Глава 9

Цель жизни

В самом начале нашей работы «патрон» выказал просьбу срочно помочь поменять входную дверь в его квартире, которую действительно можно было вышибить ударом ноги. Дверь я тут же заказал, но по причине нарастающей занятости забрать не смог, хотя Собчак неоднократно напоминал. Когда же ее привез сам столяр, то интерес к этой затее у «патрона» уже пропал. Оказалось, что к нему в гости незадолго до этого наведалась знакомая жены «маклерша» и, как он выразился, была изумлена жилищной непритязательностью главы города. Тут же предложила массу небескорыстных вариантов улучшения. Собчак и перед встречей с «маклершей» заговаривал о смене своего жилья.

Конечно, все прекрасно понимали: ни о каком «простом» обмене не могло быть и речи. Хотя у Собчака имелась довольно просторная трехкомнатная квартира, но с учетом малоудобного дома-«корабля» городской окраины и пока еще отсутствия собственных денег на доплату обмена в центр города, было абсолютно нереально обойтись без скандала при исследовании «доброхотами» будущего скользкого, нечистоплотного пути. Не трудно предугадать: без жульничества и грязи воплотить в реальность грезы жены о шикарной квартире в районе царских дворцов не удастся. Поэтому «обычный обмен» мог в итоге стать крупным козырем в руках противников Собчака, чего, естественно, не хотелось. Однако устремление супруги в сторону центра города оказалось сильнее не только благоразумия, но даже боязни повредить политической карьере мужа, и «патрон» смело шагнул навстречу скандалу. Когда я узнал, что он затеял вместе с «маклершей», то просто ахнул, но изменить что-либо было уже нельзя. Переезд надвигался неумолимо. Собчак, кроме квартиры, ничем вообще не занимался и, ощущая мое негативное отношение, больше со мной не советовался.

В самом центре города, на пересечении Зимней канавки с рекой Мойкой, у Певческого моста и Дворцовой площади, напротив дома, где когда-то жил и помер Пушкин, «маклерша» выбрала большую коммунальную квартиру, какую тогда еще было несложно найти. В ней ютились три семьи, горевшие многолетним желанием получить отдельное жилье в любом районе города.

После осмотра женой «патрона» этой питерской коммуналки со свежим запахом вечно потеющих водопроводных труб, тут же решили пойти навстречу жертвам жилищного кризиса, что и было почти мгновенно организовано. Правда, с учетом имеющейся у Собчака только одной собственной квартиры, пришлось парочку других, в результате не очень сложной махинации, прихватить из городского жилого фонда за счет бесконечной очереди рождавшихся и умиравших поколений ленинградцев, обалдевших от беспросветных прелестей коммунального бытия. В общем, аферка была сама по себе неплоха, но только не для нового главы города, чистота «демократических» помыслов которого обещалась быть стерильной.

Нельзя сказать, что возможные неприятности Собчака в тот период не смущали, но решение жены было бесповоротным и более важным, чем все остальное. Она его моментально убедила презреть любую опасность, ибо что бы с ним ни стряслось, а «клок шерсти» в виде квартиры все равно семье останется. Ну что ж, аргументация была выдержана в духе «рыночных» отношений, которые сам «патрон» повсюду декларировал. Когда уже почти все оформили, Собчак неожиданно натолкнулся на сопротивление строптивого депутата Ленсовета Кулагина, который, трудясь в жилищной комиссии, встал насмерть против махинации «патрона» с квартирами. Собчак очень возмутился и по горячке высказал вслух желание его «убрать»!

— Как? — опешил я.

«Искушенный политик», пристально взглянув, вдруг рассмеялся и шутя пояснил, что до тех пор, пока нет послушного его воле прокурора города, придется самим заниматься подобным делом.

— Каким? — не очень искренне продемонстрировал я свое непонимание. Собчак это почувствовал, поэтому начал издалека. Рассказал, что все люди не без греха, а уж такой, как Кулагин, связанный с распределением жилья, тем более… И враги у него есть…

Я все понял, обещал подумать, но вовсе не о том, о чем просил Собчак. В общем, задуматься действительно было о чем — высвечивались абсолютно новые грани личности «неистового парламентария».

В конечном счете «патрон» моральные преграды преодолел, все квартирные «обмены», к искренней радости обитателей этой «вороньей слободки», совершил. После чего, переехав в бесплатную ведомственную гостиницу, затеял силами прихлебателей грандиозный околодворцовый ремонт «выменянного» жилья. Супруга Собчака постоянно теребила зависимых ремонтников неслыханными претензиями по качеству и недостаточному размаху дармовых строительных работ.

Проблема с престижным жильем была успешно решена. Теперь на повестку дня выдвигалось скорейшее приобретение роскошной дачи, машины и прочее.

Что же касается Кулагина, то депутаты за проявленную им смелость и принципиальность выдвинули его начальником управления учета и распределения жилья. Это полностью ломало схему Собчака в дальнейшей раздаче квартир сообразно лишь собственному желанию. Поэтому, как только горожане почти единодушно избрали «патрона» мэром, первый подписанный им документ был приказ об увольнении Кулагина. Много времени прошло, а ведь не забыл, каналья. Уволенный депутат Кулагин стал сражаться с «патроном» за справедливость в различных судах, но бесполезно. К началу этого сражения Собчак уже успел окружить себя подручными типа Большакова, которого он еще при мне метил в городские прокуроры взамен выпихиваемого на пенсию Д.Веревкина.









 


Главная | В избранное | Наш E-MAIL | Прислать материал | Нашёл ошибку | Верх