Вышел Джекки из тумана: сериал длиной в 120 лет

Это уникальное, хоть и трагическое событие – и не только лондонской, но и всей мировой истории. Ибо расследование происшедшего не прекращается до сих пор и охватывает всю планету. Практически каждый год появляются несколько новых версий случившегося в Лондоне более 120 лет назад. Ведь речь идет о самом известном маньяке мира – Джеке-потрошителе. Забавно, убийца имеет имя, но до сих пор не ясно, существовал ли он. Были жертвы, но так и непонятно сколько. Да и вообще сам факт того, что в 2008 году мир широко отметил 120-летие со дня преступления, – дело неслыханное. Но что только не сделаешь ради сенсации!

В «расследованиях сквозь века» участвуют пресса и историки, ведущие музеи, театры и кинотеатры мира. О Джеке-потрошителе сняты десятки фильмов, только в 2008 году издано 204 книги, проведено более 30 конференций и обсуждений, в результате которых вновь были рассмотрены все 170 только основных подозреваемых (сколько же было всего?!). Британская полиция с использованием новейшей техники составила фоторобот неуловимого Джека: лет около тридцати, нос с горбинкой, усы словно у инспектора Джеппа из сериала про Эркюля Пуаро. Впрочем, и сам «преступник-уникум» давно уже рассматривается не реально, а как персонаж из сериала длиной в 120 лет.

Столица Британии 80-х годов XIX столетия была не просто городом контрастов, но городом-кошмаром. Ибо основная часть лондонцев жила не в прекрасных особняках на величественных улицах, а в убогих рушащихся лачугах, ютящихся на грязных, смердящих улочках и проулках. Ежегодно от драк с поножовщиной погибали сотни людей. Ну а смерть проституток вообще не учитывал ни один полицейский участок. Но 6 августа 1888 года в Лондоне пышно праздновался день рождения герцога Эдинбургского, к вечеру ожидался фейерверк, так что полиция должна была обеспечить хоть какой-то порядок и безопасность. И может, потому констебль не смог проигнорировать ночной вызов в бедняцкий и криминальный квартал Уайтчепел. Оказалось, прямо в подъезде ночлежки на Джордж-Ярд кулем валяется толстуха Марта Тэбрем, подрабатывающая проституцией на улице. И эта Марта не просто пьяна в стельку, но еще и вся в крови – горло перерезано от уха до уха.

Свидетелей убийства не нашлось, хотя постояльцы ночлежки шагали через тело, истекающее кровью, всю ночь и все утро. Но кому интересно ввязываться в темное дельце, тем более что запойную толстуху все терпеть не могли? Словом, полиция быстро закрыла дело, но в ночь на 31 августа лондонским бобби снова пришлось несладко – загорелся склад бренди в доках Ист-Энда, и вся полиция была выслана в наряд. Ведь чуть не весь Лондон высыпал на улицы: вдруг повезет с дармовой выпивкой? Словом, когда констебль Нил обходил Бэкс-роуд в том же вонючем Уайтчепеле, то у стены конюшни обнаружил женский труп с перерезанным горлом и вспоротым животом. Убитая оказалась тоже местной проституткой Мэри Энн Николс. Дело заводить не захотели, но вмешалась пресса. Вместе с сетованиями по поводу сгоревшего склада бренди новость о зверском убийстве попала на страницы газет. Досужие репортеры вспомнили и о резне на Джордж-Ярд. Кто-то даже заикнулся: может, в Лондоне орудует маньяк, убивающий проституток, ибо видит в них «грязные язвы на теле благопорядочного общества»? Но эта мысль не получила никакого резонанса, ибо вслед за пожаром склада бренди через пару дней вспыхнула оптовая лавка, продающая пиво. Ну кому тут будет дело до смерти каких-то опустившихся проституток?!

Однако утром 8 сентября на Ханберри-стрит в том же проклятом Уайтчепеле зарезали еще одну проститутку – Энни Чепмен. И между прочим, это случилось около 6 утра, когда весь Лондон уже спешил на работу. Но, как всегда, никто ничего не видел! А ведь убийца не просто располосовал жертву, но и вырезал детородные органы. Описание чудовищной резни попало в газеты, и журналисты завопили о маньяке. И только под их напором полиция, объединив все преступления в одно дело, вплотную занялась расследованием.

Словом, если б не журналисты, никакого Потрошителя вообще не было, а было бы просто несколько проституток, погибших в ненасытном чреве Лондона. Да и Джеком преступника окрестили сами журналисты. В то время это простонародное имя частенько использовалось в дешевых романчиках ужасов. Там действовали Темный Джек на ходулях, Джек Каблуки на Пружинах, Джек Шестнадцать Черных Шнурков и др. Все эти Джеки уже давно наводили ужас на лондонских обывателей. По вечерам няньки охотно пугали своих подопечных рассказами о Джеке Черная или Кровавая Рука, которая возникала из лондонского тумана, хватая прохожих и утаскивая их в преисподнюю. Словом, Джек был порождением всеобщего страха горожан перед темными туманными улицами, перед неизвестностью жизни, перед непредсказуемостью завтрашнего дня. И никто не удивился, что письмо, пришедшее в лондонскую полицию 17 сентября, было подписано: «Джек-потрошитель». Убийца сообщал, что имя ему подошло, и насмехался над тупоголовыми полицейскими. «Поймайте меня, если сможете!» – горделиво восклицал он. Потом пришло еще 250 писем – из разных городов, написанных разными почерками, прописными и печатными буквами, чернилами разных цветов.

Страна словно взбесилась. Каждый день в участки разных городов являлось множество пьяных и обкуренных Джеков. Каждую ночь девицы легкого поведения лихо кричали на улицах, зазывая клиентов: «Где ты, Джеки, я жду тебя!» Казалось, никто не боялся, напротив, все воспринимали эту кровавую фантасмагорию словно кошмарную, но веселую игру. Газеты по минутам восстанавливали последние часы погибших проституток, помещали многочисленные рисунки с кровавыми деталями. Вокруг полицейских участков Лондона выстроились очереди из тех, кто видел неуловимого убийцу, а то и говорил с ним. Джек оказался дылдой и коротышкой, черно– и светловолосым, одетым как пьянчужка и как джентльмен. Словом, описаний хоть пруд пруди. Только выловить истину почти невозможно.

Джек же, обнаглев, слал письма: «Полиция каждый день проходит мимо меня. А я спокойно отправляю вам это послание!»

В ночь на 30 сентября произошла новая наглая бойня. К тому времени по улицам Уайтчепела уже бродили толпы полицейских с сыскными собаками. Но и это не помогло. В первом часу ночи констебль Смит обнаружил на Бернард-стрит Элизабет Страйд, больше известную в округе как Долговязая Лиз, а уже через 12 минут прямо под носом у четырех констеблей на площади Митр была убита Кэтрин Эддоуз, прозванная Доской за невероятную худобу. Первой перерезали глотку, вторую вспороли, как подушку, вырезав почку.

Власти объявили награду за любую информацию о преступлениях, и полицейские участки затрещали от наплыва посетителей: бдительные лондонцы без стыда сдавали своих неугодных родственников. Пришлось отменить награду. Зато к расследованию привлекли медиумов. Те не оплошали – выдали чуть не две дюжины версий, среди которых лидировала одна: Джек покинул Лондон. Но 16 октября в полицию пришла посылка с почкой Доски Кэтрин. «Копы испортили мне игру, но надеюсь, что вскоре смогу продолжить работу!» – бахвалился Потрошитель.

В ночь на 9 ноября прямо в своей убогой каморке на Дорсет-стрит была просто выпотрошена юная Мэри Келли. Она была хоть и вечно пьяненькой, но веселой и покладистой. Однако это не остановило убийцу. Он раскрошил ее на части, сжег окровавленную одежду в камине, а сам ушел, забрав сердце бедняжки Мэри.

Дальнейшее похоже на фантасмагорический психоз. Страну охватила не паника, как можно было бы предположить, а мания поиска преступника. Комиссар полиции Лондона подал в отставку. Королева Виктория в гневе грозила кулаком премьер-министру. Подозревали всех и каждого. Но подозрения были какие-то малореальные. Внука королевы Альберта Виктора подозревали на основании того, что он был любителем злачных заведений. Писателя Роберта Льюиса Стивенсона потому, что он как раз в 1888 году выпустил свою знаменитую «зловещую повесть» о докторе Джекиле и мистере Хайде. Сказочника Льюиса Кэрролла просто потому, что «он имел возможность писать письма от имени разных лиц». Знаменитого Артура Конан Дойля за то, что он был создателем Шерлока Холмса, то есть «специалистом в делах убийств». Кстати, сам Конан Дойль выдвинул версию, что Потрошитель – женщина с мужской психикой, у которой не удалась личная жизнь. Что ж, и женщинам досталась своя доля обвинения. Нашлась даже акушерка, мамаша Джил, державшая подпольный абортарий, на которую тоже пытались повесить славу «потрошительницы». Нашелся и «русский Джек» – куда ж без России?! Под подозрение попал Михаил Острог – воришка и мошенник, странствовавший по Европе под именем графа Собеского.

В одной из его анкет в графе «Род занятий» обнаружилась запись: «Хирург». Скорее всего, это было таким же блефом, как и его графство, но Острог попал в число подозреваемых. Ведь кровавый Джек ловко орудовал то ножом, то скальпелем и проделывал это виртуозно: всего за несколько минут точными движениями вырезать разные органы. Ясно, что это возможно, скорее всего, для врача. К тому же некоторые свидетели видели, как с места убийства убегал человек с саквояжем, похожим на тот, что носят врачи. Правда, наш ловкий Острог не стал дожидаться расследования и сбежал на континент. А вот всех врачей Лондона полиция тщательно проверила: вдруг кто-то из лекарей охотится за человеческими органами для опытов? Потом, конечно, копы поняли: в лондонских больницах и так можно взять любой орган без труда. Тогда под подозрение попали иностранцы (не мог же этого сделать британец!) и солдаты (надо же суметь убить!), фанатики-священники, ополчившиеся на проституток с точки зрения морали и нравственности, и сумасшедшие (такого же не сделаешь в здравом уме!). Дошло до того, что газета «Лондон ньюс» напечатала карикатуру: бравый Шерлок Холмс тычет пальцем в изумленную королеву Викторию: «У меня имеются все основания думать, что вы и есть Джек-потрошитель!»

Но почему же не смогли найти реального убийцу?! Может, просто потому, что не было одного маньяка, а было несколько разных убийств? Так же как не было одного автора писем – современные криминалисты уверены: их писали разные люди. В пользу версии о множественности Джеков в первую очередь свидетельствует поведение, нетрадиционное для маньяка: разные места убийств (то улица, то площадь, то комната), разные жертвы (то худые, то толстые, то молодые, то пожилые), разные почерки убийств (то горло перерезано, то внутренности вспороты). А ведь любой следователь скажет, что «серийники» всегда держатся одной манеры поведения.

Так что же это было?! Фантом большого города, враждебного человеку? Психоз людей, испуганных темными переулками, в которых человеческая жизнь не стоит и гроша? Некая эманация ужаса, феномен «чистого, неразбавленного» страха… Или это была расчетливая, жестокая, но такая увлекательная игра огромного мегаполиса, которому скучно и тошно до идиотизма? Не потому ли паника была какой-то ненатуральной? В самом деле, чего бояться – проституток убивали до того и будут убивать после. Только к концу того же 1888 года погибло еще больше десятка бедных созданий. Но о них никто не закричал. Действительно, зачем волноваться – игра в Джека Кровавая Рука уже закончена.

И надо признаться, игра стоила свеч. Улицы Лондона осветили фонарями, трущобы и ночлежки снесли, открыли бесплатные женские больницы, повысили социальные выплаты безработным. Словом, если бы Потрошителя не было, его следовало бы выдумать! Ну а разгадка этого кровавого преступления как истина – она всегда где-то рядом. И всегда – в тумане. Как в той незатейливой считалочке, которая пришла к нам прямо из лондонских трущоб: «Вышел Джекки из тумана, вынул ножик из кармана. Буду резать, буду бить – все равно тебе водить!» Вот мы до сих пор и «водим» – гоняемся за тенью собственного страха. А неуловимый Джек всегда будет обводить нас вокруг пальца, ведь он – порождение нашего собственного страха.