Предисловие

Вторая мировая война 1939–1945 гг. стала временем наивысшего развития партизанской борьбы, как наиболее эффективной формы сопротивления оккупационным войскам и оказания влияния на ход действий на фронтах. Особенный размах и масштаб вооруженная борьба партизан приобрела в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг., охватив всю оккупированную территорию Белоруссии, Украины и часть областей Российской Федерации.

На Украине, как и в других республиках и регионах Советского Союза, партийно-советское руководство и органы НКВД-НКГБ оказались не в состоянии, в условиях стремительного наступления германских войск, осуществить летом — осенью 1941 г. эффективные меры по организации партизанского движения в тылу оккупантов. Причины этого прискорбного обстоятельства сегодня хорошо известны. Главным образом они связаны со свертыванием в ходе политических репрессий 1937–1938 гг. всех мероприятий по организации партизанского движения на случай войны в приграничных районах Белоруссии и Украины, которые осуществлялись с конца 1920-х гг., а также намерением вести боевые действия за пределами СССР.

Кроме того, по нашему мнению, в начале войны с Германией советское военно-политическое руководство не придало должного значения роли и месту вооруженной борьбы в тылу врага в общих планах по отражению нацистской агрессии. Об этом свидетельствует и тот факт, что первый документ по этому вопросу был принят Государственным Комитетом Обороны лишь 30 мая 1942 г., когда образовалась стройная система фронтовых и региональных штабов партизанского движения, включая Украинский штаб партизанского движения (УШПД). Тогда уже была выстроена четкая вертикаль руководства партизанскими силами, выделены материальные ресурсы и необходимые кадры.

Нам представляется, что в 1941–1942 гг. И.В. Сталин, озабоченный главным образом состоянием вооруженной борьбы на фронте, недостаточно вникал в проблемы партизанского движения. Как вспоминал Герой Советского Союза А.Н. Сабуров, во время встречи с группой партизанских командиров (конец августа — начало сентября 1942 г.) Председатель ГКО долго не мог понять, для чего партизанам пушки и минометы, а после того, как ему объяснили, он бросил упрек начальнику Центрального штаба партизанского движения (ЦШПД) П.К. Пономаренко за то, что он плохо информирует его о потребностях партизанского движения.

Мероприятия, осуществленные в течение июня 1941 г. — мая 1942 г. по линии местных партийных организаций, органов НКВД и военного командования фронтов и армий, имели узковедомственный характер, дублировали одно другое, вносили путаницу и неразбериху в действия партизанских отрядов, вели к неоправданным потерям. Вспоминая то время, известный командир партизан Украины П.П. Вершигора писал: «Это были тяжелые дни. Немец был сильным, сильным не только своей техникой, военным престижем, но и сильным еще и нашим незнанием, нашей необученностью». А по словам А.Н. Сабурова, несовершенная партизанская тактика 1941–1942 гг. «много в чем ограничивала действия партизан, а там, где проводились боевые операции, они были малоэффективными и в большинстве неудачными».

В отличие от других республик СССР на Украине условия для организации партизанского движения в 1941–1942 гг. были серьезно осложнены рядом обстоятельств. В западном регионе УССР подавляющей поддержкой населения, главным образом украинского, пользовалась Организация украинских националистов (ОУН) и ее фракции — бандеровская и мельниковская. В других областях в сознании части граждан были еще живы воспоминания о последствиях коллективизации и страшного голода 1932–1933 гг., политических репрессиях 1937–1938 гг., повлекших миллионные жертвы. При этом антисоветские настроения определенных слоев населения в это время подпитывались информацией о неудачах Красной армии и успехах германского вермахта.

В силу указанных причин практически ничего не удалось сделать для организации партизанского движения в западных областях УССР, фактически были сорваны аналогичные мероприятия в большинстве районов Правобережной Украины. Более успешно велась работа по закладке партизанских баз и формированию отрядов в Черниговской, Сумской, Харьковской областях и в Донбассе.

На развитие партизанского движения на Украине, кроме сказанного выше, отрицательно влиял такой объективный фактор, как отсутствие на большей части республики лесных массивов, пригодных для укрытия партизан и их баз.

По данным ЦК КП(б)У, на 1 октября 1941 г. в областях УССР было сформировано 738 партизанских отрядов и 191 диверсионная группа, в которых насчитывалось по спискам 27,6 тыс. бойцов. Однако их боеспособность оказалась невысокой. Отряды, как правило, были малочисленными (до 40–60 бойцов) и слабо вооруженными. Так, в партизанском отряде С.А. Ковпака на 42 бойца имелось 36 винтовок, 6 автоматов, по 20 патронов на винтовку и по неполному диску на автомат, 8 гранат. Подавляющее большинство отрядов не имело радиостанций для связи с руководящими центрами, передачи разведывательных данных и другой информации.

Вместе с тем первые действия партизан Украины вызвали заметную обеспокоенность противника. Так, известный гитлеровский фельдмаршал В. фон Рейхенау, командующий 6-й армией в группе армий «Юг», в ряде своих приказов (октябрь — ноябрь 1941 г.) категорически требовал от подчиненных ему командиров — всех захваченных в плен партизан, невзирая на пол, публично вешать; сжигать дома и расстреливать пособников партизан; лично ему докладывать обо всех случаях уничтожения более 10 партизан. А в начале ноября 1941 г., по указанию командующего оперативным планом группы армий «Юг» генерала Фридерица, было сожжено первое украинское село Барановка Миргородского района Полтавской области, часть его жителей — расстреляна.

Нацистские репрессии против советских партизан и мирного населения вызывали ответные адекватные действия — объектом боевой и диверсионной деятельности партизанских отрядов Украины стали не только военнослужащие и материальная часть вермахта, его тыловая инфраструктура и коммуникации, партизаны также нападали на комендатуры и посты местной полиции, городские и сельские управы, уничтожая полицейских, бургомистров, старост, других пособников. Не щадили они и семьи пособнического элемента. Как правило, после допросов расстреливались и военнопленные противника.

1941–1942 гг. были временем тяжелейших испытаний для партизанского движения Украины, основные силы которого дислоцировались на Левобережной Украине, в северных лесистых районах Черниговской и Сумской областей, граничащих с территорией Белоруссии и Российской Федерации. В остальных регионах УССР борьбу с гитлеровцами вели преимущественно небольшие партизанские отряды и группы, нередко плохо вооруженные и не связанные с УШПД. После поражения Красной армии в мае 1942 г. в Крыму и под Харьковом и оставления советскими войсками всей территории Украины (22 июля 1942 г.) положение партизан резко ухудшилось.

Под влиянием нацистской пропаганды и страхом репрессий часть населения Украины уклонялась от поддержки партизан или сотрудничала с оккупантами. Практически прекратилась помощь отрядам вооружением и боеприпасами из Центра, многие из них распались, в других — участились случаи дезертирства бойцов, нередко с оружием в руках. В период боев под Сталинградом (август — ноябрь 1942 г.), по словам Героя Советского Союза М.И. Наумова, в партизаны никто не шел, поэтому приходилось прибегать к насильственной мобилизации населения, угрожая непокорным расстрелом. По данным ЦШПД, на 1 ноября 1942 г. в подчинении УШПД находилось всего 55 отрядов, насчитывавших 6350 бойцов, что было в 4 раза меньше, чем год назад. Об остальных формированиях вообще отсутствовали какие-либо сведения.

Положение коренным образом изменилось после окружения гитлеровских войск под Сталинградом и наступления Красной армии на южном участке Восточного фронта.

Осенью 1942 г. эксперты немецкого батальона пропаганды на южном участке советско-германского фронта с тревогой отмечали, что тяжелые бои в районе Сталинграда и упорная борьба партизан воспринимаются населением «как слабость германского вермахта» и «явно ощущается растущее отрицательное отношение к немцам и неверие в их меры».

Поражение гитлеровских войск на берегах Волги, зимнее наступление 1943 г. Красной армии на южном участке фронта и начало освобождения территории Украины от нацистов способствовали вовлечению в вооруженную борьбу с оккупантами все большего количества населения Украины и расширению всех форм партизанской борьбы. На 1 апреля 1943 г. в оперативном подчинении УШПД находилось 74 соединения и отряда, насчитывавших 15 тыс. бойцов. Имелись также данные о наличии невооруженного партизанского резерва в 50 тыс. человек. Одновременно, в течение октября 1942 г. — марта 1943 г., из Левобережной Украины на территорию белорусско-украинского Полесья были передислоцированы 5 наиболее боеспособных партизанских соединений (С.А. Ковпака, А.Н. Сабурова, А.Ф. Федорова, М.И. Наумова, И.Я. Шушпанова — Я.И. Мельника).

В соответствии с оперативным планом боевых действий партизан Украины на весенне-летний период 1943 г., одобренным ЦК ВКП(б) и ГКО, украинские партизанские формирования получили задание путем рейдов распространить партизанское движение на западные и юго-западные районы Украины, активизировать диверсии на коммуникациях вермахта и обеспечить разведывательной информацией советское военное командование. В ходе реализации плана активно действующие силы украинских партизан на 1 августа 1943 г. достигли 25,4 тыс. бойцов в составе 116 отрядов и 31 группы.

Во второй половине 1943 г. приоритетное значение для партизан имело содействие советским войскам в форсировании рек Десны, Припяти и Днепра, в овладении Киевом, удержании плацдармов на Правобережной Украине. Всего партизанами было организовано и удержано 25 переправ, в том числе: 3 — на Десне, 10 — на Припяти, 12 — на Днепре.

В начале 1944 г. в составе партизанских формирований Украины, подчинявшихся УШПД, насчитывалось около 50 тыс. бойцов. В ходе окончательного изгнания нацистов с территории Украины перед партизанами ставились задачи взаимодействия с наступающими частями Красной армии, организация рейдов в Галицию, оказание помощи антифашистским силам в Польше, Венгрии, Румынии и Чехословакии в деле организации партизанского движения. В марте — июле 1944 г. только на польской территории действовало 15 украинских партизанских формирований (4,4 тыс. бойцов). А по состоянию на 12 сентября 1944 г. было более 15 тыс. украинских партизан, подчиненных УШПД и объединенных в 2 соединения, 7 бригад и 12 отрядов, которые вели боевые действия на территории Чехословакии и Венгрии (Закарпатье). Некоторые из них завершили свой боевой путь лишь в начале мая 1945 г.

Всего же на территории Украины и за ее пределами в 1941–1945 гг. действовали 60 партизанских соединений, дивизий и бригад в составе 287 полков, батальонов и отрядов, а также свыше 1990 отдельных отрядов и разведывательно-дивизионных групп.

Вооруженная борьба украинских партизан против нацистских оккупантов и их пособников носила бескомпромиссный, упорный и жестокий характер. Это была борьба с хорошо подготовленным противником, беспощадным в проведении акций, направленных против партизан. По данным отдела кадров группы ЦК КП(б)У по расчетам с партизанами (1946), из 175,4 тыс. учтенных на то время участников партизанского движения погибло в боях, умерло от ран или пропало без вести 13 956 человек, или около 8 %. Количество раненых партизан, по сведениям медико-санитарного отдела УШПД, исчисляется в 10 049 человек.

Итоги боевой, диверсионной и разведывательной деятельности партизан Украины за 1941–1944 гг., отраженные в документах ЦК КП(б)У и УШПД, неоднократно публиковались и хорошо известны специалистам и исследователям. Многие из озвученных в разное время статистических данных, по нашему мнению, заслуживают внимания, конечно с учетом особенностей военной статистики.

Вместе с тем большие сомнения вызывают данные УШПД о потерях живой силы противника от действий партизан: убито и ранено 468 682 тыс. гитлеровцев, их союзников и пособников. По нашему мнению, указанная цифра завышена раз в десять-пятнадцать! Слабым и уязвимым местом партизанской статистики являются и сведения о количестве участников партизанского движения в Украине. Эта цифра в течение 1944–1975 гг. варьировалась от 115 тыс., 147,4 тыс., 174,9 тыс., свыше 200 тыс. и, наконец, после дополнительного выявления участников партизанского движения в 1960–1970-х гг., достигла 501 тыс. человек.

Реальной все же является численность в 200–220 тыс. партизан, вошедшая в шеститомную «Историю Великой Отечественной войны Советского Союза 1941–1945 годов» (М., 1961–1966), а также в другие издания. В то же время необходимо считаться с тем, что за указанной цифрой осталось весьма значительное количество безымянных патриотов, боровшихся с врагом в одиночку или в составе мелких подпольно-партизанских групп.

В партизанском движении на Украине приняли участие представители 62 национальностей СССР, антифашисты ряда стран Европы. Однако костяк партизанских формирований Украины составляли украинцы — 59 %, русские — 22,2 % и белорусы — 6,6 %. Только в двух соединениях — под командованием С.А. Ковпака — П.П. Вершигоры и B.C. Ушакова (партизанское соединение им. И.Ф. Боровика) — русские по численности превышали украинцев. Действуя в приграничных районах с Белоруссией и Российской Федерацией, украинские партизаны ощущали большую поддержку местного населения.

За заслуги в развитии партизанского движения и борьбу с нацистскими захватчиками звания Героя Советского Союза удостоились около 100 партизан Украины, а С.А. Ковпак и А.Ф. Федоров были отмечены двумя «Золотыми Звездами» Героев Советского Союза. Восьми представителям командно-политического состава партизанских соединений Украины присвоено высокое воинское звание генерал-майора (В.А. Андреев, В.А. Бегма, С.А. Ковпак, М.И. Наумов, С.В. Руднев, А.И. Сабуров, Т.А. Строкач, А.Ф. Федоров).

Вклад партизан Украины в разгром и изгнание нацистских оккупантов с территории СССР не может вызывать сомнений — он был заметным и адекватным, учитывая возможности, которыми располагали партизаны.

На оперативных и разведывательных документах УШПД можно увидеть автографы выдающихся советских военачальников — Г.К. Жукова, Н.Ф. Ватутина, И.С. Конева, Р.Я. Малиновского, С.К. Тимошенко, Ф.И. Толбухина, С.С. Бирюзова и других, а также шефа НКВД СССР Л.П. Берии. Известны положительные отзывы о разведывательной деятельности партизан Украины руководителей Главного разведуправления НКО СССР, Разведуправления Генштаба Красной армии, Первого управления НКГБ, разведотдела 1-го Белорусского фронта и других инстанций.

А маршал Советского Союза Г.К. Жуков, возглавивший в марте 1944 г. после ранения Н.Ф. Ватутина 1-й Украинский фронт, потребовал от начальника УШПД Т.А. Строкача и соответствующих служб своего штаба проверить объективность сведений УШПД о количестве подорванных эшелонов противника в полосе 1-го Украинского фронта за первые месяцы 1944 г. Проведенная проверка показала, что подорванных партизанами эшелонов оказалось больше, чем сообщал УШПД.

Вместе с тем мы солидарны с теми современными российскими исследователями, которые говорят о неиспользованных возможностях для организации партизанского движения на временно оккупированной территории СССР и его влияния на ход боевых действий на фронте. Эти утверждения в полной мере относятся и к Украине.

Если взять 1942–1943 гг., то в этот период на развитие партизанского движения на Украине, по нашему мнению, отрицательно влиял ряд факторов. Одним из них является недооценка высшим советским военно-политическим руководством роли и места территории Украины в общем плане разворачивания вооруженной борьбы в тылу германских войск. Ведь именно в этом регионе в 1942–1943 гг. гитлеровцы имели наиболее разветвленную инфраструктуру своего тыла на оккупированной территории и очень уязвимые коммуникации. Во время боев за Сталинград, наступления на Кавказ — большая часть оперативных перевозок вермахта осуществлялась именно через украинскую территорию, здесь отдыхали и переформировывались немецкие воинские соединения, осуществлялся ремонт боевой техники. Именно Украина была главным поставщиком продовольствия и фуража из оккупированных советских территорий. Общеизвестен также интерес нацистов к сырьевым и человеческим ресурсам Украины.

Однако ГКО и Ставка ВГК не сочли возможным осуществить в необходимых объемах обеспечение партизанских формирований Украины вооружением, боеприпасами, минно-подрывными средствами и радиоимуществом. Партизаны испытывали нехватку квалифицированных командно-штабных кадров, специалистов разведки и минно-подрывного дела. Донесения партизан ЦК КП(б)У и УШПД за 1943 г., когда наблюдался массовый прилив населения в отряды и соединения, пестрят постоянными просьбами о поставках оружия, боеприпасов и мин, сообщениями о наличии до 30 % невооруженных бойцов. Особенно критическое положение складывалось с обеспечением партизан минно-подрывным имуществом, что временами приводило к фактическому свертыванию диверсионной деятельности в период активных перевозок вермахта в зоне ответственности партизан Украины.

Ставка ВГК, ЦК КП(б)У и УШПД не всегда считались с особенностями партизанской войны. В условиях экстремального развития обстановки на фронтах нередко перед партизанскими формированиями Украины ставились нереальные боевые задачи, выполнение которых вело к неоправданным потерям и подрыву морального духа партизан, в итоге — к снижению их боеспособности. Так, рейды в глубокий тыл противника партизанских формирований М.И. Наумова (февраль — апрель 1943 г.) и A.C. Ковпака (июнь — сентябрь 1943 г.) не были поддержаны действиями других партизанских соединений, как это первоначально планировалось, не были обеспечены поставками оружия и боеприпасов, из-за чего не достигли поставленных оперативных целей, хотя военно-политическое значение их было очевидным. После Карпатского рейда Сумского партизанского соединения A.C. Ковпака, когда перед соединением в конце 1943 г. была поставлена задача готовиться к новому рейду на Западную Украину, часть кадровых партизан и командиров, под предлогом состояния здоровья и возраста, потребовала отпусков и демобилизации, фактически устранилась от участия в весьма опасном мероприятии.

Недостаточной и нередко малопродуктивной была партийно-политическая деятельность коммунистического подполья и партизан Украины среди местного населения с целью локализации антисоветских настроений и вовлечения патриотических элементов в ряды партизанского движения. Безуспешной в целом оказалась попытка отвратить местное украинское население западных областей от поддержки ОУН-УПА и привлечь его на сторону партизан.

Не всегда, к сожалению, складывались у украинских партизан доверительные отношения с местным населением. Несанкционированные изъятия продовольствия, грабеж имущества граждан, нередко насилие над женщинами подрывали авторитет партизан. Борьба с этими пороками хоть и проводилась, но была далека от того, чтобы их искоренить.

Имели место немалые изъяны в нравственном состоянии партизан. Формальный подход к политико-воспитательной работе, слабый авторитет некоторых политработников и командиров способствовали злоупотреблению алкоголем, аморальному поведению части личного состава, в том числе командиров и комиссаров.

Партизанская среда не была свободна от внутренних конфликтов между командирами разных уровней и рангов, от парада авторитетов, взаимных жалоб и упреков, а нередко и от измышлений. В ряде случаев партизанское командование выражало недовольство работой аппарата УШПД, обвиняя некоторых его сотрудников в игнорировании потребностей партизан. На практике это приводило к взаимному недоверию, уклонениям от выполнения боевых приказов и заданий, снижало активность и результативность партизанской борьбы.

ЦК КП(б)У и УШПД пытались урегулировать эти конфликты, устранить разногласия, но не всегда добивались положительного результата, проявляя временами чрезмерную мягкость.

Партизанская борьба является важным фактором дезорганизации тыла любой оккупационной армии и может быть действенным инструментом в руках тех лишь политиков, которые понимают и считаются с ее спецификой и особенностями. В этом контексте нам представляются разумными мысли выдающегося немецкого военного теоретика Карла фон Клаузевица о том, что задача партизан «не щелкать орех, а понемногу подтачивать его скорлупу».

Боевая и разведывательная деятельность партизан Украины в 1941–1944 гг. достаточно широко и всесторонне отображена в фондах Центрального государственного архива общественных объединений Украины (ЦГАОО Украины). В них хранятся документы ЦК Компартии Украины, Украинского штаба партизанского движения, представительств УШПД при Военных советах 1, 2, 3 и 4-го Украинских фронтов, школ подготовки партизанских кадров, партизанских соединений, дивизий, бригад и отрядов за 1941–1945 гг. Наряду с указанными документами в фондах ЦГАОО Украины присутствуют также дневники и личные записи активных участников партизанского движения на территории Украины в 1941–1944 гг.

Эти источники, несмотря на субъективное восприятие их авторами событий войны и партизанского движения, все же дают достаточно реалистическое представление о многих эпизодах боевой деятельности партизан, порой содержат нелицеприятные и шокирующие непосвященного читателя сведения о внутренней жизни партизанских формирований, неуставных отношениях в среде партизан, которые, как правило, в большинстве своем остаются за текстом официальных документов или опубликованных воспоминаний.

Из дневников можно также почерпнуть интереснейший материал, относящийся к характеристике многих известных партизанских командиров Украины, который заметно отличается от того, что говорилось и писалось в советское время.

Особый интерес представляют дневники таких известных руководителей партизанского движения, как дважды Герой Советского Союза, командир Сумского партизанского соединения С.А. Ковпак, Герой Советского Союза — комиссар Сумского партизанского соединения С.В. Руднев, командир Черниговского партизанского соединения H.H. Попудренко, командир партизанского соединения им. И.В. Сталина М.И. Шукаев, командир партизанского отряда им. И.В. Сталина Черниговско-Волынского партизанского соединения Г.В. Балицкий, а также командир соединения кавалерийских партизанских отрядов М.И. Наумов.

Некоторые их них были изданы до 1991 г. — это, в частности, дневники H.H. Попудренко (К., 1949), С.В. Руднева (К., 1949), книга С.А. Ковпака «Солдаты Малой земли. Из дневника партизанских походов» (К., 1975). Однако в этих изданиях имели место факты изъятия части текста. Из дневниковых записей М.И. Наумова опубликована лишь одна часть: «Западный рейд: дневники партизанского командира» (К., 1984), которая касается событий начала 1944 г. Вообще не публиковались дневниковые записи С.А. Ковпака, которые относятся ко времени Карпатского рейда (июнь-сентябрь 1943 г.) и хранятся в фондах Мемориального комплекса «Национальный музей истории Великой Отечественной войны 1941–1945 годов» (Киев), а также — дневники М.И. Наумова за сентябрь 1943 г. — январь 1944 г., М.И. Шукаева (август 1943 г. — апрель 1944 г.) и Г.В. Балицкого (сентябрь 1942 г. — январь 1944 г.), находящиеся в фондах в ЦГАОО Украины.

Ввиду несомненного интереса общественности большинства государств СНГ к правдивому освещению событий Великой Отечественной войны 1941–1945 гг., в том числе — партизанского движения, к выяснению всего комплекса причин, позволивших нацистскому агрессору глубоко вторгнуться на советскую территорию в 1941–1942 гг. и поставивших СССР на грань катастрофы, — представляется целесообразным опубликовать без сокращений и купюр дневники и личные записи С.А. Ковпака, С.В. Руднева, H.H. Попудренко, М.И. Наумова, М.И. Шукаева, Г.В. Балицкого.

Каждый из указных авторов дневников — колоритная и неординарная личность, попавшая в партизанское движение разными путями и в разное время. По партийной мобилизации стали организаторами партизанского движения в сентябре 1941 г. С.А. Ковпак, С.В. Руднев, H.H. Попудренко, Г.В. Балицкий; в январе 1942 г. связал свою судьбу с партизанами вышедший из окружения капитан-пограничник М.И. Наумов; в ноябре 1942 г. капитан М.И. Шукаев был командирован в партизанское движение, как фронтовой командир с боевым опытом. Все они — люди той сложной эпохи: носители государственной идеологии, свято верившие в постулаты коммунизма, мало склонные к компромиссам с инакомыслящими, высоко ценившие свой приобретенный командирский партизанский статус.

Включенные в данное издание партизанские дневники — различны по времени их составления, способу и форме воспроизводства текста.

Записи С.А. Ковпака, например, состоят из двух частей: первая часть, охватывающая события от начала войны до конца февраля 1942 г., состоит из собственноручных записей С.А. Ковпака чернилами, в карманного формата книжках, сделанных автором в декабре 1943 г.; вторая часть, повествующая о событиях июня — сентября 1943 г., представлена чернильными записями самого С.А. Ковпака и неустановленного лица в стандартном дневнике-блокноте, непосредственно в ходе Карпатского рейда, а также фрагментами записей С.А. Ковпака о рейде, датируемых декабрем 1943 г.

Дневник С.В. Руднева, включающий собственноручные записи карандашом в школьной тетради с 7 мая по 25 июля 1943 г., предположительно является частью более обширных текстов, пропавших в ходе Карпатского рейда. Указанная часть дневника была найдена в ходе выхода партизан из окружения в Карпатах минером-подрывником Платоном Воронько, впоследствии — известным украинским писателем, и передана на хранение в партийный архив Института истории партии при ЦК КП(б)У.

Композиционно целостным выглядит дневник H.H. Попудренко, который велся непосредственно им с 23 августа 1941 г. по 19 января 1943 г. Этот дневник представляет собой объемную тетрадь, заполненную карандашными записями автора.

Включенная в представленное издание часть дневника М.И. Наумова, охватывающая события с 7 сентября 1943 г. по 16 января 1944 г., является композицией, состоящей из рукописной копии, сделанной с оригинала по заданию автора партизаном И. Горбанем, а также из собственных записей самого М.И. Наумова. Рукопись состоит из листов разного формата и исполнена чернилами.

Дневник М.И. Шукаева состоит из двух вариантов: общая тетрадь стандартного формата, заполненная записями, внесенными автором чернилами за период с 27 августа 1943 г. по 14 апреля 1944 г., и машинописная копия этих записей, фиксирующая события по 23 апреля 1944 г. Для публикации взята машинописная копия, сверенная с рукописью.

Записи Г.В. Балицкого сохранились в виде машинописной копии, составленной в послевоенное время (середина 1950-х гг.), видимо, по рабочим записям военного периода.

Публикация указанных дневников не ставит перед собой цель дискредитировать партизанское движение 1941–1944 гг. или оклеветать его активных участников. Задача данного издания — дать дополнительный материал заинтересованному читателю для объективного осмысления вооруженной борьбы в тылу нацистских оккупантов в годы Великой Отечественной войны, ее сильных и слабых сторон.

Дневники командиров партизанских соединений Украины, вошедшие в настоящее издание, составлены на русском языке и подготовлены к печати согласно современным нормам орфографии и пунктуации. Уточнения, связанные с текстом и географическими названиями населенных пунктов, отмечены звездочкой и даны в подстрочных примечаниях. Опущенные в предыдущих изданиях фрагменты и части текста, а также дополнительные вставки нового текста в дневники поданы курсивом. Подчеркивание или выделение авторами дневников слов или фрагментов текста сохранено. Редакционные вставки, сделанные составителями, взяты в квадратные скобки.

Издание состоит из предисловия, текстов дневников, биографических справок, тематических примечаний, именного указателя и списка сокращений. Иллюстрации к сборнику, часть из которых публикуется впервые, представлены материалами из фондов Мемориального комплекса «Национальный музей истории Великой Отечественной войны 1941–1945 годов» (Киев) и Центрального государственного архива общественных объединений Украины.

Работу по подготовке дневников к печати осуществила группа составителей: О.В. Бажан, С.И. Власенко, A.B. Кентий, Л.B. Легасова, B.C. Лозицкий (руководитель).

Составители