§ 1.1. Родительство

Нам кажется, что после восемнадцати лет, когда можно официально жениться, понимание ответственности за свою жизнь и жизнь своего чада придет само. Но само ничего не приходит, и, когда у нас рождается ребенок, мы просто выбираем одну из двух моделей поведения: делать так, как наши родители, или наоборот, то есть мы либо придерживаемся готовой схемы, либо пытаемся действовать ей наперекор. Если папа пил, а я решил, что пить никогда не буду, то настолько одержим трезвостью, что моему сыну хочется забухать. Если мама была проституткой, дочка станет монашкой, но если у нее родится дочь, она станет проституткой, потому что любая крайность надоедает.

С момента появления ребенка все смелые мечты и планы родителей, которые были у них в юношестве, куда-то исчезают и замещаются фантомами – образами мамы и папы. Человек невольно копирует речь, интонации, походку. Я сам это переживал. Когда моя первая жена родила, я в то время был студентом и летом халтурил – крыши крыл, а когда через месяц приехал, сразу увидел те перемены, которые произошли в жене. Та девочка, на которой я женился, исчезла, и в ее поведении, интонациях голоса, выражении лица вдруг проявилась моя теща. Потом я и за собой стал замечать привычки и ужимки своего отца – так во мне проснулся стереотип «папы», усвоенный мной в детстве.

Хуже всего, когда к копированию чужих моделей поведения мамы прибавляют свои воспоминания о том, как в детстве играли в куклы. Родительство – игра, но не в куклы. Быть родителем – быть в контакте с ребенком, здесь и сейчас, ведь только тогда будешь уместным и адекватным. Недавно пришла женщина: «У меня проблема. Мне с утра нужно идти на работу». – «Нужно идти на работу? Это не проблема». – «Но сначала ребенка нужно отвести в садик». – «Нужно отвести ребенка в садик? И это не проблема». – «Но она ведь не хочет вставать». – «Понятно – все с утра спать хотят. Здесь тоже нет проблемы». – «Но мне же надо ее в садик отвести». – «Надо – отводите». – «Но ведь она орет, истерит, не хочет вставать». – «Все правильно: вы ее насилуете – она орет. Это нормально. В чем проблема-то?» Проблема в том, что ребенок оказался «живой» и его реакции оказались за гранью ожиданий мамы. Куклу поднять ничего не стоит, даже с утра, взял за ногу, бросил в коляску и повез в детский сад. А ребенок – личность, индивидуальность, с ним нужно договариваться. Я пятилетней дочке говорю вечером: «Ну что, утром поставим рекорд по тому, сколько ты будешь плакать?» – «Я буду улыбаться!» – «Да ну?» Утром прибегает – улыбается.

Детей можно воспитывать через игру, договор, когда обе стороны несут обязательства и обе выигрывают. А не можете договориться – просто поднимайте ребенка и ведите его, упирающегося, в садик, и пусть вас не смущает то, что он плачет, истерит, может разбудить соседей. С уважением относитесь к тому, что ему сейчас совершенно не хочется идти куда-то, а хочется спать, и ваша работа, на которую вам нельзя опоздать, ему совершенно безразлична, и он понятия не имеет, что это вообще такое, и потому для него ваша работа – не ценность. Не критикуя, не наказывая ребенка за его естественную реакцию, вы его отводите в детский сад, обещая вечером с ним поговорить и все ему объяснить (чем важна для вас ваша работа, зачем ему ходить в садик и прочее).

Под родительством многие понимают свою «нужность» ребенку. Я ему нужна, ведь именно я ребенка кормлю, одеваю, советы ему подаю. Разочарование наступает, когда наши ожидания не оправдываются – в отличие от пупсика, ребенок то спать не хочет, то есть, то купаться. У него есть какие-то чувства, индивидуальность, которая не хочет соответствовать нашей идее родительства, и это раздражает. И когда ребенок в 2,5 года говорит, что сам приготовит завтрак, помоет полы, постирает свою одежду, родители пугаются: «Как так? Мы еще не наигрались, а уже стали ему не нужны». Это шок для родителей. Просто они еще не родители – они играют в родителей. А потому, если не могут ребенка запугать, начинают причинять ему боль, подавлять, контролировать.

Самое большое заблуждение: если детей пугать и бить, они вырастут послушными и хорошими. Похоже на идею с коллайдером: не понятно, что будет, если удастся его запустить – может быть, весь мир взорвется, – но все равно его пытаются запустить. То же самое с родителями, они лупят ребенка, не понимая последствий, орут, не понимая последствий, не находясь здесь и сейчас, не взаимодействуя с ребенком и даже на минуту не пытаясь его понять. Все, что он пережил, не правильно, все, что он думает, не верно. Родители делают все, чтобы ребенок почувствовал себя бесполезным, ничтожным, глупым, слабым, а потом у него начинаются проблемы – коммуникативные, эмоциональные. Многие взрослые могут вспомнить подобный же эпизод из своего детства: «Сначала родители меня подавляли, а потом я вырос, пошел в фитнес и качался, превращаясь в гору мышц, чтобы почувствовать себя сильным и снова не оказаться в ситуации маленького и ничтожного. Потом у меня родился ребенок, и что с ним делать – не совсем понятно. Я начинаю маленького человека пугать и наказывать, потому что от собственного бессилия и растерянности перед ним чувствую себя как в детстве – слабым и ничтожным, таким, от которого всю жизнь пытаюсь убежать».

Мы не можем простить детям то, что они напомнили нам, какими слабыми мы были в детстве, и это приводит к следующему алгоритму поведения.

Первый этап: мы начинаем настаивать на чем-то, и это проявляется в уговаривании, хотя мы чувствуем, что ребенок не хочет того, что мы ему предлагаем, и уговорами лишь провоцируем его на то, чтобы он сказал нам свое очередное «нет».

Второй этап: подкуп – мы пытаемся ребенка заставить проституировать за конфетку. Например, «пойдешь гулять, если сделаешь уроки».

Третий этап: шантаж – мама злится, молчит или обижается.

Четвертый этап: если и шантаж не проходит, родители переходят к угрозам.

Пятый этап: крайняя степень слабости и отчаяния родителей – насилие.

Все это определяет психологические и социальные последствия у детей, которые проявятся, когда они сами станут родителями.

Нужно понять, пока мы тащим за собой пыльный мешок с обидами из своего детства, мы не можем подарить счастливое детство своим детям. С появлением детей мы потеряли право быть неудачниками, несчастными и больными. С каждым ребенком мы получаем новый повод жить, быть успешными, изобильными, радостными, предприимчивыми. Чем больше детей, тем больше поводов. Но, по стереотипному мнению, ребенок – дополнительная нагрузка к и без того нелегкой жизни. И говоря, что дети должны хорошо и счастливо жить, мы снаряжаем их на территорию, на которой сами проиграли, потому что у нас самих нет ни отваги, ни воли, ни дисциплины, ни ответственности. Чтобы дети стали ответственными, нужно самим стать ответственными. Чтобы они были успешными, нужно и самим быть успешными. Чтобы они были обязательными, нужно самим стать обязательными.

Ребенок услышит тебя, если ты ему интересен. А интересен станешь, когда у тебя появится собственная жизнь. Ты вдруг приходишь домой с большой коробкой, запираешься в комнате и клеишь самолетик – тут же все о тебе вспоминают и лезут. Или красишь губы и собираешься на свидание – сразу же вокруг толпа соберется: куда ты, что ты, с кем? Только когда ты интересен и находишься в центре внимания, можешь донести свои идеи и повлиять. Но родители порой даже не пытаются стать интересными для детей.

Мы взяли на себя такое обязательство перед их рождением: мы изобильны, и у нас всего так много, что готовы делиться. Но если у нас всего мало, то дети – сущее наказание. Он разбил стакан, и мы говорим: «Горе ты мое! Ну в кого ты такой уродился?» Жизнь наша не удалась и не состоялась, потому что дети то пачкают, то разрушают, то роняют, то разбивают, то плохо учатся, то спать не хотят – они нас все время мучают. Мы годами формируем в них комплекс неполноценности. Всю жизнь ты даешь им понять, что, если бы не они, ты жил бы намного счастливее. И ребенок растет в контексте, что, если бы не он, ты был бы гораздо спокойнее, не такой нервный, раздражительный и озабоченный. «Единственная причина, почему в жизни папа и мама не состоялись, – это я. Я их мучаю, терроризирую, тревожу, расстраиваю», – маленький ребенок несет этот громадный крест за чужое несчастье. Раз тащит на себе – ему тяжело. Чтобы его этот крест не раздавил, он начинает врать, придумывать всякие истории, оправдания или просто уходит (из дома или из жизни).

Самая подлая манипуляция ребенком звучит так: «Это я тебе купила на последние деньги. Мне ничего не надо». Цель – сделать ребенка зависимым, должным, а если еще глубже посмотреть – я не живу и тебе не дам. Любовь – это не жертвы, не контроль, не ревность, а свобода. Жертвенная любовь – обычная лажа. В жертвенности нет любви – в жертвенности есть страдания. Мы не можем пожертвовать своей жизнью для ребенка. Мы говорим так, когда у нас и этой самой жизни нет, и жертвовать нечем. Иногда мама больше ничего не умеет, кроме как играть роль «мамы». Что ей делать, если ребенок стал самостоятельным? Она без работы останется. И поэтому когда у ребенка проблемы, она радуется – она снова значима, нужна и хочет, чтобы ее за это любили.

В нашем родительском высокомерии мы считаем, что дети должны нас любить. Дети не должны. И когда бы они могли успеть задолжать? Когда у вас появился ребенок – это была ваша личная инициатива. Они вас за это любить не обязаны. Я помню, как мы с женой вернулись из гостей, а нашей дочери тогда было года два. Мы приехали ночью, заходим домой – дочка проснулась, жена ее позвала спать вместе с нами, а та говорит: «Нет, я лучше с няней Викой спать пойду». И ушла. Жене стало очень обидно, что дочь ее не любит, а я тогда спросил ее: «А ты ее любишь?» – «Люблю». – «Замечательно, значит, в твоей жизни есть любовь. Вот и люби. А дочь сегодня любит Вику, завтра Петю, а потом выйдет замуж за Валеру и уедет из дома». Дети не должны нас любить. Они могут нас любить. А могут и не любить. И все равно при этом они остаются нашими детьми. Точно так же, как некоторые заводят много детей, мечтая, что в старости будут сидеть такие «доны карлеоне» в своих домах, а по выходным к ним будут приезжать дети с семьями, спрашивать совета, почитать и уважать. Но ведь дети могут вырасти и не приезжать в родительский дом никогда. В понимании и принятии этого и заключена родительская любовь.

Если быть честными, ты будешь любить своего ребенка в любом случае – двойки он получает или пятерки, состоялся в жизни или не состоялся, 30 лет прожил или 130, стал нобелевским лауреатом или вором… Какая разница? Он твой ребенок. Куда ты от этого денешься? А некоторые мамы используют такой ход: «Сынок, ты был маленьким, и я за тебя отвечала, а сейчас ты взрослый, сам за себя отвечай». Это мама так обиделась, закапризничала, потому что на самом деле это вранье, и где бы он ни жил, с кем бы он ни жил, ты всегда за него отвечала, и он всегда будет для тебя важным. Так сделай так, чтобы твой ребенок научился отвечать за свои собственные поступки, за свою собственную жизнь. Паркуясь, ты так ставишь машину, чтобы ее не стукнули и не угнали, потому что несешь за нее ответственность, даже когда в ней не находишься. И ребенка надо так воспитать, чтобы с ним потом в жизни ничего не случилось, даже если тебя рядом нет. Это и будет твоей родительской ответственностью перед ним. Это и будет любовь.

Родительство – это волшебство и чудо. Мы иногда забываем, что этот маленький человек не кукла, у него душа есть, индивидуальность. И он не твой, а сам свой. Это не твоя собственность. Ты – всего лишь условие, чтобы рядом с тобой расцвело нечто. У меня есть знакомый. Когда он родился, сразу стал сильнее, мощнее родителей. Они приняли его индивидуальность, потому что с ним невозможно было ничего сделать – он все равно добивался своего. Родителям проще было оставить его в покое, не лезть, не вмешиваться, не подавлять внутреннюю силу, а по возможности просто направлять. И вырос человек, который не верит ни в какие препятствия. Ему было все равно, куда идти за деньгами – к Росселю, Ельцину, – ему открывались любые двери. Проработав в России с дикой рентабельностью и купив все, о чем можно было мечтать, он переехал в Америку, затем в Австралию, сейчас живет в Канаде. В нем нет наглости и хождения по головам, только решительность, напор, отсутствие сомнений, внутренняя центрированность, чутье. В нем нет страха, который передают нам наши неудачливые родители.

«Быть родителем – это растить ребенка», – говорят некоторые. Как ты его растишь? За волосы тянешь вверх? Быть родителем – значит не уменьшать ребенка каждый раз, а делать его больше, чтобы он развивался в социальном плане, духовном, физическом. С моей старшей дочерью у меня связан полный глубоких переживаний случай, который я помню до сих пор. Она была маленькой, и я выкинул осколки бутылочного стекла, которые она хранила, – оказалось, что это были ее брильянты, дочь долго копила вкладыши от жвачки (отдала этому целый год своей жизни), чтобы обменять на эти стекляшки. Они были для нее ценностью. Как я отнесся к этому? Поверхностно. Для меня эта груда стекла была ценной? Нет. Я тратил силы, чтобы она появилась у меня? Нет. Самое ужасное, когда дочка стала плакать, я, вместо того чтобы извиниться за то, что полез в ее вещи, стал говорить какую-то ерунду: «И нечего сюда носить стекла с помойки, там микробы, грязь…»

Проще отмахнуться, чем понять суть ценности, которой ребенок дорожит. Еще сложнее осознать это и извиниться. Для того чтобы попросить прощения у ребенка, нужно переступить через свое родительское эго, а на это не каждый способен. Цепочка такого пренебрежения приводит к тому, что дети вырастают, уходят из родительского дома и больше туда не возвращаются. Потому что, если ты не посеял, не будет урожая, а если посеял не то, невозможно вернуться во времени, сделать другой посев и получить другие плоды. И совершенно бесполезно смотреть с болью, сожалением, упреками, подозрением в прошлое и говорить: «надо было в свое время». Когда люди думают о прошлом, им кажется, что тем самым они заботятся о будущем. Это не так. Самый важный момент – тот, в котором мы присутствуем. Делаем новый посев – получаем возможность получить новый урожай. Не гарантию, а всего лишь возможность. И не важно, сколько лет нашим детям, здесь и сейчас нужно что-то предпринять, и тогда возможно любое будущее.

Почему ребенок называет себя по имени? Например, он может сказать про себя: «Тема хочет пить». С чем это может быть связано?

Есть такое понятие – стадия «зеркала». Сначала ребенок видит себя словно в зеркале, но постепенно происходит перенос, и он перестает говорить о себе в третьем лице. Порой, называя себя по имени, ребенок имеет в виду ту часть себя, которую родители принимают и как-то называют. При этом он знает, что есть еще одна часть, которую они не принимают, ругают и наказывают, то есть та часть, которая не нужна им. Ее-то он и не называет своим именем, потому что она родителями не востребована. Ребенок чувствует, что когда он делает так, как родителям нравится, он Тема, а когда так, как нравится ему, – он не Тема, а сам свой. Когда родители начнут принимать его всего, без оговорок, он станет цельным и перестанет делить себя на такого, какой он нужен маме, и такого, какой он маме не нужен.

Иногда ребенок в семье словно «белая ворона», например в семье юристов сын становится артистом или клоуном. Почему так случается? Это отсутствие воспитания?

Это отсутствие не воспитания, а подавления индивидуальности ребенка. Не всегда это следствие сознательного выбора родителей, которые признают в своем ребенке уникальность и неповторимость и предоставляют ему право быть тем, кем он захочет. Чаще отсутствие подавления со стороны успешных родителей лишь следствие того, что они слишком заняты работой и им просто некогда «лепить» из ребенка какой-то задуманный образ. Такому ребенку просто «повезло» – его родители не были с ним постоянно, не внушали ему свои комплексы и стереотипы, не придавали нужную форму и потому, сами того не желая, стали лучшими родителями, какие только могут быть. И вырос человек, который знает, чего хочет, знает, что у него получается лучше всего, и делает это. Повезло ему. Бывает.

Когда с ребенком можно говорить о деньгах?

Говорить на эту тему стоит тогда, когда у ребенка появляется к ней интерес, когда он начинает задавать вопросы. Делать из денег культ и самоцель – глупо. Обесценивать и врать, что они не нужны, – тоже глупо. Научите детей тому, что деньги – это энергия. Ты что-то сделал, создал ценность, которая кому-то нравится, это у тебя покупают, дают тебе деньги, и ты можешь ими свободно распоряжаться. То есть ты получаешь энергию и можешь направить ее в любое русло, но прежде должен создать то, что люди будут ценить, за что будут готовы платить тебе. Моя дочь однажды сказала мне: «Пойдем, купим куклу». – «А где возьмем деньги?» – «У мамы». – «А у нее деньги откуда?» – «На работе берет». – «А там откуда?» – «Стрижет людей». – «Не просто стрижет. Мама так их стрижет, что им очень нравится, и они готовы платить и приходить к ней еще». И теперь моя дочь знает: для того, чтобы у нее были деньги, ей нужно что-то создать.

Как привить ребенку понимание ценности денег, если у него обеспеченная семья?

Совершенно точно, что понимание ценности не прививается путем отказов. Часто обеспеченные родители не покупают ребенку дорогую игрушку под предлогом «дорого» – это лицемерие, и так ценности не формируются. Просто родители, у которых есть деньги, демонстрируют свою власть ребенку, у которого их еще нет, и таким образом провоцируют его на то, чтобы он умолял, просил, уговаривал, что-то обещал, пока они упиваются своей важностью, нужностью и незаменимостью. Нельзя отказывать ребенку, исходя из одной цены. Удивительное явление – дуализм, когда люди все хотят поделить на «хорошо и плохо», «добро и зло», «дорого и дешево». Важно только одно – ценно это для тебя или нет. Если тебе что-то надо, оно не может быть дорого. Ты можешь просто мало зарабатывать.

Поэтому когда ребенок что-то просит у вас, поговорите с ним, спросите: «А зачем тебе это нужно? Что ты хочешь с этим делать? Почему именно сейчас?» Тогда вам будет ясно, зачем ему эта вещь, и вы сможете решить, участвовать вам в этом или нет. Вы будете уместны и адекватны, в отличие от родителей, которые играют в заботливых маму и папу, отказывая ребенку ради того, чтобы соседи похвалили: «Богатые, а детей не балуют! Молодцы!»

Вовлекайте детей в зарабатывание денег, как в игру, которая открывает массу возможностей. Например, моя мама так говорила: «Накормить – накормим. А на излишества сам зарабатывай». Она помогла мне устроиться на работу и не отбирала у меня заработанные мною деньги. Поэтому я точно знал, что работать – это супер. Другое дело, что не все обеспеченные родители хотят, чтобы их дети могли зарабатывать, потому что так теряется их зависимость от мамы с папой. У таких родителей чаще вырастают невротики, которые думают, что без папы они вообще никто. Но и у олигархов порой вырастают дети, которые посылают подальше родителей с их деньгами, потому что знают, что способны заработать столько, сколько потребуется. И олигархи чувствуют себя обманутыми, когда строят детям квартиры, в которых те отказываются жить, и начинают на детей обижаться. На что обижаться, если ребенок оказался неудобным для манипулирования и самостоятельным, а не овцой и не бараном? Радоваться надо.

Моему сыну нравятся только японские аниме, но я не могу сказать, что мне это тоже интересно. Когда он пытается со мной их обсудить, мне правда скучно говорить и слушать об этом. Я пыталась вникнуть – не получается. А так хочется, чтобы с сыном было что-то общее.

У вас с сыном общая жизнь, а увлечения могут быть разными. Например, моя жена парикмахер, а я – тренер. У нас разные увлечения, приоритеты, ценности, мы по-разному смотрим на мир. Я не рассказываю ей про мотоциклы, а она мне про красители для волос – у нас много других интересных тем. Примите то, что вашему сыну интересны мультики. Не критикуйте их и не пытайтесь полюбить их, как он. Просто не отталкивайте его, когда он хочет поделиться с вами своими открытиями. Моя дочь тоже мне рассказывает про своих друзей из садика, хотя я даже не видел их никогда, но я понимаю, что в тот момент, когда она обсуждает их со мной, ей очень хочется с кем-то поделиться, потому что у нее нет друга, которому бы она могла это рассказать. Я выслушиваю, киваю головой, не критикую, не даю советов, если дочь не просит. И от вас ничего не требуется. Достаточно того, что вы выслушаете сына. Проблема в том, что вы считаете: раз вы – мама, то должны постоянно говорить ребенку что-то очень важное, какие-то умные и нужные вещи. Мы боимся общаться с детьми, так как нам кажется, если ребенок что-то расскажет, то нам тоже обязательно нужно будет что-то рассказывать, а нам – нечего. Вот мы и уходим от контакта. Ничего из того, что вы придумали, ребенку не нужно. Просто побудьте с ним. Это подобно тому, как вы приезжаете к своим родителям и они вам дают три банки огурцов и два ведра картошки из погреба. Понятно, что вы все это можете в магазине купить, но возьмите и огурцы, и картошку, поймите, родители хотят быть вам чем-то полезными. Дайте им эту возможность.

Мы с мужем решили, что будем выдавать детям по пятьсот рублей в неделю. Но иногда просто нет денег. Я не знаю, можно ли сказать детям, что денег нет, или уговор дороже и если мы пообещали, то должны обеспечивать обещанную сумму?

Когда вы принимаете решение о том, что будете давать детям по пятьсот рублей в неделю, задумайтесь сначала: а у вас каждую неделю есть такая возможность или не каждую? Если пятьсот рублей появляются раз в три года, не надо детям ничего обещать. А если пообещали, постарайтесь выполнять свое обязательство.

Мне нужно поехать по делам, дочь оставить не с кем, а со мной она ехать не хочет. Понятно, что завлечь лучше, чем заставить, но иногда совершенно нет желания что-то из себя изображать, придумывать, какая будет интересная и увлекательная поездка и прочее. Можно ли действовать директивно?

Когда есть возможность договориться, обязательно договаривайтесь. Если такой возможности нет, но ехать необходимо, не играйте, не притворяйтесь – будьте честными. Примите тот факт, что возможности договориться нет, и начинайте действовать решительно и директивно – взяли ребенка, посадили в машину и поехали. Объясните ему, что капризничать и плакать бесполезно, все равно придется ехать, и через какое-то время ребенок будет знать, что капризничать действительно бесполезно, и перестанет это делать.

Как научить ребенка правильно питаться? То, что мы с мужем едим, ей не нравится, то есть научить своим примером не получается. У меня остается один выход – быть жесткой?

То, что вы ребенку навязываете, ему точно не понравится – это нормально. Учить своим примером – значит, делать что-то не на публику, а просто потому, что самому нравится. Я всегда ем только то, что сам люблю, а не то, что врачи рекомендуют или еще кто. Дочь подходит ко мне: «Бабушка сказала, что йогурт – это полезно». – «А тебе самой нравится?» – «Да». – «Это самое главное». Я девальвирую такие понятия, как «полезно» или «вредно», чтобы дочь выбирала то, что ей самой нравится, потому что нет «правильного питания» – все зависит от того, кто сегодня продает продукты. Пристрастия детей могут не совпадать с родительскими, и нет никаких универсальных ценностей. Даже утверждение, что каши полезны, иногда дает сбой, и оказывается, что не всем они полезны. Неужели, если восьмидесяти процентам людей что-то полезно, остальные двадцать должны терпеть и есть это? Питание очень индивидуально. Предлагайте ребенку выбор и смотрите, что он выберет, к чему его душа лежит. Втянуть в «здоровое питание» невозможно, можно лишь увлечь. Не хотите, чтобы ребенок пил кока-колу и ел пиццу, не держите этого дома. Я не запрещаю пить кока-колу дочери, но сам ее не пью никогда и даже ни разу не покупал. Покажите ценность той еды, которую вы предпочитаете, доносите значимо, насколько важно так питаться, рассказывайте, знакомьте, придумывайте увлекательную сказку про правильное питание. Покажите толстую тетку: «Хочешь быть такой?» – «Нет». – «Тогда не ешь пиццу восемь раз в день». Через наглядность, через ясность вы достигнете большего, чем через запреты. Запреты дают другой эффект – влюбленность в то, что вы ненавидите. Будете заставлять – получите сопротивление. Поэтому родители удивляются, что дома дети едят «правильно», а потом уезжают учиться, живут самостоятельно и начинают питаться только кока-колой и пиццей. Все потому, что, когда они жили дома, родители их заставляли притворяться и пичкали своей едой.

Как внедрить в семье дисциплину как образ жизни? С одной стороны, все уникальные и индивидуальные, но с другой – не хочется, чтобы семейная жизнь превращалась в хаос. Как завести какие-то общие правила, традиции?

Дисциплина не подавляет уникальность. Дисциплина – это необходимое условие существования. Дисциплина жизни – дышать. Не будешь дышать – помрешь, а это не обсуждается, а просто принимается и исполняется легко. В семье то же самое. Если есть правила, но они не исполняются легко и просто, значит, они не стали дисциплиной и не приняты членами семьи как ценность. Создать семейные традиции и сделать из семьи клан – это духовная работа, благородная и большая задача. Для начала нужно внести ясность – объяснить, зачем это все, чтобы было четко понятно, в чем выигрыш следования этим правилам. Дисциплина не может существовать как беспрекословное подчинение – только как необходимое условие. В своей семье я завел традиции принятия, уважения, любви, и все члены семьи знают, что, если человек занят, нельзя ему мешать – он освободится и подойдет. У нас существует такая договоренность, и она не нарушается. Например, все знают, если сейчас со мной поговорить не удается, это не значит, что не удастся никогда. Я сделаю то, что мне необходимо, и (даже если все уже забыли) сам подойду, напомню и спрошу, что от меня хотели.

Во многих семьях родители стремятся завести традицию домашней встречи Нового года. Но навязать традицию невозможно – она может быть только создана. Если с вами интересно, если домашние праздники всегда проходят торжественно, есть атмосфера соединенности, совместности, открытости, контакта – традиция приживется. Если есть принятие, уважение, интерес к общению между членами семьи, то все приедут к вам на Новый год, не сомневайтесь.

Где грань для родительского вмешательства или невмешательства? Есть ли в ребенке мудрость, чтобы предотвратить несчастный случай?

Несчастный случай – это форма ухода из этой жизни, от родителей. Вода, огонь или таблетки – не это причина. Причина случилась гораздо раньше и глубже. Способы ухода могут быть разные – мы обвиняем микробы, стекла, водоемы, но, поверьте, все это лишь способы уйти из жизни, а не причины уйти из нее. Если вашему ребенку нравится жизнь и нравится жить, если он видит потенциально возможное для себя и понимает, как это воплотить, поверьте, никакое несчастье с ним не случится.

Мне трудно с вами согласиться. Я хорошо помню, как меня мама прутиком выстегала в пять лет за то, что мы играли в песчаном карьере. Теперь я понимаю, что она была права – мы были маленькими и не понимали того, что нас могло засыпать.

А могло и не засыпать. С нами в любой момент может случиться что угодно. Мы можем поскользнуться и умереть в собственной ванне. И что теперь?

Я хочу поговорить о том, как привить ребенку какие-то опорные сигналы – это опасно, это не опасно. Чтобы он различал.

Самое опасное для жизни – это собственно жизнь и есть. Мы живем, а потом умираем.

Я вам про осторожность, а не про это…

Осторожность – это ваши страхи за ребенка. Вы боитесь, запрещаете, но запретами только порождаете в нем дополнительное любопытство. Никогда запрет ничего не запрещал по-настоящему, а лишь провоцировал и побуждал к действию. Вы запретили, и ребенок, пусть втихую, но все равно сделает, а иначе не успокоится. Я хочу, чтобы вы знали, что вы запрещаете, за что наказываете своих детей. Действительно ли что-то угрожает жизни ребенка, или за вашими опасениями стоят ваши личные страхи, предположения, опасения, фантазии – одним словом, паранойя.

Почему паранойя-то? На предприятиях существует целая наука охраны труда. Почему? Потому что есть статистика несчастных случаев, и рабочим стараются объяснить, какие их действия могут привести к травмам или смерти. Мне кажется, точно так же и до ребенка нужно донести, что для него может быть опасно. Мне трудно принять, что у него есть внутренняя мудрость, которая поможет ему избежать опасности…

Все видели детей-беспризорников, которые гуляют одни по улицам и каждый день подвергаются множеству опасностей, даже понятия о них не имея. Мы можем спорить здесь до бесконечности – у вас много примеров, у меня их столько же. Я просто хочу, чтобы вы стали осознанными родителями и не руководствовались такими понятиями, как «правильно-неправильно», «хорошо-плохо». Будьте адекватными. Не наказывайте и не запрещайте, если вы не понимаете, за что наказываете или что запрещаете. Чаще всего вы запрещаете не потому, что переживаете за ребенка, а потому, что хотите хорошо выглядеть в глазах окружающих, потому, что вам неудобно за ребенка перед другими. И страх ваш гипертрофированный за жизнь ребенка происходит от мысли: «Как же я буду выглядеть, если мой ребенок погибнет?» Ведь все придут и скажут: «Какая же ты плохая мать!» Это и заставляет нас орать на детей: «Хватит! Перестань! Опасно! Не трогай!»