— Если язык используется неправильно, то сказанное есть не то, что подразумевается. Если сказанное есть не то, что подразумевается, тогда то, что должно быть сделано, останется несделанным.

(— Конфуций)

— То, что не может быть высказано, не может быть осуществлено.

(— Постулат Ордена Сехмет)

[Иллюстрация: Заклинание. Фелисьен Ропс.]

Прежде, чем мы обратимся к истории, технике и практике сексуальной магии пути левой руки в западном мире, необходимо окинуть взглядом более широкий магический контекст, в котором сексуальный маг (мужчина или женщина) совершает свои операции. Маг, пытающийся прояснить эти основы магической практики, тут же столкнется с необходимостью употреблять слова из архаичного, часто непонятного языка, традиционно применяющегося Черной Магией. В этой книге мы нередко пользовались словами «магический» и «маг», «колдовство», «теургия», «инициация» и «посвящаемый», «демонический», «работа» и «душа».

Слишком уж часто эти элементарные единицы словаря мага употребляются небрежно, отчего такой словарик просто необходим, дабы в дальнейшем свести к минимуму ложные интерпретации. Хотя каждое из данных слов заимствовано из греко-римской магической культуры Средиземноморья, все они относятся к той же самой индоевропейской языковой семье, из которой происходит основная масса санскритских слов, используемых в инициатическом учении Тантры пути левой руки. Не последнее место, как мы увидим, здесь занимает само слово «магия».

Начинающему магу, только приступающему к освоению запутанного и противоречивого лабиринта эзотерической терминологии, данная глава поможет развить полезные навыки в осознанном и умелом использовании магического словаря, вместо того, чтобы бездумно присваивать терминам значения по привычке или вследствие умственной летаргии. Некоторые избитые магические фразы употребляются просто потому, что считаются как бы мистическими, что очень напоминает притягательность, которой обладают для потребителя названия известных торговых марок. Для более опытного практика анализ знакомого ему магического словаря «свежим взглядом» послужит внесению большей точности в его личное видение магии. Работа мага пути левой руки состоит в том, чтобы наполнить большей силой свой внутренний и внешний мир, поэтому разборчивость и рассудительность в методологии выбора лексики является важным аспектом в процессе реконструкции реальности в соответствии с личной волей.

Один из наиболее распространенных архетипов магии в фольклоре и легендах рисует мага, совершающего чудесные деяния путем произнесения нужного слова в нужное время. Неважно, идет ли речь о том, чтобы вовремя воскликнуть «Абракадабра!», как тому учили древние магические тексты, а потом переняли балаганные фокусники, или же провозгласить аладдиновское «Сезам, откройся!», — принцип везде один. Конечно же, достижение какой-то цели никогда не бывает столь легким или предсказуемым. Тем не менее, зерно истины в этом легендарном прообразе есть: правильное употребление слов и знание их точного значения — это магическая сила первостепенной важности. Это умение, овладеть которым стремятся очень немногие из магов, возможно оттого, что оно не так броско и романтично в сравнении с прочими ветвями Черной Магии. Изумительное средство человеческого восприятия и создания реальности состоит в сплетении абстрактной символики слов и умелом обращении с ней. Определенная комбинация слов может в буквальном смысле отворить тому, кто произнес их бесконечные двери возможностей, хотя те же самые слова, произнесенные в другой ситуации, могут стопроцентно принести сказавшему гибель.

То, что верно в экзотерическом смысле, в эзотерических учениях находит свое подтверждение во всех уголках мира. Как мы уже увидели, тантрическое учение о пути левой руки утверждает, что универсум можно контролировать с помощью досконально разработанной магической технологии манипуляции звуками, связанными со словами, которые произносят боги, создавая миры, используя науку мантр. Очень сходно с этим нордическое искусство рун, особенно — магическая и окутанная мистической вуалью вербальная вибрация, которую, как считается, создает правильное произнесение рунических строф. Библейское «Евангелие от Иоанна» содержит знаменитое утверждение, заимствованное из гораздо более древнего месопотамского текста: «В начале было Слово» или Логос (Ин. 1, 1.). И в древнеегипетской «Мемфисской теологии» утверждается, что сотворение мира произошло от слова, произнесенного божеством — нетером Птах. Маг пути левой руки частично воссоздает универсум, принимая на себя божественную роль произнесения тайных слов силы.

Несмотря на огромную и универсальную значимость слов в сотворении реальности и управлении ей, люди в основной своей массе злоупотребляют этими мощными магическими средствами с несносной небрежностью, порождая собственные реальности, отмеченные глубочайшим беспорядком и хаосом, ибо они в прямом смысле не ведают, что говорят. Следовательно, маг проходит серьезную подготовку, чтобы как следует овладеть наукой применения слов для манипуляций с реальностью. Не всем магическим навыкам можно научиться; этому — можно. Многие маги будут возражать, что им не нужны слова, чтобы творить магию. Нередко это так и есть. В экстатических и физических методиках эротической магии слова нередко оказываются поверхностными и даже излишними для достижения цели. Тем не менее, магия в значительной мере представляет собой искусство коммуникации на различных уровнях реального, а оттачивание структуры и значения слова — ключевая составляющая всякой коммуникации, даже (парадоксальным образом) в невербальных методиках.

Итак, чтобы с данным руководством все было ясно, насколько это возможно, мы должны для начала определить основные термины, которыми мы будем пользоваться, в особенности те, что легче всего могут вызвать путаницу. Словарь Западной магии почти полностью перешел к нам из греко-римской античности, культурной матрицы, сверху донизу насыщенной однозначным приятием ценности магического искусства, к которому современная западная культура приблизиться никак не может. Многие из когнитивных дилемм, свойственных самозваным магам нынешней эпохи, которые употребляют доставшуюся по наследству терминологию давно умерших культур, можно прояснить, предоставив подробное описание непосредственных этимологических корней этих единиц.

К тому же, признание того факта, что слова обладают весьма специфической силой и ассоциативными смыслами, долгое время служило основным принципом магической практики. Будучи одновременно поэтом и механиком, маг стремится отыскать самое нужное слово, понимая, что nomen est omen (слово есть власть). То, как вы называете кого-то или что-то, на самом деле, может изменить этот объект, качество или личность в неуловимом, но очень значительном смысле. Юлиус Эвола заметил в своей работе «Люди и развалины»: «Всякое слово обладает душой». Наш разбор магического словаря осуществлен в этом духе. В отличие от академически сухих и рационалистических анализов, мы ищем скрытую душу, демона, наполняющего жизнью, который скрывается в этих словах. Маг пути левой руки осознанно стремится разорвать общую модель массового сознания, примеры которой можно встретить в любом месте и в любое время. В атмосфере общей безграмотности, подпитываемой набирающей обороты аудиовизуальной культурой, что может быть более таинственным, чем развитие вашего знания слов?

Ввиду того, что данная книга адресована практикующим магам, нам следует отыскать корни первоначального значения самого слова «магия». Слова «магия» и «маг» перешли в наш язык сравнительно недавно из латинских форм magicus и magus, каковые в свою очередь были произведены римлянами из греческого magikos. Древние греки искусство магии обычно называли magike tekhne, что в буквальном переводе означает «искусство волхвов». Современному магу не стоит забывать о древнем восприятии магии как искусства, а также надо обратить внимание на то, что tekhne послужило корнем слова «технология». Понимание магических практик как хрупкого равновесия между формой интуитивного и эстетического искусства и логической и рациональной механикой — как эзотерической науки и в то же время черной магии — способствует разработке более точного подхода к овладению этим умением.

Греческая концепция magike tekhne подвергалась сильному влиянию иранских волхвов, которых в древней Персии называли Magoi. Волхвы были медейской жреческой кастой в Персии и во всем древнем мире славились своей мудростью. Пожалуй, самый известный рассказ о Magoi представлен в библейском рассказе о трех Волхвах, прибывших в Вифлеем из далекой страны, чтобы преподнести символические дары младенцу Иисусу, узнав в Нем не менее могущественного мага, чем они.

Персидское слово magoi в свою очередь связано с санскритским словом майя, которое мы уже определили как занавес, скрывающий иллюзорную природу реальности от человеческих глаз. Также майя представляет собой ту субстанцию, из которой индийские боги созидают реальность; в таком контексте божество иногда называют майин, то есть маг. Понимание Майи как источника мировой магии заслуживает нашего особого внимания, поскольку маг пути левой руки работает в первую очередь с майей. Рассматривая корни слова «магия» под различными лупами греческого, персидского и санскритского значения этого слова, современный маг получает возможность достичь более полного понимания того, что на самом деле означает быть магом. В то время как дефиниции магии менялись, часто до неузнаваемости, под влиянием приходящих культур-завоевательниц, некоторые базовые принципы не подвластны времени и переменам.

Сегодня авторы многих текстов о разнообразных магических традициях дают свою «авторитетную» интерпретацию магии. Если всегда держать в уме, что каждый автор (в их числе и авторы данной книги) всегда описывает исключительно свой субъективный опыт, пытаясь дать определение магии, практикующий маг избежит ловушки личных границ любого конкретного современного теоретика (еще раз, включая авторов данной книги). Однако когда заглядываешь под покров внешнего глянца или идиосинкразии той или иной культурной/индивидуальной точки зрения, во всех определениях магии можно найти некие ключевые компоненты. Прежде всего, магия есть некий род деятельности, которая, как считается, создает изменения в естественном универсуме, опровергая при этом строгое научное понятие о причине и следствии. Эти изменения, тонкие либо радикальные, манифестирующиеся в материальной реальности либо в душе индивида, проводящего магическую операцию, как правило, производятся при помощи манипуляций с неким числом символических систем, сообщающих волю мага либо внутренним, либо внешним факторам. Для сексуального мага такой символической системой является само человеческое тело, особенно его эротические энергии и экстазы. Маги всегда стремятся овладеть некой степенью контроля над тем, что можно приблизительно обозначить как «естественные» и «сверхъестественные» силы, в соответствии с позицией магической традиции, в рамках которой действует маг/посвященный. Именно этот момент личного контроля над элементами универсума многие религиозные философы используют для различения религиозной деятельности, обычно основанной на приятии вещей такими, какие они есть, и пытающейся привести человечество в гармонию с этим естественным внешним порядком — и магической деятельностью, как правило, базирующейся на стремлении мужчины или женщины установить свою власть в существующих мирах. Остановимся на этих общих замечаниях, ибо будет сложно продолжать, не прибегая к какой-либо из догм, доктрин или не придерживаясь некой точки зрения.

Академические ученые, изучающие магические практики с якобы объективных позиций, так и не дали ни одного удовлетворительного определения, что такое магия. Маги, воспринимающие тот же самый феномен под совершенно субъективным углом зрения, добились не намного лучших результатов. Посвященный левой руки может совсем отойти от этого архаичного эзотерического языка, с радостью скинув пыльный багаж оккультного наследия, чтобы быть готовым принять более гибкие модели. То, что оккультисты называют магией, можно с тем же успехом обозначить как нарушение условий и границ и перепрограммирование; происходит замена одной реальности на другую. Центральное понятие, наполняющее магию, как бы ее не называли, в том, что воспринимаемое нами как реальность, на самом деле — более податливая материя, нежели мы привыкли полагать. Маг занят в первую очередь перекраиванием реальности, формируя гибкие части своего сознания и привнося через этот процесс желаемые изменения реальности в мировую субстанцию.

По правде говоря, почти все маги живут в реальности, абсолютно в такой же мере жестко структурированной, что и реальность их не занимающихся магией приятелей; разница между теми и другими — чисто поверхностная. Обычно во время ритуалов маги могут попробовать направить свою волю и воображение на привнесение нескольких специфичных деталей в мир феноменов по своему желанию. Но едва церемония окончена, они возвращаются к привычно-безопасному, обычному определению реальности, с которого они начинали. И хуже того, слишком часто параметры и правила этой реальности, оказывается, установлены другими.

Магия, понимаемая как манипуляция майей, присутствует в каждом аспекте человеческих взаимоотношений, а не только в оккультных кругах избранных. Работники рекламного бизнеса и политтехнологи, чьи тщательно режиссированные наваждения заставляют реальность миллионов людей плясать под их дудку, демонстрируют гораздо более эффективное знание магических принципов, нежели большинство оккультистов, хотя они никогда не назовут свою деятельность магической. Когда мы реагируем на символические системы механически, мы втягиваем себя в чужой магический ритуал. Одно из самых сильных магических наваждений, действующих по всему миру, состоит в том, что мы верим в то, что некоторые выпущенные правительством бумажки обладают самодовлеющей ценностью. Когда в переполненном зале суда все встают при появлении человека в черном одеянии, это действие древнего приворота.

По-настоящему действенный магический акт не только оказывает влияние на вожделенную цель в универсуме. Он осуществляет радикальную трансформацию личности самого мага, пробуждая его (ее) своей встряской, открывая ему глаза на то, насколько установленная реальность обусловлена слепым соглашательством с идеями, авторитетами и нормами, из-за которых мы оказываемся в плену дурмана собственных нежно любимых иллюзий. У читателя хватит ума не воспринимать ни одно из определений столь широкой и сложной деятельности как последнее слово об этом предмете. Магия — одно из слов, наряду с такими словами, как «любовь» или «искусство», значение которых, в конце концов, должно быть установлено переживающим этот опыт индивидом, а не каким-то внешним авторитетом. Маг, подобно художнику или любовнику, должен постоянно порождать новые, пересмотренные дефиниции магии, ибо новое понимание будет приходить с опытом. Как два художественных критика никогда не достигнут полного согласия в определении, что же такое искусство, так же и в отношении магии. Неплохую формулировку, с не-оккультной точки зрения, предложили Андре Бретон и Антонен Арто, назвав сюрреалистическую революцию 1925 года так: «средство тотального освобождения духа и всего, что на него похоже».

Майкл Бэйджент и Ричард Ли предлагают еще один ценный способ трактовки магии в своей работе по истории алхимии «Эликсир и камень»:

«В самом широком смысле магия — это «искусство заставлять вещи происходить». Поэтому в самом широком смысле магию можно определить как метафору динамических взаимоотношений между человеческим сознанием или волей и всем, что лежит за пределами этого — событиями, обстоятельствами, объектами, другими людьми. Магия подразумевает, как минимум, элемент контроля, либо через управление, либо посредством манипулирования. То есть она подразумевает технику, посредством которой реальность стимулируется, приводится в действие или принуждается к выполнению определенных поставленных целей. Магия, одним словом, — это процесс использования гибкости реальности и формирования ее — или ее алхимической трансмутации — в соответствии с конкретными целями или задачами».

Как и в случае с любым соображением по поводу объективной ценности художественного произведения, то, что одному магу представляется опытом бесконечной глубины, может показаться бесполезным и даже нелепым другому магу. По этой причине, в ряду многих прочих, магия — это предмет неподходящий для тех, кому требуются твердые и четкие правила и абсолютно верифицируемые результаты.

Хотя для облегчения передачи информации мы пользуемся в нашем тексте словом «маг», надо отметить, что те, кто следует классической парадигме западной культуры, не ограничиваются только этим словом для самоопределения. Санскритское слово сиддха широко употребляется в Индии для наименования практикующих магию и бесспорно подходит для пути левой руки (учитывая его субконтинентальные корни). Через общий индоевропейский языковой поток имеют к нему отношение и нордические последователи seithr, гиперборейского шаманизма, сексуальной магии пути левой руки северной Европы. Из Сибири к нам пришло слово шаман — «экстатический мастер, творящий магию в состоянии транса». В эзотерических традициях всего мира можно встретить множество иных обозначений мага; определив точное направление ваших практик, вы можете вызвать к жизни поразительную энергию.

Слово, и без того наполненное неоднозначным смыслом и открытое для интерпретаций, становится еще более расплывчатым после окрашивания в разные цвета. Некоторые настаивают на определении одного вида магии как «черная», а другого — как «белая». По нашему мнению, эта цветовая кодировка только способствует консервации крайне ограниченных и спорных культурных и религиозных предрассудков, но ничего не проясняет. На самом простецком и невежественном уровне, обозначение магии черной/магии белой связано с такой же простецкой дихотомией добра/зла. Поскольку мы не претендуем на объективную трактовку понятий «добра» и «зла», вывод один — мы должны отказаться от популярного представления о том, что черная магия совершается ради служения Злу, в то время как белая творится во имя Добра. Древнегреческое magi, несмотря на почти отсутствующую морально-оценочную коннотацию, относилось к практикам, целью которых было навредить, отуманить, загипнотизировать, и назывались они kakotechnia, «злое искусство». Эту концепцию можно сравнить с распространенным в Индии наименованием тантрического пути левой руки — особенно шести, описанных выше, «злых» ритуалов — Абичхара.

Исторически, употребившим сочетание «черная магия» впервые, был алхимик Альберт Великий, живший в тринадцатом веке маг, высказавший предположение, что черная магия представляет собой «демоническую» противоположность благой природной магии, которой он приписывал небесную ангельскую силу. В двадцатом веке маг Гурджиев, чьи недоброжелатели из желания опорочить называли его черным магом, дал типично идиосинкразическое определение черной магии как «фальсификации, имитации внешней видимости “действия”». Для тех магов, которым для того, чтобы разобраться в себе, требуются простые, легко цепляемые ярлыки, роли черного и белого мага представляют удобный способ строить категории, не требующий и проблеска самостоятельной мысли. Пусть самозваные черные маги, восхищенные расхожими домыслами о притягательности зла, и, как правило, подталкиваемые потребностью доказать свое пренебрежение обществу, наскоро разучат типовую субкультурную роль, удовлетворяющую потребность в легком бунте.

А стоящие на другом полюсе самопровозглашенные белые маги, нередко движимые желанием доказать свою социальную интергированность, пусть сердечно похлопывают друг дружку по спинке, поздравляя с тем, какие они теперь стали добренькие. Обе тактики сводят всю многосложную многоуровневую вселенную магических операций на уровень детского мультика. Если подобная символика удовлетворяет ваши эстетические потребности как мага, не будем оспаривать личные вкусы; сделайте одолжение, называйте себя как угодно — но только делайте это осознанно. Однако для более целостного анализа магии, предпринятого нами, воздержимся от разграничения черной и белой магии, дабы избежать ненужного втягивания в бессмысленную символическую путаницу.

Чтобы проиллюстрировать непостоянство и ограниченность всех этих черно-белых экзерсисов, достаточно нескольких примеров. Хотя черный цвет прочно ассоциируется со злом в европейском мире после пришествия Христа, его символика в других культурах мира куда более неоднозначна. В культуре древнего Египта, например, черный цвет целиком и полностью был символом блага, поскольку означал плодородный чернозем Нила. Древнее название Египта Кем означает «черная земля», этот топоним был переведен на арабский как ал хем. Возможно, отсюда произошли слова «алхимия» и «химия», поскольку издавна эти науки ассоциировались с Египтом. Демонические и вообще «недобрые» существа египетской религии, в первую очередь — бог Сет, были красного цвета, а это общепризнанный оттенок космического зла. То есть, в древнем Египте маг, практиковавший то, что на современном Западе именуется «черной магией», избрал бы в качестве символа низвержения вселенского порядка красный цвет. Красная магия — хотя это сочетание и могло бы показаться уместным для мага-египтофила — вероятнее всего, вызовет в воображении нелепый образ марксистского колдуна, говоря современным языком.

Подобным же образом, белый цвет воспринимается христианизированной культурой как знак космического добра и святости. Но он довольно обычно рассматривается как демонический, дурной цвет во многих африканских и азиатских культурах. Поэт Мартин Фьерро однажды написал: «Белый красит дьявола в черный/ Черный красит дьявола в белый». Это лишь доказывает крайнюю относительность цветовой символики в магических практиках. Наш совет магам: избегайте, насколько возможно, следовать символике, обусловленной какой-либо временной эпохой или культурой, за исключением символики, избранной для конкретной магической операции. Это раскрывает — а не ограничивает — способность мага сообщать свою волю на многих уровнях реальности. Мы сами выяснили для себя, что пользы от разделения магической деятельности на черную и белую ветвь для прагматических мистических операций нет никакой.

С другой стороны, мы обнаружили, что словосочетание the Black Arts (буквально — «черное искусство». — Ред.) оказывается простым и удобным термином, служащим прикрытием целого ассортимента магических техник, доступных на практике, особенно в связи с тем, что оно делает важный акцент на творческой природе magike tekhne. Оттого, что оно стоит особняком, не имея антонима «белое искусство», нам оно представляется убедительным описанием предмета, свободным от любых поверхностных морально-оценочных привнесенных значений. Что касается «черного искусства», этот термин безупречнее, нежели «черная магия», поскольку он возник раньше, чем христианство заклеймило всю магию как зло. Например, уже Овидий (43 г. до Р. Х. — 18 г. после Р. Х.) в своем знаменитом сочинении «Ars Amatoria» («Искусство любви») называет колдовство мифических волшебниц Медеи и Кирки «их черным искусством».

Но нельзя отрицать необходимость выявления и классификации ряда весьма реальных различий, которые объективно существуют между разными магическими методиками. Способность языка различать дискретные противоположности представляет огромную ценность для мага при создании лучше работающих магических проектов. Еще более полезными для наших собственных задач явились тантрические формулировки «путь левой руки» и «путь правой руки». Поэтому они используются в данном исследовании в качестве ключевых описательных терминов. В отличие от терминов «белая и черная магия», понятия «путь правой и путь левой руки», при верном истолковании, не привносят субъективных этических категорий добра и зла. Вместо этого, они больше фокусируют внимание на прагматических аспектах непосредственного метода и цели. Сообщение о том, что некто есть белый или черный маг, ничего нам не говорит о настоящих делах этого мага, а служит лишь смутным свидетельством оценки его действий с позиции абстрактного морального кода сомнительной ценности. Сочетания «левая рука» или «правая рука», при условии точного, а не поэтического словоупотребления, могут точно сообщить нам, какие магические процедуры и техники применяются.

В античности мы встречаем и другие описания особых направлений магического искусства, которые не утратили актуальности и по сей день, хотя применять их следует с осторожностью. Греки говорили о форме магии, называемой theourgia, что представляет собой сочетание слов theos = бог и ergon = работа. Поэтому и тогда, и сейчас теургия — это магическая работа, дающая возможность магу вступить в контакт с божественным существом. Теургия предполагает, что маг оперирует некоего рода теологической философией, определяющей бытие божества или сверхчеловеческих форм разума и сущностей. Таким образом, магов, чья теология в основе своей атеистическая, назвать теургистами нельзя. Если коротко, всякий маг, практикующий магию, с помощью которой он обращается к какому-либо божеству либо вызывает его, занимается в техническом смысле теургией. Английское invocation, имеющее латинскую этимологию, буквально означает «призыв, обращение к богу» (in = к vocare = звать), а evocation переводится как «вызывать» или «заставлять появляться». В Средние века и в период магического возрождения девятнадцатого столетия теургию считали «большой магией», более почетным занятием, в отличие от так называемой «малой магии», обращенной к демоническим сущностям. Смысл в том, что последователи первой искали контакта с божественными существами более высокого (следовательно, более величественного) порядка.

Какое бы божество не вызывалось в процессе таких операций, теургист выполняет сакральную функцию жреца (жрицы) этого божества, формируя средство коммуникации человека с царством богов. Разумеется, если такого контакта не происходит, мы говорим просто об иллюзии, на удочку которой рискует попасть любой маг. Предполагая, что большая часть наших читателей интересуется именно обращением к божеству или вызыванием божеств, многими религиями почитаемых демоническими (еще одно насыщенное смыслами слово, требующее последующей контекстуальной дефиниции), можем допустить, что разграничения вроде больший/высший и меньший/низший не имеют особого значения для предмета нашего исследования. Дополнительную путаницу в данный вопрос вносит употребление некоторыми инициатическими школами фраз вроде «малая черная магия» и «высшая черная магия», которые довольно произвольно и неисторично привносят новые значения в традиционные, издавна известные определения низших/высших форм магии. Поскольку мы не хотели вносить еще большую неразбериху, мы старались избегать как сочетаний, затемняющих ясное понимание предмета, так и тех, что ассоциируются, прежде всего, с философией той или иной из современных сект. По этой же причине мы отдаем предпочтение традиционному слову «магия» <magic>, а не ставшему не так давно популярным неологизму «магика» <magick> с его специфически кроулианскими коннотациями.

По нашему мнению, сексуальный маг практикует теургию, даже если во время соответствующих операций он (она) не занимается обращением к нечеловеческим сущностям или их вызыванием. В качестве примеров эротической теургии можно привести поиск инициатического прозрения через ритуальное соитие с конкретным божественным разумом, астральный секс с суккубом/инкубом, использование острейшего сексуального экстаза либо сменяющего его состояния для того, чтобы временно стать определенным богом; есть также бесчисленное множество других вариантов. Перед каждым магом стоит задача установить, существуют ли феномены, на первый взгляд функционирующие как божества или демоны, независимо от человеческой мысли, или же они являются проявлением чьего-либо сознания. Путь правой руки делает акцент на бхатки, или преданности, и потому заставляет своих последователей предаваться религиозному созерцанию некоего божества на основании только лишь слепой веры. В плане теургии путь левой руки, прежде всего, ставит целью пробуждение божественного аспекта в самом маге.

Ритуалы традиционной доктрины Вама Марга являются теургическими, поскольку почти всегда сосредоточены на сексуальной игре мужского начала и женского начала, Шивы и Шакти. Однако, почитание божественного женского принципа в мире и в себе (биологический пол тут роли не играет) является истинным средоточием пути левой руки и, пожалуй, ярче всего выражается в кундалини, пробуждении Шакти в собственном теле. Мы рассматриваем эти упражнения как средства, ведущие к достижению более высокой цели — личного обретения самостоятельного богоподобного сознания еще в этой жизни, что является актом самообожествления.

Часто мы называем мага «колдуном» или «колдуньей», что означает того, кто осуществляет на практике акт колдовства. Эти слова взаимозаменяемы со словами «магия» или «маг». Происходят они от латинского sortiarius — тот, кто обладает даром (или заявляет об этом), изначально — даром прорицания. Однако в современном употреблении это слово стало обозначать особый вид магии. В наших практиках колдовство, как мы его понимаем, сосредоточено на приемах осуществления предопределенной трансформации в мире, находящемся объективно вне психики мага, с помощью материальных предметов, слов, умозрительных моделей, способствующих реализации таких изменений. Что касается эротического колдовства, манипуляции сексуальной энергией явно относятся к основным средствам произведения желаемых трансформаций реальности.

Одним из примеров колдовства может быть использование магии с целью наведения чар на другого человека. Поскольку тема данной книги — сексуальная магия, пожалуй, самой простой и яркой иллюстрацией этой техники будет создание с помощью магии субститута, заменителя объекта вашей страсти; это пример симпатической магии. Колдун выполняет магическую операцию, в ходе которой волевая концентрация, измененное состояние сознания и мощная волна воображения направляются на объект, выступающий заменителем человека, к которому вы испытываете желание. Вы убеждаете все свое существо, управляя мозгом, обычное функционирование которого временно приостановлено, что это символическое означающее и есть тот (та), на кого направлено ваше чувственное желание. Изменяя этот объект и начиная контролировать его своим магически усиленным сознанием, вы изменяете человека, которого вы хотите или, по крайней мере, оказываете сильное влияние на него. Опытный маг способен выйти далеко за пределы такой несложной механики, как в смысле искусности, так и в отношении метода; но базовый принцип колдовства один, независимо от сложности способа его реализации.

Поэтому определенные механические аспекты самого сознания могут стать внешним объектом относительно глубинной сути личности мага в зависимости от конкретной точки зрения; колдовство вполне может включать в себя трансформацию собственных ментальных процессов практикующего. Допуская, что такое четкое определение можно запутать, углубляясь в детали, мы предпочитаем классифицировать такой тип магии, который направлен на изменения преимущественно внутренней сущности, а не внешнего мира — сколько бы взаимосвязаны они ни были — как инициатический.

По мнению древних, большая часть других видов магии подпадает под категорию thaumatourgia, или «сотворение чуда», от греческого thauma = чудо + ergon = работа. Когда сексуальный маг создает изменения во внутреннем или внешнем мире, которые, как представляется другим, противоречат известным причинно-следственным законам, трансформируя тело и психику через какое-либо сознательное изменение состояния сознания, результаты могут показаться удивительными или даже чудесными тем, кто магией не занимаются. Таким образом, понятие тавматургии может быть использовано для обозначения практически всех форм магических операций.

Магические действия, направленные на изменение кажущегося внешнего универсума, мы определяем как сферу деятельности колдуна. Более сложную работу, вызывающую самоизменение мы называем инициацией, работой посвящаемого. Слово «инициация» (образованное от латинского initiare, что означает просто-напросто «приступать» или «начинать») обросло многими бесполезными культурными ассоциациями, от которых, прежде чем идти дальше, надо избавиться. На ум незамедлительно приходит инициация в тайное общество или братство путем прохождения секретной церемонии, круто замешанной на мистическом фетишизме, однако лишенной какой-либо ясности или пользы. Мы не имеем в виду такую разновидность инициации, которая представляет собой скрупулезно записанный обряд, встречаемый, например, у франкмасонов или в других магических организациях, инспирированных ими.

Антропологи и специалисты по сравнительному религиоведению также определяют как инициацию сакральные ритуалы, отмечающие определенные фазы приобщения индивида к различным уровням племенной религии как примитивных, так и развитых культур. В то же время подобные практики вполне могут подчас обладать большей истинной магической силой, нежели описанные выше. Коллективная и социально-связывающая природа этих традиционных обрядов весьма отличается от глубоко личной и самостоятельно направляемой инициацией пути левой руки. Пожалуй, самый лучший на Западе исторический аналог инициации пути левой мы находим в древних эллинистических мистических школах, самая знаменитая из которых находилась в Элевсине. По всей видимости, там предпринимались некоторые попытки самоуправляемого внутреннего развития, аналогичные тем, о которых мы пишем в этом исследовании.

[Иллюстрация: L’amour Des Ames. (Любовь Душ). Жан Дельвиль]

Для нас инициация — особенно когда она происходит в направлении пути левой руки, сторонниками которого являются авторы данной книги — есть, прежде всего, поступательный процесс радикального саморазвития, происходящий внутри, а не церемония, руководимая извне. Однако не всякий, просто практикующий теургическую, тавматургическую или просто «колдовскую» магию, заслуживает титула посвященного. Определенный объем природных талантов вкупе с тренировками может помочь многим людям стать довольно успешными магами, через свои практики достигающими на удивление высокого уровня позитивных результатов. Вполне возможно, что вам удастся произвести желаемые перемены в контексте вашей жизни, ваших жизненных обстоятельств в целом и в окружающих вас людях, если вы будете относительно продуманно заниматься развитием своего магического искусства. Эти внешние перемены, не зависимо от того, насколько они резкие, не обязательно окажут глубокое воздействие на глубочайшие уровни вашей души, где как раз и происходят самые значительные проявления инициатического процесса. Мы знали немало магов, развивших неплохие магические навыки, что помогло им обеспечить себя работой своей мечты, любовником (любовницей) своей мечты, домом своей мечты и прочими материальными благами. Конечно, такие маги достойны всяческого уважения; необходимо много работать ради таких значительных результатов, как показывают наблюдения за жалким, в общем-то, жребием неудовлетворенного человечества. Несмотря на то, что некоторые маги преуспели и подобные их желания обрели жизнь, очень часто их магическое развитие со скрежетом тормозит на половине списка планируемых приобретений для их ограниченных потребностей. Они никогда не задают самого главного философского вопроса, необходимого для инициации. Вопрос этот таков: «Что за субъект все это совершает, и что сейчас делаю я?»

Применять магию в инициатическом смысле, то есть развивать и искать более глубокое знание себя, а не просто удовлетворять свои актуальные потребности, противоречит характеру всех сообщений, передаваемых нам круглые сутки силами социального контроля. В основном мир требует от вас быть хорошим гражданином, хорошим потребителем, хорошим исполнителем правил. Он не приветствует активные поиски магом возможности обрести власть над своей судьбой через инициацию, хотя идиотского трепа, восхваляющего абстрактную идею свободы, в нем предостаточно. Истинная свобода от чужих умозрительных конструкций, за которой следует полное освобождение от собственных заученных моделей мышления, составляет одну из целей инициации пути левой руки, и просветленный вольноотпущенник может воспользоваться сексуальной магией как методом приобретения сей демонической и физической автономности.

Поскольку наша книга содержит практическую информацию, каковая, несомненно, поспособствует достижению магических целей, она более чем ценна для посвященного, который всю свою будущую жизнь собирается отдать самопознанию и самотрансформации. Ежели читатель воображает, что, пропагандируя инициацию, мы стараемся, a la нью-эйдж, питать тлеющий и мерцающий огонек надежды на то, что распахнутся безграничные горизонты человеческих возможностей, то отметим, что у нас на уме и близко нет ничего подобного. Существуют реальные и четкие пределы всякого человеческого потенциала, чему и учит вас, подчас крайне жестко, инициация пути левой руки. Если возможности самоизменения доступны некоторым человеческим созданиям и они намного шире, нежели может показаться с первого взгляда, это не значит, что «вам удастся стать всем, кем пожелаете», как вам охотно пообещают многие оккультисты-мечтатели и торговцы мистикой. Инициация пути левой руки предлагает вам возможности трансформации, недоступные для ленивцев и невежд, однако она не дает вам абонемента на реализацию всех ваших мечтаний и капризов, когда-либо вас посещавших. Такая новость обычно разочаровывает неизлечимых оптимистов или ищущих легких путей, но может оказаться пробуждающей встряской для тех, кто готов к ней и имеет терпение довести сей процесс до конца.

Посвященный левой руки — по сравнению с изучающими другие, лояльнее принимаемые обществом духовные методики — не позволяет себе расслабляться в теплой ванне приятного и безопасного мистицизма. Он (она) имеет смелость с хирургической безошибочностью вступить в контакт и конфронтацию с абсолютно всеми неизвестными гранями своей личности. Результаты этого бесконечного противостояния подчас оказываются глубоко тревожащими и даже болезненными по отношению к устоявшейся концепции себя, сложившейся благодаря структуре социальных взаимодействий и биологически унаследованной антропоидной потребности вписываться в племенную/семейную/культурную систему взглядов. Инициация пути левой руки с необходимостью подразумевает вступление в жесткий и бескомпромиссный конфликт со всеми внутренними и внешними принуждениями, связывающими абсолютную свободу вашего сознания, тела и действия в демонической и материальной сфере бытия.

Многие из привлеченных внешней символикой этих магических актов развенчивания не замечают, что такой инициатический раскол не связан с какой-либо глупой бравадой, следствием которой может быть лишь все возрастающая беспомощность. Популярные заявления представителей более грубых форм пути левой руки вдохновили кое-какого на беспомощную демонстрацию социальным пугалам фиги в кармане. К примеру, нет ничего проще, чем смеяться над двуличностью организованной религии или государства. Гораздо тяжелее и сложнее обнаружить и осмеять свое собственное лицемерие, а такой акт самопознания посвященный пути левой руки стремится довести до завершения, несмотря на мертвые зоны, которые все мы развиваем в себе.

Инициация пути левой руки, таким образом, не синоним легкого протеста; она движется намного глубже, в конечном счете, трансформируя личность посвящаемого, а не служит оправданием бездумного отрицания общепринятых ценностей. Большое значение имеет способность посвящаемого критически различать пустое антиобщественное позерство и истинное инициатическое распоряжение теоморфным сознанием, превосходящим Добро и Зло в ницшеанском смысле. Значительная доля работы посвящаемого пути левой руки состоит в интенсивном, самостоятельно проводимом перепрограммировании и декодировании личных усвоенных норм поведения, мышления и привычек. Посвященный сексуальный маг переориентирует эротическую энергию на решение подобных задач самоизменения, в то время как маг, использующих секс только для колдовства, лишь пытается сделать мир более удобным для реализации своих желаний, не всегда производя самотрансформацию. Такое осознанное переделывание себя далеко от традиционной «инициации», привычной для оккультистов, которая, как правило, представляет собой не более чем воспроизведение или запоминание якобы необходимой фактуры и догматики, заявленной различными школами, а также зубрежку оккультного жаргона или эффектной лексики, составляющей специфику того или иного учения. Инициация пути левой руки радикальным образом отрывает механизм управления личностью от любых внешних источников, предоставляя посвящаемому полную власть над его (ее) силами создания самого себя. Посвященный пути левой руки не подчиняется никаким силам вне своего сознания.

Предупреждение: если вдруг такой отказ от подчинения покажется вам прекраснодушными свободолюбивыми сантиментами, то следует усвоить, что для тех, кто решил сделать все правильно и последовательно, инициация темной волны никогда не будет легкой задачей. Нам возразят, что Великая Богиня говорила мудрецу Васиштхе о пути левой руки «без лишений и боли». Однако мало кто способен пережить неожиданное внутреннее прозрение без определенной доли боли или разочарования. Но в Вама Марге всякая утрата иллюзий переживается как героическая радость просветления, и с каждым новым разочарованием на поясе посвящаемого появляется новый знак отличия, развязывается еще один узел на путах пашу.

Конечно, если вдруг кто рабски и некритично последует рекомендациям этой книги, не проанализировав внимательно себя, не взвесив свои собственные желания, ее можно легко применить не по назначению — для бегства от себя. Запутавшийся или неудовлетворенный человек может отчаяться когда-нибудь освободить себя от неудобства чрезмерного самопознания. Четкое осознание своей личности во всех ее измерениях, вожделенное для посвященных пути левой руки, — как раз то, чего люди чаще всего изо всех сил стремятся избежать. Подчинение власти какой-либо силы — любой внешней силы — в глазах этих несчастных представляется лучшим путем к отступлению.

Из многочисленных сил этого мира, которым можно подчинить себя, темное и нередко загадочное влияние собственной сексуальности может обладать наиболее роковой притягательностью. Тот, чей интерес к сексуальной магии мотивируется подобным желанием убежать от самого себя, скорее всего, обречен на еще одно разочарование и безысходность в будущем. На самом деле, сексуальная магия очень часто становится для мага правдивым и суровым зеркалом его личности, подталкивающим к совершению самых радикальных изменений в себе. Таково одно из великих ее преимуществ для посвященного и одна из великих опасностей для простых мужчин и женщин.

Магия теургического, тавматургического или колдовского типа может быть связанной (и обычно так и происходит) с ограниченной областью вашего существования и оказаться не более чем инструментом, позволяющим решить некоторые поставленные личные задачи. Инициация же, стоит однажды сделать первый шаг на этом пути, пронизывает собой все бытие адепта и становится определяющим всю дальнейшую жизнь выбором, не обязательно связанным с собственно практикой магии. В греческих мистических культах посвященного называли mystes — «тот, кто прошел инициацию». От этого слова произошло английское mystic <мистик>. Получается, в определенном смысле, что колдовство — это собственно магия, манипуляция майей, инициация же подразумевает мистическую подоплеку.

Большинство магических операций в данной книге мы будем называть «работой», позаимствовав определение из древнегреческого языка: ergon = работа. Импликации выражения «выполнять магическую работу, или ergon» наилучшим образом подходят для описания практик сексуальной магии. Ведь ergon напрямую связано с ta orgia, или «тайные ритуалы» дионисийских вакханалий, а значит, и с английскими словами «orgy» (оргия) и «organ» (орган), а эти два слова особенно значимы для сексуальных магов. Нет единого мнения по поводу слова «оргазм», которое, оказывается, не связано ни с ergon ни с orgia, а происходит от греческого orge = импульс и, возможно, от санскритского урджа = энергия.

Операции, которые подразумеваются выражением «магическая работа», выходят за рамки предписанных и часто повторяющихся действий, называемых магами ритуалами. Полезно отметить, что корень слова «ритуал» — рит — также встречается в греческом arithmos, т. е. «число», что раскрывает строгую, неизменную и связанную с числами природу большинства ритуалов. И действительно, многие далекие от магии люди нередко обозначают свои маниакальные, повторяющиеся жизненные привычки как «ритуальные» (например, ритуал посещать один и тот же ресторан каждую пятницу, всегда надевать любимое голубое платье на первое свидание или всегда покупать утреннюю газету в одном и том же киоске по дороге на работу). Посвященный темной волны активно стремится избегать подобных успокаивающих, отупляющих разум ритуалов и в повседневной жизни, и в занятиях магией. Всякая ритуальная деятельность, если она омертвляет или умиротворяет, опасна для осмысленной бдительности, каковую мы стараемся вызвать в себе.

Магия любой подлинной работы левой руки, особенно работы сексуальной, лучше всего осуществляется в спонтанном и органичном направлении, избегая традиционных средств, вроде записи ритуальных текстов и привычного, якобы обязательного антуража ритуалов вроде колокольчиков, свечечек, ряс, пентаграмм и тому подобного. В опере чистой магической работы маг старается свести использование внешних предметов к минимуму, полагаясь исключительно на абсолютную энергию разума и тела, дабы оказать на мир влияние своей магической волей. Слово «ритуал» обычно ассоциируется с отрепетированным, системным «разыгрыванием» религиозной или метафизической символики, мало отличающейся от эффектного, но пустого маскарада, который устраивают некоторые организованные религии в отведенных для поклонения местах. Хотя магия, несомненно, может переживаться как религиозный опыт в самом чистом смысле этого понятия, она никогда не должна сводится к той разновидности «уютного» религиозного опыта, который ограничивается набором рутинных обрядов. Наше в чем-то строго техническое употребление слова «работа» предполагает более свободные манипуляции с магической энергией. Предполагается, что эта энергия сопряжена с непосредственными сверхъестественными контактами, максимально свободными от привычек или отсылок к устоявшимся магическим положениям.

Даже в большей степени, чем привычной ортодоксии повторяющихся ритуалов, следует избегать церемоний, которые могут представлять собой просто-напросто воспроизведение предписанных законом обрядов, освященных традицией и проводимых в соответствии с жестким сводом правил. Формула и рецепт церемонии гибельны для живой энергетики мага пути левой руки, ни на секунду не позволяющего себе расслабиться в ходе экспериментального, вечно изменяющегося обновления магической стратегии. Большая часть ритуальной и церемониальной магии статична, в ее основе лежит опыт и уверенность, а не риск движения в неизвестном, неисследованном направлении. Если у посвященного пути левой руки вдруг возникнет желание посетить какое-либо церемониальное мероприятие, например, свадьбу, похороны и прочие ритуалы, церемонии и празднества, он и тогда не должен опускаться до банальной декламации текста, как это делает мирское сообщество. Подобные ритуалы всегда должны быть магическим действом по внутреннему содержанию и внешнему проявлению, вызывать движение и перемены и в самом человеке, и во внешнем мире.

Мы уже употребляли несколько раз слово «демонизм», которое тоже легко поддается ложной интерпретации, если подходить к нему поверхностно. Кто-то из читателей может вообразить, что мы имеем в виду мнимых злых духов или же адских существ, которых так часто любят поливать грязью христианские богословы и традиционные демонологи. Авторы исследования тщательно избегают взгляда на мир сквозь призму упрощенной дихотомии добра и зла, а также не верят в существование зла как силы, бытующей вне обусловленных культурой ценностных суждений, равно как и в существование ада, который населен злостными тварями с перепончатыми крыльями. Поэтому речь идет о Демонизме совершено иного плана. Тем не менее, мы обратимся к этимологии этого слова. В греческом языке мы найдем определение более насыщенное и оттого более ценное для мага по сравнению с ограничивающей христианской дефиницией.

Слово «Демон» <Daemon>, происходящее от греческого слова daimon, изначально не имело уничижительной оценки и не ассоциировалось со злом. Оно обозначало просто духа-хранителя или полубога, который был у каждого человека. Демон (от daiomati — «я раздаю»), как считалось, буквально определял судьбу. Еще о демоне говорили, что он «сведущ», и в этом отношении демон был тесно связан с римской концепцией гения, бога, покровительствовавшего человеку с рождения. Люди верили, что человека, наделенного талантом или отмеченного успехом, ведет Демон или Гений. Точно так же до сих пор выражением genius loci (Genius loci (лат.) — гений места.) описывают характерную атмосферу конкретного места. Пожалуй, самым ярким историческим примером этого феномена служит личность Сократа, заявлявшего, что он слышит голос демона, гения, который ведет его в этой жизни. Как утверждает Р. Б. Онианс в книге «Истоки европейской мысли», слово «гений» в греческом изначально было эквивалентно psyche. Psyche определяется как «жизненная сила, пробуждающаяся при рождении, отмежевавшаяся, отделившаяся от сознательного я, расположенная в центре груди». Важно добавить, что на самых высоких ступенях инициации пути левой руки гений человека считался его тонким элементом, могущим пережить гибель его (ее) физического организма.

Гений, о котором римляне говорили, что он обладает созидательной силой сексуальности, которая остается после физической смерти, во многом подобен древнеегипетскому ка (тень, одна из восьми энергий, образующих жизненную силу человека). В статье «Египетская антропология» маг Дон Уэбб называет тень (ка) существом «крайней важности», поскольку «…она источник умения двигаться и способности к продолжению рода. Тень можно похитить, когда человек спит, и тот, кого обокрали, умрет. Некоторые сильные маги умеют отделять от себя свою тень и отправлять ее, чтобы та нанесла кому-нибудь вред или за кем-то последила. Тень следует за покойником в дуат, обеспечивая ему (ей) способность двигаться и там».

Сексуальному магу стоит обратить внимание на такую фразу Уэбба: «тень хранит в себе сексуальность человека, и если чья-то сексуальность переживает смерть человека, это происходит через его тень».

То есть «Демоны плоти», давшие этой книге называние, — это уникальные и неповторимые спиритуальные силы (демон, гений, тень или душа), связанные со всяким магом левой руки. Это индивидуальные, обладающие разумом демонические сущности, лучший способ контакта с которыми — магические операции. Общение с этими демонами — существами, которых некоторые понимают как неведомые аспекты «высшего я», а некоторые — как в прямом смысле слова нечеловеческие сущности — позволяет магу более полно управлять своей, им же самим сотворенной судьбой. Внутренний гений или демон, обитающий в человеке, неразрывно связан с сопутствующей ему в этой жизни удачей.

В чуть ином смысле мы употребляем слово «Демонизм» как синоним спиритуальной и метафизической области человеческого сознания, области, где осуществляется основная масса наиболее «живучей» работы мага. Именно на Демоническом уровне бытия маг вступает в общение и взаимодействие с принципами вечности и космоса, выходя за пределы эфемерной и исключительно человеческой сферы магической деятельности. Одним из этих Демонических вечных принципов, особенно значимых для сексуального мага пути левой руки, является Женский Демонизм, живая квинтэссенция женского начала.

Оккультисты старой школы, пожалуй, приравняют Демоническую сферу сознания к «астральному плану» или области, где можно столкнуться с «хрониками Акаши». Если маг и в самом деле способен создать некую часть своей личности, которая будет обладать бессмертием, как об этом заявляют некоторые школы пути левой руки, то происходит это на Демоническом уровне. Если маг хочет испытать отчасти божественное состояние сознания во время своих занятий, ему (ей) надо прежде научиться Демоническому мировосприятию. Когда маг переносит свою волю во вселенную, дабы ею повлиять на нечто большее, нежели жизненный поток человека, он (она) совершает это, находясь на уровне Демонического. Следует подчеркнуть, что слово «Демон» само по себе морально нейтрально и изначально не обладало ни одной из импликаций зла, позднее связанных с этим понятием христианством. У греков благоволящий демон обозначался словом eudaemon, а вредоносный — cacodaemon.

Определение Демонизма приводит нас к связанной с ним, непростой для определения концепции души, иначе — psyche (по-гречески) или anima (по-латыни). Как пишет в своей классической работе «Magie Und Andere Geheimlehren In Der Antike» («Магия и прочие тайные учения античности») филолог Георг Лук, «в определенном смысле душа — это демон». Если мы употребляем слова «Демон» или душа/психе/анима для описания безымянной, по сути, вечно сущей метафизической субстанции, занимающей физическое тело — субстанции, являющейся ядром, определяющим вашу индивидуальность — формулировка Лука звучит более ясно.

Нельзя рассуждать об инициации пути левой руки, не попытавшись дать определения «души», этой неуловимой, однако важнейшей личностной эссенции, составляющей собственно сознание. Хотя сложно переоценить значение плоти в сексуальной магии, само по себе физическое тело есть не более чем инструмент манипуляций духа в его более тонких и менее осязаемых целях. Разумеется, можно здесь возразить, что душа вполне может оказаться не более чем сложным фантомом, продуктом деятельности мозга, и посему — просто одним из многих телесных проявлений. Хотя ни один маг не должен отмахиваться от этого весьма спорного вопроса, научный анализ его выходит за рамки нашего исследования. Вместо этого, нам стоит попытаться дать определение души, которое было бы актуально для работы посвященного и мага.

Немаловажное значение для посвященного мага, работающего с мужскими/женскими полярностями, присущими сексуальной магии, имеет то, что само слово происходит от имени эллинской богини души, Психеи. Данная связь нашего современного слова psyche <душа> с именем богини иллюстрирует древнее осмысление мистического начала, занимающего центральное место в пути левой руки, «пути женщины». Душа, понимаемая как пребывающая в человеке богиня, есть, прежде всего, женская субстанция, в буквальном смысле наполняющая его жизнью. Она соотносится с женской энергией шакти, играющей важнейшую роль в традиционном индийском пути левой руки. В гностической традиции концепция Софии, сосредоточения божественной мудрости, предположительно скрытой в каждом человеке, также мыслится как женская сущность. В контексте сегодняшнего Запада влиятельный психолог Карл Юнг предлагает нам современную модель этой концепции. Юнг вводит понятие анимы, что является производным от латинского anima («душа»), определяемого именно как женское психическое начало, присутствующее в каждом мужском сознании.

Самый известный миф о Психее (проливающий свет на предмет нашей книги) рассказывает о том, как Психея страстно полюбила не кого иного, как Эрота. Эта любовь духа и сексуальности показывает четкое эзотерическое понимание античным миром неразрывной связи, существующей между двумя уровнями бытия, которые всегда стремилось разделить западное христианство. Многие в западной магической традиции пытаются утвердить это разделение эротического и психического, однако они вновь и вновь соединяются в практиках мага пути левой руки.

Хотя процесс инициации пути левой руки воздействует и производит трансформацию на всех уровнях вашего психобиологического бытия — в том числе на уровне тела, которое так ненавидят в ориентированных на мужской принцип массовых религиях — самые долговременные проявления происходят именно в области более гибкой психики, которая является средоточием вашей личности. Каждая культура и метафизическое учение предлагает собственную систему магических манипуляций с душой, и мы советуем прагматично настроенному магу сравнить для себя как можно большее их число, прежде чем определиться с собственным подходом к развитию души.

Надеемся, читая эту главу, вы узнали некоторые магические слова и выражения, которые, вероятно, успели усвоить за свою жизнь и которые нуждаются в этимологическом анализе. Хотя книга эта была написана с позиции сексуальных магов пути левой руки для тех, кому интересно научиться данному искусству, читателю не следует немедленно называть себя «сексуальным магом пути левой руки», ежели принципы и практики, описанные здесь, ничего не говорят вам на самом деле.

Что касается санскритской лексики в традиции пути левой руки — шакти, кундалини, мантра, майя, йони и так далее — маг должен усвоить, что слова эти суть не более чем удобный инструмент описания. Не надо забывать о стоящем за деревьями лесе, заплутав в понятийном аппарате настолько, что начинаешь упускать из виду куда более ценные реальности, символизируемые этими звуковыми сочетаниями. Такой шаг будет сползанием в чисто абстрактные умствования, отвержением материального мира, в котором коренится инициация пути левой руки.

Читая наш текст, кто-нибудь, возможно, вдруг обнаружит, что ему стало лень самостоятельно обдумывать некоторые области, когда он начал говорить о себе или своих магических практиках в терминах, которые в реальности не имеют отношения к его личным магическим целям. Например, многие маги любят называться ведьмами, язычниками, сатанистами, магами Хаоса, магиками, белыми магами, черными магами или иными популярными именами, позволяющими им немедленно идентифицировать себя на довольно зыбком основании. Взгляните на истинные значения и смыслы этих слов новыми глазами, с позиций науки дефиниции слов, а не хватайтесь за небрежные определения разнообразных магических субкультур, из которых они выскочили.

Возможно, окажется, что эти слова никаким боком вам не подходят, но, на самом деле, мешают важнейшей работе по самоанализу, лежащей в основе всех магических занятий. С другой стороны, вы можете обнаружить, что избранное вами словечко имеет более четкое употребление, чего вы раньше не знали. Пользуйтесь наименованиями с присущим магу осознанным чувством соответствия, ибо вы магическим образом формируете себя тем, как вы себя называете. Старайтесь изгнать из своего словаря как можно больше туманного, магического и оккультного жаргона, оставаясь всегда нацеленным на более высокий уровень точности и четкости.

Именно так истинные маги пути левой руки начинают менять мир.

— Пусть левая рука твоя не знает, что делает правая.

(— Евангелие от Матфея 6:3)

— Не отдает ли педантизмом и ханжеством склонность призывать все силы, за исключением Христа? Это делает Его своего рода «дьяволом», а потому он должен привлекать к себе всех достойных людей.

(— Алистер Кроули о сексуально-магическом обращении к Христу.)

[Иллюстрация: Темный маг «Иисус» и священная блудница «Мария Магдалина». Фрагмент картины Фелисьена Ропса Голгофа.]

Всякому, рискнувшему пойти ускользающей тропой пути левой руки на Западе, не миновать гигантской преграды на этой дороге.

Преграда эта — непреходящее удушающее влияние организованного западного христианства на сексуальность. Чтобы понять специфический контекст, в котором вынужден действовать западный сексуальный маг темной волны, нам необходимо сначала разобраться с изуродованными психосексуальными условиями, порожденными многими веками господства искаженного на Западе христианства. Несомненно, индуистское и буддийское пуританство со своими ограничениями представляют специфические для этих культур проблемы, которые должен решать восточный адепт пути левой руки. Но они просто не идут ни в какое сравнение с неприкрытой свирепой ненавистью к телу, составляющей экзотерическое мировоззрение западного христианства. Любая попытка принести путь левой руки на Запад должна учитывать пагубное влияние, которое повсеместный культ распятия — даже в его ущербной нынешней вариации — оказал на самые глубокие уровни восприятия эротического.

Некоторым читателям, вероятно, покажется неправильным и парадоксальным начинать поиски пути левой руки на Западе с рассмотрения негативных последствий институционального христианства — религии, зародившейся на Востоке. В конце-то концов, за тысячи лет до эпидемического распространения христианства, магическое и эротическое были полноправными и неотъемлемыми аспектами высокоразвитых западных культур. Никто не мешает вам наивно оглядываться назад, взирая на дух эротической свободы и радости, наполнявший историю дохристианского Запада. Однако, богатая сексуально-магическая традиция, взращенная колыбелью Западной цивилизации, древними Грецией и Римом — сюда же относится менее известная эротическая магия, практиковавшая в «варварских» скандинавских и кельтских странах — была почти полностью разрушена наступлением армий Креста. Уничтожение христианством древних сексуально-магических традиций Европы привело к тому, что у западных магов нет возможности научиться в своей культуре живым практикам эротической инициации. Хотя некоторые неоязычники предпринимали достойные уважения попытки возродить былую мощь этих поруганных обычаев, даже их наилучшие достижения лишены исторической преемственности. Западные сексуальные маги сделали все, что в их силах, дабы преодолеть удивительный удар христианства по сексуальной магии, собирая обломки на развалинах. Несмотря на их старания, многие такие попытки восстановить дохристианский взгляд на сексуальную магию часто вязнут в болоте идеализма, романтизма и капризной склонности принимать желаемое за действительное — а это не самые лучшие инструменты для выковывания жизнеспособной системы сексуальной инициации.

Как мы уже показывали, сексуально-магические практики, более или менее аналогичные пути левой руки, время от времени возникают на Западе и, по видимости, независимо от тантрической традиции. Это не должно удивлять, если инициация пути левой руки на самом деле является универсальным нейрофизиологическим феноменом, порождаемым, прежде всего, человеческим организмом, а не спецификой культурных особенностей. Однако, пробуя набросать в общих чертах историю пути левой руки на Западе, мы обнаруживаем два различных потока темной волны. Более древний из них представляет собой изначально западную традицию сексуальной магии, не столь уж редко совпадающую с тем, что мы обозначили как базовые основы восточной Вама Марги. Относительно молодое направление, которому нет и 150 лет, составляют сравнительно недавние попытки в прямом смысле слова импортировать тантрические учения пути левой руки из Индии и Тибета в Европу и Новый Свет. Многие из этих ручейков, несущих путь левой руки в направлении Запада, оказываются немалой проблемой для прагматично настроенных сексуальных магов темной волны.

Что касается сравнимых с путем левой руки сексуально-магических практик из Западной античности, то очень многие уникальные учения были забыты либо подверглись переосмыслению пришедшим позднее христианством, поэтому почти невозможно изучить эти оригинальные традиции в чистом виде. Что касается сравнительно недавнего знакомства Европы и Америки с аутентичной инициацией Вама Марги, то произойти ему до конца помешала проблема усвоения радикальной сексуально-позитивной доктрины, какой является темная волна, в связи с отрицающими тело догмами христианства, искаженными западным сознанием. Случайного наблюдателя может смутить последнее утверждение. Конечно, подумает он, для насыщенного порнографией современного мира индустриализированного Запада, где открыто приветствуются практически все формы сексуальных проявлений, что может быть удивительного в пути левой руки?

Да, это верно, что многих жителей нынешнего Запада интригует идея тантрических сексуальных практик. Однако пока западный адепт не пройдет полного перепрограммирования от господствующего западно-христианского отношения к сексуальности, его прогресс на пути левой руки едва ли возможен. Можно вести жизнь абсолютной сексуальной вседозволенности, и все же ощущать на себе трансформирующее Эрос влияние христианской культуры. И судя по нашему опыту, библейское понимание секса как греха способно определить соответствующее восприятие тела человеком Запада в случае, если этот индивид в руки не брал Библии и не следовал христианской морали сознательно.

Пытаясь одолеть эту психическую цепную реакцию, многие люди Запада занимались сексуальной магией, чтобы просто обозначить свой демонстративный разрыв с пропитавшей их сдержанностью христианства в отношении секса. Если секс «греховен», они скрупулезно воспроизведут каждый описанный данной книгой грех. Такая позиция противодействия может быть лишь самым первым, подготовительным этапом к инициации пути левой руки. Печально, но многие западные сексуальные маги увязают в этой колее, растрачивая так много полезной энергии на борьбу с греховным внутренним бесом, что им не суждено подняться на высшие ступени инициации.

Можно утверждать, что даже сам Алистер Кроули — наиболее влиятельный на Западе сексуальный маг прошлого века — потративший десятки лет, активно сражаясь с подавлением сексуального, навязанного ему его воспитанием в радикальной псевдо-христианской секте, так и не сумел перепрограммировать себя. Складывается впечатление, что даже после шестидесяти лет он так и остался «гадким мальчишкой», изо всех сил старавшимся поступать назло своим давно почившим родителям-пуританам. На Востоке адепт Вама Марги преодолевает сексуальные табу индуизма на самой ранней ступени инициации только для того, чтобы затем приобщиться к миру божеств, удаленному от любых культурных пределов. Эти трансгрессии — не самоцель, они лишь веха в самом начале дороги к созиданию себя как свободной личности. Точно так же маг темной волны, порывающий с иудейско-христианскими установками, должен остерегаться и не попадать в ловушку лимитированной роли реакционера. В условиях Запада, старинный принцип Випарита-Карами, в определенной степени находит свое выражение в распространенной практике переворачивания, которой отмечена историческая традиция сатанизма на примере ритуалов вроде черной мессы. Однако стоит переворачиванию стать в результате повторений институтом, оно превращается в мертвую ортодоксию и утрачивает если не всю, то большую часть своей трансформирующей энергии. Служение черной мессы по пятницам в полночь так же бесполезно для процессов радикальной самотрансформации пути левой руки, как посещение церкви утром по субботам.

[Иллюстрация: Сексуальный мистицизм Святой Терезы Авильской. Рисунок Фелисьена Ропса]

Например, если подросток, живущий в маленьком религиозном городке и недовольный христианским морализированием, впервые надевает перевернутый крест, он предпринимает протест против диктата местного социально-религиозной этики, делает здоровую попытку найти свою индивидуальность. В редких случаях сознательное отстранение от семейных и религиозных запретов способно произвести достаточное потрясение, которое будет способствовать настоящей инициации. Но всякое потрясение со временем изживает себя. Если наш теоретический сатанист-мятежник своим маленьким вызовом обществу завоюет одобрение своих друзей, эмблема «зла» станет символом статуса, сведя на нет цель обратного действия. Едва перевернутый крестик превратится в постоянный атрибут личного имиджа, он станет просто еще одной общественной условностью, которую должно преодолеть.

Фатальный разрыв между сексом и духом, Эросом и Психеей, настолько отравил западную культуру, что даже маги-нехристиане бессознательно восприняли свойственное организованной религии неприятие тела и сексуальности. Это показывает на удивление распространенная нелюбовь к сексуальной магии во всех ее видах многих западных магов, которых явно смущает сама эта идея. Для них любая форма эротической инициации есть уход от «высших» сил разума в «низший» сексуальный центр. В лучшем случае они способны презирать путь левой руки как глупость, отвлекающую от чисто умозрительных экзерсисов, каковые они уважают куда больше. В худшем — они усматривают в сексуально-магических операциях гибельный тупик.

Несмотря на универсальность пути левой руки, как бы он ни назывался, стремящийся пройти его сексуальный маг обнаружит, что один из плюсов, открываемых уже при первом изучении оригинальной восточной модели Вама Марги, заключается в ее уникальной терпимости по отношению к, казалось бы, еретическим или маргинальным концепциям. Это позволило индийскому пути левой руки развиваться так, как он развивался, в атмосфере относительной свободы.

Этого нельзя утверждать, говоря о менее терпимых культурных контекстах, где преследовались и даже уничтожались те, кого заподозрили в экспериментах с эротической самоинициацией. В странах, где господствуют иудаизм, христианство, ислам или другие вероисповедания, отрицающие Эрос и проповедующие самоотречение, до недавних пор сексуальная магия практиковалась, окутанная ядовитым облаком греха и позора, инспирированных религией. Сексуально одержимая истерия сжигания ведьм, подобно заразной эпидемии многие века сотрясавшая Европу, является лишь одним из многочисленных драматичных эпизодов в стремлении Запада изгнать демонов плоти. Немногочисленные записи о сексуально-магических экспериментах на Западе, появившиеся раньше двадцатого века, отражают сексуально-амбивалентную культурную атмосферу, в которой они писались.

Как мы увидим, это придало западной эротической метафизике приглушенный, преходящий характер, совершенно чуждый Востоку, где путь левой руки занимает место вполне легитимного — хотя и протестного — метода духовного развития. Достаточно взглянуть на пример Алистера Кроули, чтобы осознать трудности эротической инициации в сексуально-негативном религиозном и социальном климате. Несомненно, борьба Кроули, подчас меланхолическая, с его сексуальными демонами разбила ряд барьеров, избавив современных сексуальных магов от множества препятствий. И все же, насколько, в конечном счете, безрадостной и реакционной видится его «сексуальная магика» в сравнении с освободительными целями восточного пути левой руки. Да, относительное освобождение эротического потенциала человека, достигнутое так называемой сексуальной революцией, создает для сегодняшних магов куда более благоприятный климат для инициации пути левой руки, чем тот, в котором был вынужден существовать Кроули. Но до сих пор остаточное чувство греха и вины висит мертвым грузом на многих магах Запада, идущих к пробуждению через Эрос. Это подобно отрезвлению от склонности жестко демонизировать плотские радости, что столь характерно для христианской эры.

Пока западный мир, мучаясь сомнениями, пробуждается от долгого кошмара экзотерического иудео-христианства с его удушающим влиянием на Эрос, маги могут найти модель эротической инициации в тантрической Вама Марге. В этой здоровой системе нет асексуальной истерии и морализирующего подтекста борьбы добра и зла, назойливо звучащего в сексуально-магических построениях Европы. Даже за пределами Тантры индийское осмысление божественности — так было и в западной дохристианской античности — предусматривает поклонение пантеону богов и богинь, действующих по воле своих похотливых желаний. Такое утонченно-эротическое понимание природы божества приводит в практиках пути левой руки к идее о том, что самостоятельное приобщение человека к божественным уровням сознания идет не только из той зоны, что выше шеи. Фаллос и вульва становятся важными — и по-настоящему значительными — аспектами полной инициации. Религиозные персонажи, которым дарована честь вести активную половую жизнь на христианском Западе — это исключительно только дьявол и его демоническое окружение. Оттого на раннем этапе своего проникновения на Запад путь левой руки, так уж сложилось, в значительной степени застрял в плену довольно узкой колеи сатанинской мысли, за исключением более глубоких моделей инициации.

Хотя у индийского пути левой руки есть свои собственные пределы — его подчас парадоксально ограниченный взгляд на инициацию женщины составляет самый вопиющий тому пример — Вама Марга дает своим адептам гораздо большее пространство для развития. В отличие от западных сексуально-магических практик, возвращающимся к античным методикам, тантрический путь левой руки до сих пор можно изучать как достаточно органичную, динамическую, цельную систему, действующую сегодня, а не предаваться ностальгическим реконструкциям давно минувшего прошлого. Настоящие учителя индийского пути левой руки продолжают хранить и передавать методики темной волны так, как это веками делали их предшественники, по неразрывной цепи традиции. Их уроки можно приспособить к нуждам современных западных сексуальных магов, раскрывая древнее наследие в новых, неожиданных направлениях, сохраняя свежую энергию, которую способна порождать лишь по-настоящему живая традиция.

Завершая наше обобщение и обозначая западную форму пути левой руки, начинаешь понимать, что по-настоящему «западного» здесь немного. Самые важные качества сексуальной магии, сложившиеся на Западе — в случае, если они не были заимствованы из индийской Тантры — на самом деле происходят из разнообразных ближневосточных источников. Исключением является европейская традиция черной магии, в той или иной степени представляющая собой пережитки дохристианской темной волны. Только по видимости западные сексуально-магические направления, вроде гностического распутства, ереси тамплиеров с их богом/богиней Бафометом, культом Бабалон, поисками святого Грааля и герметической алхимией, родились вовсе не в Европе.

[Иллюстрация: Картина Клови Труи «Инквизиция ищет дьявольскую отметину» раскрывает скрытые эротические течения в католическом христианстве.]

Из-за его повсеместности и адаптации в разные формы, легко забывается, что христианство, духовная доминанта традиции Запада — тоже восточный культ, совершенно чуждый исконно европейскому духовному импульсу. Но на самом ли деле тормозящее сексуальность экзотерическое христианство, которое так охватило западную душу, точно выражает первоначальное учение Христа? Многовековая борьба церкви с демонами плоти может заставить кого-то подумать, что нет ничего более далекого от христианства, чем сексуальная магия пути левой руки. Тем не менее, неоднократно отмечалось, что организованное христианство, со всеми его заявлениями об умерщвлении плоти, скрывает в себе глубокое — хотя жестко подавляемое — подводное течение эротического мистицизма. Вспомните оргазменно-экстатические видения Терезы Авильской, в которых она переживала проникновение в нее Иисуса «словно копье в сердце». Распространенный на католическом Западе образ Христа как жениха, а верующей как страстной невесты, несет в себе безошибочно узнаваемые сексуально-магические коннотации. На пике упоенного, санкционированного церковью, самобичевания, святой Августин был вынужден предупредить верующих, чтобы они не секли себя излишне увлеченно, иначе к их боли примешаются экстатические тона.

Христианские течения, существующие сегодня на Западе, надо подчеркнуть, представляют собой лишь победившие разновидности неоднородной религии, некогда находившей выражение в головокружительном количестве разнообразных направлений. Эти другие «христианства», многие из которых включали в свой культ Эроса и магию, были почти на корню истреблены, объявленные «ересью» более сильными католиками и Восточной Православной Церковью. После их жестокой чистки нам остались лишь упрямо неэротичные ветви действующего и в наши дни культа да догматы, подчищенные асексуальными психозами неистово аскетических отцов католической церкви вроде святого Павла и святого Иеронима (как, впрочем, и все остальное, что подразумевалось в Евангелиях). Сопутствовало этой относительно поздно сложившейся ненависти к чувственности фанатичное женоненавистничество, презрение к женщине как к виновнице первородного греха, дьявольской искусительнице, ставшей причиной изгнания мужчины из райского сада. Это чувство выражено в сердитом замечании Тертуллиана о том, что женщина — это «храм, построенный на нечистотах».

Но любая религия, столь старательно очерняющая Эрос и Женский Демонизм, не может избежать непредумышленной обратной реакции в рядах своих последователей. Постоянные христианские проповеди против плотского греха делают запретный плот чувственного удовольствия лишь слаще. Однако намеки на сакральную сексуальность, выскакивающие в христианстве на манер досадной эрекции епископа во время служения торжественной мессы, могут на самом деле уходить корнями в давно утраченную тайную эротико-магическую традицию, существовавшую в рамках собственно этой религии.

Эта традиция, которую называют то вольнодумным гностицизмом, то гедонистическим гностицизмом, а то и спермо-гностицизмом, несомненно, оказала самое существенное влияние на развитие темной волны в западной сексуальной магии. Значение задавленного раннехристианского сексуально-магического учения может удивить читателей, склонных полагать, что пример западного пути левой руки — мешанина из недопонятых идей, имя которой «сатанизм». Центральное место в забытой практике плотской инициации, затерявшейся в веками поощряемом Церковью уничтожении Эроса, занимают древние магические архетипы Волхва и Блудницы.

Дух Святый найдет на Тебя.

Лк. 1:35

Прежде чем мы начнем расстегивать пояс девственности, которым опутана западная психика, давайте сделаем невероятное допущение, что Иисус Христос, господствующий на Западе архетип строгой морали и благодетельного целомудрия, на самом деле представлял собой тот самый образец сексуального мага пути левой руки. Мы начинали свое путешествие по восточному пути левой руки с притчи о Совокупляющемся Будде. Невозможно составить представление о западном пути левой руки, не обратившись к подобному образу на Западе.

Главным в пути левой руки является понимание того, что адепт достигает высшего уровня инициации через энергию своей партнерши, своей дути или, иными словами, посредницы между материальным телом и божественной силой Женского Демонизма в его многочисленных формах. Мы уже отметили, что общая черта мифов о волхве, встречающихся почти во всех культурах, это его связь как раз с такой инициатрикс. Оставив рассмотрение сложного вопроса, был ли маг «Иисус Христос» (это не личное имя, а греческое наименование «Спаситель-помазанник») реальным историческим персонажем, мы можем легко установить, что за женщина в его мифе была эзотерическим источником его силы.

В соответствии с христианской традицией, Мария Магдалина — образ падшей женщины, грешницы. Она — архетип блудницы, за многие века своего существования религиозным искусством было создано множество ее изображений, китч Голливуда выдал несколько библейских эпопей и как минимум один мюзикл — и везде ее рисуют красавицей-проституткой, оставившей свою бесчестную жизнь, чтобы последовать строгому учению своего Господа. В этом популярном образе многострадальная добродетель, которую, подобно всем первым христианам, она проявляет, противопоставляется ее предыдущему существованию самой распутной в мире женщины. Надо уяснить себе, что тягу Магдалины к разврату породила не столько материальная нужда, сколько безудержная похоть. В этом смысле она иллюстрирует распространенное у христиан убеждение, что всеми женщинами движет всепоглощающая нимфомания, дьявольское искушение, последовательно отвращающее мужчину от чистоты. Уильям Кэкстон в книге «Золотая легенда, или Жизнеописания Святых» предлагает достаточно типичный образ Марии Магдалины. Он сообщает нам, что «она блистала великой красотой, и в изобилии она все больше и больше отдавала свое тело наслаждениям, и оттого утратила она свое истинное имя, и стали ее звать грешницей»

Однако, с точки зрения пути левой руки, типаж Магдалины можно понимать как воплощение огромной энергии аватары или шакти, образ священной куртизанки, эротическая сила которой так ценится адептами Вама Марги.

Что характерно, сама Библия содержит лишь несколько скудных подробностей о Марии. Эти туманные намеки были развиты католическими богословами в полноценный рассказ, равно как другие известные библейские персонажи, в том числе Сатана, лишь в более поздней католической традиции «обзавелись» историями о себе, намного более детальными, нежели то, что собственно присутствует в священных текстах. Но и окружающие Марию Магдалину легенды, созданные церковью, достаточно интересны, ибо не просто так этот загадочный женский персонаж получает столь важную роль в драме Иисусовой инициации.

Принято считать, что она — именно та безымянная женщина, которая умастила ноги Христа миром (Лк. 7:36–50), и таким образом Мария Магдалина стала помазанницей Иисуса, [той, которая], «начала обливать ноги Его слезами и отирать волосами головы своей, и целовала ноги Его и мазала миром» (Лк. 7:38). Через это ритуальное помазание божественный статус мага актуализируется Женским Демонизмом, принявшим облик бесчестной проститутки, живого символа неограниченной сексуальной энергии. В рамках эллинистической магической традиции, существовавшей при жизни Христа, издревле бытовала практика, когда маг сам умащивает себя маслом в знак трансформации своего от человеческого сознания к сознанию божественному. «Женщину, взятую в прелюбодеянии», которую Иисус спасает от решившей побить ее камнями толпы, совершая еретическое нарушение племенного обычая, как правило, тоже идентифицируется с Марией Магдалиной (Ин. 8:1-11). Также в Библии говорится о «Марии, прозванной Магдалиной, из которой вышли семь бесов» (Лк. 8:2).

Подобно эпизоду, где помазание Марией Иисуса показывает, что она первая назвала его истинным «сыном бога» (на это претендовали многие волхвы той эпохи), она также занимает центральное место во всех значимых этапах «магического» восхождения Христа от человеческого к божественному. Ее участие во всех поворотных момента мифа об Иисусе свидетельствует в пользу теории, что она была его тайной инициатрикс, носительницей женской энергии, даровавшей ему его магические способности. Мария Магдалина стоит у подножия креста, когда он переживает инициатическую смерть; именно она идет к его гробу выполнить ритуал помазания тела, и именно она, первая из учеников, обнаруживает, что его труп исчез. И, наконец, из всех учеников, Иисус выбирает ее, чтобы первой открыть ей свое воскрешение. Если читать это повествование как обрывочные остатки тщательно проработанного «инициатического мифа», зашифрованного магической символикой — пренебрегая тем, что это историческая хроника истинных событий — становится ясной ведущая роль Марии Магдалины.

Если временно загладить прочно устоявшийся, смягченный образ Христа как прославленного примера святости, возникает более реалистичный портрет Иисуса — еретика пути левой руки. И под этим углом зрения Христос недвусмысленно предстает олицетворением всех до единого фундаментальных принципов пути левой руки, перечисленных в первой главе нашей книги.

Даже сама Библия, изрядно отредактированная с целью дать респектабельный образ Христа, не может до конца скрыть темную сторону его образа. Она повествует о маге, разгневавшем племенных старейшин своим неприкрытым нарушением законов общины, и объявившем себя богом. Он учит своих последователей, что «Царство Небесное внутри вас» и общается с изгоями, отверженными общиной. Он утверждает, что он бог, и говорит ученикам, что они тоже могут стать богами — чем очень напоминает тантрического бодхисатву.

Хотя сейчас принято особо подчеркивать призыв Христа к любви, несмотря на это, он ведет себя вызывающе и антагонистично, провоцируя вокруг себя беспорядки, как и подобает истинному адепту пути левой руки. Суровым голосом воина пути левой руки, силой созидательного конфликта звучит его предупреждение: «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч; Ибо Я пришел разделить человека с отцом его» (Мф. 10:34–35). В условиях строго-патриархального общества того времени такой нонконформизм сравним с нарушением адептом пути левой руки в Индии законов касты и индуистских табу.

Джон Уайтсайд Парсонс, сексуальный маг двадцатого века, который относится к числу немногочисленных пионеров подлинного пути левой руки на Западе, признавал в Иисусе «опасный» родственный дух. В своем эссе 1950 года «Свобода — это обоюдоострый меч» Парсонс пишет о Христе: «Он отрицал церковь, проповедуя личное и внутренне небесное царство. Он отрицал власть государства и семьи, проповедуя высшую верность индивидуальному сознанию. Если бы Его философия победила, она бы уничтожила иудаизм и римское государство. Чтобы справится с Ним было необходимо прежде убить Его… и затем превратить Его учение в очередной «делай-как-сказано» сладенький сироп».

Иисуса ассоциируют в Евангелиях с несколькими божествами, считавшимися «злыми» в иудаизме, которому он противостоял, что способствовало его отторжению от клана, в классических традициях пути левой руки. И действительно, религиозные власти старательно обвиняют Его в том, что свои чудотворения Он совершает с дьявольской помощью Вельзевула, являющегося демонической формой ханаанского повелителя бурь Ваала, которого часто сравнивают с египетским Сетом. Христос начинает финальный этап своего инициатического пути, въезжая в Иерусалим на осле, славящемся своим упрямством, которого принято считать символом обращенного в животное злого бога Сета-Тифона. К Сету-Тифону, более позднему, предложенному эллинистической школой аналогу египетского Сета, часто обращались в своих ритуалах волхвы того времени. Многие из дошедших до нас магических папирусов показывают, что Сет-Тифон приравнивался к семитскому богу бурь Иао или Яхве, Которого Христос называл своим Отцом. В полном соответствии с магическими практиками своего времени Иисус произносит загадочные «мантры», чтобы сотворить чудо. И поддерживает особые — хотя и малопонятные — отношения с женщиной, которую все презирают как «грешницу».

В поддержку значения проституции Марии Магдалины в мифе о Христе, некоторые свидетельства той эпохи об Иисусе, далекие от представления, что Он — продукт безупречной концепции о непорочном зачатии, нередко описывали его как якобы внебрачного сына блудницы, забеременевшей от солдата римской армии, занявшей Иудею. Конечно, эта история происхождения Христа — апокрифический миф, исключенный строгими редакторами той авторитетной Библии, которую мы знаем сегодня. Чувствуется бесспорный мифический резонанс в гипотезе о рождении могучего волхва от связи воина (крайнего проявления мужского начала) и блудницы (крайнего проявления женского начала). Это извечный союз противоположных друг другу Марса и Венеры, какими бы именами их не называли. На более прозаичном уровне, блудницы и солдаты в завоеванных странах с незапамятных времен вступали в связи, поэтому не лишено вероятности предположение о том, что легенда о родителях Христа — не более чем тривиальный биографический факт. В любом случае, символ святой блудницы играл важную роль в магической культуре Ближнего Востока задолго до пришествия Христа и, как мы увидим, во многом объясняет, почему иметь развратницу матерью или подругой считалось большим «плюсом» для любого потенциального мага эпохи.

Что касается ставшего впоследствии авторитетным мифа о Деве Марии, то нельзя забывать, что в античности «дева», «девственница» не обязательно означало, в отличие от современных принципов, женщину, ни разу не имевшую половой связи. «Девой» называли просто незамужнюю женщину. Это определение — причина кажущейся нестыковки между противоречивыми апокрифическими легендами о блуднице-матери и более распространенным, однако появившемся позже, образом Марии. Пример богини, называемой девственницей, и одновременно ведущей бурную сексуальную жизнь — Иштар, которую изображали одновременно невинной девушкой и Вавилонской Блудницей, покровительницей проституток.

В конце концов, отвергнутый обычаями и нормами своей культуры, маг Иисус был осужден на казнь как обычный преступник, хотя он и достиг уровня инициации, позволявшего неуязвимой душе пережить физическую смерть. Вряд ли распятие/смерть волхва и его чудесное воскрешение стоит интерпретировать как имевшие место исторические факты. Скорее всего, это повествование — символическая метафора добровольной инициатической «гибели» мага и трансформации из одного состояния в другое. В одной интересной художественной традиции Христа изображают смеющимся во время казни на кресте, которая представляет собой порог между смертной жизнью и божественностью. Подобно многим трансгрессивным магическим божествам древности, Иисуса во время его финальной агонии иногда рисовали с эрекцией, знаком магического потенциала.

Современные Иисусу свидетельства описывают одного из многих колдунов и магов, живших в ту эпоху. Было принято считать, что своему магическому искусству он научился в Египте, где, по легенде, он властвовал над «именами ангела силы», которые Биде и Кумон в своей книге «Les mages hellenises» (Эллинские Волхвы) также называют «демонами высшего порядка». Путешествие Христа в Египет, страну магии, считалось у его врагов (раввинов и римлян) доказательством темного, оккультного источника его возможностей. Мортон Смит в работе «Иисус Маг» пишет, что противники Христа утверждали, что магические символы были вытатуированы на его теле в Египте. Это представляет собой типичное для пути левой руки нарушение табу, поскольку иудаизм запрещает наносить рисунки на тело.

Понятное дело, Иисус не совершает свои чудеса, заставляя подвластные ему внешние силы выполнять его приказы, или выполняя затейливые ритуалы. Он сумел полностью активизировать темную волну внутри себя, таким образом, сам став демоном. Такая внутренняя сила, называемая в греческой магической традиции dynamis, похожа на автономный энергетический поток кундалини-шакти, который маг левой руки (вне зависимости от пола) пробуждает в своем теле на высшей ступени инициации в дивья. Религиозный институт, позднее сложившийся вокруг фигуры сего таинственного мага, подчас настолько чужд магии какого-либо вида, что в этом видится один из самых абсурдных иронических фактов истории.

Конечно, невзирая на интригующие темные аспекты, видимые в библейском Христе, нельзя сказать, что Священное Писание раскрывает в нем наиболее характерный определяющий признак инициации пути левой руки — использование сексуальной магии. На этот счет гораздо более информативны иные источники. Римские и иудейские противники ранней христианской секты, к примеру, постоянно клеймят учеников Иисуса как последователей некоего любовного культа, где апофеозом многих ритуальных празднеств становился разнузданный секс. Христианское учение о безусловной агапе («любовь» по-гречески), как часто предполагают, включало в себя мистическое преобразование секса, несколько схожее с тем, что практиковалось в тантрических групповых ритуалах. Традиция празднования агапе, изначально бывшая центральным элементом христианского культа, в конце концов, была запрещена самой Церковью в седьмом веке, когда оргиастические ритуалы, отправляемые в местах культа, стали отличительной чертой всего христианского мира. К тому времени все следы сексуально-магического компонента христианства были безжалостно удалены.

Первоначальным талисманом раннего христианства служила Ихтис (????? (греч.) — «рыба»; древняя монограмма имени Иисуса Христа, состоящая из начальных букв слов: ?????? ??????? ???? ???? ????? — Иисус Христос Сын Божий Спаситель.), стилизованная рыба, символ эрегированного пениса, весьма распространенный в ближневосточных и средиземноморских культурах. Верующие, считающие Евангелие повествованием об исторических событиях, склонны думать, что сегодняшний символ христианства, т. е. крест — это просто обозначение распятия. Однако пресекающиеся линии креста также образуют древний символ соития мужчины и женщины, физические врата творения.

Неожиданно агапе, подавленный дух изначального христианства, пережило свое второе, незаконное рождение в 1960-е годы в виде протестной молодежной субкультуры, получившей название «Фрики Иисуса». Некоторые фрики Иисуса пытались шокировать своих консервативных родителей, подражая ключевой религиозной иконе отрицаемого ими истеблишмента — Иисусу — как образцу антиобщественного протеста. Для этого они уходили жить в общины, проповедовали свободную любовь, беспорядочную сексуальность и непослушание старшим, что отличало менее приемлемую сторону мифа о Христе. В каком-то смысле можно утверждать, что это было очень наивное воплощение христианского пути левой руки на практике.

В то же самое время несколько дальше шагнул Чарльз Мэнсон, на пике своей славы известный как «Чародей» (The Wizard). Не углубляясь в историю сенсационных преступлений, в которых он был обвинен, скажем, что прецедент Мэнсона иллюстрирует, как тайные аспекты пути левой руки в архетипе Христа могут захватить тех, кто целиком и полностью отождествляет себя с Ним. Освободившись после длительного тюремного заключения, Мэнсон объявил свое возвращение перед небольшим контингентом недовольной молодежи маргиналов Вторым пришествием Иисуса (и Дьявола), организовывал непозволительные оргии, целью которых было разрушить у своих приверженцев из среднего класса зависимость от собственнических норм и ревности, любил повторять мистические революционные слова Христа о том, что «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч».

Тот факт, что Мэнсон и сам — в согласии с одной, по крайней мере, из версий легенды о Христе — был внебрачным сыном женщины с репутацией падшей, разумеется, не прошел мимо его внимания. Двойственно-трансцендентное заявление Мэнсона о том, что Христос и Сатана суть одно, представляет собой типичное для пути левой руки соединение противоположностей и неосознанно отражает некоторые гностические учения; то же самое относится к его замечанию насчет того, что внутри него присутствует женщина. Однако, самообожествление Мэнсона после его объявления себя новым Христом (которое зашло так далеко, что он даже воспроизвел помазание Марией Магдалиной ног Господа, назначив на эту роль свою ученицу Сьюзен Аткинс) нельзя считать феноменом пути левой руки. Многочисленные свидетельства присущего Мэнсону женоненавистничества показывают, что в его «пастырстве» отсутствовал культ Женского Демонизма, на котором основана темная волна.

Можно утверждать, что обвинениям в адрес ранних христиан, касающимся их сексуальных практик, можно не верить и считать их не более чем обычными поношениями, от которых страдают все непопулярные религиозные меньшинства. Однако, сделанные в прошлом веке археологические находки, по всей видимости, подтверждают, что оригинальное учение Христа вполне могло основываться на каком-то секретном сексуальном посвящении. И подобно тому, как Мария Магдалина служит тайным ангелом-хранителем Христа в канонической версии католического мифа, она — первостепенный персонаж в более полной картине раннехристианской сексуальной магии, которую мы открываем сегодня.

Путеводные нити, вроде истинного предназначения Марии Магдалины — и издавна скрытые эзотерические корни христианства — появились уже в 1896 году, когда один немецкий египтолог обнаружил неизвестный до этого раннехристианский документ, озаглавленный «Евангелие от Марии». Этот евангелический текст, который припишут той самой прославленной падшей женщине, стал потрясающим свидетельством того, что отцы Церкви сознательно смазали наличие Женского Демонизма на заре христианства. В 1945 году картина прояснилась еще больше, когда жители египетского города Наг-Хаммади наткнулись на спрятанный в заброшенной пещере клад, в котором обнаружили древние апокрифические тексты. В Гностических Евангелиях и Библиотеке Наг-Хаммади присутствуют дублирующие друг друга главы Священного писания, так и не вошедшие в каноническую Библию.

Нет ничего удивительного в том, что они дают неожиданную картину раннего христианства, совершенно не похожую на доселе господствовавшее представление о женоненавистнических, асексуальных, характеризующихся мужским доминированием, общинах верующих. Эти тексты подтвердили свидетельство «Евангелия от Марии» о том, что первые последователи Христа были на самом деле адептами мистического культа гностиков. Одним из самых шокирующих заявлений гностических Евангелий стала концепция роли Марии Магдалины как одного из главных и самостоятельных учителей в этом инициатическом кругу. Эта ее функция сообщает детали, отсутствующие в более позднем изображении Марии как загадочно вездесущей — хотя не особо мудрой — пассивной свидетельнице чудесных деяний ее Господа.

Гностические Евангелия ни разу не называют Марию Магдалину проституткой. Вполне очевидно, что это было добавлено в миф о ней позднее, возможно — с целью снизить ее первоначальную роль. А еще вероятно то, что ее более поздний образ архетипа блудницы является искаженным отголоском мощной эротической составляющей ее личности, в рассмотрение которой мы углубимся дальше. Мифическая фигура, настолько сильная, насколько была сильной в течение своей долгой жизни Мария Магдалина, неизбежно должна была меняться с веками; маг же стремится увидеть все множество уровней, формирующих одно целое.

Гностические тексты постоянно повторяют, что Мария Магдалина постигла некую главную тайну учения Христа лучше, чем любой из его учеников мужского пола. Ее называют «женщиной, понявшей всё до конца» и «помазанницей» — Иисус отличает ее из среды прочих учеников, поскольку она глубже всех проникала в смысл его проповедей. И действительно, складывается впечатление, что все женщины, следовавшие за Христом, обладали неким тайным знанием, которого были лишены мужчины. Мария лишь самая известная из семи учениц, о которых сказано, что они «были сильны своим даром понимать» и обладали развитым сознанием, которое двенадцать апостолов с готовностью признают в них, впрочем, не без зависти. Понятно, эти двенадцать мудрых учениц были выброшены из финальной редакции Библии, а сведенное к минимуму присутствие там Марии Магдалины — не более чем бледное отражение ее выдающейся роли в гностических Евангелиях.

Выдвигалась версия, что семь женщин могли обозначать семь планет древней астрономической системы, а двенадцать мужчин — знаки зодиака. Если это верно, то это вполне укладывается в концепцию Христа как эллинистического волхва; подобные астрономические аналогии играли важную роль в магии. Библейский рассказ об одержимости Марии Магдалины семью бесами звучит и в гностических Евангелиях — возможно, это другое, завуалированное, использование числа «семь», которое, помимо прочего, ассоциировалось с женской эротической и магической силой.

Собственно в гностическом контексте уникальное знание Марии не приравнивается к невежественной, слепой вере, которую так любили творцы более поздних искажений христианства, делавшие из него массовый культ. Скорее, нам дают понять, что она испытала инициатический Гнозис, трансцендентное восприятие реальности, схожее с состоянием Бодханы (пробуждения) в пути левой руки. В некоторых гностических сектах считалось, что это просветление достигается путем пробуждения женской мудрости или знания, хранящегося в теле каждого человека, женского божественного начала, которое называется София. Это напоминает бытующий в буддийском пути левой руки обычай называть сексуальную партнершу словом видья — несущая знание.

Один из ранних апокрифов, где описывается беседа Христа и Марии Магдалины, озаглавлен «Pistis Sophia». («Вера Премудрость».) Это лишь одно из многих подтверждений тому, что первоначально христианский магический культ не был посвящен монотеистическому поклонению единому божеству мужского пола. На самом деле он, как и путь левой руки, придавал особое значение женской божественной энергетике. Чтобы понять ключевую роль Женского Демонизма в целом и Марии Магдалины в частности для раннехристианских гностических общин, достаточно взглянуть на названия некоторых из их утерянных Евангелий: «Евангелие Евы», «Нория», «Рождение Марии», «Большие и малые вопросы Марии», «Pistis Sophia IV». Становится очевидным контраст этих посвященных женщинам Евангелий и канонических Евангелий, составляющих официальную Библию, все из которых якобы написаны мужчинами. Становятся понятны и все масштабы более позднего вычеркивания женщин из христианской доктрины. Если превращение Церковью Марии Магдалины из учителя, занимающего центральное место, в презренную проститутку, играющую побочную роль, само по себе достаточно показательно, то исключение богини Софии из более поздней христианской догматики оказалось решающим в переформировании этой религии в пуританский, культ, направленный против женщин.

Пробуждение адептом Софии в собственном теле можно уподобить активизации последователями тантрического пути левой руки сокровенной богини Кундалини, которая при успехе ритуала дарует сверхчеловеческую мудрость. Страстное поклонение гностиков Софии называлось философией — любовью к Софии, что представляло собой мистическое общение с божественным женским разумом, имеющим мало общего с чисто интеллектуальными экзерсисами, которые сегодня обозначают понятием «философия». Как мы уже отмечали выше, существует и более глубокая связь между Софией и змееподобной Кундалини как манифестацией Женского Демонизма в темной волне. Как учили в некоторых гностических сектах, София изначально воплотилась праматерью Евой в райском саду в облике змеи, давшей людям запретное знание — прежде всего, знание тела.

Вряд ли современные христиане обрадуются предположению, что Иисус и его первые последователи поклонялись существу, сейчас называемому ненавистным им именем «Сатана», как доброй богине-змее, а сущность, которую теперь называют «Бог», поносили как злого демиурга. Многие специалисты по христианству, занимавшиеся комментированием текстов Библиотеки Наг-Хаммади, сделали все, что было в их силах, чтобы старательно проигнорировать или сгладить сексуально-магическую подоплеку, присутствующую в этих противоречивых документах.

А все-таки, что за тайное знание сделало Марию Магдалину «женщиной, понявшей всё до конца»? Если исходить из предпосылки, что гностические тексты, подобно Тантрам и другой древней инициатической литературе, обращаются к читателю не напрямую, а через метафорический и зашифрованный язык, то должна быть причина, по которой Марию выделяют именно таким образом, а не иным. Отчасти кажется, что это знание было сообщено Марии потому, что она занимала особое место среди всех учеников. В некоторых пассажах содержатся намеки апостолов на дарованную ей одной приближенность к волхву Иисусу.

В одном гностическом Евангелии, созданном вскоре после смерти Иисуса, ученик Левий говорит Петру: «Он любил ее больше, чем нас».

Петр, обращаясь к Марии в «Евангелии от Марии», утверждает: «Сестра, ты знаешь, что Спаситель любил тебя больше, чем прочих женщин».

А в «Евангелии от Филиппа» Мария Магдалина названа «спутницей Спасителя».

Из всех учеников лишь Мария удостоилась быть названной христовой «спутницей». Этот факт смутил многих исследователей данных текстов, породив десятилетия дебатов о том, какой, собственно, из него следует вывод. Споры возникли оттого, что по-гречески «спутницей», а именно этим словом пользуется анонимный автор «Евангелия от Филиппа», обычно называли женщину, с которой мужчина прелюбодействует. В древнем мире прелюбодеянием считались любые сексуальные отношения вне брака; возможно, первоначальный гностический образ Марии-любовницы Христа впоследствии сложился в представление о ней, как о проститутке.

Интерпретаторы, желавшие избежать гипотезы о ведущем половую жизнь Христе, возражали, что, несомненно, Мария была в строгом смысле его духовной спутницей. Возможно же это — поэтическая метафора гностического союза посвящаемого с божественной женской мудростью, Софией. Может оно и так, но как мы видели на примерах тантрических текстов пути левой руки, метафора метафизического соединения духовных противоположностей нередко сопровождается физическим слиянием мужчины и женщины в сексуальных ритуалах. Как мертвый Шива, воплощение сознания, черпает свои силы в соитии с активным началом Шакти, таким же образом, в представлениях первых христиан, и Мария Магдалина, «спутница Спасителя», осмысливалась как животворная женская энергия умершего, но воскресшего Христа.

Другой знаменитый неоднозначный и часто цитируемый фрагмент из Гностических Евангелий, посвященный отношениям Марии и Христа, говорит: «Он любил ее больше, чем всех остальных учеников, и часто целовал в рот».

Доказано, что у первых христиан бытовала практика ритуального поцелуя, дабы передать спиритуальную силу от одного последователя другому, и возможно именно она имеется в виду в приведенном отрывке. С другой стороны, «поцелуй» часто употреблялся как эвфемизм совокупления в других текстах той эпохи, точно так же как «рот» был распространенным эвфемизмом влагалища в религиозных трактатах античности.

Эти яркие текстовые аллюзии на то, что Мария Магдалина действительно была любовницей Христа, подкрепляются историческим фактом существования гностической христианской традиции сексуального ритуала. Обычно христиане-гностики проповедовали своим последователям воздержание от секса, поскольку он может породить нежелательную плотскую материю в виде детей. Они верили, что злой бог Йалдабаот, считавшийся создателем мрачного мира материи, держит потенциально бессмертные души в плену с помощью сексуального размножения и продолжения существования человеческих тел. Йалдабаот, гностический «дьявол», и есть, по их представлениям, то высшее существо, которому сейчас христиане поклоняются как истинному, единому Богу. Гностики искали путь освобождения этих томящихся в неволе душ через гнозис Софии, освобождения, чрезвычайно похожего на освобождение адепта пути левой руки из колеса перерождений с помощью джнаны (знания, познания) Великой богини Шакти.

Ненависть гностиков-христиан к материи, несомненно, представляет собой совершенно иной подход к телу, чем в индийской концепции Вама Марга, которая бесконечно приемлет физический мир как ворота на пути к посвящению. Однако, невзирая на крупные мировоззренческие расхождения, непосредственная физическая практика гностической христианской сексуальной магии очень похожа на то, что мы уже видели в пути левой руки. Если, подобно другим гностическим культам, учение мага Христа не приветствовало размножение, то секс в целях спиритуальных оно, видимо, не запрещало.

Как и в индийской Вама Марге особые сексуальные церемонии будут позже позволены избранной элите посвященных, признанных способными постичь учение, так и некоторые ветви гностического христианства действительно разрешали опытным адептам выполнять сексуальные ритуалы. Самый известный из них назывался Таинство брачного чертога; это был ритуал эротического мистицизма, когда пара в соитии переживала экстатическую любовь Софии внутри своих тел. Однако беременности следовало избегать всеми средствами, иначе еще одна неосторожная душа попадет в плен плоти. Поэтому часто пара гностиков практиковала coitus interruptus (Coitus interruptus (лат.) — прерванный половой акт.), анальный или оральный секс, дабы избежать попадания семени во влагалище. (Появившаяся намного позже гностическая секта богомилов, действовавшая в восточной Европе, особенно прославилась из-за анального секса; английское buggery (содомия) — искаженное «богомил»). Какая все-таки ирония в том, что сегодня христиане обязаны доказывать свою «правоверность», плодя потомство и осуждая «неестественный» секс — в отличие от того, что представляло собой изначальное гностическое направление в христианстве.

Из-за таких, не связанных с деторождением, практик более поздние аскетические ветви христианства пламенно заклеймили гностиков как развратников-извращенцев, сексуальных преступников, нарушивших естественный закон, предписывающий мужчинам и женщинам тратить сексуальную энергию лишь на то, чтобы «плодится и размножаться». Всякий раз, когда мы сталкиваемся с тем, что эротическая энергия перенаправляется от естественного, смертного мира к демоническому, бессмертному уровню бытия, мы имеем дело с темной волной. Видный специалист по гностицизму Элейн Пэйджелс в своей посвященной Таинству Брачного Чертога статье «Адам и Ева, Христос и Церковь. Анализ полемики второго века относительно брака» пишет, что те, «кто приобщен к “тайне сизигии”, могут вступать в брачный союз во всех формах, которые выразят их спиритуальное, психическое и телесное единение, с радостью узнавая в акте символ гармонии божественной Плеромы. Но не прошедшим еще инициацию следует воздерживаться от сексуальных контактов».

Если Пэйджелс права, в среде гностиков-христиан вполне мог иметь место окончательный раскол между небольшой центральной ячейкой посвященных, практиковавших сексуальные ритуалы с целью самообожествления и более многочисленным движением не проходивших инициацию последователей, живших в аскетизме и целомудрии. То есть могло произойти разделение между адептами пути левой и правой руки в Христианстве. Понятно, что христианство «пути правой руки» процветало в форме одержимости идеей греха, и это был экзотерический «фасад» религии. Посвященные же должны были активно искать темное эзотерическое направление учения Христа, вероятно иногда проскальзывающее в разные моменты истории в виде таких явлений как ересь тамплиеров и поиски святого Грааля.

В своем стремлении избежать эякуляции и ее последствий, христианские гностики, практиковавшие сексуальную магию, должно быть, разработали технику сдерживания семени. Подобно адептам индийского пути левой руки, считавших изменение направления движения спермы магическим актом «обращения вспять вод священной реки Ганг», ближневосточные гностики писали о таинственной науке «изменения течения могучей реки Иордан». (Иордан, как и Ганг, считался священным водным пространством).

Эта практика несколько напоминает тантрические методики, сложившиеся позднее. Тем не менее, можно предположить, что физиологический результат таких упражнений должен был создавать аналогичное экстатическое измененное состояние сознания, которое тантристы левой руки переживали во время пролонгированного, не сопровождающегося семяизвержением, охватывающего все тело оргазма. Какой бы ни была внешняя форма религиозных/культурных мотивов подобных сексуальных модификаций, результат — пролонгированное состояние неврофизиологического наслаждения, дающее трансцендентное просветление — есть просто генетически закодированный биологический феномен, и проявляется от вне зависимости от исторической эпохи. Другой задействованный здесь феномен — прерывание нормального, естественного течения жизненной эротической энергии из пениса, где она растрачивается на кратковременные органические процессы. Направленная сознательным волевым усилием вверх, в мозг, эта созидательная сексуальная энергия становится инструментом «сверхъестественной» самотрансформации, а не средством чисто земной физиологии продолжения рода.

Женщину в Таинстве Брачного Чертога считали живым воплощением божественной Софии. Примером универсальной природы темной волны, в независимости от способов выражения, которые она находила в разное время и в разных местах, служит тот факт, что Софию, осмысливаемую как обретшее плоть другое «я» мужчины-гностика, называли «Той, что по левую руку», лунной силой. Эта несокрушимая женская энергия, воплощающаяся в земных женщинах, практически идентична шакти в тантризме пути левой руки. Члены гностической секты, известной как «Офиты» (Ophis по-гречески значит «змея»), считавшие змея из райского сада воплощением «Той, что по Левую Руку», полагали, что София и Христос были братом и сестрой. Левонаправленная энергия Софии и направленная вправо энергия Христа назывались дочерью и сыном женского Святого Духа; их кровосмесительное совокупление породило биполярную эротическую энергию, якобы спустившуюся на человека-волхва Иисуса во время его крещения. Поэтому офиты пытались воссоздать это физическое соединение полярных сексуальных сил внутри себя, чтобы прийти к самообожествлению. Сходство с концепцией индийского пути левой руки, где происходит соитие Шивы и Шакти, активизируемое в теле адепта, очевидно.

Нельзя забывать, что так же как сиддхи левой руки практиковали ересь, идущую в разрез с ортодоксальным индуизмом, так и Христос с его учениками были еретиками, восстающими против иудаизма. Тантризм подвергся сильному влиянию индуизма, от которого он откололся, а гностическое христианство вышло из древнееврейских теорий, отвергнутых канонической религией. Образ Софии, «Той, что по Левую руку», происходит от образа более древней еврейской богини Шехины, чей культ намного старше монотеистического культа мужского бога-творца. Одно из значений имени Шакти — «жена бога», а Шехина часто переводят «тайная жена царя» — обе они представляют собой образ Женского Демонизма, источника сакральной царской власти, сексуально передаваемой мужчине женщиной. И древнееврейская Шехина, и гностическая София описывались как нисходящий в человеческое тело «Храм Святого Духа», иногда в виде голубя — мужчина Святой Дух христианской Троицы есть та самая Шехина/София, только изменившая пол.

Мужское начало, энергия Шивы, в гностицизме аналогичное Логосу Христа, с которым соединяется София, называлось «Тот, что по Правую Руку» и понималось одновременно как «солнце» и «сын бога». Совершенно так же как в Тантре, гностический сексуальный союз лунной, женской Левой руки с солнечной, мужской Правой рукой представлял собой союз противоположностей, порождающий внутреннего андрогина. В Гностических Евангелиях диалог Марии Магдалины с одним из учеников содержит несколько напоминаний о создании спиритуального андрогина, хотя остается неясным, какая техника использовалась для достижения этого состояния. Мы читаем, что гнозис способен «[сделать] женщину мужчиной» и семь учениц могут «стать мужчинами». Такая инициатическая трансформация напоминает идею буддизма левой руки о том, что «женщина может стать Буддой». В «Евангелии от Филиппа» высказывается предположение, что на некоем высоком уровне сознания женщина превращается в мужчину и наоборот. А в «Евангелии от Фомы» утверждается: «пока мужчина не станет женщиной, а женщина — мужчиной, вам не войти в Царство Небесное». Царство Небесное в понимании гностиков не имеет ничего общего с популярной христианской мечтой о бренчащих на арфах ангелах и жемчужных вратах — это буквально состояние бытия, которое дарует гнозис через соединение Софии и Логоса.

В одном из апокрифических Евангелий Мария Магдалина вопрошает у Христа: «Мы слышали, что есть на земле люди, которые смешивают мужское семя и женскую месячную кровь, готовят блюдо из чечевицы и едят его, говоря: “Мы веруем в Исава и Иакова. Хорошо это или нет?”» Иисус резко осуждает этот обычай: «Сей грех превосходит прочие грехи и беззакония. Люди этого рода немедленно попадут во внешний мрак и не будут возвращены на небеса».

И, тем не менее, несмотря на это жесткое утверждение, другие источники примерно того же времени свидетельствуют, что некоторые из первых христиан связывали с Иисусом и Марией Магдалиной именно этот странный «греховный» обычай. Финский ученый Антти Марьянен в книге «Женщина, которую любил Иисус» даже выдвигает гипотезу, что резкость суждения в вышеприведенном пассаже имела под собой своего рода «PR-мотив»: создать впечатление, что первые ученики Христа не имели отношения к сексуально-магическим практикам, в распространении которых их нередко обвиняли противники.

Другой раннехристианский текст убежденно свидетельствует о существовании в рамках христианства сексуально-магической традиции, содержащей поразительные параллели с практиками пути левой руки, задействовавшие использование спермы и менструальной крови. «Панарион», написанный Епифанием, рассказывает о том, что он определяет как «безнравственные секты», которые были сосредоточены на эротическом общении Христа и Марии Магдалины. Епифаний нерешительно замечает, что женский принцип играет особенную, ключевую роль в гностических сектах, против которых направлена его полемика, указывая, что безнравственные христиане называют свои Евангелия в честь женщин, таких как Ева или Мария Магдалина. В «Панарионе» Епифаний ссылается на священную книгу, озаглавленную «Большие вопросы Марии», где рассказывается, как однажды Христос привел Марию на гору, чтобы передать ей тайное знание, которого не удостоил всех остальных своих учеников. Распространенный мифический мотив восхождения на высокую гору — это символ восхождения к состоянию измененного сознания, вхождения в царство божественного существования.

По поводу этого культа Епифаний пишет:

«И книг у них много… о Йалдабаоте под именем Сета… а Евангелия осмелились написать под именем учеников. О самом Спасителе и Господе нашем Иисусе Христе не стыдятся говорить, что показывал Он развратные извращения… представляют такое бывшее ей от Него откровение, преподанное Им на горе: Он помолился и взял женщину, что сбоку, и начал с ней совокупляться, и, действуя таким образом, Он перехватил свое извергнутое семя, дабы показать, что «мы вынуждены поступать так, дабы жить»; и, когда Мария в смущении упала наземь, Он привел ее в сознание и сказал ей: «зачем сомневаешься, маловерка?» (Здесь и далее цит. по: Епифаний. Панарион. Против гностиков-борборитов. Перевод Московской Духовной Академии, редакция и дополнения Руслана Хазарзара.)

То, что Иисус избирает только Марию, чтобы разделить с ней свою тайну — еще один показатель особого места, занимаемого ей в его кругу. Указание на «имя Сета», ассоциировавшегося с этими безнравственными учениями, заставляют предположить, что Иисус вполне мог быть одним из магов, поклонявшихся Сету-Тифону, богу, издревле покровительствовавшему сексуальной магии. Практика ритуального совокупления, после которого следовало съедание половых выделений, описанное здесь, конечно же, сходна с вкушением после коитуса семени и женской амриты, что, как мы отмечали, присутствует в традиции Вама Марги. И в темной Тантре, и в гностическом либертинизме участники ритуала глотают сексуальный эликсир не ради каких-то физических составляющих его флюидов, а для того, чтобы наполнить себя магическими энергиями, а материальная субстанция здесь — не более чем их внешняя форма. Цель тантристов — принять в себя жизненную силу шива/шакти. Гностики верили, что когда они пьют сперму или менструальную кровь, они избавляют души от рождения, отправляют не рожденные сущности, находящиеся в семени, в Плерому, спиритуальное царство, неподвластное архонтам, тираническим правителям мира материи. В обоих случаях осознанная трансформация природной, смертной субстанции в бессмертную психическую силу отражает главную идею пути левой руки.

В другом месте «Панариона» Епифаний пишет о секте, по всей видимости, наасенов: «Говорят же, что плоть гибнет и не воскресает, и она принадлежит князю. Но о силе, заключенной в менструальной крови и в семени, утверждают: это душа, и мы ее, собирая, поедаем… А насчет сказанного «если не будете есть мою плоть и пить мою кровь» и учеников, смутившихся и говоривших: «кто может такое слушать?», говорят, что было слово о безобразии [эвфемизм спермы]». Согласно Епифанию, развратные гностики понимали таинство христовой евхаристии «плоти и крови» буквально. Он приводит в качестве примера одного из последователей Христа, который на встрече общины попросил свою менструирующую невесту вступить в связь с одним из его братьев по секте. По достижении оргазма мужчина вынимает пенис, и совокупляющая пара принимает сперму ладонями, не позволяя ему вытечь во влагалище, таким образом жертвуя это Иисусу. «…По совокуплении в блудной страсти, — сообщает Епифаний, — сверх этого простирают хулу свою на небо: приняв женщину, истечения от мужского органа на собственной руке, муж ставит в отрицание небу — на руке имея нечистоту [сперму], так молится.

Приносим Тебе это приношение — тело Христово», — поют они, подразумевая жертвенное семя. Женскую менструальную кровь жертвуют со словами: «Сие есть кровь Христова». После совершения жертвенных молитв пара выпивает соответствующую жидкость. Этот обряд напоминает о предлагаемой Тантрой пути левой руки концепции об эякуляции в тело шакти как жертвования и о необходимости возвращения пролитой субстанции обратно в тело, где она начинает выполнять психическую функцию. Освящение менструальной крови — еще одна поразительно общая черта тантрических и христианских гностических практик пути левой руки. Табу на менструальную кровь как символ опасной женской силы было одинаково сильно и в эллинистических областях на Ближнем Востоке, где процветало гностическое христианство, и в районах Индии, где сходные ритуалы практиковались адептами Вама Марги. За данным обычаем жертвенного съедания спермы и менструальной крови христианами-гностиками, несомненно, стоит намного более древняя практика принесения в жертву животных и людей в магических целях, которая, помимо прочего, отражена в буквальном жертвовании тела Христова на кресте. Далее Епифаний толкует зашифрованные в Гностических Евангелиях метафоры сексуальности, которые, складывается впечатление, были написаны тем же «сумеречным языком» пути левой руки (санскритское сандхья-бхаса), каким позже пользовались авторы тантр:

«…на исходе вод» и «плод свой даст», — сказано, говорят, об удовольствии извержения; а [слова] «лист не вянет» [означают], что мы не допускаем, что, говорят, сама земля пропадет, а они сами будут… И чтобы, представляя на вид свидетельства их, не сделать больше вреда, нежели пользы, посему сам о многом умолчу, ибо, излагая здесь все, что сказано у них худого, я сделался бы распространителем этого. Ибо полагают, что багряницы Раав на дверях не было, но, говорят, багряница суть кровь менструальная, и сказанное «пей воды от сосудов жизни» говорит об этом».

Подобно Марии Магдалине из Нового Завета, ветхозаветная Раав также является проституткой, что дает возможность предположить еще одну связь гностической традиции сексуальной магии и священной проституции. Если Епифаний прав, ассоциируя багряный цвет с вульвой магической блудницы/любовницы, возможно, аналогичная символика обыгрывается в появившемся гораздо позже Апокалипсисе с его описанием «Багряной Жены … матери блудниц».

Хотя мало кто из оккультистов знаком с «Панарионом» Епифания, этот туманный раннехристианский текст на самом деле оказал сильное (правда, не прямое) влияние на развитие современной эротической инициации на Западе. Французский автор Клемен де Сен-Марк часто цитирует «Панарион» в своей написанной в 1906 году статье «Евхаристия», где он приводит такие доводы: истинная сила христианства была утеряна оттого, что каноническая Церковь заменила первоначальную сексуальную Мессу гностиков символической церемонией с водой и вином». Сен-Марк утверждает: «Святой Епифаний дает подробнейшее описание ритуала Евхаристии, но приписывает его целиком и полностью гностикам, старательно представляя его как заблуждение, отвратительное для всех истинных христиан. Во время этих подношений, говорит он, женщины и мужчины едят детородное семя, обратившись к алтарю и со словами (к Всемогущему): “Offerimus tibi donum corpus Christi” “Жертвуем тело Христово!”»

Теодор Ройсс основал в начале двадцатого века в Германии полумасонское братство, известное под названием О.Т.О или Ordo Templi Orientis (Орден Восточных Тамплиеров). Он прочел «Евхаристию» и объявил, что Сен-Марк раскрыл на своих страницах главную тайну О.Т.О: гностическое ритуальное поглощение семени как содержащего логос обеспечивает приобщение адепта к божественному. От Ройсса эта доктрина перешла к Алистеру Кроули, который сделал вкушение собственной спермы почти ежедневной своей магической практикой. Хотя их ритуалы сексуальной евхаристии кажутся одинаковыми, следует отметить, что существует огромная пропасть между гностической инициатической целью самообожествления и кроулианским безуспешным колдовством, главной задачей которого неизменно были тщетные попытки добиться магической материализации денег.

Даже из этого нашего краткого обзора пути левой руки в христианстве понятно, что спермофагия — и один из методов традиции Вама Марга в Индии, и ключевой элемент сексуальной магии, практиковавшейся в более поздней традиции О.Т.О., которую мы еще будем рассматривать. Пока же ограничимся несколькими примерами. Клемен де Сен-Марк в своей «Евхаристии» говорит, что данный обычай встречается в древних религиях Египта, Китая, Африки. Он даже выдвигает странную гипотезу, что сексуальные гностические ритуалы можно связать с индуистскими учениями — отсюда можно предположить о его смутной догадке, что идеи пути левой руки начали постепенно просачиваться на Запад в то время. Факт появления столь внутренне схожих систем эротической алхимии в древней Иудее, средневековой Индии и современной Европе все больше доказывает один факт. Темная волна — это далеко не просто местная традиция, но подлинный архетип, в терминах Юнга или платоновская идея, которая обретает плоть, лишь слегка варьируясь, на протяжении всей человеческой истории.

В этом свете вопрос, были ли волхв Христос и его спутница Мария Магдалина реально существовавшими людьми, мифическими персонажами или то и другое вместе, практически теряет смысл. Для прагматичного мага пути левой руки сегодняшнего дня, который больше заинтересован (заинтересована) в своем самообожествлении, чем поклонении внешним сущностям, союз Христа и Магдалины — один из самых любопытных примеров пары темной волны, очередное проявление игры Шивы и Шакти с майей.

Чтобы лучше понять контрасексуальные формы пути левой руки, в которых проявился архетип волхва Христа и Блудницы, и таким образом составить об этом законченное представление, нам надлежит ненадолго обратиться к Симону Волхву и Елене, которые в древности успешно конкурировали с процветающим культом волхва Иисуса. Как мы увидим, у обоих волхвов было много общего, в том числе их противоречивая связь с загадочными носительницами Женского Демонизма. Но Христос давным-давно превратился в Славного Парня, Симона же — главного его соперника в борьбе за титул Мессии — Библия заклеймила как негодяя.

Несмотря на многие сходства между двумя волхвами, Майкл Бэйджент и Ричард Ли в книге «Эликсир и камень» совершенно точно описывают историю Симона Волхва как «первую полноценную легенду… “о черном маге” в Западной истории». Однако, если бы не превосходная политическая организация и недюжинные пропагандистские таланты западных Отцов Церкви, западный мир вполне мог иметь две тысячи лет симонианства в качестве господствующей духовной доктрины. Христу грозила вполне реальная участь быть отодвинутым на второй план религиозной истории с жалкой ролью одного из многих сумасшедших амбициозных колдунов.

Да, суровая штука это дело — быть спасителем.

Первый исторический документ о маге Симоне датируется временем начала преследования римским императором христианской секты. В тот период пантеону римских богов стал угрожать казавшийся безбрежным наплыв мистических учений из дальних восточных провинций империи. Среди этого хаоса соперничающих магических и религиозных воззрений появляется самаритянин по имени Симон, чьи последователи называли его волхвом, отмеченным «великим даром божьим». Предполагают, что путь свой в качестве мага Симон начал в Самарии приблизительно в одно время с распятием Христа. Как и о волхве Христе, о Симоне говорили, что магическому искусству он научился в Египте. Такое заявление об обучении магии в Египте, столь распространенное среди волхвов той эпохи, аналогично претенциозным заявлениям западных магов девятнадцатого века о том, что они прошли инициацию в Тибете.

Симон прибыл в Рим во время правления Клавдия, путешествуя со спутницей по имени Елена, бывшей проституткой из Тира (находившегося в Финикии, что на территории современного Ливана). Он называл ее источником своей магической силы. Симон сделал несколько заявлений о Елене, в частности, признав ее перевоплощением Елены Троянской, легендарной красавицы, чья эротическая привлекательность была столь велика, что стала причиной Троянской войны. Перекликаясь с гностической традицией, которую мы изучили на примере апокрифических Евангелий, повествующих о магической связи Христа и Марии Магдалины, Симон Волхв, аналогичным образом, учил, что Елена есть живое воплощение Софии, Божественной Женской Мудрости, Той, что по Левую Руку. В этом смысле она была внутренним женским двойником Мага, проповедовавшего, что мужчина «[имеет] женщину в себе». Елена, таинственно говорил Симон, пришла изнутри самой себя; она была «первичной идеей» «небесного разума», обретшей плоть. Истолкование имени «Елена» может основываться на том факте, что София, помимо прочего, была связана с Селеной, богиней Луны, лунным разумом, концепция которого вполне вписывается в теории пути левой руки. Город Тир, откуда якобы родом Елена, был местом широко известного культа храмовой проституции, посвященной богине Ашторет, спутнице Ваала.

Принимая во внимание плодотворное влияние Симона Мага на последующую традицию западной магии, эти сексуально-магические аспекты пути левой руки в его учении имеют крайнюю значимость. Уже много лет спустя, в двадцатом веке провозгласивший себя волхвом Алистер Кроули во многом следовал гностическому наследию Симона. Теория Кроули о необходимости для волхва поддержания сексуально-магической связи с женщиной, «Вавилонской блудницей», «Багряной Женой» — не более чем отголосок отношений Симона и Елены.

Из культа, сформировавшегося вокруг личности волхва Иисуса, Симон, видимо, заимствовал несколько своих ключевых идей. С той же горячностью он объявил себя «Сыном Божьим». А точнее, Симон проповедовал собственную версию Святой Троицы: сам он был «отцом», Иисус — сыном, а его любовница Елена — «Святым Духом». Такая концепция Софии как Святого Духа была распространена в гностических сектах. В противоположность совершавшимся волхвом Христом самоотверженным чудесам исцеления и благовещения, как о том повествует каноническая Библия, свидетельства о чудотворениях Симона говорят о более выраженной темной их направленности. Чудесные его деяния вызывали страх, хотя и прославили его. Он был известен своим даром некроманта, умел вызывать демонов в своекорыстных целях, создал алхимическим путем гомункула, искусственное человекоподобное существо. Нам рассказывают, что он сделал статуи себя и Елены, и многие из его последователей якобы им поклонялись.

Конечно, нельзя забывать, что такой, скорее, инфернальный портрет Симона был использован Церковью, чтобы представить его как эгоистичного шарлатана и самозванца в сравнении с явно добродетельным Христом, которого мы знаем сегодня. Ортодоксальные тексты рисуют Христа кротким, мягким, стремящимся привести других к единению с Богом. Симона же изображают как человека, который сам жаждет стать Богом — такова главная цель пути левой руки. Вполне вероятно, что в реальности магические практики и поставленные задачи у Симона и Христа не так уж и отличались, ибо оба, видимо, основывались на одной и той же греко-египетской гностической традиции. Странно и удивительно, что одной из главных ересей Симона считается то, что он объявил проститутку Елену «Святым Духом во всем его величии», а ведь точно такой же была роль Марии Магдалины в мифе об Иисусе.

Согласно христианской легенде, успех Симона и Елены в Риме был стол велик, что даже император Нерон со своей женой Поппеей числились в их приверженцах. Последний факт — лишний штрих к сатанинскому портрету Симона, созданному ортодоксальными верующими, которые ненавидели Нерона за то, что он инициировал начало гонений на христианство, и впоследствии назвали его Великим Зверем 666 из «Апокалипсиса». Как духовный наставник Нерона Симон Волхв, может, и не был самим Антихристом, однако вполне мог попасть в ряды «лжепророков», о которых в «Первом соборном послании святого апостола Иоанна Богослова» сказано: «последнее время. И как вы слышали, что придет антихрист, и теперь появилось много антихристов, то мы и познаём из того, что последнее время». (1 Ин 2, 18).

В античной мифологии был очень распространен сюжет о Битве Магов. После такого сражения победившая сторона, как правило, приходит к власти как законный представитель истинной религии, проигравшая же объявляется сборищем лжецов, колдунов-шарлатанов. Исконный пример этой борьбы — состязание побеждающего змея волхва Моисея и жрецов Сета, служивших при дворе фараона Рамсеса.

В «Деяниях апостолов» содержится самый известный пересказ мифа о Симоне Волхве. Апостол Петр изображен христианином-героем, одерживающим победу над волхвом пути левой руки в расцвете сил. Приглашенный Нероном совершить чудо на глазах римского народа, чтобы окончательно перетянуть их в приверженцы своего культа, Симон надменно назначает Форум подходящим местом для демонстрации своей великой магии. Дабы показать, что по силе своей он равен Богу — ибо сам сделал себя богом — волхв обещает подняться на Небеса на глазах у зрителей. Это ему легко удается, и он взмывает высоко над Форумом. Рассерженный этим богохульным вызовом, брошенным могуществу его любимого волхва Христа, Петр ухитряется одолеть Симона, просто помолившись и сотворив крестное знамение. Симон разбивается насмерть, побежденный Петром, который вслед за этим становится первосвященником. И на основе подобных легенд, многие из которых изначально поносили магию Иисуса — как мы видели, фарисеи называли ее бесовской — постепенно сложилась почтенная и одобренная государством религия, повесившая на Симона Волхва ярлык бесстыжего лжеца и нахала (На самом же деле Симон Волхв был потом крещен в палестинской области Самарии св. апостолом из 70-ти Филиппом, одним из семи первых диаконов, ставшим впоследствии епископом в лидийском г. Траллии на северо-западе Малой Азии.).

Несмотря на относительное поражение Симона, симонианская секта сохраняла свое влияние на протяжении многих веков. Она определила характер гностицизма офитов с их сексуальным учением о женщине-змее, многое из учения этой секты перешло в герметические магические практики и европейскую алхимию: и там и там высказывались туманные намеки на сексуальное сотворение духовного андрогина в физическом организме. Имя Симона Волхва сохранилось в названии одного из грехов, по сей день выделяемых католической церковью. (Православной, кстати, тоже.) Грех симонии состоит в попытке купить дар Святого Духа за деньги; это одно из многих оскорблений Церкви, нанесенных ей самаритянским магом.

Можно считать Симона Мага и Елену первыми в Западной культуре полноценными выразителями представления о черном маге и его спутнице, а еще именно этот гностик первого века, по всей видимости, стал прототипом самого известного в Европе легендарного чернокнижника, таинственного доктора Фауста. При жизни Симон имел прозвище faustus, что по-латыни означает «возлюбленный» — возможно, это указание на якобы зловещий дар, данный ему его внутренним демоном или гением. Когда Иоганн Вольфганг Гете писал трагедию «Фауст», точно передавая легенду о Фаусте, он провел глубокое исследование гностических ересей. В гетевском «Фаусте» маг узнает, что самая могучая сила вселенной — превосходящая его подписанный кровью договор с Мефистофелем — это das Ewigweibliche, Вечная Женственность.

Подобно исходному faustus’у Симону Волхву, обретшему силу и энергию Женственности в теле своей спутницы Елены, проститутки из Тира, вымышленный Доктор Фауст находит магическую квинтэссенцию, воплощенную в прекрасной Елене из Трои, которую вызывает из небытия с помощью дьявольской черной магии. Сложно представить, что гетевское описание мага по имени Фауст, заклинающего демона, и сверхъестественной женщины по имени Елена не является осознанным пересказом легенды о Симоне Волхве и Елене, воплощении Божественной Софии. В культуре Рима первого века и Германии восемнадцатого века мы находим вечные образы совершенного адепта пути левой руки и его шакти.

Мы выяснили, что наполовину мифические фигуры Симона и Христа являют собой пример традиционно греко-египетского волхва. Рассматривая их в непосредственном историческом контексте, их не приходится считать неким уникальным явлением, как считает общепринятое христианство. Они суть лишь наиболее запомнившиеся маги своего времени, эпохи, когда в каждой сфере общества существовали достигшие самообожествления волхвы. Так же и их спутницы, носительницы Женского Демонизма, проститутки Мария Магдалина и Елена представляют один из многих примеров сексуально-магической роли, которую священная куртизанка или иеродула играла еще в самых ранних магических практиках древнейших цивилизаций, известных нам.

Привыкший ассоциировать слово «священный» с чистотой, целомудрием и небесным образом жизни, а слово «проститутка» — с развратом, похотью, чувственностью, современный человек способен уловить лишь режущий слух диссонанс, когда эти на первый взгляд взаимоисключающие понятия соединяются в концепции священной блудницы. Семитское название проститутки — кдеша — происходит от слова «священный». Месопотамские храмовые проститутки награждались похожим эпитетом — квадишту. Несмотря на их доминирующую роль в духовной жизни всех дохристианских культур, сейчас с энергетикой священных проституток мы совершенно не знакомы. Подобно всем остальным силам, которые отвергнуты основным направлением мировоззрения сегодняшних пашу, адепт левой руки может открыть великий резервуар нетронутой магической энергии, приняв эту отторгаемую форму Шакти, интегрировав тем самым ее в свою инициацию.

Особая ценность для посвященных адептов темной волны — в том, каким образом тело блудницы соединяет в самом себе духовность и сексуальность, давно разведенные по разные стороны пропасти. Она есть живая йантра, выражающая свойственное одному пути левой руки взаимодействие физического тела — Храма Девяти Врат — и нематериальной божественной сущности, которую можно перенести в плотскую оболочку. Мужчина, предпринимавший паломничество в один из храмов сакральной проституции — института, игравшего ключевую роль в духовной жизни древности — не просто ищет чувства облегчения обыденного оргазма, каковое легко даст любая обычная блудница. Он осознает, что тело его любовницы мистическим образом трансформируется во время ритуала в буквальном смысле слова в воплощение богини, которой посвящен ее храм.

Нередко обученные еще в юности практике эзотерического танца, священные проститутки поднимали ars amatotia (Ars amatotia (лат.) — любовное искусство.) обольщения на уровень искусства религиозного. Ключом к успеху таких сексуально-магических операций самообожествления служила нарочитая безличность этих связей. Безымянная жрица видела в приходящем к ней незнакомце воплощение божественного супруга богини, нередко называя его именем этого бога. Поскольку она была жрицей, ее священная задача состояла в том, чтобы образовать материальную связь между божественным бытием и смертным миром; ее любовник получал своего рода эротическое причастие, сходное с сексуальной трансмиссией шакти во время майтхуны пути левой руки. Трансцендентная функция сексуальности как посредницы божественного причащения, происходящего во вневременном храмовом пространстве, а не избавление от мимолетного связанного с плотью напряжения — вот утраченный секрет сакральной проституции.

Следует четко разграничивать два вида сакральной проституции. Существовали священные блудницы, формально считавшиеся рабынями божества, которому был посвящен храм, но еще были и свободные женщины, призванные исполнить распространенный обычай, предложив себя в определенное время незнакомым мужчинам в храме, совершая тем самым однократное самопожертвование Богине перед вступлением в брак. Последний пример известного у многих народов, обязательного религиозного добрачного обряда не выполняет магической функции, аналогичной той, которую отправляют жрицы-проститутки.

В Египте священные куртизанки служили Баст и Хатор, богиням чувственной любви. Даже на закате Египта город Навкратис по всему античному миру славился красотой и соблазнительностью своих храмовых проституток. В Греции гетеры, посвященные Афродите Порне — Афродите-Блуднице — пользовались не меньшим уважением. Мы уже говорили об индийских девадаси — представительницах, пожалуй, самого долговечного культа сакральной проституции. Но еще в древние времена особым почетом были окружены священные блудницы Вавилона. Их слава дожила и до наших дней в образе Вавилона как апофеоза разврата — даже название его стало синонимом эротических излишеств в радикальных религиозных культах.

— За трижды таинственной чертой,
куда не проникают мужчины, мы
чествуем тебя, ночная Астарта, Мать
Мира, Фонтан божественной жизни!
Я раскрою кое-что из тайн, но не
более дозволенного. Вкруг увенчанного
Фаллоса сто двадцать женщин
раскачиваются, стеная. Посвященные
одеты мужчинами, другие —
в разрезанных туниках.
Дымы благовоний, дымы факелов
плывут меж нами, словно облака.
Я плачу жгучими слезами. У ног Бербеи
все мы бросаемся на спины.
Наконец, когда религиозный Акт
выполнен, и пурпурный Фаллос
погружен в Единый Треугольник, тогда —
то и начинается мистерия… но об этом
я умолчу.
Пьер Луис, «Песни Билитис» («Мистерии», перевод А. Кондратьева.)

Ключевая в практиках пути левой руки мистерия самообожествления, передаваемая посвященной женщиной мужчине, описана в одном из самых древних дошедших до нас текстов мировой литературы. В шумерском «Эпосе о Гильгамеше», датированным примерно седьмым тысячелетием до нашей эры, мы читаем об акте сексуальной инициации, проходящем между Шамхат, herem (храмовой проституткой) и дикарем Энкиду. Herem «сорвала одежды, открывая свою красу, отдалась в его объятия, и шесть дней и семь ночей он наслаждался ею, пока не оставил свою дикую жизнь».

Энкиду превращается из дикого зверя в героя через эротическую инициацию, длившуюся семь ночей (магически значимое число). В этом иступленном марафоне сексуальной инициации можно узнать древнюю ближневосточную вариацию методики Вама Марга. Энкиду, зверь, живущий природной жизнью — это пашу; он становится героем — обладающим божественным потенциалом вирой — лишь после продолжительного контакта со священной женской силой храмовой проститутки, посланницы Великой Богини на земле. Как и в ритуале Вама Марга, проводимом с посвященной мудрой, секс с проституткой-жрицей есть акт сексуальной теургической магии. Это производит глубокое изменение сознания мужчины, позволяя ему тем самым достичь более высокого уровня развития.

Анонимный автор сказания о Гильгамеше также сообщает нам о том, что дикарь Энкиду преобразился в «равного богам» человека через энергию шакти, полученную им через «искусство женщин» Шамхат. Здесь важная часть ритуала — куртизанка «умащает Энкиду благовонным маслом». За 2500 лет до начала христианской эры мы встречаем прообраз помазания сакральной проституткой Марией богочеловека Христа священным маслом — сексуальное наложение рук, дарующее силу женского святого духа, Софии, который нисходит в тело волхва. Подобно Шамхат, древнейшей отправительницы этого женского обряда, шумерские и вавилонские блудницы претендовали на аналогичный дар посвящения.

О значении священной проституции в Вавилоне можно судить по тому факту, что самое древнее и почитаемое женское божество месопотамской культуры, Царица Неба, считалась покровительницей всех проституток, как сакральных, так и профанных, как мужского, так и женского пола. Шумерам эта богиня была известна под именем Инанна, у вавилонян это была Иштар, в других культурах его называли Астарта. Все это, если не считать бесчисленных региональных разновидностей. Немного можно назвать божеств, равных этой богине, «проводнице» шакти во время ритуалов темной волны, которой и по сей день, спустя много тысяч лет, поклоняются на Западе маги пути левой руки.

В одном весьма древнем тексте жрица по имени Энхедуанна обращается к Инанне как к матери блудниц. В гимнах, исполняемых в ее честь, Иштар называет свой храм «постоялым двором»; именно туда по традиции тех времен, как и сейчас, приходили искать проституток. Иногда ее изображают в виде проститутки, высовывающейся из окна и высматривающей клиентов. Посвященных ей храмовых жриц называли иштариту в ее честь и в знак того, что им дозволено служить ее воплощением в сексуальных ритуалах, проводимых в ее храмах.

[Иллюстрация: Инанна соблазняет своего возлюбленного Думизи]

Инанна — эротическая богиня par exellence (Par exellence (фр.) — по преимуществу, преимущественно.): дикая, необузданная сторона женской сексуальной энергии как божественной силы, самодовлеющей и независимой. Несмотря на почтение, которым ее окружали все слои шумерского общества — культуры, обусловленной суровыми законами, господствующей ролью семьи и брачного договора. Эта богиня находится во многом по ту сторону установленных социальных норм. Ни в одном из мифов она не названа ни матерью, ни женой; интенсивность этой манифестации Шакти выходит из-под власти необходимости решать: «или-или», что подразумевает следование социальным условностям обычных женских ролей. «Как и у демонов, — писал об Иштар Фолькерт Хаас в своем исследовании по хеттской магии, — у нее нет ни матери, ни мужа, ни детей». В этом смысле она — ипостась внебрачного секса, проституции и всех чувственных актов, совершаемых вне рамок закона. Диана Волкштайн, современная переводчица мифов об Инанне-Иштар описывает эту богиню как «место, где еще не все энергии были приручены или обузданы».

И все-таки каждый год правители шумера, а позднее и Вавилона, были обязаны в знак своей царской власти и ради плодородия земли принять участие в общенародном ритуале сексуальной магии. Участвовала в нем и жрица, считающаяся воплощением этой безудержной сексуальности. Высшая Жрица всех иштариту поднималась на вершину зиккурата, олицетворяя собой богиню; в специальной комнате ее ждала кровать-алтарь, «ложе царей и цариц». Там она вводила правителя в предельное царство того, что называлось «святое лоно» или «чудесная вульва», и магически передавала силу Царицы Небес Царю Земному во время hieros gamos, священной свадьбы.

В других религиозных публичных церемониях, посвященных Инанне, мы встречаем символику пути левой руки, выраженную в андрогинных ритуалах. Женщины, участвовавшие в них, одевали на правую сторону своего тела мужские одежды, мужчины же выходили в женском одеянии на левой стороне тела, что показывает возникшую еще до появления тантризма ассоциацию полов с энергией правого и левого. Это ритуальное облачение, видимо, означало идентификацию с богиней, которую иногда изображали бисексуальным существом в наполовину мужском/наполовину женском одеянии. Еще об Иштар говорили, что она прячется в каждом человеке, принимая облик существа противоположного пола — данная идея, несомненно, была прообразом контрасексуальной концепции кундалини.

Хотя Инанна играет весьма почетную роль божественного символа бесконечно желанной и страстной женщины, стоит ей оставить свои удовольствия на «ложе, услаждающем чресла», нельзя будет не упомянуть о ее жестоком характере, агрессивности, о порождаемой ей атмосфере страшной опасности. Нечасто встречается, чтобы столь важная богиня из любого мифологического пантеона была бы так связана с темным аспектом женского демонизма — в этом она похожа на Кали, которая является одновременно и Калакашрини, разрушительницей времен, и Каламини, олицетворением чувственности. Инанна-Иштар господствует не только над областью эротического, она повелевает также силами войны. Ее страсть к уничтожению врагов совершенно так же неудержима, как и ее любовные желания. Шумеры называли войну «танцем Инанны», а у аккадов поле битвы носило имя «поле, где играет Иштар». В этом облике ее рисуют безжалостной воительницей, в прямом смысле слова увешанной мечами и стрелами, и в сопровождении ее священного животного — свирепого льва. Но даже облаченная для войны, она принимает сексуально-возбуждающие позы. В Инанне-Иштар соединились Богиня Блудниц и Богиня Войны, созидательный хаос наполняет энергией и ее похоть (Эрос), и ее воинственность (Арес).

[Иллюстрация: Иштар в образе сексуально-возбуждающей богини в сопровождении льва.]

В астрономии Инанной называли утреннюю и вечернюю звезду — планету Венеру, с которой связан возникший позднее миф о Люцифере, несущем свет. Считалось, что свет этой звезды, символизируемый восьмиконечной эмблемой, освещает проституткам путь во мраке пустыни. Также она — шаманская богиня мистической инициации, спускающаяся в преисподнюю, сражающаяся со смертью и возвращающаяся, преображенная, к дневному сознанию. Один из самых известных мифов о ней связан со священным числом семь, которое мы уже встречали в других контекстах. В нем она ритуально снимает с себя семь предметов одежды (Венец, «знаки владычества и суда», лазурное ожерелье, двойную подвеску, золотые браслеты, сетку для груди и повязку на бедрах.), проходя семь врат подземного мира, представая в конце обнаженной. С этим мифом связано происхождение ритуала обнажения женской эротической энергии. Называется он «Танец Семи Покрывал».

Кое-что о противоречивой сущности Инанны — и ее связи с темной волной — можно узнать из легенды, повествующей о встрече богини с Энки, богом мудрости, первым магом. После того, как она в буквальном смысле слова напаивает Энки так, что он валится с ног, бог мудрости, «качаясь от вина», наделяет ее своими тайными силами, называющимися у шумеров ме. Среди них присутствуют такие традиционно почитаемые качества как правдивость, божественность, некоторые таланты и умения, искусство песнопения и разнообразные магические орудия. Но, кроме того, Инанна хвастается, что получила и еще кое-какие дары от пьяного бога мудрости: «Он дал мне искусство любить», «Он научил меня целовать фаллос», «Он дал мне искусство проституции… священный постоялый двор… искусство завлекать речами… искусство обманывать… разорять города». Когда опьяневший бог протрезвел, он с ужасом обнаружил, что его страстная гостья исчезла вместе со всей его мудростью.

[Иллюстрация: Иштар. Литография Фернанда Хноппфа.]

Культ сексуальных талантов и магического дара Великой Блудницы достиг даже Египта. Здесь она обрела имя Астарты. В одном из мифов о темном египетском боге Сете его мать Нут предлагает ему взять в любовницы чужеземную Астарту. Мать Сета надеется, что прославленное очарование Астарты заставит Сета забыть о его бесконечных сражениях, губительных для гармонии постоянства, к которой стремятся другие египетские боги. Однако Сет и Иштар — боги войны и беспредельной чувственности, выходящей из общественно приемлемого русла, поэтому вряд ли можно посчитать их союз эффективной мерой достижения гармонии. В коллекции папирусов, известной под названием «Leiden I», где записаны египетские заклинания, Астарта и Сет вызываются в магических целях.

Неуязвимая богиня, известная под именами Инанна, Иштар, Астарта и Ашторет, одержала победу во множестве сражений. Но в итоге она пала жертвой трех монотеистических религий, складывающихся на Ближнем Востоке. Разделив судьбу многих великих богов древнего мира, Инанна-Иштар была сброшена со своего престола и была вынуждена, претерпев множество упрощений, служить иудейско-христианским бесом. Как в случае и с другими дохристианскими божествами, ее образ был не просто перенесен в новую религию; Иштар «распалась» на два не связанные друг с другом существа. Это один из незначительных персонажей Ветхого Завета и гораздо более значимая фигура Нового Завета.

Сексуальные ритуалы Иштар вызывали особую ненависть священников-левитов, служивших культу «ревнивого и гневного» бога Яхве. Сама мысль о влиятельных женщинах-жрицах, совершавших обряды сексуального поклонения, оскорбляла приверженцев веры, утверждавшей, что женщина послужила причиной изгнания мужчины из рая. В Ханаане тела храмовых куртизанок, посвященных Ашторет, спутнице Ваала, считались сосудом эротического таинства. Ветхий завет приводит слова Самуила: «удалите из среды себя богов иноземных и Астарт, и расположите сердце ваше к Господу». В другом месте мы читаем, что израильтяне «забыли Господа и служили Ваалу и Ашторет».

Ненависть левитов к Астарте и ее жрицам-проституткам разделили последователи более позднего аскетического течения в христианстве, которое зародилось в Риме. Римский император Константин, первый цезарь, принявший христианскую веру, лично распорядился разрушить один из храмов Астарты в ханаанском городе Афаке в 300 г. после Рождества Христова, объявив древнее святилище «безнравственным». Ревностное служение Константина христианству стало началом сползания Запада в пропасть, а также поворотным пунктом к отнятию у женского принципа его былой силы.

Имя Асторет, вырванное из исторического контекста, в конце концов, обосновалось в христианской демонологии. В христианскую эпоху маги, на основании книги «Goetia», считали Асторета первым в демонической иерархии Тронов. Блистательная богиня Иштар утратила былой статус воплощения чувственного желания, превратившись в довольно убогого беса, который всего лишь «совращает людей в праздность и распутство». Когда знаменитая Мадам Монтеспан, любовница Людовика XIV, в 70-е годы XVII века проводила черные мессы, чтобы пробудить страсть в непостоянном сердце французского короля, она взывала к демону Асторету — непохоже, что Монтеспан знала, что на самом деле своим колдовством она взывает к самой Великой Блуднице. Демонолог девятнадцатого века Коллин де Планси изображал Асторета в образе отвратительного существа с телом паука, играющего головами кота, печального короля и лягушки. Ничего общего с царственной богиней, из-за профанации которой произошел этот бес.

[Иллюстрация: Так представлял себе Вавилонскую Блудницу Рошегросс.]

Гораздо более яркий образ Инанны-Иштар попал в новозаветное визионерское «Откровение» («Апокалипсис»), написанное св. Иоанном на Патмосе примерно в 95 году нашей эры. В своем «Откровении» (17, 3–6) св. Иоанн Богослов пишет:

«…и я увидел жену, сидящую на звере багряном, преисполненном именами богохульными, с семью головами и десятью рогами. И жена облечена была в порфиру и багряницу, украшена золотом, драгоценными камнями и жемчугом, и держала золотую чашу в руке своей, наполненную мерзостями и нечистотами блудодейства ее; и на челе ее написано имя: тайна, Вавилон Великий, мать блудницам и мерзостям земным. Я видел, что жена упоена была кровью святых и кровью свидетелей Иисусовых, и видя ее, дивился удивлением великим».

Неподдающиеся подсчетам толкователи Библии, диапазон которых простирается от ученых до умалишенных, пытались расшифровать этот устрашающий образ, возникающий в конце времен. Но имел ли в виду св. Иоанн Богослов под Вавилонской Блудницей некое современное ему зло или метафизическую истину, или то и другое, в любом случае он, возможно, воспроизводил сложившийся образ Инанны-Иштар, которую ее последователи называли «матерью блудниц». Описание св. Иоанном Багряной Жены и дракона Левиафана, на котором она восседает, перекликается с вавилонским религиозным текстом: «Словно дракон ты залил землю ядом… Госпожа воссела на зверя».

Во многом схожая с Кали, Вавилонская Блудница Апокалипсиса символизирует изначальную женскую энергию созидательного хаоса, возвращающегося в конце времен. Обе богини воплощают собой потенциальную сексуальную неистовость, которая порождает универсум, возвращающийся под ее внушающее ужас владычество в свой смертный час. По мнению некоторых европейских герметистов, которые пытались читать Библию как зашифрованный алхимический текст, багряный цвет Жены из Апокалипсиса символизировал одну из фаз алхимической операции, называвшейся «Опус в красном». В 1584 году придворный маг королевы Елизаветы доктор Джон Ди и его помощник Эдвард Келли записали свои «Энохианские Эйры», где искаженный вариант имени Багряной Жены, Бабалон, впервые появляется в зашифрованном виде.

Именно под этим странным именем Инанна-Иштар-Астарта, первая известная в истории человечества богиня женской сексуальной магии, вернется через несколько столетий, чтобы занять место главного эгрегора западной сексуально-магической традиции.

[Иллюстрация: ГОТОС, демонический эгрегор Fraternitas Saturni.]

Подавляющее большинство современных европейских магических Орденов и учителей, о которых можно сказать, что они так или иначе оказали значимое влияние на формирование сексуальной магии пути левой руки, основывали свой авторитет на заявлении о том, что они переносят тайное азиатское или ближневосточное знание на Запад. Среди магов, о которых пойдет речь в данной главе, отметим следующих. Сексуально-магическое братство Теодора Ройсса Ordo Templi Orientis (уже в названии содержится намек на потаенный восточный источник); Г.И. Гурджиев и Е.П. Блаватская (они вдохновлялись тибетским буддизмом); П. Б. Рэндольф, утверждавший, что корни его эротической магии уходят в Сирию. Как станет видно, по большей части эти заявления — не более чем романтичные мифы; однако именно тогда подкрепленные аргументами легенды, касающиеся тайной сексуальной мудрости Востока, впервые открылись богатому и восторженному воображению магов из развитых стран начала двадцатого века. Склонность западных напускных мудрецов 19-го века рядить свои знания в восточные одежды, среди прочего, исходит из того исторического факта, что несколькими столетиями ранее Европа через исламский мир подверглась гигантскому влиянию восточной магии. Такие течения как алхимия, трубадурская традиция и герметическая магия возникли благодаря контактам с арабскими учеными.

Складывается впечатление, что западные маги с гораздо большей понятливостью усваивают концепцию сексуальной инициации, если та была заимствована из какого-либо экзотичного отдаленного места. И сегодня мы сталкиваемся с аналогичным явлением; хотя шарм загадочного востока несколько померк с появлением массового туризма, телевидения и Всемирной Паутины. По сей день жаждущие тайн куда более охотно приобщаются к откровениям, полученным медиумами от утонувших атлантов или внимают посланиям внеземных цивилизаций.

Тем не менее, первые свои шаги в западном направлении Восточная темная волна сделала весьма и весьма прозаично. Малопривлекательная группка посланников в первый раз перевезла знание о традиции истинного пути левой руки, полученное из первых рук, из Индии в Англию, оттуда оно распространилось по всей Европе и дошло до Нового Света, подчас принимая совершенно причудливые гибридные формы. В середине девятнадцатого века правящие колониальной Индией британцы готовили клику христианских миссионеров с целью ввести законодательство, делающее уголовно наказуемыми практики Тантры, в особенности «варварский» путь левой руки, ее сексуально-магическую ветвь. Оказывали активную поддержку запретительному движению и многие индусы-выходцы из благородной пуританской варны брахманов. Они издавна видели в еретических методиках тантры левой руки, отвергающих иерархию каст отвратительную профанацию ведических законов. В обстановке такого давления «прижатые к ногтю» круги последователей Вама Марги были вынуждены отправлять свои ритуалы в секретности даже большей чем ранее.

И тут на сцену вышел Эдвард Селлон (1818–1866), молодой офицер британской армии, любитель порнографии и достаточно известный знаток области табуированной сексуальности. Попавшего в Индию в шестнадцатилетнем возрасте Селлона заинтриговали слухи о полуночных ритуалах каулы и священных празднествах во славу вина и женщин во время тайного ритуала пяти Ма. С помощью слуги-индуса Селлон сумел завоевать доверие каула чакры и лично наблюдать то, что он, вполне в духе викторианской смеси развращенности и морализма, описал как «крайне распущенные» групповые оргии, связанные с культом Шакти. Некоторые комментаторы выдвинули версию, что молодой Селлон впервые узнал, что такое секс, именно в обстановке одного из ритуалов пути левой руки; однако об этом загадочном человеке сохранилось так немного биографических сведений, что, пожалуй, последнее предположение — из ряда гипотез.

Творчество Селлона, несмотря на обилие темных мест, сыграло большую роль в знакомстве Запада с путем левой руки. Судя по его работам, он, несомненно, получал из первых рук информацию о тантрической эротической инициации. Тем не менее, лишь спустя двадцать лет после своего возвращения в Англию, Селлон поделился тем, что стало ему известно о сексуальной энергии богини, имя которой он записал как «Сакти». В 1865 году он выпустил любопытную книгу о весьма оригинальных учениях, озаглавленную «Замечания о священных книгах индусов». Там он изложил свою теорию о том, что сексуальные ритуалы, до сих пор сопровождающие шактический культ, суть живое наследие некогда универсальной традиции сексуальной инициации, которая практиковалась древними египтянами, евреями — до того, как они стали монотеистами — и ассирийцами. Даже критикуя ряд тантрических практик за увиденные в них языческие пережитки, он приходит к выводу, что методы обретения просветления в пути левой руки продолжают традицию, «которая существовала за два тысячелетия до христианской эры… и доныне не утратила своей силы; это гностицизм Индии». Пытаясь прикоснуться к тайной сексуальной мистике, наполнявшей все древние религии, Селлон предлагает гипотезу, согласно которой фаллический лингам и вагинальная йони Индии идентичны генитальной символике, связанной с Изидой и Осирисом, наряду с прочими контрасексуальными мифологиями. В оргиях чакра пуджи Селлон видит далекие пережитки древнегреческих ритуалов, связанных с дионисийским культом.

Селлон разъясняет, каким образом вселенский разум, Брахма, распался на «левое» женское начало и «правое» мужское, а их двуполое соединение породило формы, в которых проявляется мир видимостей. С какой-то похотливой скрупулезностью, свойственной его порнографическим историям, он описывает юную красоту обнаженных женщин-адептов, символизирующих силу Шакти, которых он совершенно правильно называет дути. В написанном в 1866 году автобиографическом отчете о своих приключениях, озаглавленном «Взлеты и Падения Бытия; Мемуары, зачитанные перед Лондонским антропологическим обществом», Селлон отмечает, что дути избиралась вне зависимости от ее кастовой принадлежности, и, хотя предпочтение отдавалось храмовым танцовщицам, ей могла стать пария, рабыня или куртизанка. Эти первые отчеты западных исследователей были менее сенсационными и малоинформативными по сравнению с более поздними европейскими описаниями, в один голос клеймившими Вама Маргу как самый черный из всех якобы выродившихся языческих обрядов диких народов. Работа Селлона в значительной мере развеяла сенсационные слухи, преподносившиеся западному обществу, которое по своему невежеству придерживалась мнения, что тайные тантрические ритуалы сопровождаются человеческими жертвоприношениями и кровожадными убийствами, которыми занималась секта душителей «таги».

В апреле 1866 года, сразу после того, как был окончен его любопытный вклад в знание о пути левой руки, 48-летний Селлон застрелился в лондонской гостинице. Его неизвестные широкой аудитории книги, опубликованные всего за десять лет до наступления эры возрождения магии на Западе, оказались первыми из работ, содержащих предположение о том, что непосредственные истоки всех эзотерических традиций, мистических культов и мистической символики базируются на тайном сексуальном гнозисе, непрерывная традиция которого сохранилась лишь в тантрическом пути левой руки. Идеи Селлона, несмотря на довольно грубую формулировку, застуживают внимания уже потому, что предшествовали более сложным сексуально-магическим философским системам на Западе, выработанным более поздними авторами, такими как Рэндольф, Ройсс, Кроули, Парсонс, Эвола и Грант.

Первым, кто познакомил британцев с путем левой руки, был порнограф, продолжалось это ознакомление благодаря текстам священника. Работавший в Калькутте христианский миссионер У. Дж. Уилкинс, в отличие от своих более фанатичных собратьев по вере, не видел в многочисленных индийских сектах червей, коих должно растоптать во имя Господа. В своей «Ведической и пуранической индуистской мифологии», опубликованной в Лондоне в 1882 году, Уилкинс представил своим читателям разумный и объективный отчет об основах тантрической философии и практики, не отмахнулся он и от темной волны. Немногочисленные проживавшие тогда в Индии европейцы неизбежно оказались посвящены в круги пути левой руки, однако эти первые настоящие «белые тантристы» не очень-то старались продвигать на Запад оригинальную практику, которую они усвоили. И как часто случается в истории человеческой мысли, действительная популяризация пути левой руки за пределами субконтинента произошла с подачи личностей, едва знакомых с концепцией — в данном случае налицо безумное смешение подлинной мудрости, наивного романтизма и шулерства, что отличает современное возрождение оккультизма.

Одной из характерных особенностей, отметивших культуру возрождения оккультизма в девятнадцатом веке, стало бестолковое заимствование экзотичной метафизической терминологии из культур не западных. Теософское Общество, основанное в 1875 году русской спиритуалисткой мадам Еленой Петровной Блаватской (1831–1891), сыграло в этом процессе немаловажную роль. Благодаря снискавшему известность во многих странах Теософскому Обществу (оно, кстати, помимо прочего ввело в обиход ныне одиозное выражение «нью-эйдж»), европейские и американские оккультисты пошли сыпать плохо понятыми терминами вроде карма, хроники акаши, махатма, йог, чакра и прочими. В запасе экзотичных фраз, произносимых Блаватской и ее последователями, присутствовали «Путь Левой Руки» и «Путь Правой Руки». (Обычай написания этих слов с большой буквы пошел от Блаватской, впоследствии его подхватил Кроули).

Вряд ли можно найти более бестолкового интерпретатора путей левой и правой руки для Западной аудитории, чем Блаватская, чье настойчиво сбивающее с толку объяснение сексуального и несексуального подходов к Тантре само по себе оказало огромнейшее влияние на складывание ложных представлений о данном предмете. Наиболее принятой в оккультных кругах Запала остается версия путей правой и левой руки Блаватской, впервые изложенная ей (после ее деспотичной цензуры — в смягченном виде) в книгах и журнальных статьях. Их содержание представляет собой грубо надранный плагиат из многочисленных источников; несуразицы в этот вопрос добавили впоследствии еще более глупые толкователи.

У Блаватской все примитивно: путь левой руки — это просто путь зла, в то время как путь правой руки охарактеризован как дорога добра. Обширная сеть тантрических концепций, дающих определение этим терминам — и выходит за рамки самой идеи добра и зла, равно как и прочих оппозиций, которыми живет стадное животное — была проигнорирована. Неудивительно после этого ее утверждение, что сама она и ее Теософское Общество целиком и полностью принадлежат к пути правой руки, который она ассоциировала с туманной розенкрейцеровской формулировкой Великого Белого Братства. По мнению славной Мадам, всякий, кто не верит в ее Теософию, либо решил разоблачать ее махинации — приверженец пути левой руки или Черного Братства. Хотя многие ортодоксальные индусы, скорее всего, согласятся с ее оценкой пути левой руки как «зла», неизвестно, откуда собственно она взяла такое предвзятое определение.

Если верить Блаватской, источником ее мудрости, которой она поделилась с человечеством в своей «Тайной Доктрине», стал Тибет, где она якобы прошла инициацию в бесценное древнее эзотерическое учение. Однако ни один из ее текстов не свидетельствует ни о чем большем кроме поверхностного знакомства с тибетской мистикой, что, в частности, выдает ее невежественная интерпретация пути левой руки. Неглубокие познания, которых она нахваталась в процессе своего масштабного чтения оккультных текстов, показывают ее явное понимание того, что путь левой руки каким-то там боком связан с сексом. Для Блаватской же (по крайней мере, в ее «официальных» текстах) секс — это чудовищно. Это «звериный аппетит, который надо неукоснительно давить в себе». (Подобно прочим самозваным стражам морали, Блаватская, по всей видимости, вела куда более интересную сексуальную жизнь, нежели то предполагал ее публичный имидж ходячей добродетели). Теософская теология, явно испытавшая на себе влияние, прежде всего, аскетического, не безнравственного гностицизма, отмечена неприятием плотской оболочки, в которой теоретически «томится» душа. Карл Юнг однажды тонко назвал Теософию Блаватской «чистым гностицизмом в индуистских одеяниях». Тантра левой руки, будучи инициатической доктриной, видящей в плоти не кошмарную тюрьму, из которой надо бежать, но храм, святилище, разумеется, предана Блаватской анафеме.

В «Теософском словаре» она возмущенно замечает по поводу пути левой руки: «особая энергия, связанная с сексуальными ритуалами и магическими силами — худшая форма черной магии или чародейства». Здесь мы впервые встречаемся со ставшим впоследствии популярным сравнением Восточной идеи пути левой руки с Западной концепцией черной магии. Этот несостоятельный синтез взаимоисключающих культурных формулировок — точное описание методики и непоследовательное моральное суждение — будет любимой «фишкой» вздорного легиона оккультистов на протяжении всего двадцатого столетия. В этот период неграмотная увязка Блаватской пути левой руки с черной магией станет нормой среди поклонников оккультной субкультуры.

В своей космогонии, не уступающей по детальной разработке фантастике Лавкрафта, Блаватская, помимо прочего, учила, что «аморальный» путь левой руки, по сути дела, представляет собой дегенеративный пережиток наследия упадочнической «первичной расы», зародившейся на пропавшем континенте Атлантида. Эта теория — пример того, насколько далеко Западное оккультистское понимание пути левой руки отклонилось от реальных практик Азии. Для Блаватской, чьи эзотерические теории стали предвестниками бредовых идей национал-социализма, оказав непосредственное влияние на его последующее формирование, дурное происхождение пути левой руки от допотопной низшей человеческой расы было тяжким обвинением. Теософская увязка сексуальной магии левой руки с его якобы происхождением от низшей расы перекликается с индуистской ортодоксией, которая, как мы видели, считает Вама Маргу презренным культом, возникшим среди низших каст.

Блаватская стала главным западным автором уравнения «путь левой руки = зло», но ее упрощенческие искривления были сбалансированы куда более точным описанием темной Тантры, представленным в работах сэра Джона Вудроффа (1863–1936). Вудрофф не был оккультистом или магом из маргинальных слоев общества. Он был респектабельным судьей высокого ранга, который жил в Калькутте в конце девятнадцатого века и страстно увлекался тантрической философией и практиками.

Со свойственным законнику рвением защищать и давать явлениям скрупулезное объяснение, Вудрофф взялся за перо, избрав себе загадочный кельтский псевдоним «Артур Авалон», и создал ряд солидных трудов, повествующих о Тантре как о логичном и легитимном духовном учении. Книги Авалона послужили не только частичному развенчанию неверных представлений о Тантре в сознании европейских читателей. Многие говорящие по-английски индийцы также видели в пути левой руки позорный пережиток своего якобы дикарского прошлого, которое они тут же от себя отбросили, пожелав заделаться современной нацией по западному образцу. Работы Авалона познакомили широкую индийскую читающую публику с интереснейшими практиками, которые раньше были окутаны тайной. Предшествующие индийские книги на английском, посвященные Тантре, предлагали жестоко цензурированную, прилизанную версию тантрических дисциплин. Как правило, описание велось с саркастической и предубежденной точки зрения касты брахманов, к которой принадлежали авторы этих книг. Как ни парадоксально, но именно благодаря европейцам Тантра сделалась как минимум частично приемлемым объектом изучения в Индии.

Отдавая должное заслугам Авалона в сохранении живой находившейся под угрозой исчезновения традиции, — его книги были действительно новаторскими исследованиями — заметим, что он также преуспел в распространении оказавшихся живучими ложных трактовок пути левой руки. Если Блаватская живописала Вама Маргу в самых зловещих черных тонах, то Авалон обелял ее, обходя вниманием наиболее социально-табуированные аспекты тайных ритуалов. Вудрофф переусердствовал в своем стремлении одновременно оправдать и сгладить пользовавшиеся дурной славой эротические стороны тантризма левой руки. Авалон подчеркивает опасности и суровые последствия, которые навлекает на себя адепт, познакомившийся с сакральным сексом, и совершенно выхолащивает все следы телесного наслаждения и биологической чувственности из этого акта. Сэр Джон максимально постарался разъяснить духовную философию, на которой зиждется сексуальное просветление Тантры, однако его аргументы звучат как оправдание, отражая, по всей видимости, его собственные, ханжеские предрассудки.

Учитывая превалирующую в то время викторианскую истерию и цель Вудроффа/Авалона не дать объявить Тантру противозаконной, его сдержанность вполне понятна. К сожалению, многие другие авторы, не имевшие доступа к первоисточникам или учителям, невольно позаимствовали такой не вполне соответствующий действительности и «затянутый в корсет» подход непосредственно из работ Авалона. Результатом стало то, что составляет сегодня практически кредо западных исследователей этой темы: якобы всякий серьезный адепт тантрической инициации обязан, призвав на помощь всю свое мужество (или женственность), сопротивляться любым ощущениям физического наслаждения при сексуальном ритуале. Такую педантскую позицию можно проиллюстрировать следующим замечанием Авалона: «Много лет назад Эдвард Селлон, руководствуясь помощью ученого-ориенталиста, находившегося на государственной службе в Мадрасе, попытался познакомиться с мистериями [тайного ритуала], однако по ряду причин, которые мне нет нужды здесь обсуждать, занял по отношению к ним не вполне верную позицию». «Верной» позицией, как мы должны догадаться, может быть лишь анти-гедоническая интерпретация сексуального просвещения, сторонником которой является Авалон, чью нежную душу оскорбил похотливый подход к предмету Селлона. Тем не менее, книги Авалона заслуживают прочтения, поскольку заслуживает уважения та объективность, с которой они повествуют о методах и принципах Тантры.

Еще Авалон замечателен тем, что он первым из авторов предположил, что методы сексуального нарушения табу в пути левой руки по природе своей являются «антиномианистскими». В свете недавно возникшей связи некоторых западных школ, номинально относящих себя к пути левой руки, с антиномианистской концепцией, гораздо более ранние идеи Авалона кажутся прозрениями. Описывая доктрину пути левой руки, где сказано, что достигший освобождения адепт уровня виры или дивьи поднимается над добром и злом (Дхарма и Адхарма), Авалон отмечает, что этих посвященных именуют Свечакари, «тот, чей путь — Свечакара или “твори, что ты желаешь”». Он добавляет, что «В Европе сходные доктрины и практики называются Антиномианизмом». Однако Авалон детально разъясняет, почему Антиномианизм — не совсем точная характеристика преодоления социальных условностей в рамках пути левой руки, и дает следующий комментарий:

«Я говорю об Антиномианистской Доктрине и Практике, а также о некоторых шактических теориях и ритуалах, предположительно, относящихся к ним. Это слово, тем не менее, требует уточнения, иначе оно может (насколько мне представляется) привести к неправильному пониманию в этом конкретном случае. Всегда опасно применять термины Запада к фактам жизни Востока. Антиномианизм — название еретических теорий и практик, зародившихся в христианской Европе. Если кратко, термин, в широком смысле, относится к христианству, а именно означает «противоречащий или несоответствующий Закону, под каковым здесь подразумевается иудейский закон, перенятый и адоптированный этой религией».

Благодаря своему настойчивому стремлению употреблять слова с мантрической точностью, а не следовать интеллектуальным капризам и модам, новаторское исследование Вама Марги Авалоном по сей день на голову выше многих современных потуг проникнуть в мистику пути левой руки.

Хотя книги Селлона, Уилкинса, Блаватской и Авалона принесли зачатки понимания (и непонимания) системы сексуального просветления левой руки, миновало много десятилетий прежде чем Европа сама приступила к практике методик Тантры левой руки. Задолго до того как в 1960-е годы интерес контркультуры к восточному мистицизму соприкоснулся с сексуальной революцией — в результате их перекрестного опыления ряд аспектов Вама Марги стал доступен ищущей молодежи — на Западе стало складываться независимое течение сексуальной магии. Корни этой разновидности темной волны восходят не к культу древней богини в Матери Индии, а к энергиям, бурлившим в Америке в период после Гражданской Войны.

И наиболее значительным сексуальным магом девятнадцатого века и, пожалуй, первым, кто назвал себя этим именем, стал американский оккультный утопист Паскаль Беверли Рэндольф (1825–1875). На протяжении всей жизни страдавший депрессией, он совершил самоубийство в год основания мадам Блаватской ее Теософского Общества и в год рождения Алистера Кроули. По версии русской сатанистки Марии де Нагловской, которая позднее весьма увлеклась учением Рэндольфа, истинной причиной его смерти было проклятие, наложенное на него самой мадам Блаватской. Нагловская, будучи сама сексуальным магом, объявила, что Блаватскую разгневало то, что Рэндольф нарушил неписанный закон, запрещающий открывать секреты сексуальной магии профанам. Эта история служит примером мелодраматических слухов, циркулирующих вокруг известных фактов из жизни Рэндольфа.

Его оккультные работы и, по всей видимости, методы, не преданные бумаге, оказали решающее влияние на Блаватскую, Ройсса, Кроули, а также на немецкого мага Франца Бардона. Концепции Рэндольфа, в частности — его оригинальная идея о том, что он обладает тайным сводом знаний, который он называл «Ансейратические мистерии», как кажется, были заимствованы без ссылки на первоисточник духовным учителем Г. И. Гурджиевым. Итак, мы можем со всей ответственностью заявить, что этот впоследствии забытый маг был автором многих ценных теорий, которые затем были популяризированы самыми значительными персонажами оккультного возрождения на Западе. Здесь мы поговорим, прежде всего, о сексуально-магических практиках Рэндольфа, которые более чем сходны с некоторыми принципами пути левой руки.

Сын преуспевающего врача из Вирджинии и мулатки, возможно, имевшей французско-малагасийское происхождение, Рэндольф стал моряком в возрасте 15 лет и 5 лет плавал по всему миру. Эти поездки усилили в нем вкус к рискованным путешествиям, и он побывал в таких далеких странах как Турция, Египет и Сирия, иногда работая судовым доктором. Рэндольф утверждал, что часть своего магического знания он приобрел в Индии, где, по его словами, у бенгальских йогов прошел инициацию в тантрические мистерии. Но, как говорилось выше, подобная претензия на знакомство с «тайной мудростью Востока» сплошь и рядом встречается в истории сексуальной магии на Западе, и относиться к ней надо с немалой долей скепсиса. Идиосинкразическая система эротической инициации лишь поверхностно отражает оригинальную Вама Маргу.

Знакомый с Авраамом Линкольном, Рэндольф стал известным лектором, занимавшимся противоречивой темой аболиционизма накануне Гражданской Войны в Америке. (Множество теоретиков оккультного заговора предавались спекуляциям на тему, что Честный Эйб был на самом деле тайным адептом сексуально-магического братства Рэндольфа.) Также за свою относительно недолгую жизнь ПБР — как его почтительно именовали — стал значимой фигурой практически во всех основных оккультных движениях и течениях того времени. В 1850 году он прошел посвящение в Герметическое Братство Луксора (известное еще под названием «Герметическое Братство Света»), первый из многочисленных Орденов розенкрейцеровской направленности, где он тоже состоял. Он заразился всеобщим американским безумием по поводу спиритуализма и столоверчения, придуманного сестрами Фокс, потом он отказался от участия в этом шарлатанстве, и позже пришел к герметической церемониальной магии. В друзьях Рэндольфа числились французский маг Элифас Леви, самый выдающийся автор работ начала эры магического возрождения, и Бульвер-Литтон, британский церемониальный маг и автор оккультных романов, создавший концепцию врил. (В романе Литтона «Грядущая раса» врил — некая магическая форма энергии.) (Бульвер-Литтон — один из первых британских магов, кто начал пользоваться словосочетанием «путь левой руки», однако, как и Блаватская, осуждал это направление, усматривая в нем форму порочной черной магии, ибо питал отвращение к любому привнесению эротического элемента в инициации.) Рэндольф основал в Сан-Франциско первую американскую ассоциацию розенкрейцеров, Третий Храм Розы и Креста. Во время Гражданской Войны деятельность его Ордена была приостановлена, а Рэндольф сражался за Союз в чернокожем Легионе Фермонта. В 1870 он провозгласил себя Верховным Иерархом, Великим Храмовником, Рыцарем, Приором и Иерархом Тройного Ордена, также известного как Братство Эвлис, через которое он распространял свое сексуально-магическое учение.

В соответствии с традиционным учением левой руки, Рэндольф назвал секс наиболее мощной энергией, доступной человеку для магических операций. Для него секс был насыщен, как он выражался, «чистым ароматом божественного». Хотя он нигде не поясняет, что он подразумевает под «божественным», нет никаких сомнений, что для сего отчаянного розенкрейцера секс был религиозным таинством. Неприкрытый акцент Рэндольфа на сексуальной магии в последние годы его жизни не только снискал ему клеймо «вольнодумца» в глазах его пуританских коллег-розенкрейцеров, но и послужил причиной его ареста за пропаганду «свободной любви» и оскорбление общественной нравственности. Пусть его сексуально-магические теории современному читателю покажутся немного наивными и обрывочными, не стоит забывать, в какой репрессивной психосексуальной атмосфере проходил любой эротический эксперимент в Америке девятнадцатого столетия. Довеском к его рисковой открытой пропаганде сексуальной магии в то время служили африканские корни Рэндольфа, которые и так бросали на него тень в условиях наделенного законным статусом расизма, превалировавшего в Соединенных Штатах. С гораздо меньшим количеством предрассудков приходилось ему сталкиваться в общении с европейскими магами.

Заявление Рэндольфа о том, что свое учение он якобы разработал на основе уроков, усвоенных им в результате его тантрической инициации в Индии, едва ли имеет под собой реальные факты; однако второй источник его теорий, названный им прообразом его «душе-сексивного» мистицизма, базируется на еще более зыбкой почве. Рэндольф утверждал, что он является всего-навсего западным толкователем давно утерянной традиции эротико-инициатического просветления, которое практикует в Сирии племя, известное под именем нузайрис. Этот таинственный клан — не относящийся ни к исламу, ни к христианству — можно сопоставить с племенем езидов, загадочными «поклонниками дьявола» из Ирака. Великий «ансейратический» секрет, вывезенный Рэндольфом из Сирии (по крайней мере, так он рассказывал), заключался в ритуальном обмене между мужчинами и женщинами электромагнетической энергией, испускаемой из «семи магнетических точек на теле человека» в процессе «супружеских отношений и функций» (эвфемистическое название сексуального акта). Идея семи магнетических точек в теле, излучающих энергию, подозрительно напоминает скорее перифраз концепции Вама Марги о семи чакрах, чем какую-либо из известных ближневосточных традиций.

И, тем не менее, невзирая на историю о получении от сирийских племен сексуально-магической тайны, Рэндольф ни в коем разе не собирался потакать характерной оккультистской самонадеянности. Он писал: «моя доктрина… лишь объявляет и утверждает тот факт, что супружеские функции [секс] неоспоримо являются высшим, святейшим, важнейшим и чаще всего страдающим от поругания из всего того, что принадлежит человеку».

Фактически раскрывая истину, почти неизвестную среди утопающих в мифологии западных сексуальных магов, Рэндольф, в конечном счете, признавал, что состряпал всю ансейраитическую легенду — он иногда раскрывал ее под загадочным псевдонимом «Розенкрейцер» — по готовому шаблону. Однако базовая механика его методики сексуальной магии, неважно была она изобретена им или кем-то еще, стала основным источником наиболее известных направлений сексуальной магии на Западе, которые возникли позже. Тексты Рэндольфа подчас окутаны непроницаемой вуалью пустословия, что, пожалуй, являлось необходимым способом смягчения темы секса во времена, когда она обсуждалась редко. Это сочетается с его привычкой изобретать невнятную магическую лексику («волансия», «позизм» и «дискретизм») для объяснения простейших понятий — доступность изложения не была сильной стороной Рэндольфа.

Но если мы разложим рэндольфовское кучерявое сообщение о его мнимой ансейратической мистике на базовые составляющие, у нас останется следующее: когда пара совершает «брачную молитву», сильное, взаимосогласованное желание совместного оргазма — на жаргоне Рэндольфа «брачный миг» — это желание манифестируется в феноменальном мире. Сам Рэндольф дает следующую простую формулу:

«Всю тайну можно передать в нескольких словах, вот так: Верхняя комната; абсолютная личная, умственная и моральная чистота обоих, мужа и жены. Соблюдение закона, только что приведенного, на протяжении всего опыта — 49 дней. Составь желание и помни о нем постоянно, особенно когда творишь брачную молитву; во время этой молитвы не произноси ни единого слова, но размышляй о желанной вещи».

Пара, выполнившая «супружескую функцию» правильно, заявляет Рэндольф, сможет управлять силами, в которых читатель узнает нечто похожее на сиддхи, о которых говорят тантристы левой руки. Наполнившись священными качествами, полученными через взаимный оргазм мужчина (женщина) получает возможность общаться с бестелесными сущностями более высокого порядка, чем человек, практиковать телепатию с партнером, читать ментальные проекции других людей, магически контролировать чужую волю, готовить и заряжать энергией амулеты для колдовства, получать сверхчувственные видения, а также достигать обычных магических целей, связанных с получением денег и здоровья.

Ключевым моментом в сексуальной магии Рэндольфа была тренировка воли. Она должна сохраняться твердой и контролируемой при всех обстоятельствах и, прежде всего, во время великого «кризиса» оргазма. Это управление волей в момент сексуального пика получило название Волансия (от слова «воля» на французском). Концепция контролируемой воли во время сексуального экстаза, о котором Рэндольф писал, что это «непреодолимая сила молнии, что… никогда не прискучит». Во многом это совпадает с буддийским путем левой руки с его концепцией великого удара молнии ваджра, которая вспыхивает во время эротического просветления. В «Мистериях Эвлиса» (1874) Рэндольф провозгласил первостепенность Волансии в своей системе сексуальной магии, выразив это помпезной формулой «Воля правит Всесильно; Любовь лежит в Основании». Через много лет сходным образом прозвучала магическая формула Кроули: «Любовь — Закон, Любовь подчиняется Воле». Это, безусловно, не просто совпадение.

И ведь с трудом верится, что господствующее положение воли в кроулианской религии Телемы не заимствовано из более ранней теории о Волансии Рэндольфа. Как мы увидим, Кроули имел привычку выдавать взятые у других идеи за свои собственные, никогда не ссылаясь на первоисточник. Не забывайте, что Кроули, благополучный ребенок Викторианской Империи, разделял многие расовые предрассудки своего класса и своей эпохи. Вряд ли он стал бы признавать отцом ряда своих важнейших теорий Рэндольфа, человека, которого он, скорее всего, считал обычным «черномазым». Рэндольф был зачинателем еще одной, ныне приписываемой Кроули, практики: задолго до того как этот англичанин погряз в наркотическом хаосе, его американский предшественник открыто писал о своих магических экспериментах с гашишем и эфиром.

Как только маг овладел своей волей во время сексуального акта, Рэндольф советует ему культивировать «дискретизм». Это способность отдавать самому себе приказы, которые будут исполнены беспрекословно, и уверенность, что эти приказы реализуются сразу после того, как сформулированы. «Позизм» — это предписанная система сексуальных поз, напоминающих тантрические асаны, причем позы эти позволяют совершать обмен различными видами электромагнетических сил во время «любовного спазма». Рэндольф называет пенис источником положительного заряда, вагина же испускает заряд отрицательный — его теория перекликается с моделью биполярной энергетической передачи в пути левой руки. Самому Рэндольфу принадлежит идея о том, что на ментальном уровне эти половые полюса меняются местами.

Он говорил, что «в то время как мужской фаллос имеет положительный заряд, а женский kteis соответствует отрицательному полюсу, голова мужчины — орган его ментальных манифестаций, является, напротив, отрицательно заряженным магнитом, который притягивается к голове женщины, которая является положительным и электрическим (возбуждающим) полюсом». Воспользовавшись греческим словом kteis (вагина), Рэндольф опередил Кроули, который спустя много лет объяснял, что его написание слова magick через k служит для обозначения центрального места kteis в его инициатической практике.

Наконец, паре предписывается развивать «тироклеризм», что, по всей видимости, является разновидностью йоговской визуализации, которая позволяет адепту создавать ментальные образы, становящиеся реальностью в момент взаимного оргазма. «Если, — пишет Рэндольф, — мужчина желает обрести силу или власть в своем бытии и постоянно напоминает себе о своем желании с той секунды, когда он проникает в женщину, до момента, когда он выходит из нее, его желание непременно сбудется». В качестве начального упражнения в развитии внутренних основ, необходимых в любой эротической магии — волевой передаче представления адепта в демонический мир, заряженный сексуальным экстазом — система Рэндольфа вполне себя оправдывает.

Несмотря на то, что формула «брачной молитвы» Рэндольфа была позднее заимствована, хотя и в других терминах, такими магами как основатель О.Т.О Теодор Ройсс и Кроули, их практики существенно отличались от практик Рэндольфа в некоторых важных аспектах. Самое явное различие в том, что Ройсс и Кроули, оба ярые женоненавистники, в значительной степени расценивали использование в своих ритуалах сексуальной партнерши как необходимое зло, пихая в нее свои волшебные палочки ради собственного оргазма, едва ли усматривая в ней равную себе участницу действа. Рэндольф же настаивал на том, что оргазм женщины есть ключевой фактор в кульминации ритуала: «Лучше всего, чтобы мужчина и женщина действовали совместно в поисках желаемого мистического объекта». Партнерша должна обладать «идеальным даром к сексу и оргазму, поскольку для успеха необходима двойная кульминация». Поклонение Рэндольфа женщине частично перекликается с ритуалом пути левой руки Шакти-пужда.

Принимая все это во внимание, можем ли мы признать Паскаля Беверли Рэндольфа адептом темной волны? Его «душе-сексивизм» действительно отмечен многими универсальными признаками пути левой руки: божественная природа женской энергии; биполярная позитивная/негативная сексуальная энергия, передаваемая мужским и женским организмами; достижение трансформирующих майю магических сиддхи через усиленный оргазм. Его открытая практика сексуальной магии в консервативной, затянутой в корсет пуританства культуре Бостона девятнадцатого века, несомненно, была смелым и даже рискованным вызовом ортодоксии. Однако, при более близком рассмотрении, в своем мировоззрении Рэндольф — по крайней мере, насколько можно судить по его написанным для публики текстам — слишком уж принимал социальные условности и нормы морали пашу, чтобы развить в себе героические, трансгрессивные качества, отличающие инициацию Вама Марги в высшем ее проявлении.

Невзирая на всю свою отвагу, Рэндольф говорит на языке чудовищного пуританства во многих своих сексуально-магических инструкциях, что идет вразрез с преодолением социального программирования в пути левой руки. Например, он предупреждает, что паре не следует испытывать «похоть или удовольствие» во время «сексивной молитвы». Это мотивируется тем, что всякая «плотская страсть» при эякуляции «самоубийственна» для сексуального мага-мужчины. Это несколько напоминает католические предписания семнадцатого века, где совокупляющимся парам приказывалось продолжать человеческий род «без всякого желания и наслаждения», и не годится в качестве рекомендации для достижения острого экстаза, необходимого для магического изменения сознания. И как бы «Божественное женское начало» Рэндольфа не было сходно с принципом Шакти, свое уважение Рэндольф приберегает лишь для тех женщин, которые подчиняются условностям морали.

«Для успеха, — писал Рэндольф, — необходима помощь превосходной женщины. ТАКОВ ЗАКОН! Проститутка либо дурная женщина бесполезны для этой высокой и священной цели, и посему общение с ними безнравственно, нечисто и развращает мужчину. Не годится ни женщина, требующая за свою уступчивость вознаграждения, ни девственница или девушка, не достигшая восемнадцати лет, ни чужая жена».

Сравните это утверждение с описанным выше поклонением в пути левой руки Шакти во всех ее обличьях — в виде проститутки, чужой супруги, девственницы. Все они считаются идеальными сексуальными партнерами для ритуалов Вама Марги. Наследие Рэндольфа в Западной темной волне неоднозначно; хоть он и был первопроходцем, познакомившим широкую публику с прежде секретными практиками сексуальной магии, он не прошел полную инициацию. У Рэндольфа не достало смелости заговорить о теневой стороне темной волны. Многие из его техник были впоследствии восприняты культом Багряной Жены. Однако его философии не хватало хаотической силы Вавилонской Блудницы, которая является движущим началом пути левой руки на Западе.

Последняя загадка в ряду многих, составлявших жизнь П. Б. Рэндольфа такова. В 1931 году в Париже была опубликована книга «Magia Sexualis», автором которой назван Паскаль Беверли Рэндольф. А переводчиком ее с английского языка на французский заявлена Мария де Нагловская, вышеупомянутая русская сатанистка, занимавшаяся сексуальной магией. Большинство из того, что известно о сексуально-магическом учении Рэндольфа, взято из данной работы, а английский ее вариант был напечатан почти через сорок лет в Соединенных Штатах. Однако остается неясным, то ли мадам де Нагловская и вправду лишь перевела самую знаменитую книгу Рэндольфа, или же она ее автор. Она вполне могла писать под именем Рэндольфа, беря за основу интерпретации некоторых из его туманных памфлетов и документов, хранившихся в Братстве Эвлис, вплетая в текст собственные теории.

Весьма вероятно, что главная работа одного из американских пионеров в области сексуальной магии на самом деле была создана на французском языке спустя несколько десятков лет русской сатанисткой. Это одна из любопытнейших тайн, и ее должен попытаться раскрыть тот, кто изучает западную темную волну. Эта связь де Нагловской, о личности которой мы поговорим позже, с весьма влиятельными сексуально-магическими текстами Рэндольфа, проливает свет на ранее игнорировавшуюся роль, которую своеобразное, но малоизвестное русское направление магического возрождения сыграло в развитии темной волны на Западе. Мадам Блаватская, одна из провозвестниц магического ренессанса, была лишь первой в ряду русских оккультистов, оказавшихся важным связующим звеном между эзотерическими традициями Запада и Востока.

Я поставил перед собой четкую цель, но позволь мне молчать о ней.

Г. И. Гурджиев — П. Д. Успенскому

Ни одно аналитическое исследование пути левой руки на Западе не будет полным без рассмотрения учения одного таинственного русского, которого звали Георгий Иванович Гурджиев (1874–1949). Те, кто изучал гурджиевскую систему, которую называют по-разному: «Четвертый путь», «Путь Хитреца» или просто «Работа», но не сравнивал ее с более ранними традициями, может удивиться, обнаружив его в числе сексуальных магов пути левой руки. Однако сходство системы Гурджиева с тем, что предлагается традиционным путем левой руки, несомненно. И Четвертый Путь кажется Тантрой, сознательно адаптированной для современного европейца, конденсацией центральных концепций пути левой руки, хотя и при отсутствии восточной терминологии. Сам Гурджиев на оригинальность своих идей не претендовал, признавая, что он лишь возвещает Западу древнюю безымянную традицию. Свое неясно сформулированное учение Гурджиев якобы сложил, пока странствовал по Востоку. В этом он не очень далеко ушел от своей предшественницы мадам Блаватской, которая тоже загадочно высказывалась о секретных инициациях, каковых она удостоилась в Тибете, или от сентенций Теодора Ройсса, намекавшего на то, что тайная сексуальная доктрина О.Т.О. была передана ему восточными мудрецами.

Если верить свидетельству, сообщенному учеником Гурджиева Морисом Николлом, он знал как минимум одну традиционную практику тибетско-буддийской ветви пути левой руки. Николл утверждал, что однажды ему случайно удалось увидеть, как его учитель, не знавший, что за ним наблюдают, бормотал про себя: «Я дордже. Я дордже». Дордже в Тибете значит то же самое, что Ваджра, молния, свергающаяся из небесного царства на землю во время сексуальных ритуалов ваджраяны. Как говорят Тантры, если мужчина (женщина) стал дордже, или ваджрой, значит, он прошел путь левой руки настолько, что сумел достичь высшего и неразрушимого состояния бытия. Этот случай, если это правда, доказывает, что Гурджиев «частным образом» заимствовал методы пути левой руки для своей самоинициации, пусть даже он не включил эти доктрины в свою систему обучения других.

Высказывалось предположение, что на самом деле Гурджиев составил свое учение на основе обрывков тантрического буддизма, которому учился в тибетских монастырях, и принципов суфизма, с которыми познакомился через контакты с сектами исламских дервишей. Другая гипотеза не столь эффектна: Гурджиев придумал Работу, начитавшись оккультных книг, доступных в России во времена его молодости. Каким бы ни было истинное происхождение Четвертого Пути, даже краткий обзор наиболее важных его составляющих свидетельствует о сильном влиянии пути левой руки.

Лучший ученик Гурджиева П. Д. Успенский, когда его заставили сформулировать главный урок Мастера, коротко изложил его так: «Человек спит. Он должен проснуться». Гипотеза Гурджиева о том, что природное состояние человечества есть почти коматозная духовная спячка, апатичная бездеятельность, в которой он (она) механически движется, по всей видимости, отражает концепцию Тантры левой руки о супте, или сне. Приверженцы Четвертого Пути, в своей упорной борьбе за пробуждение, должны произвести невероятное «сверх-усилие», силу внутри себя, и с помощью этого сбросить тяжесть спячки. Адепта Вама Марги тоже учат яростно побеждать дремотное существование всеми возможными способами, приходя к состоянию пробуждения, или к Бодхане, о чем мы уже писали.

Философия пути левой руки настаивает на том, что такое пробуждение идет вразрез с естественным порядком вещей и даже нарушает божественные законы. Гурджиев не уставал подчеркивать, что его Работа просветления борется «против природы, против Бога». Вама Марга учит своих последователей, что пробуждение можно совершить лишь через физическое тело, а не посредством разума, как это принято в обыденной религии. Точно так же и Гурджиев подталкивал своих приверженцев (среди которых было немало изнеженных интеллектуалов и художников) к преодолению своих физических пределов как форме освобождения. Для Гурджиева Работа была способом привести «семь центров человека», локализованных в теле в гармоничное равновесие. Почти очевидно, что эта идея была позаимствована из тантрической системы семи чакр, а при дальнейшем анализе представляется, что активизация «семи центров» есть гурджиевская версия Кундалини-йоги.

Гурджиев особое внимание уделял «сексуальному центру» как источнику энергии, который, в конце концов, удается направить на освобождение от спячки и активацию «высших центров» тела, каковые у большинства людей пребывают в дремлющем состоянии. Здесь мы встречаем современную переработку концепции пути левой руки о том, что мощная сексуальная энергия, выпущенная из низших чакр, способна пройти сквозь высшие чакры, открывая третий глаз Шивы, символ божественного сознания.

Хотя он нигде не дал специального описания этого процесса создания высшего тела путем гармонизации семи центров человека через энергию и сексуальную субстанцию — как в Кундалини, — в Работе Гурджиева содержатся и прямые указания на данное понятие. В своем колоссальном по объему, глубоком и одновременно трудночитаемом гаргантюанском романе «Сказки Вельзевула, рассказанные им своему внуку» он вводит специфически гурджиевский термин «Кундабуффер». Так он описывает усыпляющую силу гипноза и фантазий, мешающую людям пробудиться и зажить более полной жизнью в реальном мире. Конечно, это несколько похоже на одну из трактовок Кундалини в пути левой руки. В дремлющем, закрученном подобно змее состоянии, Кундалини является, как принято считать, корнем человеческих заблуждений, одурманивает разум иллюзиями, разрушить которые можно, лишь пробудив змею от спячки.

Еще Гурджиев утверждал, что человеческое сознание не способно пережить физическую гибель, если только ищущий не будет трудиться над созданием «высшего тела», спиритуального организма, который в чем-то напоминает «тонкое» или, пожалуй, «каузальное» тело в тантрических инициациях — «тело света», о котором говорили гностики. В Вама Марге практикующий Кундалини полагает, что более «живучее» спиритуальное тело в его (ее) плотской оболочке питается и берет энергию из сексуальных потоков и внутреннего сосредоточения оджа, силы, излучаемой семенем. Гурджиев согласен с каждым словом в этой загадочной метафизической физиологии, объявляя, что «субстанция, с которой работает секс», является источником энергии для «высшего тела», того тонкого организма, который не существует, пока не будет создан усилиями пробужденного мужчины или женщины. В кругу приближенных к нему последователей Гурджиев был более откровенен: «Субстанция, с которой работает секс, — уточнял он, — это семя».

Эту субстанцию Гурджиев щедро делил со своими ученицами. Словно перевоплотившийся в двадцатом столетии легендарный тибетский гуру пути левой руки, «Божественный Сумасброд» Друкпа Кюнле, Гурджиев скандализировал степенные эзотерические круги 20-х и 30-х годов, десятками соблазняя своих последовательниц и заверяя их, что связь с Мастером полезна для их духовного развития. Один из заслуживающих доверия биографов Гурджиева, Джеймс Уэбб, приводит слова одной из его учениц: «Гурджиев склонял нас, девушек, вступать с ним в интимные отношения. Так он помогал нам».

Если учесть, насколько прочие аспекты учения Гурджиева близки к практикам темной волны, вполне вероятно, что он конфиденциально учил своих поклонниц некой форме сексуальной инициации. Правда в отличие от своего современника Кроули, Гурджиев не оставил после себя записей о своих многочисленных любовницах. По сути дела безнадежна всякая попытка изысканий, имели ли здесь место собственно сексуальные ритуалы пути левой руки, или же это просто были проявления сильного либидо, находившего свой выход среди страждущей аудитории духовных почитательниц. Эти эротические подвиги породили немало слухов о «сексуальной черной магии», которая стала ассоциироваться с личностью Гурджиева. Передаваемые шепотом инсинуации лишь добавили оттенок броскости к его вызывающему поведению. Циркулировали рассказы о бывших любовницах, покончивших с собой после того, как Мастер насытился их плотью, многие ученицы подозревали, что стали жертвой приворота.

Одна любопытная история, относящаяся к 1933-му году, утверждает, что Гурджиев был хорошо знаком с некой практикой, имеющей отношение к магии пути левой руки, она же — пример его репутации «кобеля». На вечеринке Гурджиев устремил пристальный взгляд, который часто называли гипнотическим, на свою ученицу-американку, романистку Зону Гейл, сидевшую рядом с приятельницей. Они заметили, что прославленный маг делает вдохи и выдохи, как им показалось, каким-то особым, методичным образом. Гейл побелела, вся замерла и, когда к ней вернулось самообладание, сообщила (пользуясь терминологией Работы), что необычные знаки внимания Гурджиева «поразили ее прямо в ее сексуальный центр». Как она утверждала, Хитрец с помощью своих магических способностей сумел вызвать у нее оргазм на расстоянии. И хотя к подобным рассказам надо относиться с долей скепсиса, они составляют неотъемлемую часть легенды о Гурджиеве.

Эта проделка заставляет вспомнить метод мысленного контроля, практикуемый адептами индийского пути левой руки, претендующими на владение искусством устанавливать телепатическую связь с другим человеком, имитируя его манеру дышать, понаблюдав за ним. Считается, что магу удается вторгнуться в сознание ничего не подозревающего объекта и начать контролировать его разум, с глубокой мысленной концентрацией настраивая свое дыхание на чужой респираторный ритм. С помощью этого средства, теоретически, можно на расстоянии убить человека или излечить его от болезни, передать ему мысль или вызвать сексуальное возбуждение. Конечно, в вышеописанном случае с Гурджиевым и его ученицей нельзя упускать из виду психологические факторы, а также стоит предположить существовавшую и до этого эпизода между чародеем и объектом тесную связь, несомненно, способствовавшую подобного рода трансмиссии.

Как и Кроули, Гурджиев являлся непримиримым противником любых противозачаточных средств, что, пожалуй, было связано с его убежденностью в магических свойствах спермы и с придуманной им ее ролью в созидании «высшего тела». Как бы то ни было, шалости Мастера с ученицами породили множество незаконных тел в их обычном физическом виде. Какова бы ни была природа сексуальных взаимоотношений Гурджиева с поклонницами, после себя он оставил целых выводок незаконнорожденных сыновей и дочерей. Хотя стараниями его более поздних последователей уже давно сложился образ Гурджиева как безгрешного святоши, значительную часть учения составляло то, как он сознательно переворачивал образец поведения, который принято ждать от духовного гуру. Старательно приукрашенная репутация развратника была лишь одной из его тактик. Представляется, что он решил всегда быть чрезвычайно тяжелым, темпераментным и ненадежным человеком, и многие из потенциальных последователей Четвертого пути отказались он него из-за непонятных — и подчас раздражающих — методов учителя.

На раннем этапе своей карьеры профессионального человека-загадки Гурджиев смертельно оскорбил одного своего предполагаемого ученика, чопорного и респектабельного офицера-аристократа, настояв на том, чтобы их первая встреча состоялась в одном злачном заведении, куда постоянно наведывались проститутки. У офицера первое впечатление о своем гуру сложилось как о неопрятном, сомнительном персонаже, который поприветствовал визитера разочарованной жалобой на то, что «обычно здесь больше шлюх». Дж. Г. Беннетт, другой ученик Гурджиева, интерпретировал его нарочито скандальные, временами совершенно дикие манеры как следование суфийской практике маламат (быть порицаемым), где посвященный сознательно вырабатывает такую модель поведения, которая злит окружающих его, разрушая приличную репутацию, к которой стремятся обыватели. Техника маламат вполне могла быть усвоена молодым Гурджиевым во время его общения с суфийским орденом Маламти, инициатическое учение которого сложилось в восьмом веке и оказало мощное подспудное влияние на магическую традицию.

Подобное систематическое уничтожение собственного социального статуса, разумеется, представляет собой стандартную практику опытных адептов пути левой руки, чье божественное презрение к рабским ценностям пашу проявляется в радикальном отрицании всех принятых в обществе устоев. Если Гурджиев и не зашел так далеко как Агхори в этом резком отторжении от того, что он презрительно называл «нормальный человек», все же его действия, по-видимому, служили аналогичной инициатической цели для него и для тех добровольных жертв, которых он втягивал в свое учение.

Есть одна нередко упускаемая из виду деталь в биографии Гурджиева, которая проливает свет на его подчас загадочное поведение. Почти установлено, что неустанные свои странствия по Тибету и предполагаемые контакты с окружением Далай-ламы Гурджиев совершал, выполняя задания царской разведки. Скорее всего, он выполнял свое задание под легендой человека, занятого духовными поисками и, вероятно, продолжал свою разведывательную деятельность для других стран уже после Октябрьской революции. Едкое презрение, выказываемое Гурджиевым по отношению к политикам, патриотизму и государственной деятельности любого рода, несомненно, было вызвано как его опытом работы разведчиком под легендой, причастного к закулисным операциям, совершавшимся в мире, так и неким метафизическим миропониманием. Это часто вводило в заблуждение некоторых из его учеников, склонных к идеализму. Таким образом, Гурджиев брал на себя, на первый взгляд, противоречивые роли царистского шпиона и мелкого нацистского коллаборациониста в ряду многих других, не утруждая себя вопросами обыденной этики.

Была ли такая позиция лишь гурджиевским мистическим осмыслением, служившим оправданием для его, в общем-то, склонного к жульничеству характера? Он никогда не давал прямого объяснения этому, однако, его жизненная установка на порождение у последователей сложных инициатических кризисов и травм, сексуальных и не только, чтобы через это заставить их думать самостоятельно или потерпеть болезненную неудачу попытке этого, вполне очевидна. Хотя можно вести дебаты на тему, служило ли той же цели аналогичное культивирование скандала и осуждения со стороны общества у Кроули, складывается впечатление, что Гурджиев применял эту стратегию более четко и обдуманно. Как и средневековый мастер пути левой руки Друкпа Кюнле, Гурджиев стремился разбудить своих учеников шоковым воздействием, как можно жестче отнимая у них их иллюзии.

Биограф Джеймс Уэбб описывает одну встречу Гурджиева и Кроули, утверждая, что свидетельства о ней ему достались из первых рук. (Лоуренс Сьютин в своей книге «Твори, Что Ты Желаешь: Жизнь Алистера Кроули» выражает некоторое сомнение относительно этого утверждения.) Если встреча происходила так, как о ней пишет Уэбб, из этого можно сделать вывод, что либо Гурджиеву Кроули показался крайне неискренним человеком, либо он просто чувствовал, что должен ставить на место всякого, кто вздумал претендовать на роль Западного гуру. После того как Кроули провел выходные в гурджиевском Институте гармонического развития человека в Фонтенбло, как рассказывают, Гурджиев внезапно набросился на своего печально известного гостя и прилюдно осыпал его яростной бранью: «У вас мерзкая, совершенно прогнившая душонка! Чтоб ноги вашей в моем доме больше не было!» — кричал он на Зверя 666, которого, по свидетельствам некоторых очевидцев этой встречи двух магов, избегал с непривычным для него смущением. Учитывая, что одной из своих миссий Гурджиев объявил искоренение на Западе оккультизма и всех порождаемых им заблуждений, вероятно, сего отъявленного оккультиста он посчитал отличной мишенью.

В системе Гурджиева не придается значения Женскому Демонизму, что составляет одну из основ пути левой руки; хотя многих женщин влекло к нему, и его нередко описывали как образец властного самца-патриарха. Одна его бурлящая сексуальная неразборчивость, невзирая на иногда приписываемый ей подтекст эротико-эзотерического энергетического обмена, ни в коем случае не делает его адептом пути левой руки. Однако есть немало доказательств, что тибетский тантризм повлиял на его жизнь и образ мыслей, а это заставляет нас предположить, что, возможно, своих многочисленных любовниц он считал songyum или «тайными матерями», в соответствии с секретной практикой сексуальной инициации в рамках буддизма левой руки. Гурджиев, верный образу Хитреца, оставил лишь намеки; какова бы ни была истинная подоплека его учения, сообщал он ее в основном каждому своему ученику индивидуально и в доступных лично ему понятиях.

Если допустить возможность существования славянского пути левой руки, как это предполагали такие учителя как Нагловская и Гурджиев, то заслуживают краткого экскурса ставшие почти легендарными сексуально-мистические деяния Григория Ефимовича (1862–1916). (Так в тексте. Довольно распространенное среди носителей германских и романских языков неправильное понимание того, что такое отчество. Правда, обычно его считают вторым (более почетным) именем. К слову, настоящая фамилия Распутина — Новых.) При всей своей известности, Ефимович, больше известный под прозвищем «Распутин» (что по-русски означает «распущенный» или «похотливый» (Опять неверно. Фамилия Распутин происходит от слова «распутье». Славянским именем Распута называли ребенка, родившегося в распутицу. Соответственно, его потомки становились Распутиными.)), как ни странно, очень мало повлиял на сексуально-магическую традицию Запада. Однако еретический христианско-языческий синтез эротического просветления, предпринятый Распутиным и его поклонницами, представляет собой великолепный пример универсальности принципов пути левой руки.

По поводу Распутина было написано изрядное количество чепухи, рисовавшей его в карикатурном образе безумного сатанинского монаха. Никаких действительных доказательств его «сатанизма» нет, такой характеристике он обязан лишь своей мрачной репутации. Далеко не безумец, Распутин был, по всей видимости, тонким, несмотря на отсутствие образования, знатоком человеческой природы, религиозные практики, компрометирующие его, шли вразрез с его в остальное время ровным и серьезным поведением. И он никогда не был монахом; он уходил в монастырь всего на три месяца, однако ни на словах, ни на деле не стремился к принятию монашеских обетов. Если точнее, поклонники называли его старцем <starets>, странствующим «Божьим человеком», поскольку ему приписывались таинственные способности к целительству и ясновидению, которые можно назвать по природе своей магическими. О том, что Распутин обладает магическими сиддхи, свидетельствовали его восторженные почитательницы, в числе которых была царица Александра, императрица Всея Руси, одно время интересовавшаяся всевозможными оккультными учениями. Странные обстоятельства смерти Распутина сыграли на руку дожившей до сегодняшних дней легенде о его сверхъестественных дарованиях.

Грубые, хотя и энергичные техники сексуальной инициации Распутина не были его изобретением; он довольно точно скопировал методы русской псевдо-гностической секты, известной под названием «хлысты», или «бичующиеся». Несмотря на то, что «хлысты», в отличие от Тантры, так и не сформировали комплексной философской и эзотерической системы, их ритуалы во многом схожи с Вама Маргой. Момент высшего сексуального экстаза, который переживает пара последователей «хлыстов», ведет не к идентификации с Шивой/Шакти, а к перерождению мужского сознания в «христа», а женского — в «богородицу». Этот акт духовного инцеста между обожествленными людьми также напоминает агапе, практиковавшееся гностиками, когда мужчина мистически преобразовывался в Христа, а его любовница — в Софию. И подобно гностикам, «хлысты» интерпретируют таинство сексуального просветления как сошествие святого духа в плотское тело.

Последователи «хлыстов», в основном жители русских деревень, днем изображают себя верными прихожанами Русской православной церкви, дожидаясь ночи, чтобы собраться и совершать службы своей истинной религии. Так же, как сексуальное вызывание Шакти в секретном индийском ритуале традиционно проводится в безлюдном месте в полночь, так и «хлысты» предпочитают начинать свои оргии в этот ведьмовской час. Круг индийской чакра пудже напоминает иступленную круговую пляску, служащую началом оргии у «хлыстов». Подобно некоторым танцевальным ритуалам дервишей, пляска «хлыстов» становится средством достижения измененного состояния сознания, и в момент неистовой кульминации сектанты начинают бичевать друг друга, чтобы усилить свой экстаз. Когда соматическая энергия достигает желаемого уровня, собравшиеся пары одновременно сбрасывают одежду и разбиваются на пары, чтобы торжественно отправить пролонгированный оргиастический этап Работы. И как в чакра пудже, одна из женщин служит временной аватарой женской энергии. Одну из участниц ритуала избирают воплощением «богородицы», ее ритуальной наготе возносятся почести. Очевидно дохристианское происхождение этой секты, поскольку «богородицу» называют также «матерью землей»; Женская Демоническая сила Шакти однозначно относит эту оргию к «левому» направлению. По словам очевидцев, Распутин рассказывал своим ученицам, что он впервые постиг «благословенную тайну» «святости через грех», общаясь с неким своим святым покровителем, который обращался к нему голосом «святой Матери-Земли».

Старец учил свою паству, — первое время состоявшую из цыганок и крестьянок у себя на родине, в Сибири, а с 1913 года в нее влились светские дамы Санкт-Петербурга и Москвы, — что для того, чтобы очиститься от греха, надо усердно грешить. С этой целью Распутин склонял своих утонченных слушательниц к несколько измененным хлыстовским оргиям, которые со временем приняли поистине мифологический размах. Сохранившиеся свидетельства дают возможность предположить, что распутинские неистовые пляски и иступленный разврат были направлены на достижение экстатического состояния измененного сознания с мистическим апофеозом инициатической смерти через оргазм, что сходно с практиками Вама Марги. Близкими кажутся попытки Кроули довести себя и своих партнеров сексуальным изнеможением до похожего на смерть визионерского «эротико-коматозного ясновидения».

Для Распутина острейший сексуальный экстаз служил, прежде всего, средством провоцирования внутренней смерти ложной личности и возрождения к более просветленному психическому состоянию. Однако женщины, поддавшиеся эротическому обаянию Распутина, нередко рассказывали о потере сознания во время транса, сопровождающегося многократным оргазмом, что совершенно противоречит возрастающему Пробуждению психики, к которому обычно стремятся в ритуалах левой руки. Распутинское переворачивание установленных религиозных норм и приравнивание греховности к святости — недвусмысленный пример темной волны, одно из проявлений маргинального пути левой руки в христианстве. Как ни парадоксально, но, несмотря на номинально-христианскую природу распутинского понимания эротической инициации, единственным примером его влияния на Западную сексуальную магию, по всей видимости, является люциферианская сексуально-магическая деятельность Марии де Нагловской.

Хотя сексуальная инициатрикс — называй она себя Шакти или София — играет центральную роль в эротическом пробуждении пути левой руки, лишь в двадцатом веке женщина смогла открыто заявить о себе как о сексуально-магическом учителе. Ее теория, которую она однозначно называет сатанинской, содержит в себе четкие параллели с оригинальным путем левой руки. Такой женщиной стала почти неизвестная в англо-саксонском мире уроженка России Мария де Нагловская (1883–1936), образовавшая в 30-е годы в Париже процветающую школу сатанической сексуальной магии. Как сексуально-магическое учение, не имевшее отношение к наследию О.Т.О. и кроулианским практикам, пользовавшимся известностью среди англо-говорящих магов, уникальный в своем роде подход к эротической инициации, разработанный этой выдающейся авантюристкой был незаслуженно проигнорирован.

Де Нагловская, происходившая из знатной семьи царского офицера, убитого анархистом-нигилистом, осиротела в раннем детстве. После получения образования она попала в богемную среду художников, писателей и оккультистов, многие из которых бежали из России после революционной волны 1905 года. Как и многие склонные к духовным практикам русские аристократки того времени, она была знакома с Распутиным, чье сексуально-мистическое наставничество, как можно догадаться, оказало влияние на ее собственную мессианскую религию. (В 1931 году Нагловская перевела на французский язык биографию этого «святого» человека, называвшуюся «Распутин» и написанную русским автором Симановичем.) В России издавна водилось множество активно выступавших славянских сатанинских сект и, вероятно, де Нагловская имела контакты с некоторыми из них. Это было прелюдией к основанию собственной дьявольской школы.

Осев после революции в Риме, она вошла в местное эзотерическое сообщество, и этот период ее жизни отмечен общением — как духовным, так и телесным — с магом-традиционалистом Юлиусом Эволой. Там же, в Италии, Нагловская познакомилась с загадочным русским учителем, выходцем с Кавказа, которого позднее она назвала главным вдохновителем своей сексуально-магической доктрины. Она зарабатывала себе на жизнь журналистикой, также ходили слухи о ее шпионской деятельности, что вполне соответствует традиции сомнительной жизни Ди, Ройсса, Гурджиева и Парсонса. В своих путешествиях она добиралась даже до Александрии (Египет), где связалась с местным отделением Теософского Общества. Невзирая на брак с убежденным сионистом, который впоследствии бросил ее с тремя детьми, Нагловская, по рассказам свидетелей, с энтузиазмом удовлетворяла свои немалые сексуальные аппетиты. Вопреки своей репутации habitue (Habitue (франц.) — завсегдатай.) и души международного оккультного движения той эпохи, она стала по-настоящему известна, лишь очутившись в Париже в период между двумя Мировыми войнами.

[Иллюстрация: Mon Caveau (Мой склеп). Клови Труи. Образ Парижа де Нагловской в 1930-е годы.]

Если предыдущие европейские сатанисты старались сохранять свою деятельность в тайне, то Нагловская приветствовала внимание к себе со стороны французской прессы, а также написала ряд книг и памфлетов, где подробно изложила свои наставления по поводу эротического просветления, достижимого с помощью дьявола. Интересно отметить, что, несмотря на откровенное и восторженное пристрастие к тому, что она назвала «невыразимым счастьем сатанинского наслаждения» в своей книге 1932 года «La Rite Sacre de l’Amour Magique» («Священный ритуал магической любви»), ей не удалось разжечь бурный и гневный скандал, в отличие от ее современника Кроули, которого британская пресса всего несколькими годами ранее сделала почти что неприкасаемым. И действительно, одна газета в статье о посвящении Нагловской в духовный сан женщин, имеющих опыт в сексуальной магии, в ее школе «La Fleche d’Or» («Золотая стрела»), совершенно добродушно называет это мероприятие «любопытным религиозным экспериментом». Нагловская не руководила тайным обществом, а довольно открыто проводила церемонии сатанинской сексуальной магии, где заинтересованную публику приглашали на инициацию в ее школу.

В своем храме, переделанном из гостиницы в фешенебельном парижском районе Монпарнас, она регулярно председательствовала на ритуале, который носил название «Золотая Месса», когда целых двадцать совокупляющихся пар образовывали «магическую цепь», схожую со сложными круговыми оргиями тантрической чакра-пуджи. Сексуальный поток, генерированный общей активизацией эротической энергии, нередко направлялся на магическое уничтожение врагов, но, в отличие от прочих сатанистов, де Нагловская также применяла групповые «дьявольские операции» для излечения заболевших членов ее кружка. Мысль о сексуальной магии, совершаемой во славу Люцифера, должна бы породить ассоциации с дикими, несдержанными оргиями, однако в реальности групповые сексуальные действия Нагловской представляли собой четко режиссированные и контролируемые церемонии. Медитативный танец, схожий с эвритмией и движениями, которым учил своих последователей Гурджиев, занимали большую часть Золотой Мессы и предшествовали сексуальной фазе Работы.

Настойчивое утверждение Нагловской, что ее инфернальную форму сексуально-мистической трансформации можно постичь лишь посредством совокупления с «должным образом обученной женщиной», иллюстрирует важное место Женского Демонизма в ее концепции. Можно предположить, что эта опытная женщина выполняла функцию шакти в предложенном Нагловской направлении темной волны. Сама Нагловская среди своих последователей была известная как «София Монпарнаса», по ассоциации с женским принципом гностиков, через который, по их теории, передается гнозис. Ее ассистенток называли Софиалиями, они считались авангардом «нового матриархата».

Нагловская говорила, что в грядущей утопии всех 17-летних девочек будут посвящать в специальных подготовительных учреждениях, превращая их в сексуально-магических Софиалий. Ее мысль состояла в том, что такое посвящение необходимо для восстановления равновесия между мужским полюсом и женским, из-за утраты которого, по ее теории, проистекало все мировое зло. Таким образом, сексуальная магия рассматривалась не только как средство личной инициатической трансформации пар, ее практикующих, но и как метод более масштабных социальных перемен. (Гипотеза Нагловской о том, что неудовлетворенное половое желание и дисбаланс полов является причиной социальных катастроф, в чем-то схожа с идеями психолога Вильгельма Райха, хотя он с негодованием отмел бы всякую мистическую или сатанинскую подоплеку.)

Изменяющей мир энергией, по мнению Нагловской, является «женская сила», которая, как она была убеждена, будет порождена новой, духовно и сексуально развитой женщиной, «la sagesse» — «мудрой женщиной». Нагловская описывает свой идеал сексуальной «инициатрикс», который совершенно далек от расхожего образа развратной сатанистки — это «чистая женщина… которая не потерпит извращенных вибраций». В этом смысле складывается впечатление, что на Нагловскую повлияло чтение ранних работ П. Б. Рэндольфа, где настойчиво повторяется, что сексуальную магию ни в коем случае нельзя совершать с «проституткой или дурной женщиной».

Нагловская не уставала подчеркивать, что Софиалии, среди которых, можно догадаться, она числила и себя, воплощают собой плотские врата к самообожествлению для своих партнеров-мужчин. Как и в традиционном учении Вама Марга, в культе Нагловской женщина занимает место обожествленной жрицы. Она сексуально сообщает потенциально опасную эзотерическую энергию мужчине, силу, ни противостоять, ни выдержать которую невозможно, кроме как имея героический характер. Для Нагловской конечным освобождением в результате такой сексуальной операции являлось не осознанное забвение своего «я» в нирване, к чему стремятся некоторые из адептов пути левой руки на Востоке. Напротив, ученик Нагловской шел по более радикальной дороге темной волны, оседлав тигра сексуального экстаза, дабы переродиться в «царственную особу», равного богам демона. Профанация сексуального акта обычно лишь сильнее привязывает пару к природе и морали. Здесь же он применяется с целью вознести дух на неприродный уровень бытия.

Сатанинская сексуально-магическая утопия Нагловской называлась Третьей Эпохой Троицы (Third Term of the Trinity — ТТТ, говорили ее ученики). По эонической терминологии, она считалась грядущей мировой эпохой, когда произойдут радикальные изменения духовной и сексуальной природы человечества, составив новый виток эволюционной трансформации. Верховная Жрица этой будущей эры учила своих последователей, что первыми двумя «Эпохами» были иудаизм, эра Отца, и Христианство, эра Сына. Как писала Нагловская, в наступающей Третьей Эпохе, которую она назвала эрой Матери, «секс [с мудрыми женщинами] даст великое знание о ЛЮЦИФЕРЕ и САТАНЕ, возродившихся». В концепции Нагловской, эта эра Матери рисовалась не темным веком рока, а эпохой духовности, управляемой «левой» шактической силой Женщины, а прежде порицавшиеся силы Сатаны/Люцифера можно сравнить с западным вариантом Кали-юги.

Определенно, самым противоречивым ритуалом в запутанной литургии Нагловской являлось Испытание Повешенного, в котором адепты-мужчины подвергались сексуальной стимуляции, потом высказавших добровольное желание вешали, и те теряли сознание в состояние контролируемой полу-асфиксии. Когда сексуальный маг-мужчина плавал в психической прострации, что у Нагловской называлось «воспарить над всеми соблазнами», одна из лично ею посвященных последовательниц садилась на член, эрегированный в результате вызванной у мужчины асфиксии. Затем петлю на его шее ослабляли и, возвращаясь к сознанию, он испытывал то, что в своей книге «Свет секса: ритуал сатанинской инициации» де Нагловская описывала как «взрывное проникновение в блистательную женщину в утонченный момент священного коитуса». (Так, дети! Не балуйтесь с этой штукой!)

По правилам данного ритуала мужчина не эякулировал, задерживая в себе собственное семя с теми же целями сохранения спиритуальной энергии, каким учат некоторые тантристы. Адепт, переживший такую процедуру, преображался, как говорила де Нагловская, в «утонченного безумца тайных доктрин… нового человека». Что это конкретно за тайные доктрины, она не уточняла; как ни печально, это очень характерно для подчас причудливого и нарочито туманного стиля де Нагловской.

Испытание Повешением представляется сакрализацией довольно распространенного сексуального фетиша аутоэротической асфиксии. Многие из мужчин-поклонников этой, подчас заканчивающейся фатально, практики мастурбируют в процессе самоповешения, рассчитывая довести до максимальной точки остроту оргиастического наслаждения, приурочив оразменную кульминацию к моменту измененного состояния сознания, которое предшествует собственно потере сознания. Испытание Повешением, как его проводили сатанисты де Нагловской, претворяло в жизнь сложную совокупность сексуально-магической инициации, цель которой составляло перерождение мага в «Мессию» — вариант эротического самообожествления, созвучный задачам пути левой руки. Часть магической теории, лежащей в основе Испытания Повешенного, Нагловская объяснила в 1934 году в брошюре «Таинство Повешения: сатанинская инициация в соответствии с доктриной Третьей Эпохи Троицы». Однако воспоминания ее учеников показывают, что истинный смысл своей сексуальной доктрины она сообщала лишь непосредственным слушателям.

По всем свидетельствам, Золотая Стрела по сути представляла собой культ, посвященный почитанию персоны де Нагловской, которая, будучи Верховной Жрицей Храма Третьей Эпохи Троицы, являлась единственным авторитетом в вопросах доктрины и ритуалов. В одной из клятв, приносимых ее посвященными мужчинами, которых посвящали в «рыцари Сердца», новообращенный обещал быть «адептом Марии де Нагловской» и «принять ее доктрину Третьей Эпохи Троицы». Ее рыцари произносили священную клятву, скрепляя ее глотком из дароносицы, поставленной на лобок Верховной Жрицы, со словами: «Я буду постигать со своими спутниками эротический акт инициации, что преобразит мое сердце в свет, открывая мне ЛЮЦИФЕРА в сатанинских сумерках».

Довольно двусмысленное понимание Нагловской Сатаны заставляет вспомнить некоторые гностические ереси, учившие, что Люцифер или Самаэль — не такие уж злые сущности, а важнейшие силы-помощники; вместе с Христом и Софией они несут гнозис. В ходе одного из своих ритуалов де Нагловская говорила, что новая эпоха духа, заря которой, как она думала, приближается, «САТАНА (отрицание) в одну секунду воссоединится с БОГОМ… негативное действие САТАНЫ абсолютно необходимо БОГУ». Теология Нагловской, с ее воссоединением Бога и Сатаны, помимо прочего, звучит прообразом учения Роберта и Мэри ДеГримстонов, возглавлявших в 1960-е годы Церковь Страшного Суда Процесс, где постулировалось, что «Душа и Тело могут быть воссоединены Духом союза Христа и Сатаны внутри Бытия».

В конце 1935 года 52-летняя Нагловская поразила своих приверженцев, сообщив, что ее миссия на земле окончена. В храме была проведена трогательная прощальная церемония. Своим самым близким последователям она объявила дальнейшее направление развития своей туманной доктрины, убеждая их продолжать подготовку к наступлению Третьей Эпохи Троицы. В следующем году она скончалась в Швейцарии, уход ее был интерпретирован самыми легковерными ее последователей как знак того, что их Верховная Жрица обладала даром предвидения; прочие высказывали мнение, что ей поставили диагноз неизлечимой болезни. Хотя некоторые адепты учения Нагловской временами пытались возобновить проведение оргиастических церемоний и актов сексуального возрождения с Софиалиями, но подобно многим культам личности, Золотая Стрела не сумела пережить свою харизматическую основательницу. Уважение к ней было столь глубоко, что ни одна из обученных ею женщин не была готова принять на себя руководство «Fleche D’or», что не способствовало приближению эры нового матриархата. Приемником храма стал недолго просуществовавший кружок «Christ-Roi» (Христос-Царь), продолживший практику Испытания Повешением и претендовавший на то, что находится под духовным руководством Нагловской, обращающейся к ним из потустороннего мира, однако и он вскоре распался.

Предложенная Нагловской сексуально-магическая методика экзальтации люциферианских принципов в целом не оказала влияния в магических кругах. Лишь немногие из нынешних сатанинских группировок избрали ее направление, используя секс в спиритуальных целях, а испытание Повешением было взято на вооружение одним современным Орденом западного пути левой руки в 1980-е годы. Ее усложненная философия религиозного утопизма, основанная на акцентировании роли «мудрой женщины», пожалуй, страдает излишним догматизмом, чтобы легко адаптироваться в других магических мировоззренческих системах, а многочисленные ее книги и памфлеты мало кто читал за пределами Франции 30-х годов. Представляется, что самый большой эффект сексуальная магия Нагловской произвела на многочисленных литературных деятелей и интеллектуалов, бывших учениками и любовниками этой яркой женщины в Риме и Париже. А точнее, трое из мужчин, соприкоснувшихся с гнозисом Сатанинской Софии, продолжили исследование неизученных сфер эротической мистики, напрямую затрагивающих живую струну темной волны.

[Иллюстрация: Ханс Беллмер. Иллюстрация к «Истории глаза» Батая.]

Одним из любопытствующих, которого привлекли Золотые Мессы «Fleche D’or», оказался французский писатель Жорж Батай (1897–1962), чьи замечательные художественные и философские произведения направляли к священной порнографии, о которой мы упоминали во введении к нашей книге. Нагловская, с ее довольно рассудочным подходом к сатанинскому сексу и желанием избегать «извращенных вибраций», не одобрила бы, пожалуй, избранное Батаем направление. В своей насыщенной развратными сценами новелле «История глаза» (1928), которая местами граничит с тематикой традиционного сатанизма, утративший святость католический священник проходит инициацию пути левой руки в тайны эроса, смерти и трансгрессии сакрального. Ритуально изнасилованный, вынужденный совершить кощунство над евхаристической облаткой и вином, которое есть кровь Иисуса, священник у Батая, в конце концов, подвергается некрофильским надругательствам нечестивой троицы распутных подростков.

В 1937 году, понаблюдав за Золотой Стрелой Нагловской, Батай сформировал собственное маленькое тайное магическое общество, известное под названием Acephale, в честь придуманного им искусственного бога Ацефала ((греч.) — «безголовый»). Хотя Батай утверждал, что учит «а-теологической» (не имеющей бога) религии, интересно заметить, что слово Acephale, название батаевской группы, перекликается с известным греко-египетским герметическим текстом, ставшим популярным стараниями Золотой Зари и Кроули, где магу предлагают читать следующее заклинание: «Я призываю тебя, о Акефалу [безглавый]». Мотив безголовости для Батая также означал архаичность его кружка, отсутствие постоянного лидера, экспериментальную попытку ухода от иерархической структуры, подавляющей свободу и спонтанность в столь многих магических сообществах. Один из планов «Ацефала», которому было не суждено претвориться в жизнь, состоял в том, чтобы вдохновить каждого из его девяти посвященных на добровольное принесение себя в жертву. Они ставили себе целью «безграничную страсть», однако энергия, питавшая динамику исследований этой группы, оказалась недолговечной.

В 1938 году Батай направил свои поиски внутрь себя, предпринимая то, что он обозначал как «внутренние эксперименты», основанные на занятиях Тантрой, йогой и тибетской мистикой. Он писал, что «тантристы используют сексуальное наслаждение не для забвения себя, но как своего рода трамплин», он с энтузиазмом называл эту практику «черной магией [которая] продолжает такую традицию до сегодняшнего дня». Через свои связанные с Тантрой опыты он пришел к осознанию, которое описывал как «единство этих совершенных полярностей, божественного экстаза и его противоположности, крайнего ужаса». Здесь мы имеем дело с мистическим катарсисом, который нашел бы отклик у агхори на кремационных площадках Индии.

В своем эссе «Эротизм» Батай пишет, что «эротизм открывает человека для смерти, смерть открывает отрицание индивидуального бессмертия». Такое осознание инициатической потенции «маленькой смерти» оргазма можно уподобить ритуальному сближению в Вама Марге страшного и сексуального. В книгах Батая мы часто видим его одержимость тематикой, которую мы затрагивали, объясняя самые экстремальные пределы восточного пути левой руки. Он живо интересовался этимологией слова «сакральный» или sacer (лат.), что означает одновременно «проклятый» и «священный»; значимость трансгрессии и нарушения табу в его текстах повторяет акты сознательного переворачивания в ритуалах Вама Марги. Подобно адепту пути левой руки Батай стремился достигнуть мистических уровней сознания, названных им «состояниями суверенности», через погружения в запретное и отвергаемое. «Я учу, — заявлял Батай, — опьянению: я не философ, а святой, возможно, безумец». Это напоминает утверждение Нагловской, что ее сексуально-магические операции нацелены на порождение «возвышенного безумца тайных доктрин».

Использование Батаем материи и физического тела в качестве средства просветления, по всей видимости, также результат его изучения тантрического пути левой руки. Его постулат о том, что «лейтмотивом гнозиса можно назвать концепцию материи как активного начала» перекликается с тантрической концепцией энергии Шакти, — которая образует зримый мир — как активного начала во вселенной.

Мистическое преклонение перед Женским Демонизмом у Батая часто выражалось в его поклонении проститутке как священной иконе; в этом его теории схожи с культом Багряной Жены, начиная с его истоков в виде священной проституции у шумеров и заканчивая сегодняшним магическим почитанием Бабалон. Склонный привнести в свои тексты оттенок непотребства, он однажды уподобил свой метод философии дразнящему искусству раздевающейся проститутки. В эротическом эссе «Мадам Эдварда» Батай описывает пьяного посетителя борделя, который сталкивается с силой шакти. Мадам Эдварда показывает ему свою вульву со словами: «итак, ты можешь видеть, что я Бог». Когда она заставляет сделать ей куннилингус, персонаж Батая с благоговением признается: «И в тот момент до меня дошло — весь хмель прошел, — что Она не лгала, Она была БОГОМ». (Перевод Е. Гальцевой.) Здесь мы видим модернизированное повторение йони-пуджи в тайном ритуале пути левой руки.

Крупнейший итальянский традиционалист, маг и философ барон Юлиус Эвола (1898–1974) имел роман с де Нагловской во время ее пребывания в Риме в ранний период режима Муссолини в 20-е годы, в 1921 году она перевела на французский его книгу стихов «Poeme A Quatre Voix». Комментируя учение Нагловской спустя много лет после ее смерти, в своей «Метафизике секса» он сделал интересное замечание о ее теории сексуального просветления. По мнению Эволы, ритуальное совокупление, которое пропагандировала Нагловская, проводилось «не ради вхождения в царство смерти и становления, но ради выхода из царства, в котором существует уверенность в собственном бытии вместо растворения». Хотя позднее Эвола критиковал сатанизм в ее текстах, посчитав его «сознательным намерением шокировать читателя», но все же признал вполне реальным то, что де Нагловская могла разработать свои магические практики, имея опыт знакомства с оригинальными «тайными учениями».

Всю жизнь Эволу интересовала сексуальная магия, к которой он, по всей видимости, приобщился через одного своего знакомого, бывшего единственным учеником-итальянцем в Телемском Аббатстве Алистера Кроули в 20-е годы. Он сформировал собственный магический кружок в Риме, называвшийся «Группа Ур», который экспериментировал с Тантрой. Его работы по тантризму, которые мы настоятельно рекомендуем почитать, дают совершенно великолепное описание пути левой руки. Они оказались настолько компетентными, что их издавали даже в Индии, что с работами западных авторов случается нечасто. Сложно сказать, был ли Эвола лишь блестящим эзотерическим теоретиком и ученым или же реально практикующим магом. Подобно Батаю, по мысли Эволы, главное — это достижение героической суверенности, перерождение собственной личности в «Царственную особу», если говорить языком доктрины Нагловской о Третьей Эпохе. В конечном счете, строгий герметический метод инициации у Эволы более чем далек от в чем-то романтической люциферианской сексуальности Нагловской, однако недолгая любовная связь между этими двумя западными адептами темной волны представляет собой интересный момент в современном развитии пути левой руки.

Одним из авторов, попавших в поле зрения Марии де Нагловской, был американский журналист, писатель и исследователь области эротического, Уильям Сибрук. Человек, интеллектом уступающий Батаю и Эволе, Сибрук сделал своей специальностью написание грешащих сенсационностью очерков на оккультные темы. Из его книг наиболее известны две: «Магический остров», новаторское исследование гаитянского вуду и культа зомби (этим вопросом занималась также Нагловская) и «Черная магия: ее возможности в сегодняшнем мире», которая стала для американцев в период, предшествовавший Второй мировой войне, единственным доступным источником знаний о современных им магических практиках. Плодовитый порнографический писатель Фрэнк Харрис свел Сибрука с Алистером Кроули, а тот сделал жену Сибрука одной из своих сексуально-магических партнерш — при полном одобрении ее мужа. Сибрук разделял глубочайший интерес Кроули к использованию садомазохизма и сексуального рабства в качестве магической техники. Как высказался в одном из своих последних интервью Кроули, Сибрук «всегда путешествовал с полным чемоданом цепей, он был в равной мере мазохистом и садистом».

Изучая знаменитый сатанический храм Нагловской как возможную эффектную тему для своих статей, Сибрук обнаружил, что некоторые из его излюбленных сексуальных фетишей — сексуальное подвешивание и эротическая асфиксия — использовались в религиозном отправлении Софиалиями Мистерии Повешения. В целом, однако, складывается впечатление, что Сибрук был, в общем-то, дилетантом, втершимся в магические круги в поисках жареного материала и извращенных эротических приключений, которые он мог здесь найти. Кроули признавал, что Сибрук обладал «талантом», но по большому счету презирал его за «журналистское мышление».

Братство Золотой Стрелы Нагловской было не единственным орденом, существовавшим в 20-е и 30-е годы, где пытались соединить вариант сексуальной магии темной волны и идиосинкразический образ Люцифера и Сатаны в своей доктрине. Прежде чем мы обратимся к рассмотрению самой знаменитой немецкой сексуально-магической школы О.Т.О, мы немного поговорим о ее малоизвестном «двоюродном брате» Fraternitas Saturni или «Братстве Сатурна». Оно представляет собой любопытный пример того, каким образом западные маги адаптировали некоторые из инициатических учений восточной Вама Марги. В случае с Fraternitas Saturni мы имеем дело с оригинальной тевтонской инициатической школой, наследие которой так и не удалось успешно «пересадить» на англо-саксонскую почву.

С девятнадцатого века среди немецкой интеллигенции распространилось повальное увлечение всем индийским. Немецкие и австрийские индологи видели в Индии утерянный исток тевтонской цивилизации. После Ницше многие немецкие интеллектуалы стремились порвать с иудео-христианской традицией, видя в ней чуждую доктрину, навязанную Европе, а недавно открытая арийская мифология Индии с энтузиазмом была воспринята как истинный духовный первоисточник Запада. Эта тема стала мощным стимулом для немецких магов, она вдохновила их на изучение индийской и тибетской мистики и в конечном итоге вывела к Тантре и ее сексуальному пути левой руки. (Свастика, — не совсем правильное произношение санскритского suvastika, — древний символ Кали, начал использоваться в оккультных кругах правого толка как раз в это время.) Именно такая увлеченность германской отчизны своей далекой сестрой, Матерью Индией, привела к тому, что техники Вама Марги были заимствованы Fraternitas Saturni. Путь левой руки, как правило, отвергаемый в массе своей теософски настроенными крупными оккультистами колонизаторской Англии, в FS был охотно воспринят в качестве методики для тайных операций.

FS было придумано берлинским книготорговцем Ойгеном Гроше (1888–1965), который больше известен под своим магическим именем Грегор А. Грегориус и является автором книги «Сатанинская Магия» и слегка приукрашенного автобиографического романа «Экзориал: История демонического существа». Грегориус вел свою ложу через перипетии трений и расколов до самой своей смерти в 1965 году. Его бурную деятельность остановил национал-социалистический запрет на магические ложи в 1930-е годы, за которым последовал послевоенный коммунистический запрет на оккультистскую деятельность в восточногерманском государстве.

[Иллюстрация: Грегор А. Грегориус в 1960 году. Фото предоставлено Петером-Р. Кёнигом.]

Многие считали его одним из немногих оригинальных магических мыслителей Германии двадцатого века, уступающим лишь великому Францу Бардону, другие же видели в нем просто-напросто сексуально-озабоченного психа. Номинальный глава О.Т.О. в период после Второй мировой войны Карл Гермер, всю свою жизнь враждовавший с Грегориусом, однажды охарактеризовал его как «сексуального маньяка [который] заигрывал с гипнозом и наркотиками — один из самых низменных типов оккультиста, который я когда-либо встречал». Если учесть, какое глубокое уважение Гермер питал к Алистеру Кроули, тоже, как ни крути, «сексуальному маньяку», чье увлечение наркотиками простиралось куда дальше обычного заигрывания, то такое суждение стоит воспринимать с некоторой долей скепсиса.

Изначально отколовшееся от Ложи Пансофия, одного из крупнейших немецких оккультных сообществ, Fraternitas Saturni было основано в 1928 году, его ядро составили примерно сорок членов. Посвященные FS были не просто маргиналами, коих обычно тянет к оккультным Орденам; в нем состояли некоторые немецкие аристократы и деятели бурно развивающейся берлинской киноиндустрии. Грегориус разработал сложную эклектичную доктрину, постулирующую приближение предсказанной астрологией эры Сатурна, по аналогии с Эрой Водолея, в наступлении которой оккультисты всех течений и направлений усматривали начало новой эпохи. Сатурнианские тайны были переданы ложе, имевшей сложную систему иерархии, в основных своих чертах имитировавшую франкмасонскую.

В сатурнианской литургии мы обнаруживаем такие на первый взгляд разнящиеся западные направления как астрологическая и планетарная магия, поклонение Люциферу, гностицизм, сексуальное призвание демонов, а также магия маятника вперемешку с восточными понятиями вроде чакр, теории реинкарнации и некоторых элементов Тантры. Адепт FS, которого называли санскритским словом чела, регулярно практиковался в медитации, визуализации, чтении мантр; Грегориус руководил оригинальной школой, преподававшей самобытную и тщательно разработанную магическую технику, нацеленную на достижение объективных результатов.

Верховной спиритуальной сущностью в сатурнианской теургии являлся эгрегор ГОТОС, демон, занимавший в FS то же место, что некогда занимал Бафомет у тамплиеров. (Бафомету в ритуалах FS тоже была отведена важная роль.) Это соединение самых различных методик находило свое выражение в литаниях записанных псевдо-масонских ритуалов, выполняемых облаченными в церемониальные одеяния Братьями и Сестрами Сатурна в импровизированном храме, который Грегориус оборудовал во внутренней части своего книжного магазина. При этом, индивидуальная работа, проводимая в одиночестве, была более осмысленна, поскольку Грегориус верил в «безжалостную любовь», необходимую для челы, чтобы его мог судить суровый спиритуальный судья Сатурн, беспощадный учитель, не склонный к особым нежностям с учениками.

В своем книжном магазине Грегориус устраивал публичные лекции на запретные в то время темы, вроде Вампиризма и Кровавой Магии или эзотерического смысла гомосексуальности. Но даже в атмосфере «вседозволенности» веймарского Берлина 20-х годов все это вместе взятое прочно снискало FS дурную славу темного, дикого и сатанинского ордена. Fraternitas Saturni было задумано как тайное общество, и в течение многих десятилетий все, что было известно широкой публике о его ритуалах и верованиях, базировалось на сенсационных слухах, говоривших, в частности, об оргиях, ритуальном использовании крови и экспериментах с галлюциногенами для изменения сознания.

Несмотря на официальную позицию секретности, которой жестко следовало FS, местной газете «Berliner Illustrierte Nachtausgabe» все же удалось кое-что рассказать о противоречивых магических экспериментах Грегора Грегориуса в статье, напечатанной в октябре 1929 года. После того, как одна из последовательниц FS попала в автомобильную аварию, находясь под действием кокаина, произошел нежелательный скандал. Не имеющую отношения к магии аудиторию подобные инциденты шокировали. Большинство же немецких оккультистов предало анафеме Грегориуса из-за его дружеских отношений с Алистером Кроули, которого единодушно не любили в ханжеских эзотерических кругах Германии. Хотя технически FS позаимствовало у Кроули Закон Телемы, собственно философия этого сообщества мало отмечена кроулианским влиянием. Сам Кроули почти не интересовался деятельностью Грегориуса, который был слишком независимым, чтобы стать восторженным учеником, каких предпочитал иметь Великий Зверь. Фрау Марта Кунцель, самая преданная из всех немецких поклонников Кроули, мечтавшая донести то, что хотел сказать Кроули в своей «Книге Закона», другому своему кумиру, Адольфу Гитлеру, также не одобряла Грегориуса. Она с презрением называла его «Черным Братом» — так на кроулианском жаргоне обозначается избравший путь левой руки мерзавец. В начале своего существования FS скооперировалось с Адонистским Обществом, группой изучавшей сексуальную магию, чья деятельность впоследствии канула в забвение.

Завесу секретности, под покровом которой предпочитал работать Грегориус, было не так-то просто приподнять. Все, что известно по поводу непосредственно формальных ритуалов и магических практик, которыми занималось FS в 1920-е годы, почти целиком и полностью взято из опубликованных частных документов сообщества, выкупленных у Гроссмейстера FS в 1960-е годы. Впоследствии они были изданы в Германии в 1971 году доктором Адольфом Хембергером под громоздким заголовком «Organisationsformen, Rituale, Lebren Und Magische Thematik Der Freimauerischen Und Freimauerartigen Bunde In Deutschen Sprachraum Mitteleuropas. Teil I: Der Mystisch-Magische Orden Fraternitas Saturni». Эти тексты, которые мы рекомендуем всем, кто хочет лучше разобраться в том, что такое FS, показывают, что Fraternitas Saturni представляет собой, по многим параметрам, Западный орден двадцатого века, имеющий много общего с путем левой руки в том смысле, в каком мы его определили.

Система тантрической випарита-карами или «обратного действия» видна на примере требования FS к своим посвященным (мужчинам и женщинам), что им следует жестко сопротивляться своим природным наклонностям, дабы культивировать те аспекты своей личности, которые менее всего развивает инстинкт. К примеру, прирожденному поэту или художнику предписывалось работать над научной, рациональной своей стороной, инженеру же следовало находить в себе невыраженные романтические элементы в своей психике.

Не последнюю роль в этом уравновешивании света с сокровенной, темной стороной личного бытия играло в FS прославление образов Люцифера и Сатаны, божественных разумных сущностей, которые формировали основу прикладного сексуального мистицизма Грегориуса. Популярная вульгаризация этих концепций сегодня может вызвать у читателя ошибочное представление, что сатаническое учение Грегориуса было элементарным переворачиванием иудео-христианства, которым грешил сатанизм, сложившийся после 1960-х годов. Но если перефразировать замечание, однажды сделанное одним из современников Грегориуса, тифонианским сексуальным магом Кеннетом Грантом, вместе с которым они в 1950-е годы сформировали альянс, комплекс Сатаны-Люцифера, которому поклонялись в FS, был «ante-христианским», а не «анти-христианским». (Ante (лат.) — до, перед.) На самом деле, доктрина FS касательно Люцифера и Сатаны представляла собой сложную религиозную систему, корнями уходящую в дохристианский гностицизм. В частности, в ней просматриваются некоторые из идей гностиков-офитов, которые мы обсуждали в пятой главе. Грегориус учил свою сатурнианскую паству, что эдемский змей, кого ортодоксальное христианство называет Сатаной, давший человечеству дар гнозиса, в реальности был Христом, Люцифера же он рисовал отдельным божеством, героем/мятежником, принесшим свет во тьму. Такое гностическое соединение Христа и Сатаны — тема, любопытным образом регулярно выплывающая на протяжении всей истории Западной темной волны.

FS, по крайней мере, теоретически, в работе своей придерживалось принципа элитарности истинного пути левой руки; Грегориус не принимал с распростертыми объятиями всех желающих вступить в его орден. Он писал, что основу его ложи составляет принцип последовательного «исключения низменного человечества» — эта концепция не так далека от закрытости инициации Вама Марги для пашу.

Самообожествление, — один из критериев пути левой руки в том виде, в каком оно практиковалось в FS, — ярче всего заметно в ритуалах, направленных на постижение умения различать Свет и Тьму — Lux e Tenebris — парадоксальное соединение полярностей, называемое Грегориусом Темным Светом. Позже он написал роман «Das Dunkle Licht», где подробно развил эту тему. Невзирая на свою кажущуюся склонность во многом следовать индуистской догматике, Грегориус отвергал общепринятое представление о том, что цель инициатического освобождения заключается в избавлении от собственной личности — скорее, он искал возможность непрерывного развития человеческой личности в самообожествленного демона.

Люцифер представлялся как прародитель человечества; согласно сатурнианской теологии, первоначальный половой акт произошел между Евой и Люцифером. Также Грегориус признавал значение Женского Демонизма Шакти в образе Сатаны, т. е. Сатаны-женщины, ассоциировавшейся со змеем из Эдема. Здесь не только узнаются гностические учения, идентифицировавшие Софию со змеей в Райском саду, которая научила Еву запретному знанию. Возможно, это является сатурнианским вариантом женской змееподобной энергии Кундалини, разработанным Грегориусом на основе его исследований Тантры. В одном из тайных сексуальных ритуалов FS, описание которого присутствует в опубликованных Хембергером материалах, маг призывает «силу, дабы разбудить древнего змея» — объективная отсылка к спящей огненной змее Кундалини; еще можно вспомнить «змия древнего, который есть диавол» из «Откровения». В сатурнианской философии образ богини Шакти находит свое выражение в фигурах Софии, Евы и Лилит — все они связаны с изначальным мифом об Эдеме, где человек впервые приобщился к гнозису.

От этой Люциферианской/Сатанической демонологии с сексуальным привкусом мы переходим к непосредственным сексуально-магическим практикам Братства Сатурна, некоторые из которых однозначно были взяты из индийского пути левой руки. Сексуальная магия хотя и занимала важное место в системе Грегориуса, но была лишь одним из аспектов инициации, которую предстояло пройти сатурнианскому адепту. Сатурнианская теория направлена на волевое и последовательное создание совершенного мужчины и совершенной женщины. Инициация, по Грегориусу, происходит не только на уровне интеллектуального центра и спиритуального центра; культивируется также и физическое тело, а этот процесс будет не полным, если исключить из него важнейшую сферу эротического. В его Братстве, организованном в виде иерархической структуры с 33 ступенями, эротическая инициация в физической форме была доступна лишь посвященным уровня Градус Пенталфе (18?). Как ни странно, челы-женщины не имели права претендовать на эту степень, хотя их охотно допускали к участию в сексуально-магических ритуалах, связанных с данной церемонией. Должно отметить, что FS так и не сумело окончательно определиться по поводу женского принципа. В доктрине FS чувствуется легкий негатив в отношении женской сексуальности; при этом эротическая сила женщины считается в ней ценнейшей магической энергией, но еще ее находят слегка подозрительной и опасной. То есть, «Дочь Лилит» (так называют сексуальную партнершу в одном из ритуалов FS) занимает в ложе довольно неоднозначное место.

Грегориус в основном соглашался с предлагаемой в пути левой руки метафизической физиологией тонкого тела с ее семью чакрами и мужской позитивной/женской негативной полярностями. Сатурнианских адептов-женщин, каковых поначалу было немного, учили тому, что они суть инкарнация лунной энергии; эта мысль звучит как в Тантре, так и в алхимии. К этому традиционному осмыслению эзотерического аспекта женской природы добавлялся сатурнианский урок о том, что женщина к тому же воплощает собой Люцифера на земле. Следуя герметической традиции и учению Тантры, Грегориус заявлял, что природа мужчины — солнечная. Бракосочетание Солнца и Луны в сексуальных сатурнианских ритуалах было не единственной целью инициатического развития, которое проходили эти маги. Подобно де Нагловской, Грегориус надеялся, что эротико-магические союзы в FS приведут в гармонию фундаментальный дисбаланс полов, порожденный войной между полами в мире непосвященных. Сексуальная магия, как ее толковал Грегориус, основана на том, что мужчина-чела находит свою аниму, «духовную сестру», принимающую облик его сексуально-магической партнерши, сатурнианского варианта образа Багряной Жены. Этот процесс сопровождался поисками челой-женщиной своего «духовного брата», аналога юнговского анимуса.

Пожалуй, самым известным аспектом сексуальной магии FS является составление астрологических прогнозов для определения нужных сексуальных позиций и сопоставления эротических энергий. Например, доминирующее влияние луны в конкретный день знаменовало то, что сегодня проведение сексуального лесбийского ритуала — бракосочетания двух лунных энергий — окажется наиболее эффективным. Формализм таких продиктованных астрологическими изысками сексуальных актов нам представляется наименее ценным моментом сатурнианских сексуально-магических учений. Однако и до сих пор подобная практика широко распространена, особенно в Германии.

Самое прямое влияние индийской традиции пути левой руки на Fraternitas Saturni заметно в практике «Ритуала пяти Ма», который, несмотря на название, мало схож с тайным ритуалом Панчататтвы, о котором мы говорили в третьей главе. Насколько можно судить по вышеприведенной работе Хебергера, этот ритуал отправлялся одной совокупляющейся парой в затемненном помещении, увешанном перевернутыми пентаграммами — забавная смесь восточной Тантры и западного сатанизма, очень характерная для эстетики FS. Пара должна была пробудить свои чакры с помощью медитации и употребить в пищу четыре табуированных продукта-стихии — вино, мясо, рыбу и зерно, завершив действо пятым эфирным элементом майтхуны (соития). Предписанная при этом сексуальная поза явно позаимствована из Випарита-Карами: женщина опускает свою йони на мужской лингам. Однако цель такой практики заключалась не в достижении трансцендентного, выходящего за пределы дихотомического мышления, состояния сознания, как в Тантре левой руки. Вместо этого соединенные сексуальные потоки направлялись вовне, чтобы магическим образом создать элементал, который, согласно теории, порождается посткоитальным истечением семени и амриты из женской вагины на пергамент с нанесенной на него символикой избранного демона.

Это порождение демона эротическим началом тела магов почти всегда составляло цель сексуальной магии Fraternitas Saturni. Острый интерес Грегориуса к этой тематике виден на примере того, как он назвал свою дочь, рожденную в 1914 году — Альрауне. Он окрестил ее именем главной героини известного оккультного романа «Альрауне», написанного в 1911 году Гансом Хейнсом Эверсом, в котором рассказана история гомункулуса и femme fatale, порожденной в результате темного алхимического эксперимента со спермой и корнем мандрагоры.

В другом ритуале магического порождения FS, также разработанном для исполнения одной парой, мужчина должен активизировать чакры находящейся в трансе обнаженной женщины, за этим следовал коитус, который должен «питать» энергетически заряженный талисман с демоническими знаками. В 1920-е годы FS, как и большинство групп, в чьи практики входило использование сексуальной магии, обвиняли в организации оргий. Несомненно, так оно и было бы, если бы позволяли обстоятельства, однако хронический недостаток чел-женщин мешал осуществлению такой возможности. Единственный ритуал в их литургии, который можно назвать групповым сексом, — это знаменитый обряд Градус Пенталфе, где совокупляющаяся пара находилась в кругу групповой энергии своих братьев по ложе, достигших18?. В момент в прямом смысле кульминации ритуала требовалось, чтобы совокупляющихся партнеров обрызгали кровью обезглавленной курицы или петуха; принесение жертвы должно было быть приурочено к моменту, непосредственно предшествующему оргазму любовников.

Традиция Fraternitas Saturni и до сих пор жива в Германии, хотя методы и терминология претерпели некоторые изменения со времени ее зарождения в веймарском Берлине. Сразу несколько соперничающих сообществ объявляют себя преемниками истинного духа FS, поэтому нам, неизбежно приходится обратиться к рассмотрению еще одного берлинского сексуально-магического ордена…

Теодор Ройсс, англичанин немецкого происхождения, один из первых сексуальных магов и основатель О.Т.О., а также его вздорный коллега Алистер Кроули, бывший членом ройссовского О.Т.О. в 1912–1921, стали героями оккультного фольклора во время всплеска интереса к магии в 1960-е годы. В итоге аббревиатура О.Т.О. (Ordo Templi Orientis) прочно вошла в популярные концепции сексуальной магии Запада. Потому следует коротко обозначить актуальную и спорную тему связи оккультных организаций с темной волной. Последние несколько десятков лет, даже еще в эпоху Кроули, шли бурные дебаты различных группировок, претендующих на звание «настоящего» и законного О.Т.О. и объявляющих прочих заявителей самозванцами. Эта магическая война — характерный пример соперничества, раздирающего всю современную оккультную субкультуру — давно успела перерасти от взаимных оскорблений в затяжные судилища, затягивая соревнующиеся стороны в болото дрязг. Непрекращающийся спор непримиримых лагерей настолько типичен для истории О.Т.О., что часто кажется, что разнообразные претенденты больше времени провели, таская друг друга по судам, нежели оправляя эротические ритуалы, которые прославили их в глазах широких масс.

Поскольку наша задача ограничивается вопросом установления, имели ли различные О.Т.О., руководимые Ройссом и Кроули, а также их духовные потомки отношение к сексуальной магии левой руки, мы постараемся проигнорировать их бесконечные распри по поводу законности той и другой организации. В наших глазах ценность этих тривиальных скандалов для инициации левой руки — ниже нулевой. Хотя должны признать, что, несомненно, вышла бы забавная, пусть и низкопробная комедия по мотивам этого спектакля, когда приличные судьи и адвокаты бьются над насущным вопросом, каковая из цапающихся между собой кроулианских сект имеет законное право приобщать прихожан к священным таинствам спермо-кровавых облаток и анального секса.

Считаем необходимым подчеркнуть, что сами мы не видим большого проку от громоздких масонских систем строгой градации, иерархической структуры, почитания некоего, принятого сектой, священного писания и предписанных церемоний. А все это составляло отличительную черту О.Т.О., начиная от зарождения Ордена где-то в промежутке 1906–1912 и заканчивая большинством (но не всеми) враждующих наследников прошлого столетия. Такая структурная негибкость, сопряженная с чуть ли не некрофильским культом личности, сформировавшимся вокруг персоны Алистера Кроули в основной массе ответвлений О.Т.О. после 1947 года, кажется нам совершенно неподходящей для освобождения через темную волну. Что приводит нас к вопросу о феномене оккультной организации на Западе в целом: способен ли формализованный магический орден генерировать радикально освобождающую энергию, которая столь важна для инициации левой руки?

О несостоятельности поиска истины в конечной инстанции — пробужденного осознания майи — в условиях неизбежных ограничений групповой ментальностью решительно рассуждает индийский философ Джидду Кришнамурти. Еще ребенком Кришнамурти был избран главами Теософского общества, в то время державшими всю штаб-квартиру в Индии, для подготовки на роль будущего Мирового Учителя, долгожданного преемника Будды и Христа. С целью его обучения была основана масштабная и богатая организация, получившая название «Орден Звезды Востока». Однако на конгрессе ОЗВ, устроенном в 1929 году в Голландии, Кришнамурти поразил своих собравшихся последователей заявлением, что покидает возглавляемый им Орден и отказывается от принципа организации как средства приведения людей к истине. Любому магу, решающему дилемму оккультной организации, стоит крепко задуматься над следующими пассажами из его речи:

«Истина, будучи неограниченной, необусловленной и недостижимой каким-либо путем, не может быть организована; не может быть создана никакая организация, чтобы вести или направлять людей по определенному пути. Если вы сразу поймете это, тогда убедитесь, что организовать веру невозможно. Вера — глубоко индивидуальна, ее нельзя и не должно организовывать. Если так происходит, она умирает, кристаллизуется, становится убеждением, сектой, религией навязываемой другим… Созданная для этого организация становится бременем, слабостью, рабством и только повредит человеку, не даст развиваться его уникальности, что лежит в самостоятельном открытии этой абсолютной и безусловной Истины. Это другая причина, из-за которой я, будучи главой Ордена, принимаю решение его распустить… Вы пользуетесь печатной машинкой, чтобы написать письмо, но не приносите ее на алтарь, чтобы поклоняться ей. Но так происходит, когда вашей главной заботой становится сама организация. «Сколько в ней членов?» Вот первый вопрос, который задают газетчики. «Сколько у Вас последователей? По их числу мы будем судить, правда или ложь то, о чем Вы говорите». Я не знаю, сколько их. Меня это не заботит. Даже если один человек сможет освободиться, этого будет достаточно… Кроме того, у вас есть идея, что только некоторые люди владеют ключами от Царства Счастья. Никто ими не владеет. Никто не вправе иметь их. Этот ключ — само бытие каждого, и только в развитии, очищении и непорочности этого бытия находится Царство Счастья…» (Джидду Кришнамурти. Истина — страна без дорог (Заявление Дж. Кришнамурти о роспуске Ордена Звезды). Перевод: Г. Кулифеев.)

Нельзя забывать, что Кришнамурти никоим образом не был приверженцем пути левой руки; более того — он не одобрял всю традиционную эзотерическую терминологию. И все же его обращение созвучно освобождающему пафосу темной волны. В том же выступлении он говорит своим ученикам, которых оставляет, не следовать за ним, а спросить себя: «каким образом вы стали более свободны, велики, опасны для общества, основанного на фальши и несущественном?» И хотя он не принимал ограничительной, институциональной модели инициации, все же он высказывает предположение, что «орган», состоящий из достигших пробуждения, способен работать на неформальной основе. Больше того, он может создать истинную школу, не подверженную омертвению, ослаблению, неотъемлемо присущими, по его мнению, структурированной организации: «Но те, кто действительно жаждет понять, кто пытается открыть вечное без начала и конца, пойдут вместе с еще большей энергией, и именно это станет опасным для всего несущественного, нереального, находящегося в тени». Акцент, который делает Кришнамурти на рискованном, последовательном по природе своей изгнании майя-подобных теней из сознания, перекликается с тем, что составляет работу адепта пути левой руки.

Прощальные слова Кришнамурти Ордену Звезды Востока были следующие: «Вы можете образовать новые организации и ждать кого-то еще [на роль Мирового Учителя]. Меня это не волнует — ни создание новых клеток, ни новых украшений к ним». Не забывайте о его высказывании, когда мы будем прослеживать попытки Ройсса, Кроули и прочих втиснуть сексуальную магию в рамки навороченной и жесткой псевдо-масонской структуры. Посвященный левой руки, бесстрастно окидывая взором всю пышную показуху магических обществ, клубов и братств, шествующих торжественной, хотя подчас нелепой процессией по страницам истории оккультизма на Западе с девятнадцатого века и до сих пор, узнает в них те самые «новые клетки» и «новые украшения к ним».

В 1970-ом году в статье, озаглавленной «Свободная пресса Лос-Анджелеса», писатель Уильям С. Берроуз — нередко обращавшийся к теме сексуальной магии в своих произведениях — описал личный опыт знакомства с феноменом духовной организации. Берроуз пришел к тем же выводам, что и Кришнамурти, относительно изначальной тщетности усилий систематизированной группы достичь просветления. Признавая эффективность некоторых приемов сайентологов, Берроуз все же решил: «Я глубоко разочарован в организационной политике. Ни одно знание не нуждается в организационной политике. Организационная политика может лишь затруднить достижение знания. Организация и свобода мысли никак не сочетаются друг с другом по своей природе». Основатель сайентологии Л. Рон Хаббард, сотрудничавший с калифорнийской ложей О.Т.О. в 1940-е годы, сыграл немаловажную роль в формировании сексуально-магического культа Багряной Жены; к этому любопытному эпизоду мы еще вернемся.

Распутывание клубка замысловатой истории различных группировок, называвших себя О.Т.О. на протяжении почти всего прошлого столетия, способно многое нам рассказать о той разновидности человеческой глупости, о которой говорил Кришнамурти, и крайне мало — о сексуальной магии левой руки. Всех, кому интересен всесторонний отчет об истории О.Т.О., мы отсылаем к соответствующей компетентной работе Петера-Р. Кёнига.

Однако следует сделать несколько пояснений. О.Т.О. несправедливо получил от кое-каких не внушающих доверия журналистов титул организации, устраивающей сатанические оргии. Более точным будет сказать, что их практики сексуальной магии следовали традиции гностического христианства в том виде, как ее понимал основатель этого ордена Ройсс, а впоследствии развил Кроули. Тот, кто более-менее серьезно интересовался этим вопросом, возможно, заметил, что О.Т.О. является прямым приемником тамплиеров и иллюминатов. Допускаем, что вы даже обнаружили, что секрет утерянной мудрости сих легендарных орденов сохранен в своем первозданном виде именно О.Т.О. Кроме того, существует легенда, что сексуальные тайны посвященным высших ступеней О.Т.О. сообщались троицей восточных мудрецов — двумя йогами и одним факиром. Это все неправда.

Отбрасывая в сторону напластование живучих выдумок об О.Т.О., обнаруживаешь под ними следующую вещь. Оказывается, отцом-основателем О.Т.О. был якобы один из самых богатых и уважаемых промышленников Австрии, ведущий франкмасон и теософ, доктор Карл Кельнер. Согласно этой истории, Кельнер сформировал О.Т.О. вместе с другим видным теософом и близким другом мадам Блаватской, доктором Францем Гартманном. Вскоре к их ордену присоединился знаменитый создатель антропософии Рудольф Штейнер. Ежели так, орден этот весьма породист, немногие магические сообщества могут похвалиться тем, что их патронами были столь прославленные мужи. Однако на самом деле Кельнер и Гартманн умерли раньше, чем их имена стали ассоциироваться с основанием О.Т.О., и по всем признакам они не имели, и не могли иметь, ничего общего с этим орденом. История о непродолжительном участии Рудольфа Штейнера в деятельности О.Т.О. порождена более чем скудными свидетельствами.

Когда изучаешь историю О.Т.О., на ум приходит тот эпизод из «Волшебника страны Оз», где выясняется, что Волшебник — просто жалкий кукольник, управляющий спрятанными механизмами, которые и создают иллюзию магии страны Оз. Разоблаченный, Мудрец восклицает в отчаянии: «Не смотрите на человека за шторой!» «Мудрецом» за шторой О.Т.О. был англичанин с немецкими корнями Теодор Ройсс (1855–1923), подкинувший миру шараду, над которой десятилетиями люди ломали голову. Некоторые, например, Алистер Кроули, присочиняли чего-нибудь от себя к тому мифу, что Ройсс выдумал с собственными, циничными, целями. Другие же, пусть наивно, но искренне погрузились с головой в эту мистику, испытывая глубокое желание верить во все, что с ней связано.

С момента объявления о создании О.Т.О. до самой своей смерти Ройсс твердил, что он является лишь вторым главой Ордена Восточных Тамплиеров, а унаследовал он свой пост якобы от истинного его основателя, доктора Карла Кельнера, после смерти того в 1905 году. Эта басня направила многих исследователей по ложному пути: они пытались вывести Кельнера в образе вдохновителя О.Т.О. и игнорировали личность Ройсса, считая, что он просто играет вторую скрипку. На самом же деле, О.Т.О. — творение исключительно Теодора Уилсона Ройсса, и именно с этого персонажа мы должны начать свой анализ, который поможет нам установить, какое влияние оказал этот орден на Западную сексуальную магию.

При жизни Ройсс считался по большей части вечным интриганом и малозначительным оккультным аферистом, с переменным успехом зарабатывающим себе на жизнь продажей сомнительных уставов всяким будто бы масонским орденам. Подобно многим другим из той эпохи оккультного возрождения, Ройсс временами играл различные роли в теневом мире спецслужб. Его англо-немецкое происхождение позволяло ему легко перемещаться между двумя нациями. Говорят, что, работая на германскую разведку в Лондоне, он внедрился в Социалистическую Лигу, где завел дружеские отношения с дочерью Карла Маркса Элеонорой. Ройсс, химик по образованию, среди прочего обладал профессиональным голосом и исполнял арии из вагнеровских опер в британских мюзик-холлах. Одинаково хорошо владея двумя языками, он сотрудничал с различными английскими и немецкими газетами и журналами. Однако эти земные занятия были лишь фоном главной metier (Metier (франц.) — профессия, ремесло.) Ройсса: неустанного создания псевдо-масонских орденов.

Ройсс являлся главой многих институций со звучными названиями, сам себя назначившим на эти посты; их деятельность редко выходила за пределы напечатания импозантной гербовой бумаги, на каковую наносились помпезные доктрины. Сегодня магическая субкультура не знает ограничений, и оккультные сообщества из одного члена плодятся в пространстве интернета с одного щелканья мышки. В первой же половине двадцатого века значительная часть магической деятельности была весьма осложнена неуклюжими формальностями и жесткой административной структурой франкмасонства. То был мир дарованных титулов, тайных паролей и рукопожатий, торжественно преподносимых степеней и сложно режиссированных церемоний, и все это проделывалось в экстравагантном антураже, который производил впечатление, будто его позаимствовали из театрального гардероба.

Масонское магическое сообщество начала двадцатого века, от которого ответвился О.Т.О., представляло собой нечто очень близкое к клубу «бывших выпускников». Одним из нововведений Ройсса стало допущение женщин к полноправному членству в некоторых из его орденов, что, надо думать, было необходимо для решения сексуально-магических задач О.Т.О.

Вся история приключений Ройсса на стезе псевдо-масонских организаций уведет нас от наших поисков западного пути левой руки. Но дабы немного разобраться, на какой почве развивался О.Т.О., достаточно знать, что к 1902 году Ройсс претендовал на осуществление полного руководства рядом измененных масонских ритуалов, проводимых в Берлине. («Измененные» Ритуалы — это те, что не признаются законными верховными франкмасонами.) Крупнейшими из учрежденных Ройссом Орденов были Суверенное Святилище Древнего и Изначального Обряда 95? Мемфиса и Мицраима (ММ) и Древний и Принятый Шотландский Обряд 33° (AASR). ММ и AASR, как и впоследствии сформировавшийся из них О.Т.О., являлись по большей части коммерческими предприятиями, их raison d’etre (Raison d’etre (фр.) — разумное основание, смысл (существования чего-л.).) был сбор взносов с членов, претендующих на помпезные титулы, а также едва внятные тексты заклинаний на манер масонских. В качестве побочного бизнеса Ройсс торговал членством в сомнительных аристократических орденах, что давало возможность потенциальным «Рыцарям» на законной основе именовать себя «сэр».

Ройсс к этому времени уже начал потакать своей страсти к мифотворчеству и удовольствию щеголять репутацией Великих (или как минимум знаменитых) Адептов прошлого. Чтобы успешнее продавать доступы в открытые ложи под своей протекцией, он придумал теорию, что его Обряд Мемфиса и Мицраима является возрождением Египетского Ритуала Калиостро, разработанного этим авантюристом в Париже. А на случай, ежели это не произведет должного впечатления, он вдобавок объявил себя приемником прославленного Адама Вейсхаупта, основавшего знаменитое движение иллюминатов. До того как Ройсс стал «специализироваться» на О.Т.О., он успел организовать менее успешное предприятие — Орден иллюминатов — каковой он без зазрения совести позиционировал как аутентичное возрождение тайного легендарного общества восемнадцатого века. Такие, целиком и полностью фиктивные, увязки с Калиостро, Вейсхауптом и иллюминатами — продукты воспаленного воображения Ройсса — впоследствии вписывались в его миф об О.Т.О. и до сих пор приводятся всякими наивными личностями в качестве неоспоримого доказательства знатной генеалогии О.Т.О.

Другим созданным Ройссом орденом, на сей раз спекулировавшим на впечатляющей легенде о розенкрейцерах, было Fraternitas Lucis Hermeticae (Герметическое Братство Света). Некоторые современные авторы высказывали предположение, что он имел, возможно, отношение к ложе Паскаля Беверли Рэндольфа, действовавшей в Париже и имевшей схожее название: Герметическое Братство Луксора, и действительно, в уставе от 1912 года, который разработал Ройсс, сказано, что О.Т.О. есть «организация, ранее известная как Герметическое Братство Света, воссозданная и вновь учрежденная». Даже в случае отсутствия непосредственной преемственности между ложами Рэндольфа и Ройсса, факт влияния сексуально-магических теорий Рэндольфа на Ройсса — и соответственно на более поздние версии О.Т.О. — представляется вполне очевидным.

Если вам, читатель, сложно упомнить все многочисленные и разнообразные ордены Ройсса, то представьте, как было тяжко ему самому. Перед ним стояла тяжкая задача не запутаться в Древнем и Изначальном Обряде Мемфиса и Мицраима, Древнем и Принятом Шотландском Обряде, Ордене Иллюминатов и еще нескольких близких к розенкрейцерам братств, как-то друг от друга отличающихся. Такое сбивающее с толку почкование Орденов вело к их перманентной текучести — граница между одним и другим детищами Ройсса подчас была настолько размытой, что даже «самые почтенные братья» не могли разобраться, к какой конкретно организации они принадлежат, в какую-нибудь из оных вступив. Ройссовская мания изобретать все более напыщенные названия для сих сомнительных братств лишь усиливала эту неразбериху. И совершенно необходимым, видимо, решил он, было создание ордена центрального, всеобъемлющего, дабы выстроить над обширной призрачной империей орденов общую крышу.

Имелась и более веская причина для учреждения нового, лучше организованного (и рентабельного) сверхордена. С тех пор как его покинули несколько членов из его возрожденного движения иллюминатов, Ройсс постоянно прогорал на своих масонских предприятиях. Эти недовольные экс-адепты подали на Ройсса в суд, разоблачили фиктивность многих его существовавших лишь на бумаге организаций, каковые он «втюхивал» крепко сплоченному масонскому сообществу.

Вот так и вышло, что Ройсс, уже успевший провозгласить себя Прославленным Братом, Опытным Мастером Масоном, Тайным Мастером, Суверенным Мастером, Прославленным Рыцарем Ордена Кадоша, 30?, Исполняющим Великим Инквизитором, 31?, Принцем Королевской Тайны и Самым Прославленным Суверенным Великим Генеральным Инспектором 33? ad Vitam (Ad Vitam (лат) — пожизненно.) Орденов Объединенных Обрядов Шотландии, Франкмасонов Мемфиса и Мицраима, действующих в Рейхе и во имя Германского Рейха, добавил к постоянно расширяющемуся списку своих помпезных эпитетов блистательный титул Внешнего Руководителя Ordo Templi Orientis, Суверенного Святилища Гнозиса.

Хотя Ройсс и сменившие его сочинители мифа об О.Т.О. утверждали, что официально он был сформирован уже в 1896 или 1902 году; реальная дата его основания, разумеется, относится к несколько более позднему периоду. Первые упоминания о нем появляются не ранее 1904 года, да и то вряд ли они подразумевали нечто большее, нежели ничего не значащее название на очередном почтовом бланке Ройсса вплоть до 1912 года.

В 1906 году Ройсс в расчете на возможную рекламу отправил письмо знаменитому в то время эзотерическому учителю Рудольфу Штайнеру, основателю антропософского движения, которому он, в соответствии со всеми правилами даровал 33? и 95? О.Т.О. Несомненно, сие явилось сюрпризом для чопорного Штайнера, который впоследствии упорно критиковал и самого Ройсса и всё его О.Т.О. — чего стоило одно его сексуально-магическое учение. Однако в обычаях Ройсса было пытаться установить союз с выдающимися деятелями оккультного мира той эпохи, награждая их почетными званиями, в надежде, что даже самая хрупкая связь с прославленными персонами хорошо отразится на его предприятии. По сей день, основываясь на том мелком происшествии, многие приверженцы О.Т.О. продолжают настаивать (невзирая на то, что все факты свидетельствуют о противоположном), что Рудольф Штайнер был одним из лидеров молодого Ордена Восточных Тамплиеров.

Старания Ройсса сделать О.Т.О. популярным не приносили значительных плодов вплоть до сентября 1912 года, когда он опубликовал свою первую многословную статью о новорожденном Ордене в юбилейном номере журнала «Орифламма». Это издание Ройсс распространил в рядах своих непрочных и шатких организаций. Ройсс совершенно бессовестным образом цитирует несколько выдранных из контекста пассажей, якобы доказывающих, что работы в то время недавно умершего Франца Гартманна имеют самое прямое отношение к О.Т.О.:

«Следует знать, что существует скрытый от толпы, древнейший орден мудрецов, чья цель состоит в исправлении и духовном усовершенствовании человечества путем борьбы с заблуждениями и помощи мужчинам и женщинам в их стремлении найти силу, которая откроет истину. Орден этот существовал уже в самые далекие, доисторические времена, он действует то тайно, то открыто в мире под разными именами и в разных формах; он был причиной всех общественных и политических революций, в годы бед и опасностей именно он был скалой спасения».

Сформулировав положение о неподдающемся исчислению возрасте О.Т.О. и равно о его влиянии на мировую историю, Ройсс сообщает, что «наш Орден» есть хранилище изустно передаваемого знания «мудрецов с Востока». В финале, изрядно побродив вокруг да около с намеками на таинства и нарочито-стыдливыми недоговорками о контактах с магическими силами, Ройсс, наконец, словно кролика из шляпы, вытаскивает финальный пассаж статьи: «Наш Орден владеет ключом, которой открывает все масонские и герметические секреты. Это Учение о сексуальной магии, и именно оно разъясняет все, без исключения секреты Природы, всю символику Франкмасонства и всех религиозных систем».

Ройсс сообщал базовые магические знания и духовные практики своим адептам из О.Т.О. в соответствии с системой из семи, организованных по принципу франкмасонских, ступеней, которые странным образом были связаны с открытием семи чакр, концепция которых получила популярность после издания книг Блаватской. Нового кандидата, готовящегося пройти инициацию в О.Т.О., со всей серьезностью проводили сквозь дебри обычного для масонов пышного пустословия — церемонию, сопровождающуюся вручением напыщенных титулов и причудливых одеяний, кои столь милы сердцу вступающего в оккультную организацию. Но, в отличие от прочих масонских лож, здесь делался акцент на подготовке к работе в О.Т.О., которая заключалась в овладении псевдо-йоговскими навыками концентрации, дыхательных упражнениях и концентрации. В свете позднее сложившейся у этой ложи репутации уникального сексуально-магического сообщества, следует подчеркнуть, что ройссовский О.Т.О. отличался крайней сдержанностью, когда дело доходило до сообщения истинной сущности его учения. Лишь когда Тамплиер достигал восьмой ступени посвящения, ему раскрывались секреты сексуальной магии. Он обучался аутоэротической магии, принимавшей форму поклонения собственному «священному фаллосу» в ходе мастурбации, что сопрягалось с развитием навыка визуализации оргазма.

Лишь по достижении девятой ступени адепта знакомили с предлагаемой О.Т.О. техникой ритуального коитуса с женщиной. Для Ройсса, бывшего оперного певца и страстного поклонника Вагнера, изменяющий сознание секрет ритуального проникновения в вагину фаллосом во время ритуала IX° раскрывается в эзотерической символике оперы «Парсифаль» Рихарда Вагнера. Как утверждает Ройсс в своей книге 1914 года «Парсифаль и раскрытая тайна Грааля», копье и чаша Грааля, имеющие в опере столь важное значение, являются на самом деле символами лингама и йони. Он высказывает предположение, что чудесный духовный дар, который получают рыцари Грааля, испив священного вина из божественной чаши, перекликается с гностической практикой поедания сексуальных соков, испускаемых мужчиной и женщиной при совокуплении, ради обретения божественного сознания. «Вагнер, — объявляет Ройсс в своей характерной бравурной манере, — не только величайший герой, но и величайший проповедник и пророк сексуальной религии будущего, которая будет основываться на обязательном ритуальном исполнении сексуального акта». Хотя Вагнер и сам, несомненно, был увлеченным эротоманом, он едва ли согласился бы с заявлением своего поклонника, однако мы уже установили давнюю связь легенды о Граале с эзотерической традицией сексуального мистицизма. Рихард Вагнер и сам нередко практиковал секс для пробуждения шаманского экстаза, которым были вдохновлены его произведения. Сексуальным магам стоит взять на заметку то, какую магическую роль Женский Демонизм играл в бурлящих страстями операх и любовной жизни Вагнера. Юлиус Капп писал в книге «Женщины в жизни Вагнера»: «Главной силой в творчестве является Эрос. Сложно отыскать в культурной истории человечества доказательство этой максиме более убедительное, нежели то, которое предложил Рихард Вагнер».

Сексуальный ритуал девятой ступени, несмотря на утверждение Ройсса, что тот был передан Ордену через Кельнера от Восточных Адептов, содержит в себе мало признаков тантрического влияния, за исключением рекомендации мужчинам поглощать алхимически смешавшиеся сексуальные флюиды, испускаемые к финалу операции. Но вряд ли этот ритуал идет непосредственно от учения о Вама Марге, повествующего о питии амриты. Скорее, представляется вероятным, что гностическая практика поедания спермы ради единения с Телом Света, квинтэссенции христова сознания в семени, послужила источником построений Ройсса. Истинную тайну сексуальной инициации в О.Т.О. составляло убеждение Ройсса в том, что поедание Священной Массы семени есть ключ к мистическому просветлению. К его чести, он, насколько можно судить, гораздо больше интересовался сексуальной силой для Великой Работы по трансформации сознания; узколобое использование спермофагии в денежной магии, составлявшей единственную заботу будущего приемника Ройсса Кроули, в раннем О.Т.О. не было.

Ройсс определял силу, питавшую его направление сексуальной магии как «практику преобразования репродуктивной энергии. Подобное преобразование влечет за собой изменение естественной телесной силы, которая обычно тратится в половой сфере, в неприродную психическую энергию, создающую новое состояние бытия. В этом смысле концепция Ройсса находится в полном соответствии с современной эротической метафизикой темной волны. Во время сексуального акта девятой ступени адепт О.Т.О. должен был употребить свою силу воли на то, чтобы поднять половую энергию, сконцентрированную в области гениталий, в область живота; упражнения на дыхание и концентрацию, усвоенные на первых семи ступенях, позволяли произвести означенное преобразование. Разумеется, этот метод поднятия сексуальной энергии из более низкой в более высокую область тела можно сравнить с Кундалини; во многом он сходен с даосской сексуальной алхимией китайцев. Исходя из подчас ошибочного и неполного представления своего масонского брата Карла Кельнера о йоге, Ройсс основывал собственные сексуально-магические теории на развитии 10 вайю (ветров) в теле.

Это перенаправление половой энергии, говорил Ройсс, необходимо не просто как повод для «сексуальных занятий, оно способствует усилению вечной божественной силы в земном плане, для чего необходимы сексуально более совершенные и сильные люди мужского и женского пола». Также он уподоблял практику IX° сексуальной магии божественному процессу творения, объявляя, что «сие есть белая сексуальная магия!» Ройсс весьма самонадеянно видел в О.Т.О. авангард утопического общества сексуально раскрепощенных личностей, которое он называл «сообществом неохристиан». Попытки представить раннее О.Т.О. как сборище сексуально-озабоченных сатанистов легко опровергаются собственным ройссовским обозначением его организации как исповедующей религию белой магии с мощной, пусть неортодоксальной, христианской подоплекой.

Однако, на самом деле, Ройсса нельзя считать выразителем пути левой руки, ибо в основе своей О.Т.О. представляло собой целиком и полностью фаллоцентрический спермовый культ — хотя женщины и допускались в ряды Ордена, они не играли хоть сколько-нибудь значительной роли; в его текстах и ритуалах мы не встречаем ни одного доказательства признания им важности шактической энергии Женского Демонизма, что составляет один из главных критериев, определяющих адепта пути левой руки.

Да, Ройсс утверждал, что женщина «есть воплощение божественной созидательной энергии и хранительница священного огня», поскольку «всякая “Благословенная Женщина” для нас “Священна”». На поверхности теории Ройсса по поводу сакральности женщины, как кажется, не противоречат концепции принципа Шакти в пути левой руки. Однако когда он пишет, что его учение стремится установить в будущем, чтобы всякая «Мать» была почитаема как «Верховная Жрица» своей семьи, он озвучивает традиционные представления основной массы немецких мужчин того времени. Они заключались в представлении, что женщина может быть священной, но единственные ее правильные функции — материнство и поддержание домашнего очага. Например, Ройсс резко критиковал Англию «с ее радикально отрицающим материнство “женским движением (суфражисток)”» и выражал надежду, что О.Т.О. будет способствовать распространению там большего почтения к материнской роли.

Ройсс рисовал идеальную женщину-партнера в сексуальной магии, прежде всего, как раболепный механизм, пассивно впитывающий семя Мастера — структура сексуальной магии О.Т.О. отводит женщине второстепенную роль, одновременно поднимая ее на пьедестал. Мы увидим аналогичный парадоксальный феномен у современника ройссовского О.Т.О. Кроули, который превозносил женщин до небес как живых богинь в своих цветастых абстрактных рассуждениях, при этом в реальности делая из них побитых, босоногих и беременных кухарок.

Бросается в глаза тот факт, что девятая ступень О.Т.О. практически идентична незамысловатым поучениям Паскаля Беверли Рэндольфа, предписывающим «молиться» на пике полового акта, сосредотачивая свою волю на моменте оргазма с целью порождения магических изменений. Однако, согласно Ройссу, который нахватался всякого из россказней Блаватской, в основании О.Т.О. поучаствовал еще один персонаж из категории таинственных восточных махатм, только на сей раз якобы все еще пребывавший материальном теле. Ройсс запустил историю о том, что его покойный коллега Карл Кельнер прошел инициацию в сексуальные ритуалы у двух индийских йогов, которых звали Шри Махатма Агамья Гуру Парамахамса и Бхима Сен Пратап. Еще по легенде, дополнительные инструкции Кельнеру обеспечил арабский факир, некий Солиман бин Аифха, якобы суфийский мастер.

Существовали ли эти учителя? Кельнер в своей работе 1896 года «Йога: анализ психофизиологической составляющей в древнем индийском йоговском учении», которую он представил на Третьем международном конгрессе по психологии, он благодарит «господина Биму Сену Пратапу из Лахора». Этот текст, представляющий собой одну из первых европейских попыток разобраться в техниках йоги, не содержит упоминания ни о каких сексуальных ритуалах и содержит массу серьезных фактических ошибок, что не вполне стыкуется с ройссовским заявлением о том, что Кельнер учился у настоящих индийских гуру.

Едва ли стоит принимать на веру то, что О.Т.О. зародился из оригинальной индийской традиции пути левой руки. Скорее, Ройсс просто позаимствовал несколько фрагментов тантрических концепций, пока занимался масштабным изучением соответствующей литературы на нескольких языках, а затем воздвиг собственное здание магического знания на сем шатком фундаменте. Неоднократно высказывались сомнения в том, что Ройсс познакомился с сексуальной магией через Братство Эвлиса и Герметическое Братство Света Паскаля Беверли Рэндольфа. Впрочем, это не кажется невероятным, если обратиться к рассмотрению собственно операций по сексуальной магии в О.Т.О. Если это так, то самый знаменитый сексуально-магический орден Запада ни в коей мере не является продуктом сообщенных восточными мудрецами тайн. Вероятно, О.Т.О. представлял собой творение синтетического порядка, и истоки его происхождения коренились в мозгу загадочного афро-американского писателя, работавшего в прозаичных США. Что еще раз доказывает то, что факты бывают куда интереснее экзотических легенд, которые оккультисты рассыпают, словно волшебную пыль, по своим следам.

Как бы то ни было, Ройсс постарался донести до широкой публики ту мысль, что некоторые из тщательно охраняемых тайн, кои были открыты Кельнеру во время его странствий по Востоку, касаются давно подозреваемой, но так никогда и не доказанной определенно, природы сексуально-магических практик тамплиеров. От своих загадочных учителей Кельнер якобы узнал, что тамплиеры имели в своем распоряжении систему, близкую к просветлению пути левой руки. Ройсс заключает, что вся масонская традиция, предположительно идущая от тамплиеров, зиждется на тайной доктрине восточной сексуальной магии, ключ к которой Кельнер сумел получить в Индии. Многие франкмасонские ордена из Центральной Европы претендовали — с фантазией у них все в порядке, со знанием истории похуже — на то, что являются прямыми наследниками погибших мученической смертью тамплиеров, хранителей тайной мудрости Бафомета. В чем именно заключалась эта мудрость — спорят до сих пор. Новаторским ходом Ройсса было нахальное заявление, что наследие храмовников, якобы перешедшее к франкмасонам, состояло в системе сексуальной магии.

При таком вновь предоставленном выгодном в инициатическом плане раскладе, многие из печально известных обвинений, выдвинутых против Тамплиеров, приобрели новое значение. Рыцари не были бесчинными сатанистами, какими считала их Церковь. Нет, они оказались мучениками-носителями скрытого знания эротической инициации, сообщенного им во время их пребывания на Востоке.

В документах суда над тамплиерами рассказывается, что каждый новый рыцарь считался членом ордена лишь после того, как настоятель троекратно целовал его губы, живот и основание позвоночника. Узнав об этом, христианские судьи не могли не сделать вывода, что этот ритуал инициации был ничем иным как сатанинским osculum obscaenum — нечестивым поцелуем, о котором говорилось, что сам дьявол совершает его на шабашах. Однако с псевдотантрической точки зрения, которой следовал Ройсс, такой поцелуй вполне можно интерпретировать как передачу праны — жизненной магической силы — в три главные чакры или энергетические точки тела. Поцелуй в основание позвоночника, возможно, имел целью активирование кундалини. В другом обвинении утверждалось, что иногда неофита склоняли к ритуальной фелляции или анальному сексу, скорее всего, это было скреплением инициатического обмена сексуальной энергией.

А что насчет Бафомета, таинственного двуполого божества, которому, по легенде, поклонялись тамплиеры? Не могла ли эта наполовину мужская, наполовину женская сущность быть антропоморфической фигурой, символизирующей внутреннее андрогинное состояние, порождаемое сексуальным союзом? Ройссу, а за ним и Кроули, предстояло сделать Бафомета важной составляющей возрожденного Ордена Тамплиеров.

Несколькими десятилетиями раньше создания О.Т.О. произошел новый всплеск интереса к Бафомету благодаря книгам французского мага Элифаса Леви. Следует понимать, что смесь эзотерической тематики О.Т.О. в значительной мере отражает атмосферу оккультного мира того времени. Например, Ройсс не мог не знать работ Барона Йозефа фон Хаммер-Пюргшталя, исследователя, посвятившего себя изучению восточной мистики. Именно Хаммер-Пюргшталь первым выдвинул предположение, что имя «Бафомет» происходит от греческого Baphe Metis, т. е. «крещение мудростью». Интерес Хаммера-Пюргшталя к образу Бафомета побудил его перевести загадочные слова, начертанные на старинном алькове тамплиеров, обнаруженном в Бургундии: «Да восславим Бафомета, порождающего рост и цветение! он есть наш корень; это одно и семь; отринь веру и целиком погрузись в наслаждения!» Также Хаммер-Пюргшталь предположил, что гомосексуальные ритуалы, приписываемые тамплиерам, были пережитком фаллического культа.

Ройсс настаивал на том, что отныне у него есть решающее доказательство тому, что тамплиеры получили у некой восточной школы сексуальных магов право принести ее тайную доктрину в невежественный западный мир. Их миссии помешали массовые аресты и уничтожение рыцарей-храмовников. Ройсс отважился заявлять, что Шри Махатма Агамья Гуру Парамахамса, Бхима Сен Пратап и Солиман бин Аифха даровали его покойному коллеге по духовным поискам исключительное оккультное право быть истинным наследником чистой традиции тамплиеров на Западе, и отныне он восстановил связь с этим давно утраченным источником. Вооруженный такими полномочиями, Кельнер, согласно этому рассказу, возвратился в Вену, где сформировал новый Орден Тамплиеров на Западе, придумав ему пышное имя — «Суверенное Святилище» мудрости. Опять же нет ни единого доказательства, которое бы свидетельствовало в пользу этого, сотни авторов повторяют эту байку, искренне веря в ее правдивость. Название «Ordo Templi Orientis» было выбрано для того, чтобы акцентировать восточное происхождение спиритуалистических теорий и сексуальных тайн, лежащих в основе данного мероприятия.

Как и в случае со многими другими агентами разведывательных служб, реальные убеждения Ройсса и сегодня остаются предметом дискуссий. Национал-социалисты, взбешенные этим сочетанием магии, франкмасонства и «свободной любви», заклеймили основателя О.Т.О. после его смерти как «секс-большевика» левого крыла. Однако по некоторым его текстам можно предположить, что на самом деле он был немецким националистом правого толка, проповедовавшим авторитарные утопические теории. В 1914 году Ройсс выступил с собственным мессианским видением идеального будущего — забавного смешения коммунизма, фашизма и сексуальной свободы. После того как О.Т.О. добьется статуса официальной государственной религии, мечтал Ройсс, будет разработана и запущена суровая программа евгеники, которая гарантирует, что лишь «идеальные» пары будут иметь право размножаться. В его «О.Т.О. утопии» будет учреждена система рабского труда, а всю частную собственность государство изымет на общие нужды.

Памятуя о том, что Ройсс позиционировал О.Т.О. как современное возрождение утраченного наследия тамплиеров, в его программе бросается в глаза еще одно упущение. В конце концов, если верить многотомной документации, оставшейся после суда над тамплиерами, сексуальные ритуалы инициации, проводимые в чисто мужском Ордене, видимо, были направлены на обмен мужской эротической энергией. И в 1906 году один из учеников подал на Ройсса в суд за гомосексуальное насилие, якобы произошедшее во время урока йоги, однако обвинение, скорее всего, было сфабрикованным. Любая серьезная попытка воссоздания магии тамплиеров неизбежно должна сопровождаться гомосексуальными анальными и оральными контактами — подобные практики отсутствовали в первоначальной программе О.Т.О., написанной Кельнером. Это упущение было в конечном итоге исправлено человеком, попытавшемся отнять у Ройсса контроль над О.Т.О. и переделать последний по своему образцу. Сэр Бафомет — более известный как Алистер Кроули — его-то точно не обвинишь в том, что он оставил после себя хоть одну незаполненную логическую дыру.

[Фото: Алистер Кроули в возрасте 35 лет, 1910 год.]

Следующее звено в современной сексуально-магической традиции, обозначенное Ройссом, окуталось вуалью легенд с подачи одного из многочисленных и живучих оккультных мифов. Он заключается в следующем.

Считается, что в 1912 году разъяренному Теодору Ройссу пришлось нанести визит в квартиру на Виктория-стрит, где обитал тридцатисемилетний англичанин, увлекавшийся сочинением любительских стихов, альпинизмом и магией. То был не просто визит: Ройсс прибыл по официальному поручению Ордена. Едва получив приглашение войти, Ройсс с ходу обвинил хозяина в том, что тот осмелился раскрыть в одной из своих книг самый главный секрет О.Т.О., сексуальную тайну IX°. Англичанин, некто Алистер Кроули, поспешил проинформировать гостя, что это невозможно — он даже не имел представления о существовании тайны IX° О.Т.О. Чтобы проверить истинность его слов, Ройсс внимательно осмотрел библиотеку Кроули и выудил один из томов, принадлежавших озадаченному хозяину — «Книгу обманов» (В русском переводе также бытует как «Книга лжей».), таинственный сборник магических загадок, головоломок и каламбуров, пожалуй, даже превосходящих по сложности прочее его творчество. И там, на странице, озаглавленной «Звездный сапфир», Ройсс ткнул разоблачающим перстом в оскорбительную строку: «Пусть он причастится от Таинства, и пусть воспримет его в себя».

Несомненно, пояснил Ройсс, Кроули вел речь о центральном инициатическом misterium О.Т.О.: ритуальном поедании спермы как квинтэссенции Гностического Логоса. Конечно, едва ли у обычного читателя, неискушенного в малоизвестных туманных тонкостях вольнодумной гностической ереси, возникнет подозрение о таком смысле подобной фразы. Также маловероятно, чтобы сложная для понимания книга Кроули попала в руки излишне большого количества читателей. Тем не менее, Ройсс велел Кроули не распространять главный секрет ордена, якобы ключ ко всей магии. Кроули торжественно обещал никогда не разглашать его профанам. Ройсс добился цели своего визита, и два адепта обсудили мистику эротической инициации, как они ее понимали. Ройсс, сообразив, что независимо предпринятые Кроули исследования сексуальной магии, ввели его в курс учения Ордена, предложил тому возглавить (тогда не имевший членов) О.Т.О. в Британии. Всегда любивший пышные названия, псевдо-масонскую помпезность и церемонность, Кроули дал согласие взвалить на себя тяжкое бремя предложенной ему ответственности.

По крайней мере, такова история — более или менее — изложенная сначала Алистером Кроули, а затем, в изрядно приукрашенном виде, его последователями. Хотя, может быть, и есть крупица истины в этой многократно пересказанной истории, но, по крайней мере, одна деталь противоречит реальности: на момент той знаменательной встречи магических умов «Книга обманов» еще не была напечатана — издали ее лишь через год. То есть, на какие бы секреты спермофагии не намекали ее страницы, они были уже известны Кроули, который к тому времени занял пост главы британского Ордена.

Впоследствии Кроули утверждал, что встреча с Ройссом подтвердила его догадки о том, что «за фривольностями и шуточками франкмасонства лежит, на самом деле, секрет невыразимый и чудесный, дающий власть над силами природы, он не только способен сделать людей братьями, он способен сделать их богами».

Этим секретом, ясное дело, была сексуальная магия — практика, которая не всегда делает людей «братьями», однако, по крайней мере, благодаря ей они становятся весьма дружелюбными друг к другу. Хотя сегодня имя Алистера Кроули практически неотделимо от самой идеи сексуальной магии, нельзя забывать, что при его жизни, несмотря на все его сознательно бросаемые вызовы общественной морали, он, как ни странно, почти не распространялся о своих занятиях эротической магией и инициацией. Возможно, Кроули никогда не давал Теодору Ройссу своей легендарной торжественной клятвы охранять сексуальные тайны О.Т.О. от нечистых рук широкой публики. Но в объемистой массе текстов, написанных Кроули для общественного потребления, он предлагает своим читателям лишь несколько зашифрованных ключей, как правило, в виде символических эвфемизмов. Его более прямые сексуально-магические инструкции и ритуалы достались лишь тем немногим из его учеников, кто формально состоял в его сомнительной вариации О.Т.О.

Мимолетные выступления Кроули в судебных баталиях и отчеты желтой прессы о его деятельности запустили немало слухов и сплетен о его печально известных сексуальных привычках. Однако что-то конкретное о них стало известно лишь после его смерти. Сначала источником служили более чем необъективные биографии, затем были опубликованы его многочисленные магические дневники, самыми ценными из которых являются «Магические дневники Алистера Кроули» и «Магический архив Зверя 666», изданные для широкого читателя лишь в 1970-е годы. Анализируя реальные практики Кроули, мы будем, в основном, обращаться к его собственным, не подвергшимся цензуре словам его же магических дневников. Что бы там кто ни думал о Кроули как о человеке и маге, все его дневники содержат бесценные для всякого, кто изучает сексуальную магию, описания некоторых проблем эротической инициации в контексте современного Запада.

Почему-то нам кажется, что анализ наследия Кроули более уместно начать с непонятной легенды о нем, нежели с установленных фактов. Ибо всякая попытка — скажем так — добраться до сути Великого Зверя это, прежде всего, необходимость разглядеть за пышно-безвкусной завесой посмертной легенды о нем того смертного, что скрывается за этой легендой.

Каковы бы ни были реальные обстоятельства первой встречи Ройсса с Кроули, первый действительно пригласили английского мага в Берлин, где со всеми положенными церемониями сделал его «Святейшим, Блистательнейшим, В Высшей степени Просвещенным и Могущественнейшим Бафометом, Х., Rex Summus Sanctissimus 33°, 90°, 96°, Верховным Гроссмейстером Соединенных Штатов Америки, Гроссмейстером и Верховным и Священным Королем Ирландии, Айоны и всей Британии, находящихся в Святилище Гнозиза, National-Grossmeister ad vitam der M.:M.:M:.» Имя Бафомет было избрано Кроули в честь андрогинного кумира средневековых тамплиеров, преемниками которых объявил себя О.Т.О.

Если Брат Мерлин (Ройсс) рассчитывал, что его вновь обращенный собрат по ложе Бафомет займет в Ордене место его услужливого подчиненного, то он был не первым, кто недооценил амбиции Алистера Кроули. Джин Овертон Фуллер писал о Кроули: «Он из тех, кто использует людей в качестве лестницы; неблагодарность была его отличительной чертой». Кроули, далеко не желавший играть вторую скрипку в крохотном ройссовским О.Т.О., уже начал представлять себя в роли пророка — если не воплощения — Телемы, новой религии, которая, по его словам, будет править жизнью человечества в течение грядущих двух тысячелетий. С этой целью он быстро переориентировал свое подразделение с первоначальной философии Ройсса на продвижение собственной религии, Телемы. В 1921 году, Ройсс, раздосадованный попытками Кроули ввести Телемское учение в Орден, выдворил этого англичанина из О.Т.О. Однако же, после смерти Ройсса в 1923 году, Кроули вспомнил о маскараде насчет Внешнего Главы О.Т.О. и разыгрывал его до конца дней своих. Результатом стало то, что настоящее О.Т.О. — в его первоначальном обличье — основанное Ройссом, затмили кроулианские выдумки; и связанные с этим заблуждения живы и по сей день.

Хотя мы собираемся сосредоточить здесь свое внимание на сексуально-магической теории и практике Кроули, данный важнейший аспект его учения следует понимать как часть сложной религиозной системы. Прежде чем мы разберем самые ценные аспекты кроулианской эротической инициации, следует дать более широкую картину пророческой роли Кроули, которую он сам для себя избрал.

Событие, подтолкнувшее Кроули принять на себя мессианскую роль, произошло в 1904 году, когда он проводил в Каире свой медовый месяц. По словам Кроули, некое божество по имени Айвасс продиктовало ему документ, впоследствии получивший название «Книга закона» и заявленный главной священной книгой Телемы. (Джеральд Йорк, один из разочаровавшихся приверженцев, впоследствии обзывавших Кроули «лжепророком», издевательски переименовал Айвасса в «Eyewash» (Очковтирательство)). По воспоминаниям Кроули, Айвасс говорил с ним из-за левого плеча — для кое-кого эта подробность послужила поводом охарактеризовать «Книгу закона» как книгу темного, левого направления. Если взглянуть с не столь эзотерической точки зрения, то некоторые психиатры считают, что когда человек слышит голоса из-за левого плеча, это один из симптомов шизофрении — и хотя поведение Кроули можно интерпретировать как клиническое, периоды его всплесков и упадков свидетельствуют скорее в пользу диагноза «маниакально-депрессивный психоз».

Как ни толкуй «Книгу закона» — то ли как сообщение от божественного существа, то ли как выброс из сферы его бессознательного, — важно то, что его жена, злополучная Роза, предвидела ее появление. Как считается, она впала в легкий транс и объявила своему мужу, что Бог хочет передать ему послание, указав предстоящее время и место этого происшествия. Многие из видений, прорицаний и астральных посланий, имевших столь большое значение в магической практике Кроули, на самом деле, сообщались ему его любовницами, именно они всегда играли роль его посредниц в общении с «астральным». В большинстве случаев такие видения были следствием злоупотребления алкоголем, эфиром, опиумом и совокуплением, после которого утомленные его спутницы впадали в посткоитальный транс, каковой Кроули называл «эротико-коматозным ясновидением».

В этом измененном состоянии сознания любовница Кроули становилась его «skryer», что на староанглийском означает «медиум» или «провидец». В этом смысле, на Кроули первостепенное влияние оказывали специфичные особенности Женского Демонизма — своими проводниками в демоническое царство он весьма последовательно избирал заряженных эротической энергией женщин. При этом он отказывался верить, что женщина-маг способна быть чем-то большим, нежели бездумным и пустым механизмом, радиоприемником из плоти, улавливающим из сверхчувственного мира бродячие сигналы. Для Кроули Женщина являлась лишь желанным животным, чья природная предрасположенность к визионерскому опыту в состоянии эротического возбуждения делает ее ценным вьючным животным для его набегов в высшие планы сознания. Но он резко отказывал женщине в почетном звании шакти пути левой руки; однажды он выразил свое пренебрежение ко всем женщинам, написав, что «у Нее нет индивидуальности». Сексуальный маг темной волны, изучая полезные методики в наследии Кроули, должен всегда при этом помнить его горячее презрение к женской половине человечества.

Кроули утверждал, что Айвасс является одним из «Тайных Глав» или «Неизвестных Правителей», якобы царящих над нашей планетой; это напоминает концепцию махатм, получившую популярность на Западе благодаря теософским учениям, или бодхисаттв буддийского пути левой руки. Пожалуй, самым определенным постулатом относительно этих сущностей является следующее замечание Кроули: «наблюдение Вселенной убеждает меня в существовании сущностей, обладающих разумом и силой, превосходящих все, что мы можем обнаружить в человеке; что они не обязательно имеют мозговую или нервную структуру, аналогичные известным нам; и что один-единственный шанс для человечества как единого организма продвинуться в своем развитии — это вступление людей в контакт с этими сущностями». Для кроулианцев и, вероятно, для самого Кроули «Книга закона» есть свидетельство подобного контакта между человеком и этим высшим разумом. Через послание Айвасса Кроули объявил себя провозвестником Эона Гора, долгожданной новой эры, которая уничтожит религии прошлого. (Эоническая концепция, основанная на неправильно понятой Кроули гностической идее Эона, с которой его познакомила маг и актриса Флоренс Фарр, указывает на то, как глубоко гностицизм повлиял на философию Телемы.)

Приобщенный, таким образом, к священной категории Мирового Учителя, Кроули стал позиционировать себя в качестве религиозного деятеля уровня Христа, Лао-Цзы, Будды и Мухаммеда — самого молодого персонажа в ряду мудрецов, несущих бремя духовного руководства нашей планетой. Мессианские цели Кроули, направленные на «всех», а не только на героев, готовых порвать с узами массового сознания, противоречат элитарному и индивидуальному подходу к инициации в пути левой руки. Однако, не вызывает сомнений то, что подобное ощущение собственной избранности созвучно задаче самообожествления в темной волне.

Подобно тому, как Будда Гаутама Сиддхартха «сконцентрировал» свое учение в Слове Анатта, а Иисус возвестил об Агапе (Любви), Кроули провозгласил Телему — по-гречески это значит «Воля». В 1915 году Кроули объявил себя Волхвом Телемы в инициатическом ритуале, сопровождавшемся распятием жабы, символизировавшей Иисуса. Ассоциируя себя с апокалипсическим чудовищем, предсказанным в «Откровении», он принял имя To Mega Therion 666 (Великий Зверь 666). Вместе с этим он посвятил себя, ни много, ни мало, следующей задаче: «привести в движение оккультные силы, в результате которых произойдет всеобщее просветление к 2000 году». Кроулианский закон человеческого поведения, повторяемый его последователями с пугающей частотой таков: «Твори, что ты желаешь, да будет то законом». На практике Закон Телемы предлагает всякому, кто его принимает, искать одну-единственную вещь, которую ему предписано осуществить в данном воплощении и исполнить Волю, невзирая на любое внешнее противодействие — быть тем, кем ты на самом деле являешься. Постижение, приятие и совершенное владение личными сексуальными желаниями составляет важную часть этого поиска. Как мы уже отмечали, другая популярная сентенция Кроули — «Любовь — Закон, Любовь Подчиняется Воле» — подозрительно напоминает высказывание его сексуально-магического предшественника П. Б. Рэндольфа: «Воля правит Всесильно; Любовь лежит в Основании»; также очевидно, что кроулианская Телема со своим законом «Твори, что ты желаешь» была позаимствована из одного более раннего источника.

В бурлескном романе «Гаргантюа и Пантагрюэль», написанном Франсуа Рабле в 1542 году, мы находим Телемскую обитель, где телемиты-вольнодумцы живут разгульной жизнью под девизом Fay Ce Que Vouldra — Твори, Что Ты Желаешь. В восемнадцатом веке общество сэра Френсиса Дэшвуда «Клуб Адский Огонь», где собирались для оргий аристократы, украсило этим девизом из книги Рабле вход в свое шутовское аббатство в Медменхэме. (В 1920-е годы Кроули основал свое малобюджетное Телемское Аббатство на одной сицилийской ферме.) То есть, кроулианскую религию Телемы с ее философией «Твори, Что Ты Желаешь» следует признать, по меньшей мере, перелицовкой прошлого. Тем, кто указывал на эти более ранние вариации ключевых телемских концепций, Кроули нахально сообщал, что на самом деле Рабле являлся Тайным Адептом, предвидевшим приход Кроулианства. Отстаивая правдивость этого пророчества, Кроули канонизировал Рабле, признав его телемским святым. Он, подобно многим другим основателям религий, перекраивал подчас неудобные исторические факты в соответствии с нуждами своей поднимающей голову веры.

Телемское предписание «твори, что ты желаешь» сравнимо с уровнем инициации в тантрическом пути левой руки, называемом Свекчакайа. Считается, что адепт Свекчакайи в буквальном смысле живет принципом «делай, что хочешь». Посвященные этого уровня преодолели все дуализмы пашу. Свекчакайа свободен поступать сообразно своим желаниям, поскольку вышел за пределы всех ограничений, которыми связаны непосвященные. Кроулианская Воля, как тантрическая Свекчакайа, — это не право на анархию, насилие или убийство, как думают некоторые. По крайней мере, в теории, посвященный Телемы или Вама Марги обладает правом действовать по своей воле, а не подчиняться законам, которые диктует общество и религия, ибо его ведет сознание божественного уровня. Сумел ли Кроули выполнять свою Волю с такой степенью безнаказанности — вопрос открытый. Очевидно все же, что сам он в этом не сомневался.

Вскоре после наделения себя титулом Ипсиссимус (Ipsissimus: в западной магической традиции эта степень инициации приблизительно соответствует Дивье в восточном пути левой руки) Кроули составил откровенный инициатический автопортрет. Сочетание безжалостно честного самоанализа и временами возникающих вспышек мегаломании очень характерно для кроулианского подхода к раскрытию любимой темы:

«Сам я по природе робок, однако я раскрыл себя для всех болезней, случайностей и жестокостей; я брезглив и изыскан, но я заставил себя наслаждаться грязным и отвратительным развратом, поеданием человеческих экскрементов и человеческой плоти. Сейчас я испытываю силу наркотиков, дабы искусить судьбу и отвратить свое тело от его обязанностей. Еще я моральный и умственный слабак, подготовка моя в детстве была столь ужасна, что вся моя воля собирается в комок от ненависти к любому самообладанию; годы моей юности, прошедшие без всякого обучения, оставили ум мой и животную душу в состоянии распаленного слона, вырвавшегося на волю. И все же я овладел всеми формами своего сознания и создал себе моральные принципы, суровее которых в этом мире нет, при помощи абсолютной свободы от всех норм поведения».

Преодоление внутренних и внешних ограничений, переделывание себя через грех и извращение, интеграцию и принятие пугающих аспектов майи — каждый из этих кроулианских методов сразу покажется знакомым тем, кто занят практикой более радикального направления пути левой руки, например, агхори. Можно сопоставить то, как индийские капалики левой руки сознательно покрывали себя позором в глазах добропорядочного браминского сообщества и то, как Кроули провоцировал общепринятые нормы своей эпохи, и назвать это чистым выражением наиболее важных методов темной волны.

Богатый, респектабельный, получивший образование в Оксфорде отпрыск семьи ярых католиков превратился в «Самого Гнусного Человека на Земле», нищего наркомана. Его выдворили из нескольких стран, а международная пресса назвала его самым отвратительным из извращенцев — возможно, в этот состоял самый успешный магический акт Алистера Кроули. Таким образом, переродившись в «Скитальца по Пустошам» *(есть еще вариант — «Скитальца по Помойкам»), как он определял сам себя, Кроули не мог более вернуться в благовоспитанное британское общество, взрастившее его, как и тантрист, нарушивший индуистские табу, касающиеся секса, пищи и смерти, не мог вернуться на предписанное ему (ей) место в кастовой системе. Но, однажды порвав с обычаем и социальной средой, адепт должен предпринять следующий шаг — переродить себя в суверенную сущность.

Выше мы приводили замечание Филиппа Роусона о том, что самый радикальный адепт Вама Марги заставляет «себя совершать действия, которые уничтожают до основания его социальный статус и самоуважение». Выбирая инициатическое направление, он с радостью принимает на себя роль «постыдного изгоя» в качестве необходимой прелюдии к божественному бытию. Кроули, несмотря на свой адекватный, на первый взгляд, акцент на сексуальной магии, нарушает базовые принципы пути левой руки в ряде ключевых пунктов. Однако при этом в искусстве обратного действия, сознательном противодействии сущности собственной личности и общества ради достижения крайней степени индивидуальности и самообожествления, Кроули, «постыдный изгой» по любым меркам, парадоксальным образом, исполняя некую волю, подходит к темной волне очень близко.

При всем при этом должно подчеркнуть, что будущий адепт пути левой руки двадцатого века не достигнет абсолютно ничего, если станет просто предаваться изученным Кроули излишествам, как это бездумно проделывали и проделывают его последователи. Кроули имел свою собственную жизненную программу, которую ему надо было преодолевать, точно также у вас, несомненно, имеется своя. В 1920 очень немногие из образованных англичан изучали те темные углы своей психики, к которым тянулся Кроули. Однако с 1967 года, когда фотография Кроули появилась на обложке битловского альбома «Sgt. Pepper’s Lonely Hearts Club Band», он резко получил статус поп-звезды спустя двадцать лет после смерти, и большинству современных магов следует, пожалуй, отвернуться от образа Кроули, ставшего в оккультной культуре вездесущим, вместо того, чтобы подражать ему.

Хотя закон «Твори, Что Ты Желаешь» придумал не Кроули, нельзя отрицать, что пропагандировал он его очень и очень серьезно. С открытием Истинной Воли, которую Кроули назвал главной целью всякого человеческого воплощения, ассоциируется следующая его сентенция — «Каждый Мужчина и каждая Женщина — это Звезда». В соответствии с Телемской доктриной, каждый достигший самореализации человек (вне зависимости от пола) должен следовать своим курсом во вселенском порядке, подобно тому, как всякая звезда существует отдельно от других звезд. Здесь мы видим один из многих следов влияния гностицизма на философию Кроули. Гностики придерживались аналогичного мнения, что искра божественности, заключенная в человеческом теле некогда была атомом небесного света, а через гнозис Софии, полагали они, мужчины и женщины сумеют возвратиться к своему изначальному существованию в виде бесплотных звезд.

Помимо громких притязаний в религиозной сфере, Кроули делал далеко идущие заявления по поводу своего места в литературе, среди поэтов сравнивая себя с Шекспиром, и вдобавок возводил себя в величайшие альпинисты своего времени. Невзирая на помпезность его амбиций, исподволь возникает подозрение, что многое из хвастовства Кроули вполне могло быть одной сложной «практической шуткой», его насмешкой, которая не обходила стороной даже самых преданных из его последователей. Если Кроули являлся, как мы склонны полагать, не более чем обычным эрудитом и подчас довольно талантливым аферистом, которому нравилось напускать на себя вид святого гуру, он, по крайней мере, иногда, честно заявлял о своих истинных мотивациях. В той же самой «Книге обманов», где якобы раскрыт сексуально-магический секрет, который хранил О.Т.О., Зверь дает самую недвусмысленную иллюстрацию своего метода:

— Открой нам Свою Великую Тайну, о Мастер! — вопят мои [очередные] придурки.

Но ожесточены сердца их, размягчены их умы; поэтому я открыл им лишь Магику.

И… вот опять:

— Открой нам по правде Свою Великую Тайну, о Мастер!

Как стать невидимым? И как привораживать? И, главное! Как добыть золото?

— Сколько же золота готовы вы дать мне, чтобы узнать Тайну Неисчерпаемого Богатства?

И сказал тогда Первый и Глупейший из них:

— Мастер, я не богат; но я собрал ради этого сто тысяч фунтов — возьми их!

И снизошёл я до [приношения] его, и прошептал ему на ухо вот такую тайну:

ДУРАКОВ-ТО НЕ СЕЮТ, НЕ ЖНУТ: САМИ РОДЯТСЯ. (Перевод Е. Колесова.)

Многие авторы уже написали доскональные работы о жизни и магических учениях Кроули, рассматривая его личность с самых крайних позиций, начиная от благочестивого поклонения истинно верующего и заканчивая злобной клеветой желтого журналиста. Для самого Кроули подобные суждения, вероятно, не значили ничего. Подобно Оскару Уайльду он, судя по всему, жил по принципу «единственное, что хуже, чем когда о вас говорят, это когда о вас не говорят». В нашем аналитическом очерке о его персоне будут излишни спекуляции, был ли Великий Зверь святым или демоном, визионером или сумасшедшим. Мы уже установили, что, по стандартам непосвященных пашу, адепт пути левой руки вполне может показаться ненормальным или монструозным. И, как верно указал сам Кроули, истинная инициация «несопоставима с буржуазной моралью». Судить его, исходя из норм, которые он отринул еще в начале своей карьеры, будет бессмысленным. Вместо того чтобы морочить себе голову возможными этическими вопросами касательно излишеств, которым предавался Кроули, мы сузим свою задачу до определения места собственно его сексуально-магических практик в контексте традиции пути левой руки, и постараемся выяснить, как, в конечном счете, Кроули был связан с темной волной.

Многие сегодняшние кроулианцы называют учение своего мастера «Западной Тантрой». Даже некоторые крупные знатоки Тантры, такие как, например, австралиец Джон Мамфорд, пытались поставить сексуальную магику Кроули в один ряд с Вама Маргой. Некоторые приверженцы разнообразных О.Т.О., расплодившихся после смерти Кроули, которые принимают на веру ройссовские басни по поводу того, что Карл Кельнер проходил на Востоке инициацию пути левой руки, естественно, склонны считать Кроули продолжателем этой тантрической традиции. И действительно, кое-кто из кроулианцев утверждает, что Кроули принимал участие в ритуалах Вама Марги у своего гуру в Мадрасе, некого Субхаппати Свами. Однако, исходя из отсутствия собственно тантрических концепций в этом учении, мы подозреваем, что эта претензия не имеет под собой оснований, равно как и более ранняя легенда, выдуманная Ройссом, о том, что Кельнер обладал знаниями о пути левой руки.

Плодовитый противоречивый британский автор-телемит Кеннет Грант, лидер Тифонианского О.Т.О., особенно старался увязать кроулианское Течение 93 с восточным путем левой руки. С его подачи, — а к его текстам мы еще обратимся, — идея о том, что Кроули был последователем темного пути, получила довольно широкое распространение. К примеру, в своей книге «Король Страны Теней» Грант и его постоянный коллега Джон Саймондс несколько произвольно интерпретируют фразу «Отменены все ритуалы, все испытания, все слова и знамения» из «Книги Закона» (Цитаты из «Книги Закона» даны в переводе А. Чернова.). Они понимают это в том смысле, что по убеждению Кроули, ему следовало отменить «церемониальную магию в том виде, как она преподавалась в «Золотой Заре», и заняться сексуальной магией, которой обучают Вамачари, или последователи пути левой руки (поскольку они почитают женщин, которые несут в себе лунное или левое начало)». Но сексуальная магия Кроули имеет мало общего с философией кого-либо из последователей левого пути из уже нам известных. На самом деле она представляет собой соединение ройссианского спермо-гнозиса, оргазменной молитвы и Волансии Рэндольфа, Каббалы в том виде, в каком она изучалась в «Золотой Заре» — все это было сплавлено с изобретенной Кроули религией Телемы.

Другой поэтический изыск из «Книги Закона» — «расправьте крылья и пробудите свернувшееся кольцами величие внутри вас; придите ко мне!» — истолковывался как отсылка к пробуждению кундалини. И все же такого рода интерпретации, очень схожие в своей субъективности с индивидуальным и произвольным прочтением библейских высказываний, как то практикуется в христианских сектах, не находят подтверждения в текстах самого Кроули. Несмотря на подобные высокохудожественные экзегезы, в работах Кроули, за исключением нескольких туманных отсылок к тантрическим концепциям, встречающихся то там, то сям, мы не находим никаких признаков, которые свидетельствовали бы в пользу его уверенной работы с инициацией пути левой руки.

Одна из центральных магических практик Кроули заключалась в поглощении собственной спермы, разбавленной женскими секрециями (иногда менструальной кровью) из вагины партнерши. Ряд индийских тантрических систем называют поедание семени с менструальной кровью актом, дарующим «все, что желает человек», а многие тексты тибетской Ваджраяны предписывают адепту-мужчине «лизать лотос [вагину]» после совокупления, дабы обрести определенные магические способности. В подробно изложенных письменных работах Кроули ничего не говорит о том, что с тантрическими практиками левого пути он знакомился из первых рук; скорее вероятно то, что он узнал об этой практике, проштудировав книги Артура Авалона, прежде чем войти в спермофагическое О.Т.О. Теодора Ройсса.

Заслугой Кроули было то, что он стал одним из первых на Западе, кто принес в Европу методику йоги. Однако, ни одна из несложных йоговских техник, которым он обучал своих учеников, не принадлежит по природе своей к пути левой руки, несмотря на глубочайший интерес Кроули к сексуальной мистике. Хотя первые два года двадцатого века Кроули провел, путешествуя по Тибету, Цейлону, Непалу и северной Индии — крупнейшим центрам пути левой руки — он не оставил записей о своем знакомстве с тантрическими кругами во время этих поездок. По его словам, в ходе нескольких гималайских альпинистских экспедиций он побывал в храмах, которые раньше были закрыты для европейцев, но там ему, судя по всему, тайной доктрины сексуальной инициации не сообщили. Основное влияние на понимание Кроули принципов восточной инициации оказал его друг Аллан Беннетт, который отказался от западной герметической магии, избрав буддийский монастырь на Цейлоне, где принял имя Ананада Меттейя. Вероятно, благодаря буддизму Беннетт обрел такие способности, которые нельзя получить с помощью западной магии — Кроули утверждал, что его коллега овладел сиддхи левитации. Кроули, что для него нетипично, всегда признавал, что многим обязан Беннетту. Он называл его одним из немногих людей, у которых он чему-то научился. Но что бы там не узнал Кроули от Беннетта, это определенно не было плотской йогой пути левой руки — Беннетт был строго ортодоксальным буддийским монахом, строгим аскетом, отрицавшим всякое желание.

Сам Кроули довольно последовательно называл себя поборником пути правой руки, как он его понимал, и дистанцировался от пути левой руки в более чем недвусмысленных выражениях. Проблема в том, что насколько складывается впечатление, Кроули разграничивал эти два пути, основываясь на примитивном софизме плохого/хорошего Блаватской, влияние которой на его образ мыслей было большим, нежели он предполагал.

Так что, несмотря на то, что некоторые из последователей и учеников Кроули убежденно полагают его образцом адепта пути левой руки, а сам он категорически от такого звания открещивался, сегодня можно утверждать, что он стоял где-то посередине между двух дорог. Правда в том, что один ряд аспектов его магической практики, насколько мы можем судить о ней по его многочисленным книгам и дневникам, действительно соответствует критериям универсальной темной волны, которые мы вывели в первой главе; другие же упорно не поддаются подобному определению.

Талантливое описание этого типичного для Кроули противоречия в его характере, каковое, несомненно, кое-кто истолковал бы как признак гениальности, было предоставлено Джину Овертону Фуллеру баронессой Витторией Кремерс, некогда другом, а впоследствии недоброжелательницей Зверя: «Он не был Белым; Он не был Черным. Половинчатость — во всем, что касалось Кроули. У него хватило знаний, чтобы положить начало движению, которое он не сумел контролировать. Не мог зарядить его энергией, не мог управлять им, поэтому оно бесконечно топталось на одном месте. Это его доконало. Он был не магом, а маньяком». Но даже если здесь сделать скидку на субъективность личной враждебности, изучение жизни и деятельности Кроули говорит в пользу справедливости многих моментов оценки Кремерс. (Хотя по многочисленным свидетельствам, обладавший темпераментом сатира Кроули обычно не испытывал трудностей насчет «зарядить».)

Невежественное усвоение Кроули ошибочного уравнивания Блаватской пути левой руки с черной магией и неверной формулировки «Черного Братства» привело к непредвиденным последствиям. В 1934 году был опубликован текст «Дьявол выходит на свет», первая из многочисленных сатанинских книжонок, вышедших из-под пера британского писаки, автора оккультных романов Дениса Уитли. «Дьявол выходит на свет» рассказывает историю тайного сатанинского общества, во главе которого стоит харизматический маг, во многом списанный с Кроули. В реальности Уитли, чьи знание магии были практически нулевым, пользовался содействием Кроули в качестве оккультного консультанта, пока проводил исследования, предварявшие написание романа. За неимением лучшего и явно не зная истинного значения словосочетания «сексуальный метод инициации», Уитли занялся описанием своих выдуманных романных сатанистов как адептов «Пути Левой Руки», хотя те не имели к нему ни малейшего отношения. Впоследствии, основываясь на сем безосновательном источнике, некоторые сатанисты начали безответственно пользоваться термином «путь левой руки» в качестве синонима сатанизма и черной магии.

А точнее, некоторые из текстов Антона ЛаВея (1930–1997), обзаведшегося в 60-е годы культом личности под названием «Церковь Сатаны», сообщили молодым и невежественным массам придуманную Денисом Уитли в связи с Кроули ассоциацию сатанизма с путем левой руки. То, что такой сомнительный источник как измышления Уитли, был позаимствован ЛаВеем для его интерпретации сатанизма, не удивляет. Руководство Церкви Сатаны, некий «Совет Девяти», получило свое имя в честь незначительного романа Талбота Мунди «Девять Неизвестных»; название его брошюры «Раздвоенное копыто» повторяет название вымышленной газеты, упомянутой в рассказе Роберта Э. Хауарда. Помимо этого, в поисках материала для своих ритуалов ЛаВей занимался грубым плагиатом фантастических книг таких авторов как Г. Ф. Лавкрафт, Фрэнк Белкнап Лонг и Г. Дж. Уэллс. Свою биографию он в основном содрал с романа Уильяма Линдсея Грешама «Аллея кошмаров» — истории о балаганном аферисте, который основывает собственную религию.

ЛаВеизм, атеистическая, материалистическая и женоненавистническая концепция, которой нет дела до спиритуального расширения сознания через сексуальный контакт с Женским Демонизмом (и прочими средствами), ни в коей мере не может быть отнесен к пути левой руки. Это заблуждение, в свою очередь, было подхвачено кое-кем из поклонников ЛаВея, и сегодня, складывается такое впечатление, каждая сатаническая группировка на Западе автоматически обзывает себя путем левой руки, охотно — и подчас сознательно — закрывая глаза на точное значение данного термина. Как мы продемонстрировали на примере Fleche D’Or Нагловской и Fraternitas Saturni Грегориуса, сатанизм и сексуальная инициация пути левой руки иногда находят общие моменты, но такие случаи — исключение, а не общее правило. Единственная общая черта современного сатанизма — это просто превозношение обычной похоти. Как бы оно ни было само по себе приятно, это не признак темной волны, равно как исключение сексуальных методов инициации в пользу методов чисто умозрительных недопустимо в построении собственной версии пути левой руки. Как ни парадоксально, основная масса сегодняшних сатанистов, полагающих себя приверженцами пути левой руки, недолюбливает Кроули, не подозревая его влияния на их понятийную систему.

Признавая заслуги Ройсса в деле нахождения и распространения тайного истинного знания о сексуальной магии, Кроули, тем не менее, заявлял, что он лично разгадал сексуально-мистический базис всей магии еще в 1905 году, когда посещал проститутку. Кроме того, главный и решающий момент в его эротико-магической инициации произошел после того, как на него снизошло откровение в 1909 году, т. е. несколькими годами раньше его знакомства с сексуальным учением О.Т.О. Ройсса. Означенное просветление произошло с ним во время его странствий по Алжиру, где он принимал в пустыне участие в ритуале содомитов, посвященном распутному богу — козлоногому Пану. Его партнером в этом действе стал один из первых его последователей, британский поэт Виктор Нойберг, которого с Кроули связывали сложные садомазохистские отношения.

Многие из учеников Зверя упускали из виду мазохистский контекст практически всех крупных магических озарений Кроули; однако, привнесение в инициацию эротической боли и унижения является, пожалуй, его самым оригинальным вкладом в сексуально-магическую практику. Во время своего североафриканского путешествия Кроули с Нойбергом разыгрывали роль Господина и Раба, облачаясь в театральные одеяния. Кроули выступал святым дервишем, а Нойберга заставлял играть «укрощенного и дрессированного демона», джинна, подчиняющегося его приказаниям. Кроули писал о Нойберге: «Чем безумней и экстравагантней он себя вел, тем больше он внушал местным жителям уважения к Магу, сумевшему приручить столь фантастичного и страшного джина». Заявление о том, что люди с легковерной восторженностью восприняли его опыты, ибо «узрели, что я святой» — для Кроули очень характерно. Столь же вероятным кажется, что алжирцы посчитали эту парочку самыми банальным сумасшедшими. Невзирая на свои многочисленные поездки по Востоку и Африке, Кроули редко воспринимал население этих мест иначе как экзотичных, суеверных «дикарей».

В безлюдной пустынной глуши два мага отправляли акт сексуальной магии, во время которого, по утверждению Кроули, он преодолел дуализм духа и плоти, обретя понимание того, что секс может исполняться как божественное таинство. Ясное дело, такое осмысление есть один из ключевых постулатов пути левой руки, потому запомним его, пока будем более детально анализировать данное событие и его влияние на философию Кроули. Нельзя забывать о том, что Кроули писал в эпоху, когда гомосексуальность/мужеложство было в Англии уголовно наказуемым. (Кстати, благовоспитанное общество косилось на Нойберга неодобрительно до конца его жизни из-за того, что в молодости он экспериментировал с гомосексуальностью.) Кроули лишь сделал публичное признание о своем опыте встречи с воплощением Пана. «Незаконно говорить об этом открыто под страхом самого страшного наказания, однако я могу сказать, что суть в том, что до настоящего времени я был привязан к определенным концепциям поведения, каковые, будучи совершенно правильными, с точки зрения человеческой натуры, совершенно неуместны в инициации. Мне не дано пройти Бездну, покуда я не вырву их из своего сердца».

Этим словесным туманом Кроули хочет сказать, что однажды был вынужден отдаться своему, в прочее время пассивному ученику Нойбергу, что должно было послужить «отправной точкой» к мистическому откровению (в данном случае — вхождению в Четырнадцатый Эйр из «Энохианских посланий» доктора Джона Ди). Кроули дал более живое описание этому событию в своем курьезном, полном недомолвок, гомоэротическом тексте «Душистый сад Абдуллы, Сатирика из Шираза»:

«В тишине заката, придите бесшумные копыта, ступая по мощеной улице; и прежде чем я узнаю это, страстное податливое волосатое тело обхватит меня, и ужасный магический жезл, содрогаясь, войдет в мою плоть, так что основы души будут сотрясены. Тяжелое дыхание и вонючие поцелуи фавна на моей шее, его зубы впиваются в мое мясо — жуткий рывок подбрасывает наши тела в воздух с атлетической страстью, что соединяет нас с величайшим Богом — «запрятанном в глубине материи» — и жизнь моего незнакомого любовника кипит в моих кишках… мы обрушиваемся вниз в экстазе — нечто, похожее на смерть — и, задыхаясь, шепчем Пан! Пан! Ио Пан! а пока мраморный блеск перед нами превращается в последний луч заката, его изящная улыбка — над нашими неподвижными и пораженными телами».

Надо отметить, что в этом ритуале Кроули не ставил целью созидание независимого и бессмертного, богоподобного сознания, что является главной задачей в сексуальной магии пути левой руки. Напротив, он применял оргазм как «некое подобие смерти», дабы растворить «эго» — что за неточное и прилипчивое словечко — в том, что он называл «океаном бесконечности». И Кроули совершенно уверенно говорит, что «пересечь Бездну», не избавившись при этом от своей личности, значит вступить на путь левой руки, как он его понимал.

Такая цель совершенно противоречила бы целям, выдвинутым философией Кроули, которую сформировали Блаватская, ортодоксальный буддизм и космогония «Золотой Зари» — герметического ордена, в котором он познакомился с церемониальной магией. По всем этим философско-религиозным концепциям выходило, что то, что они обозначали как путь левой руки, — однозначно ложная дорога; причины этого, правда, варьировались. Всякая попытка увязать кроулианскую сексуальную магику с темной волной должна учитывать это его личное негативное отношение к левому пути и его самоопределение как мага, следовавшего путем правой руки. Разумеется, акцент Кроули на сексуальной мистике и эротических ритуалах сам по себе исключает его из числа адептов пути правой руки в его изначальной форме, однако в западных магических кругах уже в эпоху Кроули с данными терминами была безнадежная неразбериха.

Как бы то ни было, вышеозначенное анальное прозрение в Алжире стало для Кроули поводом наградить себя ступенью (8) = [3] Magistri Templi, в соответствии с инициатическим «табелем о рангах» собственного его ордена «Argentinum Astrum» (Серебряная Звезда). Дальнейшее обсуждение смысла этих степеней не имеет большого значения для пути левой руки в нашем понимании. Тем не менее, нашим читателям не составит труда разобраться, действительно ли Кроули растворил свое эго и личность в океане безликой природы, после того как данный важнейший сексуально-магический ритуал дал ему возможность претендовать на звание Мастера. Достаточно изучить биографию Кроули после 1909 года, чтобы окончательно и бесповоротно убедиться в том, что перед нами человек, сохранявший свои монументальные эго и личность до самого последнего дня жизни.

Но безудержная мания величия у Кроули всегда уравновешивалась в равной степени мощным психическим противовесом. Согласно Джону Саймондсу, автору многих биографий Кроули, когда тот, позабытый почти всеми, пересек свою последнюю бездну в 1947 году, обреченный на убогое существование в дешевом пансионе, один свидетель кончины Зверя расслышал последние его слова: «Подчас я ненавижу себя». Кроули взволнованно пробормотал это на смертном одре.

Хотя было бы ошибкой придавать излишне много смысла финальным размышлениям умирающего человека, все же, изучая сексуально-магическую практику Кроули, следует помнить о мучавшем его на протяжении всей жизни отвращении к себе. В дневниках Кроули нередко встречаются раздутые гиперболы его публичного имиджа, показывающие нам несчастного человека, борющегося с депрессией, скукой, зависимостью от наркотиков и нищетой. На наш взгляд, стоит лишь ознакомиться с монотонностью его дневников, беспрерывно повествующих об отчаянии, апатии и тупой озлобленности, чтобы убедиться в одной вещи. Несмотря на все заявления о том, что он достиг сверхчеловеческого состояния инициации, Кроули оставался человеком непросветленным, рабом своих пристрастий, цепляющимся то за один, то за другой безнадежный проект. Если конечная цель эротической инициации пути левой руки есть Освобождение, то все энергичные пансексуальные старания Зверя не привели ни к чему.

Важнейшие сексуально-магические упражнения с Виктором Нойбергом в 1909 году, каковые Кроули считал демаркационной линией между его существованием как мага-человека и жизнью наполовину божественного существа, раскрывают еще один аспект, по которому кроулианская сексуальная магика радикально отличается от традиционных практик пути левой руки, обозначенных нами. Самыми «просветляющим» из всех своих религиозно-эротических трансформаций Кроули, по всей видимости, полагал результат его гомосексуальных отношений, в то время как магическое совокупление с женщиной для него явно стояло на уровне более низком.

Разумеется, базовый физический механизм оргазма и соматического удовлетворения одинаков, какого бы пола партнеры не участвовали в процессе. Но различие в спиритуальной и тонкой энергетической составляющей, задействованной в инициатическом однополом (однополярном) или разнополом (биполярном) сексе нельзя игнорировать как один из факторов пути левой руки. Что касается Кроули, его странную интерпретацию различия между мужской и женской сексуальностью надо рассматривать в контексте его безудержного отвращения к женскому принципу в целом и его презрения к женщинам в частности, что было свойственно ему на протяжении всей его жизни. Не мотивом сознательного и позитивного желания работать с однополой психосексуальной энергией — что может быть потенциально ценным для сексуально-магической инициации — а, скорее всего, фобией женской сексуальности были порождены гомосексуальные концепции Кроули. Об этом он проговаривается в «Эзотерическом эссе» (и не только там) — своем отчете о недавнем опыте гомосексуального заклинания теургических форм, проведенного совместно с тем же Виктором Нойбергом. Кроули утверждает, что использование женской сексуальности «более опасно для деятельности мага», нежели секс-магия между партнерами-мужчинами. (По словам одного знакомого нам палестинского мага, такое убеждение до сих пор бытует в закрытых кругах, состоящих преимущественно из мужчин, практикующих сексуальную магию в современном исламском мире.) В старости Кроули записал в дневнике, что созерцание вульвы наполняет его отвращением — а такое отношение немыслимо для адепта пути левой руки.

Всем этим мы не хотим сказать, что в глубине души Кроули не привлекали женщины — по крайней мере, физические экземпляры, имевшие ценность для его целей — но тяга эта извращалась настолько патологическим выражением любви/ненависти, насколько это можно себе вообразить. Невзирая на бесчисленных любовниц, которых Кроули на протяжении всей своей жизни использовал в качестве магического инструмента, он, насколько можно судить, из-за глубокой антипатии к этому полу, так и не смог ни осознать, ни принять принцип Шакти, без которого невозможен путь левой руки, путь женщины. «Надо, чтобы, — рассуждал он, — женщин приносили к двери черного хода, словно молоко, когда в них возникает необходимость». Абсолютно ничего общего с поклонением Богине, воплощению которой в человеческом теле оказывают сексуальные почести, составляющим суть опыта пути левой руки. Одна только цитата из автобиографии Кроули заменяет обширные тома рассуждений: «мужчина — страж Жизни Бога; женщина — лишь временное средство; воистину святилище для Бога, но не сам Бог».

[Иллюстрация: Автопортрет Кроули с «фаллическим локоном» на лбу.]

[Иллюстрация: Автопортрет Кроули с фаллической подписью]

Божественную силу Кроули был способен помыслить лишь в образе фаллоса. Тотальная самоидентификация с лингамом как истинной созидательной энергией в нем была также сильна как его неприязнь к йони — не более чем вспомогательному элементу. Он сравнивал форму человеческого мозга с головкой пениса, выдвинув туманную теорию о том, что схожесть этих двух органов указывает на аналогичность их функций. Все видимое творение проистекает из пениса в виде спермы, как рассуждал Кроули, а мозг порождает мысль. Одинокий кустик волос на своей бритой голове он называл фаллическим локоном. В его стилизованной подписи у буквы «А» в слове «Алистер» — узнаваемые фаллические очертания, напоминающие упрощенное изображения члена с яйцами. Выполняя гомосексуальный акт анальной сексуальной магии XI° степени О.Т.О., он иногда визуализировал себя в виде божественного пениса, извергающего небесное семя. Если кто-то обзывал Кроули за какие-то его выходки «членом», он с радостью с этим соглашался.

Кроули однажды заметил, что «женщины не в счет, они существуют, лишь пока могут соблазнять или как-либо еще губить мужчин». Обратите внимание, миллионы мужчин-современников Кроули придерживались аналогично низкого мнения о прекрасном поле, однако подобные упрощенческие сентенции об одной из сторон сексуального равновесия человечества, проговоренные устами человека, претендовавшего на то, что он вышел за пределы мирского менталитета и его ограничений, не могут не заставить задуматься. Что еще важнее, представление Кроули о женщине как о «временном средстве» абсолютно не стыкуется с центральным местом, которое занимает Женский Демонизм в освобождении пути левой руки. В этом смысле, можно предположить, что Кроули так и не сумел расстаться с иудео-христианским взглядом на женщину как на поделку из «ребра Адама», второстепенное, небрежно выполненное творение Бога, ставшее причиной изгнания мужчины из Эдема. Это отношение к женщинам, как и многое другое в своем мировоззрении, Кроули усвоил у «Плимутских Братьев» — религиозной секты, в которой он воспитывался, будучи ребенком.

Еще в детстве, в процессе пристального изучения Библии, Кроули впервые столкнулся с образом Багряной Жены — нашей старой знакомой Инанной/Иштар — в виде Вавилонской Блудницы, жуткой предвестницы Апокалипсиса, восседающей на Звере 666, из «Откровения», чье таинственное число — «это число человеческое». (Откровение 13, 18.) Из этой искаженной христианской версии месопотамского мифа Кроули позаимствовал ключевой религиозный образ для свой личной космогонии. Мать его, по крайней мере, он так рассказывал, так возмущалась его подростковым романом с горничной, служившей в их семье, что окрестила сына Зверем, подарив ему его первое и, пожалуй, самое известное магическое имя. А что за Зверь без своей загадочной Блудницы, Багряной Жены?

«О Благословенный Зверь и ты, Багряная Жена его желания», (Книга Закона. Цитата не совсем точная, у Кроули — Scarlet Concubine — Наложница (перевод А. Чернова).) — написал Кроли, одним взмахом пера превратив библейских чудовищ в контрасексуальный дуализм Телемы. В соответствии со своим подчас эксцентричным толкованием Каббалы, Кроули писал имя Багряной Жены «Бабалон» — это было его единственным заимствованием из книги Джона Ди «Энохианские Эйры». Число Бабалон, по мнению Кроули — 156, он объясняет как его «непрерывающееся соитие или самадхи во всем». По крайней мере, в пользу этого утверждение говорит легендарный сексуальный аппетит Инанны, описанный в аккадских и шумерских эпосах, в которых она самозабвенно предается любви «долгими днями», пока, наконец, насытится.

У телемитов одним из основных символов Бабалон была живая алая роза; цвет ее обозначал «кровь святых» — содержимое Чаши С Мерзостями и Нечистотою Блудодейства, которую держит в руках Вавилонская Блудница из «Откровения». Эту розу-вагину Кроули приравнивает к украшенному розами кресту, центральному символу розенкрейцеров. (Темно-красная роза по своему смысловому значению схожа с напоминающим йони цветком гибискуса, который используют в тайном ритуале Вама Марги.) Для Кроули святые, кровью которых напоен цветок, были не христианские мученики. Это были Мастера Храма, подобные ему самому, кто якобы пересекал бездну, излив всю свою кровь до последней капли во Вселенское Единство, и символически это выражалось кровью/спермой, изливаемой в вульву Блудницы.

Принимая во внимание то место, которое занимали в его религии Зверь и Блудница, вызывает удивление то, что Кроули не обратил должного внимания на происхождение сих мифических существ. В противном случае он бы обнаружил, что подобно тому, как Блудница некогда была Инанной/Иштар/Астартой, Зверь 666 изначально был божеством женского пола, драконом по имени Левиафан, легенда о котором происходит из дохристианских верований шумеров, касающихся Тиамат, древнейшей богини из незапамятных времен. Древний образ Зверя как женской силы не совпадает с предложенным Кроули определением Зверя 666 как квинтэссенции солярно-фаллической энергии; однако Кроули, поэт и романтик, никогда не отличался знанием мифологии. По мифологии его собственного сочинения однозначно выходило, что Бабалон — один из аспектов египетской богини ночного неба Нут, а по «Книге Закона» Бабалон — одно из «тайных имен» Нут. Бабалон (из-за ее безудержной чувственности) Кроули считал спутницей Пана, козлоногого бога древнегреческого пантеона.

Затем Кроули стал искать Багряную Жену в человеческом обличье. Это был ни к чему не приведший поиск вынашиваемого в душе идеала, недостижимой анимы, которую он обретал и терял в сотнях женщин. Но было бы неверным полагать, что Кроули видел в Багряной Жене родственную душу — у него отсутствовал даже малейший интерес к женской душе; неизвестно, верил ли он вообще в то, что женщина обладает душой. Нередко, дабы помочь этим смертным женщинам подняться до уровня Багряной Жены, он рисовал свою фаллическую Отметину Зверя у них между грудями в качестве талисмана, означавшего его власть, что явно противоречит его собственному утверждению о том, что «человеческая плоть не должна принадлежать никому».

Если бы Кроули вдруг вздумалось дать брачное объявление о поисках новой Багряной Жены, то в качестве требований к кандидаткам он мог бы процитировать собственную «Книгу Закона»: «Пусть трудится трудом порока! Пусть уймёт своё сердце! Пусть будет вызывающей и прелюбодейной!» Концепция Багряной Жены, предложенная Кроули, сводится к образу высасывающей из человека все соки людоедке, роковой женщине, belle dame sans merci, (Belle dame sans merci (франц.) — безжалостная красавица.) доминировавшей в европейском изобразительном искусстве, поэзии и литературе 90-х годов XIX века, превращенной в магического идола. На самом деле, многие символисты и декаденты создавали вульгарно-вычурные образы Вавилонской Блудницы, ставшие предтечами кроулианского культа Багряной Жены. Помимо прочего, Бабалон можно сравнить с гностической Софией, поскольку знание, которым обладает Блудница, Кроули называл «Пониманием» — пишется с большой буквы, чтобы отделить его от расхожего знания о мире — мудростью, превращающей мага в Мастера. Подобная интерпретация соития с Шакти была бы близка тантрическим буддистам, для которых партнерша есть Видья, т. е. воплощение мудрости.

Отныне Кроули будет вырывать какую-нибудь безымянную школьную учительницу, проститутку, актрису или неудовлетворенную домохозяйку из лап ее однообразного существования и возводить ее в священный телемитский ранг Багряной Жены. Несмотря на громкий титул, практически ни одна из женщин, избранных Кроули на эту роль, не являлась самостоятельным магом. Куда больше ему нравилось быть единственным магическим авторитетом, когда речь шла об отношениях с противоположным полом; лишь за учениками мужского пола он признавал что-то похожее на равенство в знании. Кроули не признавал и не желал обнаруживать спиритуальных или интеллектуальных талантов у своих любовниц — для него женщины были неспособны иметь какой-либо талант и даже просто мыслить. Единственным исключением он считал нескольких своих учениц-лесбиянок, мужские качества которых, рассуждал он, могут дать им возможность стать отражением мужской доблести.

Посмотрите, как Кроули описывает Родди Майнор, одну из своих Багряных Жен, как он поносит ее, изредка награждая похвалой, сравнивая ее положительные мужские черты с женскими недостатками: «Физически она представляет собой великолепное животное, с мужскими мозгами, плотно набитыми общими познаниями… но, невзирая на все усилия, в ней остается темный угол, где находит прибежище ее женственность и не дает ей отбросить себя». Он часто называл своих Багряных Жен животными; некоторых из самых ярких Блудниц Бабалон он наградил кличками «Кошка», «Обезьяна», «Змея» и «Сова». Похоже на нежные уменьшительно-ласкательные прозвища; однако Кроули, страстный охотник, к животному царству испытывал столь же мало симпатии, как и к противоположному полу. Четвероногих всех видов и двуногих женского пола Кроули находил одинаково досадными.

Любительская психология — одно из самых гнусных хобби нашего времени. И все же, нам кажется, что сложно поверить, чтобы нелюбовь к собственной матери, о которой громогласно заявлял Кроули — по его признанию, она была ограниченной и невежественной религиозной «фанатичкой» — не оказала решающего влияния на его ущербную психику, когда дело касалось женщин. Беглого просмотра личных дневников Кроули достаточно, чтобы понять, что его женофобия не была просто абстрактной, высосанной из пальца, позой, рассчитанной на то, чтобы шокировать общественную нравственность. Его рассказ о своей повседневной жизни — это убийственный отчет о подогретых винными парами или наркотиками склоках, в которых Зверь горделиво живописует себя беспрестанно избивающим и унижающим своих злосчастных подруг. Нередко он повествует о побоях, коими наградил возлюбленных, со злорадством, точно так же он хвастается тем, как бездумно мучил животных. Чтобы никому не пришло в голову идеализировать этот кошмар, поясним, что жестокость Кроули по отношению к его магическим и «непосвященным» любовницам редко представляла собой сознательную и осуществляемую по обоюдному согласию практику сексуально-магического доминирования и подчинения, которое мы рассмотрим в финальной главе нашей книги. Садизм Кроули есть, скорее, мелочное запугивание слабого, гротескная пародия псевдо-ницшеанской демонстрации силы, проповедуемой в «Книге закона».

[Иллюстрация: Одна из Багряных Жен Кроули, между грудями которой изображена «Печать Зверя».]

Дурное обращение Кроули с женщинами — один из самых убедительных примеров его поведения, после которых начинаешь сомневаться в правдивости его заявлений о том, что он достиг высших состояний сознания. Ясное дело, Мастер преподносил избиение женщин как инициатические уроки своим жертвам/ученицам, дабы они преодолели свои ограничения. Но вообще-то кажется, что это просто банальные вспышки неуправляемой ярости. Если говорить о героическом владении собой, к которому в идеале стремится инициация пути левой руки, взрывы бешенства Кроули указывают на полное отсутствие психологического контроля над инстинктами пашу. И что еще убедительнее, маниакальная жестокость Кроули по отношению к женщинам противоречит важному тантрическому принципу, сформулированному последователем одной исламской секты и приведенному в первом разделе данной книги: «эта секта называет женщин шакти (сила), и дурно обходиться с шакти — то есть, женщиной — считается преступлением».

Практические результаты кроулианской педагогики говорят сами за себя: две женщины, бывшие его официальными женами, стали алкоголичками, и обе окончили жизнь в сумасшедшем доме, не дожив до старости. Судьба несчастных существ, которых Кроули по очереди возносил на пьедестал «Багряной Жены» — немногим лучше. В абстрактной теории, на бумаге, Кроули воспевал сакральную сущность Багряной Жены в самой пышной и изысканной прозе, напоминающей пассажи из Суинберна и Ветхого Завета: «Свята, да будет свята во веки веков наша Госпожа Бабалон, хлеставшая меня… своим бичом… Да будет свята Та, что наполняет свою чашу всеми каплями моей крови… Смотри, как пьяна она от нее, шатается на небесах, валяется от удовольствия… Не она ли твоя истинная мать среди звезд, о, сын мой, и не обнимаешь ли ты ее в безумии инцеста и прелюбодеяния?!» (А. Кроули. Книга мудрости и глупости (книга алеф).)

Надо думать, такого рода вещи впечатляли и даже льстили психически уязвимым женщинам, которыми вампирически пользовался Кроули. Однако на практике он навязывал своей Багряной Жене условия средневекового рабства, верный собственному утверждению: «женщина сносна в этой жизни, если только обучить ее, чтобы она помогала мужчине в работе, ни на мгновение не отвлекаясь на все прочие интересы». Раз столь жалкую долю Зверь в лучшем случае пророчил смертным женщинам, не надо удивляться тому, что его видение даже такой властной силы Женского Демонизма как Бабалон в равной степени ограничивалось его женоненавистничеством. В «Магике» Кроули разъясняет, что какими бы почестями не пользовалась Она, даже у Богини не может быть задачи важнее, чем «помогать мужчине в его работе». Он писал: «Это дело Бабалон под властью мага, той, что посвятила себя работе, и она — хранительница Бездны».

Когда мы вспоминаем об огромном могуществе, которым Бабалон наделяли в ее прежних ипостасях Инанны, Иштар и Астарты — этих внушающих ужас богинь священной войны и сакральной чувственности — становится ясно, насколько урезана и деформирована эта кроулианская концепция, получившая распространение в оккультных кругах. Адепту пути левой руки, работающему с движением Бабалон, надо усвоить, что эта гордая Воительница никогда не подчиняется ничьей власти. Ведь в древних мифах повествуется о независимости Инанны и Иштар, о том, что она никому не служит, она — хаотичный, непокорный дух, воплощение свободы, как на сексуальном, так и на психическом уровне.

Поразителен контраст между неприязнью Кроули к женщинам в обыденной жизни и его идеализированным образом Воительницы из телемского пантеона, которой поклонялись на почтительном расстоянии. Например, он наградил свою дочь сногсшибательным именем Нут Ма Ахатхур Геката Сапфо Иезебель Лилит. Он же не уставал повторять, что женщины не должны надеяться на что-то большее, чем выполнение функции подходящей дырки для удовлетворения похоти, которую они возбуждали в мужчинах. (Когда его многоименное дитя скончалось в нежном возрасте, Кроули отметил, что причиной ее смерти стал «данный ассортимент наименований»).

Картину присущего Кроули женоненавистничества усложняет его горячее желание быть сексуально униженным, порабощенным свой Багряной Женой во время актов сексуальной магии. Но даже его мазохистский импульс выражает его неприязнь к женщине; подчиняясь ей, самому отвратительному из существ, Кроули верил, что ввергает себя в пучину позора, ставит в положение еще более низкое, чем занимаемое его любовницей в космическом порядке вещей. Мы еще вернемся к кроулианскому применению садомазохизма в инициации, а также к его противоречивому пониманию женской стороны в собственной личности.

У читателя может возникнуть неверное представление, что основная телемская пара Багряной Жены и Зверя — западный вариант дихотомии Шива/Шакти. Позднее телемиты, решившие порвать с кроулианской ортодоксией, предпринимали серьезные попытки перенести этих стилизованных сексуальных божеств в более свободное для личностного развития пространство пути левой руки. Архетип Багряной Жены с тех пор зажил у магов собственной жизнью, независимо от телемской доктрины. Однако сам Кроули определял Багряную Жену просто как «любую Женщину, воспринимающую и передающую мое Солнечное Слово и Бытие». При наилучшем раскладе его сексуальной партнерше доставалась роль бледной и пассивной луны, отражающей свет величия ее Мастера и его солнечных лучей — жертвоприношения его семени.

«Солнечное слово» Кроули было его Логосом, манифестировавшимся в священной сперме Мастера, божественным даром, который, как он считал, осчастливливал Багряную Жену. Ежели она беременела от Зверя, то тем полнее было ее счастье. Как ни парадоксально, любой сегодняшний христианин-фундаменталист от всей души согласится с мнением Кроули об истинной, предписанной самой природой роли женщины — материнстве. Равно как глубокое религиозное убеждение Зверя в аморальности контрацепции и абортов снискали бы одобрение со стороны Его Святейшества Папы Римского. Возражения против абортов в сексуальной доктрине Кроули — что целиком и полностью противоречит телемскому постулату о свободе каждого распоряжаться по своему желанию собственным телом — зиждутся на убежденности в том, что сперма есть священная субстанция.

При чтении некоторых комментариев Кроули становится очевидным: то, что он называл спермофагией — поеданием спермы — ни много, ни мало, ключ к бессмертию, а также молитва о мистическом Понимании. Он считал сперму алхимической «Кровью Красного Льва» — изначальной субстанцией, содержащей в себе суть всех материальных и нематериальных форм. Высвобожденная из Атанора (алхимическое название пениса у Кроули) в реторту (вульву), сперма преобразуется в сам эликсир жизни. Поглощайте сперму, учил Кроули своих ближайших учеников (прежде всего, его сперму) и в вас войдет все и вся творения. Однажды он назвал ее «жидким проводником Духа, эликсиром Магики». Он полагал, что для теургических операций, придающих земные формы божественным сущностям, необходимо проливать кровь животных, и аналогичным образом, эякуляция привлекает незримых демонов, которые предположительно должны обрести субстанцию через жизнепорождающие силы. Эта его идея повторяет демонологические учения Церкви о суккубах, утверждающие, что данные сексуально ненасытные элементалы обретают форму благодаря магическим свойствам семени, пролитого во время ночных поллюций.

На первый взгляд может показаться, что восторженное отношение Кроули к сперме соответствует принципу задержки семени, практикуемому некоторыми адептам пути левой руки. Главное различие состоит в том, что тантрист стремится уловить невидимую спиритуальную и психическую преображающую внутреннюю энергию — бинду — содержащуюся во внешней форме спермы. Но сексуальная магика Кроули однозначно материалистична; магическую силу он приписывал собственно физической субстанции своей спермы. И, разумеется, он находил необходимым эякулировать как можно чаще, в то время как некоторые тантристы стараются сдерживать и экстернализировать семяизвержение.

Однако, согласно философии темной волны, природные производящие энергии человеческого тела, генерируемые во время облеченного в ритуал сексуального возбуждения и оргазма, не производят трансформацию майи через непосредственно органический фактор, как, например, излияние семени. Магическое изменение совершается благодаря тому, что адепт переориентирует физиологический процесс продолжения рода на тонкий, психический уровень бытия, манифестирующийся в неприродной сфере.

В одном из самых противоречивых и неверно-толкуемых пассажей книги Кроули «Магика в теории и на практике», озаглавленном «О кровавой жертве и родственных ей предметах», сказано: «Наиболее подходящим объектом [для принесения в жертву] в этом случае является невинный и умственно развитый ребенок мужского пола». С удивительным нахальством он упорно говорит о себе в третьем лице набожным тоном: «Магические Записи фратера Пердурабо [фратер (брат) Пердурабо — одно из магических имен Кроули] дают понять, что с 1912 по 1928 год он производил такие жертвоприношения в среднем по 150 раз в год». «Ребенок мужского пола» — это, конечно же, его сперма, «жертвуемая» во время занятий сексуальной магикой.

Здесь мы наблюдаем определенное сходство с концепцией пути левой руки о том, что сперма жертвуется Богине на алтарь йони; однако для Кроули ни йони, ни Богиня сами по себе неинтересны. И, несмотря на то, что он называет излияние спермы принесением жертвы, а поглощение ее — евхаристией, и в этом перекликается с восточной эротической алхимией пути левой руки, где практикуется излияние и обратное всасывание сексуальных флюидов, теорию Кроули от Вама Марги отличает ее фаллоцентризм. Сексуальные истечения Багряной Жены по важности несравнимы с его флюидами. В конце концов, она — не более чем «святилище» Бога, а быть Богом дозволено одному Кроули. Сравнивая эти две концепции, следует отметить, что, несмотря на ряд их общих черт, на уровне более глубоких принципов они полностью отличаются друг от друга.

Вдохновившись ранней версией ройссовского спермо-гностицизма О.Т.О., Кроули сделал собственную молофью ключевым таинством Телемы — эквивалентом причащения путем поглощения человеческого семени в ходе гностической мессы, о чем шла речь в предыдущей главе. И одним из вкладов Кроули в ройссовское О.Т.О. стала написанная им гностическая месса, в прямом смысле сочащаяся плохо завуалированной сексуальной символикой.

Кроули усвоил теории Ройсса для своей магической практики; он считал обязательным пить собственную сперму из лона своей Багряной Жены, играющей главным образом роль магического медиума. Словно знаток вин, Кроули делал тщательнейшие записи, документирующие консистенцию, вкус и объем его спермы. Характерна следующая его дневниковая запись, сделанная в телемской общине на Сицилии: «Сильный и дикий оргазм. Эликсир почти полостью впитан: Алостраэль [магическое имя Лии Хирсиг, одной из его самых постоянных Багряных Жен] досталось лишь несколько капель». Сохранились и не столь восторженные отчеты: «Эликсир ничего особенного — довольно неплохой после тщательного перемешивания».

На основе подобных наблюдений он совершал предсказания и пророчества. Гадания его редко носили спиритуальный либо инициатический характер — преимущественно они фокусировались на материальном аспекте существования волхва и сообщали о неожиданных денежных поступлениях, новом источнике героина, удаче в каком-нибудь литературном предприятии. Временами экзерсисы в сексуальной магии ставили перед собой абстрактные цели, вроде «возвращения меня к моей пророческой миссии», «установления закона Телемы» или призывали даже и без того не нуждающиеся в подпитке блага, вроде «чувственности и силы чувственности». Каким бы ни было пожелание Зверя, обычно он громко выкрикивал его в момент оргазма — в этом он повторяет концепцию «брачного мига» Рэндольфа, но куда более напористо. Читая оставленные Кроули записи об этих магических сношениях, начинаешь сомневаться, что в них задействовалась визуализация или же психическая концентрация; по всей видимости, Кроули был убежден, что для удачного трюка достаточно сильного оргазма и выкрикнутого желания. (Исключение здесь составляют его сексуальные обращения к божествам, когда он якобы в момент наивысшего наслаждения внедрял свое сознание в разум воображаемого бога.)

Что касается форм сексуального общения Кроули с сожительницами, то, как правило, они ограничивались совершенно обыденным проникновением в то или иное лоно; пролонгированный экстаз, которого ищут адепты пути левой руки, его, насколько можно судить, не интересовал. Один из его личных дневников, «Магический Дневник Зверя 666», дает нам достаточно полный отчет о его практике сексуальной магики. Из данного документа мы узнаем, что многие половые партнеры Кроули даже не догадывались, что принимают участие в некой магической операции. (В последней главе мы обсудим плюсы и минусы сексуально-магической работы, ни один из участников которой не поставлен об этом в известность.) Помимо достаточно формальных отправлений «Королевского искусства» с разнообразными Багряными Женами, там описаны совершавшиеся второпях акты содомии с незнакомыми мужчинами в турецких банях, встречи с апатичными проститутками и прочие анонимные «трахи наспех». Вряд ли во время этих скоротечных «знакомств» у него было время войти в состояние измененного сознания, необходимого для магического действа, не говоря уж о культивации экстаза. Конечно, признак истинного мага — это умение порождать изменение майи независимо от обстоятельств, в конечном итоге — преодоление необходимости видимого ритуала как такового. Пускай читатель сам определяет, это ли происходило с Кроули, или же некоторые из безымянных случек, коим он приписывал инициатический смысл, представляли собой банальное средство избавления от того, что он назвал «слепой, страшной, болезненной тяги заглушить [сексуальный] зуд».

Кроули нередко сравнивает бурные оргазмы, испытываемые им во время его практик, с опытом переживания состояния, близкого к смерти — мы уже отмечали сближение смерти и Эроса в традиционном пути левой руки. «Лучшая физическая смерть — та, что во время оргазма», — сделал таинственную запись Зверь, намекая на один из своих излюбленных методов изменения сознания. Восторженные его описания внутреннего физического утомления после соития отражают важный аспект его сексуально-магического учения в О.Т.О. В книге «De Arta Magica» он советует адепту сознательно изнурять тело в процессе коитуса, чтобы сознанием овладел упоминавшийся выше транс «эротико-коматозного ясновидения». В данном состоянии Кроули или его партнеры — как правило, при небольшом химическом содействии — пытались отделить тонкое тело от истощенной плотской оболочки и совершить путешествие в астрал. В ритуале пути левой руки трансформация психики партнеров происходит за счет растянутого во времени соединения сексуальных полярностей и непрерывного обмена сексуальной энергией.

В кроулианской сексуальной магике совокупление и оргазм зачастую суть не более чем механизмы достижения более ценного посткоитального транса. Последователь темной волны должен экспериментировать с обоими состояниями, притом, что пролонгированный оргазм всего тела в ритуале пути левой руки нацелен на мощное усиление энергии и пробужденности, а не на пресыщенную мечтательность, к которой стремился Кроули. В желании быть целиком и полностью изнуренным, приближаясь в оргазме к грани смерти, заметна, судя по всему, тяга к умерщвлению плоти и самоотречению, характерная для всей деятельности Кроули. Поскольку он явно находит секс по природе своей «дурным» занятием, наслаждаться которым можно лишь вопреки ему самому, как религиозной обязанности, неудивительно, что столь мощное психическое напряжение ведет его к последующему истощению ресурсов вместо радостной бодрости, желанной для адептов левого пути.

По контрасту с данной техникой, Кроули подчас использовал секс как источник вдохновения, занимаясь любовью часами, дабы воспламенить и выпустить из себя не только семенные, но и творческие соки. Однажды, особенно бурно развлекшись с одной семейной парой во время путешествия по Мексике, Кроули вдохновился на шестидесятисемичасовой марафон писательской работы. В результате на свет появился «Tannhauser» — страстная драма в стихах, вдохновленная вагнеровской оперой и написанная в форме диалога между богиней любви Венерой и околдованным рыцарем по имени Тангейзер.

Кроули, подобно адептам пути левой руки, временами использовал секс для того, чтобы разорвать покрывало майи и выйти за пределы внешней видимости и внутреннего программирования. В частности, он рекомендовал: «Ты должен вступить в связь с уродливой старухой, пока не обнаружишь в своих объятиях и не полюбишь звезду, каковой она и является». Будучи в Нью-Йорке, он дал объявление о поиске искалеченных, горбатых и «наделенных прочими уродствам» моделей — речь шла о Королевском Искусстве сексуальной магики. Адепт Вама Марги, как говорилось выше, применяет схожие методы пробуждения и утоления желания с лицами, в обычной жизни не соответствующими эстетическим критериям и с физическими отклонениями.

Также Кроули иногда демонстрировал ученикам свою сексуальность ради того, чтобы шокировать их и разбудить в них инициатическое прозрение. Израэль Регарди рассказывает, что вскоре после того, как он занял пост Звериного секретаря, ему довелось стать свидетелем, как его гуру со своей тогдашней Багряной Женой «трахались как животные» на полу в его присутствии, едва успев представиться друг другу. Позже Регарди обиделся на одно из антисемитских замечаний учителя и продолжил свое изучение искусства оргазменного освобождение в качестве терапевта Рейха. Самые лояльно-настроенные почитатели Кроули высказали предположение, что Зверь специально удалял от себя самых преданных учеников, ибо таков был его метод помогать им в поисках их истинной воли. Вряд ли они правы, учитывая, насколько остро Кроули нуждался в финансовой поддержке со стороны своих последователей.

Вместо освоения более надежных и проверенных техник расширения сознания, невзирая на несколько несистематические занятия йогой, Кроули «питал» свою сексуальную магику обильными дозами кокаина, опиума, эфира и гашиша. Его любовь к эфиру была такова, что многие рассказы о Звере, написанные теми, кто лично знал его, живописуют ядовитый аромат наркотика, который возвещал о его появлении, и надолго оставался после его ухода. (Его пристрастие к героину, который снижает либидо, не может быть оправдано тем, что он якобы употреблял его в качестве афродизиака или средства изменения состояния сознания для занятий сексуальной магией.) Восточная традиция пути левой руки говорит о разумном использовании психоактивных свойств вина и тетрагидроканабинольных средств (из индийской конопли) с благословения Шивы, хозяина всех изменяющих человеческое сознание веществ. Но именно это строго контролируемое применение отличает ритуальное опьянение в пути левой руки от непрерывного и безудержного разрушения Кроули своей нервной системы с помощью всевозможной химии. Кроули осознанно накачивал себя всяческими веществами на протяжении каждого дня, дабы сделать жизнь терпимее; не пробуждению от иллюзий майи служила его наркотизация, она лишь укрепляла его самообман. В молодости Кроули хотя бы уравновешивал свое непомерное наркотическое злоупотребление усиленными тренировками, мощной физической нагрузкой, например, альпинизмом и прочими спортивными занятиями. Но кому доводилось слышать о том, чтобы фанаты Дяди Алистера, подражая своему Мастеру, покоряли Килиманджаро? В основном они выбирают более легкий путь, копируя его тщательно раскрученный имидж «наркомана».

Если бы вышеописанные практики приводили к достижению каких-либо осязаемых целей, ради которых Кроули предавался сексуальной магии, мы бы могли рекомендовать их как жизнеспособные. Однако с прагматической точки зрения, хотя, возможно, Кроули и является самым знаменитым сексуальным магом двадцатого века, едва ли он добился значительных успехов в этом искусстве. Несмотря на постоянное отправление сексуальной магики и питие собственного эликсира, как то документировано в магических дневниках, Кроули, редко удавалось (удавалось ли вообще?) материализовать столь необходимые ему «золото» и «победу», составлявшие предмет его обращений к богам. Возможно, экстравагантная тяга Зверя к саморазрушению, неотъемлемый компонент его психического и физического мазохизма, занимавшего центральное место в его существе, была сильнее его преходящей потребности в выживании и мирском успехе. Маг должен чутко реагировать на свои глубинные, зачастую скрытые, интенции, ведь это они составляют мотив его поступков, а не поверхностные страсти, на которых они сосредоточены в тот или иной момент. Кроули, бывало, проявлял себя проницательным психологом, когда речь шла о его учениках, но оставался на удивление слепым по поводу того, как именно работает его собственный психический механизм.

Вероятно и то, что он элементарно перестарался. По нашим наблюдениям, маги, которые стремятся совершать сексуально-магические операции чуть ли не ежедневно — а таким был Кроули — быстро «перегорают». К тому же склонность Кроули «не пропускать ни дня» оставляла ему мало времени для размышлений; его бурная деятельность не оставляла возможности развиваться с течением времени. Хотя Кроули однажды дал ценный теоретический совет заниматься магией без «страсти, ради результата», на практике его нетерпеливое рвение к немедленному результату доходило до крайностей. Едва изливалась последняя капля его «Солнечного слова», он тут же принимался изучать ее вкус на предмет предзнаменований, справляясь по палочкам тысячелистника для гадания по «И Цзин», которые он неизменно держал под рукой, ища каббалистические соответствия или рисуя астрологические карты — все сразу ради достижения конкретного результата.

Значение спермы как «реактива» для совершения магических изменений в кроулианской сексуальной магике представлено в его «Эмблемах и Способах применения» — небольшом тексте, который некогда считался главным секретом эрзаца О.Т.О., созданного Зверем. Сложно понять, почему этот простой текст с инструкциями считали таким уж секретно-важным, поскольку метод симпатической магии, о котором там идет речь, был известен даже примитивным шаманам и колдунам самых разных культур еще с древнейших времен. Тем не менее, знание тайны, сообщенной в данной книге, непостижимым образом немедленно стало поводом претендовать на высшую ступень инициации среди ряда конкурирующих друг с другом О.Т.О., решивших следовать по следам Великого Зверя. Кроули, греша жутким многословием, преподносит магам совет мазать символ или талисман собственной спермой, которую достают из влагалища партнерши после коитуса. Свойство спермы притягивать демонов и элементалов якобы должно привлечь этих сущностей в талисман, выражающий желание мага. Здесь повторяется все тот же, столетней давности, принцип, о котором мы упоминали в третьей главе, когда рассказывали об арабском ритуале, где пара смешивает свои менструальную кровь и сперму на куске полотна, а затем его сжигает, чтобы тем самым вызвать джинна.

Одна из многочисленных нереальных концепций Кроули, связанная с немедленным обогащением, разработанная им в последние годы жизни, когда ему приходилось очень тяжело, представляет собой отличный пример его идеи господства мужского сексуального начала и его физической манифестации в виде спермы над темным Женским Демонизмом и его эликсирами. Однажды, попав в отчаянное положение, Кроули попытался торговать пузырьками со своей спермой, называя это чудодейственным лекарством. Имя этому товару он позаимствовал из индийской традиции пути левой руки — Амрита — эликсир жизни. Как мы знаем, в Вама Марге слово Амрита обычно обозначает сексуальные секреции женщины-шакти, а не только мужскую сперму. И в Тантре акт поглощения соединившихся сексуальных излияний служит внешним символом спиритуальной алхимии полярностей, цель которой — «скрепить» внутреннюю трансформацию; сам по себе акт этот не является разновидностью гадания или магии.

Тайный ритуал Вама Марги есть спиритуальный и физический обмен длительным экстазом, протекающий между биполярными половинами божественной сущности, являющейся в образах Шивы и Шакти. Кроулианская сексуальная магика представляет собой в значительной мере одностороннее действие, когда исключительное значение придается лишь мужской эякуляции.

И все же, несмотря на ту роль, которую играла сперма в кроулианском культе, отводилось определенное место и женским секрециям, — хотя и гораздо меньшее — в некоторых актах телемитской сексуальной магики. Одна из заповедей о прорицаниях в «Книге Закона» утверждает: «Лучшая кровь — кровь луны, месячная». Эта довольно прозрачная отсылка к менструальной крови привела к тому, что некоторые кроулианцы принялись мастерить облатки из менструальной крови со спермой; такие «лепешки света» используются для причащения у последователей некоторых вариаций Кроулианской Гностической Мессы. Прообразом этой Мессы менструальной крови и семени можно назвать гностические практики, о которых мы рассказывали выше, говоря о сопоставлении логоса правой руки и Софии левой руки. Свет, содержащийся в тех печеньях света, есть та самая искра божественности, которая занимает центральное место в гностическом мировоззрении. Принимая во внимание, что подобная смесь телесных жидкостей в эпоху СПИДа может оказаться смертельно-опасной, кое-кто из сегодняшних кроулианцев печет свои «лепешки» при достаточно высокой температуре, которая по идее должна убить все вирусы — Зверю не пришла бы в голову подобная техника безопасности для сексуальной магики.

Какими бы неаппетитными ни показались эти лепешки света из спермы и крови, ингредиенты, использовавшиеся Кроули при отправлении личной телемской евхаристии, требовали еще более специфического вкуса. В своем «Магическом Дневнике Зверя», который он вел с 1920 года, Кроули пишет: «В моей Мессе Облатка — из экскрементов, и я вкушаю ее с благоговением и трепетом».

Использование Кроули экскрементов, как человеческих, так и животных, в качестве магической приправы, несомненно, в чем-то напоминает практики радикальных сект пути левой руки в Индии, где адепты совершают ритуальную копрофагию, тем самым методично преодолевая социальные табу и личное отвращение. В написанной в 1929 году «Магике в теории и на практике» Кроули дает начинающим магам совет, который адептам пути левой руки покажется знакомым. Он рекомендует: «тренировать разум и тело смотреть в глаза всему, что вызывает страх, боль, неприязнь, стыд и тому подобное. Должно научиться терпеть их, затем детально изучить, пока не начнешь находить в них радость и наставление, а затем полюбить их ради них самих, узнавая в них аспекты Истины».

«Когда это все проделано, — разумно продолжает Кроули, — нужно отказаться от них, если они несут угрозу здоровью или благополучию». И как часто случается, Зверь давал другим мудрый совет, которым сам во вред себе пренебрегал.

В дневниках Кроули мы не находим упоминаний об использовании экскрементов в тантрической алхимии, которая, ни при каких раскладах, не имеет отношения к придуманному Кроули надругательству над католической церемонией. Его практика «Мессы… [в которой]… Облатка — из экскрементов» схожа с привычными для европейского читателя историями о Черном Шабаше, на котором сатанисты едят просвиры из фекалий, издеваясь тем самым над католическим обрядом. Но скорее все такие сатанисты суть плод воображения христианских охотников на ведьм, а не представители традиции выворачивания ритуалов наизнанку в духе пути левой руки. Печально известные французские сатанисты девятнадцатого века аббат Буллан и его любовница, бывшая монахиня Адель Шевалье, действительно предлагали облатки из экскрементов своей пастве в Ордене кармелитов; это входило в процесс разыгрывания ими кошмарных средневековых дьяблери. Тем не менее, Кроули, несмотря на все его бурные тирады против ортодоксального христианства, не был сторонником буллановского сатанизма — у него были куда более личные магические мотивации.

Кроули приписывал магические свойства сперме, считая ее жизненной силой астральных сущностей. Кроме того, он также, насколько можно судить, был убежден в том, что алхимическое смешивание спермы, фекалий и крови из прямой кишки (которая нередко страдала во время анальных сношений) создает материальную субстанцию, через которую демоны и элементалы могут обрести форму. (Упущением с нашей стороны было бы не отметить, что бестелесный организм, который вам скорее всего удастся заполучить посредством данной микстуры, носит имя СПИД.)

Утверждение Кроули, что он «вынудил себя наслаждаться грязью и гнусным развратом, а еще поеданием человеческих фекалий и человеческой плоти», заставляет предположить, что он, подобно последователям агхори, заставил себя преодолеть свои естественные предубеждения и совершать такие действия, которые кажутся отвратительным большинству людей. Однако Кроули проявлял заметное влечение к экскрементам еще в весьма нежном возрасте, поэтому данный, нередко упускаемый из виду, аспект его религиозного учения, вполне возможно, является просто-напросто одним из его многочисленных фетишей. Увлечение эротическим потенциалом человеческих испражнений заметно в его работах уже с 1898 года, когда двадцатидвухлетний Кроули опубликовал свою первую книгу стихов. Уже там он воспевает экскременты в следующих самоуничижительных строках:

Всю деградацию, весь тотальный позор
Суждено испытать тебе; Твою голову скрыла трясина
И шайка ничтожных женщин пожелает
Словно в гнусном сне, хоть раз переспать;
Женщина должна топтать тебя, пока ты не начнешь вдыхать
Тот смертоносный дым.

Эти слова могут показаться на первый взгляд поэтическим позерством в декадентском стиле того времени, однако Кроули жил так же, как проповедовал. Его магические эксперименты с «шайкой ничтожных женщин» старательно документированы, особенно в период его попытки устроить «Collegium ad Spiritum Sanctum», телемское аббатство на острове Чефалу в Сицилии. Во время одного из ритуалов поклонения тогдашней Багряной Жене Лии Хирсиг Кроули подчинился ее требованию есть ее дерьмо с серебряного блюда в знак его преданности воплощению Вавилонской Блудницы. Чтобы скрепить ритуал, она обожгла своему Зверю тлеющей сигаретой грудь. Кроули восторженно писал: «эта радость быть смешанным с грязью ее Триумфа». В своих садомазохистских сексуально-магических операциях парочка не забывала и о золотых дождях, как о том свидетельствует принадлежащая перу Кроули песнь, адресованная его Багряной Жене: «Оседлай своего Зверя, Моя Строптивая Сука… Сейчас из твоей широкой Склизкой пизды, бездна / посылает дождевой поток / твоей шипящей мочи / Ко мне в рот, о, моя шлюха / Пусть он льется, пусть он льется!»

Мы уже рассказывали, как и зачем адепты восточной Вама Марги, стараясь сделать сакральными даже те аспекты физической материи, которые обычно кажутся неприятными, приемлют все то, что другие отвергают, в том числе экскременты, мочу, менструальную кровь, медитируют на трупы на кремационных площадках, видя в этих практиках шанс получить ключ к освобождению. Хотя Кроули, видимо, не был знаком с этой стороной тантрического учения, здесь есть некое сходство с его собственным увлечением копрофилией и уролагнией.

Когда одна из учениц Кроули, Мэри Баттс — имя крайне подходящее для уникального подхода к инициации, предложенного Зверем — приехала учиться в Телемское Аббатство, Мастер встретил ее, поднеся на тарелке испражнения козла. Считал ли Кроули свое угощение проверкой истинности ее намерений приступить к Великой Работе, либо просто шуткой в духе школьного черного юмора, определить сложно. Вскоре Баттс стала свидетельницей одного из довольно неудачных ритуалов Кроули, когда он пытался заставить козла, символизировавшего мифического бога из Мендеса, совокупиться с изможденным телом его многострадальной Багряной Жены Лии Хирсиг. Несмотря на все потуги склонить козла к совершению его сакральной функции, животное оставалось индифферентным к чарам Бабалон. В очередной раз впав в бешенство, утомившийся Кроули перерезал козлу горло, и его с ног до головы забрызгала кровь.

«Что мне теперь делать?» — спросил отчаявшийся Кроули.

«На вашем месте я бы приняла ванну», — дерзко отреагировала Баттс.

Одним из объяснений Кроули, почему он пользовался архаичным написанием слова «магика» (magick) через k, было то, что k символизировало kteis, «женские гениталии» по-древнегречески. И все же эта явная отсылка в духе пути левой руки к йони как матрице майи не находит своей практической реализации. Женским гениталиям — не говоря уж о женщинах-магах, к которым эти гениталии «прикреплены» — отводилась крайне ничтожная роль в телемской сексуальной магике Кроули. Несомненно, такой подчиненный статус сексуальной партнерши и ее вульвы в кроулианской системе вызван присущей Кроули неприязнью к женщинам в целом. Но вторая причина этому — личное пристрастие Великого Зверя к отверстию, казавшемуся ему привлекательней вагины. Возможно, следующее высказывание прозвучит цинично, однако можно утверждать, что телемская сексуальная магия — это религия, где поклоняются заднице — по имени Алистер Кроули. Однако, факт остается фактом: одна из ключевых доктрин кроулианской сексуальной магии призывает почитать анус и все его функции.

Однажды после особенно бурного анального контакта Кроули оставил в своем дневнике запись, высказавшись о своей склонности в египетских символах: «О, насколько Глаз Гора превосходит Род Исиды!» здесь Кроули не просто идентифицирует анус с богом Гором, которого насильно склонил к мужеложству его дядя Сет, но и превозносит превосходство объявленного им Эона Гора, ребенка, над предшествовавшим ему Эоном Исиды, Матери. «Рот Исиды» — распространенное архаичное название вагины.

Ту же мысль Кроули неоднократно повторял в своих дневниках, пользуясь тайной символикой О.Т.О.: «Я склонен считать, что XI ступень лучше IX ступени». XI° — высшая ступень в кроулианской версии сексуальной магики О.Т.О.; он означал анальный секс, как правило — гомосексуальный. Введение «анальной тематики» в репертуар ройссовского О.Т.О. было одной из главных инноваций Кроули в Ордене. IX°, как мы уже говорили, был градусом генитальной сексуальной магии «мужчина + женщина»; Кроули был глубоко убежден, что таковая обладает меньшей магической силой, нежели его любимое мужеложство. В книге «Liber CXCIV» (изначально секретном документе О.Т.О., подготовленном Кроули в 1919 году), он намекает на то, какое высокое место занимает анальная мистика в его магической концепции: «Что касается Одиннадцатого Градуса, его сил, привилегий и качеств, — ни о чем из этого не идет речи в отношении прочих градусов. Он не имеет отношения к общей структуре Ордена, непостижим и обитает в собственном дворце».

Другой аспект магической интерпретации Кроули XI° в его сексуальной магии составляет тема анального рождения; к этой маловразумительной формулировке он несколько раз возвращается в своих текстах. Сексуально-магическое порождение элементалов через смешение секреций в анусе — в противоположность более распространенной идее о вагинальном их сотворении — важная составляющая практик Зверя. Хотя своим ученикам Кроули давал традиционные рекомендации о рождении гомункулуса или «лунного дитя» в гетеросексуальных отношениях, сам он верил, что демон, сотворенный с помощью анальной сексуальной магии будет существом куда более высокого порядка. «Дух,… обладающий обеими природами, все же безграничен и безличен, ибо есть бестелесное творение, целиком и полностью божественной природы».

Кроули живо интересовался ближневосточной сексуально-магической традицией, идущей из Древнего Египта, где речь шла о создании психических сущностей через гомосексуальную связь. В «Душистом саде Абдуллы, Сатирика из Шираза», песнопении, восхваляющем содомию (некоммерческое издание Кроули 1910 года), он пишет: «Когда сила Полумесяца угрожала силе Креста, содомия была запрещена с жестокостью, поистине драконовской, ибо турки верили, что Мессия (реинкарнация Иисуса) родится от любви двух мужчин. Таким образом, содомия была религиозной обязанностью у турков; в любой момент его страсть могла быть использована для приближения Миллениума/Тысячелетнего Царства Христа; у Христиан же она превратилась в ересь и как таковая преследовалась».

Как всегда, главное намерение Кроули — шокировать какого-нибудь христианина, которому случайно попадет в руки его произведение. Его заявление, что «содомия была религиозной обязанностью», — попытка выдать желаемое за действительное, и те, кто серьезно изучает ислам, вряд ли смогут с ним согласиться, несмотря на то, что у британцев слово «турецкий» используется как сленговое название анального секса. Спустя почти сорок лет одна дневниковая запись ночного кошмара показывает, что эта идея плотно засела в неизменно грязном воображении Зверя: «Жутчайший полусон (между двумя нормальными пробуждениями) о рождении эмбриона per anum. Сплошная кровь со слизью. Самый отвратительный клифотический опыт за всю мою жизнь».

В глазах адепта Вама Марги, мыслящего все человеческое тело Храмом Девяти Врат, религиозная фиксация Кроули на этом отверстии понятна в той же степени, что и более традиционное для пути левой руки почитание йони и лингама. Если в отношении Кроули мы допустим «сомнение в пользу ответной стороны» и предположим, что его анальная мания вкупе с его копрофилией основываются на чем-то большем, нежели личном фетишизме, неизбежен вывод, что все религиозные идеи — в том числе поклонение анусу — поддаются лишь субъективной интерпретации. И все же в своих магических дневниках Кроули неоднократно замечает, что та или иная магическая операция была выполнена per vas nefandum «при посредстве неназываемого сосуда» — этим латинским эвфемизмом он любил называть анальное сношение. Но его постоянное употребление слова с пренебрежительным оттенком, хотя бы даже и в шутку, для обозначения того, чему он приписывает сакральным статус, кажется двусмысленным, если не сказать, по-детски глуповатым. Складывается впечатление, что склонность Кроули к заднему отверстию одинаково связана как с теми же самыми социальными стигматами, в то время прочно ассоциировавшимися с пристрастием к данному виду удовольствия, так и с некоторым мистическим истолкованием.

Одно из вопиющих слабых звеньев в практике сексуальной магии Кроули мы находим в его явной неспособности выйти за рамки потребности быть очень плохим мальчишкой. Нарушение табу, конечно же, имеет большое значение для инициации пути левой руки, однако Зверь, несмотря на все его рассуждения об освобождении, насколько можно судить, плотно завяз в бесполезном повторении первоначального преодоления запретов, которое составляет лишь предварительный этап в самообожествлении. Он не сумел продвинуться к той точке, где происходит истинный выход за рамки условностей, которые как раз и дают запретам их силу. Однажды Кроули написал своему последователю Норману Мадду следующие претенциозные строки: «мой план — вычистить всех бактерий из сексуальной раны… Цель моя — не просто отказаться от чувства греха, но безжалостно вырвать его с корнем». Но, судя по всему, без стимуляции сознанием порока или извращения Кроули становилось скучно — сомнительно, чтобы ему удалось избавиться от «чувства греха», привитого ему в его семье последователей «Плимутских братьев», несмотря на его геркулесовские потуги сделать это. Говорим мы это не в упрек Кроули, просто это пример того, насколько живучи психические травмы, наносимые подобными сексуально-негативными концепциями сознанию юных жертв.

О том, насколько глубоко засело понятие греха в психосексуальной программе Кроули — несмотря на все внешние проявления — можно судить по тому курьезному факту, что он был глубоко убежден в аморальности любого секса, совершаемого не ради Великой Работы. Хотя, на первый взгляд, он вполне искренне верил, что гомосексуальный анальный секс ведет к высшей точке магического озарения, в «Магическом Дневнике Зверя» он с осуждением говорит, что «гомосексуальность — это слабоволие». И не только там он с негодованием называл «отвратительными» акты содомии мужчины с мужчиной, если те совершались не ради магии, а исключительно для удовольствия. Подобных суровых предостережений против эротического наслаждения как такового в его личных бумагах содержится очень много. Поэтому мы делаем вывод, что они отражают настоящие убеждения Кроули, а не являются лишь пропагандой, рассчитанной на то, чтобы добиться у публики признания своей сексуальной магики.

Те, кто презирает Кроули, считая его распутником и гедонистом, неправы — как бы далеко он не заходил в своем, граничащем с научным, личном исследовании всякого мыслимого разврата, он не мог скрыться от призрака греховности, доставшегося ему в наследство от семьи. Если «Плимутские Братья» проповедовали юному Кроули, что любой половой акт, кроме того, что служит выполнению христианского долга деторождения, греховен, то сексуальный морализм кроулианской синтетической религии Телемы в той же мере отмечен запретительным характером. В обеих сектах, неважно, посвященных Волхву Христу или Волхву Кроули, Эрос за пределами веры — проклятие для истинного верующего. То, что одна секта строилась на таких концепциях, как непорочное зачатие и целомудренные ангелы, а другая посвящала себя поеданию дерьма и постижению магических свойств спермы — представляет собой лишь техническое различие. Кроулианскую Телему, со всеми ее обязательными Мессами и облатками, святыми, Книгой, Законом, катехизисами и Пророком можно считать разновидностью квазихристианской секты в полном смысле слова. В обеих теологиях центральными фигурами являются Зверь 666 и Блудница Апокалипсиса. И хотя многие ошибочно вешают на Кроули ярлык «сатаниста», подробное изучение его работ доказывает, что прежде всего его следует считать христианином-гностиком, в системе верований которого присутствует однозначное признание божественной природы Христа.

Сексологи Эберхард и Филлис Кронхаузен, ставшие свидетелями некоторых проявлений отчаянной распущенности, царившей во времена сексуальной революции 60-х годов, однажды заметили: «Нет более жалкого зрелища, чем попытка следовать сексуальной свободе со стороны реакционных, обуреваемых чувством вины людей, которые поступают так под давлением запретов, а не от истинной joie de vivre». (Joie de vivre (франц.) — жизнерадостность.)

Это наблюдение более чем верно по отношению к архи-консервативному Кроули, во многом предугадавшему стремление в 1960-е годы западной молодежи из среднего класса преодолеть моральные преграды, навязанные ей родителями, вступив в одну общую, подогретую наркотиками оргию. При знакомстве с подробнейшими отчетами Зверя о многолетних его изнурительных сексуальных приключениях, складывается печальное ощущение — в маниакальных его половых подвигах было мало радости, наслаждения или свободы. То, что Ветхий и Новый Завет усердно поносят, «Книга Закона» Кроули столь же рьяно делает нормой. Но обе крайности проникнуты общим авторитарным духом «Тебе Нельзя» — и этот дух никак нельзя поставить на одну доску с освобождением пути левой руки от всех призрачных заповедей.

В свете отрицания Кроули принципа Шакти, которое выражается в подчиненном статусе, занимаемом женщинами в его системе сексуальной магии, кажется парадоксом тот факт, что немногие современные маги мужского пола исследовали женскую сторону своей личности с аналогичной активностью. Еще в ранней юности Кроули обнаружил в себе юнговскую аниму. И подобно Юнгу, которого он пренебрежительно называл «Джанк», он советовал своим ученикам в независимости от их пола развивать в себе качества контрасексуального противоположного пола в качестве необходимого средства для достижения психического баланса. Сходство этой практики с универсальной темной волной заслуживает отдельного анализа.

В Телеме Зверь и Бабалон представляют собой объективно единственную пару контрасексуальных сил, которую можно уподобить тантрическим Шиве и Шакти, гностическим Логосу и Софии, даосским Инь и Ян. Но, пожалуй, более точным выражением мировидения Кроули будет сказать, что он осмысливал космический женский принцип в образе Нут, древнеегипетской богини ночного звездного неба. В качестве символа мужского начала он придумал солнечного бога, которого по не совсем понятным причинам назвал Хадит — в египетском пантеоне такого персонажа нет. У Кроули Нут немного напоминала Шакти и обозначала тьму и материю, феноменальный универсум, воспринимаемый человеческими чувствами, а Хадит символизировал солнечный свет и движение, незримое сознание, и в этом походил на Шиву. Через сексуальную магию его теория о том, что «две бесконечности не существуют порознь» находит свое выражение в физической форме, когда Нут и Хадит притягивает друг к другу желанием, «объединяющим взрывным разрывом» в «горячем жертвоприношении». Но еще Кроули учил своих последователей соединять эти силы внутри себя при помощи операций эзотерического гермафродитизма.

В слове «гермафродит» соединены имена богини любви Афродиты и Гермеса, посланника богов. Согласно эллинистической легенде, сын этих богов, Гермафродит, пробудил такую страстную любовь в нимфе Салмакиде, что она возжелала полностью слиться с ним, и их тела соединились в одно существо. Кроули, получивший классическое образование, разумеется, прекрасно знал этот миф.

Кроули весьма восхищался мужественным, рациональным, спортивным типом человека, к которому причислял и себя, хотя и признавал, что даже он был бы несовершенен без культивирования противоположных женских качеств. Разумеется, он сомневался в способности женщины приобрести черты, которые он понимал как мужские, например, ум, логику и силу воли, но, тем не менее, советовал им хотя бы попытаться. На значение сходного с кундалини гермафродитизма в кроулианской философии указывает его сильная самоидентификация с двуполым богом/богиней тамплиеров Бафометом, о котором он говорил, что это «андрогин, который есть иероглиф непостижимого совершенства». Иногда он высказывал предположение, что предсказанный им Эон Гора будет отличаться от предшествующих ему Эонов Исиды (матери) и Осириса (отца) тем, что Гор представляет собой дионисийское андрогинное дитя обоих полов. Этот аспект учения Зверя отражает глубину его привязанности к алхимическому и розенкрейцеровскому понятию внутреннего андрогина; сходство этой доктрины с путем левой руки мы уже обсуждали.

Такое сближение полярностей, манифестирующееся в его собственном духе, Кроули однажды описал следующим образом: «Мужчина-женщина, квинтэссенция, единое, Мужчина-сущность, скрывающаяся в Женщине-форме». На физическом плане он отмечал, что «гермафродитизм в моей физической структуре» связан с моими многочисленными прошлыми воплощениями как женщины. По поводу своих предшествующих воплощений Кроули однажды заявил, что с помощью визионерской сексуальной магики он вспомнил о своем древнем существовании в теле священной проститутки по имени Астарта или Артемида, которая была рабыней в одном древнем сицилийском храме. (Источником подробностей о его прошлой жизни вполне вероятно послужила история происхождения образа Вавилонской Блудницы от Богини Астарты.) Кроули вспоминал, что судьба его предыдущих воплощений была трагичной, и та священная проститутка умерла жестокой смертью. Для нас несущественно, верил ли сам Кроули этой истории или нет. Психологическая ценность его мнимых воспоминаний заключается в том, что они открывают ключевой элемент в осмыслении Кроули его собственной анимы. Он неизменно представлял женскую сторону своей личности в образе блудницы, заслуживающей наказания и даже смерти.

И действительно, складывается такое впечатление, что у Кроули пробуждение внутреннего Женского Демонизма почти целиком и полностью было направлено на превращение «ее» в субъект его мазохистского желания подвергнуться сексуальному наказанию. В последней главе мы подробно расскажем о практическом применении для самотрансформации в пути левой руки эротической боли и добровольного подчинения. Однако краткий обзор экспериментов Кроули в этой, многими отвергаемой, сфере сексуальной магии станет полезным введением в данную методику.

В ряду многочисленных магических идентификаций Кроули, начиная от Фратера Пердурабо, Мастера Териона и заканчивая Бафометом, не последнее значение имело его женское альтер-эго, в которое он трансформировал себя во время своих садомазохистских ритуалов гермафродитизма. Он персонализировал теневую женскую сторону своей личности в имени Алис. Алис, согласно Кроули, была не только квинтэссенцией проститутки, но еще и «tribade» — это архаичное слово означает «лесбиянка» и происходит от греческого tribein, «тереть». В «Магическом Дневнике» 1920 года Кроули скрупулезно воссоздает всенощное действо, проводимое при посредстве кокаина, когда Алис/Алистер принял на себя подчиненную роль «femme» в ритуале, осуществленном вместе с Лией Хирсиг в Телемском Аббатстве. Он описывает, как Багряная Жена «вырвала из меня последние ошметки мужественности» в «страшном испытании жестокостью и растлением». Торжественным завершением того растянутого во времени акта рабства со сменой половых ролей стало вышеозначенное принудительное поедание фекалий госпожи в качестве «Облатки… из экскрементов», которую он вкушал «с благоговением и трепетом».

Подобно многим составляющим сексуально-магической методологии Зверя, даже его театрально-изображаемая страсть («истечь кровью под ударами хлыста») напрямую связана с его суровым религиозным воспитанием, полученным у «Плимутстских Братьев». Посещая школу секты, где царила неукоснительно насаждаемая дисциплина, юный и часто непослушный Кроули на всю жизнь приобрел вкус к порке розгами — эту склонность французы издавна называли vice anglais. (Vice anglais (франц.) — английский порок.) Надо отметить, что, несмотря на свои мазохистские наклонности, Кроули обычно брал на себя роль господина в своей сексуальной опере — его желание бить и быть избиваемым одинаково в нем уживались. Как и многие мазохисты, процессами унижениями управлял именно он, невзирая на свое кажущееся подчинение Багряной Жене/доминатрикс. «Я умираю от восторга при мысли о том, что я, Мастер Универсума, должен лежать у Ее ног, Ее раб…» Это замечание Кроули доказывает, что его акты сексуального подчинения частично имели целью продемонстрировать превосходство его уровня бытия хотя бы с помощью контраста его временного самоуничижения себя до положения презренного раба. Даже не-магические ритуалы господства и подчинения редко бывают такими недвусмысленными, какими кажутся на первый взгляд; а когда в игру вступает магия, силовая динамика становится еще более сложной.

Часто Кроули заявляет о своем смиренном поклонении Бабалон. Он пишет о своем страстном желании «склонить мою Божественность перед госпожой; я хочу, чтобы корону мою растоптали Ее ноги; я хочу, чтобы лицо мое замарал Ее плевок; я хочу, чтобы сердце мое растерзали Ее каблуки,… моя душа стала ее нужником». В другой дневниковой записи Кроули обращается к своему «Святому Ангелу-Хранителю» Айвассу, непостижимому высшему существу, продиктовавшему ему «Книгу Закона», в схожих словах, изображая из себя презренную проститутку: «Я для тебя Шлюха, увенчанная ядом и золотом, одежды мои разноцветны, вымазаны позором и запятнаны кровью, я не за деньги, а похоти ради продавала себя всем, кто вожделел меня… Я сделала гнилой свою плоть, ядовитой — кровь, в моем мозгу беснуются ведьмы, я весь мир заразила пороком».

Самоидентификация Кроули с архетипом куртизанки как заразной носительницы «ядовитой крови» венерической болезни представляет собой художественный мотив, довольно распространенный среди декадентских писателей и художников 1890-х годов. Но Зверь доводит эту сифилитическую эстетику fin de siecle (Fin de siecle (франц.) — конец века (90-ые годы XIX века)) до апофеоза, который не снился даже Бодлеру. В молодости он заразился сифилисом от одной проститутки-шотландки и, пережив этот опыт, стал пропагандировать триппер в качестве ценного лекарственного средства для великих умов, вроде него самого. Кроули рассуждал, что «было бы полезно каждому мужчине носить в себе заразу вируса, чтобы взрастить культуру индивидуального гения». Когда в 1920-е годы в Париже его юный американский студент Израэль Регарди, которому он покровительствовал, явился посидеть у ног Мастера, Кроули, недолго думая, отправил его провести вечер у местных filles de joie. (Filles de joie (франц.) — уличные девки.) После того, как Регарди отрапортовал ему, что подхватил там сифилис, Кроули провозгласил это событие главным поворотным моментом в инициации ученика. Для Кроули «рубцы сифилиса священны, и потому заслуживают почтения». В зависимости от точки зрения, позицию Кроули, защищающую сифилис, вполне можно назвать сознательной провокацией буржуазной морали, высказанной с издевкой. Или это мистическое замечание о сокровенной святости всякого явления — идея в духе преодоления дуализма в пути левой руки.

Подобно тому как Кроули превозносил неразборчивое и несущее заразные болезни распутство Вавилонской Блудницы, воплощаемой его Багряными Женами, в лице своей Алис он стремился приблизиться к их развратности. В этом смысле, образ Бабалон у Кроули перекликается с дуальной манифестацией Женского Демонизма в пути левой руки: это и «внешняя» любовница адепта-мужчины, и его внутренняя шакти. В своей священной «Клятве Зверя» (приносимой его Госпоже Бабалон) он пообещал «свободно проституировать тело на потребу всякого Живущего Существа, возжелавшего его». В этих его словах слышны отголоски более раннего его произведения «Видение и Голос», где он восторженно произносит: «ты прекрасна, О БАБАЛОН, и желанна, ибо отдаешь себя всему, что живет…»

Несложно истолковать этот священный обет как просто-напросто квазирелигиозное оправдание успевшей сложиться у Кроули привычки трахать все, что движется. Но допустить подобное объяснение — значит проигнорировать реальную энергию, которую дает регулярное обращение и призыв к такой могучей силе, как Вавилонская Блудница. Всю жизнь Кроули мучил вопрос, можно ли говорить о том, что божественные силы объективно существуют как суверенные объекты; к конечному выводу он так и не пришел. Но как бы то ни было, в образе Бабалон, которому десятилетиями поклонялся Кроули, узнается древний психогон, связанный своим происхождением с великими Богинями-Блудницами дохристианской древности Инанной/Иштар/Астартой, покровительствовавшими ныне утерянному спиритуальному учению о сакральной проституции.

Понимание Кроули шакти, называемой им Бабалон, на удивление ограничено; он не внес почти ничего нового в страшную библейскую историю из «Откровения», заворожившую его еще в юности. Многое из того, чему он учил своих последователей о Бабалон, элементарно ошибочно, субъективно, либо порождено его воображением, и эти заблуждения и по сей день бытуют в некоторых подразделениях телемского сообщества. Однако магическая клятва, данная во имя этой сущности, пусть даже в основе ее лежат сведения неточные и искаженные, не лишена собственной силы. Если Кроули и не достиг ничего большего, он хотя бы запустил в движение механизм возрождения забытой традиции Инанны/Иштар/Астарты, культ Багряной Жены, который является наиболее жизнеспособным способом сближения с темной волной для людей западной культуры. Кто сможет утверждать, что обет Кроули проституировать свое тело всякому, кто пожелает его — несмотря на вульгарность Зверя — не был первым шагом по восстановлению принципов истинной эротической инициации, некогда сообщавшейся через мистицизм храмовой проституции?

Когда Сесил Фредерик Расселл, молодой телемит, уволенный из флота за пристрастие к кокаину, обратился в Аббатство за духовным наставлением, Кроули выпустил на него свою внутреннюю сакральную блудницу, попытавшись исполнить свою клятву о проституции. Вот как описывает свой план Кроули в дневнике: «Я побреюсь и накрашу лицо как самая низкая шлюха, побрызгаюсь духами стану преследовать Генестая [магическое имя Расселла] словно пьяная дешевка на улицах старого Нового Орлеана». Как выясняется, нездоровый и потасканный Кроули не обладал особой привлекательностью, потребовалась афродизиакальное содействие Багряной Жены. «Операция, очень затянувшаяся. Алостраэль пришлось мастурбировать Генестая, чтобы вызвать эрекцию, ее рука направила его член ко мне в анус». В автобиографии 1970 года «Znus Is Zness» Генестай саркастически ответил своему давно почившему бывшему учителю: «По правде говоря, мой дорогой мастер Терион, в тот раз от ваших чар Цирцеи у меня не вставало».

Расселл, после неизбежно последовавшего разрыва с Кроули, от которого сбегали почти все его последователи, основал «Клуб Хоронзона», сначала влиятельное, но потом забытое, американское сексуально-магическое общество, в свое время добившееся гораздо большего успеха, нежели кроуалианское О.Т.О. «Клуб Хоронзона», базировавшийся в Чикаго, затем превратился в В.Б.Б., или «Великое Братство Бога». Это сообщество в конце 1950-х годов возродил американец Луис Каллинг, посещавший в 40-е небольшое подразделение О.Т.О. в Лос-Анджелесе. Из этого далекого калифорнийского аванпоста рассыпанных по всему миру трубадуров департамента Зверя, известного под названием «Ложи Аgape» *(Agape — вечеря любви у ранних христиан), Движение Бабалон, неожиданно обретая вторую жизнь, из недалекой викторианской теории Кроули вырастет в бессмертную философию Женского Демонизма, достойную истинного пути левой руки.

[Иллюстрация: Джек Парсонс и Кэмерон за городом.]

— Из всех загадочных и страшных сил, о которых мы не знаем ничего, самая могущественная есть секс… Испытывая Оргазм Жизни, мы взрываемся в агонии и экстазе из центра творения. Проходит время, и мы снова возвращаемся к этому фонтану, теряем себя в огнях бытия, соединившись на миг в вечной силе, и возвращаемся обновленными и освеженными, словно после волшебного таинства… Секс, обозначаемый как любовь, находится в сердце любой тайны, в центре каждого секрета. Он — великолепный и коварный змей, что обвивается вокруг креста и прячется в сердцевине мистической розы.

(— Джон Уайтсайд Парсонс. «Свобода — обоюдоострый меч», 1950.)

На темной стороне спутника Земли, в 37 градусах к северу и 171 градусе к западу, поверхность прорезает кратер. С 1972 года на лунных картах этот пустынный участок носит имя Парсонс, в честь одного из первых ученых, занимавшихся космосом, Джона (Джека) Уайтсайда Парсонса (1914–1952), чьи новаторские исследования в области ракетного топлива и взрывчатых веществ помогли совершить человечеству первые шаги в исследовании внеземного пространства. Вряд ли можно представить себе лучший памятник магу, работы которого с таким энтузиазмом посвящены лунному женскому принципу во всей его таинственности. Бурный роман Парсонса с Женским Демонизмом в образе Бабалон, помимо прочего, вывел его в полную опасностей сферу внутреннего космоса, на одинокий его инициатический путь, оборвавшийся с его смертью в результате взрыва во время эксперимента.

Когда человек проживает свою жизнь столь бурно, и заканчивается она так трагично в молодом возрасте, то после себя он оставляет полный набор «ингредиентов» для легенды. В случае Джека Парсонса, прожившего всего 37 лет, вечный соблазн набросить романтическое покрывало майи на былые события еще более велик. И в результате многие возвели своего идола Парсонса на пьедестал, заретушировав повседневные банальности, присущие любой человеческой жизни, преследуя жалкую цель посмертного сохранения культа личности. Приятная для глаз задумчивость Парсонса, характерная для янки мятежность и жестокая ранняя гибель сделали его Джеймсом Дином сексуальной магии, одним из байронических персонажей типа «живи быстро, умри молодым», завораживающих утраченными возможностями своего нереализованного потенциала. Даже его пышный дом, где он провел последние десять лет жизни — огромный, мрачный викторианский особняк, унаследованный им от отца — выглядит так, словно сошедшая со страниц романа декорация для мудреца. Архетип таинственного и рокового гения редко находил столь полное воплощение во плоти и крови.

Когда мы проводили исследования, посвященные феномену Парсонса, нам посчастливилось встречаться, разговаривать или переписываться с теми, кто непосредственно был знаком с этим человеком, магом и ученым. И мы узнали о том, что он был ранимым, склонным к тихим размышлениям, социально неадаптированным, рассеянным, и, по всей видимости, прославился своей физической неуклюжестью и потливостью в той же мере, как и ныне превозносимым блестящим умом и загадочностью. Большинство ученых коллег Парсонса и их жен считало его интерес к магии своего рода бестолковым, эксцентричным, но безвредным хобби. И многие из них рассказывали нам о своем впечатлении, что его малопонятная сексуальная магия психологически осложнялась противоречиями, связанными с тошнотворно близкими отношениями с матерью и болезненным переживанием своей безотцовщины. Работу Парсонса с богиней Бабалон надо рассматривать в контексте того, что в издевательском автобиографическом наброске «Исследование, сделанное Мастером Храма» он назвал «опасной привязанностью» к своей матери. В этом же тексте Парсонс тонко замечает, что его «обращение к Бабалон представляло собой сублимацию эдипова комплекса». (Охочие до жареного материала биографы неоднократно пользовались, хотя и с большой натяжкой, этим аспектом психосексуальной конституции мага в качестве довода к обвинению Парсонса в реальных кровосмесительных отношениях с матерью, однако объективных доказательств этому нет).

Его стремление обрести подобие отца, отягощенное тем, что настоящий отец бросил его в раннем возрасте, ярко бросается в глаза на примере слепой сыновней привязанности, которую он проявлял по отношению к своим магическим наставникам Уилфреду Смиту и Алистеру Кроули. С ними он в итоге порвал и пустился на поиски собственного пути. Всем сексуальным магам темной волны для полного понимания природы своих отношений с партнерами по сексу и с эзотерическими силами мужского и женского начала стоит внимательно проанализировать психологию и нередко скрытую динамику влияния родителей, что подчас оказывает решающее воздействие на формирование представления о мужском и женском. Придирчивый сексуальный самоанализ Парсонса представляет собой ценную модель данного аспекта поступательного процесса эротического миропонимания для адепта пути левой руки.

Многие из тех, с кем мы беседовали о Парсонсе, подтверждали его выводы о себе как о человеке, подверженном «романтике, самообману, склонности полагаться на других»; эти качества нашли свое губительное выражение в невероятно скверном характере, который он постоянно проявлял в своей недолгой жизни. Если полагаться на сведения из вторых рук, то может сложиться впечатление, что научные заслуги Парсонса сделали его своего рода магическим Эйнштейном. Но также надо добавить, что некоторые из ученых-коллег видели в нем пиромана, пусть талантливого, но все же самоучку, не получившего образования в колледже, несдержанного, умственно неполноценного специалиста в узкой области, обожающего опасность и всякие взрывы. Фраза «сумасшедший ученый» часто срывалась с губ тех, кто рассказывал нам о своем впечатлении от знакомства с Парсонсом. Он легко пускался во всяческие авантюры и временами впутывался в продажу американских авиакосмических секретов иностранным державам — этот любительский шпионаж вкупе с воинствующим либерализмом привлек к его персоне внимание ФБР во время параноидных дней холодной войны с Красной Угрозой. Парсонс, подобно многим магам, любил понаблюдать через замочную скважину чужую жизнь; его вуайериститская наклонность жить жизнью других выражалась в привычке коллекционировать и изучать странных и живописных персонажей. Если добропорядочные авиакосмические специалисты, с которыми он работал, считали его, мягко говоря, чудаком, то богемные оккультисты из Голливудского и Пасаденского О.Т.О. поражались тому, как он сумел подвизаться на серьезной работе, связанной с хранением государственной тайны. Циркулируя между двумя сферами, столь не сочетающимися друг с другом, Парсонс всюду оставался загадкой.

Стоя прочно одной ногой на непоколебимых основах научного метода, Парсонс в значительной степени был более реалистичен и практичен по сравнению со среднестатистическим оккультистом, для которого характерно теряться в собственных субъективных фантазиях. Но любовь к дешевой научной фантастике, фэнтези и новым в то время сказкам про НЛО часто уносила его в утопические полеты воображения. Эту капризную черту в характере Парсонса Кроули отметил в письме к своей ученице Джейн Вульф: «Проблема Джека — в его слабости, а его тяга к романтике — он пишет стихи — является в настоящее время скорее помехой. Он находит удовольствие в чтении какой-то журнальной халтуры или «оккультных» романов (если бы он только знал, как их стряпают!) и сам хватается за перо». (Цитата по книге: Майкл Стейли. Возлюбленный Бабалон. Перевод А. Остапчук.) (Кроули прекрасно понимал о чем, он говорит, ибо сам сфабриковал несколько плохих оккультных романов.) И все же Парсонса можно признать уникальным визионером, по меньшей мере, в одном пункте: еще в 30-е годы он искренне верил, что полет человека на Луну — возможен.

Последние годы жизни Парсонса нередко описывают как время подступающей душевной болезни. Его решение официально сменить имя на Беларион Армилусс Ал Даджджал Антихрист в 1948 году, после принятия клятвы Магистра Храма, было сочтено объективным доказательством его безумия. Одно из последних немногочисленных его писем, адресованное в 1952 году телемскому коллеге Карлу Гермеру, судя по всему, предрекает наступление психического коллапса: «Операция началась с появления цветовых психосоматических симптомов и быстро развилась в острый психоз. Оператор переходил из состояния маниакальной истерии в депрессивное меланхолическое оцепенение и обратно приблизительно 40 раз, при этом развивались остракизм, кризисы и умственная неполноценность». (Там же.) До сих пор невыясненные обстоятельства его смерти, случившейся вскоре после этого письма, оставляют открытым вопрос о том, как могли бы развиться симптомы его мании.

Составление полного портрета Парсонса выходит за рамки нашей темы, однако данные предварительные замечания необходимо было сделать перед тем, как мы поговорим о том, что на самом деле стоит за посмертным образом этого человека как некого магического супергероя. Однажды кто-нибудь напишет качественную биографию Парсонса, отметив многочисленные грани его личности, но сейчас давайте вычленим наиболее эффективные для сексуального мага левой руки компоненты его учения. Прежде всего, нас будут интересовать те аспекты магической практики Парсонса, которые можно реально использовать для вызывания подходящего сексуального партнера (неважно, какого пола) для Великого Делания эротической алхимии. И разобраться в этом вопросе нельзя, не набросав сначала в общих чертах парадоксальный магический контекст, в котором развивался самозваный Антихрист Калифорнии.

Начинающих сексуальных магов пути левой руки эта книга, возможно, вдохновит на создание собственных групп по изучению и практике эротической алхимии. В заключительном разделе мы выскажем соображения, которые, на наш взгляд, должны лежать в основе развития любого сексуально-магического сообщества. Однако самой поучительной преамбулой к некоторым практическим проблемам, потенциально угрожающим сексуально-магической группе, послужит краткий обзор участия Джека Парсонса в деятельности Ложи Аgape. Мужчины и женщины темной волны часто вполне искренне ищут освобождения от ограничений общественной и личной сексуальной стратегии. Но едва в игру вступает организационный фактор (об этом пойдет речь в нижеследующем рассказе), как вам надо быть готовым к встрече с такими качествами пашу, как собственнические притязания, борьба за власть и лицемерное притязание на то, что всякое проявление чувственности обладает «спиритуальной» природой.

В марте 1941 года Уилфред Т. Смит, англичанин-экспатриант, уполномоченный Кроули возглавить Ложу Аgape в Лос-Анджелесе, сообщил Великому Зверю о новом последователе О.Т.О. О 26-летнем молодом человеке Смит написал: «Думаю, что наконец-то я встретил действительно превосходного человека, Джона Парсонса. Со следующего вторника он начинает переговоры с целью расширить сферу нашей деятельности. У него превосходный разум, его интеллект острее моего… Думаю, Джон Парсонс будет полезен для нас». То была приятная весть для Кроули, давно уже недовольного работой своих калифорнийских учеников, которых он с презрением называл обычными «любителями». Зверю оставалось жить всего шесть лет, он не отличался крепким здоровьем, и его волновал вопрос, возникнет ли новое поколение телемских лидеров, которым он сможет передать свою миссию.

Другой член Ложи Agape, актриса немого кино Джейн Вульф, учившаяся вместе со Зверем на Чефалу, также пришла в восторг от новичка, записав в своем магическом дневнике о Парсонсе: «Я вижу в нем достойного преемника Териона (?????? (греч.) — «Зверь».) [магическое имя Кроули]».

Получив такие восторженные отзывы, Кроули начал считать Парсонса подходящим руководителем Ложи Аgape, все больше дистанцируясь от Уилфреда Смита, чьи способности он давно поставил под вопрос. Парсонс рано обнаружил талант к научной работе и еще подростком вел компетентные научные беседы с видным немецким специалистом по авиа-космонавтике Вернером фон Брауном; столь же глубокий интерес этот вундеркинд на всю жизнь сохранил в своем сердце к магии. В 1927 году в возрасте 13 лет, если верить его «Книге Антихриста», Парсонс попытался вызвать дьявола в зримом облике; об этой операции он рассказывал, что она состоялась, хотя при этом упрекал себя в «проявлении трусости, когда Он появился». По всей видимости, искреннее осмысление Дьявола как живого существа в прямом смысле слова, с которым можно вступить в общение, резко отличалось от философии Кроули, который был относительно далек от сатанических мифов. Современный читатель, привыкший к превалирующему сегодня плоскому представлению о Сатане как о стильном молодом человеке, должен учитывать, насколько несформировавшимся был сатанизм в Америке 20-х годов. То, что юный Парсонс пустился в исследования столь туманной области, не имея поддержки со стороны несколько меркантильной оккультной субкультуры, которую мы имеем сегодня, доказывает, как далек он был от общепринятого уже в начале своей инициации.

Литературный агент Форрест Джей Акерман, среди многочисленных клиентов которого был Л. Рон Хаббард, в 1940-е годы знал Парсонса, поскольку оба они состояли в Обществе Научной Фантастики Лос-Анджелеса. Акерман обрисовал нам Парсонса как «типаж в духе Говарда Хьюза, (Хьюз, Говард (1905–1976) американский мультимиллионер.) высокий, стройный, смуглый, привлекательный». Его жена Элен тоже стремилась попасть в ряды О.Т.О., и юная, симпатичная пара была с радостью принята в сообщество сексуальной магики, нуждавшееся в приливе свежей крови.

Со своим живым умом, природной склонностью к магии и научным подходом к инициации молодой ракетчик показался отличной кандидатурой на роль лидера, которого уже давно подыскивали Кроули и угасающий О.Т.О. Но с самого начала Парсонс заявил о своей независимости, плохо вписывавшейся в иерархическую и доктринерскую структуру кроулианского О.Т.О. Хотя Парсонс восторженно воспринял Телему в качестве фундамента собственной религии и восхищался Кроули, обращаясь к нему «возлюбленный отец», он продемонстрировал куда более дальновидный и творческий подход к магии, нежели его собратья по Ложе, действовавшие исключительно по книге (Закона).

Это может показаться странным, но, учитывая сексуальную ненасытность самого Кроули, Зверя, как говорят, крайне раздражала привычка харизматического Смита совращать почти каждую согласную на то женщину, состоящую в Ложе. Одной из сестер, ставшей любовницей Смита, была Элен Парсонс. Связь эта, в соответствии с телемской максимой о том, что «ни у кого нет права собственности на человеческую плоть», установилась с полного согласия Джона Парсонса. Молодой ученик видел в Смите отца-наставника — и даже «Аватару Бога» — и не желал вмешиваться в его Истинную Волю, даже если она затрагивала его собственный брак. Это старательное преодоление социально-обусловленной сексуальной ревности было частью попытки Парсонса, направленной на то, чтобы освободиться от норм своего времени и воспитания, а также представляло центральный аспект парсонсовской трактовки сексуальной магии. Однако его привычка позволять эксплуатировать себя в этом смысле оказалась опасным моментом в его недолгой жизни. Как бы то ни было, Парсонс перенес любовные чувства на младшую сестру своей жены Сару Нортрап, известную как Бетти, которая также вступила в О.Т.О.

Позднее Парсонс называл случившееся поворотным моментом в своей эротической инициации, рассказывая о себе во втором лице в «Анализе Мастера»: «Бетти была нужна, чтобы уйти от Элен в этот критический момент. Если бы этого не произошло, ваша угнетенная гомосексуальная составляющая могла бы вызвать серьезное расстройство. Кроме того, ваша страсть к Бетти придала Вам магическую силу, в которой Вы так нуждались в то время, а акт прелюбодеяния с привкусом кровосмешения казался магическим подтверждением Закона Телемы». (Цитата по книге: Майкл Стейли. Возлюбленный Бабалон. Перевод А. Остапчук.)

Кроули, боровшийся за выживание в мрачном Лондоне военного времени, проявил меньшую снисходительность, услышав об этих далеких калифорнийцах; он решил, что они опустили идеал сексуальной инициации до уровня пошлой мыльной оперы. В одном из многочисленных бранных писем к Смиту Кроули обвинил его в том, что он снискал О.Т.О. «репутацию этой отвратительной гнусности, “любовного культа”». Поскольку самого Кроули последние двадцать лет обвиняли примерно в том же самом, нам кажется, что этот неожиданный всплеск пуританства в старческом возрасте был просто уловкой для того, чтобы низложить Смита. Его усиливающаяся авторитарность в Ложе стала причиной роста недовольства среди раздираемых внутренними склоками братьев и сестер Агапе.

Кроули назначил Парсонса исполняющим обязанности мастера Ложи, несмотря на проницательное наблюдение, что он «очень молод и подвержен мимолетным увлечениям». (Там же.) Мешала этому восхождению к власти над Ложей парсонсовская горячая преданность своему низвергнутому предшественнику Смиту, объявленному Кроули persona non grata. Юная жена Парсонса Бетти открыто презирала Смита, что, по всей видимости, усложнило и без того напряженную ситуацию.

Преследовавший Парсонса с юных лет интерес к сатанизму и темным проявлениям божественного всегда отличал его от прочих, более традиционно-благодушных магов Ложи. Теперь у него стала возникать зловещая слава заклинателя демонов и еще более мрачных сущностей черной магии при помощи Вуду; эти практики были совершенно незнакомы американцам 40-х годов. Члены Ложи Аgape писали Кроули, жалуясь, что эксперименты их нового лидера создают жутковатую атмосферу в общинном доме, где проходили их встречи. Казалось, Парсонса не интересуют его обязанности в Ложе, поскольку он все дальше уходил от исполнения ортодоксальных кроулианских ритуалов, предпочитая пускаться в собственные сексуально-магические авантюры.

Он даже осмелился упрекать самого Кроули, говоря, что его довольно садистское обращение с ославленным Уилфредом Смитом было несправедливо. В знак протеста Парсонс вышел из О.Т.О. в 1943 году; об этом событии Кроули сделал запись в своем дневнике, сопроводив ее своим типичным женоненавистническим выпадом в адрес жены Парсонса: «Письмо об отставке от щенка Джека; его морда прилипла к заднице драной кошки». Зверя взбесило это неповиновение, но все же он просил Парсонса не выходить из рядов его паствы, что свидетельствует об уважении, которое он, вероятно, испытывал к многообещающему, хотя и упрямому, ученику, в ком многие продолжали видеть вероятного наследника телемского трона. Хотя Парсонс номинально оставался главой Ложи вплоть до 1946 года, его усиливающееся увлечение — если не сказать одержимость — чарующей женской мистикой Бабалон неизбежно сформировало у него еретические взгляды. В итоге он охарактеризовал О.Т.О. как «отличную подготовительную школу для Адептов, но едва ли подходящий Орден для манифестации Телемы». Как всегда бывает с настоящими магами, Парсонс начал с ученичества в догматичной школе, а пришел к осознанию и обретению личной суверенности.

Стоит отметить, что свое блистательное уклонение от прямой дороги он совершил, будучи одержимым женщиной, а это признак посвященного пути левой руки. И не просто женщиной, а Инанной, Великой Вавилонской Блудницей. Так ее древние чары вернулись к жизни вдали от песков Ирака.

Пожалуй, самым знаменитым эпизодом в подобной полету метеорита жизни Джека Парсонса стал его вызов женского элементала, проведенный вместе с коллегой в период между 4 января и 4 марта 1946 года — эту сексуально-магическую операцию он назвал «Работой Бабалон». По форме и методологии эта Работа не представляет собой ничего необычного; Парсонс с коллегой-магом следовали традиционным основам герметического ритуала, как тот проводили еще в елизаветинские времена, разве что внедрили туда сексуально-магические техники, позаимствованные в О.Т.О. Ее значение для магов пути левой руки состоит, прежде всего, в том, что немногие западные маги оставили столь подробные отчеты о контакте с энергией Шакти, соединении мужчины с богиней, неистовые вибрации которого во времени и пространстве ощущаются и по сей день.

Сексуальная магия темной волны — не просто средство переноса энергии, высвобождающейся в физическом половом акте, на инициатические цели. Одним из самых малоизученных видов эротической инициации является вызов сексуального партнера (неважно какого пола) в физической оболочке для выполнения особых магических задач. В практическом смысле Работа Бабалон является для адепта пути левой руки одним из поразительных исторических примеров «волшебного» обретения сексуально-магического партнера. Теория Карла Юнга утверждает, что контрасексуальная сущность в неразвитом состоянии присутствует в психике каждого человека — женская анима в мужчине, мужской анимус в женщине — эти субъекты противоположного пола осмысливаются как нереализованная часть личности. Для посвященного пути левой руки порождение магического спутника осуществляется в буквальном смысле в собственной плоти через сущности, суверенные по отношению к адепту, причем не только в физическом плане. Обрести такого спутника удается крайне редко. Справедливым будет сказать, что большинство магов (как мужчин, так и женщин) никогда не находят свое истинное альтер-эго, того (той), кто, помимо прочего, станет внешним воплощением их внутренней анимы/анимуса. Но когда это все-таки случается, как в случае в Джеком Парсонсом (он, по крайней мере, судя по всему, искренне верил, что добился этого своей Работой Бабалон), сила каждого из партнеров в магическом плане резко увеличивается.

Парсонс много размышлял о концепции магического союза, биполярного выражения мистического андрогина. В 1948 г., спустя два года после Работы Бабалон, он описал в «Книге Антихриста» пережитый им опыт:

«И некто, плотно закутанный в одежды и покрывало, показал мне знак и велел смотреть, и, когда я взглянул, передо мной вспышкой пронеслись четыре прошлые жизни, в которых я не сумел достичь своей цели. И я видел жизнь Симона Волхва, поклоняющегося Блуднице Елене как Софии, и узрел, что причиной моей неудачи была Хубрис, гордыня. И мне открылась моя жизнь в теле Жиля де Рэ, когда я попытался сделать Жанну д’Арк Королевой Ведьм и потерпел поражение из-за ее глупости и, опять же, моей гордыни… И опять, в облике графа Калиостро, новый провал, ибо не сумел постичь природу женщин в моей Серафине».

Здесь мы встречаемся с распространенным оккультным феноменом мага, который верит, что он (она) некогда был тем или иным прославленным адептом прошлого; подобное убеждение настолько субъективно, что не имеет большой ценности для объективного наблюдателя. Гораздо важнее, однако, для нас парсонсовское ощущение преемственности в западной традиции мужчины-мага и женщины-инициатрикс; это направление пережило совсем недавно свое возрождение в виде культа Багряной Жены. Первая упомянутая им магическая пара — Симон Волхв и Елена — конечно же, напрямую связана с Движением Бабалон. Именно уникальный сексуально-магический дар проститутки Елены из Тира (вполне вероятно, что она прошла инициацию в храме сакральной проституции, посвященной Астарте в Финикии) в первую очередь вдохновил Парсонса на создание концепции Бабалон. Парсонс, в отличие от Кроули, всегда был более верен историческим фактам, несмотря на неизлечимое пристрастие молодого мага к романтике. Дон Уэбб в книге «Семь ликов тьмы» выдвигает гипотезу, что Симон Волхв на самом деле был хранителем гораздо более древнего учения о женском мистицизме, которое, как он предполагает, передал ему его учитель Досифей, тоже гностик из Самарии. Уэбб называет Досифея «автором великого евангелия от Сета, известного как «Три стелы Сета» … [он] скорее всего, придумал — или пересказал на основе более старых источников — миф о Багряной Жене». Здесь нам предлагается еще одна интересная связь Бабалон с богом Сетом, звено в цепи от древнеегипетского мифа об Астарте и сексуальных похождения Сета к результатам Работы Бабалон в рамках восстановленного сегодня Храма Сета.

Парсонс, несомненно, осознавал, что его поиск Багряной Жены связывает его с традицией, идущей из древних времен, и тема исторической преемственности, — он был убежден в этом, — постоянно преследовала его в прошлых воплощениях. Стоит также отметить, что он великолепно представлял себе возможные опасности, сопряженные с вызовом Женского Демонизма в человеческом обличье, которое он предпринял. Симон Волхв, если верить мифу, был уничтожен христианским культом, несмотря на охранительную магию его обожествленной Блудницы Елены, духа гностической мудрости, обретшего человеческую плоть. Вторая «прошлая жизнь», когда, как вспомнилось магу Парсонсу, он был Жилем де Рэ, также окончилась поражением — он потерпел неудачу с тем, что представлялось ему чистым принципом женщины-воительницы, воплощенным в шаманской шакти Жанне д’Арк. Впоследствии он был казнен как серийный убийца за то, что использовал детскую кровь в алхимических опытах. Калиостро был самым знаменитым оккультистом эпохи Просвещения, алхимиком, герметистом и авантюристом из розенкрейцеровских масонов; и по сей день одни видят в нем величайшего адепта, другие — неразборчивого в средствах шарлатана. Соучастницей его преступлений была его прекрасная юная любовница Серафина, именно ей он приписывал свою магическую силу, поэтому ее можно отнести к ряду Багряных Жен. Оба они плохо кончили, сам Калиостро умер бесславной смертью в тюрьме.

Парсонсовская интеграция в свою психику этих полумифических магических персонажей прошлого заключает в себе важный магический урок. Если он назвал Симона Волхва, де Рэ и Калиостро — тех, кто, по его мнению, провалил Великую Работу — то возникает вопрос: в какой мере он запустил механизм собственного поражения и катастрофической гибели, «накликал» себе роковую судьбу? Магу следует соблюдать крайнюю осторожность в выборе прототипов из мифологии и истории, иначе упущенные из виду саморазрушительные качества этих прототипов затмят разворачивание собственного сознания. К несчастью своему, Парсонс проигнорировал этот метод, и сегодняшний маг, бездумно переносящий эффектную легенду о Парсонсе в личный универсум, отдает себя во власть очень изменчивой и опасной энергии. По этому же поводу надо добавить, что ни один из неподдающихся подсчетам сексуальных магов, гордо провозглашающих себя инкарнацией Великого Зверя 666, не принимает в расчет настроя на саморазрушение, нищету и безумие, которые неотъемлемо будут присущи призыву образа Кроули в собственную жизнь.

На наш взгляд, Парсонс — это не герой, которого надо копировать, а предостерегающий пример Абсолютного Глупца, искавшего Грааль Женского Демонизма. Тонкий — даже гениальный — знаток многих туманных и специфичных областей, но без капли здравого смысла. Парсонс вызвал к жизни неуправляемую силу, очень быстро его сгубившую. Поруганный, ограбленный и сгоревший — чрезмерная цена, заплаченная им за перенос темной мощи Бабалон в наше время, и в конце от него не осталось ничего кроме углей от принесенной им жертвы богине, которую он обожал.

Двух важнейших протагонистов своей необычной судьбы, партнеров для Работы Бабалон, Парсонс отыскал при помощи самого обычного газетного объявления. Когда отец Парсонса, бывший своему сыну чужим человеком, умер в 1942 году, молодой ученый с удивлением узнал, что ему достался в наследство роскошный особняк в европейском стиле, расположенный в богатом квартале консервативной Пасадены. Джек нарек свое новое жилище «Парсонаж» и, не откладывая в долгий ящик, пустился в эксперименты со свободной любовью, наркотиками и общинным существованием, на двадцать пять лет опередив хиппи с их образом жизни. (Многие комментаторы мусолили идею, что дух, рожденный Работой Бабалон, в шестидесятые обрел форму в виде феномена сексуальной революции и женской эмансипации, которые позднее приняли такой размах в Калифорнии.) Для привлечения, так сказать, свободных субъектов, которых Парсонс и его новая подруга Бетти искали в качестве компаньонов, и с целью обеспечения необходимого дохода, они поместили объявление в местной газете, сообщавшее, что в жильцы берутся «только атеисты и люди с богемными привычками». Все свободные финансы, полученные от постояльцев, Парсонс добросовестно пересылал Кроули, чье Телемское Аббатство, несомненно, послужило образцом для Парсонажа. Респектабельные ученые, инженеры и физики тесно общались с маргинальными магами, художниками и известными научными фантастами, такими как Роберт Хайнлайн, А. Э. Ван Вогт и Рэй Брэдбери, задолго до того, как те заработали серьезный литературный статус.

Альва Роджерс, один из начинающих авторов, оказавшихся в Парсонаже, в 1962 году написал о своем эксцентричном хозяине: «Светские хлыщи встречали безжалостный отказ в жилье. Здесь поселилась профессиональная предсказательница и ясновидящая, которая всегда носила соответствующую одежду. Она украсила свое жилище символами и предметами какого-то таинственного народа. Здесь жила дама, уже довольно немолодая, но поразительно красивая; она утверждала, что в разное время была любовницей половины знаменитых мужчин Франции. Здесь обитал прославленный органист, игравший в крупнейших кинотеатрах эры немого кино. Здесь каждый был личностью».

Богатые соседи Парсонса без восторга отнеслись к шумным вечеринкам, которые отныне стали сотрясать их тихий квартал, а слухи об «оргиях с черной магией» в итоге привели к тому, что на одно особенно бурное мероприятие наведалась полиция. Когда они увидели, как обнаженная женщина прыгает через костер, словно на языческом празднестве, Парсонсу удалось умерить любопытство официальных лиц лишь предъявив документы, свидетельствующие о том, что он ученый, занимающийся разработкой сверхсекретного оружия по приказу правительства США. Досье ФБР на Парсонса — свидетельство тому, что сексуально-магические увлечения ученого и необычный образ жизни находились в зоне наблюдений со стороны государства. Дяде Сэму не давала покоя мысль, что специалист, ведущий важные исследования в военное время, якшается с атеистами и богемой, антиобщесвенными типами, подозрительно напоминающими коммунистов. Одна из самых больших комнат дома — украшенная внушительным портретом Кроули — была отведена для становившихся более нерегулярными встреч членов Ложи Аgape. Постояльцы Парсонса привыкли к спектаклю в средневековом духе, когда облаченные в ритуальные одежды телемиты со свечами в руках шествовали в надушенную благовониями залу.

[Иллюстрация: Парсонс хранил свои личные магические бумаги, в том числе «Книгу Бабалон», в этой коробке, она упоминается в его отчете о Работе Бабалон. Фотография сделана через несколько часов после гибели Парсонса.]

Опасность, связанная с собиранием вокруг себя потенциально опасных сил, обострилась с появлением на сцене поздней осенью 1945 года нового лица — 34-летнего писателя-фантаста, уволенного из американского флота в офицерском звании. Парсонс, запоем читавший научно-фантастические журналы, где публиковался Лафайет Рон Хаббард (1911–1986), с радостью принял знаменитого писателя в богемном анклаве, собиравшемся в Парсонаже. Альва Рождерс, деливший с Хаббардом комнату, описал его так: «умеющий добиваться своего, беспринципный и неотразимый. Не только в обществе, но и с дамами. Он был настолько напористым и неотразимо беспринципным, что всего через несколько недель похерил весь дом Парсонса к негодованию бедняги Джека. Добился он этого нехитрой уловкой: как следует поездив по ушам девушке Джека». В Ложе Уилфред Смит увел сексуально-магическую подругу Парсонса, его жену Элен, и та же история повторилась с Хаббардом и Бетти. Артур Джин Кокс, знавший в то время молодого Хаббарда, рассказал нам, что Л. Рон уже успел снискать себе в научно-фантастических кругах соответствующую репутацию благодаря тому, что «с чужими женами наставлял рога их мужьям, пользуясь своим сексуальным магнетизмом».

Парсонс, решивший первое время стараться смотреть на вещи с оптимизмом, в 1945 году в письме к Кроули писал: «Месяца три назад я познакомился с Роном… писателем и исследователем, о котором мне доводилось слышать и раньше… Он джентльмен… честный и умный, мы стали хорошими друзьями. Он переехал ко мне, и, хотя Мэгги [прозвище Бетти] и я до сих пор дружим, она перенесла свои сексуальные предпочтения на Рона». Парсонс оценил в Хаббарде его природный талант к магии, несмотря на отсутствие подготовки, предположив, что «он наиболее телемитский человек из всех, кого я когда-либо встречал» (Цитата по книге: Майкл Стейли. Возлюбленный Бабалон. Перевод А. Остапчук.) станет идеальным партнером в задуманных им «экспериментах». По поводу Бетти Парсонс написал Кроули: «Я был глубоко привязан к ней, но у меня нет никакого желания контролировать ее эмоции. Но я могу, — надеюсь, что могу, — управлять своими собственными». (Там же.) Еще Парсонс сообщил, что, по словам его харизматического гостя, тот соприкасался с Женским Демонизмом и видел «прекрасную крылатую женщину с рыжими волосами, которая получила от него имя Императрица. Она указывает ему путь в жизни, и уже несколько раз выручала его в трудных ситуациях». (Цитата по книге: Фрэнсис Кинг. Современная Ритуальная Магия.) Неизвестно, говорил ли Хаббард правду или же просто рассказывал своему впечатлительному хозяину то, что тот хотел услышать; однако образ рыжеволосой женщины нашел интересное совпадение, как показали дальнейшие события. При этом надо учитывать вероятность того, что сия сверхъестественная женщина была проекцией анимы Л. Рона Хаббарда, чьи рыжие волосы очень бросались в глаза.

В январе 1946 года Парсонс задумал «[вызвать] дух элементала к материальному существованию», вдохновившись инструкциями Кроули, изложенными им в восьмой главе «Магики в теории и на практике». «Я решил воспользоваться Энохианскими Таблицами доктора Джона Ди (1527–1608) и Эдварда Келли», — писал Парсонс, имея в виду британских магов Ренессанса, чья знаменитая операция 1584 года включала в себя первое упоминание имени «Бабалон». Часто отмечалось, что сотрудничество Ди/Келли и Парсонс/Хаббард, несмотря на разделяющие их столетия, отмечены многими общими чертами. Придворного алхимика Келли современники нередко называли беспринципным шарлатаном и преступником, паразитировавшим на талантливом, но легковерном Джоне Ди, бывшим одним из величайших ученых своей эпохи. Парсонс попросил Хаббарда быть «Писцом» на планируемой операции, и ту же самую роль доверил Келли Ди в их сотрудничестве. (Странно, что Парсонс назвал Хаббарда писцом, поскольку на самом деле в процессе Работы именно Хаббард диктовал Парсонсу свои видения.)

Даже в сексуальной жизни у них много было общего. Келли, который якобы увлекся молодой женой Ди, как Хаббард — Сарой (Бетти) Нортрап, утверждал, что дух по имени Мандини приказал, чтобы оба мага пользовались своими женами «вместе» — предлагая другу спиритуально-мотивированный обмен женами; Парсонс же в аналогичной ситуации к соблазнению Бетти Хаббардом отнесся спокойно. В 1950-ом году, оглядываясь на разрушительные для его личной жизни последствия Работы Бабалон, Парсонс сам говорил о сходстве Хаббарда с Келли, предположив, что некий бесплотный разум вошел в их сознание во время ритуала, повредив душевное состояние. Парсонс писал: «Голос, говорящий через Келли, привел к страшному распаду его личности. Потрясающе напоминает мою собственную Работу с Роном. После этого Келли ограбил Ди, скрылся с его женой, и продолжил преступную карьеру мошенника». (Цитата по Майкл Стейли. Возлюбленный Бабалон. Перевод А. Остапчук.) Очевидно, Парсонс заподозрил, что, воспользовавшись Энохианскими Таблицами Келли/Ди, он активировал некую некромантическую энергию, перенесшую нечто из личностей этих людей в Работу Бабалон.

В течение одиннадцати дней Парсонс проводил сексуально-магический ритуал VIII°, которому научился в О.Т.О. — другими словами, фокусировал эякуляцию в процессе мастурбации — с целью «получить помощь элементала-супруги», его Багряной Жены, которая, по замыслу, должна была обрести материальную форму в ритуально извергнутой сперме. Этой магически созданной любовнице — данный способ схож с вызовом дакини в человеческом обличье в восточном пути левой руки — было суждено стать матерью, а ее предполагаемой дочерью должна была стать живая аватара Вавилонской Блудницы. Ребенок, рожденный от Парсонса и сексуально сотворенной Багряной Жены, будет, как он надеялся, алхимическим гомункулусом, продуктом соединения физической сексуальности. (Другим членам своего кружка Парсонс рассказывал, что на самом деле он создал гомункулуса с помощью алхимических процедур и держит его, по его словам, взаперти в тайной комнате своего дома.)

Главную и финальную цель Работы, по всей видимости, составляло реальное рождение Вавилонской Блудницы, Невесты Антихриста, во исполнение пророчества «Откровения», которое отметит возвращение духовного баланса человечества. Эта эоническая задача перекликается с восточной Вама Маргой и положительной трактовкой Кали-юги, т. е. эпохи тьмы, необходимой для того, чтобы открылся глаз Шивы.

Хаббард, никогда не состоявший в рядах О.Т.О. официально, однако умевший быстро учиться, сообщал видения, якобы открывшиеся ему в астрале, в то время как Парсонс производил эликсир, дабы придать элементалу земной облик, смазывая спермой талисманы, как то предписывал Кроули. Нередко эти аутоэротические ритуалы, которые Парсонс в «Книге Бабалон» (кратком изложении Работы) осторожно называет «заполнением материального фундамента», проводились ежедневно дважды в день. Однако не появлялось никаких признаков желанного элементала. Несмотря на интенсивность и частоту сексуальных вызовов, единственные заметные достижения наблюдались в виде нескольких странных ураганов, полтергейста, необъяснимым образом возникающих стуков и «великой тяжести и напряжения в доме». Парсонс был разочарован, но вскоре воодушевился, описывая это так:

«Чувство напряженности и неловкости продолжалось в течение четырех дней. 18 января, на закате, когда Писец [Хаббард] и я были в Моавитской пустыне, чувство напряженности внезапно исчезло. Я обратился к нему и сказал «получилось», в полной уверенности, что Операция была осуществлена. Я возвратился домой, и нашел там ожидающую меня молодую женщину, мой идеал. Она напоминала раскаленный воздух, волосы ее были бронзово-красными, сама она была пламенной и утонченной, решительной и упрямой, искренней и развращенной, наделенной экстраординарной индивидуальностью, талантом и интеллектом». (Цитата по книге: Майкл Стейли. Возлюбленный Бабалон. Перевод А. Остапчук.)

Результатом своей операции Парсонс посчитал появление в его жизни двадцатичетырехлетней художницы удивительной красоты по имени Марджори Кэмерон (1922–1995), которая, в точности повторив Хаббарда, явилась в Парсонаж, чтобы поселиться там после увольнения из ВМС США. Эта шустрая уроженка Айовы, по всем признакам — типичная американская девчонка, продолжавшая носить свою флотскую форму, сначала показалась совершенно непохожей на Багряную Жену в глазах мечтательного Парсонса, до ее появления предпочитавшему блондинок-сильфид. В любом случае, хотя Кэмерон, пожалуй, не хватало магического опыта, последний с лихвой возместило взаимное эротическое притяжение, которое мгновенно свело вместе двух незнакомцев. Всего через несколько дней после приезда Кэмерон стала его магической ученицей и согласилась участвовать в следующем этапе Работы Бабалон. Согласно указаниям Кроули в «De Homunculo Epistola», он состоял в следующем: «Мужчина и женщина непрерывно совокупляются… во время церемонии в специально подготовленном храме». Для Парсонса Кэмерон стала тем же, что Елена для Симона, София для Логоса, незримой мыслью Шивы, обретающей форму в плоти его Шакти. Некоторые из старых друзей Парсонса, например Жанна Форман, жена его лучшего друга и коллеги Эдда Формана, рассказывали нам, что бесстыжие манеры и почти мужская манера поведения Кэмерон (известной как Кэнди) составляли поразительный контраст с мягким и интровертным характером Парсонса. И как часто происходит в магических биографиях, возникли сомнительные истории, предлагавшие свою версию многочисленных, на первый взгляд, случайных эпизодов жизни мага. Не составила исключения и тема наречения Марджори Кэмерон прозвищем «Кэнди». Кое-кто утверждает, что кличка «Кэнди», придуманная Парсонсом для Марджори Кэмерон — это сокращение от ее магического имени Кандида. А Жанна Форман сообщила нам, что у Кэмерон уже было это имя, когда она впервые переступила порог Парсонажа. В любом случае, сама Марджори Кэмерон называла себя просто «Кэмерон», и именно под этим именем ее запомнили.

23 февраля 1946 г. Парсонс, ликуя, написал Кроули: «Я получил свой элементал! Она возникла однажды вечером после окончания Операции и с тех пор со мной… У нее рыжие волосы и узкие зеленые глаза, как и было задумано… Она художница, энергичная и решительная, обладает сильными мужскими качествами и фанатичной независимостью». Принимая во внимание, что Работа Бабалон была инспирирована непосредственно текстами Кроули о сексуально-магическом создании элементалов и гомункулусов, а также в свете легендарного статуса, который возник у этой операции в последние годы, стоит отметить, что Великий Зверь, мягко говоря, не одобрял этих сложных операций, проводимых от его имени. Первые же прохладные слова кроулианской неприязни, полученные из Англии, вряд ли обрадовали Парсонса, хотя они оказались пророческими: «Меня особенно заинтересовало то, что Вы написали относительно элементала, потому что я сам делал попытки вмешаться от вашего имени. Однако хочу вам напомнить афоризм Элифаса Леви: “любовь Мага к таким существам безрассудна и может уничтожить его”». (Там же.)

Махнув рукой на недвусмысленное предостережение Мастера Териона, обуреваемый восторгом Парсонс в октябре 1946 женился на Кэмерон. Он со своей Багряной Женой регулярно проводил ритуал IX° сексуальной магики О.Т.О., чтобы Кэмерон пропиталась духом Бабалон. Самым доказательным результатом этого эротического вызова Блудницы, по утверждению Парсонса, стало получение им сакрального документа под названием «Liber 49», который, по его убеждению, был четвертой главой «Книги Закона» Кроули, а также прямым обращением Богини к Ее Верховному Жрецу. Парсонс не очень-то распространялся об этом событии Кроули, но все же охарактеризовал свое знакомство с «Liber 49» как «самый важный — поразительный опыт в моей жизни… Я верю, что это результат ритуала IX°, проведенного вместе с моей девушкой…»

Этот краткий, но пылкий манифест, воодушевленный сексуальной магией, наполнен самыми сладострастными образами, какие только можно ожидать от Инанны-Иштар, которая приказывает писцу: «Дай мне обнять тебя обнаженным и вожделеющим меня, зовущим меня по имени… Дай мне собрать всю твою мужественность в мою Чашу, оргазм за оргазмом, радость за радостью… смех мой — смех пьяной шлюхи в доме экстаза…» В полном согласии с воинственными качествами Инанны-Иштар в ипостаси богини войны, текст звенит призывами к нападению, говоря о «трубе в судилищах, знамени перед армиями… Помести мою звезду на свои знамена и иди вперед, ликуя и побеждая… зови меня в любви и в битвах по имени моему БАБАЛОН, в нем все могущество!» Также «Liber 49» приказывает ученикам возродить искусство колдовства, что предполагает разрыв с псевдо-масонской структурой О.Т.О. Инкарнация Бабалон будет «бродить в лесах с ведьмами» среди «древних шабашей…» Этот момент книги часто упускают из виду, однако Парсонс позднее пытался реализовать его, создав собственную магическую школу, названную «Черная магия», задолго до возникновения популярного движения викканства.

Один из самых завораживающих мотивов, пронизывающих «Liber 49» и Работу Бабалон (учитывая ту жестокую смерть, которая настигла Парсонса спустя всего несколько лет после того, как он написал/получил этот текст), состоит во множестве откровенных аллюзий на пламя и смерть. Они кажутся предчувствием наступления его собственного ада. Поражает, что заклинание богини сексуального экстаза сочетается с частыми намеками на страшную кончину. Бабалон обещает: «Я приду в виде гибельного пламени…»

Во время серии ритуалов, проводимых Парсонсом и Хаббардом накануне появлении «Liber 49», на крыше Парсонажа вспыхнул пожар. Хаббард, якобы улавливая астральные послания, выдает непонятные фразы, вроде: «Смерть… нужно ли, желаешь ли ты продолжить?» На это Парсонс отвечает: «Желаю». Затем Хаббард произносит: «разве тебе не стоит поколебаться здесь, ведь мы непременно погубим тебя». На одном из этапов ритуала Хаббард предложил поставить запись Рахманинова «Остров Мертвых» «для фона». Одно из предсказаний разрушительных последствий Работы Бабалон, сделанное Хаббардом, звучит так: «Она — пламя жизни, сила тьмы, она уничтожает блеск, она способна забрать твою душу. Она питается смертью мужчин… Прекрасная-Ужасающая». В последнем сочетании эпитетов видение Хаббардом Бабалон приближается к желанному и жуткому образу Кали у адептов Вама Марги. Он продолжает развивать эту тему: «Зажги огонек пламени на ее алтаре со словами: «Пламя — Наша Госпожа, пламя — Ее волосы, я — пламя… Открой себя Нашей Госпоже, посвяти части своего тела Ей, посвяти свое сердце Ей, посвяти свой разум Ей, посвяти душу свою Ей, ибо Она поглотит тебя, и ты станешь живым пламенем перед тем, как она обретет плоть. Ибо этому суждено случиться исключительно через тебя, и никому не дано помочь тебе в твоих стараниях».

Были ли эти пророческие заявления произнесены Хаббардом в состоянии действительной просветленности, или нет, именно эти навязчивые повторения убедили Парсонса, что Работа Бабалон действительно открыла возможность общения со сверхъестественной силой. Сам Парсонс, очевидно, истолковал эти образы как предсказание своей судьбы, записав в одном из обрывочных комментариев по поводу Работы Бабалон: «И в тот день, когда моя работа будет выполнена, Дыхание Отца, как предсказывается, выйдет из меня вон». (Там же.)

Когда сексуальная, по свидетельствам очевидцев, Кэмерон стала играть в эмоционально насыщенной Работе Бабалон роль Багряной Жены, инструкции Хаббарда, даваемые Парсонсу, приобретали все более отчетливый эротический оттенок. «Схвати ее, осыпь поцелуями, — приказывал в какой-то момент Хаббард. — Думай о тех непристойных, похотливых вещах, которые ты можешь сделать. Все хорошо для БАБАЛОН. Все». (Там же.). Он заставлял Парсонса: «вспомни каждую женщину, изнасилованную тобой… пока пламя вожделения не вознесется ввысь… вспомни каждый миг вожделения, каждый день вожделения… Представь Ее вожделение к тебе, вашу страсть. Представь изнасилование Твари». (Там же.). Нередко Хаббарду отводилась второстепенная роль в Работе Бабалон, но, несомненно, именно он руководил ею, выполняя функцию, схожую с функцией чакресвары в тантрическом круговом ритуале. Парсонс, напротив, ведет себя более пассивно, записывая фразы, произносимые Хаббардом и скрупулезно исполняя указания своего партнера, якобы полученные свыше.

Парсонс продолжал посылать Кроули отчеты о заключительной стадии Работы Бабалон, продолжая почтительно именовать его «Возлюбленный Отец». Но больной и озлобленный, измученный героиновой зависимостью Зверь, которому к тому времени стукнул 71, отнесся к этому без воодушевления, написав своему восторженному магическому сыну: «Вы совершенно сбили меня с толку своими замечаниями. Я думал, что обладаю совершенно нездоровым воображением, не уступая никому из моих людей, но, видимо, я заблуждался. Совершенно не понимаю, что вы имеете в виду».

В другом письме, адресованном Карлу Гермеру, Кроули выражает свое недовольство более открыто: «По-видимому, Парсонс с Хаббардом — или как его там — производят на свет лунное дитя. Меня бесит мысль об идиотизме этих чурбанов».

Порывая с жесткой и статичной масонской структурой О.Т.О. и сексуальной магикой в кроулианском понимании, Парсонс направил Движение Бабалон в новую область, осознать которую Мастер Терион был не в состоянии. То был не первый и не последний случай в истории магического возрождения на Западе, когда ученик продвинулся гораздо дальше учителя. Отрицательное отношение Кроули к Работе Бабалон вполне могло, помимо прочего, быть его женоненавистнической реакцией на радостное приятие Парсонсом полного потенциала женского принципа и безусловную пылкую любовь молодого человека к женщинам. Парсонс не кривил душой, когда превозносил Кэмерон как Багряную Жену и предлагал новое видение Бабалон — в образе могущественной суверенной богини. Такая позитивная трактовка Женского Демонизма шла вразрез с концепцией Кроули о «Бабалон под властью мага, что… посвятила себя работе». Для Кроули женщины (Багряные и прочие) были не имеющими собственной ценности, взаимозаменяемыми куклами для занятий любовью, не более чем «святилищами Бога».

Но по убеждению Парсонса, как и всех истинных адептов пути левой руки, женщины несли в себе возможность приобщиться к темной силе, им надо было поклоняться, испытывая мистическое благоговение. В эссе, озаглавленном «Звезда Бабалон» — одной из многих его попыток передать опыт, сообщенный ему Работой Бабалон — Парсонс писал, что «адепт может обрести супругу на земле или среди элементалов. И в этом случае пусть он верит, что в природе его супруги есть частица божественного; ибо это тонкая и прекрасная практика любви». Несомненно, такова одна из ключевых практик пути левой руки — обожествление сексуальной партнерши. В том же тексте Парсонс говорит о своем глубоком убеждении, что «БАБАЛОН сегодня воплотилась на земле в облике смертной женщины», и продолжает: «сейчас совершенно очевидно, что дух БАБАЛОН пребывает в земной женщине. Требование все большей свободы, отказ от тиранической любви как мужа, так и ребенка, рост полигамии и лесбиянства — все это указывает на развитие нового типа женщины, которой либо нужен мужчина целиком и полностью, либо не нужен вообще».

И в своем визионерском признании божественного начала в женщине, и в пророческой догадке, сделанной в 40-е годы, о том, что грядет «новый тип женщины», Джек Парсонс стал первопроходцем, отыскавшим собственно западную традицию пути левой руки.

Как и Кроули, Ложа О.Т.О. Аgape, которой Парсонс как бы продолжал руководить, не горела желанием принять результаты Работы Бабалон. Заявление Парсонса о том, что он волшебным способом получил четвертую главу «Книги Закона» Зверя опасно попахивало телемской ересью; и вскоре он отошел от кроулианского варианта Ordo Templi Orientis, хотя и продолжал нерегулярную переписку с Кроули. С этого момента те несколько лет, что оставалось жить Парсонсу, реактивно пронеслись по нисходящей траектории.

В разгар своего короткого, но эффективного магического сотрудничества Парсонс с Хаббардом вступили в деловое партнерство, известное как «Союзное Предприятие». Фактически именно оно быстро положило конец их бурному сотрудничеству. Подробности этого позорного эпизода приводятся во многих других источниках и не сообщают ничего о значении Работы Бабалон в сексуальной магии пути левой руки на Западе. Достаточно сказать, что Хаббард и бывшая любовь Парсонса Бетти сбежали, прихватив с собой сбережения наивного ученого, что разожгло не только полномасштабную магическую войну, но и грязное судебное разбирательство, подхватив традицию сутяжничества, характерную для деятельности О.Т.О. еще со времен Теодора Ройсса.

В письме, адресованном сексуальному магу Луису Каллингу, Кроули, комментируя инцидент, выразил несвойственное ему сочувствие к своему своенравному последователю: «Относительно Д. У. П. — все, что я могу сказать, так это то, что мне жаль — я уверен, что у него были прекрасные идеи, но его сбили с пути — вначале Смит, а затем мошенник по имени Хаббард, который отнял у него последний грош». (Цитата по книге: Майкл Стейли. Возлюбленный Бабалон. Перевод А. Остапчук.) Однако, в последних словах Кроули о Парсонсе, прозвучавших в письме, отправленном Каллингу за год до собственной смерти, слышится сарказм и окончательный приговор: «У меня нет больше ни малейшего интереса к Джеку и его приключениям; он — всего лишь слабоумный дурак, и должен идти к дьяволу своим собственным путем. Requiescat in pace». (Там же. Последняя фраза — «Да почиет в мире» (лат.).)

Кэнди, идеальная Багряная Жена, в конце концов, покинула Парсонса, как до нее Элен и Бетти, в связи с чем в «Анализе Мастера» он заметил: «Кэнди появилась в ответ на Вашу просьбу отнять Вас от груди нянюшки. Она продемонстрировала свою женскую природу по отношению к Вам столь определенно, что у Вас не должно было оставаться ни малейших иллюзий по этому поводу». (Там же.) Тем не менее, пара возобновила свой неспокойный союз и занятия сексуальной магией в последние два года жизни Парсонса. В результате правительственного расследования, предпринятого по подозрению в «подрывной деятельности», Парсонса в 1948-ом году лишили секретного допуска, отчего его карьера оказалась в отчаянном положении. Этот драматичный поворот событий стал прямым следствием экспериментов Парсонса с сексуальной магией; правительственные документы приводят факт «его участия в религиозном культе… и, по утверждению свидетелей, одобрение сексуальных извращений» в качестве потенциальной угрозы его благонадежности.

В Хэллоуин 1948 года — по крайней мере, Парсонс в «Книге Антихриста» приводит именно эту дату — он снова вступил в контакт с богиней Бабалон. По всей видимости, у него было сильное предчувствие, что его дни на земле близятся к концу, когда он записал: «Я начинаю последнюю работу», сообщив далее в тексте, что некоторые неизвестные ему сущности сказали ему: «возможно, ты не выживешь, но если выживешь, то достигнешь своей истинной воли и явишь Антихриста». Во время инициатического испытания — названного Парсонсом «Черное Паломничество» — он дал клятву Мастера Храма своему старому Мастеру Ложи Уилфреду Смиту. Возводя сам себя в ранг Антихриста, он поклялся, помимо прочего, положить конец «лицемерию христианства» и его репрессивному сексуальному «ханжеству и стыдливости… вине и греху». Ни разу ни до, ни после не декларировалось подобного тотального отрицания антисексуального диктата Церкви на основе теургической идентификации с апокалипсическими контрасексуальными фигурами Антихриста и Великой Блудницы, чьи физические манифестации, предсказанные им, заявят о себе в 1955 году.

Сегодняшний читатель, привычный к плоским антихристианским сентенциям современного сатанизма, может предположить, что идеи Парсонса предшествовали невежественным поджигателям церквей и «поклонникам дьявола» нашей эпохи. Это не так; его магическая война была четко нацелена, прежде всего, на сексуальное ханжество, насаждаемое тем, что он называл «формальным христианством». В краткой «Гностической Доктрине» маг раскрывает свою приверженность к эзотеризму гностического христианства пути левой руки, признавая, что «Святой Дух — это женщина-спутница Христа — София». Более того, самопровозглашенный Антихрист объявляет, что «Учение [настоящего] Христа не запрещало наслаждаться жизнью и миром… и плотской любовью». Здесь, в который раз, Парсонс стойко придерживается гностической традиции Симона Волхва и его блудницы-мудрости. Спустя всего несколько лет после обнаружения сексуально-мистических текстов библиотеки Наг-Хаммади, Парсонс отмечает в своих фрагментарных заметках о магических проектах: «Книги ветхого и нового заветов, содержащие сексуальные доктрины и революционную этику, как подобает всякой истинной религии, были в прямом смысле выброшены, а в ряде случаев их совершенно забыли».

[Иллюстрация: Руины парсонсовской лаборатории после рокового взрыва. Стрелкой отмечено место, где произошел взрыв.]

Эту программу, которая так и не была ни дописана, ни опубликована при его жизни, Парсонс задумывал как свод инструкций для предложенной им магической школы, названной им просто «Черная Магия» (Witchcraft). В заметках для «Черной Магии» Парсонс говорит о себе и своих учениках как о «Помощниках по Левую Руку» — недвусмысленное свидетельство его растущего осознания, что его работа с Движением Бабалон стало манифестацией пути левой руки — в противоположность кроулианской идентификации Телемы с путем правой руки. Он пояснил это следующим разъяснением «вселенной как взаимодействия инь и ян или Лингама и Йони». Парсонс разрабатывал пост-О.Т.О.-вскую философию в соответствии с универсальной темной волной, что видно на примере предложенного им в этих бумагах пылкого описания Бабалон — западной Тантры, в которую вдохнула жизнь его концепция Женского Демонизма:

«Ибо разве БАБАЛОН — не сама природа, и разве не в Той чаше, что держит она, собрано начало всех вещей?… Это она сидела у врат храма возле вод Вавилона и предлагала себя незнакомцу. Не одному мужчине отдавала она себя в том ритуале, но всем, а значит и Богу… Теперь взгляни на нее обнаженную, эту блистательную шлюху, называемую женщиной. Смотри, как издает она клич войны, оседлав коня Сагас — Семирамида, Висенгеторикс — Брунгильда. Разве она не восхитительна? Смотри на нее в опочивальне ночи, ее щеки пылают, глаза распахнуты, ее рот влажен от меда и сладок от огня, радость и страдания своего тела она целиком отдает любви. Разве она не изумительна?!.. Позови ее — не бойся ее — ибо разве она не женщина — нежная-загадочная-соблазнительная? Она есть сущность женщины — возвысившая собственным могуществом, обретшая безграничную свободу в себе».

Но учение Парсонса о пути левой руки так и не было закончено, работу Бабалон было суждено закончить другим. В июне 1952, пока Парсонс и Кэмерон в спешке паковали чемоданы, неожиданно решив перебраться в Мексику, он быстро сворачивал свою импровизированную лабораторию, готовясь к отъезду. Случайно он уронил небольшой жестяной контейнер с крайне неустойчивым химикатом — гремучей ртутью, и прогремел страшный взрыв. Парсонс, очень чуткий к мифическим совпадениям, по идее, знал, что Ртуть (Меркурий) — это посланник богов, а в образе Гермеса является одновременно покровителем наук и проводником в Аид. Серьезно искалеченный в результате взрыва Парсонс прожил всего час и умер вскоре после того, как был доставлен в ближайшую больницу. Как сам он (а его воображение неминуемо сворачивало на эротическое всякий раз, когда он описывал то свои фаллические ракетные опыты, то мистику инициации) заметил за два года до погубившего его взрыва: «В конце наша жизнь замыкается оргазмом смерти».

Заголовок некролога, посвященного Парсонсу в газете «Лос-Анджелес Миррор Таймс» на многие десятилетия задал тон историй об этом человеке: «УЧЕНЫЙ ПОГИБ, УЧАСТВУЯ В КУЛЬТЕ ЧЕРНОЙ МАГИИ».

Каковы же были объективные последствия Работы Бабалон, несомненно, самой знаменитой сексуально-магической Операции двадцатого века? Сам Джек Парсонс был глубоко убежден в том, что она приведет к физической инкарнации живой женщины, которая будет нести в себе дух Бабалон. С другой стороны, он, по всей видимости, старался не торопиться с выводами, сделав осторожную запись: «эта операция завершена и закрыта — здесь больше не надо ничего делать — и даже думать об этом, пока не откроется Ее воплощение и не рассеет все тени сомнения. И даже тогда, будьте бдительны…»

Иные комментаторы не были столь осторожны и выдвинули предположение, что Великая Блудница Бабалон явится не в образе человека, а в облике метафизического духа, несущего освобождение потока созидательного хаоса, чей приход заметит весь мир. В книге «Сатана хочет тебя» — исследовании сатанических культов, написанном живо, но не всегда с соблюдением достоверных фактов — ее автор Арт Лайонс рассуждает о Работе Бабалон: «Спустя тринадцать лет, — а это время человеческого взросления, — в Сан-Франциско родилась пара близнецов — контркультура и Церковь Сатаны». Прочие, придерживаясь чуть более материалистического взгляда на вещи, высказали гипотезу, что вызванная к жизни демоническая сущность на самом деле вошла в человеческое тело и пробыло там в течение нормального срока беременности. В комментарии к «Книге о появлении к ночи» Майкл А. Аквино (основатель Храма Сета) считает совпадением то, что он родился в 1946 году, «спустя ровно девять месяцев после Работы, выполненной учениками Кроули в Калифорнии, чтобы создать гомункулуса, используя секретные инструкции Кроули касательно ритуала IX° его Ордена Восточных Тамплиеров». А тифонианский телемит Кеннет Грант говорил, что Работа Бабалон относится к тем земным событиям, что после Второй Мировой войны породили феномен НЛО.

Как отмечалось выше, сексуально-магические силы, активизированные Парсонсом, Хаббардом и Кэмерон в ходе их ставшего ныне легендарным ритуала эротической теургии, помимо прочего, были названы причиной возникновения некоторых послевоенных явлений. Среди них — движение за эмансипацию женщин, сексуальная революция 60-х, превращение Калифорнии в оккультную столицу земного шара и многое другое. Приписывать эти сложные социальные изменения одной-единственной магической операции кажется, мягко говоря, упрощением; но сама эта идея иллюстрирует, как непонятный сексуально-магический акт способен повлиять на человеческое воображение и снискать себе статус мифа. Также она демонстрирует важный сексуально-магический принцип неприродного созидания, о практическом применении которого мы поговорим в одной из следующих глав.

Львиная доля интереса к феномену Работы Бабалон приходится на личность Парсонса, куда меньшего внимания удостоилась Кэмерон, бывшая в операции проводницей энергии шакти, чье воплощение Женского Демонизма сыграло ключевую роль в достижении таинственных целей ритуала. Поскольку сама она ни разу не излагала своих магических идей в письменной форме, что имеет большое значение для западной оккультной традиции, ее место как «источника энергии» в современной темной волне иногда недооценивалось. Кэмерон сообщала свою магию не через книги с наставлениями, а своим эвокативным искусством, своим физическим присутствием в роли аватары Бабалон.

Потрясенная смертью мужа, она уехала в Мексику одна и вскоре вступила в общину художников в Сан-Мигель-де-Альенде. По возвращении в Лос-Анджелес она избрала жизнь добровольной затворницы, лишь изредка нарушаемую атаками общественного внимания. Пожалуй, самым заметным ее появлением на публике стало ее легендарное участие в фильме телемита Кеннета Энгера «Торжественное открытие Храма Наслаждений», где она великолепно исполнила самые подходящие для нее роли — Бабалон и Кали. Выбрав Кэмерон для съемок в своем фильме, который, по сути дела, представляет собой аудиовизуальный ритуал, Энгер оставил нам незабываемое свидетельство о жесткой и властной магической силе, которой она была наделена. Кэмерон и ее живопись стали темой короткометражного фильма Куртиса Харрингтона «Звезда Полынь». Назван фильм по одному из неопубликованных текстов Парсонса. (Подробнее о фильмах с Кэмерон смотрите книгу «Сатанинский экран» Николаса Шрека.)

При жизни Кэмерон успела дать несколько публичных лекций о магии, но, по некоторым свидетельствам, они были совершенно туманны до абсолютной нелогичности. Хотя по утверждениям Кэмерон, она продолжала работу, начатую вместе с Парсонсом в 40-е годы, и помогла в 1989 году издать кое-что из неопубликованных трудов мужа, она не согласилась дать ни одного большого интервью, предпочитая оставаться загадкой наподобие Сфинкса.

Минуло всего несколько лет после того, как Хаббард исполнял обязанности Писца в ритуале сексуальной инвокации Вавилонской Блудницы, когда он прославился как автор дианетики и основатель Церкви Сайентологии.

В 1969 году, когда Хаббард обитал в Англии, британская газета «Санди Таймс» впервые сделала его участие в Работе Бабалон достоянием широкой публики. По этому поводу надо отметить, что там приводились слова представителей Церкви Сайентологии о том, что Хаббард имел задание военно-морской разведки внедриться в кружок Парсонса с одной-единственной целью: «разорвать кольцо черной магии». Хаббард, по крайней мере, так излагали события официальные сайентологи, «спас девушку, которую они использовали. Группа черных магов рассеялась, уничтожилась, чтобы никогда не возродиться». Что касается Бетти Нортрап («спасенной» Хаббардом от Парсонса «девушки»), то в 1946 году она вышла замуж за основателя сайентологии. Бетти одна из первых обратилась к разработанной ее мужем «науке о разуме», дианетике, название которой происходит от греческого слова dianoia («логическое рассуждение»). Однако Бетти, последнее напоминание Хаббарда о его дружбе с Парсонсом, развелась с ним в 1951 году с большим скандалом, и все печатные издания запестрели заголовками, для зарождающейся религии неблагоприятными.

«Рон сильно увлекался магикой», — утверждала Бетти корреспонденту по имени Бент Коридон, много лет спустя, в 1980-ом году, вспоминая о своей бурной жизни в качестве подруги Парсонса и жены Хаббарда. И в самом деле: между основными пунктами сайентологии и магической системой, несколько раньше разработанной Алистером Кроули, есть довольно заметное сходство. Хотя сайентология, разумеется, не постулирует себя в этом ключе, схожесть телемских и сайентологических методик доказывает, что Хаббард привнес многое из того, что он усвоил, сотрудничая в сексуально-магических операциях с Джеком Парсонсом, в концепции собственной религии. В этом смысле, сайентологию можно понимать как поздний этап магического возрождения, породившего теософию, герметический орден Золотой Зари и Телему.

В первом выпуске «Журнала Сайентологии» Хаббард написал: «Мысль есть предмет сайентологии. Это некая разновидность «энергии», не относящейся к физическому универсуму. Она — волна, управляющая энергией, но у нее нет длины. Она использует материю, но не обладает массой…» Хотя эстетика и язык Хаббарда облачают его идеи в псевдонаучную мантию более открыто, нежели то принято в традиционных магических кругах, не нужно обладать особенным воображением, чтобы догадаться, что он ведет речь о базовых принципах магии. Одна из основных задач, которые стремятся выполнить сайентологи через ментальный контроль над энергией, существующей независимо от физического универсума, состоит в том, чтобы пройти курс поэтапной инициации. Она, по их мнению, должна сделать их Действующим Фетаном — в сайентологии это высшая ступень, ее название происходит от греческой буквы Theta. Это спиритуальное существо, способное общаться, видеть и действовать независимо от ограничений плотского тела — подобно бодхисаттвам, неизвестным правителям или Тайным Вождям западной и восточной магических традиций. Некоторые из первых приверженцев Хаббарда считали его духовным учителем Запада, чей приход был предначертан в работах мадам Блаватской; а сам он выдал несколько туманных намеков насчет того, что является на самом деле предсказанной инкарнацией рыжеволосого Будды, носящего имя Майтрейя. Данное обстоятельство указывает на присутствие в космологии Хаббарда понятия о самообожествлении из пути левой руки. Акцент, делаемый Хаббардом на значении воспоминаний о прошлой жизни, в его учении повторяет то, какую важность приписывали Кроули и Парсонс культивированию такого рода воспоминаний как средства обнаружения своей Истинной Воли.

На заре сайентологии Хаббард, по меньшей мере, признавал свое знакомство с кроулианской магикой. В 1952 году в одном из своих «Филадельфийских Докторских курсов» он упоминает о «восхитительной работе… местами несколько дикой», которую он приписывает «покойному Алистеру Кроули — моему очень хорошему другу». В 1957 году в «Бюллетене профессионального аудитора» Хаббард утверждает: «В жизни мне повезло знать немало настоящих гениев… Один из них — парень, кстати, давший нам ракеты на твердом топливе… и прочие ракетные дела… Покойный Джек Парсонс…» Даже такие неясные отсылки к сексуально-магическому прошлому Хаббарда вскоре были позабыты, поскольку он хотел иметь более респектабельный статус. Интересно отметить, что в период 1949–1950 гг. даже такой мистически подкованный интеллектуал и старый друг Кроули, как Олдос Хаксли, проходил у Хаббарда персональный курс дианетики, что доказывает, насколько серьезно его методы были восприняты вначале. Многие любопытные общие моменты хаббардовской сайентологии и кроулианской магики заслуживают более подробного изучения, ибо сайентологию, по сути дела, можно назвать самым успешным организационным ответвлением работы Великого Зверя, достигшим мирового признания и влияния, недоступного для разнообразных О.Т.О. и других детищ теории Кроули. Однако, что касается сексуальной магии пути левой руки и культа Багряной Жены, то сайентология в рамках своей доктрины не предлагает ни одной формы эротической инициации.

Однако есть ряд свидетельств в пользу того, что сам Хаббард в частном порядке продолжал следовать Движению Бабалон, которое ему с такой силой удалось пробудить к жизни во время злополучного сотрудничества с Паросонсом и Кэмерон. Следует сказать, что поскольку Хаббард не оставил, насколько известно, после себя отчетов о своей дальнейшей работе с сексуальной магией, все эти косвенные доказательства, несмотря на то, что они дают определенную пищу для размышлений, нельзя считать решающими. Самуюе вескую «улику» в пользу того, что Хаббард пользовался разновидностью сексуальной магии после своего разрыва с Парсонсом, сообщил его собственный сын Л. Рон Хаббард-младший (также известный как Рональд ДеУолф). Хаббард-младший (Сара Нортрап пять лет была ему мачехой) был посвящен в личную жизнь отца в период зарождения сайентологии в 1950-е годы; сам он был сайентологом до 1959 года, когда оставил церковь своего отца. По словам Хаббарда-младшего, его отец сообщил ему, что убежден в том, что является преемником Зверя, чей приход предрекает один из зашифрованных пассажей «Книги Закона» Кроули. В «Филадельфии» (мемуарной статье Хаббарда-младшего, написанной в 1985 году), которая цитируется в книге «Л. Рон Хаббард: Маньяк или Мессия» — биографии 1987 года, созданной совместно с экс-сайентологом Бентом Коридоном — он говорит, что его отец был одержим идеей Багряной Жены вплоть до ноября 1952, т. е. спустя шесть лет после Работы Бабалон:

«Готовясь к завтрашней лекции, он мерил шагами комнату, воодушевляясь то одним, то другим пассажем из текстов Кроули.

Всего месяц назад он побывал в Лондоне, где, наконец, смог утолить свою жажду, наполнить свою чашу истиной, сырой, обнаженной энергией магики. Вековая страсть у него в руках.

Прикоснуться и почувствовать вкус мест, где жил Великий Зверь, щупать книги, бумаги, реликвии Кроули — это наполняло его чистейшим экстазом!

В Лондоне он получил все-таки последние ключи, дававшие ему возможность занять свое место на «Троне Зверя». Он верил, что именно он — законный его наследник… «Я заставил Магику по-настоящему работать, — говорит он. — Никаких больше глупых ритуалов. Я добрался до основ Магики — нашел беспрепятственный к ней доступ».

«Секс по своей воле», — говорит он. «Любовь по своей воле — без нежности и взаимности — без чувств. Без всего», — говорит он. «Любовь — это не секс. Любовь ни к чему; делает тебя внушаемым. Секс есть путь к власти», — говорит он. «Багряные Жены! В них секрет, выводящий на правильный путь. Пользуйся и потребляй. Наслаждайся. Пей силу через них. Трать и избавляйся от них».

«Багряные?» — спрашиваю я.

«Да. Багряные: кровь их тела; кровь их души», — говорит он».

Если этот рассказ соответствует действительности, то может показаться, что хаббардовское понимание сексуальной магии — целиком и полностью односторонний вампиризм, более схожий с женоненавистническими теориями Кроули, чем с шакти-центрическими освобождающими практикам его бывшего мага-соратника Парсонса. Данный метод, приписанный Хаббардом-младшим своему отцу, помимо прочего, перекликается со старинной китайской даосской традицией, которая рекомендует мужчине сексуально поглощать мощную энергию инь у любовницы, не тратя свой янь, забирать эротическую энергию, что, теоретически, будет поддерживать женщину постоянно выжатой.

В следующем пассаже биографии основателя сайентологии, написанной Бентом Коридоном и Хаббардом-младшим, есть еще один любопытный эпизод, заставляющий предположить, что уже в 70-е годы Хаббард наблюдал аналогичные ритуалы, имеющие целью «пользоваться и потреблять… силу» Багряных Жен. Авторы заявляют, что это описание возможного сексуально-магического ритуала Хаббарда было взято из данного под присягой показания бывшей участницы сайентологической секты, которую они называют вымышленным именем Хейди Форрестер. Этот случай якобы произошел в конце 1975 года, когда «Хейди Форрестер», если верить их словам, вошла в роскошные личные покои «пожилого мужчины тяжелого сложения» с «рыжими седеющими волосами, более длинными сзади». Она продолжает свои показания:

«Он не сказал ни слова и медленно встал и показал, чтобы я шла за ним в следующую комнату. Я не знала, был ли это Хаббард и будет ли у меня прослушивание или собеседование. Я пошла за ним.

Я оказалась в утопающей в роскоши спальне. Это меня еще не беспокоило, потому что беседы и сеансы проводились в спальнях… Без единого слова он вдруг начал раздевать меня.

Я испытывала к нему отвращение.

Я не хотела спать с ним. Но в этот момент я чувствовала мороз и холод, пробирающий до костей.

Я резко ощущала страх и реальную опасность. Мне мгновенно стало ясным, какая рассчитанная сила исходила от этого человека. Если бы я оказала сопротивление, я знала, что наказание мое было бы жестоким.

Его глаза были пустыми, никаких эмоций, никакого взаимодействия, ничего не было.

Я решила не сопротивляться, чтобы ни случилось…Он был таким странным, что я понимала, что он мог быть крайне опасным, если его спровоцировать.

Я позволила ему раздеть себя, не сопротивляясь.

Я была совершенно не готова к тому, что произошло дальше.

Он лег на меня.

Насколько я могла понять, член у него не стоял. Однако при помощи руки он сумел засунуть член в меня.

После этого в течение часа он ничего не делал. Совсем ничего! …Мне казалось, что каким-то извращенным образом он показывал мне, что ненавидит меня как женщину. Потом я стала чувствовать, что у меня отнимается разум… Я действительно чувствовала, что он «домогался» определенного аспекта моей личности и желал его… Это был таинственный, тотальный контроль, уровень которого я не могла понять в то время… Через час я почувствовала, что схожу с ума. Я не могла под ним двигаться и чувствовала, что член у него по-прежнему не стоит.

Он на меня не смотрел, повернувшись в сторону и уставившись в пустоту.

Мне надо было сделать усилие над собой, чтобы не кричать, так как я чувствовала, что у меня нервный срыв…Через час он встал и вышел… Боялась я не того, что забеременею, а того, что происходило в голове этого мужчины».

Принимая во внимание недостаток поддающихся проверке доказательств этого заявления и ту частоту, с какой богатые и знаменитые люди страдают от ложных обвинений в сексуальных домогательствах, мы можем лишь отнести эту историю к разряду многочисленных тайн, которыми была богата эпоха зарождения Движения Бабалон. Однако, технические подробности о пролонгированном, но неподвижном сексуальном проникновении, ощущении психической открытости партнеру и утверждение о том, что все это, как казалось, сознательно разворачивалось в молчании, которое давало возможность предельной ментальной концентрации — все это безошибочно вызывает в памяти определенные восточные метода коитуса пути левой руки. Данные приемы, подобно всем магическим методам, могут быть и бывают направлены на любое количество целей, вне зависимости от соображений морали. Они варьируются в диапазоне от экстатического самообожествления обоих партнеров (которое мы рассмотрели выше) до так называемого «злого ритуала» вашикараны, где сексуальная энергия используется как средство контроля (ранее мы его описали).

Итак, странный опыт, который, по словам Хейди Форрестер, ей пришлось пережить, начинает, таким образом, перекликаться с центральной задачей Работы Бабалон, состоявшей в попытке Парсонса произвести сексуально-магическое оплодотворение Марджори Кэмерон духом Бабалон. Далее в рассказе, приводимом Хаббардом-младшим и Коридоном, один из товарищей-сайентологов вроде бы говорит Форрестер: «Рон работает по циклам из восьми лет… Ты родилась в восьмой месяц года… Было спущено приказание, чтобы ты зачала ребенка». Передав эту информацию (по крайней мере, так утверждает документ), мужчина якобы подверг Хейди длительному психосексуальному насилию, аналогичному тому, которое она испытала со стороны неизвестного «пожилого мужчины тяжелого сложения». Вся в слезах после сего безрадостного сношения, продолжает она, она попросила у него объяснений и услышала следующее:

«Хейди, ты не видела материалы ДФ [Действующего Фетана]… но ты знаешь, что это такое. Ты — невидимый дух, действующий внутри твоего тела. Мы с тобой на самом деле живем в совершенно другой вселенной, очень далеко от этой. Эта земля, эта галактика, наши тела — просто картинки, а мы играем в игры. Секс для фетана — ничто. Главным призом является контроль над умом и телом.

Если я постулирую, что у тебя будет ребенок с точки зрения моей родной вселенной, тогда у тебя будет ребенок. Ты находишься под моим командованием издалека. Я могу заставить твое тело делать то, что я хочу».

Использование слова «постулировать» для обозначения волевой ментальной концепции, что непременно манифестируется — ключевой элемент в теориях Хаббарда — повторяет магическую аксиому Кроули о том, что «всякий успешный акт согласуется с постулатом». Эту идею в свою очередь можно сопоставить с предложенными в XIX веке П. Б. Рэндольфом понятиями волансии и декретизма. Что касается сексуально-магической подоплеки инициатической концепции зачатия ребенка (эта способность приписывается Действующему Фетану в вышеприведенной хронике), то здесь однозначно слышится отзвук теорий Кроули о Лунном дитя и попытки Хаббарда с Парсонсом воплотить эту теорию в 1946 году. В интервью, данном «Пентхаузу» в июне 1983 г. Рон Хаббард-младший открыто заявляет, что его отец «весьма интересовался… созданием того, что некоторые называют Лунным Дитя… [О]н считал себя инкарнацией Зверя 666… Антихристом». Само собой, ясно, что основная масса последователей Хаббарда совершенно не знакома с сексуально-магической историей человека, которого они почтительно называют «Исток»; и не в курсе, что рассказы его сына Церковь Сайентологии с негодованием отвергла.

Одним из самых любопытных последствий Работы Бабалон, который еще никто не потрудился рассмотреть в соответствующем контексте, стал тот загадочный феномен, что на протяжении тринадцати лет своего существования назывался то «Компульсивная терапия», то «Процесс», то, наконец, «Process Church of the Final Judgement». Если и можно утверждать, что Движение Бабалон перешло от Парсонса с Хаббардом к Процессу, то случилось это в 1962 году. Тогда Роберт Мур, молодой харизматический студент архитектурного факультета, родившийся в колониальном Шанхае, встретил — а затем горячо ею увлекся — некую Мэри Энн МакЛин, симпатичную студентку, проходившую с ним вместе курс Сайентологии в Лондоне. Эта пара использовала полученные от Хаббарда знания для создания собственной школы психоанализа, которую они окрестили «Компульсивная Терапия». Группа быстро завоевала себе последователей и приобрела отчасти религиозный оттенок. Хаббард позаимствовал магические приемы, усвоенные от Пароснса, и переделал их в номинально научную философию самопомощи. Мур и МакЛин теперь совершили обратное действие и направили методы, взятые из сайентологии, опять в магическое русло сатанизма/люциферианства.

Верная духу Бабалон, Мэри Энн была в прошлом дорогой девочкой по вызову, среди ее клиентов встречалось немало богатых и знаменитых. Если Мур подготовил записи доктрин расцветающей философии своей команды, то МакЛин, несомненно, стала Багряной Женой-хранительницей, питающей товарищество хаотической энергией Шакти. Одним из ключевых терминов и приемов, которые эта пара взяла из лексикона Хаббарда, стал «Процессинг», т. е. серия сократических вопросов, задаваемых сайентологическими аудиторами своим подопечным, с целью помочь им раскрыть себя. Поженившись, чета прославилась под фамилией ДеГримстон и переименовала свою группу в «Процесс». И не удивительно, учитывая бывшую профессию Мэри Энн и обязательное освобождение от эротических комплексов, бывшее отличительной чертой атмосферы «свингующего Лондона» (swinging London), где возник Процесс, что секс (если не сексуальная магия per se (Per se(лат.) — сама по себе.)) превратился в главную тему секты.

Как говорится в легенде о Процессе, откровение посетило Мэри Энн ДеГримстон в 1966 году, во время паломничества группы в отдаленный район мексиканского штата Юкатан, и она предложила из неортодоксальной психологии их группы развить полноценную философию. ДеГримстоны и их последователи-процессиане возникли в результате этого эксперимента 1966 года, в ходе которого они жили коммуной и восторженно следовали теологии Процесса, где главное место было отведено троице, состоящей из Сатаны, Люцифера и Иеговы, «Трех Великих Богов Вселенной». Эту тройку божеств будет объединять «Христос Эмиссар», чье явление должно примирить бывших врагов Христа и Сатану, чтобы те вместе «творили [страшный] суд». В общих чертах, Процесс учил, что к просветлению можно прийти лишь по одной из трех дорог, олицетворяемых этими спиритуальными началами, «тремя базовыми человеческими моделями реальности». Мир стоит на краю жестокой катастрофы, заключили ДеГримстоны, и процессианам надо избрать один из трех божественных принципов в качестве своей путеводной звезды.

Этот выбор, как объяснил Роберт ДеГримстон в 1968-ом году в эссе «Секс — человечество распадается на четыре части», напечатанном в прекрасно изданном журнале «Процесс», по его мнению, неразрывно связан с сексуальным опытом каждого конкретного человека. «С кем ты? — спрашивал ДеГримстон. — Ты человек Иеговы, выбирающий тончающую дорогу чистоты и радости, обретаемой в неумолимом самоотречении? Или ты идешь вслед за Люцифером, стремясь к идеалу совершенной человеческой любви в сладостной атмосфере потворства своим желаниям? Или твой хозяин — Сатана, ведущий тебя по темным тропам похоти, и сладострастия и всех прочих изысканных наслаждений плоти? Или ты избрал путь в никуда, ни туда, ни сюда, ни вверх, ни вниз, и твои инстинкты и идеалы похоронены в глубоком болоте лицемерного компромисса и респектабельной посредственности?» ДеГримстон добавлял зловеще: «Три дороги и болото. А время истекает».

В том же эссе в журнале «Процесс» трое Сторонников Движения попытались избрать своего Бога и Его сексуальный путь. Кристофер Фрипп, приверженец Иеговы, объявляет: «Секс — это гибель. Это орудие Дьявола… тупое насыщение и обжорство духа, невосприимчивого к свету… растлитель человека». Поклонница Люцифера Изабелла Ренни с любовью описывает манифестацию ее Бога в «соединении двух начал, мужского и женского, мужчины и женщины… отбросить барьеры страха, вины, стыда… ревности и мелочного соперничества… стать одной душой, празднующей свое преодоление всего человеческого зла… одно тело, восторженно постигающее неизвестные и волшебные наслаждения… гордо занять место рядом со спутником, которого Он даст тебе… неразрывный союз совместного благородства. И Люцифер, Светоносный, приведет тебя в рай». Приверженец Сатаны Мендес Касл в свой длинный список созданных на одном дыхании сексуальных сатанинских сцен включает несколько разновидностей совокупления в «скабрезном борделе» с «пожилой теткой, гротескно уродливой… или увечными, или, пожалуй, даже, слабоумными…» шлюхами, «[выполняющими] сладостный акт чувственного извращения». В числе прочего — «сладострастная боль» порки, «немного некрофилии» с проститутками, размалеванными под мертвецов, и, наконец, появление Сатаны, «черного и мрачного» над «нагой девушкой со светлыми волосами, в расцвете юности… словно человеческой жертвы на алтаре, белоснежной на фоне черного бархата, покрывающего алтарь».

Четвертый сексуальный путь, «болото», где уныло волочит ноги большая часть представителей человечества, был дорогой «Серых Сил». Это уничижительное определение ДеГримстона для среднестатистических масс, которым противопоставлял себя Процесс. Приверженцы Иеговы, Сатаны и Люцифера — все они занимали свое правильное место в модели Процесса, а безликим и равнодушным объявлялась анафема, как торжественно провозглашал ДеГримстон:

«Есть четвертая позиция по отношению к сексу, которая ведет в никуда, это не дорога, ведущая к цели, но бесконечный круг подавления и разочарований. Это позиция человека, занимающегося сексом, но непременно умеренно: того, кому важнее сохранить респектабельность, чем испытать себя в огне страсти; того, кто, если и экспериментирует, то помалу, и втайне завидует тем, кто храбрее него, и остается в паутине разумного и рационального, цепляясь за безопасность, избегая риска общественного осуждения, которое настигает всех, кто следует экстремальным импульсам внутри себя. У таких нет ни смелости, ни идеалов, ни чистоты, ни истинного знания себя: лишь тепловатый и безжизненный лимб, где девиз — «умеренность и компромисс», а конечный продукт — духовная стерильность и скрытое презрение к самому себе».

Призыв ДеГримстона к последователям испытывать самих себя в «огне интенсивности» подталкивает процессиан к экспериментированию со всеми вообразимыми крайностями как способу самотрансформации. Они заключали союзы с политическими экстремистами самого крайнего правого и левого толка, с Ангелами Ада и другими прославившимися своей жестокостью байк-клубами, всем и вся, при условии, что это непостижимо и шокирующе для безопасного и линейного мышления Серых Сил. Когда бурлили пацифистские протесты против войны во Вьетнаме, ДеГримстон в пику им воспевал сатанинские добродетели Войны. Вместо того, чтобы держаться за обманчивую пристойность и социальное одобрение, которых отчаянно жаждут (и почти никогда не добиваются) большинство новых религий, Процесс нередко делал все возможное, чтобы снискать себе дурную славу. И снова мы видим метод пути левой руки: человек расчетливо держится за маргинальный статус парии; во многом прием схож с гурджиевским жульническим стремлением всегда оставаться маламат (позорным). С этой целью Процесс сознательно поддерживал имидж «опасного культа». Редактор одного лондонского журнала, напечатавшего негативную статью о группе, получил следующее саркастическое письмо:

«Дорогой сэр…

Процесс сочетает худшие черты нацистской Германии и коммунистического Китая. Наши методы поразительно напоминают технологию промывания мозгов, и мы отмечены всеми признаками авторитарного режима. Фактически мы представляем собой самую тоталитарно авторитарную, нацистскую, коммунистическую, промывающую мозги организацию из всех существующих. Участники Процесса одновременно анархисты и фашисты, опасные жертвы мании величия и зомби с выжженными мозгами (поочередно)… Одна вещь удивляет нас. Вы, два занюханных претендента на разоблачение, смогли сочинить про нас столько всякой дряни, а про секс забыли? Про оргии? Про извращения? Или среди нас нет ни одного сексуального маньяка? Или ваши читатели после этого стали бы относиться к нам с большей симпатией?»

Эта характерная для Процесса ирония, примером которой служит вышеприведенное письмо, неизбежно летела выше тех голов, куда была нацелена.

Процесс расширял масштабы своей войны с Серыми Силами, распространившись из роскошной штаб-квартиры в шикарном районе Мейфэр до филиалов в нескольких крупнейших городах Соединенных Штатов. Сатанинская, как и Люциферианская ипостась троицы Процесса притягивали к себе гораздо больше внимания, и Процессиане, облаченные в пышные черные мантии, с медальонами с символами Козла из Мендеса, вскоре стали привычным зрелищем в контркультурных сообществах, которые в конце 60-ых гг. множились, словно псилоцибиновые грибы. Бесплатные столовые, радио-шоу, кафе в люциферианском стиле, и вездесущий журнал «Процесс», продаваемый на улицах — все несло благую весть Процесса его совершенно еще юной пастве. После смены названия на более жесткое — Процесс — Церковь последнего суда (Process Church of the Final Judgement), ДеГримстоны все больше усиливали свою диктатуру, забывая о духе экспериментирования, с которого они начинали. Роберт ДеГримстон отныне называл себя архетипом Христа Эмиссара, и его образ и личность превратились в клей, скрепляющий церковь; подобным образом претендент на мессианство Л. Рон Хаббард господствовал в сайентологии, столь многому научившей ДеГримстонов. Мэри Энн ДеГримстон, бывшая проститутка, стала идеальной Марией Магдалиной культа.

Портрет Христа, предложенный Робертом ДеГримстоном в журнале «Процесс» в 1968 году — пожалуй, с тем же успехом его можно читать как автопортрет — схож с нашей, приведенной выше, трактовкой образа Христа, как адепта левой руки и подстрекателя к непослушанию: «Христос — аутсайдер. Христос всегда останется аутсайдером… Он бунтовщик, нонконформист, протестующий, нарушающий мир, бельмо на глазу у самоуверенных и самодовольных, презирающий принятые нормы, грязный бродяга, изгой, разрушающий признанные ценности и ломающий обычаи». Вряд ли ДеГримстон понимал, что он копирует сформулированный Джеком Парсонсом гностический образ Иисуса. ДеГримстонова концепция Сатаны и Люцифера как двух совершенно разных персонажей, что вместе с Христом будут править грядущей новой эрой, — повторение сексуально-магической теологии Золотой Стрелы Нагловской и Fraternitas Saturni Грегориуса; обе организации представляют собой схожий сатанический гностицизм, соединенный с эонической концепцией.

[Иллюстрация: Роберт ДеГримстон на обложке журнала «Процесс»]

После ареста в 1969 году Чарльза Мэнсона, когда пресса разнесла весть о его идентификации себя с Христом и Сатаной, Процесс оказался на краю гибели своего публичного имиджа, и даже их остро отточенная ирония не могла его предотвратить. На группу навесили ярлык вдохновителей мэнсоновских убийств, она начала распадаться. Неминуемые трения между Сатанинским/Люциферианским крылом и Иеговистской/Христианской частью Процесса под таким давлением возросли. В сочетании с распадающимся браком ДеГримстонов, эти травмы в итоге привели к расколу. В 1974 году Мэри Энн предприняла не увенчавшуюся успехом попытку реформировать Процесс как строго иеговистское религиозное направление.

Несмотря на происхождение от Движения Бабалон, Процесс никогда не был, в строгом смысле слова, манифестацией пути левой руки. Правда, некоторые из его методов полезны для тех, кто идет западной дорогой этого темного направления. Единственная непосредственная связь Процесса с культом Багряной Жены заключается в безуспешной попытке ДеГримстонов приобрести заброшенное Телемское Аббатство Кроули на Чефалу и отремонтировать его, открыв новый религиозный центр. Центральное место в этом культе занимала контрасексуальная энергия, излучаемая ДеГримстонами, отчего они кажутся своего рода современными Симоном Волхвом и Еленой. Хотя сексуальное учение ДеГримстонов и предлагало вполне успешный метод освобождения Процессиан от навязанного социального поведения — это важнейший первый шаг к освобождению на пути левой руки — вслед за этим перепрограммированием не было выработано никакой последовательной системы сексуального самоосвобождения. Было ли все это замысловатой головоломкой, характерным приколом шестидесятых? Или циничной фирмой, созданной с целью вскормить поколение доверчивых духовных искателей? После распада группы кое-кто из не внушающих доверия конспирологов обвинил Процесс в руководстве преступной сатанической сетью монструозного размаха. Подобные ни на чем не основанные слухи практически кажутся логическим следствием бескомпромиссного провоцирования Серых Сил и их священных коров. В беседе с одним из авторов данной книги в 1989 году Роберт ДеГримстон, не желающий привлекать внимание к своему знаменитому эксперименту 60-ых гг. по социальной антропологии и религии, мягко заметил, что Процесс был всего-навсего «периодом молодости». Несомненно, это разумное признание объясняет больше, чем все истеричные сплетни, к несчастью, составившие все наследие Процесса.

Говорите, что хотите о деятельности противоречивого сексуального мага из Британии Кеннета Гранта (р. 1924), но он, по крайней мере, достоин уважения за то, что вызывает бурную реакцию. Грант, один из немногих телемитов, однозначно относящих себя к пути левой руки, окружен почтением и ненавистью примерно в равных долях. Грант вывел телемскую сексуальную магику далеко за пределы, в которых работали фанатично следующие Кроули последователи, догматично продолжавшие традицию Зверя. В книге «За пределами кругов времени» он написал о Работе Бабалон: «Парсонс открыл дверь, и что-то влетело внутрь». Грант сообщал свое сексуально-магическое учение через структуру так называемого Тифонианского О.Т.О. Это название отражает значение темного Сета-Тифона в его космологии. Грант использует сексуальный экстаз и эротически заряженную огненную змею кундалини для общения с тем, что он осмысливает как внеземные сущности, отмечая при этом, что первые появления НЛО случились в 1947 году, вскоре после совершения Работы Бабалон.

Еще Грант предположил, что первые ядерные взрывы в 1945 году также сыграли свою роль в высвобождении тех самых «потусторонних сил», которые Хаббард с Парсонсом призывали во время своих сексуально-магических операций. Возможно, последняя идея покажется странной, однако стоит обратить внимание на то, что даже такой закоренелый рационалист как ученый Роберт Оппенгеймер, один из разработчиков атомной бомбы, неожиданно ощутил потребность процитировать священные строки из индийской «Бхагавадгиты» — «возрастая, я причиняю разрушение миру» (Бхагавадгита. Глава XI, стих 32. Перевод: А. Ч. Бхактиведанта Свами) — когда во время эксперимента он впервые увидел грибовидное облако, угрожающие очертания которого словно предвещали появление Кали.

Грант познакомился с Кроули в 1944-ом году и поддерживал с ним отношения вплоть до его смерти в 1947 году; в тот же период Парсонс вел регулярную переписку со Зверем касательно Ложи Аgape, Работы Бабалон и ее последствий. В 1945-ом году, встретившись с этим многообещающим молодым адептом, Кроули написал своему коллеге Луису Уилкинсону: «Я стараюсь заполучить его, чтобы он заботился обо мне и моей работе», и, как это для него ни странно, похвалил новичка Гранта, признав в нем «несомненный дар Богов». Хотя впоследствии Грант предпринял попытку развить предложенную Кроули систему сексуальной инициации, судя по всему, предмет сексуальной магики не затрагивался во время его ученичества у престарелого Ипсиссимуса.

«Жаль, что в тот период я не знал о величайшей значимости сексуальной магики в его системе, — позднее рассказывал Грант писателю Джону Саймондсу. — Иначе тогда я задал бы ему множество вопросов об этом предмете… Когда я все-таки заводил речь на эту тему, он отмалчивался. Помню, однажды он остановил мое любопытство словами: “Для этого будет время потом”». Вероятно, Зверь действительно планировал обучить Гранта сексуальной магике О.Т.О., поскольку складывается впечатление, что он очень скоро начал видеть в своем ученике потенциального лидера. В марте 1947-го года он записал а дневнике: «Значение Гранта: если я умру или уеду в США, должен остаться подготовленный человек, чтобы взять на себя руководство английским О.Т.О.»

Если не считать нескольких сенсационных журналистских репортажей, посвященных в основном Л. Рону Хаббарду, то, что память о Парсонсе и Работе Бабалон сохранилась на многие годы — заслуга, прежде всего, Гранта и его первой и, пожалуй, самой последовательной книги «Магическое возрождение» (1972). Сменивший Гранта в Тифонианском О.Т.О. Майкл Стейли тоже внес большой вклад в загадочную область бабалоногии, особенно своим эссе «Возлюбленный Бабалон» — этой объективной биографии Парсонса, впервые напечатанной в журнале «Старфаер», издаваемом Орденом.

Отталкиваясь от «еретического» направления, на котором остановился Парсонс, Грант сделал отважную попытку переместить телемскую сексуальную магику строго в русло традиции пути левой руки, в противовес тому, что Кроули идентифицировал себя как члена религиозного братства пути правой руки. Самый полезный для сексуального мага пути левой руки момент в книгах Гранта — это его компетентный перенос понятийного аппарата и методологии оригинальной Вама Марги в западный магический контекст. В ритуалах Тифонианского О.Т.О. масонская театральность времен Кроули сменяется настоящими тантрическими приемами. Следуя одновременно Вама Марге и парсонсовским нововведениям в культ Багряной Жены, Грант признает темный женский эзотерический принцип и физическое тело женщины источником энергии Шакти в инициации пути левой руки, прежде всего — в лице специально подготовленных девадаси и сувасини. В работе Грант часто вверяется своей жене Стеффи, талантливому автору графических рисунков в стиле Спейра, бывшей его Багряной Женой, магическим партнером и нередко — иллюстратором его книг.

Хотя Грант не забывает отдавать должное Кроули как учителю, он не разделяет предрассудков своего наставника относительно неполноценности женщин. И в своих текстах он высказывает предположение, что Кроули, с его фаллоцентризмом, совершенно не сумел понять ключевую роль женщины в сексуальной магии. В «Тифонианской трилогии» Грант особенно подчеркивает уникальные магические качества сексуальной амриты, испускаемой Шакти во время тайного ритуала Тантры, а также вагинальных эманаций йогини в экстатических операциях Вама Марги. После того как Грант в духе пути левой руки переработал кроулианскую систему градусов в О.Т.О., XI° стал представлять собой совокупление с менструирующей женщиной, вместо гомосексуального анального ритуала, который Зверь считал вершиной сексуально-магической силы. Это идеологического нарушение кроулианских писаний (каковое больше соответствует йоницентрической Тантре пути левой руки) подвигло некоторых, более традиционных, телемитов обвинить Гранта в ненависти к гомосексуалистам.

Наряду с творческими стараниями Гранта заменить антийоническую энергетику кроулианской ортодоксии сексуальной магией запада, где темной власти Женского Демонизма будет отведено достойное место, его работы интересны также в историческом плане как первый письменный источник, соединивший египетского бога Сета и путь левой руки. Грант упорно стремится вывести Сета тайным покровителем древнего сексуально-магического направления, обозначенного им как Драконовская, или Тифонианская традиция. Для него Сет есть истинное имя Шайтана езидов, иудео-христианского Сатаны и Великого зверя 666 из «Откровения». (По всей видимости, он выстроил свою последнюю, сомнительную теорию на основе «Двух Вавилонов», невразумительной книги 1916 года, написанной Александром Хислопом, священником, интересовавшимся древними религиями.) Соответственно, Тифон, т. е. греческая манифестация Сета, и двери между пространствами, называемые «Туннелями Сета», имеют первостепенное значение в предложенной Грантом интерпретации эротического просветления пути левой руки.

К сожалению, надо сказать, что многие работы Гранта серьезно пострадали от его склонности предаваться субъективным и не очень умным оккультным фантазиям, которые своими захватывающими кульбитами подчас соперничают с бестолковыми теориями мадам Блаватской. Например, серьезный исследователь традиции сексуальной магии темной волны едва ли обнаружит для себя много ценного в гипотезе Гранта о том, что путь левой руки в том виде, в каком он сохранился в Индии, представляет собой выродившийся остаток культа. В свою очередь культ этот не просто восходит к древнему Египту, доисторической Африке или к всегда популярным Атлантам, но на самом деле был занесен на землю инопланетными существами из космоса «по ту сторону Плутона». По утверждению Гранта, тантрическая сексуальная инициация есть просто один из «культов тени», произошедший из этого внеземного источника, который все еще сохраняется среди землян в виде Вуду и Телемы. В качестве доказательства связи между египетской магией и индийской Тантрой, Грант заявляет — пренебрегая всеми законами египетской и санскритской этимологии — что санскритское Шакти (сила) соотносится с египетским Сехем, что в том числе означает также «сила».

Чтобы выбрать из текстов Гранта то, что может принести пользу в практиках темной сексуальной магии, придется заодно продираться через сюрреалистические описания сосущих сперму подобных кальмарам летучих мышей майя, обитающих в заброшенных церквях, и эфирных монстров, зарождающихся в менструальной крови. Все это перемежается рассуждениями о том, что обезьяны — это плод доисторической связи людей и инопланетян и разбавлено туманными экскурсами в кабалистическую нумерологию. У вас закружится голова от характерных грантизмов вроде словосочетаний «клепидральные часы», «инфра-пороговые вибрации» и «сексо-усыпляющий магнетизм». Тем не менее, встречаются сексуальные маги, которые верят всей этой ерунде и явно живут и работают, руководствуясь спорным постулатом, что все непонятно написанное должно хранить в себе бесценные секретные сведения.

Другой важный аспект наследия Кеннета Гранта — привлечение внимания публики к работам некогда неизвестного британского сексуального мага и вдохновенного художника Остина Османа Спейра (1886–1956). Он дружил с ним в последние десять лет его жизни. Грантовская интерпретация сексуально-магических теорий Спейра, полученных им из первых рук, оказалась более влиятельной, чем подчас невразумительные тексты самого Спейра. Спейру как магу пути левой руки Грант посвящает отдельную книгу «Образы и пророчества Остина Османа Спейра».

Кроули, немного знавший Спейра в молодости, также обругал художника «черным братом», то есть последователем пути левой руки. Прежде всего, похоже, Спейр снискал себе это определение своей магической философией «любви к себе», которую Кроули находил саморазрушительной и проповедующей эгоизм практикой. Ключевой аспект себялюбия Спейра заключается в магическом создании элементалов с помощью мастурбации.

По словам Гранта, Спейр (во времена их знакомства, он, по всем признакам, превратился в полусумасшедшего старого отшельника) верил, что он пребывает в постоянном сексуально-магическом контакте с аутоэротически рожденными астральными сущностями. Эти создания (Спейр считал их своими родственниками) якобы появлялись из его спермы, подобно суккубам культуры прошлых веков. Спейр сообщил Гранту, что его эзотерические организмы «совокуплялись друг с другом, непрестанно плодя потомство». Повествуя о молодости Спейра, когда его яркая внешность была еще в силах привлекать к нему реальных (а не астральных) женщин, Грант писал: «таков был аппетит [Спейра], что однажды ночью он вступил в связь с восемнадцатью женщинами. Эти вспышки он называл дионисийскими спазмами пансексуальности, во время которых его посещали видения безудержного всеобщего совокупления». Эта мысль схожа с тем, как Кроули описывал Бабалон: «непрерывающееся соитие или самадхи во всем». Женскому Демонизму посвящена большая часть работ Спейра; в пользу этого, помимо прочего свидетельствует и его утверждение, что в юности он находился под магическим покровительством женщины, которую он звал «ведьмой».

[Иллюстрация: Вампир. Остин Осман Спейр.]

Именно благодаря грантовскому разъяснению магических практик Остина Османа Спейра сексуальное использование символов впервые получило такое широкое распространение у современных магов; правда, честь открытия этой моды досталась сторонникам школы Магики Хаоса.

Мы придерживаемся мнения, что самым эффективным методом магического общения у Спейра было его творчество, нередко имевшее эротическую окраску. Таков результат нашего поверхностного обзора его непоследовательной теории и практики, которая в своей крайней субъективности представляется скорее личной техникой, нежели доктриной, каковой можно обучить других. Тем не менее, визионерское создание сильных образов, в чем Спейр неподражаем, само по себе является магическим актом. Пример Спейра доказывает, что сексуальную магию пути левой руки можно постичь не только через рациональную призму левого полушария; механизмы порождения сюрреалистических образов, находящиеся в правом полушарии, могут оказаться куда более действенным средством. (Из сказанного многое можно отнести к Розалин Нортон, настоящей магической художнице; она своими занятиями демонической сексуальной магией и эротическими картинами на эзотерические темы шокировала свою родную Австралию, но не оставила после себя ни определенного учения, ни записей своих размышлений.)

Грант вплоть до 50-х годов был к тому же первым магом, поклонявшимся вымышленным темным богам мифов Г. Ф. Лавкрафта о Ктулху. Для него это был живой пантеон божественных сущностей. Это направление мысли, в самом изуродованном виде, к сожалению привело к тому, что и без того склонные к самообману маги начали воспринимать страшные сказки Лавкрафта как своего рода священное писание, а кое-кому даже пришло в голову отправлять сексуальные ритуалы с целью попробовать вступить с этими выдуманными сущностями в контакт. Лавкрафт, в жизни убежденный атеист и сексуальный ханжа, отрицавший все формы магической мысли и воздерживавшийся от общения с женщинами, наверно, перевернулся в своей могиле, когда впервые прозвучала идея о возможности сексуальной магии, посвященной Ктулху. Но в своей, подчас смехотворной, привязанности к феномену НЛО и фантастическим текстам Лавкрафта, Грант во многом повторяет путь Джека Парсонса, для которого границы между научным вымыслом и сексуальной магией были весьма и весьма размыты.

И все же, невзирая на то, что образование Гранта выстроено на зыбкой почве, в нем следует признать первого автора, который просто переместил западную сексуальную магию и Движение Бабалон в контекст истинного пути левой руки, который он совершенно правильно называет Вама Маргой. Вместо того, чтобы почить на лаврах Кроули, он дал современным сексуальным магам неиспытанные восточные ключи к эротическому просветлению, выдвинув идею сексуально-магического апокалипсиса, который можно рассматривать как западный вариант Кали-юги. Его недоброжелатели обвиняли его в том, что он, не обладая сильным характером, предпочел валяться в подростковой грязи сексуальной распущенности ради нее самой. С той же горячностью его поклонники превозносят его как темного визионера, застолбившего себе место в истории в качестве единственного творческого и оригинального сексуального мага, вышедшего из группы молодых людей, являвшимися последними учениками Кроули.