• 7.1. Паразитирование на популярных терминах
  • 7.2. Паразитирование на авторитете
  • 7.3. Паразитирование на эмоциях
  • 7.4. Паразитирование на скрытых желаниях (рефлексах)
  • 7.5. Паразитирование на поддержке аудитории/собеседника
  • 7.6. Паразитирование на собственном авторитете
  • Раздел 7

    Паразитирование

    Краткое описание

    Комплекс приемов манипуляции сознанием, объединенный общим термином «паразитирование», основывается на использовании манипулятором, с одной стороны, эмоций и рефлексов реципиента, а с другой — качеств сторонних предметов, личностей или понятий. Имея конечной целью повысить доверие реципиента к информации манипулятора или отключить критическое восприятие ее, манипулятор для этого старается, в глазах реципиента, «приобщить себя» к тому, что вызывает симпатию у реципиента, нравится ему.

    В результате положительные эмоции, которые жертва манипулирования проявляла к тому, на чем паразитировал манипулятор, начинают неосознанно переноситься ею на предмет манипуляции (информационную установку).

    7.1. Паразитирование на популярных терминах

    Подробное описание

    В данном случае манипулятор, для повышения доверия к себе со стороны реципиента, идет на использование «народных», молодежных, массовых слов, действий и др. коммуникативных элементов (жестов, речевых оборотов, привычек и пр.). Этим он ассоциирует себя «с народом», с массами или просто старается казаться «в доску своим парнем», который, раз уж он настолько «свой», обмануть ну никак не может.

    В ином варианте он может использовать слова, ассоциирующиеся у реципиента с теми ценностями, которые ему, реципиенту, дороги и близки. Манипулятор стремится вызывать неосознанную симпатию к себе как к «носителю», а то и защитнику этих ценностей.

    Показательно, что в любом из описываемых случаев манипулятор не отождествляет себя с этими ценностями открыто. Он использует их вскользь, как бы ненароком, демонстрируя, что эти термины (и декларируемые ими ценности) ему, манипулятору, не чужды. Но, с другой стороны, если его прямо спросить об отношении к данным ценностям (к которым он пытается апеллировать, употребляя «их» термины), он вполне может отказаться от идентификации с ними, сказав: да я просто так эти слова употребил! Для «красного словца». Так, подвернулись случайно…

    Последнее необходимо для того, чтобы манипулятора, не дай бог, не приняли за истинного носителя ценностей, на которых он паразитирует. Ведь они являются для него на самом деле чуждыми, враждебными — поэтому он и стал манипулировать. Ему необходимо повысить доверие у реципиента, а ни в коем случае не пропагандировать опасные для него ценности.

    Паразитирование на популярных коммуникативных средствах в обычной жизни называется известным каждому словом «популизм». Очень часто его употребляют к месту и не к месту. Например — «правые» в российской власти, когда называли «популистскими» положения вопросов референдума, предлагавшегося КПРФ перед выборами 2004–2005 года.

    Изучать паразитирование на максимально популярных у объекта манипуляции (общества) терминах (лозунгах) очень удобно на примере «оранжевой революции» конца 2004 года в Киеве. Там на редкость наглядно стало видно, что апеллирование части властной элиты к желаниям «народа» без серьезной созидательной политической идеологии как раз и есть не более чем популизм.

    Идеология сил, представленных тандемом Ющенко — Тимошенко, является одной из наивысших форм индивидуалистического расслоения общества. В данном случае психология потребительского индивидуализма внедрялась в украинское общество, являвшееся по сути своей традиционным, коллективистским. Этот традиционный коллективизм был усилен также советским периодом истории Украины, когда из отсталой аграрной периферии даже сугубо аграрной России, Украина стала мощнейшей научно-индустриальной державой.

    Парадоксальным образом, «протаскивая» во власть силы, ориентированные на безусловное разрушение этого коллективизма (и, в конечном итоге, всего украинского общества), организаторы «оранжевых» беспорядков использовали этот врожденный коллективизм в своих целях.

    «Оранжевая» часть населения Украины была собрана на Майдане и «мобилизована на борьбу с коррумпированным режимом» в том числе и лозунгами «единения для борьбы с воровской властью». Апофеозом кампании использования популярных «объединительных» лозунгов стала песня рок-группы «Вопли Видоплясова» «Разом нас богато…». Не затрагивая художественные «достоинства» этой музыки («вопли» — они и на Майдане вопли), следует отметить: манипуляция в этом случае была сверхэффективной. Огромное количество людей, объединенных серией информационных установок (лозунгов), призывающих всех «сплотиться, чтобы жизнь стала лучше» и «вместе отстоять свободу», активно поддержали самоубийственную и до идиотизма популистскую программу «оранжевых». Обществу, собранному на Майдане, предлагался «посыл»: нужно быть едиными в борьбе с обманом, чтобы не быть обманутыми. Нужно объединиться, чтобы сохранить свободу и свое право выбора! Нужно единение народа — и тогда Украина станет единой, сильной, сытой и процветающей! Люди, собравшиеся на Майдане, не могли не понимать: нормальная, не одурманенная популистской трескотней «оранжевых» часть населения Украины не смирится с тем, что об нее вытерли ноги. И никакого единения за пределами Майдана уже не будет: восточная, российско-ориентированная Украина, не простит такого насилия над ее выбором и над ее не-западной сущностью.

    Однако расчет манипуляторов в части использования устремления традиционного по сути своей народа к единству оказался исключительно точен. В рамках одного отдельно взятого Майдана такого «всенародного единения» удалось достичь. Находившиеся на нем обманутые люди глубоко чувствовали, что «все мы — один народ; нас не запугать».

    Ощущение этого было совершенно искренним; так же сильно пьяный человек искренне верит, что его сиюминутные собутыльники его «уважают». Он хочет, чтобы его уважали; нормальное это желание гипертрофировано алкогольным опьянением. Им же отключено его критическое восприятие. Результат: он совершенно искренне, хоть и недолго, будет верить в то, во что хочет верить, и что ему говорят другие участники попойки.

    Без информационного «наркотика», которым, через средства воздействия на психику (в большинстве своем пассивные), «накачивался «оранжевый» электорат, данная манипуляция не была бы столь эффективной. Однако главенствующим для достижения успеха был все-таки правильный выбор манипуляционных установок организаторов «оранжевого» путча. Сочетание паразитирования манипуляторов на скрытых желаниях аудитории и использование для паразитирования на этих желаниях популярных, доходчивых и легко запоминающихся лозунгов привело к тому, что сообщество «оранжевых» людей на Майдане искренне верило, что оно «едино» и «всем гуртом» борется за свободу и против коррумпированной воровской власти. Скрытым желанием украинского общества было его стремление к коллективизму, в значительной степени усилившееся, благодаря коллективно-подсознательному пониманию подавляющим большинством украинцев губительности «реформирования» и «построения демократического общества» на Украине.

    Столь же интенсивно паразитирование на популярной терминологии используется и в России, как ранее в СССР.

    Еще в начале «перестройки» один из политических обозревателей в процессе обсуждения вопроса «легко ли быть молодым?» (был такой подленький фильм, рассказывающий, как плохо живется молодежи при социализме) обронил фразу «с молодежью нужно разговаривать на их языке». Автору этого перла досталось за вопиющую безграмотность, однако смысл популизма он уловил совершенно точно: чтобы быть популярным у не-интеллектуальной, но активной части населения, нужно говорить с ними на одном языке, нужно, чтобы тебя «приняли за своего».

    Примеры использования этой методики манипуляции из предвыборных кампаний в России у всех свежи в памяти. Перед парламентскими выборами 1999 года СПС активно использовала лозунг «Ты — прав», устраивая бесплатные рок-концерты для молодежи, демонстрируя танцующую «современные танцы» Хакамаду и кривляющегося в «молодежной» футболке Немцова. Тогда же, на этих концертах, активно выступали с раскруткой этого лозунга популярные артисты. Более других старался экс-«секретовец» Н. Фоменко, за что был награжден «повышением» в шоу-бизнесе и увеличением гонораров… В период той же предвыборной кампании аналогично использовал популизм и обычно солидный Явлинский, пришедший на несколько рок-концертов в молодежном «прикиде» (кожаная куртка, джинсы, «стильный» свитер) и дававший интервью о том, как ему близки эти молодые люди, «фанатеющие от музыки» и «тусующиеся тут». Перед выборами нужно было набирать популярность — и скрытое обращение к молодежи «ну хоть вы нас поддержите, мы ж такие же, как и вы!» было вынужденным ходом. Дела у партий либеральной направленности уже тогда шли хуже некуда; им позарез нужна была поддержка хоть какой-то части общества. По этой причине они и вынуждены были обратиться к молодому поколению, рассчитывая, что молодежь внесет новую, активную «струю» в праволиберальную «массовку». На популистское заигрывание с молодыми были потрачены огромные средства, однако эффект оказался нулевой: искренней поддержки правые в молодежной среде не получили. Сразу после концертов «многотысячные ряды правой молодежи» просто испарялись. Одно дело «тусоваться» на бесплатном концерте, и совсем другое — искренне поддерживать жиреющих преступников, не предлагающих никакой зажигательной Идеи (эту ошибку, кстати, учли и исправили организаторы «оранжевых» мятежей в Сербии, Грузии и на Украине).

    Ярким примером использования такого рода манипуляции является известный кинофильм начала 90-х годов «Хочу в тюрьму!». В нем рассказывается, как русский изобретатель, гений-одиночка, ввязывается по наивности в опасную историю (его «вслепую» используют для организации ограбления). Чтобы спастись, он вынужден бежать из страны за границу, «в сытую и гуманную Европу». Но, так как денег на проживание за границей у него нет, он специально попадает в тюрьму за совершение мелкого преступления: там и покормят, и проживание бесплатное.

    Весь этот фильм — одно сплошное паразитирование на «народных» коммуникативных средствах. Внешность «типичного слесарюги» (главного героя), его простоватый жаргон, привычка выпить, покурить «Беломор», сдержанный стеб над «тупыми европейцами» (тюремный врач, считающий, что «Беломор» — это марихуана) и простоватое превосходство «наших» над «ними» (на вопрос врача «marihuana?» главный герой простодушно переспрашивает: «чо те надо? Какая еще Мариванна?») — все это полностью соответствует «народным мифам» начала 90-х годов о том, какая она — Европа.

    Манипулятивная установка фильма проста и полностью соответствовала навязываемой тогда обществу реформаторами «общественно-идеологической» парадигме. Умному человеку, умеющему то, что другие не умеют, в России делать нечего. Ни перспектив, ни безопасности, ни общества нормального: все плохо! Нужно бежать отсюда за границу.

    Там хорошо, сытно и уютно. Настолько, что в самых тяжелых условиях «там» однозначно лучше, чем «здесь». Так что бегите из России куда подальше, дорогие россияне! Данная парадигма морально поддерживала отток наиболее талантливых и активных людей, которые могли бы остановить мародерскую политику разрушения страны либералами и реформаторами, из страны. Это нанесло России непоправимый ущерб. Огромное количество тех, кто потенциально мог стать элитой страны, были для нашей страны потеряны. Многие навсегда. Направление воздействия этой парадигмы на общество было разносторонним и широким; каждый раз оно менялось в зависимости от той «целевой аудитории», на которую было ориентировано (научная интеллигенция, научная элита, студенчество, молодые офицеры запаса и пр.). Рассматриваемый фильм обращался к основной массе не-элитной молодежи до 40 лет, которая, обладая неплохим советским, хоть и не научным, образованием (чаще — техническим или военным), активностью, желанием самореализоваться, была исключительно интересна для западных стран. Показывая простыми, «народными» словами и образами, как хорошо устроился за границей простой, хоть и весьма талантливый, слесарь и как плохо ему пришлось, когда он вернулся (его ограбили на трассе наши бандиты), людей убеждали: свое будущее они должны связать не с Россией, где им ничего хорошего «не светит», а с «заграницей»…

    Такого же рода «простонародный коммуникативный механизм» был использован в рекламной «раскрутке» политического блока «Родина» на выборах 2003 года. Многие помнят рекламный ролик, в котором Рогозин и Глазьев заходят в пивную и пьют там пиво под вяленую воблу «вместе с простым народом». Тому, кто знает и Рогозина, и Глазьева, крайне сложно представить рафинированного бывшего «представителя России в Страсбурге» (а ныне благополучно представительствующего в Брюсселе) и бывшего министра в правительстве Гайдара в столь демократических условиях. Но апофеозом той рекламы был диалог «героев»: «Знаешь, что-то мне в последнее время олигархи не нравятся!» — говорил один. «Не нравятся — не ешь!» — разделывая при этом воблу, отвечал ему второй.

    Оба «политика» паразитировали на скрытых желаниях аудитории (ненависть к ворюгам-олигархам, 7.4) и использовали целый набор «народных» коммуникативных средств, призванных показать людям, что «это свои, такие же, как и вы». И эти «свои» так же не гнушаются пить дешевое пиво в дешевой «пивнухе», так же не любят «олигархов» и так же цитируют бородатые анекдоты, известные каждому еще с детского сада («не нравится — не ешь!»).

    На тех же выборах лидерами «Родины» был использован для раскрутки певец и композитор, лидер группы «Любэ» Н. Расторгуев. Учитывая, что человек он честный и порядочный (несмотря на то, что шоумен), хотелось бы думать, что его участие в этом политическом спектакле было продиктовано желанием оказать поддержку партии с таким патриотическим названием и патриотической же символикой. Его имидж «музыканта-патриота» и, что важнее, «своего в доску парня из народа» (а также немалая популярность — паразитирование на авторитете, 7.2), оказался как нельзя более кстати при срочной раскрутке новой партии, призванной оторвать часть электората у КПРФ и, одновременно, создать в Думе внешне «патррррриотичную», а на деле полностью послушную властям политическую фракцию.

    7.2. Паразитирование на авторитете

    Подробное описание

    Паразитирование на авторитете кого- или чего-либо выражается в употреблении манипулятором, в контексте обсуждения, названия или имени объекта паразитирования.

    Часто это преподносится как доказательство: вот, что на эту тему сказал такой-то ученый (наш уважаемый президент, Александр Сергеевич Пушкин и т. п.).

    Манипулятор стремится использовать имя заслуженного и уважаемого человека, или некой общности, или чего-то еще, для манипулирования сознанием реципиента. Он рассчитывает, что реципиент расценит упоминание «про авторитета», как если бы авторитет поддерживал сказанное манипулятором. У реципиента должно возникнуть ощущение, что «авторитет» с манипулятором заодно и придерживается одной с ним позиции, одних взглядов. Путем ловкого и несложного подбора цитаты манипулятор старается заполучить в союзники какую-либо известную и уважаемую личность. С тем чтобы «давить» на реципиента уже «вместе» с «авторитетом»…

    Показательно, что очень часто упомянутые манипулятором цитаты и высказывания «авторитета», на самом деле не имеют к рассматриваемому вопросу ни малейшего отношения. Манипулятор просто выдирает их из контекста, что называется, «с мясом». Эффективным средством противодействия в этом случае является проверка оригинала, откуда взята приведенная цитата, или анализ отношения личности (общности людей), на которую ссылается манипулятор, к предмету манипуляции.

    С паразитированием на авторитете советского периода мы все часто сталкиваемся сегодня, смотря многочисленные телесериалы про советский период нашей истории. Девиз одного из таких шедевров — «от шестидесятых до шестисотых» призван символизировать неразрывную связь времени «тогда» и сейчас». Наиболее умные авторы этой жвачки для ума понимают: сериалы с бандитами, убийцами, проститутками и прочими «новыми русскими», настолько надоедают зрителю, что его начинает от них просто тошнить. Необходимо для поддержания «имиджа телеканала» и высоких прибылей от рекламы поставить что-то, что еще сильнее, чем убийства и изнасилования, привлечет зрителя. Такими стимулами может быть ТОЛЬКО демонстрация того спокойного периода нашей истории, который, несмотря на старания Познеров и Сванидзе всех мастей, подавляющим большинством народа считается наиболее счастливым во всей нашей истории. Кроме паразитирования на авторитете, здесь также используется апеллирование к скрытым желаниям аудитории (7.4).

    В манипуляции сознанием также исключительно часто встречается паразитирование на авторитете науки или «учености». На телеэкране очередной академик начинает говорить на общественно-политические темы, а СМИ старательно подчеркивают его «научность» — это наиболее часто встречающийся пример такого паразитирования на авторитете. Достаточно вспомнить, как постоянно подчеркивалось в интервью с Д. Лихачевым, что выступает именно «академик», а не кто-то еще. Такое паразитирование призвано подчеркнуть, что уж кто-кто, а «целый академик», человек, умудренный наукой, врать не станет. Он — «истина в последней инстанции». Примерно так же в начальный период перестройки постоянно подчеркивались научные регалии А. Сахарова. Таким использованием научных титулов (не самого человека, а именно его заслуг!), легитимизировался бред, который он нес со всех трибун (тем, кто забыл, рекомендуется сегодня перечитать его высказывания). Это все определяется исключительно высоким общественным статусом ученого или просто образованного человека в русском-советском обществе на протяжении уже многих веков. Это сейчас стремятся разрушить представители либерально-наднационального, антироссийского политического тренда, протаскивая «реформу» образования. Если человек учился, выучил науки, стал умным — разве он может соврать? — думает рядовая жертва манипуляции.

    К такой манипуляции с успехом прибегал, к примеру, одиозная личность А. Яковлев в своей «исторической» книге «Сумерки». Вот как он показывает «ужас и жестокость режима большевиков»:

    «Потрясает своим мужеством и прозорливостью письмо гениального ученого, лауреата Нобелевской премии академика Ивана Павлова, направленное в декабре 1934 года правительству СССР. Он писал: «Вы напрасно верите в мировую революцию. Вы сеете по культурному миру не революцию, огромным успехом фашизм. До вашей революции фашизма не было. Ведь только политическим младенцам Временного правительства было мало даже двух ваших репетиций перед Вашим Октябрьским торжеством. Все остальные правительства вовсе не желают видеть у себя то, что было и есть у нас, и, конечно, вовремя догадываются применить для предупреждения этого то, чем пользовались и пользуетесь Вы, — террор и насилие. Разве это не видно всякому зрячему?» При том, что это не относится к теме книги Яковлева, следует помнить: Павлов, сколько ни ругал большевиков, добровольно работал в СССР до самой смерти. Павлов, будучи типичным импульсивным интеллигентом, тем не менее, был настоящим патриотом и понимал: лучше большевистская власть, которую можно ругать и которая год за годом улучшает жизнь людей, чем то, что может прийти на смену ей в случае победы контрреволюции… Тогда — сегодня — правительство будет сугубо «демократическим», но жизнь людей будет стабильно ухудшаться… А вот что он сам писал про «большевиков» и большевистских лидеров: «В первые годы революции многие из почтенных профессоров лицемерно клялись в преданности и верности новому большевистскому режиму и социализму. Мне было тошно это видеть и слышать, так как я не верил в их искренность. Я же тогда написал Ленину: «Я не социалист и не коммунист и не верю в ваш социальный эксперимент». И что же вы думаете? Ленин правильно оценил мою прямоту и искренность, мою тревогу за судьбу отчизны и не только не сделал ничего худого мне, но, напротив того, отдал распоряжение своим подчиненным резко улучшить условия моей жизни и работы, что и было незамедлительно сделано в те тяжелые для всей страны дни»…

    Точно так же, как авторитет деятелей науки, используется авторитет популярных артистов, когда манипуляторы выставляют их в роли «обличителей» «проклятого тоталитарного прошлого». В таком амплуа представали такие популярные артисты, как О. Басилашвили, Л. Ахеджакова и их режиссер Э. Рязанов. С другой стороны, такие артисты, как А. Мягков, И. Горбачев, М. Ножкин, В. Лановой и Г. Вицин, никогда не говорили гадостей про свою страну. Вероятно, поэтому они оказались выброшены, несмотря на свой огромный талант, из «артистической тусовки новой России».

    Разновидность подсознательного доверия к науке — доверие людей к книге, уважение книги как светоча знаний. В советский период власти стремились привить обществу возвышенное отношение к книгам как к объекту и даже Символу Просвещения. Результатом этого «подсознательного доверия» стало частое паразитирование манипуляторов как на авторитете науки, образованности и книги. К примеру, в заставке серии передач «Исторические хроники с Николаем Сванидзе» видеоряд построен таким образом, чтобы повысить доверие читателей к объективности информации, содержащейся в передачах. Что крайне необходимо: в них у Сванидзе ложь на лжи едет и ложью погоняет.

    В этих заставках идет тревожная, напряженная музыка. Такая обычно заставляет зрителя напрячься и, ожидая «чего-то», с увеличенным вниманием наблюдать за происходящим на экране. Музыка тревожная — реципиент подсознательно воспринимает экран как источник «тревоги» и «опасности»; это заставляет его с повышенным вниманием следить за происходящим на экране, чтобы «не пропустить опасность». Все это действует сугубо на уровне подсознания. Сванидзе с исключительно умным видом читает толстенный фолиант с неразборчивой надписью, но оч-чень «солидного» и «научного» вида. Потом медленно закрывает книгу — так, словно он всю ее прочел и изучил «от корки до корки». Потом томно поднимает взгляд и проникновенно таращится в экран, как раз в глаза зрителю, словно говорит: я все знаю про историю. Вот, какую толстую и «умную» книгу я прочел! И теперь этим знанием я совершенно бескорыстно поделюсь с вами… Книга, умное лицо, очки, грустный, исполненный тоски и тысячелетней мудрости взгляд призваны создать этому манипулятору имидж «я все узнал доподлинно и теперь сообщу вам». Учитывая, что, как отмечалось, в передачах Сванидзе примерно 80 процентов прямой лжи и 20 — превратно истолкованной истории, стоит понять: ПОЧЕМУ для него важно подмазаться к авторитету исторической науки. Ведь в противном случае все его вранье и манипуляция вылезет наружу…

    Впрочем, паразитирование возможно отнюдь не только на авторитете одной лишь науки. Вот сообщение одного из информационных агентств о встрече двух «оранжевых» лидеров. Суть вопроса в том, что перед нежизнеспособными «оранжевыми демократиями» их хозяином поставлена задача — разрушение многовекового доминирования России в ближайшем окружающем ее пространстве (примерно так же разрушали доминирование СССР на пространстве стран-союзников по Варшавскому Договору). Однако сами эти «молодые демократии» не способны обеспечить даже сами себя и, соответственно, могут существовать только в том случае, когда начинают экспортировать свою нестабильность в другие страны. Так Польша и Прибалтика дестабилизируют ситуацию на Украине и в Белоруссии, поддерживают развитие кризисов на Балканах и в Ираке.

    Нелегитимность этих марионеточных «лидеров» очевидна всем; как и их деструктивная роль на постсоветском пространстве и в собственных республиках. Результаты хозяйничанья «оранжевых» на Украине катастрофичны; у Саакашвили ситуация несколько лучше: там все было уничтожено, украдено и разрушено еще до него, он просто доворовывает то, что еще осталось. Не может быть легитимным лидер, ухудшивший положение в своей стране. Поэтому их «саммиты» несут углубляющийся кризис украинскому и грузинскому народам, а всем окружающим — столь же печальные перспективы, что и Украине с Грузией.

    Для придания хотя бы минимальной видимости не то чтобы легитимности, но значимости их самих и их действий, «оранжевые лидеры» прибегают к паразитированию на авторитетах великих лидеров прошлого: «Об инициируемом Украиной и Грузией «саммите демократий» было официально объявлено в минувшую пятницу по завершении переговоров на высшем уровне между президентами Михаилом Саакашвили и Виктором Ющенко. В государственной резиденции Ликани в Боржоми лидеры подписали совместную декларацию «в защиту свободы и демократии». «Мы выступили сегодня с инициативой созвать на Украине осенью этого года конференцию-саммит всех демократических государств региона при наблюдении других стран, таких как Россия, страны Евросоюза, США», — заявил Михаил Саакашвили по результатам встречи. Затем грузинский президент крайне лестно высказался о своем украинском коллеге, охарактеризовав Виктора Ющенко как «очень важного лидера демократического процесса во всем нашем регионе» и даже «одного из самых главных демократических лидеров во всем мире». Затем Михаил Саакашвили немного углубился в историю, особо отметив место проведения саммита — старинную резиденцию российского императорского дома Романовых, позже перешедшую в собственность СССР, а потом независимой Грузии.

    «Этот дворец — дворец российского императора. Люди, которые проживали в этом дворце — и это были не только члены императорской семьи, но тут были и Сталин, и вожди Коминтерна, и другие видные деятели советской империи — вряд ли они хоть во сне, даже если бы им снились кошмары, могли представить, что когда-либо здесь президенты независимой Украины и независимой Грузии будут подписывать декларации или вообще появятся на свет и будут существовать, ходить по этому парку и обмениваться мнениями о том, как нужно защищать свободу и демократию в регионе и во всем мире», — заявил г-н Саакашвили. В словах грузинского лидера явно читается чувство собственной неполноценности по сравнению с перечисленными им же самим фигурами из истории имперской и советской России» (сайт «Центразия», 17 августа 2005 г.).

    Это паразитирование столь очевидно, что даже обычно толерантно-положительно настроенные по отношению к радикал-демократам информационные агентства не преминули указать на очевидный маразм заявлений «грузинского лидера».

    Саакашвили пытался любыми способами в своем заявлении поставить себя в один ряд с великими историческими фигурами. Тут же им использована самореклама (16.2):

    «Вряд ли они [российские-советские лидеры прошлого] хоть во сне, даже если бы им снились кошмары, могли представить, что когда-либо здесь президенты независимой Украины и независимой Грузии будут подписывать декларации или вообще появятся на свет и будут существовать, ходить по этому парку и обмениваться мнениями о том, как нужно защищать свободу и демократию в регионе и во всем мире».

    Дескать, во какой я крутой и страшный! Каких людей смог так напугать! Очень любопытный пример паразитирования на авторитете предлагает лидер КПРФ Г. Зюганов.

    По сути проводимой им политики, он преследует одну из важнейших для критикуемого им «антинародного режима» целей: собрать в одном месте активный протестный электорат, способный именно в силу своей активной позиции и, если так можно выразиться, «пассионарности», принести «режиму» немало хлопот, не допустив никаких действий с его стороны, которые реально могли бы угрожать основам коррумпированно-мародерской властной Системы. Люди, являющиеся врагами этой Системы, с помощью ее ставленника Зюганова собраны, организованы и намертво блокированы в резервации, именуемой «КПРФ Геннадия Зюганова». Вся активность уходит на призывы «единым фронтом бороться с антинародным режимом» и «не допустить установления фашистской диктатуры в России». Лозунги красивые, крикливые, «трескучие» — но никакой реальной деятельности за ними нет. «Красные интеллектуалы» могут подтвердить: верхушка КПРФ, изображая «косность и неумение мыслить по-новому», на самом деле очень умело отталкивает патриотически ориентированных умных людей.

    Но так, чтобы ее саму, не дай бог, не заподозрили в сговоре с «врагом трудового народа» (некоторое время назад количество людей, отринутой верхушкой КПРФ, достигло таких масштабов, что для них «указом сверху пришлось создавать еще один «загон» — «партию» Родина).

    Однако Зюганову и его подельникам необходимо хоть в какой-то мере легитимировать свою предательскую деятельность на посту «лидера партии трудящихся». Для этого он эффективно использует «бренд коммунизма», ассоциирующийся с поздним СССР, стабильностью, низким уровнем преступности, бесплатными образованием, здравоохранением и жильем. Со всем тем, что было разворовано и уничтожено «реформаторами» за весь период «российских реформ».

    Для понимания сути деятельности Зюганова следует помнить: КПСС была в Советском Союзе «нервной системой» Советской власти, по которой жизненно важные для единства страны сигналы поступали — по партийным каналам — во все сферы жизни: в институты, в армию, на производство, в школы, столовые, Дома культуры и пр. При этом существовали компартии союзных республик — но роль «компартии России» играла вся КПСС. То есть российской коммунистической партией была партия всей страны. Зюганов, еще в период существования СССР, выступил как инициатор создания КП РСФСР под девизом «почему в четырнадцати союзных республиках есть свои компартии — а в России нет?» (подмена понятий, 1: как отмечалось выше, компартией России была ВСЯ КПСС). Создание КП РСФСР (прообраза КПРФ) развалило единую партийную систему СССР на куски. Сигналы из «центра», способные блокировать или заметно осложнить деятельность сил, разрушавших Союз, перестали доходить до адресатов. Это был последний удар, уничтоживший единую страну.

    7.3. Паразитирование на эмоциях

    Подробное описание

    Паразитируя на эмоциях реципиента, манипулятор использует сильно выраженные эмоциональные термины. Они, по его замыслу, должны «бить по нервам», по эмоциональному восприятию реципиента так, чтобы «отключить» его критическое мышление. Чрезмерные эмоциональные оценки, используемые манипулятором, призваны свидетельствовать: предмет манипуляции является из ряда вон выходящим явлением. К нему нельзя подходить со стандартными человеческими мерками. Это нечто ужасное, чудовищное (или наоборот — великолепное и совершенно необходимое всем и каждому, а уж реципиенту особенно…). То есть сомневаться в нем не только нельзя — но и кощунственно! Манипулятор паразитирует на неосознанном (но совершенно справедливом) убеждении реципиента, что нормальным и серьезным людям пристало говорить спокойно, логично, без «надрыва». Если же такой эмоционально окрашенный разговор имеет место — значит, и в самом деле случилось что-то «из ряда вон»… Ведь не станет же солидный и разумный человек бросаться ТАКИМИ словами, устраивать настоящую истерику без достаточного на то повода! В том-то и дело, что очень даже «станет». Используя чрезмерные эмоциональные оценки («крик»), манипулятор специально «оглушает» эмоциями жертву манипуляции, заставляя ее не применять критическую оценку к услышанному (прочитанному). В результате этого доверие к информационной установке повышается, что и требовалось манипулятору.

    Эффективным средством противодействия данному приему может быть определенная «эмоциональная глухота», «нечувствительность». Необходимо — хотя бы на краткий отрезок времени, в течение которого производится данная манипуляция, «отключить эмоции» и рассматривать любое утверждение, любую информационную установку (для «доказательства» которой используется «надрыв») трезво, исключительно с логической точки зрения.

    Поистине великолепным — с точки зрения мастерства исполнения — примером манипуляции с помощью использования гипертрофированно-эмоциональных «коммуникативных» средств, является х/ф «Холодное лето 53-го года».

    Фильм снимался в период массовой информационной кампании по разрушению образа И. В. Сталина, достижений СССР эпохи Сталина и, через это — легитимности Советского строя («разве имеет право на существование государство, которое в своей истории допускало такие чудовищные вещи!?» — косвенная негативизация, 4.2. Здесь, кстати, авторами фильма сооружена интересная манипулятивная конструкция: если разрушение имиджа легитимности СССР производится через косвенную негативизацию — образ Сталина, — то сама негативизация образа Сталина «протаскивается» через косвенную негативизацию — образ «кровавого палача Берии». Последний показан как преступник, обрекающий людей на муки — но сам он «только часть Сталина».

    По Сталину прямой удар не наносится — на тот момент на это еще не было получено прямого «разрешения» от партийных антисоветчиков вроде А. Яковлева). Фильм снят исключительно хорошо, подбор и игра актеров, сюжет, пафосность действий и переживаний героев создают возвышенно-трагичную атмосферу. Его воздействие на зрителя усиливается за счет хорошей музыки — столь же «трагичной», подчеркивающей «страдание героев от культа личности Сталина».

    Для тех, кто не понял, что дело именно в нем, вначале герои рассуждают о его смерти и происходящих, в связи с этим, переменах в советском обществе, а в конце фильма крупным планом показан портрет Сталина, демонтируемый со стены. Безусловно, далее «обвинение» уводится непосредственно от И. В. Сталина, концентрируясь на личности Берии.

    Он был объявлен прямым преступником еще за тридцать с лишним лет до создания фильма, и создатели картины могли «вешать» на него все, что им было угодно.

    Весь фильм, трагедии главных героев, гибель героя А. Папанова, деревенской девочки в финале схватки с бандитами и особенно последние кадры приезда главного героя в Москву после освобождения, встреча на улице с «таким же реабилитированным» — все это эффективно бьет «по нервам» зрителя, заставляя его, независимо от доводов разума, ненавидеть «эту проклятую страну, ТАК обходящуюся со своими гражданами» (героем-офицером, честным и самоотверженным инженером-интеллигентом-метростроевцем, невинной девочкой-школьницей). Трагичность происходящего «уводит» зрителя от осознания того, что личные драмы этих людей и их близких были обусловлены не столько «системой» и «социализмом», сколько жестокостью условий, в которые была загнана страна агрессией внешних и внутренних врагов, а также деятельностью подонков-приспособленцев (из которых позднее вышла основная часть когорты «демократов» и «реформаторов»). Ни одно государство мира, оказавшись в условиях цивилизационного выбора, не церемонилось со своими гражданами. Разница только в том, что уже спустя двадцать лет после описываемых событий благосостояние и качество жизни советских людей выросли многократно. А по некоторым показателям — на недосягаемую сегодня высоту (низкий уровень преступности и наркомании, бесплатные социальные услуги, образование и пр.).

    В манипуляции сознанием мастерство и талант столь же необходимы, как и в любой сложной работе. И, зачастую, манипулятор подменяет отсутствие мастерства паразитированием на эмоциях и частым обращением «за помощью» к гипертрофированным эмоциональным оборотам. То, что «бьет по нервам» реципиента, заменяет мастерство манипуляции и умение «жонглировать логикой», просто «оглушая» жертву манипуляции «страшилками».

    Прославившийся своей ненавистью к величию нашей страны, изменник Солженицын (длительное время на деньги американских спецслужб поучавший советских людей, как им «обустроить Россию», а когда его «рекомендации» воплотились в реальность, начавший лить крокодиловы слезы о том, что «Россия гибнет») использовал эмоциональные обороты именно для этих целей. Впрочем, и как манипулятор, и как писатель, он стоил немного. Если сейчас внимательно почитать его «произведения», они поражают своей примитивностью и откровенной глупостью (а очень часто и ложью). Сам он это прекрасно осознавал в те времена, когда еще что-то писал, поэтому явные нестыковки в логике и вранье «заглушал» обращением к «бьющим по нервам» деталям. На практике это выглядело следующим образом. Вот, например, Солженицин рассказывает о настроениях находящихся в советском лагере заключенных, среди которых немало бывших советских военнослужащих, признанных виновными в совершении воинских преступлений: «И, гуляя во дворе, мы запрокидывали головы к белесознойному июльскому небу. Мы бы не удивились и нисколько не испугались, если бы клин чужеземных бомбардировщиков выполз бы на небо…

    Мы накаляли друг друга таким настроением — и жаркой ночью в Омске, когда нас, распаренное, испотевшее мясо, месили и впихивали в воронок, мы кричали надзирателям из глубины: «Подождите, гады! Будет на вас Трумэн! Бросят вам атомную бомбу на голову!..» И так уж мы изболелись по правде, что не жаль было и самим сгореть под одной бомбой с палачами» (Солженицын А. И. Архипелаг ГУЛАГ. 1918–1956. Т. 3. М., 1989. С.51).

    Гипертрофированно-эмоциональными оборотами (когда нас, распаренное, испотевшее мясо, месили и впихивали в воронок, клин чужеземных бомбардировщиков выполз бы на небо, самим сгореть под одной бомбой с палачами) автор заглушает голос разума. Понятно, что у заключенных нет оснований тепло относиться к охранникам. Однако, если принять утверждаемое «мэтром» за чистую правду, получается, что заключенные готовы были подставить под удар ВЕСЬ НАРОД — только чтобы кто-то «отомстил» за их заключение.

    Что в случае атомной атаки на СССР погибнут миллионы людей, автор не мог не понимать — данные о кошмаре Хиросимы и Нагасаки были уже широко известны. Но, даже зная об этом, Солженицин открыто декларирует уничтожение миллионов невинных мирных жителей, детей, женщин, стариков, исключительно ради удовлетворения своей ненависти к «этому режиму». Уже одно это должно было бы и вполне могло насторожить читателя, заставить его по-иному взглянуть на этого «певца демократии». «Борец с тоталитаризмом» был готов ради своих амбиций и политических взглядов бросить в атомную топку наших детей и женщин! Американцам не привыкать: они мастера по промышленному уничтожению населения других государств (от индейцев до вьетнамцев и иракцев). Подобные мысли у читателя могут не только разрушить всю манипулятивную конструкцию, но и помочь ему увидеть истинное лицо Солженицына как исключительно злобного, недалекого человека, служащего враждебным России силам. Эту опасность автор-манипулятор и пресекает апелляцией к чрезмерно эмоциональным деталям.

    Кстати, осознавая слабость своей манипулятивной конструкции, Солженицын паразитирует на образе правды и образе самого себя и своих «коллег» как «страждущих за правду»: «И так уж мы изболелись по правде…» (среднее, между паразитированием на авторитете, 7.2, и собственном авторитете, 7.6)! Он убеждает читателя, что правда была именно на стороне «их», призывающих атомный огонь на головы не только себя, но и наших матерей и отцов. Читая такое, начинаешь сомневаться: а так ли уж не правы были «сталинские сатрапы», отправляя на лесоповал таких вот «радетелей за правду»? По тем же причинам — слабость аргументации и постоянная ложь — на эмоциях регулярно паразитирует уже не раз упоминавшийся нами ведущий телесериала «Исторические хроники с Николаем Сванидзе». Его главная задача — доказать аудитории, что а) весь советский период нашей истории — один сплошной грех РУССКИХ (себя он, по понятным причинам, к этой «ущербной» категории, не относит) и за него они должны постоянно каяться и ни в коем случае не думать даже попытаться повторить величие своей страны. И то, что сила, обеспечившая нашей стране величие и безопасность для населения, достойна только ненависти и отрицания.

    Для этого он обычно использует нехитрый прием: часто в его передачах следом за кадрами хроники «голодающих детей» периода Гражданской войны сразу следуют кадры «обжирающихся большевиков». Он, как правило, не показывает именно большевиков — такой хроники нет. Вслед за ужасами голода демонстрируются невнятные картины «пиров и обжорства», рассказывая при этом, что «так вот питались большевики, когда вся страна голодала». Впечатление, что и говорить, сильное: это ж надо так пировать, когда только что были показаны голодающие дети! Фокус в том, что на голодающих детях, показанных в хронике, не написано, кто их голодом морил: большевики, белые или царское правительство. Мало кто знает, что в голодоморах до революции крестьян умирало не меньше, чем в 1932–1933 г. Голодоморы 1891–92,1898,1908,1910 годов унесли, по разным подсчетам, от 2 до 4 миллионов человеческих жизней; только об этом наши «антисоветчики» предпочитают не вспоминать (замалчивание обстоятельств, 14.1). Сванидзе выдает их однозначно за «жертвы большевиков» (навязывание необъективной/недостоверной информации, 14.7).

    Так же точно на кадрах «обжорства» (нарезаемые куски свиных туш, осетрины, тортов, льющееся рекой шампанское и пр.) не сказано: это едят и пьют только большевики и никто иной! Но Сванидзе именно так это и преподносит, убеждая зрителя в своей трактовке нейтрального видеоряда (14.7). Без какой-либо привязки к конкретным группам, в данном случае к большевикам, он безосновательно заявляет, что это «именно большевики». В своих «исторических хрониках» этот «обозреватель» постоянно «забивает» слабость аргументации живописаниями «красных жестокостей».

    В фильме про М. Тухачевского он рассказывает, как «большевики использовали против восставших тамбовских крестьян даже снаряды с отравляющим газом!». Это подается им с такой трагической физиономией, с таким мученическим выражением лица, что неопытный зритель думает: это ж надо, какие изверги!? Против крестьян — оружие массового поражения!!! Чудовища! Однако нужно помнить то, о чем Сванидзе скромно «умолчал»: на указанный период боевые отравляющие вещества (БОВ) не являлись оружием, запрещенным к применению (в отличие, скажем, от разрывных пуль). Более того, они широко использовались в ходе Первой мировой войны всеми воюющими странами. А уже после войны их применяли Италия в Абиссинии и совсем уж цивилизованная, дофранкистская еще, Испания, в Марокко, против борющихся за свою свободу народов этих стран. В качестве иллюстрации отношения столь любимых Сванидзе «цивилизованных» стран к применению ОМП (в частности — отравляющих газов) против мирного населения можно привести следующее высказывание апологета западного демократизма, абсолютно «цивилизованного» сэра Уинстона Черчилля, сделанное им примерно в тот же период: «Не понимаю эту брезгливость по отношению к использованию газа. Я большой сторонник использования ядовитого газа против варварских [тех, что англичане еще не успели покорить и ограбить. — Прим. авт.] племен. Это должно оказывать хорошее моральное воздействие и вызывать живейший ужас». Как видим, никакого сожаления о судьбах потравленным английским газом мирных жителей ни Черчилль, ни Сванидзе не выказывают. В передаче Сванидзе, по своей глупости, дает более-менее точные количества израсходованных снарядов: не более двух сотен штук.

    Ему невдомек, что для достижения требуемого эффекта от применения БОВ необходима концентрация примерно в сотню снарядов на «погонный километр» фронта. Причем это только на три-четыре линии окопов, а не на глубоко, на километры эшелонированную оборону! Если же требуется покрывать «площадь» — количество нужно возвести в степень.

    Двести снарядов (на самом деле, их было намного меньше) — это возможность создать необходимую концентрацию газа (как при атаке под Ипром, откуда взял свое название газ «иприт», где он, конденсируясь, буквально тек ручьями по земле) на квадрате со сторонами 200 метров. И это при разовом применении! А ведь обстрелы газовыми снарядами (всеми, менее чем двумя сотнями) проводились в течение почти месяца! Да еще не по четко обозначенному на открытой местности (например, в окопах в чистом поле) противнику, а по лесным массивам, в которых укрывались тамбовские крестьяне-повстанцы. В лесу не понятно: куда ты попал и попал ли вообще? Отойди обстреливаемый на пятьдесят шагов — эффект от такого «варварского обстрела» полностью нивелируется… Результатом такого «применения» могло быть только удивление крестьян, прошедших мясорубку «империалистической» войны: это что ж такое — снаряды падают, а осколков нет? В реальности газовые снаряды были использованы из-за повального бардака, царившего в Красной Армии на тот момент. РККА тогда и еще несколько после описываемых событий лет напоминала, скорее, не армию, а более-менее структурированную партизанскую группировку. В такой неразберихе на батарею могли подвезти не то, что нужно, а то, что оказалось под рукой (газового оружия царская армия наделала достаточно; встречающиеся объяснения, что «красные не залили все газом просто потому, что его у них не было, а то бы они, изверги, всех потравили», являются ложью исторической, 18.2, Уничтожение царских еще запасов газового оружия производилось аж после Великой Отечественной войны). А потом, чтобы не попасть под ревтрибунал за разгильдяйство, который разбирался быстро и весьма строго, выдать это за «тщательно подготовленную операцию». То есть Сванидзе лепит явную несуразицу, чтобы только «нажать на нервы» зрителя.

    Точно так же использует паразитирование на эмоциях и другой видный «историк» — покойный А. Яковлев. В своей книге «Сумерки» он «доказывает» чудовищность большевизма и, через это, всего Советского строя. Однако, поскольку с реальной аналитической информацией, да и просто с очевидными фактами на эту тему, у него слабовато, он эту «чудовищность» доказывает, паразитируя на гипертрофированно-эмоциональных оценках и терминах.

    Одна из глав книги (приведенная как отдельная статья в «Новой газете», № 62, 25 августа 2003 года) так и называется: «Убийцы страны расстреливали трехлетних, отнимали у матерей годовалых». Сама по себе статья — великолепный пример манипуляции, целого ассортимента разнообразных приемов, собранных в одном месте и «гармонично дополняющих» друг друга. Желающим рекомендуется проверить это на сайте газеты (он есть в Интернете; это было бы неплохой практикой по антиманипуляции), но общая схема выглядит следующим образом:

    Паразитирование на авторитете (Павлов, Мейман, Ландау) — 7.2.

    Паразитирование на собственном авторитете — 7.6.

    Автор рассказывает, как один, в августе 1991 года, «спас» главное здание КГБ от «восставшего народа». Толпа обезумевших москвичей тогда «собиралась громить КГБ» (вот было бы радости заокеанским организаторам этого позорного для нашего народа шоу…), а Яковлев, по его выражению, «увел» народ с площади…

    Паразитирование на эмоциях — 7.3. Причем Яковлев, в отсутствие внятных доказательств, приводит такие вот «факты»: «5 мая 1920 года газеты сообщили о расстреле в Елисаветграде четырех девочек 3–7 лет и старухи матери одного из офицеров. «Городом мертвых» называли в 1920 году Архангельск, где чекисты расстреливали детей 12–16 лет». Показательно, что для «доказательства» он выбирает «данные» из газет периода Гражданской войны! Эти газеты и в мирное-то время, когда их могли по суду привлечь к ответственности за клевету, писали бог знает что. А что они могли написать в период братоубийственной бойни, когда нужно заслужить доверие и расположение сиюминутной оккупационной администрации? В такой ситуации газеты напишут все, что «попросит» военный комендант города. Интересно, что Яковлев даже не называет эти «газеты» (вдруг в архивах сохранились?)… Что же касается «зверств большевиков в Архангельске», где «чекисты, расстреливали детей 12–16 лет», он вообще не ссылается на газеты, ограничиваясь совершено определенным «аргументом»: «называли».

    Далее все, что говорится — постоянное выжимание слезы из читателя, причем с использованием богатейшего арсенала других приемов манипуляции сознанием. Вот один, незначительный отрывок статьи: «Горькую чашу спецпоселенца пришлось испить калмыцкому поэту Давиду Кугультинову.

    «Переступил порог, — вспоминает Кугультинов, — дети. Огромное количество детей до 6 лет. В маленьких телогреечках, в маленьких ватных брючках. И номера — на спине и на груди. Как у заключенных. Это номера их матерей. Они привыкли видеть возле себя только женщин, но слышали, что есть папы, мужчины. И вот подбежали ко мне, голосят: «Папа, папочка». Это самое страшное — когда дети с номерами. А на бараках: «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство».

    Сегодня многие из лагерных детей уже в преклонном возрасте… И недалеко то время, когда сталинские сироты останутся единственными живыми свидетелями преступлений фашистского режима. А потом и они уйдут».

    Тут присутствует и рассматривающееся паразитирование на эмоциях, и «перенос значения» (6)— «… самое страшное — когда дети с номерами. А на бараках: «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство».

    «Перенос значения», в данном случае — увязывание «заключенных детей» и типичного лозунга того времени. Получается — с точки зрения автора — что лозунг издевательски «осеняет» страдания детей.

    Однако автор не уточняет: за что были сосланы калмыки? А ведь они были первыми, кто из тюркских народов СССР поддержал фашистов. Печально известный «туркестанский легион» вермахта был укомплектован в большинстве своем как раз калмыками (их, правда, нацисты называли «казахами»). Что оставалось делать с калмыками действующей государственной власти? Которой, кстати, верой и правдой, с оружием в руках, на тот момент служил и сам Яковлев. Законы войны требуют казнить любого гражданина своей страны, с оружием в руках воюющего на стороне врага, особенно — в своем собственном тылу. Так, кстати, делали и американцы, и англичане, и французы со своими предателями. Что же было лучше для калмыков: если бы Советская власть приняла решение уничтожить большинство мужчин народа, как предателей, по закону военного времени? Или уехать в ссылку, где народ был сохранен и, позднее, его представители не испытывали никаких ущемлений своих прав со стороны властей? Чем кончилось бы для целого народа приведение в исполнение смертных приговоров всем, сражавшимся на стороне гитлеровцев? Кроме того, «прицеп» (14.4): «Сегодня многие из лагерных детей уже в преклонном возрасте… И недалеко то время, когда сталинские сироты останутся единственными живыми свидетелями преступлений фашистского режима. А потом и они уйдут». Действительно: те, кто был заключен в лагеря — справедливо или нет, — сейчас уже старые люди. И все когда-нибудь умирают… Таким приемом автор создает иллюзию «достоверности» подаваемой им информации. Наконец, тут же можно выделить «демонизацию» (13.1) и эксплуатацию уже существующих мифов (11.1): «преступлений фашистского режима». Байка про то, что сталинский режим в СССР был «фашистским», запущена как раз демократами «первого разлива», к корифеям которых как раз и относится Яковлев. Не раз обсуждалась разница между фашистским режимом гитлеровской Германии и сталинской государственной системой в СССР. И, наоборот — потрясающее сходство базовых, цивилизационных принципов гитлеровской Германии и современных западных «демократий» (расизм — расовый и социальный, ограбление колонизируемых и захватываемых стран, использование «не себя» в качестве поставщика ресурсов и пр.).

    7.4. Паразитирование на скрытых желаниях (рефлексах)

    Подробное описание

    Зачастую манипулятор, для повышения доверия к себе, может апеллировать к тому, что является ЖЕЛАТЕЛЬНЫМ для реципиента (аудитории).

    К примеру, манипулятор может в качестве аргумента, «подтверждающего правоту», выдвинуть информационную установку «но вы же не хотите, чтобы случилось что-то ужасное? Тогда вы должны поверить мне!». Расчет на то, что никто не хочет, чтобы «случилось что-то ужасное». Опасение, что «это» может случиться, заставляет жертву манипуляции отключать критическое восприятие информационной установки. В данном случае манипулятор старается выступить как «защитник» жертвы, стремящийся уберечь ее от грозящей опасности. Начав так оценивать манипулятора, жертва начинает относиться к нему с большим доверием, на что он и рассчитывает.

    В обратном варианте манипуляция состоит в том, что «если реципиент поступит так, как нужно (манипулятору), то он достигнет чего-то очень хорошего» (указывается, чего именно). Манипулятор рассчитывает на естественное для людей стремление к хорошему и, таким образом, как бы «обещает» жертве манипуляции это «хорошее», если она выполнит то, чего он от нее добивается.

    Как чаще всего и бывает, апеллирование к желаниям носит неявный, латентный характер. Манипулятор не будет ничего обещать открыто — сделает это вскользь, в виде намека, используя разновидность приведенного вывода (10).

    Использование этого приема во всей, что называется, «красе» мы могли видеть во время выборов 1996 года. Вся выборная стратегия была построена манипуляторами от власти на противопоставлении «хоть какого-то, но демократичного сегодня» и «лагерного прошлого, которое, если выберем коммунистов, снова к нам вернется». Людям внушили мысль: если к власти вернутся представители левых сил — они всех сразу расстреляют. А на кого патронов не хватит — тех отправят на лесоповал.

    Безусловно, «на лесоповал» и «к стенке» не хочется никому. Напуганные этой «перспективой», избиратели обеспечили необходимый манипуляторам результат, несмотря на очевидную абсурдность утверждений рекламы.

    Кстати, сегодня этот прием также иногда применяется манипуляторами; скорее всего «по инерции». Незадолго до парламентских выборов 2003 года в одном из ток-шоу, посвященному предстоящему «волеизъявлению», участвовавшая в нем И. Хакамада крикнула представителю «левых»: вот здесь сидят ваши идеологические противники — вы их всех расстреляете, когда придете к власти? Брошенная в камеру фраза была ориентирована не на оппонента. И он не дурак, и Хакамада человек не настолько глупый, чтобы верить в подобную ахинею. Расчет делался на то, что возможность «массовых репрессий» за чистую монету примут телезрители. Им ведь также не хочется, чтобы «всех расстреливали» (ведь и они могут «оказаться» в числе «расстреливаемых»). Поэтому, чтобы не случилось такого «кошмара», может, и станут голосовать за «правых».

    Паразитируя на нежелании реципиента иметь плохие последствия в результате своих действий, манипулятор пытается внушить ему: если ты выберешь «красных» — они могут расстрелять многих, в том числе и тебя…

    Обратный вариант — обещания «счастливой» и «сытой» жизни в капиталистическом обществе, коих огромное количество было в отечественной прессе на рубеже 80-х — 90-х годов прошлого века. Приводить эти статьи нет необходимости — все помнят, как расхваливали капитализм и его товарное изобилие, «свободу слова» и возможность свободного перемещения по миру (в более раннем варианте — это призывы Горбачева к «социализму с человеческим лицом», к «гласности» и «демократизации»). В числе этой пропаганды — упоминавшийся выше фильм «Хочу в тюрьму» (рекомендуется всем желающим пересмотреть его еще раз). Обещая людям эти достижения, манипуляторы ставили условие: чтобы их добиться — нужно идти к капитализму, уйти от социалистического общества. Целью манипуляторов были отход от принципов социализма и уничтожение существующего строя. Чтобы заставить население двигаться по этому пути, манипуляторы обещали в качестве «приза» достижение положительных результатов. Любому человеку хотелось бы жить лучше. В итоге правильно построенной манипуляции и доверчивости населения цель манипуляции была достигнута.

    Более свежий пример паразитирования на рефлексах/желаниях — рекламный предвыборный ролик «Все на выборы» перед президентской избирательной кампанией 2004 года. Транслировавшийся по телевидению ролик показывал женщину-врача из родильного дома и крошечного младенца, очень милого и обаятельного. Врач говорила примерно следующее: вот родился малыш. Скоро я пойду на выборы.

    И я надеюсь, что через двадцать лет и этот малыш станет взрослым и вместе со своими родителями пойдет на выборы и станет настоящим гражданином.

    Всем нормальным людям приятно думать, что их дети вырастут и станут счастливыми и достойными людьми. И особенно приятно осознавать, что когда-то этот маленький и любимый комочек станет большим и красивым человеком, а ты вместе с ним куда-то пойдешь и все будут смотреть на вас и умиляться… Идет паразитирование на желании реципиента. Манипулятор подсказывает: в будущем вы «пойдете» на выборы. Но, чтобы это стало реальностью, нужно на выборы пойти и сейчас — ведь врач говорила, что она сама в этот раз пойдет голосовать. В этом же ролике применяется ассоциативная цепочка (6). Каждому приятно видеть маленького, трогательного малыша. Этот образ увязывается с образом выборов, сущностью современной «парламентской демократии», и отношение реципиента к малышу неосознанно переносится на понятие «выборы».

    Кстати, на этом же основан известный ролик, снятый для тех же выборов — увязывающий счастливое детство, обеспеченную старость, плодотворный (и, нужно думать, хорошо оплачиваемый — судя по счастливым лицам статистов) труд на хлебной ниве и на заводе в капиталистической России. Там так же проводятся утверждения о «счастье для своих детей» и «заботе о своих родителях». Это — близкие, понятные и желательные для подавляющего большинства людей цели. Их достижение ставится создателями рекламного ролика в зависимость от участия в выборах. Паразитируя на этом, манипуляторы призывают идти голосовать, для того, чтобы добиться указанных выше целей жизни.

    Так же может служить примером подобной манипуляции принятие Закона об автогражданской ответственности, т. наз. ОСАГО. Одним из основных тезисов большинства заказных статей был следующий: если будет введено ОСАГО, то в случае, если ваш автомобиль или вы сами пострадаете в ДТП, вы без проблем сможете получить компенсацию и не бегать за виновником с судебными приставами… Вы сэкономите время и нервы, купив страховку.

    На самом деле речь шла не о ПОКУПКЕ, а о НЕВЫРАЖЕНИИ гражданского протеста, чего на самом деле опасались организаторы этой аферы — здесь мы видим подмену понятий, (1). Паразитируя на естественном желании людей сэкономить время и нервы, авторы «проекта» добивались согласия жертв манипуляции на принятия своей манипуляционной установки. При этом важно было понимать, что протаскивание этого закона в окончательной его форме гарантировало государству колоссальную «долю» с выручаемых бизнесом средств по ОСАГО. Само по себе «обязательное страхование» — вещь хорошая, если она базируется на разумных тарифах, а не на желании государства вместе с финансовой олигархией от души пополнить свой бюджет за счет населения страны… Властям, «крышевавшим» этот проект, важно было а) получить дополнительные деньги и б) не допустить акций протеста населения. Это и было достигнуто, кроме применения административного ресурса, толковой манипуляцией общественным мнением…

    Кроме того, в прессе этот прием можно встретить, когда речь идет, например, о покупке муниципальной или иной общественно-государственной собственности частными «инвесторами». Как правило, процесс «приватизации» оправдывается (вернее, подается как само собой разумеющееся благо для общества) «притоком средств в бюджет». Заявления «как много денег получит бюджет!», «это необходимо для выплаты задолженности по зарплате!» и «часть этих средств пойдет на социальные нужды!» являются верными признаками того, что манипуляторы паразитируют на естественном стремлении людей улучшить социальное обеспечение общества и поддержать малообеспеченных его членов.

    Однако в данном случае подобный «приток средств в бюджет для использования на социальные нужды» подобен «притоку средств» от продажи станков на металлолом. Ведь на этих станках можно было делать полезные вещи, за которые получать деньги не один раз, а постоянно. Да еще и обеспечить работой людей, работающих на этих станках, решить множество социально-экономических проблем, увеличить промышленный потенциал города (региона, страны).

    А приватизация объектов госсобственности, как правило, приводит либо к ликвидации высокотехнологичных производств как «не соответствующих потребностям рынка» — при том, что эти «потребности рынка» определяются радикал-либеральной группировкой в российской властной элите (Греф, Кудрин, Чубайс, Илларионов, Ясин etc.). Либо к «переформатированию» (у либералов это называется «модернизацией» — лукавый термин, 15.1) производства. Так было, к примеру, с попыткой смены производства энергетических машин на производство «высокотехнологичных» розеток и электровключателей, что планировалось при попытке скупки российской корпорации «Силовые машины» концерном «Siemmens» в 2003–2004 годах. Сделка лоббировалась радикал-либеральной группировкой «реформаторов» в российском правительстве.

    «В быту» блестящий пример использования паразитирования на скрытых желаниях аудитории демонстрирует творчество эстрадного артиста М. Задорнова. Многие помнят, как десять-пятнадцать лет назад он остроумно высмеивал все советское. Его «коньком» в тот период была демонстрация вороватости, тупости, лени и других отрицательных качеств советского человека, а также унижение советского человека как представителя великой страны, равно как и самой страны. Общая атмосфера «поздней перестройки» была спроектирована ее авторами как атмосфера ненавистнического отношения ко всему своему, советскому и русскому и преклонения перед всем «зарубежным». Это помогало добиться пассивного согласия населения на разрушение СССР. Настрой «все наше — плохое» был востребован публикой на концертах (общество получало мазохистское удовольствие от того, что смеялось над бичеванием само себя), и М. Задорнов был одним из лидеров творческой интеллигенции, занимавшихся дискредитацией всего относящегося к нашей стране.

    Катастрофичность последствий этих процессов к настоящему времени стала очевидной для подавляющего большинства людей. Морок безумия понемногу проходит, люди начинают понимать: нельзя ненавидеть себя; это путь к самоубийству. Поэтому резко «повернулся» в своем творчестве и М. Задорнов. Он не высмеивает больше нашу страну, так как это не будет положительно воспринято аудиторией. Но и правду говорить невозможно — в этом случае пришлось бы признать, что сам Задорнов участвовал в программе развала страны.

    Поэтому автор-исполнитель избрал нового «мальчика для битья», над которым он может бесстрашно издеваться на потеху публике. На этот раз это западный, в первую очередь американский, человек и западно-американская система ценностей. Задорнов утрированно показывает глупость и ограниченность американцев, на этом фоне восхваляя «русскую смекалку» (впрочем, тоже преимущественно со жлобско-вороватым оттенком). Нашей публике сейчас нравится, что есть кто-то глупее, чем она сама. Апеллируя к таким скрытым желаниям зрительских залов, и выступает М. Задорнов. При этом нужно отметить, что его действия эффективны: любой популярный артист, обличающий сегодня «Запад», становится популярным у публики. И наоборот: как отмечалось выше, антисоветизм у зрителя «не в фаворе».

    Хазанов и Жванецкий полностью потеряли свою популярность и годятся сегодня разве что на роли «свадебных генералов» в шоу деятелей, вроде Швыдкого…

    Весьма интересно для повышения коммерческой популярности использовали паразитирование на скрытых желаниях аудитории арт-менеджеры телеканала «НТВ Санкт-Петербург». В «сетке» этого телеканала присутствует демонстрация роликов-заставок между передачами с использованием сюжетов тележурнала «Ленинградская кинохроника» послевоенного советского периода. Лет тридцать назад эти тележурналы крутили в кинотеатрах Ленинграда перед демонстрацией кинофильмов, используя их для возможности опоздавших на сеанс не пропустить собственно фильм (после журнала опоздавших пускали в зал). Тогда они вызывали у зрителя жгучее раздражение: сколько можно говорить об этих успехах социализма? Лучше бы джинсов нам дали фирменных! Сегодня времена кардинально изменились. Население, попробовав «прелестей» демократии, «реформ» и либерализма, желает хоть ненадолго окунуться в ту атмосферу спокойствия, стабильности и осмысленности существования, свойственной для позднесоветского периода. Манипуляторы идут навстречу этим скрытым желаниям аудитории (особенно учитывая определенную, пусть не всегда оправданную, идеализацию аудиторией того периода истории) и, используя крайне популярную сегодня советскую атрибутику, повышают, таким образом, популярность своего телеканала. Действительно: любой центральный телеканал сегодня становится таким рассадником пошлости, разврата и рекламы самых мерзких человеческих наклонностей, что трансляция жизнеутверждающих «совдеповских» видеороликов дает зрительской аудитории подсознательное ощущение стабильности и спокойствия («перенос значения», 6), аналогичных советскому периоду.

    Это тем более показательно, что, как отмечалось, «тогда» подобные журналы вызывали у зрителя в лучшем случае равнодушие, а в худшем — сильное антисоветское раздражение.

    Еще один пример. На учениях «Боевое содружество 2005», прошедших в 2005 году на полигоне войск ПВО РФ Ашулук, министр обороны РФ С. Иванов сделал следующее заявление:

    «В ходе учений «Боевое содружество» в 2001–2003 году, каждое из государств привозило сюда свой командный пункт.

    В этом, 2005 году, впервые мы создали единый командный пункт, на котором работали расчеты всех государств, принимающих участие в практических стрельбах. И этот командный пункт, по сути своей, является прообразом объединенной группировки сил ПВО, которую мы можем создать в любом угрожаемом или интересующем нас регионе».

    Для того чтобы понять механизм манипуляции сознанием, использованный в данном случае министром обороны Ивановым, необходимо вспомнить: насколько востребована сегодня обществом России и стран-республик СССР, принимавших участие в этих учениях, идея необходимости максимальной, в первую очередь военной, интеграции этих стран друг с другом. В основе этой идеи лежит скрытое желание большинства населения этих стран восстановить общее пространство и общие системы безопасности, чтобы вернуть многое из утерянного в результате развала СССР. Сегодняшнее положение в мире, когда псевдодемократические страны (США, Израиль, Великобритания, другие государства Старой и Новой Европы) безнаказанно проводят фашистские агрессии по всему миру, дает населению бывшего СССР понимание: если не держаться вместе — перебьют поодиночке под лозунгом «защиты общечеловеческих ценностей». Поэтому информация о военном сближении бывших советских республик принимается в общественном сознании народов этих республик с исключительно положительной стороны.

    Навстречу таким настроениям и идут властные элиты республик, проводя такого рода «совместные учения», реальная военная ценность от которых равна нулю: полностью уничтожены механизмы взаимодействия; электронная «начинка» большинства военных комплексов постсоветских республик либо создана, либо «модернизировалась» в США или в странах-сателлитах Америки и, следовательно, имеет мощные электронные «закладки», обеспечивающие контроль американцев над этой техникой. Кроме того, властные элиты постсоветских республик полностью продажны и не могут выступать в роли самостоятельных политических сил (исключением является субъектный Лукашенко и, отчасти, до своей смерти — Ниязов).

    7.5. Паразитирование на поддержке аудитории/собеседника

    Подробное описание

    В процессе убеждения реципиента манипулятор часто использует достаточно эффективный прием, основанный на «взаимопонимании» и «согласии» со своей позицией другого собеседника (не реципиента) или целой аудитории.

    Манипулятор, излагая свою информационную установку, спрашивает на виду у реципиента, собеседника (аудиторию): а вы согласны с этим? И собеседник соглашается (иногда для вида, «как бы» поколебавшись и поразмыслив).

    Этот прием призван убедить недоверчивого реципиента, что, с одной стороны, имеет место честное обсуждение проблемы. А с другой — что позиция манипулятора верна — с ней готовы согласиться окружающие. Интуитивно у жертвы манипуляции может зародиться мысль: они ВСЕ согласны — может, это я не прав, что не соглашаюсь? На это и рассчитывает манипулятор.

    Известно два механизма подобной манипуляции.

    Первый — когда манипулятор заранее договаривается с «собеседником» или «аудиторией» о «согласии» в необходимый момент. Момент приходит, «собеседник» («аудитория») соглашается, все это видит жертва манипуляции — дальнейший механизм описан выше. Налицо прямая и грубая инсценировка «поиска истины», по существу — ложь.

    Второй — когда манипулятор заранее подбирает и специально выстраивает свой вопрос таким образом, чтобы у независимого собеседника возникло желание согласиться с ним. Для этого может быть использована обтекаемая или двусмысленная формулировка, эмоциональное воздействие, знание особенностей психики или алгоритма мышления собеседника. Результатом будет согласие собеседника — и далее манипулятор снова действует, как уже было описано выше.

    Второй механизм является более тонкой и умелой работой манипулятора. Он тем более опасен для жертвы, если она знает собеседника манипулятора как человека (или общность) порядочного, честного и внушающего доверие. Раз ТАКОЙ человек согласился с манипулятором — как же я могу не согласиться? — может подумать реципиент. И немедленно попадает в сети манипулятора.

    Сама по себе методика использовать «согласие аудитории» должна насторожить реципиента.

    В данном приеме нет ничего особо интересного для анализа. Подобное манипулирование происходит в том случае, когда манипулятору нужно создать видимость не навязывания аудитории (реципиентам) собственного видения/трактовки проблемы, но «свободного и открытого» обсуждения.

    Дескать, «не я один так считаю, а и вот эти люди тоже»…

    Предельно упрощенный вариант такой манипуляции — использование массы подкупленных «сторонников» на разного рода политических (чаще всего предвыборных) шоу. Летящие в небо шарики, музыка, световые эффекты создают атмосферу шоу (23.1, 23.2). А толпы радостно горланящих «сторонников», которым заранее объяснили, что и когда нужно кричать, показывают «массовую поддержку» данного кандидата «общественностью». Этот момент превосходно отражен в кинофильме «Народ против Лари Флинта». Когда главного героя выпускают (в очередной раз) из тюрьмы, он, устроив шоу с показом эротики и сравнением ее с ужасами войны, срывает аплодисменты зала. Его адвокат говорит: смотри, как эти люди тебя поддерживают, ты популярен! На что герой резонно отвечает: да, за это я им и плачу…

    Как правило, подобные приемы используются в разного рода ток-шоу или «аналитических» передачах, проводимых представителями СМИ антироссийской ориентации. Чаще всего это выглядит следующим образом: собираются два таких деятеля, один задает другому «острые вопросы», а второй, немного поразмыслив, на них «отвечает».

    Пример такой «дискуссии» — передача «Времена» с Владимиром Познером», эфир 2 ноября 2003 года. Рассматриваемая часть передачи посвящена обсуждению изменений выборного законодательства. Позицию власти представляет А. Вешняков, бывший глава ЦИК РФ. «Объективные демократические СМИ» представлены В. Познером. Между двумя этими участниками передачи происходит следующий диалог, в котором оба убеждают друг друга, а на самом деле — аудиторию, что демократия в России самая что ни на есть эффективная, настоящая, а вовсе не бутафорская.

    Основанием для обсуждения является отмена Конституционным судом РФ пункта «ж» статьи 48 Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав граждан». На фоне обсуждения этого «судьбоносного» решения КС (которое на самом деле не оказывает ни малейшего влияния на абсолютную ангажированность и предопределенность «выборов» в современной России), ведущий программы, В. Познер, и его гость, проводят «информационную обработку» аудитории, в один голос утверждая то, что им нужно:

    «А. Вешняков:… Владимир Владимирович, за два месяца работы никто претензий к нам [к ЦИКу по поводу нарушений в выборах] не имеет… Это вы знаете хорошо.

    Ведущий (В. Познер): Да, я знаю.

    А. Вешняков: И в этой части очевидный плюс, что в этом споре догматиков, в этом споре людей, которые пытались, вообще говоря, отменить вообще весь этот закон [«Об основных гарантиях избирательных прав»], ради чего? Ради того, чтобы «черный нал» процветал дальше, и зарабатывались огромные бешеные деньги во время выборов.

    Ведущий (В. Познер): «Черный нал» или «черный пиар»?

    А. Вешняков: «Черный нал» и «черный пиар» — это связанные вещи. Кроме этого, чтобы безудержно можно было использовать административный ресурс для давления на средства массовой информации и подачи нужной информации, были цели, которые ставились некоторыми авторами запроса [по поводу отмены пресловутой статьи «ж»]. В том числе были и совершенно правильные цели. И Конституционный суд, разобравшись во всем этом деле, поставил точку в этом споре.

    Ведущий (В. Познер): Вы знаете, я думаю, что вы правы, когда говорите, что некоторые исходили именно из тех вещей, о которых вы говорите.

    А. Вешняков: Конечно, так надо все называть в совокупности.

    Ведущий (В. Познер): Но у меня есть ощущения, что некоторые, которые поддерживали этот закон, рассматривали его как средство заткнуть рот неугодным журналистам, были ведь и такие.

    А. Вешняков: Может быть, такие были, но, по крайней мере, сидящий перед вами к таким не относится. Я думаю, что у вас таких претензий ко мне не может быть.

    Ведущий (В. Познер): Не может, наверное, да.

    А. Вешняков: Да.

    Ведущий (В. Познер): Не может. Теперь смотрите. Конкретная совершенно вещь. Верно ли, что вот благодаря решению суда сегодня журналист имеет право давать свою оценку тому или иному кандидату?

    А. Вешняков: Он может это давать, в том числе путем комментариев. Но при этом четко сказано, и вы правильно в этом отношении сказали, что информационные передачи информационными должны быть в специальных блоках, в новостях, например, и там идут без комментариев. Что касается других форм передач, аналитических, которую вы, в частности, ведете — пожалуйста. Как это без мнения журналиста, в том числе, ее вести? Невозможно.

    Ведущий (В. Познер): То есть имеет право.

    А. Вешняков: Конечно.

    Ведущий (В. Познер): Хорошо.

    А. Вешняков: Но при этом, что такое информация? Она должна быть объективной, достоверной, не нарушать равенство кандидатов. Это нормально. Сбалансированность подачи всех этих материалов не в одной отдельной передаче, а вообще в целом освещение предвыборной деятельности…

    Ведущий (В. Познер): Александр Альбертович, хотите того вы или нет, но ведь есть политики известные, привлекающие внимание. Есть менее известные. Волей-неволей телевидение, я говорю сейчас о телевидении, которое всегда стремится к аудитории к большой, будет звать тех, которые интересны публике. И так может получиться, что будут чаще появляться ну там… тот же господин Зюганов, или там тот же Жириновский, потому что они более интересны. Вот это все равно можно толковать как необъективное, несбалансированное и так далее? Хотя не понятно почему.

    А. Вешняков: Ну, в этой части, я думаю, толковать, если у вас будет и одна, и другая, и третья, и четвертая сила, которая действительно реально существует…

    Ведущий (В. Познер): Но не 33, понимаете?

    А. Вешняков: А у нас, их 33-х нету.

    Ведущий (В. Познер): Но у нас 23 [политические «партии» в выборном списке на выборах в Государственную Думу 2003 года].

    А. Вешняков: 23 есть. Конечно, 23 все показать будет совершенно с точностью до минуты невозможно.

    Ведущий (В. Познер): Невозможно.

    А. Вешняков: Невозможно, никто такой цели не ставит.

    Ведущий (В. Познер): Хорошо.

    А. Вешняков: Но сбалансированность должна быть, это принцип, вообще говоря, журналистики, информационной деятельности.

    Ведущий (В. Познер): Согласен.

    А. Вешняков: Кстати, Конституционный суд знаете, как сказал, очень хорошо, красиво сказал. Он сказал, что вообще средства массовой информации выполняют социальную функцию информирования граждан о выборах, способствующую осознанному выбору граждан.

    Ведущий (В. Познер): Все правильно.

    А. Вешняков: Здорово?

    Ведущий (В. Познер): Здорово. Я большой поклонник…

    А. Вешняков: При этом, соблюдая этические правила поведения и меры саморегулирования журналистского сообщества, направленные на объективность этого освещения, недопущения перекосов в этом освещении.

    Ведущий (В. Познер): Все правильно.

    А. Вешняков: Вот этому надо и следовать…

    Ведущий (В. Познер): Вы знаете, вот у меня такой вопрос к вам, ну… в какой-то степени философский. Было довольно большое количество людей, журналистов в частности, которые были не согласны с некоторыми положениями этого закона и которые пошли официальным и законным путем протестовать против этого, обратившись в Конституционный суд. Суд рассмотрел это [протест против обсуждаемой статьи] и принял их сторону в одном конкретном деле. Как вы думаете, не является ли это уроком для нашего общества, где многие люди считают, что они абсолютно бесправны, что все равно суд никогда не примет их сторону? Не является ли это, на ваш взгляд, может быть, даже немножечко ущемило пускай вас, не лично, а, так сказать, но что для общества такое решение, оно положительно с точки зрения того примера, который оно дает.

    А. Вешняков: Я считаю, что в этом отношении есть положительный урок для всех. Для законодателей, которые, кстати, единогласно голосовали за этот закон, а потом сами же пошли в Конституционный суд. Это хорошо. Осознали, что ошиблись в чем-то. Хотя тут не только ошибка, насколько я понимаю, за этим стояла. Кроме этого, для общества это точно вывод, что у нас все-таки строится демократическое правовое государство и есть механизмы защиты права гражданина, если он считает, что его право ущемляется. В этой части это хороший урок для всех нас.

    Ведущий (В. Познер): Золотые слова. Спасибо вам большое».

    Столь длинный отрывок приведен для того, чтобы читатель смог оценить всю «напряженность» «полемики». Люди рассказывают друг другу, обращаясь на самом деле к зрителям, как все хорошо, честно и объективно сегодня проходит в выборах. Это очень напоминает разговор «молочных братьев» О. Бендера и Ш. Балаганова в кабинете начальника конторы (Бендер, доказывая, что «он телеграммы посылал» вытаскивает ворох квитанций, но показывает их не брату, чиновнику в кабинете). Следует обратить внимание на их постоянное согласие друг с другом: «Это вы знаете хорошо. — Да, я знаю», «Конечно, так надо все называть в совокупности», «Хорошо», «Согласен», «Все правильно», «Здорово? — Здорово. Я большой поклонник…», «это хороший урок для всех нас. — Золотые слова. Спасибо вам большое». Подобная согласованность в предмете обсуждения чаще всего безошибочно указывает на согласованность действий манипуляторов. Тем более что в данном случае доказывать «демократичность» выборов в РФ и не-шутовской характер выборной власти в интересах обоих участников «дискуссии». А. Вешняков был поставлен на свой пост для того, чтобы с одной стороны, обеспечивать приход к власти реальных хозяев России — представителей финансово-силовой бюрократической олигархии, захвативших власть в стране в перестроечный еще период. А с другой — объяснять «электорату», что именно это и есть подлинное человеческое счастье «выбирать и быть выбранным».

    У В. Познера интересы несколько иные. Он — представитель транснациональных финансово-политических структур, стремящихся к контролю над всем миром. Ослабление России — одна из важнейших задач хозяев Познера, а ничто так эффективно не поможет выполнить эту задачу, как внедрение в нашей стране псевдодемократических институтов «выборной представительной власти» по образцу «цивилизованного Запада». Поэтому, несмотря на то, что во многом позиция людей типа Вешнякова для Познера неприемлема (они, в отличие от ведущего и его хозяев, не заинтересованы в максимально быстром ослаблении и расчленении России, так как главное место получения прибылей для них — здесь), в данном случае последний вынужден играть «в паре» с Вешняковым. Тем более что заказ на рекламу «объективных и честных выборов» идет от реальных владельцев ОРТ и отказаться от этого Познер не может, даже если бы и захотел…

    Более сложный вариант данного приема — когда манипулятор не договаривается заранее с «собеседником» о какой-то определенной линии ведения дискуссии, а, зная его психологию, строит свои вопросы таким образом, чтобы ответы подтверждали манипулятивную установку. Подобное можно видеть в той же передаче В. Познера, эфир 5 октября 2003 года.

    Выпуск был посвящен десятилетней годовщине государственного переворота, совершенного ельцинской группировкой и последовавшего за этим расстрела законно избранного Парламента РФ. Одна из задач Познера на этой передаче — по возможности показать, что преступления со стороны путчистов не было, а защитники Белого дома вроде как «сами виноваты». Для навязывания этой манипулятивной установки используются «свидетельства «свежей головы» (приглашенного «со стороны» «незаинтересованного участника передачи»). В тот раз такой «головой» был солист группы «Чайф». Познер обращается к нему:

    «Ведущий (В. Познер):… Вот знаете, каждому, кому сегодня хотя бы 30 лет, каждый такой человек помнит события Москвы [октября 1993 года], хотя они касаются, конечно, всей страны, и у каждого есть своя интерпретация и свои воспоминания. Чем для вас лично стали эти события?

    В. Шахрин: Ну, так как я не живу в Москве, живу в городе Екатеринбурге и вообще большую часть времени провожу на гастролях по стране, я даже не помню, в каком городе я-был, мы смотрели где-то события все по телевизору, то, что происходило… И я помню ощущение ужасного такого внутреннего дискомфорта, мне было очень нехорошо оттого, что я видел по телевизору, оттого, что происходит, что это все абсолютно неправильно. Я видел этих людей, которые идут там огромными массами, с той и с другой стороны выступают. Я понимаю, что, в принципе, они хотят, наверное, чтобы было лучше, чтобы стало как-то лучше. Но счастье человеческое вещь, мне кажется, сугубо индивидуальная… И коллективного счастья… всей куче… придумать невозможно. И меня больше всех, конечно, смущали люди, кто… ну, так или иначе появляются, кто достает, там не знаю… шашку, знамя какое-то и начинает людям говорить: а я знаю, как вам будет лучше. И начинает показывать в сторону Зимнего дворца, в сторону там Афганистана, в сторону телецентра — не важно куда… Вот эти люди берут на себя, по-моему, какую-то непомерную ответственность. Потому что, в конечном итоге, вот этот путь к всеобщему, коллективному счастью, он почему-то всегда очень кровавый очень бесчеловечный получается».

    В данном случае ведущий, зная психологию и личностно-шкурный уровень типичного, а, возможно, и данного конкретного «музыканта», специально подводит его к тому чтобы тот начал хаять все происходившее в те трагически дни. Для этого вопрос специально формулируется Познером как ЛИЧНЫЕ переживания: «Чем для вас лично стали эти события?» Зачастую деятели искусства, ориентированы исключительно на собственное благополучие, на возможность «творить», петь, чтобы ему платили по возможности за это побольше и, главное, упаси бог, не мешали и не пугали (у таких «музыкантов» очень чуткая к переживаниям за собственный комфорт психика), панически боятся всего, что может — пусть даже гипотетически — ему угрожать. Если к тому же, ранее такому вбили в голову, что все, что было в нашей стране «до демократии» — один сплошной кошмар и тоталитаризм, он станет бояться вдвойне. В этой ситуации вопрос — «что ЛИЧНО ВЫ почувствовали, когда узнали о происходящем?» — вызовет у него реакцию на грани ужаса. Ведь человек с такой психологией воспринимает любое социальное потрясение как непосредственную угрозу против собственного сытого мирка. Раз где-то что-то хотят изменить не на мое личное благо — это плохо, это угроза мне лично, это недопустимо, ужасно, преступно и зверски тоталитарно! Категориями «народ», «государство», «развитие общества» такие люди мыслить не способны…

    Познер, повторимся, прекрасно это понимает. Поэтому он подталкивает Шахрина к резко-отрицательной оценке тогдашних событий, именно таким вопросом: что почуствовали ЛИЧНО ВЫ? И Шахрин, памятуя о пережитом тогда испуге (вероятно, он тогда в ужасе думал, что «придут коммунисты и всех начнут вешать»), начинает ругать тех, кто тогда попытался защитить конституционный строй от мятежников.

    Своим высказыванием Шахрин полностью поддерживает дальнейшую установку Познера: «в Белом доме тоже сидели преступники и дураки». Это очень на руку манипулятору: вроде бы непредвзятый человек, «свежая голова», а думает точно так же, как и сам Познер… Однако достигается это не путем предварительной договоренности, а благодаря тщательному отбору такой «свежей головы» (Познер специально подобрал человека с определенным складом мышления) и нужной формулировке вопросов. Все вместе это позволило ведущему программы эффективно достигать своих целей…

    7.6. Паразитирование на собственном авторитете

    Подробное описание

    Данный прием — образец достаточно грубой и в настоящее время редко встречающейся (вследствие значительного «поумнения» населения) манипуляции сознанием. В общих чертах он схож с приемом «паразитирование на авторитете», с той лишь разницей, что в роли авторитета выступает сам манипулятор.

    Доказывая выдвигаемую им информационную установку, манипулятор в качестве «доказательства» ссылается на свои собственные заслуги, звания, должности и пр. Он как бы говорит своей аудитории: вот, посмотрите — ну неужели я, добившийся таких высот в науке/политике/культуре/ военной карьере и пр., могу вас обмануть? Неужели те, кто мне эти звания присваивал, могли их присвоить человеку, недостойному вашего доверия?! Одной из основных примет такого рода манипуляции, является ссылка манипулятора на свои заслуги или на проводимую руководимым манипулятором коллективом людей (структурой) «полезную работу».

    От тривиальной саморекламы (17.2) этот прием отличается тем, что имеет конечной целью не рекламу манипулятора как такового, а с помощью его заслуг «легализацию» выдвигаемой им информационной установки. Этот прием манипуляции используется не часто и, как правило, только в тех случаях, если манипулятору нечем более аргументировать свою информационную установку, кроме как «давить своим авторитетом».

    Принцип простейший: смотрите, как я большой и солидный — разве я могу вас обмануть?! Вы просто обязаны мне поверить! В конце 90-х годов прошлого века возник скандал, связанный с выводом в офшорную фирму «ФИМАКО» резервных средств Центробанка РФ. Особую пикантность этой истории придавало то, что инициатором аферы был сам глава Центрального банка страны В. Геращенко. Выведенные в офшор деньги, как утверждали информированные источники, использовались на рынке ГКО, принося колоссальные прибыли чиновникам-финансистам, прокручивавшим их при полном обладании не только «инсайдерской информацией», но и всеми рычагами, определяющими правила игры на этом рынке. В таких условиях бизнес был сверхприбыльным.

    Однако информация об этих махинациях, как указывалось выше, все же «всплыла» (скорее всего, инициатором утечки стал кто-то, пострадавший от дефолта). Отмазывать родное ведомство и лично Геращенко был назначен бывший первый зампредседателя ЦБР С. Алексашенко. На прессконференции 16 февраля 1999 года он сказал:

    «Виктору Геращенко надо памятник поставить, что он спас деньги от ареста [уведя их из российского бюджета в офшор], угроза которого возникла в 1993 г. И я ответственно заявляю, что в 1997–1998 гг. эти деньги не были использованы на рынке госбумаг [то есть в игре на рынке ГКО, приводившей к утечке валютных средств из бюджета и разрушавшей внутренний финансовый механизм в РФ]».

    Здесь Алексашенко убеждает реципиентов в истинности своей манипулятивной установки, приводя как доказательство «неопровержимый» аргумент: «я ответственно заявляю», паразитируя на том, что он человек «ответственный» и раз «ответственно заявляет» — то так оно и есть. На самом деле, понять его можно: ситуация, в которой глава ЦБ РФ «сливает» деньги из бюджета в офшорную фирму и крутит там, получая прибыль, в комментариях не нуждается. Тут какой аргумент не приведи — легче не станет, слишком уж история «шита белыми нитками». Поэтому бывший чиновник может только убеждать, что раз он «ответственный», то и его «ответственным заявлениям» следует верить…

    Почти полностью аналогичный пример паразитирования манипулятором на своем собственном авторитете можно увидеть на примере выступления министра внутренних дел Украины Ю. Ауценко в начале 2005 года. Коррупция в МВД Украины достигла колоссального уровня; должности покупались и продавались. В своем выступлении министр строго указал, что этого больше быть не должно: «Я ответственно заявляю — больше должности в МВД не продаются, и кто готовит чемоданы денег, пусть даже не рассчитывает на то, что им это удастся». Это утверждение министра столь же грозное, сколь и беспочвенное: коррупцию в рядах МВД Украины остановить невозможно в принципе. Поэтому для доказательства «действенности» этого «последнего, тысячепервого предупреждения» министр вынужден был прибегнуть к аргументированию утверждения своим авторитетом. А чем еще такое «правдивое» высказывание можно доказать? Иногда к такому приему манипуляторы прибегают просто для того, чтобы придать большую значимость пустопорожным высказываниям, призванным просто привлечь внимание к тому или иному политику (информационный повод, 27: чтобы о политике на забывали, чтобы помнили, чтобы выделяли его из общего ряда, он должен постоянно напоминать о себе).

    Особенно часто использует паразитирования на собственном авторитете С. Миронов: «Я ответственно заявляю, что обе палаты российского парламента — и Совет Федерации, и Государственная дума — никогда не были и не будут опасны для собственной страны», — утверждает спикер Совета Федерации. Утверждение совершенно бессмысленное: суть законодательных органов властной системы РФ не в том, чтобы приносить «пользу» или «вред» своей стране, а в том, чтобы обслуживать наиболее сильную на данный момент политическую элиту. А уже курс этой элиты и приносит для страны вред или пользу… Но для того, чтобы это бессмысленное утверждение выглядело «значительно», С. Миронов добавляет в него собственной солидности: «Я ответственно заявляю». Из этой же серии его заявление по поводу увеличения МРОТ аж до 600 рублей. Все понимают: на такие деньги прожить нельзя. МРОТ — «высосанный из пальца» показатель, реально ничего не отражающий (кто сможет прожить на такую «минимальную зарплату»?). Однако это очень удобный информационный повод напомнить о себе: «Я знаю, что профсоюзы собираются проводить акции. Хочу всех успокоить. Я ответственно заявляю, у меня нет никаких сомнений, что с 1 октября этого года законом МРОТ будет увеличен до 600 руб. Мы все сделаем для этого, и мы к этому готовы».

    То, что такое «увеличение» не принесет никому никакого облегчения, знают и сам Миронов, и «профсоюзы», которые «собираются проводить акции». Никакого реального содержания, таким образом, в этом заявлении, как и в этих «акциях», нет. Но для «повышения градуса» С. Миронов опять прибегает к апеллированию к своей «ответственности.

    Впрочем, это примеры достаточно грубые и непрофессиональные с точки зрения манипуляции. Оно и понятно: их применяют непрофессионалы.

    А вот как использует опытный манипулятор (специалист по информационным воздействиям) апелляцию к своему авторитету или авторитету «представляемой стороны».

    Статья «Рука Москвы» не получила от России никакой помощи», опубликованная в газете «Коммерсант» 2 декабря 2005 года, посвященная «проблеме Приднестровья». Вернее, позиции молдавского руководства, полностью вставшего на антироссийскую позицию Запада и сорвавшего подписание российско-молдавского договора, который должен был, с точки зрения России, закрепить статус нашей страны как гаранта неприкосновенности ПМР. А с молдавской точки зрения выставить Россию из этого региона и аннексировать независимое Приднестровье.

    В варианте договора, предложенного Россией, оговаривалось сохранение военного присутствия российских миротворцев для обеспечения безопасности ПМР и предотвращения молдавской агрессии (аналогичной 1991 году). Разумеется, договор, обеспечивающий независимость народа Приднестровья, был неприемлем для истинных, заокеанских, хозяев молдавского руководства. Последнее пошло на открытую эскалацию конфликта с Россией, получив на то четкие указания «вашингтонского обкома». Однако признать свою марионеточную, полностью проамериканскую сущность «коммунистическое правительство Молдовы» не могло — это означало полностью дискредитировать себя в глазах своих же избирателей. Поэтому возникла необходимость показать, что виновна в срыве подписания договора отнюдь не Молдавия, а Россия. Этому и посвящена заказная статья, подготовленная Советником президента Молдавии по внутренней политике М. Ткачуком. В ней рассказывается, как молдавские представители на переговорах стремились соблюсти обоюдные интересы — Молдавии и России — и, одновременно, «не выйти за рамки действующего международного законодательства». Задача невыполнимая: современное «международное законодательство» подчиняется одному критерию — праву сильного. США и их союзники это убедительно показали. Во всех иных случаях «цивилизованные страны», прикрываясь «международно-правовой» риторикой, выбивают из своих оппонентов все, что им угодно — хоть путем политического или экономического шантажа, хоть применением военной силы. В ситуации с Россией это особенно наглядно: нашу страну уламывают сдавать все свои позиции, ссылаясь на некие «международно-правовые нормы».

    Представителям молдавского руководства важно показать свою позицию с положительной стороны в «российских-антироссийских» СМИ, продемонстрировать: в срыве «приднестровского урегулирования» виноваты не они, а… Ну, «кто-то другой» (имеется в виду Россия). Для этого в газете «Коммерсант» размещена рассматриваемая статья. В начале автор — М. Ткачук — показывает, насколько он знает предмет обсуждения, какой он честный, умный, порядочный и ответственный политик. Он активно «набирает очки», убеждая читателя в своем профессионализме и неангажированности. Для чего это нужно — ниже, а пока посмотрим, как это происходит: «Неписаная история неподписания [меморандума].

    … Я лично могу предложить иную [отличную от российской] трактовку истории молдавско-российских отношений последних пяти лет. Повспоминать об истинных причинах неподписания меморандума, одним из соавторов которого был Дмитрий Николаевич Козак. В 2001 году я входил в выборный штаб партии коммунистов, после нашей победы стал депутатом парламента, с лета 2002 года являлся советником президента по внутренней политике, в 2003 году входил в группу, готовившую печально знаменитый меморандум. Присутствовал на большинстве встреч президента Воронина с президентами других государств, участвовал в большинстве международных визитов, детально знаком с большинством документов, так или иначе затрагивающих вопросы евроинтеграции, партнерства с НАТО, приднестровского урегулирования и, конечно же, взаимоотношений с Россией.

    В ночь неподписания меморандума я находился в кабинете президента Молдовы вместе с Дмитрием Козаком, премьер-министром и тогдашним лидером нашей парламентской фракции. Решение уже было принято, последние слова произнесены… Все понимали, что происходит нечто ужасное и что предотвратить это ужасное уже невозможно… Случилась катастрофа. Настоящая катастрофа. Дойти до такой катастрофы нужно было еще суметь. Козак не спал уже несколько суток.

    Я тоже. Последние дни и часы были потрачены на то, чтобы избежать крушения. Мы простились. Я сказал ему, что ухожу из политики. Вернувшись домой, я свалился с температурой в сорок градусов и поднялся только потому, что оппозиция вывела народ на площадь протестовать против Путина, Воронина и якобы подписанного меморандума. Слюни распускать было некогда, нужно было принимать и этот удар».

    В конце рассматриваемого отрывка автор опять показывает — насколько самоотверженно, не жалея своего здоровья он борется за справедливость и молдавскую государственность: я свалился с температурой в сорок градусов и поднялся только потому, что оппозиция вывела народ на площадь протестовать против Путина, Воронина и якобы подписанного меморандума. Слюни распускать было некогда, нужно было принимать и этот удар. И насколько сильно он переживает за правду, как страдает из-за того, что Россия сорвала подписание меморандума: Это была катастрофа… Вернувшись домой, я свалился с температурой в сорок градусов».

    Все это необходимо автору статьи для придания себе имиджа человека честного, принципиального, до конца боровшегося за справедливый — с молдавской точки зрения — вариант меморандума. Ибо далее он «доказывает» несправедливость российской позиции по данному вопросу и несоответствие ее «международному законодательству», при полной справедливости позиции Молдавии. Поскольку статья на эту тему в газете одна, ее автор выступает единственным арбитром, определяющим, кто тут прав, а кто нет. В такой роли ему важно изначально создать себе максимально положительный имидж не человека, отрабатывающего полученные деньги, а «рыцаря без страха и упрека». Чего он и добивается, расхваливая свой «профессионализм», «опыт работы» и нечеловеческую преданность делу… Все это уводит читателя статьи от одного простого факта: позиция руководства Молдавии выгодна а) самому руководству Молдавии, загнавшему своей прозападной политикой свою страну в такую нищету и безысходность, что и нищая Румыния уже кажется раем. И б) США и их союзникам, для которых ослабление России есть одна из ключевых целей их деятельности. А невыгодна такая позиция народу Приднестровья, в массе своей позиционирующему себя как часть русского народа и видящего свое будущее в союзе с Россией. И самой России, для которой наличие мощного принципиально проросийского анклава на территории, которая в обозримом будущем войдет в ЕС, дает превосходную фору в международных отношениях.

    Аналогично поступает автор интереснейшей книги «Исповедь экономического убийцы» Дж. Перкинс («Претекст», М., 2005). Это прекрасный образец информационной диверсии, служащей подготовке к смене этапов экспансии Запада против народов мира. Автор перед тем, как начать проводить необходимую ему (и его заказчикам) информационную установку, «накачивает» свой рейтинг в глазах читателя. Вот как он расписывает собственную честность, принципиальность и самоотверженное служение святому делу информирования общественности о злых замыслах некоторых «западных кругов»: «Эта история должна быть написана. Мы живем во времена ужасного кризиса… История этого конкретного экономического убийцы — это история о том, как мы оказались там, где мы есть сейчас…

    … Что же заставило меня забыть про взятки и угрозы [и написать эту книгу]? Короткий вариант ответа состоит в следующем. Моя дочь Джессика… когда я не так давно сообщил ей, что собираюсь написать эту книгу и поделился своими опасениями, сказала: «Не волнуйся, папа. Если они до тебя доберутся, я продолжу с того места, где ты остановишься. Мы должны сделать это для внуков…» Более длинный ответ связан с преданностью стране, в которой я вырос, с любовью к идеалам, сформулированным отцами-основателями нашего государства…» Автор показывает, какая угроза нависла над ним из-за его стремления рассказать правду. Как ему угрожают, какой он хороший, честный, «белый и пушистый», как он любит свою страну и как он ради этой любви и своих принципов не боится рисковать головой.

    На самом деле, книга эта — одна из первых ласточек в смене внешней стороны парадигмы американского паразитического развития, при которой суть западной агрессивной экспансии, политика Запада, нисколько не меняется. Те страны, что не могут за себя постоять, так же подвергаются разграблению, только теперь уже под вывеской «глобализации мировой экономики». Миру выдвигается следующая установка: «тогда» все эти нехорошие дела делали нехорошие люди. Мы не такие; мы лучше и порядочнее их — мы осознали свои ошибки и готовы действовать на благо всего человечества. Давайте забудем старые грехи (ОСТАВИВ ВСЕ КАК ЕСТЬ) и начнем наше сотрудничество с «чистого листа»… «Чистый лист» — это сохранение сегодняшнего «статус-кво», возможно, с некоторыми, незначительными уступками. Главная задача этой информационной операции Запада — отвести гнев мировой общественности от действующих элит, выставив в качестве «жертвенной коровы» (19) элиты, уже сошедшие со сцены. Змея меняет кожу, но по прежнему остается коварной змеей…









     


    Главная | В избранное | Наш E-MAIL | Прислать материал | Нашёл ошибку | Верх