? — каждое утро самолёты пролетают над этим местом с ужасным рёвом. Но когда самолёт пролетит, за ним тянется глубокая тишина. Такой тишины не было до того, как самолёт прилетел, нет. Но когда этого рёва уже нет, стало тише, чем было до того. Или вы спускатесь по улице тёмной ночью — вдруг появляется автомобиль… Он на полной скорости проносится мимо вас; ваши глаза ослеплены — и когда машина проезжает, наступает ещё большая тьма, чем была.

Через противоположное, через напряжённость потивоположностей всё живёт — и становиться глубже. Уйди, чтобы приблизиться; двигайся к противоложности, и ты снова окажешся здесь.

Любовные отношения это возвращение снова и снова к медовому месяцу. Так как когда медовый месяц окончен и всё устоялось, отношения мертвеют — всё устоявшееся мертво. Жизнь существует в неопределённости, в движении — всё защищённое уже в могиле. Ваши банковские счета это кладбища; вот где вы умерли. Когда вы совершенно защищены, вы больше не живёте. Потому что жить это означает постоянно двигаться к противоположности.

Ничего плохого нет в болезни. Через болезнь вы узнаёте цену здоровья. Всё сходиться в гармонии — вот почему Гераклита называли Загадочным. Лао Цзы смог бы понять его, а Аристотель нет. И, к великому сожалению, Аристотель стал источником всей греческой, а затем и западной мысли.

Каково послание Гераклита, глубочайшее послание? Поймите, и вы сможете последовать ему.

Он не верил в вещи, он верил в процессы… — процесс Бога в отношении тебя. И если ты присмотришся, то увидишь, что вещей вообще не существует в мире; всё есть процесс. Слово ?есть? тоже не верно, экзистенциально, — потому что всё становиться. Ни-что в состоянии естьности, постоянного присутствия[4] — ничто!

Вы говорите: «Это дерево». Но пока вы говорили это, оно подросло. Ваше утверждение уже ошибочно — это уже не то дерево. Дерево не статично, так как к нему можно применять это слово ?есть?? Оно всегда становиться, перетекает во что-то другое… Всё растёт, двигается, всё в процессе. Жизнь это движение. Как река, которая всегда двигается. Гераклит говорит: «Вы не можете вступить в одну реку дважды», потому что к тому моменту, как вы хотите совершить второй шаг, река изменилась, это не та река. Она — течение. Можете ли встретить одного и того же человека дважды? Это невозможно! Вы были здесь и вчера утром — но тот же ли я, на которого вы смотрите сейчас? Те ли вы? Обе реки переменились. Возможно, вы завтра тоже будете здесь — но вы не найдёте меня; кто-то другой будет здесь.


Жизнь это изминение. «Только изминения вечны», — говорит Гераклит — только изминения являются неизменными. Всё остальное меняется. Он верит в постоянное, безостановочное и непрекращающееся обновление. Все обновляется — это так, как есть здесь. Быть означает становиться. Оставаться на месте означает двигаться; вы не можете остановиться, ничто не статично. Даже горы, Гималаи — не статичны; они двигаются, и очень быстро. Они родились, и они однажды умрут. Гималаи — одна из самых молодых горных цепей в мире, и они всё ещё растут. Они ещё не достигли своего пика, они ещё молоды — каждый год они подрастают на один фут. Есть старые горные системы, которые уже прошли свой пик, — теперь они опадают, стареют, их спины согнуты.

Эти стены, которые вы можете видеть здесь, каждая их частица пребывает в движении. Вы не можете видеть движения, потому что движение очень тонкое и очень быстрое. Теперь учёные, физики согласны с Гераклитом, а не с Аристотелем. Никогда раньше наука так близко не подходила к реальности — теперь они должны согласиться с Лао Цзы и Гераклитом. Теперь физики говорят, что всё в движении. Эддингтон говорил, что само слово покой ошибочно и ничего подобного в природе не существует. Ничто не в покое, и не может быть; это не правильное слово, оно не отвечает ничему в реальности. «Есть» — это просто слово, часть речи. В жизни, в существовании нету ?есть? — всё становиться. Сам Гераклит, когда он говорит о реке — и символ реки очень, очень глубоко соответствует его сути, — когда он говорит, что нельзя вступить в одну реку дважды, он говорит, что даже если вы делаете это, вы тот же и вы не тот. Не только река изменилась, изменились и вы.

Вот что случилось: человек пришёл к Будде, чтобы оскорбить его, — он плюнул ему в лицо. Будда вытер лицо и спросил: «Есть ли у тебя ещё что-то для меня?» — как если бы у него было что сказать. Человек был поражен, он никогда бы не подумал, что может быть такой ответ. И он ушёл. Но на следующий день он пришёл снова — так как всю ночь он не мог уснуть; он всё больше чувствовал, что сделал что-то неправильное, ужасное, он чувствовал вину. Следующим утром он пришёл и, упав к ногам Будды, просил: «прости меня!»

И Будда сказал: «Кто будет прощать тебя? Того человека, которому ты плюнул в лицо, уже нет, и человека, который плевал, тоже нет — так кто кого должен прощать? Забудь об этом, уже ничего не сделаешь — случившееся случилось. Но уже никого нет — обе части конфликта мертвы. Ничего не поделаешь — я новый человек и ты новый человек».

Вы любили меня вчера; теперь вы в ярости. Я цепляется за вчера и «я» говорит: «Вы должны любить меня, потому что любили вчера, и вчера вы говорили, что будете любить вечно! — что же случилось теперь?» Но что вы можете поделать? И вчера, говоря, что вы всегда будете любить меня, это не было фальшиво, но это не было и обещанием — просто настроение, и «я» всегда верит настроению. В один момент вы чувствуете что-то: что вы будете любить меня всегда-всегда… вечно; и в каком-то смысле это не было ложью. Это было правдой в отношении настроения момента — но сейчас настроение ушло. Того, кто говорил, больше нет. А если что-то ушло, то ушло, его больше нет; нечего делать с этим. Вы не можете вызвать любовь. Но это мы и делаем — производя только больше и больше страданий. Мужья говорят: «Люби меня!» Жёны говорят: «Люби меня, как ты обещал! — или ты забыл те дни, когда ухаживал за мной?» Но тех дней больше нет и нет тех людей. Молодые двадцатилетние юноши, просто помните: тот же ли ты человек? остаёшся ли тем же? Многое уйдёт — Ганг течёт, и многого больше не будет здесь.


Я слышал, что однажды вечером жена Муллы Насреддина сказала: «Ты больше не любишь меня — ты не целуешь и не обнимаешь меня, как раньше. Помнишь, как тогда, когда ты добивался меня? Ты даже кусал меня — и это так нравилось мне! Не мог бы ты укусить меня хоть ещё раз?»

Насреддин вылез из постели и пошёл к двери. «Ты куда?!» — спросила жена.

«В ванную, за своими зубами».


Нет, вам не вступить в одну реку дважды. Это невозможно. Не цепляйтесь — цепляясь, вы создаёте ад. Цепляние это ад, а нецепляющееся сознание это небеса и рай. Вы двигаетесь с настроением, вы принимаете настроение и принимаете изминения. Нет никакого недовольства, никаких жалоб, потому что это природа вещей, это естественное происхождение жизни. Вы можете бороться, но вам не измениться.

Когда вы юны, то конечно есть много настроений, меняющихся постоянно, потому что юность состоит из этого — разных сезонов, разных настроений. Старый человек не может жить так же. Старик будет выглядеть очень глупо, проявляя те же настроения. Он не может заниматься теми же вещами. Всё меняется. Когда вы юны, вы романтичны, неопытны, мечтательны. В старости все мечты уходят. Нет ничего плохого в этом, потому что когда вы больше не мечтаете ни о чём, вы ближе к реальности — теперь вы понимаете больше. Вы больше не поэт, потому что не можете мечтать, но всё идёт своим правильным путём. Мечтательство было лишь настроением, одним из сезонов — и это меняется. И вы должны быть правдивы на счёт той стадии и её реалий, в которой вы находитесь.

Правдиво признайте, что вы меняетесь, потому что только так и есть. Вот почему Будда говорит, что нет самости. Вы — река. Нет никакого «я», потому что нет ничего неизменного в вас. Учение Будды было изгнано из Индии, потому что индийский ум, в особенности брахманский и индуистский, верит в существование постоянной самости, АТМАНА. Они всегда говорили, что есть что-то постоянное, а Будда говорил, что ничто не постоянно, кроме изминений.

Зачем вам нужно быть определённой вещью? Почему вы хотите быть чем-то мёртвым?.. — потому что только мёртвая вещь может быть постоянной. Волны приходят и уходят, поэтому океан жив. Когда волны остановятся, весь океан остановится. И это будет что-то мёртвое. Всё живо благодаря изминениям — и под изминениям имеется ввиду движение к к противоположности. Вы двигаетесь от одного полюса к другому, и таким образом вы становитесь снова и снова живым и свежим. Днём вы тяжело работаете, и тогда ночью вы должны отдыхать. На утро вы снова свежи, полны сил и можете работать. Наблюдали ли вы когда-то полярность?.

Работа — это противоположность расслабленности. Работая тяжело, вы становитесь очень напряжённым, к вечеру вы утомляетесь, чувствуете истощение, но затем вы спускатетесь в глубокую долину отдыха, релаксации. Поверхность оставлена, и вы двигаетесь к центру. Всё меньше идентификации с тем, что на поверхности — с формой, с именем, с эго; это больше не беспокоит. Это забытьё благо, оно освежает вас. Попробуйте не спать три недели, и вы сойдёте с ума — вы начнёте сходить с ума, потому что не двигались к противоположности.

Если прав Аристотель, то если вы не спите, не двигаетесь к другому полюсу, скоро вы станете просветлённым… Вы станете сумашедшим! И это из-за Аристотеля столько сумашедших теперь на Западе. Не слушая то, что говорит Восток, или Гераклит, весь Запад рано или поздно сойдёт с ума. И всё идёт к тому, потому что вы упускатет полярность. Логика скажет что-то другое. Логика говорит — отдыхай целый день, практикуй усердно отдых, и тогда ночью ты будешь иметь хороший, глубокий сон — это логично. Это логично: практикуй отдых! Так происходит с богатыми людьми — целый день они отдыхают, а потом не могут уснуть и ищут средства от бессонницы. Они практикуются целый день — лежат в своих кроватях, сидят на удобных стульях, отдыхают и отдыхают, и отдыхают. И потом ночь, и вдруг — «Я не могу уснуть!» Они следовали Аристотелю, они логичны.


Однажды Мулла Насреддин пришёл к доктору. Кашляя, он вошёл в кабинет. «Это звучит лучше», — сказал доктор.

«Конечно, лучше! — произнёс Насреддин. — Я практиковался в этом всю ночь!»


Если вы будете практиковаться в покое весь день, вечером вы будете беспокойны. Вы будете вертется и искать подходящее положение — и это просто упражнение: измотать себя хоть немного, чтобы какой-то отдых был возможен. Изменения всё равно будут происходить… В жизни не было более неправильного человека, чем Аристотель! Двигайтесь к противоположности — усердно работайте днём, и ночью у вас будет хороший отдых. Идите глубже в сон, и тогда у вас появиться ещё больше сил, вы сможете сделать огромное количество работы днём. Через отдых достигается энергия; через работу и активность достигается отдых — просто противопложности.

Люди приходят ко мне и просят посоветовать какое-то средство против бессонницы — «Мы не можем спать!» Это последователи Аристотеля.

Я говорю им: «Вам не нужно расслабляться. Пойдите на прогулку, на долгую прогулку, сделайте пробежку — два часа утром и два часа вечером, — и тогда отдых придёт автоматически. Он всегда следует за напряжением. Вам не нужны техники релаксации; вам нужны техники активных медитаций, а не расслабляющие техники. Вы и так слишком расслаблены — это то, что показывает вам бессонница, — что расслабления у вас достаточно».

Жизнь движется от одной противоположности к другой. И Гераклит говорит, что это есть тайна, скрытая гармония; это скрытая гармония. Он очень поэтичен, так и должно быть. Он не может быть философом, потому что философия подразумевает разум. Поэзия может быть противоречива, несуразна; поэт может сказать те вещи, которые философы побояться сказать. Поэзия правдивее в отношении жизни. И философы только и делают, что ходят вокруг и около: они никак не отыщут центральную точку; они вращаются, как грязь, приставшая к спицам колеса. Поэзия ударяет непосредственно в центр.

Если хотите знать каков мог бы быть аналог Гераклиту на Востоке, вы можете найти его среди дзэнских мастеров, поэтов дзэн, особенно что касается поэзии хайку. Один из величайших мастеров хайку это Башо. Гераклит и Башо стоят совсем рядом, доведись им встретиться, они бы обняли друг друга в большой приязни. Они почти одно. Башо никогда не писал ничего в философской манере — он писал небольшие хайку, всего три строчки, семнадцать слогов, маленькие зарисовки. Гераклит также писал фрагментами, он не мог бы делать это, как Гегель, Кант; он не систематизировал — просто небольшие пророчества, основные принцыпы. Каждый фрагмент завершён сам в себе, точно как бриллиант; каждая грань совершенна, и нет нужды быть связанным с другой. Он говорил как пророк.

Весь метод пророческих высказываний исчез с Запада. Только Ницше писал так в своих книгах, — «Так сказал Заратустра» состоит из пророческих максим; но только один Ницше со времён Гераклита. На Востоке всякий просветлённый писал таким образм. Так написаны Упанишады, Веды, так говорили Будда, Лао Цзы, Чжуан Цзы, Башо — просто отрывки, максимы, утверждения. Они такие маленькие, вам нужно проникнуть в них, и в самих попытках понять их, вы будете меняться, понимая, что ваш интеллект не может справиться с ними. Башо говорит в маленьком хайку:

Старый пруд.
Прыгает лягушка —
всплеск воды.

Конец! Он сказал всё. Вам надо вообразить: увидте древний пруд, лягушка сидит на берегу, и… прыжок лягушки. Вы можете увидеть всплеск и услышать звук воды. И, говорит Башо, всё сказано. Это вся жизнь: старинный пруд… прыжок лягушки, всплеск — и снова тишина. Это всё, что вы есть, всё, чем является жизнь — и тишина..

Также Гераклит говорит в своём высказывании о реке. Для начала, он использует звук реки: AUTOISI POTAMOISI; перед тем, как сказать что-то, он вводит звук реки, а потом идёт изречение: «Вам не вступить дважды в одну реку». Он поэт, но не обычный поэт — а такой, которого на Востоке называют риши. Есть два типа поэтов. Одни — те, кто до сих пор предаются мечтаниям и создают поэзию из своих прекрасных образов — это Байрон, Шейли, Китс. И есть другие поэты, риши, которые больше не мечтают — они смотрят на реальность, и из реальности рождаются их стихи. Гераклит — риши, поэт, который больше не мечтает, тот, кто смотрит прямо на существование. Он первый экзистенциалист Запада.

А теперь попытайтесь проникнуть в его пророческие высказывания.

Скрытая гармония
лучше, чем явная.

Почему? Почему скрытая гармония лучше, чем явная? — потому что явная на поверхности, а поверхность может обмануть, она может быть окультурена и обусловлена. В центре вы экзистенциальны, но на поверхности вы социальны. Брак на поверхности, а любовь в центре. Любовь обладает скрытой гармонией, брак показывает явную.

Просто пойдите в дом своих друзей. Вы можете увидеть в окно, как муж с женой деруться, какие уродливые у них лица — но будте уверены, что как только вы войдёте, всё тут же измениться: они так вежливы, они обращаются друг к другу с любовью. Это внешняя, показная гармония, та, что на поверхности. Но внутри нет никакой гармонии, это просто поза, видимость. Настоящий человек может показаться негармоничным внешне, но он всегда будет гармоничен внутри. Даже если он противоречит себе, в этом противоречии будет скрытая гармония. А тот, кто никогда не противоречит себе, кто всегда последователен в своих словах и действиях, тому не известна настоящая гармония.

Последовательные люди таковы: если они любят, то они любят, если они ненавидят, то ненавидят — они не могут допустить, чтобы противопложности смешались, встретившись. Им абсолютно ясно, кто их друг и кто враг. Они живут на поверхности, и они всегда последовательны. Их последовательность не настоящая последовательность: глубоко внутри кипят противоречия; но им удаётся как-то управлять этим на поверхности. Вы их знаете, потому что это вы и есть! Для поверхности вы можете изловчиться, но это не поможет. Не беспокойтесь слишком о поверхности. Идите глубже — и не пытайтесь выбрать одну из противоположностей. Вам нужно прожить и то, и другое. Если вы можете любить и оставаться при этом свидетелем, ненавидеть и свидетельствовать — то свидетельствование станет вашей скрытой гармонией. Тогда вы поймёте, что это только настроения, перемена сезонов, то, что приходит и уходит, — вы же будете видеть гештальт между ними.

Немецкое слово «гештальт» красиво. Оно указывает на гармонию между фигурой и фоном. Это не противоположности, это КАЖУЩИЕСЯ противоположности. Представте себе небольшую школу, и учительница пишет кусочком мела что-то на доске. Чёрное и белое — противоположности. Да, для аристотелианского ума это так: белое это белое, а чёрное это чёрное — они полярны. Но почему учитель пишет белым на чёрном? Почему не писать белым по белому? Или чёрным по чёрному?.. Это можно сделать, но это бесполезно. Чёрный должен быть фоном, а белый образовывать фигуру на нём: они контрастны, есть определённая напряжённость между ними. Они противоложны, но в этом есть скрытая гармония. Белый кажется белее на чёрном; это гармония. На белом фоне белая фигура исчезла бы, потому что нет напряжённости, нет контраста.

Помните, Иисус бы исчез, если бы евреи не распяли его. Но они создали гаштальт: крест, на котором Иисус стал ещё белее. Иисус совершенно исчез бы; он остался в веках только из-за креста. И из-за креста он проник в сердца людей глубже, чем Будда, глубже, чем Махавира. Почти половина земного шара влюблена в него — всё из-за креста. Он был белой линией на чёрной доске. Будда был белой линией на белой доске. Нет контраста, нет гештальта; фон и фигура сливаются..

Если вы только любите и никогда не касаетесь ненависти, ваша любовь не имеет ценности, она бесполезна. В ней не будет интенсивности, пламени, не будет страсти; просто что-то холодное. Она должна стать страстью — и это красивое слово, оно намекает на огромную интенсивность. Но как она становится страстью? — ведь тот же человек может также и ненавидеть. Сострадание может быть таким же интенсивным в человеке, который способен к злости. Если он не способен злиться, тогда его сострадание будет просто бессильно — просто импотент! Он беспомощен, вот почему присутствует сострадание. Он не может ненавидеть, потому он любит. Когда ваша любовь продолжается, не смотря на ненависть, это страсть. Тогда это становиться феноменом фигуры и фона, это и есть гештальт.

И Гераклит говорит о глубочайшем гештальте. Зримая гармония не является настоящей гармонией; скрытая гармония — реальная гармония. Так что не пытайтесь быть последовательным на поверхности — лучше найдите последовательность между противоречиями, найдите гармонию в глубине между противоположностями.

СКРЫТАЯ ГАРМОНИЯ
ЛУЧШЕ, ЧЕМ ЯВНАЯ.

Это различие между человеком религии и человеком морали. Моральный человек всего лишь гармоничен на поверхности; религиозный человек гармоничен внутри, в центре. Религиозный человек может быть противоречив; моральный человек всегда последователен. Вы можете положиться на морального человека; на религиозного человека вам лучше не полагаться. Моральный человек предсказуем; религиозный — никогда. Никто не знает, как повёл бы себя Иисус — даже его близкие ученики не могли предсказать его. Такой человек непредсказуем. Он говорил о любви, а затем брал кнут и гонялся с ним за торговцами в храме. Он говорит о сострадании, говорит: «возлюби и врага своего» — а потом призывает к разрушению целого храма; он мятежен. Для человека, говорящего о любви, он выглядит непоследовательным.

Бертран Рассел написал книгу «Почему я не христианин». В этой книге он поднимает эти несоответствия. Он говорит: «Иисус противоречит сам себе, его поведение похоже на поведение невротика. То он говорит, что нужно возлюбить врага, а потом ведёт себя так агрессивно — не только с людьми, а даже с деревьями — он проклинает фиговое дерево! Он шёл с учениками возле фигового дерева, и они были голодны, но был не сезон для фиговых плодов. Взглянув на дерево, они не увидели плодов, и говориться что Иисус проклял дерево. Что это за человек. И он говорит о любви!»

У Иисуса была скрытая гармония — но Рассел не мог увидеть её, потому что он современный Аристотель. Он не мог найти её, не мог понять. Хорошо, что он не христианин, очень хорошо. Он не может быть христианином, но он не может быть и религиозным человеком. Он моралист: каждое действие должно быть последовательно, продолжением предыдущих действий и слов, всего уже сказанного и сделанного. Но почему — почему каждое моё утверждение должно продолжать предыдущее?.. Это возможно, только если река не течёт.

Видели ли вы реку? Иногда она течёт вправо, иногда влево; порой на юг, иногда на север — река очень непоследовательна, но она имеет собственный закон — она в гармонии с океаном. Куда бы она ни текла, цель — океан. Иногда она течёт на юг, потому что наклон к югу; дальше по течению наклон меняется — и река течёт на север. В любом случае река ищет одну и ту же цель: она движется к океану. И, следуя её естественному течению, вы увидите, что она достигает океана.

Вообразите себе реку, которая последовательна, которая думает: «Я должна течь только на север — как я могу течь на юг?! Люди же скажут, что я непоследовательна!..» Тогда река бы никогда не достигла океана. Она должна следовать естественному закону. Реки Рассела и Аристотеля никогда не приходят к океану. Они слишком правильные и всецело на поверхности. Им неизвестна скрытая гармония — что через противоположности вы можете прийти к конечной цели. Одна и та же цель может быть достигнута через противоположности. Эта возможность неизвестна им — но эта возможность существует.

СКРЫТАЯ ГАРМОНИЯ
ЛУЧШЕ, ЧЕМ ЯВНАЯ.

…Но это трудно, вы будете всё время испытывать трудность. Люди ожидают от вас последовательности, а скрытая гармония не является частью социума. Это часть космоса, но не общества. Общество — это нечто созданное человеком, и оно работает исходя из той позиции, что всё статично. Общество создало мораль и кодекс — так, как если бы всё было неподвижным. Вот почему любая мораль продолжается веками, не меняясь. Всё меняется, кроме мёртвых правил. Всё меняется, и только так называемые моралисты проповедуют одни и те же вещи, которые уже неуместны — но они последовательны в отношении прошлого, это продолжение. Абсолютно неуместные вещи продолжают случаться…

Для примера: во времена Мухаммеда в арабских странах было в четыре раза больше женщин, чем мужчин, — потому что арабы были воинами и постоянно убивали друг друга, они были головорезами. А женщины никогда не были так глупы, и потому их выжило вчетверо больше. Но что же далать с этим? Всё общество, в котором женщин в четыре раза больше, чем мужчин, — вы можете понять, почему там не могло существовать никакой морали! Появилось много проблем. И тогда Мухаммед придумал такое правило: каждый мусульманин должен взять в жёны четырех женщин… — они просто выполняли правило.

Теперь это стало чем-то уродливым — но они говорят, что это правильно, ибо соответствует Корану. Теперь ситуация совсем другая, абсолютно — женщин уже не больше в четыре раза, а они продолжают следовать этому правилу. И вещи, которые были красивы и полезны в определённой исторической ситуации, теперь уродливы и неуместны. Но они будут продолжать следовать, потому что мусульмане очень последовательные люди. Они не могут измениться и не могут также снова спросить у Мухаммеда — его тут нет. И они очень хитры — они закрыли дверь для всякого другого пророка, который мог бы прийти; иначе они бы что-то сделали, изменились бы. Мухаммед — последний; дверь закрыта, даже если сам Мухаммед захочет прийти вновь. Он не сможет, потому что они закрыли дверь. Это всегда случается. Моралисты всегда закрывают дверь, потому что всякий новый пророк может создать проблемы — новый пророк не может следовать старым правилам. Он будет жить моментом. У него будет своя собственная дисциплина — согласующаяся с реальностью сейчас… но нет гарантии, что это будет в согласии с прошлым. Скорее всего так не будет. Каждая моралистическая традиция закрывает дверь.

Джайны закрыли дверь: они сказали, что Махавира последний, — больше ни одной тиртханкары. Мусульмае говорят, что Мухаммед последний; христиане — что Иисус. И все двери закрыты. Почему моралисты всегда делают это, закрывают двери? — это просто мера безопасности, потому что если пророк придёт, человек, живущий от момента к моменту… — он перевернёт всё вверх дном, он создаст хаос. Вы можете достичь гармонии на поверхности. Но снова приходит пророк и обновляет всё, тревожит старое, отжившее; он начинает создавать всё заново.

Моралисты — это люди поверхности. Они существуют для правил, не правила для них. Они живут ради священных писаний — не писания служат им. Они следуют правилам, но они не знают осознанности. Если вы следуете осознанности, свидетельствованию, вы достигнете скрытой гармонии. Тогда вы не будете беспокоиться о противоположностях, а просто будете видеть их как части одной картины. И когда вы видите так противоложности, у вас есть секретный ключ: вы можете сделать свою любовь более красивой через ненависть.

Ненависть — не враг любви. Это сама соль, делающая любовь красивой, — это фон. Вы можете сделать своё сострадание интенсивнее через гнев, тогда они не противоположны. Это то, что имел в виду Иисус, говоря: «Любите врагов своих». Это значит: любите врагов, потому что они не враги — они друзья, они могут оказать вам услугу. В этой скрытой гармонии всё течёт и сливается в одно.

Гнев, злость — враги для вас; используйте их, сделайте их друзьями! Ненависть — враг; используй её, преврати в друга! Пусть твоя любовь вырастет через них… это, как почва, — это становиться почвой через принятие.

Это скрытая гармония Гераклита: люби врага, используй противоположности. Протовоположность не противололжна — это фон.

ПРОТИВОСТОЯНИЕ ПРИНОСИТ СОГЛАСИЕ.
ИЗ РАЗДОРА
ПРИХОДИТ ПРЕКРАСНОЕ ПРИМИРЕНИЕ.
В САМИХ СЛУЧАЮЩИХСЯ ПЕРЕМЕНАХ ТО,
ЧТО ВЕЩИ ЖЕЛАЮТ ПОКОЯ…

Гераклит непревзойдён.

Противостояние приносит согласие.
ИЗ РАЗДОРА
ПРИХОДИТ ПРЕКРАСНОЕ ПРИМИРЕНИЕ.
В САМИХ СЛУЧАЮЩИХСЯ ПЕРЕМЕНАХ ТО,
ЧТО ВЕЩИ ЖЕЛАЮТ ПОКОЯ.
ЛЮДИ НЕ ПОНИМАЮТ,
КАК ТО, ЧТО ПРОТИВОРЕЧИТ СЕБЕ,
МОЖЕТ БЫТЬ В СОГЛАСИИ С СОБОЙ.
ГАРМОНИЯ В ТОМ, ЧТОБЫ ИЗГИБАТЬСЯ,
КАК В СЛУЧАЕ СО СМЫЧКОМ И ЛИРОЙ.
Имя этого смычка — жизнь;
но его работа — смерть.

Конечно, для рационалиста он покажется говорящим загадками, непонятным и тёмным. Но таков ли он? Он так чист, если вы зрячи, он кристально ясен… Но если вы увлечетесь рациональностью, рассуждениями, это станет сложно, почти недоступно, — потому что он говорит, что из дисгармонии рождается прекраснейшая гармония, что противоложности приходят к согласию, он говорит, что нужно любить своих врагов…

Любовь будет просто никудышня, если противоположное взять и уничтожить. Просто подумайте о мире, где нету зла. Думаете ли вы, что будет существовать добро? Представте себе мир без грешников. Думаете, все будут святымы? Святой не может существовать без грешника, он нуждается в грешнике. А грешник не может без святого — ему нужен святой. Это гармония, скрытая гармония: они полярны. И жизнь прекрасна, вмещая в себя обоих. Даже Бог не может существовать без дьявола. Бог вечен, и Дьявол тоже вечен.

Люди приходят и спрашивают у меня: «Если существует Бог — почему так много плохого на свете: горя, разрухи — почему??» Потому что Бог не может существовать без них — они фон. Бог без дьявола безвкусен — вас стошнит от него, вы не сможете переварить его — он безвкусен и тошнотворен. Он знает закон скрытой гармонии; Он не может существовать без дьявола, так что не боритесь с дьяволом — используйте его. Если сам Бог использует его, почему вам не сделать так же? Если Бог не может жить без него, как сможете вы? И настоящие святые, святые, в которых есть интенсивность, жизненность, подобны Гурджиеву.

Алан Уотс писал о Гурджиеве: «Он самый праведный грешник из всех, которых я знал!» И это так: он грешник, злодей — но по-настоящему свят. Сам Бог злодей — но он свят. Если вы удалите дьявола, вам нужно убить и Бога. Для этой игры нужно две половины.


Когда Адам был соблазнён Сатаной, это был на самом деле Бог, который соблазнял его. Он просто замаскировался. Змей служил Богу, так же, как и Сатана. Само слово «дьявол[5]» красиво; оно исходит из санскритского корня, который значит «божественный[6]». ?Божественный? тоже происходит от того же корня, что и ?дьявол? — оба слова от одного корня. Корень один, но ответвления различны — одна ветвь «Дьявол», а другая — «божественное» — но корень одинаковый: DEV. Это, должно быть, конспирация, иначе игра бы не могла продолжаться. Должна была присутствовать тайная гармония — так что это конспирация. Бог сказал Адаму: «Ты не должен есть плоды с этого дерева, дерева знания». Тут игра началась — первое правило установлено.

Христиане упустили множество прекрасных и значительных вещей, потому что они пытались создать внешнюю гармонию, и двадцать веков христианские теологи воевали с дьяволом — «Как объяснить его?» Нет никакой нужды, всё просто, Гераклит знает. Всё просто и нет причины пускаться в рассуждения. Но христиане были обеспокоены из-за существования дьявола — т. к. именно Бог должен был создать его; иначе откуда он здесь?!

Если он здесь, тогда Бог должен был позволить ему быть здесь — иначе он не мог бы быть здесь. И если Бог не может уничтожить его, тогда ваш Бог бессилен; можете называть его всебессильным. А если Бог создал дьявола, не зная, что тот станет дьяволом, тогда Он, конечно, не может быть всезнающим, обладающим всем знанием. Он создал дьявола, не подозревая, что тот собирается потревожить целый мир; Он создал Адама, не зная, что тот съест плод с дерева. Он запретил это! — а значит не знал, не был и не есть всезнающ. Если существует дьявол, тогда Бог также не может быть всесущим — ведь тогда он должен присутствовать и в дьяволе. Тогда он не может быть везде — как минимум, Его не будет в сердце Дьявола. А если Его нет в сердце дьявола, за что же тогда судить беднягу Дьявола?

Эта конспирация есть тайная гармония. Бог предупредил Адама на счёт плода только для того, чтобы соблазнить его. Это первичное искушение, потому что когда бы вы ни сказали: «Не делай этого!» — искушение входит. Дьявол появляется позже — искушение начинается с Бога. Иначе, очень маловеротяно, что Адам смог бы в Эдемском саду, где росли миллионы деревьев, найти именно дерево знания — почти невозможно, невероятно!

Даже сейчас мы не можем найти и исследовать все деревья, растущие на Земле. Многие остаются неизвестными, неизученными, не принадлежащими ни к одной категории. И что эта земля — то был сад самого Бога — миллионы и миллионы деревеьв, бесконечное количество. Оставленные одни, Адам и Ева никогда бы не обратили внимание именно на это дерево — но Бог их искусил. В этом я настаиваяю: их искусил Бог. А дьявол всего лишь один из партнёров по игре. Бог сказал: «Не ешьте!..» — и сразу стало понятно, о каком дереве идёт речь, и желание тут же возникло. Зачем был нужен этот запрет Бога? Должна была быть какая-то причина. И не было запрета для Бога, сам он ел с того дерева; и только для нас был запрет — ум должен начать действовать, и игра начинается. И тогда, просто как часть этой конспирации, дьвол, в облике змея, приходит и говорит: «Попробуйте это! — потому что если вы попробуете, вы станете подобны богам!» А это величайшее желания в человеческих умах — быть, как боги.

Дьявол пошёл на эту уловку, потому что он знал о заговоре. Он сам не приближался к Адаму — но ему удалось сделать это через Еву; потому что если вам нужно искусить мужчину, вы можете это сделать только через женщину. В противном случае никакого искушения не состоиться. Всякое искушение приходит через секс, всякое искушение — через женщину. Женщина более важна в этой игре, чем дьявол, потому что вы не сможете сказать «нет» женщине, которая любит вас. Вы можете отказать дьяволу, но женщине..? И то, что дьявол явился в виде змея. Это просто фаллический символ, символ полового органа, потому что ничто так не представляет мужской половой орган лучше, чем змей, — они в точности похожи. И это пришло через женщину, так как у вас не получится сказать женщине нет.


Мулла Насреддин устроил для своей жены поездку в горы, чтобы подлечить её астму. Однако, она не пожелала ехать и отказалась. Она сказала: «Я боюсь, что горный воздух будет в несогласии со мной».

Мулла Насреддин ответил: «Милая, не беспокойся! Думаешь ли ты, чтобы горный воздух был так храбр, чтобы не соглашаться с тобой?.. Просто езжай и не беспокойся!»


Это невозможно — не согласиться с женщиной, которую ты любишь, так что женщины это непременное звено в дьявольской игре. Затем искушение состоялось, Адам съел яблоко с дерева познания — и поэтому теперь вы все за пределами Эдемского сада… но игра продолжается.


Это глубоко скрытая гармония. Бог не может функционировать сам. Это было бы, как электричесство только с позитивным полюсом, без негативного; он бы сотрудничал только с мужчинами, без женщин. Нет, он уже пробовал раньше — и потерпел поражение. Сначала Он создал Адама, и это было ошибочно, потому что с одним Адамом игра не могла продолжаться, не было никакого движения. Тогда Он создал женщину, и первой появившейся женщиной была не Ева. Первой женщиной была Лилит — но она, должно быть, верила в движение за права женщин. Она создавала проблемы — она говорила: «Я так же независима, как и ты». И в первую же ночь, когда они отправились спать, проблема возникла, потому что у них было только одна кровать!.. Так кто будет спать на кровати, а кто на полу? Лилит просто сказала: «Нет уж! Ты спи на полу». Вот так это происходит, это эмансипация. Адам не послушал, и Лилит исчезла. Лилит вернулась к Богу и сказала: «Я не желаю играть в такую игру!»

Вот как исчезают женщина на Западе — Лилит исчезают — и с ними красота и утончённость, и всё. И вся игра превратилась в проблему, потому что теперь женщины говорят: «Мы не любим мужчин».

Я читал один памфлет. Они говорят: «Убей мужчину! Уничтожь каждого мужчину! — потому что пока мужчина жив, не будет никакой свободы для женщин». Но если вы убьёте мужчин, как вы сами сможете быть здесь? Игра требует двоих.

Когда Лилит исчезла, игра тоже остановилась, так что Бог должен был снова создать женщину. Но на этот раз он взял одну кость из тела мужчины, потому что снова создать полностью отдельную женщину, это опять создать проблему. Так что он взял ребро Адама и создал женщину. Как видите, тут и полярность и вместе с тем союз. Их двое, но всё же они принадлежат к одну телу. Это значит: их двое, они противоположны, но они принадлежат одному телу, глубоко внутри сходятся к одним корням; глубоко внутри они одно. Вот почему, соединяясь в глубоком любовном обьятии, мужчина и женщина становятся одним. Это возвращение к той стадии, когда Адам был один; они становятся одним — встречаются и сливаются.

Противоположность нужна для игры, но глубоко внутри существует единство. Двое нужны, чтобы движение продолжалось — внешняя разделённость и скрытая глубинная гармония. В абсолютной гармонии игра исчезает — вам не с кем будет играть! Но когда полный раздор, абсолютная разность, никакой гармонии — тогда игра тоже не сможет существовать.

Гармония в беспорядке, единство в противоложностях — это ключ ко всем тайнам.

В САМИХ СЛУЧАЮЩИХСЯ ПЕРЕМЕНАХ ТО,
ЧТО ВЕЩИ ЖЕЛАЮТ ПОКОЯ.
ЛЮДИ НЕ ПОНИМАЮТ,
КАК ТО, ЧТО ПРОТИВОРЕЧИТ СЕБЕ,
МОЖЕТ БЫТЬ В СОГЛАСИИ С СОБОЙ.

Дьявол в согласии с Богом, Бог в согласии с Дьяволом — иначе как дьявол мог бы существовать?

ГАРМОНИЯ В ТОМ, ЧТОБЫ ИЗГИБАТЬСЯ,
КАК В СЛУЧАЕ СО СМЫЧКОМ И ЛИРОЙ.

Музыкант играет при помощи смычка и лиры; противоположности только на поверхности. На поверхности это столкновение, борьба, раздор… — но из этого выходит чудесная музыка.

ПРОТИВОСТОЯНИЕ ПРИНОСИТ СОГЛАСИЕ.
ИЗ РАЗДОРА
ПРИХОДИТ ПРЕКРАСНОЕ ПРИМИРЕНИЕ…
ИМЯ ЭТОГО СМЫЧКА — ЖИЗНЬ;
НО ЕГО РАБОТА — СМЕРТЬ.

Смерть это его работа, окончательный результат. Жизнь и смерть также не различны.

Имя этого смычка — жизнь;
но его работа — смерть.

Смерть не может быть на самом деле противоположна жизни — она должна быть подобна лире. Если имя смычка — жизнь, то имя лиры должно быть смерть… И между этими двумя величайшая гармония в мире, прекраснейшая музыка возникает.

Вы точно посередине между смертью и жизнью — вы ни то, ни другое. Так что не цепляйтесь за жизнь и не страшитесь смерти. Вы — музыка между лирой и смычком. Вы — столкновение, вы — встреча и слияние, и согласие, и самое прекрасное, что рождается из этого.

Не выбирайте!

Если вы будете выбирать, вы ошибётесь. Выбрав одно, вы возьмёте это одно и отождествитесь с ним. Так что не выбирайте!

Позвольте жизни быть смычком, позвольте ей быть и лирой — а сами будте гармонией, скрытой гармонией.

СКРЫТАЯ ГАРМОНИЯ ЛУЧШЕ, ЧЕМ ЯВНАЯ…

Примечания:



1

Community



2

Common unity



3

Lovehate



4

Как вещь (прим. переводчика)



5

Devil



6

devine









 


Главная | В избранное | Наш E-MAIL | Прислать материал | Нашёл ошибку | Верх