• Предисловие
  • Пролог
  • Глава 1
  • Глава 2
  • Глава 3
  • Глава 4
  • Глава 5
  • Глава 6
  • Глава 7
  • Глава 8
  • Глава 9
  • Глава 10
  • Глава 11
  • Глава 12
  • Глава 13
  • Глава 14
  • Глава 15
  • Глава 16
  • Глава 17
  • Глава 18
  • Глава 19
  • Парни из Солнцева

    Предисловие

    Солнцевская группировка, солнцевская братва, солнцевская мафия. Эти словосочетания постоянно на слуху. Любое крупное (громкое) убийство или «разборка» – не только в Москве, но и в регионах – моментально вызывает подозрение, что в деле замешаны солнцевские. Будь то убийство Квантришвили, убийство Листьева, покушение на Березовского или взрыв на Котляковском кладбище, где собрались ветераны Афганистана, – немедленно начинаются разговоры о том, что следы ведут в южный пригород Москвы.

    Александр Максимов. «Российская преступность». Кто есть кто. ЭКСМО. 1997 г.

    Мне, московскому адвокату, в своей практике не раз довелось снимать «косяки» с солнцевских. Многие помнят о поджоге бильярдной в Ясеневе, тогда погибли 9 человек. Подозрение вновь пало на солнцевских, тем более что один из «дворовых авторитетов» брякнул: мол, это сделали они.

    Московский и районный РУОПы отреагировали быстро, и началась охота за солнцевскими. Тогда по просьбе авторитетных бизнесменов – моих клиентов (впрочем, по версии правоохранительных органов, они являются солнцевской братвой) я встретился с оперативными работниками, чтобы доказать, что подозрения направлены не в ту сторону.

    Сыщики мне не поверили и настаивали на встрече с солнцевскими для проверки кое-каких деталей.

    После некоторых колебаний предложение о встрече было принято. Мне пришлось даже выступить своеобразным гарантом таких переговоров. Не буду утомлять читателей рассказом о своих переживаниях, о том, что мне пришлось испытать при выполнении столь необычной и рискованной миссии.

    Скажу только одно: встреча оказалась очень полезной, и вскоре истинные убийцы были найдены и осуждены.

    О солнцевской мафии написано много книг и статей, содержащих большую документальную и прочую информацию, но основа такой информации, ее источник – правоохранительные органы.

    Мне как действующему адвокату, да еще имеющему с легкой руки прессы непонятную приставку «адвокат мафии», естественно, известны многие подробности деятельности тех или иных группировок и, конечно, не с подачи спецслужб.

    Идея написать документальную книгу о солнцевских (взгляд изнутри) на основе лично собранного материала и бесед со своими клиентами родилась давно и была реализована быстро. Но возникли неожиданные проблемы. Еще по опыту опубликования прежних книг – о легендарном киллере и о закулисной жизни мафии – мне как автору пришлось сталкиваться с одним и тем же.

    Как только они вышли в свет, мои компетентные оппоненты из правоохранительных органов стали буквально с карандашом в руках читать их, упрекая меня, иногда на страницах прессы, что я написал не всю правду.

    Оправдания, что мои книги – это частично художественные произведения, ими в расчет не брались.

    Предвидя возникновение подобной ситуации, а также возможность будущего громкого судебного процесса над одним из героев книги, мне пришлось избрать жанр документально-художественный, изменить имена и ситуации, хотя и возможно их случайное совпадение с реальными эпизодами.


    Особое напоминание сотрудникам оперативных и следственнных органов, а также специалистам по данной теме: материалы этой книги не могут быть использованы в качестве каких-либо источников на следствии и в суде.

    Пролог

    Начальнику управления КГБ

    по Москве и Московской области

    генерал-лейтенанту ГБ

    Г. В. Кочемасову

    Секретно

    РАПОРТ

    Довожу до Вашего сведения, что в Солнцевском районе г. Москвы на базе неформальных объединений спортивной ориентации молодежи стали образовываться организованные преступные группировки, целью которых является вымогательство денег у владельцев кооперативных ларьков и киосков, а также у уличных карманников и наперсточников, находящихся в вышеуказанном районе. Лидерами и основными создателями молодежных ОПГ являются трое коренных жителей Солнцевского района. Фамилии и адреса устанавливаются. Вышеуказанные лица имеют тесные связи с сотрудниками местных отделений милиции. Прошу сообщить подробную инструкцию по вышеуказанной информации.

    (Уполномоченный УКГБ по Солнцевскому району г. Москвы старший лейтенант В. Горин)(28 мая 1988 г.)
    ПРИКАЗ

    № 1564/08—2487 С

    от 30 мая 1988 г.

    Секретно

    В соответствии с полученной информацией о создании и деятельности молодежных организованных преступных формирований в Солнцевском районе г. Москвы

    ПРИКАЗЫВАЮ:

    Старшему оперуполномоченному старшему лейтенанту В.Г. Горину осуществлять общую оперативную разработку по нижеперечисленным мероприятиям:

    1. Выявить и установить место жительства лидеров и основателей ОПГ.

    2. Усилить агентурную работу по сбору полной объективной информации о деятельности ОПГ. Особое внимание уделить выявлению связей криминальных структур с конкретными сотрудниками системы МВД.

    3. Для осуществления вышеуказанных мероприятий привлекать в случае необходимости оперативные и технические подразделения управления.

    4. Регулярно докладывать в соответствии с установленным порядком о результатах проведенной работы.

    (Начальник УКГБ по Москве и Московской области генерал-лейтенант Г. Кочемасов)
    Москва. Солнцево. 1988 год

    Солнцевский район находится на юго-западе города, сразу за Кольцевой дорогой. Солнцево похоже на небольшой полуостров, примыкающий к границам столицы. Это типичный спальный район Москвы. Здесь стоят трех-, четырех– и пятиэтажные дома времен Хрущева, девяти-четырнадцатиэтажные 70-х и четырнадцати-шестнадцатиэтажные дома улучшенной планировки, построенные в 80-х годах. Эти дома сверху напоминают квадратики и прямоугольники, окруженные небольшими двориками. Во дворах, особенно летом, постоянно кипит жизнь. Днем играют дети, к вечеру появляются подростки, а еще позже выходят сразиться в домино взрослые.

    В середине 80-х почти в каждом дворе была своя подростковая группировка. Вначале молодежь собиралась в основном в подвалах своих домов и, чтобы накачать мышцы, занималась поднятием тяжестей. Наряду с этим не брезговала и мелким хулиганством. Но мода драться «стенка на стенку», возникшая в Набережных Челнах и подмосковном городе Люберцы, не миновала и солнцевскую молодежь.

    Местом регулярных драк на Новопеределкинской улице был небольшой пустырь, примыкающий к трем девятиэтажным блочным домам. Шестого июня должна была состояться разборка между молодежной группировкой Новопеределкинской улицы и группировкой шиловских, названной так в честь своего главаря Шилова по кличке Шило, в недалеком прошлом учащегося ПТУ, младшего брата уголовного авторитета, который отбывал наказание в исправительно-трудовой колонии.

    Кличку ему дали не столько по фамилии, сколько из-за привычки носить с собой длиннющее шило. Формально не придерешься – шило не считается холодным оружием, но в умелых руках даст фору хорошей финке. Когда Шилов с корешами где-нибудь харчевался – а происходило это частенько на природе и в гаражах, – шило служило ему вилкой, а в драке он мог пустить его в ход…

    Несмотря на схожесть, эти две группировки имели коренное отличие. Если подростки с Новопеределкинской улицы основным стилем жизни избрали спортивный – занятия культуризмом, другими видами спорта, – то группировка Шилова бредила блатной романтикой, которую пропагандировал их лидер. Получая от своего старшего брата весточки из зоны, Шилов время от времени собирал своих друзей и зачитывал отрывки из его писем и «маляв», рассказывал про лагерную жизнь. Шило готовился пойти по стопам своего брата, для чего ему необходимо было завоевать авторитет. Одним из средств достижения этого Шило считал уличные драки. И не случайно основной причиной разборки между шиловскими и новопеределкинскими было вызывающее поведение на местном стадионе Шилова-младшего, который сам спровоцировал конфликт.

    Весть о разборке быстро распространилась среди жителей домов, к которым прилегал пустырь. В назначенное время на балконы вышли многие, чтобы посмотреть на зрелище. Среди прочих на четвертом этаже девятиэтажного дома в лоджии стояли трое мужчин – Сергей, Виталик и Костя. Все – коренные жители Солнцева, они работали вместе и были закадычными друзьями.

    Ровно в 19.00 с левой стороны, из большой арки, вышла группа в 15–20 человек во главе с пареньком крепкого телосложения. Одновременно с правой стороны появилась такая же группа, ведомая невысоким пацаном с короткой стрижкой. Это и был Шило. Держа в руке свою «пику», Шило почти бегом бросился к новопеределкинским и остановился в полушаге от них, размахивая этим грозным оружием. Секундами позже уже все члены группировок подошли вплотную друг к другу. Тут же из брюк, курток и рубашек появились биты, железные цепи, палки, арматура. Все это обрушилось на головы, плечи и спины дерущихся.

    Обычно подобные драки заканчивались в течение пяти-десяти минут, практически сразу определялись победители: от ударов многие подростки падали, и количество упавших давало представление о соотношении сил.

    На этот раз все произошло гораздо быстрее. Группировка из Новопеределкина обрушила на шиловцев шквал ударов, многие шиловские рухнули. Полилась кровь. Жильцы домов, видящие это, особенно женщины, закричали:

    – Что вы делаете? Расходитесь! Сейчас вызовем милицию!

    Вскоре действительно послышались сирены милицейских машин. В две минуты все члены обеих группировок разбежались в разные стороны. На земле остались лежать пуговицы, рукава курток, рубашек, брошенная арматура, палки и биты.

    Зрители, стоящие на балконах, наблюдали за тем, как милиционеры неуклюже вылезали из машин и пытались догнать разбегающихся подростков. Но – безуспешно.

    Трое друзей в лоджии обменивались мнениями:

    – Все это мы уже проходили. Так, ребята? Или мы еще не ушли далеко от них?

    – Что ты, Сергей, это уже давно не наш уровень, хотя некоторые из наших молодых не прочь сходить «стенка на стенку». Мы с Костей их от этого отучаем.

    – Между прочим, Виталик, это одни из последних наших конкурентов, надо подумать, как с ними разобраться. Но точно скажу, «стенкой» на них мы не пойдем.

    – Согласен, Сергей, нужны иные методы. Но, честно говоря, мне все же приятно посмотреть на эту драку, вспомнить юность.

    Виталик вырос в бедной семье, у него была только мать, отца он не знал. Впрочем, недостаток мужского влияния компенсировался тем, что Виталик подолгу жил в семьях двух братьев матери. Она в те годы завербовалась на Север, прослышав про высокие тамошние заработки и надеясь подкопить деньжат, чтобы выбиться из нужды. К сожалению, по разным причинам скопить северных денег ей толком не удалось, и она через несколько лет вернулась в Солнцево, оставив на Севере свое здоровье.

    Повзрослевший Виталик стал снова жить с матерью. Привезенных ею денег едва хватило на ремонт большой комнаты их двухкомнатной квартиры. Виталик глубоко переживал неудачную попытку матери разбогатеть. Он часами сидел в своей комнате, задумчиво глядя на пустые стены, оклеенные выцветшими обоями. Особенно его раздражали обои возле батареи, где они просто свисали лохмотьями. Он мечтал о ковре, которым можно было бы завесить всю эту нищету, чтобы, не стесняясь, приглашать к себе друзей и подруг.

    Виталик размышлял о несправедливости жизни, когда одни не по заслугам имели все, а другие – ничего. В нем крепла решимость изменить свою жизнь, не брать пример с неудачливой матери, взять от жизни все то, что недополучила она. Виталик не знал, как это осуществить, а пока учился добывать деньги. Еще в школе он после занятий, а иногда и прогуливая уроки, шел в заброшенный угол школьного двора, где собирались картежники, и играл на деньги в очко, секу, буру. Игроком он был удачливым, игра давала некоторый доход и развивала быстроту мышления и ловкость рук. После 8-го класса Виталик пошел в ПТУ и много времени проводил возле наперсточников. Присматриваясь к профессиональным «каталам», он скоро понял, что один «катала» ничего не решает, а в игре задействована целая команда незримых помощников. С одним из таких «помощников» Виталик однажды познакомился. Это был высокий жилистый пацан по имени Костя. Он выполнял в команде функции «быка», то есть «умиротворял» обманутых клиентов, лохов, когда те пытались силой вернуть вытянутые из них деньги.

    Костя сказал как-то, что может поговорить со старшим, чтобы Виталика взяли к ним. Виталика начали было готовить на роль «каталы», учитывая его немалый опыт картежника. Но оказалось, что карты и наперстки все же разные вещи, и после нескольких попыток овладеть наперсточным мастерством Виталик сдался и решил по примеру Кости попробовать стать «быком». Однако для этого ему не хватало подготовки, хотя физические данные были – крепыш Виталик смотрелся неплохо. Костя сказал, что ему надо с полгодика походить в «качалку», а пока Виталика стали использовать в роли отвлекающего. Это у него получалось, но перспективы в таком занятии он для себя не видел и без понуканий ходил вместе с Костей качаться.

    Однажды, месяца через три после их знакомства, Костя прибежал к Виталику домой и сказал, что собирает всех своих друзей, чтобы вломить как следует одной группе шпаны, которая накануне избила его и отобрала ондатровую шапку. Костя был из семьи с хорошим достатком.

    На следующий день Виталик в составе сколоченной Костей «стенки» бился на одном из пустырей со «стенкой» Костиных врагов. Драка была жестокая, было выбито немало зубов и расквашено носов, но ни одна из «стенок» не смогла одержать верх. Шапку отбить не удалось. Костя сильно переживал собственное унижение, ломал голову над тем, как спасти свой авторитет. Дорогая шапка волновала его значительно меньше.

    Костя пришел к выводу, что своими силами он эту проблему не решит и нужно заручиться чьей-нибудь поддержкой. Он знал, что их наперсточной группе «крышу» обеспечивают какие-то серьезные люди, а от них конкретно дела курирует парень почти его возраста, которого зовут Сергей.

    Как разыскать Сергея, было известно – тот постоянно тренировался в одном из спортзальчиков, занимаясь не то самбо, не то джиу-джитсу. Сергей отнесся к просьбе Константина с пониманием и согласился переговорить со шпаной о возвращении шапки.

    В один прекрасный день Сергей подошел к Косте и достал из кармана триста рублей.

    – Шапку твою они уже загнали, думаю, рублей за сто пятьдесят – все же не новая. Но я с них получил на новую – вот триста рублей. Двести отдаю тебе, а сто – мне за работу. Ты не в претензии?

    – Да ты что? Я тебе не знаю как обязан, – залепетал Костя, не ожидавший такого благоприятного исхода дела.

    Реноме его было восстановлено: снять деньги со шпаны – непростая задача. И она успешно решена, шпана унижена. Костя ликовал.

    – Как тебе это удалось?

    – Да показал один приемчик на их главаре, кинул его через себя, он упал и сломал руку. После этого его шавки сами принесли мне деньги. Тебе, кстати, не помешало бы приемчики подучить. Ты ведь тут «быком» выступаешь. Надо повышать профессиональный уровень. Вот что. Приходи в зал, где я тренируюсь.

    Костя стал регулярно посещать тренировки, а потом, спросив разрешения, привел туда и Виталика. Скромный парень из бедной семьи пришелся по душе Сергею. Оказалось, у них много общего, в частности, Сергей тоже рос без отца.

    Все трое примерно одного возраста и неплохо дополняли друг друга. Лидером, конечно, был Сергей, он успел в жизни повидать гораздо больше, чем Костя с Виталиком. С одной стороны, он давно занимался спортом и имел высокие разряды в области единоборств, принимал участие во многих соревнованиях. С другой – Сергей успел побывать под следствием и посидеть в СИЗО. Факт своего кратковременного знакомства с этой гранью нашей действительности он не скрывал, но не рассказывал, за что и как.

    Знакомство с Костей и Виталиком совпало с появлением у Сергея планов создания собственной группировки, которая бы ни от кого не зависела. Начинать надо было, разумеется, с подбора кадров, поэтому появление двух новых друзей пришлось как нельзя кстати. Косте и Виталику идея Сергея понравилась, и они с жаром взялись за дело. А «дело» на первых порах состояло в том, чтобы подмять под себя всех конкурентов в округе и занять место под солнцем.

    Приходилось крутиться: работа в наперсточной команде, тренировки и регулярные драки с группами местной шпаны. Синяки не сходили с их лиц, но завоевание территории шло успешно. Уже немало мелких банд признали авторитет Сергея. «Самостийных» осталось не больше двух-трех. Да и те враждовали друг с другом, облегчая задачу Сергея, Кости и Виталика. За одним из выяснений отношений своих противников и наблюдали с балкона наши герои. Жизнь казалась им прекрасной.

    Глава 1

    Женева, 1996 год

    Высокий худощавый мужчина лет тридцати пяти припарковал взятый напрокат «Мерседес-300». Вышел из машины, достал свои вещи, неторопливо огляделся. Подобно местным жителям, не стал запирать автомобиль и даже оставил опущенными боковые стекла. На нем был хороший серый костюм, темно-голубая в тонкую белую полоску рубашка с неброским галстуком, новые черные штиблеты, небольшой дорогой кейс фирмы «Самсонит» – молодой мужчина явно старался выглядеть как солидный международный бизнесмен.

    Однако короткая стрижка, волевое лицо с сильным подбородком и специфическим выражением выдавали в нем спортсмена.

    Алексей Синицын приехал в женевский международный аэропорт Куантри за полчаса до прилета самолета из Вены, который он встречал. На нем должен был прилететь его шеф, Сергей Михеев, – крупный российский бизнесмен, последнее время живущий за границей.

    Сергей Михеев был автором и координатором многих крупных, на миллионы долларов, контрактов, связанных с Россией. Он катался по многим странам мира, заключал выгодные сделки, в некоторых являлся просто посредником, сводя между собой предпринимателей и получая законные комиссионные. Но мало кто знал, что Сергей был не только бизнесменом, но и создателем крупнейшей в Москве группировки, обеспечивавшей «крышу», иными словами, определенную безопасность многим коммерческим структурам Москвы.

    Алексей познакомился с Михеевым в 1988 году, на заре кооперативного движения. Алексей тогда плавно вошел в создаваемую Сергеем структуру и стал работать вместе с ним. Сейчас Сергей поручил Алексею прорабатывать обеспечение двух будущих контрактов, которые он намеревался заключить в ближайшие дни, и вызвал его в Женеву, чтобы ознакомиться с проделанной работой. Оба контракта были супервыгодными. Один из них был связан с прокладкой газопровода в одной из стран СНГ, второй – с ремонтом канализационной сети в России. Оба проекта финансировал крупнейший французский банк. В итоге эти контракты сулили участникам чистую прибыль около 20 миллионов долларов.

    Алексей полез в боковой карман пиджака и проверил, не забыл ли он в гостинице блокнот с записями о том, что он должен доложить боссу. Погода в Женеве была достаточно теплой – около 15 градусов. Солнце светило ярко, в голубом небе не было ни единого облачка.

    Алексей взглянул на часы. До прилета оставалось 25 минут. Он знал, что встречать Сергея приедут швейцарский адвокат и его коллега Игорь Рыжиков.

    Игорь Рыжиков открыто начал работать в группировке с 1993 года, до этого он был около года внештатным сотрудником. А еще раньше служил в Комитете государственной безопасности, в пятом управлении в звании подполковника. Алексей не любил Рыжикова. Еще в те времена, когда он проходил по делу Штурмина о незаконных занятиях карате в качестве свидетеля, Алексей неоднократно видел Рыжикова в составе оперативной группы, ведущей разработку по делу «каратистов». Каким образом он попал к ним в коллектив, оставалось тайной. Сергей Михеев никогда не рассказывал об этом подробно. Было известно лишь, что в 1991 году, когда КГБ приказал долго жить, а знаменитый пятый отдел – «тайная полиция» – был расформирован одним из первых, Игорь потерял работу. Как он вышел на группировку и как доказал шефу, что ему можно доверять, – неизвестно до сих пор. Алексей знал одно – Игорь курировал в группировке вопросы контрразведки. Его основными задачами были сбор компромата на сотрудников милиции, прокурорских работников, отслеживание работников спецслужб, интересы которых в той или иной мере пересекались с интересами группировки.

    Сергей Михеев вызвал Игоря в Швейцарию немного раньше, чем Алексея. Тот, вероятно, готовил какие-то вопросы, связанные с пребыванием Михеева в Женеве.

    Человек с лошадиным лицом, рыжий, чем-то похожий на Чубайса, был несимпатичен Синицыну. Он знал, что, несмотря на русские имя и фамилию, Игорь Рыжиков – чистокровный татарин; в раннем детстве ему было сделано обрезание, а сейчас он любил похвастаться, что женщинам это очень нравится и они предпочитают его необрезанным русским.

    Кроме того, однажды по пьянке Рыжиков сболтнул Алексею, что в детстве его сильно били родители, в результате у него из головы не выходит мысль о мести. Кому? Тем, кто попадет к нему в руки. Родителей он почему-то не упомянул. Синицына сильно озадачило подобное откровение, он понял, что, беря Рыжикова в команду, Михеев этого явно не знал, как, впрочем, прохлопали ушами и кагэбэшные медики, обследовавшие Рыжикова при приеме в «контору». Решив придержать эту компру до поры до времени и сообщить ее шефу в нужный момент, Синицын заранее полистал справочники по психиатрии и пришел к выводу, что поведение Рыжикова подпадает под определение маниакально-депрессивного синдрома, хотя он и не был вполне уверен в правильности своего вывода – уж очень как-то круто звучало.

    Алексей еще раз осмотрелся кругом, но машины Игоря не заметил. «Чертов гэбэшник! – подумал он. – Наверняка пасет меня. Появится, как всегда, в самый неожиданный момент…»

    Он не ошибся. Когда он вошел в здание аэропорта и приблизился к стенду, информирующему о времени прибытия самолетов, чья-то сильная рука схватила его за локоть.

    – Приветствую, коллега! – услышал Алексей знакомый голос. Он обернулся. За ним стоял улыбающийся Игорь. – Как дела? Все спокойно?

    – Спокойно, – сказал Алексей, пожав Игорю руку. – Самолет опаздывает на тридцать минут.

    – Адвокат уже приехал. Пойдем пока в баре посидим, – предложил Игорь.

    – Как это у тебя получается? Все ты знаешь, всех видишь…

    – Работа такая, – отшутился Игорь. – Ну что, пойдем выпьем по бокалу мозельского за прибытие шефа?

    – За шефа можно, – согласился Алексей.

    Они прошли к стойке бара аэропорта и сели так, чтобы было видно табло с информацией и хорошо просматривался вход в аэропорт. Заказали два бокала вина и по чашечке кофе.

    Вскоре Игорь привстал и помахал кому-то рукой. Алексей увидел, как в дверь аэропорта вошла невысокого роста симпатичная женщина в синей юбке и такого же цвета пиджаке с золотыми пуговицами. На вид ей было около тридцати лет. Через несколько секунд она подошла к их столику.

    – Вероника, – обратился к ней Игорь, – познакомься, это Алексей, один из помощников Сергея.

    – Вероника, – кокетливо улыбнулась она.

    – Адвокат и переводчица Сергея, – добавил Игорь. И спросил у нее: – Что будем пить?

    – Ничего.

    – Может быть, мозельского?

    – Нет-нет, я за рулем, у нас с алкоголем очень строго. Я предпочла бы выпить чашку капуччино…

    – Прекрасно. Капуччино! – заказал Игорь.

    Алексей взглянул на часы:

    – Минут через десять приземлится.

    Вероника тоже взглянула на свои часы, как бы сверяя время.

    – Вы подготовили бумаги, о которых просил Сергей? – спросил Игорь.

    – Конечно, все давно готово, – ответила Вероника. – Осталось только их подписать.

    – Значит, скоро Швейцария пополнится еще одним гражданином?

    – Да, все идет к этому.

    – Хочу спросить, – поинтересовался Алексей, – откуда вы так хорошо знаете русский, если вы швейцарка?

    – Мои предки из России, – ответила Вероника. – Когда я была маленькой, дома говорили по-русски.

    – Вы адвокат?

    – Да.

    Но Игорь счел нужным уточнить:

    – Адвокат не по уголовным делам, а по гражданским и…

    – Одним словом, – поддержала разговор Вероника, – я занимаюсь недвижимостью и получением вида на жительство в этой стране.

    – А как в Швейцарии получить вид на жительство и приобрести недвижимость? – спросил Алексей.

    – Порядок получения вида на жительство в нашей стране довольно сложный и требует определенного времени. Вы должны прожить какое-то время в Швейцарии, потом, по существующим правилам, должны просить разрешения сначала у коммунальных властей одного из кантонов…

    – То есть какой-то определенной местности?

    – Именно, – кивнула Вероника. – И если они дали согласие, то вслед за этим вы должны обратиться в вышестоящую кантональную организацию. А после получения согласия с их стороны вам остается получить разрешение у швейцарских федеральных властей. Вот такой у нас порядок. Кажется, что это несложно. Но требуется время.

    – Все требует проверки, – поддакнул Игорь. – А что это ты так всем интересуешься? Хочешь купить замок или виллу в Швейцарии?

    Алексей понял скрытый смысл вопроса: откуда, мол, у тебя такие деньги, парень? Не наворовал ли ты их у нас?

    – Да нет, просто так, интересно, – небрежно бросил Алексей.

    Их беседа была прервана объявлением на французском языке. Вероника подняла голову и сказала:

    – Приземлился наш самолет. Пора встречать.

    Они вышли из бара, поднялись на второй этаж и заняли место у стеклянных стен. Через них было хорошо видно, кто проходил через зал таможенного досмотра. Они стали внимательно всматриваться в поток пассажиров. Вскоре они заметили знакомую фигуру.

    Сергей Михеев был высокого роста – около 180 сантиметров, плотного телосложения, одет в дорогой бежевый плащ. Рядом с ним шли его жена и двое сыновей.

    – Я не ожидал, что он будет с семьей, – произнес Игорь. – Надо срочно купить цветы супруге…

    – Подожди, – остановил его Алексей. – Минут через десять он выйдет, все сделаем.

    Сергей уверенной походкой подошел к стойке паспортного контроля, предъявил свои документы и посмотрел на второй этаж, вероятно, ища там знакомых. Алексей помахал рукой, но Сергей не заметил его жеста.

    Тем временем Алексей увидел, что женщина, проверяющая документы, что-то сказала мужчине в сером мундире. Похоже, это был пограничник. Тот молча кивнул и направился куда-то в сторону. Сергей продолжал стоять, спокойно разглядывая окружающих. К соседней стойке подошла его жена с сыновьями.

    С противоположной стороны зала в сопровождении пограничника шли трое человек в штатском. Они приблизились к Сергею, что-то сказали ему. Он утвердительно кивнул головой. Один из людей в штатском взял паспорт Сергея, внимательно посмотрел на него. Другой снова что-то сказал Сергею. Алексей видел, как Сергей протянул вперед руки и на них моментально оказались наручники.

    – Смотрите! – взволнованно зашептал Алексей. – Наручники!

    – Вижу. Спокойно! – сказал Игорь. Он повернулся к Веронике: – Вы его адвокат. Идите и выясните, в чем там дело. Нужно обязательно узнать, почему его задержали. Я думаю, ничего серьезного быть не должно.

    – Да, конечно, – ответила Вероника, лихорадочно перебирая какие-то бумаги в сумочке, вероятно, ища документ, подтверждающий ее профессию. – Сейчас я все узнаю.

    – Давайте сделаем так, – предложил Игорь. – Вы все узнайте, а когда будете выходить из здания, я сам подойду к вам… Если, конечно…

    – Если я буду одна, – закончила фразу Вероника.

    – А ты, – обратился Игорь к Алексею, – не маячь здесь. Езжай в гостиницу и жди меня там. Заеду вечерком. Пока никому не звони, ничего не говори. Может быть, это какое-то недоразумение.

    – Дай бог, – ответил Алексей.

    – Короче, жди меня в гостинице.

    Выйдя из здания аэропорта, Алексей посмотрел по сторонам. Но все было спокойно, никто не обращал на него внимания. Он сел в свою машину, включил зажигание и поехал в город, в гостиницу.

    Алексей почти весь вечер думал только об одном – о причине задержания Сергея. Он включил телевизор и начал внимательно смотреть вечерние новости, ожидая информации о происшедшем в аэропорту. Алексей все же надеялся, что никакой серьезной причины для задержания не было – может, с визой что-то не в порядке, может, какого-либо штампа в паспорте не хватает… Но почему тогда надели наручники? За нарушение визового режима наручники не надевают… Ладно, надо ждать Игоря.

    Игорь приехал около восьми вечера. Он сказал:

    – Давай спустимся в бар, там скоро будет Вероника, поговорим с ней.

    Они спустились в гостиничный бар, сели за столик и стали ждать переводчицу. Вероятно, Игорь ничего не выяснил насчет Сергея, так как вел разговор на общие темы. Алексей все же спросил:

    – Тебе что-нибудь удалось узнать?

    – Ничего. Я только знаю, что пока его не отпустили.

    – А чего он на самолете лететь надумал? Ведь от Вены до Женевы, как говорится, рукой подать. Сел на поезд, едешь потихоньку, коньячок попиваешь. За окном идиллические картинки – овечки, пастушки. Или на машине можно. Ведь в аэропортах, как правило, пограничный контроль самый серьезный, на сухопутных границах попроще. Это хорошо известно. Вот его и хапнули в аэропорту. Теперь одна головная боль.

    Вскоре появилась Вероника. По ее лицу можно было понять, что ничего хорошего она не скажет.

    – Ну, чем порадуете? – спросил ее Игорь.

    – Радовать нечем. Я встречалась с ним, говорила с полицейскими, которые его задержали. Он обвиняется пока только в нарушении швейцарской границы, а точнее – в нарушении законов страны о пребывании иностранцев.

    – Но вы предупредили, что он гражданин Израиля?

    – Конечно, он сразу сказал об этом, показал все документы… Кстати, у него обнаружили три паспорта…

    – Три? – удивился Игорь.

    – Израильский, российский и коста-риканский. Я поговорила с его женой. Сейчас его повезли на допрос. Жена наймет двух известных адвокатов по уголовным делам, которых я ей порекомендовала. Они подключатся, и думаю, что проблем не будет. – Вдруг Вероника показала на телевизор: – Смотрите!

    На экране телевизора, вмонтированного в стенку над стойкой, появился портрет Сергея Михеева, а под ним надпись на французском языке: «Русская мафия». Потом пошли документальные кадры перестрелки, задержания кого-то сотрудниками милиции – непонятно, где и когда это было снято. Затем диктор произнес текст, который Алексей плохо понимал. Единственное, что он смог разобрать, – «русская мафия», «мафиози» и тому подобное.

    После окончания передачи Вероника перевела сказанное:

    – Ему уже инкриминируют принадлежность к преступной организации, незаконное отмывание денег в нашей стране, подделку документов, а также незаконное приобретение недвижимости.

    – Короче, по полной программе, – сказал Игорь. – Только откуда они все это взяли?

    – Выяснить это – уже ваша задача, – ответила Вероника, намекая на гэбэшное прошлое Игоря.

    – Да, конечно. Завтра же займемся, – кивнул он. – А сейчас… нужно распределить обязанности. Вы, Вероника, переговорите заранее со своими коллегами, швейцарскими адвокатами, к которым обратится жена Сергея, – кстати, запишите мне их координаты.

    Вероника достала из сумочки блокнот и ручку и стала записывать данные на листок.

    – Я попробую, – после паузы произнес Игорь, – навести кое-какие справки по своим каналам – старым. А ты, Алексей, пока отдыхай, находись в гостинице, чтобы тебя в любое время можно было найти. Я же буду думать. А сейчас пора прощаться.

    – Может, все же мне стоит с тобой поехать? – предложил свою помощь Алексей.

    – А зачем ты мне нужен? У нас с тобой разные направления работы, не забывай об этом, – подчеркнуто официально ответил Игорь.

    Основными задачами Алексея в структуре было поддержание внутреннего духа и дисциплины в группировке. Иногда Алексею казалось, что они выполняют общую работу, но Игорь всегда старался свою работу четко отделять от какой-либо другой. Каждый раз, когда по какому-то делу они работали вместе и Алексей пытался наводить справки, Игорь останавливал его:

    – А зачем ты это делаешь? Я сам тебе обо всем скажу, когда посчитаю нужным.

    Одним словом, Игорь сохранял дистанцию и не раскрывал тонкостей своей работы. Алексея это раздражало.

    Попрощавшись с Игорем и Вероникой, Алексей вернулся в номер, включил телевизор и стал смотреть очередную программу новостей. Время от времени сюжет о Сергее Михееве повторяли, но ничего нового, как Алексей понял, сказано не было. Оставалось ждать развития событий.

    Весь следующий день Алексей думал о причинах происшедшего с Сергеем. А если и его задержат? Алексей отгонял эти мысли. Какие могут быть основания? То, что они знакомы, работают вместе? Здесь все чисто…

    К вечеру приехал Игорь. Он выглядел уставшим и расстроенным. Алексей понял, что обнадеживающих новостей ждать нечего.

    – Значит, так, – сказал Игорь, – дела не очень хорошие. Есть две версии, почему его задержали. Одна – это что его арест спровоцировала статья в бельгийской газете «Суар» журналиста Алана Лаллемана, который уже издал солидную книгу о русской мафии. В статье не раз упоминается имя Сергея. Кстати, один из бельгийских адвокатов готовит иск к этой газете. Вторая же версия – это конкуренты по газопроводу или ремонту канализационной сети в Москве, которые тоже хотели получить этот контракт. Они, может быть, и подставили его. А формальный повод, как сказали швейцарским адвокатам, – это якобы то, что Михеев находится в розыске Интерпола по делу Япончика.

    – Так ведь Япончик уже давно… – перебил Алексей.

    – В том-то и дело. Американцы, козлы, два года держали его в розыске, два года не задерживали. Сейчас он никому по этому делу не нужен, как объяснили адвокатам. Просто американцы забыли снять розыск. Вот его и задержали.

    – Да нет, эта информация рассчитана на полных лохов, – улыбнулся Алексей. – Как это – два года в розыске держали, все знали, где он находится, и не задерживали! Сейчас Япончика осудили, Сергей никому не нужен, а его задержали! Что-то не сходится.

    – Я тоже так думаю, – сказал Игорь.

    – А ты не узнал у адвокатов, сколько они могут держать Сергея под арестом?

    – Представь себе, по швейцарским законам – до половины срока, который грозит ему по обвинению.

    – А сколько ему могут дать?

    – Адвокаты сказали, до пяти лет…

    – То есть ему могут «впарить» два с половиной года?!

    – Да, – вздохнул Игорь.

    – Ничего себе!

    – Так, давай-ка мы распределимся. Я пока останусь здесь, подожду, пока ребята подъедут, а ты отправляйся в Москву… У тебя когда вылет?

    – У меня открытая дата.

    – Очень хорошо. Свяжись с ребятами и будь на связи. Если что понадобится – сообщим. Подключишь русского адвоката. Да, совсем забыл. Когда будешь улетать, позвони мне и скажи номер рейса, а я передам ребятам – пусть встретят.

    – Да я и сам могу это сделать…

    – Нет уж, дорогой! Никто ничего еще не знает. А может быть, ты тоже на прослушке сидишь… Лучше это сделаю я со своего телефона. Он-то точно чистый.

    На следующее утро Алексей позвонил в аэропорт и на ломаном английском языке спросил, когда ближайший рейс на Москву.

    – В 15.30, – ответил ему приятный женский голос.

    – Прекрасно, – обрадовался Алексей. Он набрал номер Игоря. Тот снял трубку, но молчал.

    – Это Алексей…

    – Да, слушаю тебя, – раздался голос Игоря.

    – Никаких новостей?

    – Пока нет.

    – Я улетаю сегодня в 15.30.

    – В 15.30… – задумчиво повторил Игорь. – Значит, в Москве будешь часа через три…

    – Да.

    – А номер рейса какой? Хотя ладно, тебя и так встретят. Удачи! Созвонимся.

    Собрав вещи, расплатившись по счету и сдав машину, Алексей взял такси и поехал в аэропорт. Вскоре он уже сидел в уютном салоне самолета и размышлял о том, какие дела ему нужно провернуть в Москве в первую очередь.

    – Дамы и господа! – раздалось из динамиков салона авиалайнера. – Наш самолет совершает посадку в столице Российской Федерации городе Москве. Пожалуйста, пристегните ремни!

    Алексей вздрогнул и проснулся. Он машинально взглянул в окно и увидел, что небо уже потемнело. На стекле иллюминатора виднелись мелкие капли дождя. «Ну вот, – подумал Алексей, – покайфовал немного „за бугром“, пора и домой, в грязь, в темноту и плохую погоду…»

    Тем временем самолет Женева – Москва выпустил шасси и начал быстро снижаться над аэропортом Шереметьево-2. Толчок – самолет плавно покатился по бетонной посадочной полосе. Затем еще минут пятнадцать «Ту-154» подруливал к специальному рукаву, через который пассажиры должны выйти в зал аэропорта. Наконец самолет остановился, и табло с надписями «Не курить» и «Пристегнуть ремни» погасло. Пассажиры поднимались с мест, доставали ручную кладь и медленно направлялись к выходу.

    Алексей надел плащ, взял небольшую сумку, перекинул ее через плечо и начал продвигаться вместе со всеми. Вскоре он оказался в зале для прибывших пассажиров. Впереди виднелись несколько кабинок погранконтроля. Отстояв очередь, он протянул пограничнику паспорт и подумал: «Вот так Сергея замели…» Пограничник взял паспорт, посмотрел, шлепнул штемпель и через несколько секунд вернул его Алексею.

    – Всего доброго, – сказал он с улыбкой.

    – Спасибо, – ответил Алексей, тоже улыбнувшись. Взяв паспорт, он медленно направился на таможенный досмотр.

    Не доходя нескольких метров до таможенников, он услышал резкий звук – то ли какая-то коробка упала, то ли еще что, – который заставил его обернуться. Он увидел стоящих за ним четырех улыбающихся мужчин.

    – Спокойно, Алексей Синицын, это РУОП. Без глупостей, – произнес один из них и, взяв Алексея за руки, быстрым движением защелкнул на них наручники. Другой снял свой плащ и аккуратно прикрыл им скованные руки Алексея, чтобы окружающие не видели наручников.

    – А мы тебя заждались, – улыбнулся руоповец. – Даже волноваться начали, как ты долетишь…

    – А в чем дело?

    – Мы тебе все расскажем… На Шаболовке. Ладно, пошли. Таможню проходить тебе не нужно.

    Проходя мимо таможенников, оперативники кивнули им, те также ответили кивком.

    У Алексея часто забилось сердце. «Что же все-таки случилось? Почему меня арестовали? Неужели будут брать всех подряд? – думал он. – И с чем это связано – с Михеевым или еще с чем-то?»

    Оперативники молча вывели Алексея из здания. Когда они вышли, Алексей увидел белый руоповский джип. Невдалеке стоял «Гранд Чероки» со знакомыми номерами. Там сидели пацаны.

    – Да, и братву твою мы сразу засекли, – перехватив взгляд Алексея, сказал один из оперов. – Спокойно, не дергайся. Если что – будем стрелять, имей это в виду.

    – Да он уже ученый, – подхватил другой опер. – Мы принимали его, только на моей памяти, раза три-четыре.

    – Да все нормально, – проговорил Алексей, – никаких проблем.

    – Мы в этом были уверены, – ответил руоповец.

    Алексея посадили на заднее сиденье белого джипа. Двое сели по бокам, а двое – впереди. Алексей усмехнулся про себя: «А в „Гранд Чероки“ человек шесть было… Поэтому с ними и не стали связываться – силы-то неравные… Тем более, вполне возможно, рядом с братвой еще какая-нибудь машина стоит… Ладно, все равно ничего серьезного у них против меня нет. Ничего запрещенного я не везу, рано или поздно выпустят. Обычная профилактика».

    Машина направилась в сторону Москвы. Водитель совершенно не соблюдал правил дорожного движения и летел на большой скорости, несколько раз проскочив на красный сигнал светофора.

    – Почему так несемся-то? – поинтересовался Алексей.

    – Торопимся, – ответил оперативник. – Хотим побыстрее тебя допросить.

    – И на какую тему?

    – Погоди, приедем на место – узнаешь.

    – Хорошо. Только я вообще-то чистый, не при делах…

    – Мы все про тебя знаем. Наверное, даже больше, чем ты сам про себя знаешь, – улыбнулся оперативник.

    Тут один из сидевших впереди обратился к соседу:

    – Слышь, Гаврилыч, а братва-то у нас на «хвосте» сидит…

    Алексей оглянулся назад и увидел знакомый зеленый джип, который преследовал их. «Они что, с ума сошли? – подумал он. – Может, решили, что меня чужая братва загребла?»

    – А ты передай по рации гаишникам, – ответил опер, – пусть их потрясут…

    – Да не надо. Пусть с нами на Шаболовку подъедут! Никто их трогать не будет, наверняка они чистые. Пусть знают, куда их шефа доставили.

    Алексею было не по себе от неизвестности.

    – Ребята, в чем же меня все-таки обвиняют, если я задержан?

    Один из оперативников, взглянув на других, ответил:

    – А у нас есть подозрение, что твой заграничный паспорт поддельный. Мы тебя сейчас на три дня примем, проверим документы. Если они настоящие, мы тебя отпустим. Может, даже извинимся перед тобой. А если ненастоящие – будешь срок мотать согласно статье Уголовного кодекса, хорошо тебе известной…

    – Да нет, что вы, у меня паспорт нормальный!

    – Это дело непростое. На вид, может, и нормальный, а вот что экспертиза покажет… У нас же все экспертиза решает, ты ведь в таких делах опытный. Люди мы серьезные, ничего чужого вешать на тебя не будем. А свое – сам возьмешь!

    «Да, – подумал Алексей, – веселые, однако, вы ребята!»

    Вскоре машина подрулила к кирпичному особняку на Шаболовке. Алексея провели мимо милиционера, стоявшего у входа, и завели в небольшой кабинет на втором этаже.

    Там было очень накурено. Четверо оперативников сидели без пиджаков. У каждого была видна кобура с пистолетом. Кто-то читал бумаги, а двое смотрели на мониторе, как проходило какое-то задержание. Как только ввели Алексея, монитор выключили, и все повернулись к нему.

    – Ну вот, коллеги, позвольте представить – Алексей Синицын по кличке Синица, из известной вам группировки Сергея Михеева, так сказать, правая или левая рука самого Михея, – отрекомендовал Алексея один из сопровождавших его руоповцев.

    – А может, карающая рука? – добавил другой. – Ведь в обязанности задержанного нами Синицына входит поддержание внутренней дисциплины в группировке. Слушай, Гаврилыч, позови-ка нашего начальника, скажи, что доставили его крестника в целости и сохранности.

    С Алексея сняли наручники.

    Через несколько минут дверь открылась, и в кабинет вошел Михаил Угрюмов. Алексей знал его давно, еще с тех пор, когда тот работал в Солнцевском районе простым оперативником одного из отделений милиции. Затем Угрюмов перешел в МУР, в специально созданный отдел по борьбе с организованной преступностью, который в 1993 году был реорганизован в РУОП Москвы.

    Угрюмов уделял большое внимание их группировке и, по словам Игоря, последнее время только ею и занимался.

    – О-о, какие люди! – произнес Угрюмов. – В этом году мы с тобой, Алексей, еще ни разу не встречались. Ну, вот и встретились.

    – Можно поинтересоваться, как вы узнали, что я лечу этим рейсом? – спросил Алексей.

    – А это профессиональная тайна. Ну ладно, слушай. У меня к тебе дело. Ты ведь в курсе, что твоего шефа задержали «швецы» в Женеве? Ты же там был? Сейчас мне надо лететь туда, доставить наш российский материал на твоего шефа. Поэтому я кое-что хотел у тебя уточнить – так сказать, обновить данные.

    – Нет, это уж вы без меня!

    – Послушай, Алексей, мы с тобой не раз беседовали, не раз я тебя задерживал, и никто никого не подводил. Так давай и сейчас поговорим по душам!

    – Никакого разговора не будет! – резко ответил Алексей. – Пригласите моего адвоката!

    – А зачем тебе адвокат? Подумай сам. Мы же без протокола побеседуем, пока адвокат тебе не нужен. Ты у нас пока свидетель. А вот если результат нашего с тобой разговора нас не устроит, тогда уж тебе придется вызывать адвоката. Правда, время-то сейчас нерабочее. Тем более, по нашим данным, адвокат, постоянно работающий с тобой, кажется, взял отпуск и на некоторое время уехал из Москвы. Так что тебе, Алексей Синицын, тут не повезло. А другого адвоката – не знаю, сможем ли мы тебе найти… Как вы думаете? – с издевкой обратился оперативник к коллегам.

    – Что вас интересует? – спросил Алексей.

    – Прежде всего – твои контакты и степень знакомства с хорошо известным тебе человеком по имени Сергей Михеев, по кличке Михей, он же твой шеф. Понимаешь?

    – А что я должен рассказывать? Знаю я его. А дальше-то что?

    – Ты нам должен рассказать все очень подробно – с первого дня знакомства с ним, которое, позволю напомнить, произошло лет этак восемь назад… Ну как, Алексей, говорить будешь?

    – А что будет, если я говорить ничего не стану?

    – Мы ведь пока у тебя обыска не делали и ничего не нашли. Так вот, все зависит от результата нашего разговора.

    – Что вы имеете в виду?

    – Если результат – еще раз повторяю – нас устроит, то мы обыска проводить не будем – ни в квартире твоей, ни у телки твоей, ни тебя лично шмонать не станем – и ничего не найдем. А если ты ваньку будешь валять или дашь дезинформацию, то тогда… Тогда мы проведем тщательнейший личный досмотр и обыск всех помещений, где ты бываешь. И думаю, наверняка что-либо противозаконное найдем.

    – На понт берете, начальники? – зло проговорил Алексей.

    – На какой еще понт?

    – Составляйте протокол, будем говорить только официально.

    – Хорошо. Официально так официально. – Один из оперов тут же открыл ящик письменного стола, достал бланк протокола допроса задержанного и стал привычно заполнять его. Угрюмов продолжил: – Я не буду спрашивать, кто ты и откуда – это мы и так все знаем. Итак, вопрос номер один. Откуда у вас заграничный паспорт серия и номер такой-то?

    – Паспорт я получил в туристической фирме.

    – А что вам известно…

    – Все, – перебил оперативника Алексей. – Ни на какие вопросы, кроме тех, что относятся к паспорту, я отвечать не буду. Я требую, чтобы вы, если я задержан, предоставили мне адвоката – если не моего, так другого, а до этого я на вопросы отвечать не стану.

    – Хорошо, мы к этому готовы, – ответил Угрюмов. – Пока иди в камеру и подумай. Согласно закону – соответствующей статье УПК, который ты знаешь не хуже нас, – ты задержан на трое суток. Мы имеем на это право. А ты за это время постарайся обдумать ответы на все наши вопросы. Повторю еще раз – все, что относится к твоему знакомству с Сергеем Михеевым, его контакты. Езжай в ИВС и вспоминай. А завтра мы тебя снова потревожим. Коля, – обратился он к оперативнику, сидящему ближе к двери, – забери его.

    Крупный мужчина подошел к Алексею, надел на него наручники, быстро проверил карманы и сказал:

    – Все, выходи.

    Алексей пошел по коридору. В здании РУОПа почти никого не было – рабочий день давно закончился. Вся группа вышла из здания и села в тот же самый джип.

    – На Петры, что ли, везете? – поинтересовался Алексей, имея в виду ИВС – изолятор временного содержания на Петровке, 38.

    – Нет, он на ремонте. Мы тебя отправим в наше блатное местечко, где ты посидишь и немного подумаешь.

    Через несколько минут белый джип медленно въехал в ворота обычного районного отделения милиции.

    Оперативники быстро ввели Алексея в небольшой предбанник с внутренней стороны и сдали с рук на руки дежурному майору:

    – Вот, прими, Макарыч! Клиента тебе привезли, Алексея Синицына. Береги его как зеницу ока. Запиши за нами. Завтра приедем, выдернем на допросик. Апартаменты хорошие подбери!

    – А где я хорошие-то возьму? – улыбнулся майор.

    – Мы имеем в виду одиночку. И главное, Макарыч, – никаких контактов с окружающими. Понял?

    – Конечно, ребята. Вы люди серьезные. Как же не понять?

    Через несколько минут Алексея обыскали и увели в одиночную камеру. Камера была небольшая, около 8 квадратных метров. Стены выкрашены в темно-зеленый цвет, с пупырышками. В углу – деревянный настил, напоминающий то ли платформу, то ли большую кровать. Под потолком тускло горела лампочка, закрытая металлическим плафоном.

    Алексей устало опустился на деревянный настил и задумался. Вот так, теперь сиди и вспоминай события восьмилетней давности, когда они познакомились с Михеевым…

    Глава 2

    Москва, 1988 год. Гостиница «Советская»

    Алексей Синицын сидел за столиком в ресторане и внимательно разглядывал посетителей, входящих в двери. Он пытался вычислить того, с кем ему предстоит встретиться и кто, возможно, примет участие в его дальнейшей судьбе.

    Жизнь Алексея в последние десять лет складывалась не слишком благополучно. Все началось с конца 70-х годов, когда Москву захлестнула эпидемия карате. Создавалось огромное количество секций самых различных направлений. Именно тогда Алексей познакомился с Алексеем Штурминым, одним из основателей первой Московской школы карате.

    Секции карате размещались в хоть немного пригодных для этого подвалах, спортивных залах школ, ЖЭКов и различных институтов. Учебников не было, занимались либо по подпольным ксерокопированным переводам различных иностранных изданий, либо по фотографиям, заимствованным из иностранных журналов, либо по видеофильмам, завезенным из-за границы.

    Алексей также увлекся карате. За три года он сумел достичь больших высот. Занимаясь почти каждый день, он получил черный пояс, четвертый дан.

    Но вскоре наступила полоса гонений. То ли какой-то функционер из Спорткомитета, то ли чиновник из Совмина или аппаратчик из ЦК КПСС посчитал, что увлечение молодежи страны карате чрезвычайно опасно. Вышло постановление, а затем появилась статья Уголовного кодекса, запрещающая обучение карате. Лица, незаконно преподававшие карате, подлежали уголовной ответственности. Тогда Алексей Синицын попал в черный список КГБ вместе с Алексеем Штурминым.

    Все секции были закрыты, а тренеры взяты на строгий учет в районных отделениях КГБ. Но истинных фанатов этого вида спорта возникшие препятствия не остановили. Секции карате стали подпольными, полулегальными, многие действовали под вывесками либо секций общей физической подготовки, либо китайской гимнастики. Одну из таких секций и возглавил Штурмин, пригласив в помощники Алексея Синицына. Тогда авторитет Штурмина среди спортсменов был очень высок. Его знали во многих странах. В его полулегальную школу стали наведываться гости из Венгрии, а однажды приехал известный корейский каратист.

    Вероятно, визиты иностранных гостей и вызвали раздражение у всесильного тогда КГБ. Алексей предполагал, что именно в этот период за ним, за Штурминым, за рядом других участников движения карате было установлено негласное наблюдение. Затем произошла та самая провокация…

    Надо сказать, для Штурмина и Синицына взлет их спортивной славы совпал и с расцветом их финансовых возможностей. Скопив определенную сумму, в основном из членских взносов – платы за риск, которому они подвергались, незаконно преподавая карате, – они начали менять советские рубли сначала на чеки Внешпосылторга, затем на злополучные доллары. Алексей Синицын завел знакомства среди валютчиков, кидал и ломщиков, которые успешно промышляли у магазинов фирмы «Березка», расположенных в разных районах Москвы. Тогда он еще не знал, что бригады ломщиков и кидал в основном действовали под покровительством малоизвестного в то время, а впоследствии всемогущего Отари Витальевича Квантришвили.

    С одним из ломщиков Синицын познакомился у «Березки» на Таганке, а впоследствии встречал его и у «Березки» на Ферсмана. Ломщик брал у Алексея частные уроки карате и поэтому с выгодным для Алексея коэффициентом обменивал его «деревянные» рубли на чеки Внешпосылторга или на доллары. Затем ломщик бесследно исчез, а другие на все расспросы Алексея давали очень туманные ответы. Из этого Алексей понял, что ломщика «загребли» за участие в валютных операциях.

    Вскоре благополучный период в жизни Алексея закончился. Был арестован Штурмин, обвиненный в незаконном преподавании карате и в осуществлении валютных операций по злополучной 88-й статье тогдашнего Уголовного кодекса. Затем пришли и за ним. Почти вся «верхушка» движения карате была арестована. КГБ и Московская городская прокуратура готовили тогда большой показательный процесс по так называемому «делу каратистов». Однако по ряду причин громкого процесса не получилось. Практически все были приговорены к различным срокам наказания. Алексей Штурмин получил восемь лет колонии строгого режима и отсидел срок от звонка до звонка, а Алексею Синицыну дали шесть лет, потом досрочно освободили. В местах лишения свободы он провел около пяти лет.

    В колонии Алексей не потерялся, а сумел выжить, выстоять, да еще и утвердить свой авторитет среди зэков, тайно обучая их карате. Там же он снова встретил знакомого ломщика, и они сошлись поближе. Срок ломщику дали большой – двенадцать лет. Перед выходом Алексея он сказал:

    – Если хочешь устроить свою жизнь и получить хорошую работу, то иди к Отари Квантришвили. Его можно найти в одной из гостиниц Москвы. Скажешь ему, что от меня, это будет лучшая рекомендация. Он поможет тебе устроиться. Он помогает всем спортсменам. К тому же он прекрасно знает твоего учителя, Штурмина, так что у тебя будет как бы двойная рекомендация.

    Как только Алексей вышел на свободу, он поспешил обратиться к Отари Витальевичу.

    Алексей слышал о Квантришвили как о влиятельном уголовном авторитете по кличке Кривонос, которого также называли Черным Кардиналом, и не был уверен, что имя какого-то ломщика будет «лучшей рекомендацией» для такого человека. Правда, можно было надеяться на солидарность спортсменов – Алексею говорили, что Квантришвили мастер спорта по вольной борьбе и тренер общества «Динамо», да и Штурмина, по-видимому, знает, хотя тот в свое время при Синицыне имя Квантришвили никогда не упоминал.

    Отари Витальевич принял Алексея в гостинице «Интурист», где находился его офис. Входя в комнату, наш герой рассчитывал попасть в номер «люкс», роскошно обставленный, однако оказался в весьма спартанской обстановке. Канцелярская мебель, обычная ковровая дорожка, скромные занавески. За письменным столом у окна сидел восточного типа мужчина лет сорока. Под хорошо сшитым костюмом угадывалось мощное тело. Он посмотрел на вошедшего пронизывающим взглядом.

    – Садись, наливай чай, – хозяин указал на электрический самовар на журнальном столике. – Расскажи о себе, какие проблемы, чего хочешь, чего можешь?

    После недолгой беседы Отари Витальевич пообещал оказать Алексею помощь в поиске работы. Он сказал, что в мае принят закон о кооперации, который позволил многим легализовать свою деятельность.

    – Конечно, – продолжал Квантаришвили, – я бы тебе собрал компанию спортсменов. Хотя ты и не принадлежишь к «вольникам» (вольная борьба), но, учитывая то, что сейчас и на карате большой спрос, я хочу рекомендовать тебя молодым и очень перспективным предпринимателям.

    Тогда Алексей впервые услышал имя Сергея Михеева из Солнцева, с которым Отари Витальевич был в тесной связи.

    Ко второму визиту Алексея к Квантришвили тот уже договорился с Михеевым о встрече с Алексеем. Встреча была назначена в гостинице «Советская»…

    Алексей подозвал к столику официанта и сказал, что хотел бы увидеть Сергея Михеева. Тут же в глазах официанта Алексей прочел и уважение, и одновременно какую-то настороженность.

    Официант медленно произнес:

    – Сергей Михайлович скоро будет. Пока посидите и подождите…

    Тем временем зал ресторана заполнялся посетителями. Уже почти все столики были заняты. Появились музыканты, зазвучала негромкая музыка.

    Вскоре официант подошел к столику Алексея и тихо сказал:

    – Сергей Михайлович пришли. Сидят за тем столиком, – и он указал на столик около окна.

    За ним сидели четверо мужчин. Один из них – крупного телосложения, с темными волосами, в дорогих очках с роговой оправой. Алексей подошел, поздоровался.

    – Сергей Михеев, – представился темноволосый мужчина, протянув руку Алексею. – Мне звонил наш общий знакомый, говорил о вас. Наслышан о ваших подвигах… Как там? – спросил он, имея в виду пребывание Алексея на зоне.

    – Нормально. Там тоже жизнь есть, – лаконично ответил Алексей.

    Сергей понимающе кивнул головой и спросил:

    – А кого вы знаете из известных каратистов Москвы, оставшихся на свободе?

    Алексей немного подумал.

    – Мне трудно сразу ответить. Пока у меня нет контактов. Кроме Алексея Штурмина, в десятку самых известных спортсменов входят и другие, но кто где – неизвестно. Говорили, Тадеуш Касьянов был единственным, кто остался на свободе и продолжал заниматься карате…

    – Да, мы его знаем. – Приятели Сергея Михеева закивали головами.

    Сергей вновь заговорил:

    – У меня есть для вас перспективная работа. Думаю, она вас устроит и мы сможем активно сотрудничать.

    Неожиданно к ним подошел официант и, наклонившись к Сергею, прошептал:

    – Сергей Михайлович, вас внизу спрашивают кавказцы. Кажется, они настроены очень недружелюбно… Может быть, вам нужна помощь? Или милицию вызвать?

    – Зачем же нам менты? Мы и сами разберемся! – улыбнулся Сергей. – Пошли, ребята!

    Все встали.

    – Может, мне помочь? – предложил свои услуги Алексей.

    – Да нет, не надо. Сиди пока, сами справимся, – ответил Михеев.

    Сергей и его спутники покинули зал ресторана. Алексей остался за столиком один. Он не знал, как себя вести в этой ситуации.

    Прошло минут десять, но Михеев с друзьями не возвращались. Тогда Алексей решил посмотреть, что происходит внизу. Он вышел из зала и направился к лестнице. Там он увидел, как человек восемь кавказцев агрессивно разговаривают с компанией Михеева. Вдруг один из кавказцев ударил спутника Михеева. Началась потасовка. Кавказцев было больше, и на каждого из группы Михеева приходилось по двое противников. Алексей понял, что пора вмешаться. Он быстро спустился по лестнице и, вскинув ногу, резко выкрикнул: «Кьо!» Молниеносный удар ногой пришелся в челюсть одному из кавказцев, тот отлетел метра на четыре. Затем Алексей сделал быстрое движение правой рукой и нанес удар по горлу второму кавказцу, противник упал на пол. Еще один удар ногой угодил в пах третьему кавказцу. За полминуты трое нападавших были выведены из строя.

    Михеев одобрительно взглянул на Алексея и подмигнул ему. В следующие две минуты инициатива полностью перешла к славянам, и кавказцы начали отступать. Неожиданно кто-то крикнул: «Менты!» Драка моментально прекратилась, кавказцы ринулись к выходу. Туда же устремился Сергей с товарищами. На ходу он крикнул Алексею:

    – Завтра, в гостинице «Спорт»! К вечеру подгребай, в холле встретимся и переговорим. А сейчас – врассыпную!

    Алексей выскочил на улицу. Перспектива снова попасться сотрудникам милиции не вызывала у него энтузиазма.

    На следующий вечер Алексей приехал в гостиницу «Спорт», расположенную на Ленинском проспекте. В холле первого этажа он увидел Сергея Михеева с теми же сопровождающими, к ним добавился еще один. Они тепло поздоровались, сели в кожаные кресла, стоявшие в холле вдоль стены.

    – Ну что ж, наше сотрудничество, можно сказать, началось в боевом, спортивном духе! – улыбаясь, сказал Сергей, вспоминая вчерашнюю драку. – Потерь у нас нет, все красивые, неповрежденные. А кавказцам мы здорово дали! Особенно ты. Ничего, что я с тобой на «ты»? – спросил он у Алексея.

    – Так даже лучше… А что за кавказцы-то были?

    – Да так… Мелочь всякая. Иногда в нашей работе возникают кое-какие проблемы, но мы их умело решаем. Ну что, пора переходить к делу, – более серьезным тоном произнес Михеев. – Мы сейчас, после выхода закона о кооперации, создали собственный кооператив. Он выполняет спортивно-охранные функции.

    – А что это такое?

    – Ну, мы охраняем многих предпринимателей, которые сейчас активно занимаются бизнесом. Кооператив наш действует в основном в районе Солнцева. Знаешь, где это?

    – Слышал. Где-то на окраине Москвы.

    – Не такая уж и окраина, – поправил его Сергей. – Так вот, тебе предлагаем возглавить несколько секций карате, быть тренером. Формально ты будешь оформлен физруком в каком-нибудь ЖЭКе, но у тебя будут очень большие перспективы по этой линии…

    – По линии ЖЭКа, что ли? – не понял Алексей.

    – Да нет, – рассмеялся Сергей. – Конечно же, по линии карате. Нам нужно, чтобы ты воспитал достойных ребят, на которых мы потом будем ставить деньги и постараемся сделать из них чемпионов.

    – Хорошо, – сказал Алексей. – Когда я могу приступить к своим обязанностям?

    – А что, оклад тебя не интересует?

    – Я думаю, раз вы будете вкладывать деньги в моих учеников, то и об их учителе не забудете.

    – Логично! – улыбнулся Сергей. – Ну тогда… – Он взял листок бумаги, достал из кармана шариковую ручку и написал на листке число 500. – Такой оклад тебя устроит? Это без премиальных.

    – Вполне, – ответил Алексей. Тогдашние 500 рублей были для него колоссальной суммой.

    – Считай, что ты принят с сегодняшнего дня. Сейчас мы отвезем тебя в Солнцево и покажем место будущей работы.

    В Солнцеве они подъехали к длинному пятиэтажному дому. Войдя в подъезд, Алексей увидел надпись: «ЖЭК номер…»

    Сергей с товарищами вошли в коридорчик и по-хозяйски, без стука, открыли дверь с надписью: «Начальник ЖЭКа».

    – Палыч, приветствуем тебя! – сказал Сергей лысоватому мужчине, сидевшему за столом.

    – О, Сергей Михайлович, здравствуйте! – заулыбался начальник.

    – Я хочу познакомить тебя с твоим новым физруком. Это Алексей Синицын, между прочим, чемпион Москвы по карате.

    – Очень, очень приятно.

    – В недалеком прошлом он немного испортил свою биографию… Ведь спорт, как и искусство, требует больших жертв. Но я думаю, для работы физруком в твоем ЖЭКе это не помеха.

    – Конечно, как скажете, – услужливо ответил Палыч.

    – Ну, значит, договорились. Оформляй его. Покажи ему залы… Кстати, я думаю, что красный уголок можно переоборудовать под зал. Денежки на это мы выделим.

    – Конечно, Сергей Михайлович!

    Сергей протянул Алексею руку:

    – На этом мы с тобой пока прощаемся. Через несколько дней тебя навестит мой помощник, – он указал на одного из своих товарищей. – Это Эдик, мой начальник отдела кадров, один из самых проверенных и надежных заместителей.

    Когда Сергей с товарищами ушли, Палыч рассказал Алексею о районе, показал на схеме улицы, относящиеся к его епархии, после чего взял ключи и провел Алексея по нескольким так называемым спортивным залам в полуподвалах, которые были оборудованы для поднятия тяжестей.

    – Вот здесь и обитают ваши ученики – солнцевская шпана, – уточнил Палыч. – Я думаю, вы с ними найдете общий язык.

    Так Алексей Синицын стал тренером одного из ЖЭКов Солнцевского района Москвы. Ему выделили два небольших спортивных зала и передали около восьмидесяти мальчишек, в прошлом посещавших секции тяжелой атлетики, а сейчас переключившихся на карате.

    Разделив детей по возрастным и весовым категориям, Алексей приступил к тренировкам.

    Недели через две к нему приехал Эдик. Он сидел на занятиях, что-то записывал в маленький блокнот. Затем подошел к Алексею и попросил у него журнал с анкетными данными молодых спортсменов.

    Эдик выписал некоторые фамилии, иногда задавая Алексею вопросы – из какой семьи этот парень, какие успехи у того… В основном его интересовали подростки в возрасте от 16 до 18 лет.

    По предложению Эдика была создана элитная группа, куда вошли подростки 17–19 лет с наилучшими физическими данными, достигшие хороших успехов в карате. Группа состояла из 20 человек, и Эдик стал патронировать ее. Он посещал занятия, делал записи, иногда оставался в раздевалке после тренировок и о чем-то говорил с ребятами.

    Алексей стал замечать, что его собственный авторитет среди мальчишек Солнцевского района вырос, к нему стали приезжать подростки из других микрорайонов, не находившихся в ведении этого ЖЭКа, с просьбой заниматься карате под его руководством.

    Все шло спокойно, за исключением одного вечера, когда в дверях спортивного зала неожиданно появились два милиционера – лейтенант и старшина.

    – Здравствуйте, Алексей Синицын, – уверенно и спокойно произнес лейтенант. – А мы к вам…

    Глава 3

    Михаил Угрюмов был из семьи потомственных милиционеров. Его дед и отец всю жизнь прослужили в органах охраны правопорядка. Он с детства видел, как они чистят и наглаживают милицейскую форму, гордятся ею. Сплетни о коррупции в милицейской среде не прилипали к Михаилу. Представители старшего поколения взяток не брали, служили честно и парня воспитали в том же духе. Дед ушел на пенсию старшиной, а отец – майором. Они мечтали, чтобы Михаил стал генералом. Так что вопрос, кем быть, перед ним не стоял. После окончания средней школы он поступил в школу милиции.

    Учился Михаил хорошо, но в коллективе чувствовал себя белой вороной – подобных ему, продолжателей дела отцов, в их наборе не было. Кроме того, его однокурсники быстро узнали, что идеал Михаила – сотрудник угрозыска Шарапов из фильма «Место встречи изменить нельзя». Хотя Угрюмов и принимал девиз Жеглова «Вор должен сидеть в тюрьме», но, как и Шарапов, его методы не одобрял.

    В отличие от Михаила его новые знакомые были далеки от милицейской романтики. Многие мыслили как раз категориями капитана Жеглова, а некоторые в откровенных разговорах излагали такие взгляды на милицейскую службу, что волосы вставали дыбом не только у романтика Михаила. Предстоящую службу они рассматривали исключительно как кормушку, средство для набивания кармана.

    Михаила, влюбленного в Шарапова, считали блаженным.

    – Сейчас не сороковые годы, и мир сильно изменился, – говорили ему.

    Две недели назад Угрюмов окончил Московскую школу милиции. За время обучения Михаил увлекся криминалистикой. После школы он был направлен в распоряжение Управления кадров ГУВД Москвы. Кадровики направили молодого выпускника в окружное Управление внутренних дел Юго-Западного района, объединяющее Гагаринский и Солнцевский районы. Начальник окружного УВД решил «бросить» Михаила на укрепление 176-го отделения милиции. Это отделение испытывало нехватку кадров.

    Начальник отделения, майор милиции, которому до пенсии оставалось совсем немного, принял молодого лейтенанта с полным равнодушием. Предложив ему сесть и открыв личное дело, он сказал:

    – У меня две вакансии: участковый в 15-й микрорайон и инспектор уголовного розыска. В принципе я могу назначить вас на любую из этих должностей без вашего согласия. Но мы обычно интересуемся мнениями людей.

    Михаил, подумав, сказал:

    – Я хотел бы работать в уголовном розыске.

    – А почему?

    – Считаю эту работу наиболее перспективной.

    – Наверное, вам в школе внушили, что на участке могут работать только пенсионеры, что это неинтересная работа. А напрасно! Лучше всего работу в милиции начинать именно с должности участкового…

    – И ею же заканчивать? – усмехнулся Михаил.

    – Почему же? У нас, в органах внутренних дел, большие перспективы для роста.

    – Нет, я все же предпочел бы работать в уголовном розыске.

    – Ну что ж, как хотите. Будете работать инспектором, – согласился начальник. – Район у нас спальный и по криминогенной обстановке относительно спокойный. Ваш непосредственный начальник ознакомит вас с положением дел, с контингентом… Пойдемте, я провожу вас.

    Майор встал, поднялся и Михаил. Они вышли из кабинета и пошли по узкому коридору. Остановились перед дверью, на которой висела табличка с надписью: «Начальник Угро».

    В кабинете сидел парень лет тридцати, в гражданской одежде и с пистолетом Макарова – штатным оружием работников милиции – под мышкой. При появлении начальника отделения он встал.

    – Сиди, – махнул рукой майор. – Знакомься – твой новый сотрудник, лейтенант Михаил Угрюмов.

    – Здравия желаю, – сказал Угрюмов.

    – Капитан Веселов, – представился парень. – Начальник уголовного розыска.

    – Ну вот, получай нового кадра, знакомь с делами, покажи территорию – «землю», пусть начинает работать, – дал указания майор и вышел из кабинета.

    – Еще раз скажи, как зовут? – переспросил Веселов.

    – Михаил.

    – Меня можешь называть Аркадием Семеновичем. А за глаза – как все, Семенычем. Думаю, мы сработаемся. Ладно, расскажу о «земле». В Солнцеве живет несколько десятков тысяч человек. Большая часть утром уезжает в центр на работу. Как сам понимаешь, за время отсутствия хозяев создаются предпосылки для квартирных краж. Поэтому с этим у нас сложно – показатель не очень хороший. Хотя в этом году показатель раскрываемости повысился, – добавил не без гордости Веселов.

    – А благодаря чему?

    – Эх, не научили вас в школе милиции… Благодаря работе с агентурными источниками. Знаешь о такой?

    – Конечно. Проходили, – кивнул головой Михаил.

    – Так что первым делом заводи агентов, так называемых информаторов. Тебе потом наш старший опер, капитан Климентьев, все объяснит подробно – как это делается и на кого нужно внимание обратить. Итак, мы говорили о квартирных кражах – нашей проблеме номер один. Вторая проблема – подростковая преступность. Сейчас молодому поколению нашего района… Надо же, говорю прямо как доклад читаю! – засмеялся капитан. – Ладно, попроще. Молодежь наша в основном тусуется по подвалам – железки двигают, рок-музыку слушают и лишь иногда устраивают драки «стенка на стенку» – между собой. Слава богу, люберецкого феномена нам не пришлось пережить…

    Михаил понимал, что имеет в виду Веселов. Было время, когда практически в каждом дворе Люберец и Набережных Челнов формировалась своя молодежная банда со строжайшей иерархией и железной дисциплиной, и они выходили драться «стенка на стенку».

    Капитан продолжил:

    – У нас принято закрепляться на определенном направлении. Я думаю, в рецидивную преступность тебе соваться еще рановато – опыта мало, не потянешь. А по молодежи – в самый раз. Есть здесь и молодежные банды. В основном они, – Веселов подошел к стене и отодвинул занавеску с карты района, – сконцентрированы в этих двух микрорайонах. Тут объединяются три двора, а тут – два двора. Первую банду возглавляет местный хулиган по кличке Шило. Брат у него – рецидивист. Кстати, в этом году выходит на свободу. Когда он выйдет, получишь подробные инструкции насчет него. Он близко знаком с вором в законе Черепом… Не слышал о таком?

    – Нет, – ответил Михаил.

    – Он тусуется в районе Марьиной Рощи, имеет тесные связи с Монголом, с Япончиком, с другой шушерой… Короче, Шило в этом плане заработал себе авторитет. По нашим данным, он бредит уголовно-блатной романтикой, часто зачитывает своей братве письма брата из лагеря… Главарь второй шайки – паренек по кличке Лобзик. Он тусуется в этом месте, – и Веселов показал на небольшой двор. – Вот в этом подвале они «качаются». У Лобзика с Шилом прохладные, если не сказать больше, отношения. Каждый хочет стать главным в районе. Но сейчас основное внимание мы уделяем новой банде – группировке Сергея Михеева.

    Михаил вопросительно взглянул на капитана. Тот продолжил:

    – Он постарше и пограмотнее этой шпаны – бывший бармен одного «крутого» ресторана Москвы, собрал своих коллег по той работе…

    – А чем они занимаются? – перебил его Михаил.

    – Раньше наперстки крутили возле «Будапешта», а сейчас под прикрытием кооперативного движения делают «крышу» многим начинающим предпринимателям и работникам сферы обслуживания – ресторанов, баров и кафе. Сергей Михеев увлекается карате и другими видами борьбы. На этой почве он привлек к работе некоего Алексея Синицына, бывшего каратиста, осужденного за валютные операции и только что освободившегося. Алексей Синицын на базе одного из ЖЭКов, – Веселов ткнул пальцем в здание, – организовал секцию карате и создал особый элитный отряд бойцов. Этот отряд курирует некий Эдик, один из заместителей Михеева. Цель Алексея Синицына, Эдика и Сергея Михеева – сколотить из молодых спортсменов банду. Я думаю, пока конкретных дел у тебя нет, нужно нанести визит этому Синицыну и узнать поточнее, что почем.

    – А как я должен это сделать?

    – Приди под видом участкового, надень форму… Форма-то у тебя есть?

    – А как же!

    – Ну вот, возьми с собой еще кого-нибудь – старшину из района, познакомься, а дальше – сам действуй. Получи как можно больше информации. Хорошо, если бы ты кого-нибудь из пацанов этой секции смог сделать сексотом… А сейчас иди получай оружие, оформляйся, выпиши удостоверение и приступай к своим обязанностям. Пока другой работы нет, вникай в молодежную преступность. Понял?

    – Так точно.

    – Все, свободен.

    Через несколько дней Михаил Угрюмов, захватив с собой участкового старшину Сергеева, стоял у дверей секции, руководимой Алексеем Синицыным.

    – Здравствуйте, Синицын, мы к вам, – сказал Михаил. – Как участковые пришли познакомиться с вашей секцией. Не возражаете?

    – Конечно. Проходите.

    – Как у вас идут дела, чем дышите, какие проблемы?

    – Проблем нет, дышим спортом, – коротко ответил Алексей.

    – Слышали про ваши спортивные заслуги…

    – Только про спортивные?

    – Ну… И про остальные тоже, – уклончиво ответил Угрюмов, намекая на криминальное прошлое Алексея.

    – Но сейчас здесь – чистый спорт, товарищ лейтенант.

    – Да, я знаю, – ответил Угрюмов, проходя вперед, снимая фуражку и садясь на скамью. – Можно я посижу немного на ваших занятиях?

    – А зачем вам это?

    – Просто так, познакомиться с ребятами…

    Вскоре в зале начали появляться члены секции. Каждый недоуменно смотрел на сотрудников милиции, переводя взгляд на своего сэнсэя, но Алексей спокойно кивал им головой – раздевайтесь, все в порядке.

    Молодые каратисты выходили на татами, надевали специальные перчатки и отрабатывали удары.

    Михаил внимательно разглядывал их, пытаясь уловить криминальный налет, но ничего, кроме спортивной одержимости, не заметил. И когда к нему подсел паренек, Михаил спросил у него:

    – Как тебя зовут?

    – Олег.

    – Давно занимаешься?

    – Третью неделю.

    – И что, каждый день?

    – Через день.

    – А тренер вас на соревнования возил?

    – Нет, пока еще не возил, – односложно отвечал паренек.

    – И после тренировок не встречались, никуда не ходили?

    – Нет.

    – Ну а фильмы-то про каратистов он вам показывал?

    – Пока нет, но собирается.

    – Понятно, – сказал Михаил. – Ну ладно, успехов тебе!

    Тренировка подходила к концу, когда дверь открылась и в зал по-хозяйски вошел мужчина с короткой стрижкой, в темном пиджаке. Выражение его узких темных глаз говорило о том, что это человек не робкого десятка. Нутром Михаил почувствовал, что перед ним представитель бандитской группировки. Человек, заметив в зале сотрудников милиции, резко остановился и сделал шаг назад. Тут Михаил громко сказал:

    – Одну минуточку, товарищ! Можно вас?

    Человек остановился как вкопанный. Лейтенант подошел к нему и, козырнув, представился:

    – Лейтенант Угрюмов. Пожалуйста, предъявите ваши документы.

    – А что случилось? – спросил незнакомец.

    – Так, проверка документов.

    – Пожалуйста, – ответил незнакомец и полез в боковой карман, достал паспорт.

    – Акопов Эдуард Константинович?

    – Да, это я.

    – Где проживаете?

    – Тут, недалеко, – ответил Акопов.

    Михаил перелистнул паспорт и посмотрел на дату выдачи. Как ни странно, паспорт был выдан год назад, хотя его обладателю было около тридцати лет.

    – Простите, а на основании чего вы получили этот паспорт?

    – На основании справки об освобождении, – нехотя процедил Акопов.

    – Срок отбывали?

    – Приходилось… По молодости, – добавил Эдик.

    – Хорошо, – проговорил Угрюмов. – Пройдемте. Одну минуточку…

    Михаил похлопал рукой по его левому карману и нащупал там тяжелый предмет.

    – Что это – оружие?

    – Да, – ответил Эдик.

    – А разрешение есть?

    – А как же! В машине. Сейчас принесу…

    – Стоять! – резко остановил его Михаил. – Сергеев, – обратился он к старшине, – выйди на улицу, посмотри, есть ли там машина.

    Сергеев вышел из зала.

    Занятие было прекращено. Алексей и его ученики в недоумении глядели на Михаила и Эдика.

    Вытаскивая одной рукой пистолет Эдика, другой расстегивая собственную кобуру, Михаил не отводил взгляда от Акопова. Затем он направил свой пистолет на Эдика и сказал:

    – Проходите.

    Эдик молча открыл дверь и вышел в узкий коридор, ведущий на улицу. Михаил пошел за ним. Неожиданно он почувствовал сильный удар по голове. Звезды мелькнули перед глазами, потом – тишина и полная темнота… Он медленно сполз на пол, выпустив из рук оружие.

    Глава 4

    Алексей сидел в коридоре 176-го отделения милиции и ожидал своей очереди на допрос к начальнику уголовного розыска капитану Веселову. Перед его глазами еще стояла сцена столкновения Эдика с лейтенантом Угрюмовым. Он понял: когда Угрюмов вышел, сопровождая Эдика, в коридоре на него напал напарник Эдика по кличке Гром – долговязый парень. Одним ударом он вырубил лейтенанта. Эдик с напарником обыскали милиционера, забрали у него табельное оружие и реквизированный пистолет, ксиву и на ходу крикнули показавшемуся из зала Алексею: «Ты нас не знаешь и видел впервые! Где у тебя запасный выход?» Алексей молча кивнул в сторону окна. Эдик с Громом открыли его и выпрыгнули.

    Приземлившись, Эдик крикнул:

    – Сереге Михею я сам все сообщу! Он с тобой потом свяжется… Ты нас не знаешь – запомни!

    Алексей вернулся в зал. Надо было что-то предпринимать – оказывать помощь лейтенанту, чтобы не попасть в соучастники. Он сказал одному из учеников:

    – Быстро беги на улицу и зови старшину!

    Паренек выскочил на улицу. Через несколько секунд появился встревоженный старшина:

    – Что случилось?

    – На лейтенанта совершено нападение…

    – Кто напал?! – выхватывая пистолет, закричал старшина.

    – Я не знаю. Это неизвестные мне люди, они впервые здесь…

    – Лейтенант, ты жив? – начал трясти Угрюмова старшина.

    – Да жив он, дыхание есть, – подал голос один из мальчишек.

    – Так, всем стоять на месте! – приказал старшина. – Срочно свяжитесь с отделением милиции, вызовите наряд. Звоните дежурному.

    Через тридцать минут там было полно милиционеров. Приехали они на двух «газиках». Появились какие-то люди в штатском, начался быстрый опрос всех находившихся в зале в момент нападения. Мальчишки отвечали, что они ничего не видели. Алексея вызвали на следующий день в 176-е отделение милиции на допрос…

    И вот сейчас он сидел возле двери в кабинет начальника уголовного розыска. Наконец дверь открылась, и капитан Веселов сказал:

    – Проходите.

    Алексей вошел, сел около стола.

    – Итак, – начал допрос Веселов, – что вы можете сказать о произошедшем вчера в помещении вашей секции?

    – Что вы имеете в виду? – уточнил Алексей.

    – Нападение на сотрудника милиции неизвестными лицами.

    – Я этих людей не знаю.

    – Почему же они вошли в зал?

    – В зал вошел один человек. Да мало ли почему люди заходят… Может, хотел записаться, может, дверью ошибся…

    – Допустим, я вам поверю, – проговорил капитан. – А что вы можете сказать о втором человеке, который нанес удар лейтенанту?

    – Того я вообще не видел. Он же не заходил в зал.

    Капитан записывал все ответы Алексея.

    – Хорошо. Мы проверим все сказанное вами. А вообще, почему вы оказались в нашем районе и кто доверил вам занятия с мальчишками в секции карате?

    Алексей помедлил, обдумывая ответ.

    – Знакомый… – сказал он неопределенно.

    – Какой знакомый?

    – Я уже и не помню… Познакомились в одном из ресторанов.

    – После вашего освобождения?

    – Да. Я познакомился с неизвестным мне мужчиной, и он порекомендовал мне обратиться в этот ЖЭК, сказал, что там есть вакансия. Я пришел…

    – К кому – к Палычу?

    – Да, к нему.

    – Один или с кем-то?

    Алексей взглянул на капитана – тот сейчас не вел никаких записей.

    – Да один я пришел…

    – А вот Палыч говорит, что вы пришли к нему с каким-то неизвестным мужчиной…

    – Не знаю… Наверное, мужчина был не со мной.

    – А вы можете описать этого мужчину?

    – Я не запомнил его. Спросите у Палыча, если он вам так сказал.

    – Обязательно спросим, – ответил капитан. – В общем, так, гражданин Синицын. Пока я не знаю, говорите вы правду или нет. Но, если поступит информация, что вам известен тот, кто совершил нападение на сотрудника милиции, лейтенанта Михаила Угрюмова, имейте в виду – вы пойдете как соучастник и будете отвечать по всей строгости закона. Уголовный кодекс, я думаю, вы знаете. Так что идите и подумайте…

    – О чем подумать? – как бы непонимающе спросил Алексей.

    – Вспоминайте. Главное – вспоминайте второго человека. Ваше будущее зависит от вашей памяти.

    – Хорошо, – сказал Алексей, поднялся и вышел из кабинета.

    Идти в секцию ему не хотелось. Целый день он болтался по городу, думая: «Вот попал в ситуацию! Только начал нормально работать – на тебе, опять напряги с милицией…»

    К вечеру Алексей вернулся в Солнцево. Подойдя к двери секции, он увидел висевшее там объявление: «Сегодня занятий не будет из-за болезни тренера». «Интересно, кто повесил его?» – Алексей хотел было сорвать бумажку, но вдруг увидел двоих парней – рыжего и светловолосого, стоявших неподалеку и вопросительно глядящих на него.

    – Извините, вы Алексей Синицын?

    – Да. А вы кто?

    – Мы? – Ребята оглянулись по сторонам. – Мы от Михея.

    – От какого еще Михея? Не знаю, о ком вы говорите.

    – Сергей Михеев просил вас подъехать в наш кооператив на собрание.

    – Никакого кооператива и Михеева я не знаю, – жестко повторил Алексей.

    Тогда один паренек проговорил:

    – Вы помните гостиницу «Советская», а затем «Спорт»?

    – Да, – сказал Алексей. – Ладно, буду.

    – Можете поехать с нами, – предложили ребята. – Мы на машине.

    Вся компания села в зеленые «Жигули» первой модели. Машина резко взяла с места и помчалась в сторону Ленинского проспекта.

    Через несколько минут она затормозила у большой гостиницы. Прибывшие молча вошли в холл, поднялись в лифте на последний этаж.

    Алексей и сопровождающие прошли по длинному узкому коридору и оказались у коричневой двери. Дверь тут же приоткрылась, и они вошли в комнату.

    Обычный гостиничный номер был переоборудован в приемную. Там сидели несколько человек и о чем-то тихо переговаривались. Рыжий и блондин поздоровались, указали Алексею место на диване:

    – Садитесь, сейчас приедет Сергей Михайлович.

    Прошло несколько минут. Дверь открылась, и на пороге появился Сергей Михеев.

    – А, Алексей, здорово! Как дела? – обратился он к Синицыну.

    – Да ничего, нормально. Слышал о…

    – Слышал, слышал, – прервал его Михеев. – Сейчас об этом поговорим. – И, открывая дверь в смежную с приемной комнату, сказал: – Проходите!

    Все вошли в комнату и расселись.

    – Ну что, друзья-братишки, мы имеем две небольшие проблемы, которые нам с вами как членам кооператива необходимо обсудить. Прежде всего хочу представить вам, – Михеев протянул руку в направлении Алексея, – Алексея Синицына, в прошлом очень известную личность в мире карате. Тренировался вместе с Алексеем Штурминым. Знаете такого?

    – Конечно! – загалдели все.

    – Так вот, Алексей Синицын отвечает за спортивно-массовую работу в кооперативе, ведет занятия карате в нашем родном Солнцеве. И в последнем эпизоде проявил себя достаточно зрелым и подготовленным товарищем.

    – Это по поводу Эдика? – спросил кто-то.

    – Да. Наш Эдик немного облажался. Сколько раз я говорил – не носите с собой оружие без нужды! Зачем он пошел со стволом да еще и на мента напоролся?! Я допускаю, что это случайность. Как говорится, с каждым бывает. Но светиться Эдику было нельзя: он недавно освободился, и близкое знакомство с местными правоохранительными органами ему ничего хорошего не сулило. Слава богу, его напарник, Гром, подстраховал его.

    – А где сейчас Эдик? – спросил один из парней.

    – Ну… На курорт отправили, лечиться, – усмехнулся Сергей. – Нервное расстройство… Но хочу отметить, очень достойно в этой ситуации повел себя новый работник нашего кооператива. Он умело вышел из создавшегося положения и правильно повел себя на допросе у капитана Веселова. Так что, Алеша, тебе, помимо зарплаты, причитается и премия. Кстати, – добавил Михеев, – мы очень довольны твоей работой. Секция расширяется, мы знаем, что многие мальчишки из других микрорайонов хотят у тебя заниматься. Ты им не отказывай. Это ведь наша будущая опора!

    – Хорошо, – сказал Алексей.

    – Второй вопрос нашего собрания – очередная стрелка с «черными»…

    – Что, опять Кавказ голову поднял? – донеслось с дивана.

    – Не говори, Коля, – ответил Михеев. – Совсем не умеют вести себя в столице!

    – У, падла, – выругался Коля.

    – Я предлагаю дать им хороший урок. Стрелочка у нас назначена на завтра, у магазина «Будапешт». Там работает наша подшефная фирма. Кавказцы стали их очень обижать. Мы, как вышестоящая организация, должны их защитить. Я думаю, это все понимают?

    – Конечно! – послышались одобрительные возгласы.

    – Поэтому завтра, в 16.00, прошу без опоздания прибыть на стрелку. Ничего такого с собой не привозить – сами понимаете… Могут подтянуться менты. А к тебе, Леша, большая просьба. Поскольку, по нашим данным, кавказцев будет человек двадцать-тридцать, ты захвати десять-пятнадцать хлопцев, наиболее крепких, из твоей элитной секции. Пусть окажут помощь старшим товарищам! – с улыбкой проговорил Сергей. – Как ты на это смотришь? Помогут?

    – Я не знаю… Надо спросить их.

    – А ты сошлись на меня. Они-то меня знают… Скажи – Михей просил.

    – Хорошо, – согласился Алексей. – Сергей, я могу с тобой поговорить?

    – После собрания – конечно. Получи у Эллочки зарплату с премией, а потом и переговорим. Ну что, – обратился Михеев к собравшимся, – есть вопросы? Если вопросов нет, то завтра встречаемся на стрелочке. Никаких железок, тем более стволов и ножей с собой не брать. Только цепочки, дубинки – это пожалуйста. Но не больше!

    Постепенно комната опустела. Алексей вышел в приемную. Там уже находилась пышнотелая блондинка.

    – Вы Алексей Синицын? – вежливо спросила она.

    – Да.

    – Я – Элла. Выдам вам зарплату. Подойдите, пожалуйста, сюда.

    Алексей подошел к столику. Эллочка открыла «дипломат» и, найдя конверт с надписью: «Синицын», протянула ему.

    – Расписаться нигде не требуется? – спросил Алексей, взяв конверт.

    – Да нет, – улыбнулась Эллочка. – У нас все основано на доверии.

    Алексей открыл конверт. Там лежало 700 рублей. По тем временам это была фантастическая сумма! Значит, кроме пятисот рублей зарплаты, он получил еще 200 премиальных. Это больше, чем он предполагал, и без всяких налогов, вычетов…

    Тут дверь открылась, и Сергей сказал Алексею:

    – Заходи.

    Алексей вошел в кабинет. Там уже никого не было, только на диване сидел невысокий мужчина крепкого телосложения.

    Виталик был уже не тот пацан, каким мы его встретили в начале повествования. Он заматерел и внешне, и внутренне. С тех пор как он стал ближайшим помощником Сергея, к нему пришел достаток. О временах, когда он сидел в своей комнате и смотрел на грязные обои, Виталик не вспоминал. В той квартире он сделал шикарный ремонт и оставил ее матери, а себе купил трехкомнатную кооперативную.

    – Познакомься, это Виталик Макаров, – произнес Сергей.

    – Макар, – представился незнакомец.

    – Моя правая рука, – сказал Сергей. – В мое отсутствие, считай, твой начальник и начальник всех остальных. Мы с ним вместе начинали… Ну что, доволен зарплатой?

    – Конечно, доволен! – ответил Алексей.

    – А мы довольны тобой, Леша. За короткое время ты добился хороших успехов. Кстати, о тебе и Отари спрашивал. Мы тебя хвалили.

    – Отари Витальевич?

    – Да. У тебя какие-то неясности? Говори.

    – Понимаете, Сергей Михайлович…

    – Да брось ты этот официоз! Называй меня просто Серегой.

    – Сергей, я не могу понять, чем мы занимаемся. Мы что – банда?

    – Почему же банда? – Виталик удивленно посмотрел на Алексея.

    – Нет, мы не банда, – объяснил Сергей. – Мы – новое сообщество. Если хочешь, мафия – если тебе это название ближе. Да, мы – мафия, но мафия в хорошем смысле.

    Алексей знал, что с началом кооперативного движения появилось новое слово «рэкет», возникли первые рэкетирские бригады, они осуществляли наглые и откровенные «наезды» на предпринимателей, вымогая у них деньги. Об этом в последнее время много писали газеты и журналы, смакуя различные примеры из уголовной практики.

    – Я понимаю, о чем ты думаешь, – продолжил Сергей. – Мы не рэкетиры и никогда ими не будем. Мы – «крыша». А за «крышу» в нашем Уголовном кодексе наказания нет. Мы сейчас строим новые отношения. Я тебе хочу объяснить раз и навсегда, чтобы ты решил, будешь с нами или нет. Выслушай меня, а потом ответишь. Если захочешь уйти – нет вопросов. Никаких претензий к тебе со стороны братвы не будет. Но если решишь остаться – ты останешься до конца. И нужно, чтобы ты все понял правильно и сделал верный выбор. Итак, мы – мафия, но в хорошем смысле слова, – повторил Сергей. – Сейчас в стране появляются кооператоры, частники. Государство разрешило им работать. И тут же у частников возникли проблемы – долги, рэкетиры и так далее. А государство не обеспечило механизма защиты их от бандитов и механизма возвращения им долгов. Наш суд ничего сделать не может. Так вот, эту нишу заняли мы. Но мы никогда не приходим к человеку и не говорим: гони деньги на бочку! Наоборот, люди идут к нам, зная наш имидж порядочной и справедливой организации, который мы постепенно завоевываем. И тогда мы встаем на защиту этих людей. Естественно, кооператоры должны нам платить – за страховку и за безопасность.

    – Я не понял – за какую страховку и безопасность?

    – За безопасность от криминальных «наездов» бригад рэкетиров, а страховка – страховка их сделок. Но мы работаем с ними, повторяю, на сугубо добровольных началах, мы ни на кого не «наезжаем». И сейчас наша задача – укрепить свой имидж справедливой и могущественной организации. Если тебе нравится слово «мафия», называй нас так, но мы предпочитаем «структура», «сообщество». К сожалению, нам приходится встречаться с конкурентами, с врагами. К ним относятся и эти кавказцы. В одной встрече с ними ты уже участвовал в «Советской». А вторую мы проведем завтра, у «Будапешта». Так что мы никого не обижаем, наоборот – помогаем людям. И в данном случае тоже. У «Будапешта» работает наша подшефная организация. Может, слышал о наперсточниках?

    – Да, – ответил Алексей. – Слышал и видел.

    – Ну вот. Их кавказцы стали обижать. А мы им покровительствуем. Разве мы можем бросить товарищей в беде? Мы обязаны заступиться за них. Понятно?

    – Да.

    – Ну как, ты с нами или тебе нужно подумать?

    – Да что тут думать! Если все в рамках закона – мне думать нечего. Просто в зону по новой не хочется…

    – А кому хочется? – И Сергей повернулся к Виталику: – Тебе, братан, хочется?

    – Хм, – усмехнулся Виталик и покачал головой.

    – Вот видишь, никому туда не хочется. Поэтому наша основная задача – соблюдать законы, а не нарушать их. Иногда, конечно, бывают проколы, как с Эдиком… Но это исключение. Парню нельзя было снова на нары. И так у него подмоченная репутация… А мы с ним выросли в одном дворе, и бросать парня в трудную минуту, даже если когда-то он и оступился, я не имею права. Поэтому хочу сказать тебе вот что. Если завтра все сложится хорошо, расширяй свою секцию. Мы тебе пару филиальчиков поможем открыть в Солнцеве. Бери себе помощников, пусть у нас будет сильная секция карате. Сейчас ты должен проявить себя по части спортивной подготовки молодых кадров. Это твой участок работы. Когда с этой задачей справишься – и если сам, конечно, захочешь, – переведем тебя на более интеллектуальную работу. Нет, я понимаю, что и в карате нужно интеллект вкладывать, без него это будет простая драка. Я же имею в виду занятие бизнесом, финансами. Тут тебе придется подучиться, да и мне не мешает повысить квалификацию. Мы будем разнообразить свою деятельность, будем не только «крышей» для бизнесменов, но и сами ими станем, начнем покупать, продавать, а может, и производить что-нибудь. Будем иметь свои магазины, рестораны, предприятия, банки. Я надеюсь, мы создадим мощную империю, и она завоюет всю столицу. Тут знаешь сколько управляющих потребуется? Я на тебя рассчитываю. Только мы не должны пустить туда «черных». Ну все, – закончил Сергей и спросил: – А ты где живешь-то сейчас?

    – Квартиру снимаю, – ответил Алексей.

    – Если тебе нужны деньги – тачку купить или взнос в кооператив внести, – ты не стесняйся. Мы можем оказать тебе материальную помощь, потом отдашь…

    – Пока не надо, спасибо.

    – Я чувствую, ты нас понял, – улыбнулся Сергей.

    – Вполне.

    – И поддерживаешь?

    – Обеими руками!

    Они попрощались. Алексей спустился вниз и вышел из гостиницы.

    Домой он не поехал, а вернулся в секцию, открыл журнал с адресами и телефонами своих воспитанников и выбрал десятерых наиболее крепких и надежных парней. Обзвонил их и назначил встречу.

    Ребята собрались часа через полтора. Алексей, подражая манере разговора Сергея, коротко изложил план завтрашнего мероприятия. Как только он назвал имя Сергея Михеева, все закричали:

    – Конечно, конечно!

    Алексей прочел в их глазах, что для них участвовать в сражении с «черными» на стороне Михея – огромная честь.

    Алексей был рад, что выполнил просьбу Михея. Он подумал, что теперь у него своя бригада – спортсменов-каратистов, и он – их шеф, их сэнсэй.

    Глава 5

    Алексей приехал на место за сорок минут до начала стрелки. Неписаное правило любой разборки – не опаздывать и не устраняться от стрелки, поскольку отказ приехать считается выигрышем для противника.

    Он и раньше участвовал в разборках, еще в колонии. Они возникали иногда стихийно, в камере, в бане или на промзоне. Могли назначаться заранее. Тогда каждая группировка собирала боевой отряд. Как правило, разборка продолжалась не более 5 минут. Этого было достаточно, чтобы определить, кто сильнее в данном споре.

    Подъехав заранее к магазину «Будапешт», Алексей прогуливался вдоль торговых рядов. Вскоре он заметил ребят, которых помнил по встрече в гостинице с Михеевым. Они были одеты в короткие куртки, на головах – кепочки. Многие держали в руках свернутые в трубочку газеты. Алексей увидел стоящую недалеко «Волгу» с темными занавесками на окнах. Неожиданно занавески раздвинулись, и кто-то из машины помахал ему рукой. Алексей приблизился и разглядел на заднем сиденье Сергея Михеева. Тот сделал приглашающий жест.

    Алексей сел в машину.

    – Как дела? – спросил Сергей. – Твои приехали?

    – Скоро должны быть.

    Рядом с Сергеем сидел Виталик.

    – Сейчас ореховские подъедут с Сильвестром, – деловито сказал Сергей. – У Сильвестра давно зуб на кавказцев. Тем более территория у нас общая. Ну как, волнуешься? – спросил он у Алексея.

    – Да нет, не впервой… А если вдруг менты заберут?

    – Ну и что? Заберут, а через какое-то время отпустят. В случае чего скажешь – проходил мимо, вижу – дерутся, я заступился… А так – знать никого не знаю. Так и остальные скажут, – усмехнулся Сергей.

    – А сам ты где будешь? – поинтересовался Алексей.

    – Мне там быть не обязательно. Спор практически решен, осталось поставить последнюю точку.

    – Ладно, я пойду. Надо посмотреть, где мои пацаны, – сказал Алексей.

    – Да, кстати, как они восприняли просьбу? Мое имя называл?

    – Конечно. Ты у них в авторитете, сразу согласились.

    – Вот видишь! Считай, твоя бригада каратистов уже действует. Думаю, вы сегодня покажете, на что способны.

    Алексей вышел из машины. Тут он заметил нескольких своих учеников. Они прохаживались невдалеке и внешне старались походить на старших товарищей, которые тоже собирались рядом.

    Вскоре все подошли к киоску «Мороженое». Продавщица, предчувствуя недоброе, тут же закрыла окошко. Вдруг раздался пронзительный свист, и из-за угла магазина появилась большая группа кавказцев. Возбужденные, агрессивно размахивающие какими-то палками, они шли в сторону киоска. Неожиданно Алексей услышал автомобильный сигнал. Он обернулся и увидел знакомые зеленые «Жигули», в них он ехал на встречу с Михеевым. Из машины вышли знакомые ребята. Открыв багажник, показали всем, что там лежат аккуратно нарезанные стальные прутья. Солнцевские моментально направились к машине, все железки были разобраны. Алексей, руководствуясь кодексом чести карате, всегда дрался голыми руками, единственное исключение раньше делал для нунчаков, которые ко времени описываемых событий были по закону признаны холодным оружием. Так что он не стал брать обрезок арматуры, а лишь обмотал руки широким пластырем. Тут же вся толпа двинулась к группе кавказцев. Разговора никакого не получилось, сразу началась «махаловка».

    Алексей наблюдал за своими учениками. Те вовсю крушили кавказцев – кто руками, кто ногами, кто применял приемы бокса, забыв, что их обучали карате, но и прутья побросали. Металлом был усыпан весь асфальт вокруг дерущихся.

    Однако два «пиковых» были им не по зубам – огромные, под метр девяносто, явно профессиональные борцы, они кидали через себя молодую солнцевскую поросль так быстро и ловко, что мальчики-каратисты не успевали применять заученные ими приемы.

    Алексей понял, что пора вмешаться. Он приблизился к одному из амбалов и, улучив момент, нанес удар, целясь в возвышавшуюся над ним квадратную челюсть. Но «пиковый» боковым зрением засек Алексея и отбил его руку. Тогда левая нога каратиста нанесла противнику сильнейший удар в грудь. Тот покачнулся, но устоял. Второй кавказец поспешил на помощь и, схватив Алексея сзади, начал его душить. Алексей ударил «быка» локтем в солнечное сплетение и почувствовал, как сжимавшая его горло рука ослабила хватку. В этот момент он увидел на другой стороне улицы несколько «Жигулей». Из них выскакивали ребята славянской наружности. «Ореховские приехали», – мелькнуло в голове Алексея. Это придало ему силы, он мотнул головой назад и попал затылком в огромный нос противника. От боли тот отпустил Алексея.

    Ореховские ринулись на кавказцев. Среди них был заметен высокий светло-русый парень с чубчиком. Вероятно, это и был Сильвестр. Он с ходу врезался в гущу кавказцев, нанося кастетом удары направо и налево, и быстро оказался рядом с Алексеем. Ореховский долбанул первого амбала по голове, и тот, еще не отошедший от полученного удара ногой в грудь, рухнул как подкошенный. Алексей добил второго, стоящего с залитым кровью лицом. С прибытием ореховских бойцов фортуна явно отвернулась от кавказцев. Они почувствовали, что сил у противника больше, и начали отступать. Несколько «пиковых» уже лежали на асфальте, залитые кровью. Алексей заметил валявшиеся рядом с ними трубы, цепи, оторванные рукава, пуговицы. Внезапно раздались звуки сирены, и подъехало несколько «уазиков». Из них выскочили милиционеры с дубинками, в шлемах и бронежилетах. Стражи порядка побежали к дерущимся.

    Солнцевские тут же разбежались в разные стороны. Кавказцы не замедлили последовать их примеру. Только Алексей никуда не двинулся, подумав: «А зачем мне бежать?» Неожиданно его схватили, с силой вывернули руки и пригнули голову почти к асфальту. Алексей не сопротивлялся.

    – Товарищ капитан, одного задержали! – раздался крик.

    Через несколько мгновений Алексей оказался в милицейском «уазике». Вскоре туда были брошены какие-то незнакомые ребята и один кавказец. Машина тронулась. Все молчали, только кавказец ругался на своем языке.

    Они подъехали к какому-то отделению милиции. Их вытащили из машины и бросили в «обезьянник». Там уже было несколько человек – пьяницы, бомжи. Алексей спокойно уселся на лавку. То и дело приезжали сотрудники милиции, привозя новых участников побоища.

    В «обезьяннике» он просидел около двух часов. В отделение милиции входили люди в гражданском, всматривались в лица задержанных, куда-то уходили. Иногда после этого из «обезьянника» забирали то одного, то другого участника сражения.

    Вскоре настала и очередь Алексея. Появился старшина милиции, ткнул в него пальцем:

    – Ну ты, пошли!

    Алексей вошел в комнату. Там сидели двое в гражданском и что-то писали. Один из них указал на стул:

    – Садись.

    Другой вынул из папки чистый листок бумаги:

    – Говори, как фамилия… Паспорт есть?

    – Документов с собой нет.

    – Как фамилия? Где проживаешь?

    Алексей назвал адрес.

    – Почему оказался у магазина «Будапешт»?

    – Я? Мимо проходил… Увидел, как дерутся…

    – И, естественно, решил заступиться за братьев-славян? – с усмешкой закончил фразу мужчина.

    – Да, конечно.

    – Смотри, какая у них солидарность! – сказал один оперативник другому. – Будто заранее урок выучили! Видят – дерутся… Только интересно, кто с кем дрался? Может, кавказцы между собой дрались, а вы проходили, увидели и решили вмешаться? Так получается?

    – Я не знаю, как по-вашему получается, но я проходил мимо, вижу – «черные» славян бьют. Кто-то меня задел, я ответил. Вот и все.

    – Понятно, – сказал оперативник. – Сейчас приедут из вашего, 176-го отделения, и там уже разберетесь, кто кого защищал.

    Действительно, вскоре открылась дверь и вошел Михаил Угрюмов. Он сразу узнал Алексея.

    – О, сэнсэй, и вы здесь!

    – Да я тут случайно, – сказал Алексей.

    – Ну что ж… Ребята, оставьте нас, – попросил Михаил оперов, – нам поговорить надо.

    – Нет проблем, командир. – Оперативники вышли из комнаты.

    – Значит, ты, Алексей Синицын, связался с солнцевской братвой? – Михаил укоризненно покачал головой.

    – Я уже говорил операм, что просто проходил мимо, – повторил Алексей.

    – Хочу сказать, твои коллеги оказались неглупыми людьми – вернули пушку, подбросили ксиву. Слава богу, дело замяли. А то я бы их из-под земли достал! Кстати, Эдика не видел?

    – Какого Эдика?

    – Эдика Солнцевского. Мы его в розыск объявили, так что передай ему – как бы птичка ни летала, рано или поздно попадет в клетку.

    – Я с ним незнаком. Если Эдик – это тот, кто приходил в спортзал, то первый и последний раз его видел, – ответил Алексей.

    – Все с тобой ясно, – вздохнул Михаил. – Не ожидал я, что ты вместе с солнцевскими. Теперь будем часто встречаться.

    – Почему?

    – Да потому, что я непосредственно занимаюсь вашей группировкой.

    – Что ж, очень приятно. Только не могу понять, какая группировка?

    – Да ладно, хватит ваньку валять! – резко проговорил Угрюмов. – Тебя сейчас отпустят, ничего на тебя нет, но, полагаю, это ненадолго. Посиди пока, подумай, правильную ли дорогу выбрал и верных ли товарищей. В следующий раз церемониться с тобой не будем.

    Идеалы киногероя – Шарапова – напрочь выветрились из головы Михаила. Капитан Жеглов теперь властвовал в душе бывшего курсанта школы милиции.

    – Ты ведь по ниточке ходишь. Какое преступление совершится в районе – тебя сразу начнем трясти, ты – первый на подозрении, поскольку в колонии сидел. Это в принципе. А тут ты вляпался в соучастие в преступлении к Эдику Акопову, вы с ним, я считаю, кореша, хоть ты и отрицаешь знакомство, оба судимые, иначе чего бы он у тебя в спортзале ошивался. Оружие у него было, значит, и у тебя пистолетик где-нибудь заныкан. Пока Эдик в бегах, мы тебя возьмем в разработку, нароем чего-нибудь из твоих грешков. Когда его поймаем – он тоже отвечать будет, а пока тебе за него отдуваться. Сделаем из тебя козла отпущения.

    – А при чем здесь я? Я вас по голове не бил, с меня взятки гладки, а за других я не ответчик.

    – Ты не ответчик, а соучастник уголовного преступления. Статью я тебе мигом подберу. И пойдешь по второй ходке, станешь рецидивистом. А это, сам понимаешь, клеймо на всю жизнь. Одну судимость со временем мы могли бы с тебя снять, если бы ты вел себя прилично, – и стал бы ты полноценным гражданином. А вот сходишь по второму разу – и можешь на светлом будущем поставить крест. Перспектива у тебя тогда будет одна – готовиться к третьей посадке. Или сам чего совершишь, или мы на тебя какой-нибудь висяк спишем. Раз ты не хочешь с нами по-хорошему, то и нам незачем с тобой цацкаться. Зачем лишний рецидивист на участке?

    – Да я же не рецидивист, что вы все каркаете!

    – Будешь. Считай, вторая ходка тебе уже обеспечена, а остальное – дело техники, она у нас отработана. Усек? Все понял, я спрашиваю?

    – Все.

    – А чего молчишь, или тебе собственная судьба безразлична?

    – А что я должен говорить?

    – Мне ты ничего не должен, это тебе самому надо. Если не понимаешь – объясняю: у тебя один выход из ситуации – наладить со мной хорошие отношения, заявить о желании стать моим добровольным помощником. Ты мне поможешь, а я тебе. Вот так умные люди делают. И перспективы у тебя будут отличные, может, со временем даже на работу в милицию возьмем.

    – Этот номер со мной не пройдет.

    – Да ты не горячись, советую хорошенько обдумать мое предложение.

    Михаил встал, открыл дверь.

    – Командиры, этого выпускать надо. Он же спортсмен, случайно там оказался.

    – Понятно. А может, оштрафуем его за нецензурную брань?

    Алексей запротестовал:

    – Я никаких нецензурных слов не употреблял, я только руками махал, не более того!

    – Да что ты! А мы сейчас поищем свидетелей, подтвердят, что выкрикивал слова!

    – Это у вас не выйдет!

    – Да, ты ведь каратист? По статье Уголовного кодекса применение карате расценивается как применение холодного оружия.

    – А я приемов карате, граждане начальники, не применял. Я «махаловку» устроил.

    – Да, подкован он неплохо! Хорошую школу прошел, у самого Михея! Ладно, выпускаем его.

    Через несколько минут Алексей получил то, что было изъято у него из карманов при задержании, и вышел из отделения. Все закончилось благополучно, никто из учеников в отделение милиции не попал. Хорошо также, что Эдик или его люди подбросили пистолет и удостоверение этому поганому менту. А то, что Угрюмов – мент поганый и ничего хорошего от дальнейшего общения с ним Алексею не светит, было ясно.

    Домой ему идти не хотелось Он решил поехать в гостиницу, где располагался офис их кооператива. Может, там он встретится с Михеем. Алексей поймал такси и через несколько минут был у здания гостиницы.

    Поднявшись на последний этаж и подойдя к коричневой двери, он постучал. Дверь приоткрылась. За столом сидели Эллочка и еще одна девушка, с темными волосами, вероятно, ее подруга. Алексей спросил:

    – А Сергея Михайловича нет?

    – Вот-вот должен быть, – ответила Эллочка.

    Вскоре дверь открылась, вошел Сергей. Он был с Виталиком и еще с одним мужчиной. Алексей узнал лидера ореховских, который пришел ему на помощь.

    – Привет, герой! – сказал Сергей. – Пойдем поговорим.

    Он отвел его в сторону.

    – Стрелка за нами. Твои пацаны ходят в победителях. Однако мне сказали, что они устроили «махаловку», приемы карате почти не применяли, явного преимущества перед «черными» не имели. Не подтянись ореховские, неизвестно, чем бы дело кончилось. Ты пока не сделал из них настоящих каратистов. Возможно, еще мало времени тренируешь их. Но я хочу, чтобы карате вошло у них в плоть и кровь, а главное, в мозги. Приемы должны быть отработаны до автоматизма. Мне нужны каратисты-профессионалы, чтобы они могли с одного удара заваливать «черных». А они пока лишь любители. Сегодняшняя победа – скорее дело случая. А мне случайности не нужны. Я должен быть уверен в положительном исходе на сто процентов. Твои бойцы обязаны действовать без эмоций, без размахивания руками по-бабски. Четко, быстро отработали свою задачу и отвалили. Нужна именно высокая скорость исполнения – и в ментовку никого не заметут. Стрелки нужно проводить в три раза быстрее и с гарантированным результатом. Тогда у нас будет несокрушимая империя. Так что, хоть у тебя и черный пояс, но либо ты не способен передать свои знания другим, либо работаешь не на полную катушку, халтуришь. Разберись, в чем тут загвоздка, и сделай правильные выводы. Ты взрослый человек, я вправе требовать с тебя результат. Ты и сам должен быть в нем заинтересован. О перспективах твоего роста я уже говорил. Не разочаровывай меня.

    Они прошли в комнату.

    – Познакомься, – сказал Сергей. – Это – Сергей Тимофеев, он же – Сильвестр из Орехова.

    Сильвестр протянул Алексею руку:

    – Здорово мы помахались с кавказцами! Утерли нос черножопым!

    – Пусть знают, чья земля и чья территория, – добавил Виталик. – Теперь уже не сунутся.

    – Кстати, ты с бригадиром наперсточников связался? – спросил его Сергей.

    – Да.

    – Возьми у него комиссионные за моральный ущерб братвы.

    – Уже все сделано, – ответил Виталик, доставая из бокового кармана толстую пачку денег. – Видишь, – обратился он к Алексею, – тебе снова премия причитается! Не успел поработать – тут же бабки посыпались. А ты чего такой помятый-то? Вроде черный пояс имеешь…

    – Да два амбала взяли меня в оборот, если бы не Сильвестр, пришлось бы туговато. Как говорится, и на старуху бывает проруха.

    – А может, тебя менты поколотили? – улыбнулся Сергей.

    Виталик и Сильвестр засмеялись.

    – Почему это?

    – Да ведь тебя в ментовку забрали.

    – Забрали.

    – Что, напрягали?

    – Да так, продержали в «обезьяннике» пару часов и выпустили.

    – Теперь отдыхай, – распорядился Сергей. – Хочешь в сауну сходить? Сейчас девчонкам скажу, сделают. – Он крикнул: – Эллочка, зайди!

    Вошла Эллочка.

    – У тебя какие планы?

    – Никаких особенных, домой собиралась.

    – Что-то ты, Эллочка, в последнее время за своим здоровьем перестала следить…

    – Что вы имеете в виду?

    – В сауне давно не была…

    – Как давно? Четыре дня назад.

    – Я и говорю – давно. Вот тут молодой человек, очень симпатичный, одинокий, подающий большие надежды, – Сергей показал на Алексея, – мечтает с тобой и, конечно, с твоей подружкой попариться в сауне. Как ты на это смотришь?

    – Как скажете, Сергей Михайлович…

    – Нет, это дело добровольное, Эллочка. Хорошо, идите в сауну, располагайтесь. А Алексей сейчас к вам подплывет. Виталий, как ты насчет баньки-то?

    – Да нет, как-то не тянет сегодня… – ответил лениво Виталик.

    – А ты, Сильвестр?

    Тот покачал головой.

    – Ладно, – махнул рукой Сергей. – У нас тут дела серьезные, нам поговорить надо. А ты, Леха, иди расслабляйся.

    Алексей подумал – а почему бы действительно не расслабиться?

    – Так вы пойдете с нами? – спросила его Эллочка.

    – А куда идти-то?

    – В лифт сесть и в подвал спуститься – вот и вся дорога. У нас там своя сауна…

    Алексей и девушки сели в лифт и спустились в подземный этаж гостиницы. Они прошли по длинному коридору, куда выходили разные двери с надписями: «Техслужба», «Пожарная служба» и другие.

    Наконец они подошли к нужной двери, и Эллочка постучала. Дверь открылась. Мужчина с заспанным лицом удивленно посмотрел на них.

    – Митрич, мы в сауну пришли. Готово у тебя? – спросила Эллочка.

    – Все путем, – ответил Митрич. – Проходите.

    Они вошли в небольшое помещение.

    – Да, Митрич, скажи халдеям, пускай нам поужинать принесут – салатики, шампанское, что-нибудь сладенькое… мы с подружкой и с товарищем хотим отдохнуть, – сказала Эллочка.

    Девушки стали раздеваться. Алексей вдруг почувствовал скованность и робость.

    – Девчонки, для меня это как-то неожиданно, – сказал он. – И плавок я не взял…

    – Ой, надо же! – со смехом обратилась Эллочка к подружке. – Я ведь тоже купальник не взяла!

    – И я тоже, – хихикнула Нина.

    – Значит, придется голышом мыться… Вы не возражаете?

    – Да нет, пожалуйста, – смущенно ответил Алексей.

    – Вот видите, как хорошо! – засмеялись девушки.

    Алексей отвернулся и стал медленно раздеваться. Когда дошло до трусов, он обернулся и увидел, что девушки уже раздеты. Он отвел взгляд в сторону.

    А девчонки совершенно не стеснялись его. Каждая подняла волосы и заколола их шпильками. Потом они направились в парную.

    – Вы с нами идете? – позвала его Эллочка.

    Алексей медленно пошел за ними.

    Девушки, постелив на скамью полотенца, сели.

    – Моя подружка – ее зовут Нина, – обратилась к Алексею Эллочка, – интересуется: вы действительно большой мастер карате?

    – Да, – ответил Алексей.

    – А вы могли бы ее потренировать?

    Алексей кивнул головой, стараясь не смотреть на девчонок. Он ловил себя на мысли, что отвык от женщин и даже стесняется их присутствия.

    – А вы раньше занимались? – глядя в сторону, спросил он у Нины.

    – Нет, мы занимались другим, – улыбнулась Ниночка.

    Через несколько минут они вернулись в предбанник. К этому времени на журнальном столике стояли две бутылки шампанского, нарезанная рыба, другие деликатесы, лежала пачка «Мальборо».

    – О, поляна накрыта! – обрадовалась Эллочка. – Как быстро работает наш сервис!

    Откупорили шампанское, предварительно закутавшись в простыни.

    – Давайте выпьем за знакомство! – предложила Эллочка, подняв бокал.

    Алексей, чокнувшись, отпил четверть бокала.

    – Почему вы не пьете? – спросила Нина.

    – Я вообще не пью.

    – Ах да, мы забыли, вы спортсмен. А нам пока можно – мы ведь еще не занимаемся карате, да?

    – Конечно, – ответил Алексей.

    Девчонки захмелели быстро. Эллочка стала приставать к Алексею, приподнимала его простыню и заглядывала под нее.

    Веселье пришло само собой. Алексей полностью расслабился.

    Эллочка стала перед ним на колени, приподняла край простыни и просунула свою голову между его бедер.

    Алексей внезапно ощутил, как его член обволокло что-то влажное и горячее, потом оно стало ритмично двигаться, то вбирая головку члена в себя, то как бы выплевывая ее назад. Ему было приятно, но иногда становилось так щекотно, что он начинал ерзать по лавке. Кончить ему так и не удалось. Уставшая Эллочка, тяжело дыша, выбралась из-под простыни.

    – А вы знаете, – неожиданно заявила она, – жительницы Флориды увеличивали члены своих мужей, сажая на головку крошечных насекомых, которые кусали нежную плоть, впрыскивая под кожицу микроскопические капельки своего яда. Правда, при этом мужья испытывали ужасные боли. Головки сильно распухали, их как будто жгло огнем. Потом женщины облизывали головки, остужая жар своей прохладной слюной.

    – Ты на что намекаешь? Что у Леши член мал для твоей пасти? – встала Нина на защиту их нового знакомого. – Дай-ка я сама попробую. Все у парня в порядке, – заявила она через минуту.

    – Есть предложение поехать в гости к Ниночке. Как вы на это смотрите? – спросила Эллочка.

    – Можно, – проговорил Алексей.

    Вскоре они оделись, поймали такси и поехали к Нине. Она снимала однокомнатную кооперативную квартиру недалеко от Хорошевского шоссе. Квартира была обставлена со вкусом, по стандарту преуспевающего жителя столицы – стенка, японский телевизор с японским же видеомагнитофоном, стереомагнитола.

    Войдя в комнату, Нина тут же открыла дверцы бара, и Алексей увидел огромное количество импортных напитков – джин, мартини, виски, французский коньяк, ликеры занимали весь бар. Там же лежало два блока сигарет – «Кент» и «Мальборо».

    Алексей подумал, что, вероятно, Нина и Эллочка по совместительству работали в сфере обслуживания интуристов и занимались проституцией.

    Эллочка привычно прошла на кухню.

    – Я пока кофейку заварю! – крикнула она оттуда.

    Нина и Алексей сели к журнальному столику. Нина открыла бутылку шампанского, наполнила бокалы. Алексей вновь отпил чуть-чуть. Появилась Эллочка.

    – Мне надо ехать, проведать своего ненаглядного. Он уже звонил, волновался, почему я задержалась, но, когда узнал, что я с тобой, подруга, успокоился. Так что я покидаю вас!

    Вероятно, Эллочка посчитала, что ей не стоит быть третьей.

    Когда она уехала, Нина сразу перешла к делу:

    – Может быть, мы ляжем?

    – Пожалуй, – согласился Алексей.

    Он разделся, лег на кровать. Ниночка пошла в душ. Вскоре она вернулась в красивом длинном импортном халате. Подойдя к дивану, она сняла халат.

    Они занимались любовью полночи. Нина время от времени стонала, блаженствуя. В перерыве, отдыхая, она положила голову ему на грудь и, поглаживая волосы рукой, спросила:

    – А почему у тебя нет никаких наколок?

    «Значит, ей известно, что я был в колонии…» – подумал Алексей.

    – А зачем они мне?

    – Ну как же? Обычно все, кто выходит, имеют наколки…

    – А мне они не нужны. Я не сторонник блатной романтики.

    – В общем, как наши…

    – Это в каком смысле?

    – Ну, как ребята, с которыми ты работаешь. Они тоже не любят блатную романтику. Сергей Михайлович, наоборот, все время говорит, что мы не должны быть в криминале. Мы должны быть выше его.

    – Надо же! И часто он с тобой об этом говорит?

    – Нет, только на работе, – ответила Нина.

    – А что, ты тоже работаешь в нашем кооперативе?

    – А как же! Я такая же секретарша, как и Эллочка. Только сегодня была ее смена, а моя – через два дня.

    – А раньше где работала?

    – А раньше – в этой гостинице, внештатным сотрудником…

    Алексей отметил, что его предположение было правильным.

    – Я тебе нравлюсь? – спросила Нина.

    – Нравишься.

    – Ты мне тоже. Такой сильный, мужественный… С тобой не страшно! – Нина коснулась рукой низа его живота.

    Алексей мгновенно отреагировал на ее прикосновение. Любовная игра возобновилась…

    Утром, совершенно не выспавшись, Алексей собрался домой. Он обменялся с Ниночкой телефонами, вышел из подъезда, поймал такси и уехал.

    Войдя в квартиру, Алексей рухнул на кровать и тут же заснул. Проснувшись вечером, поехал на занятия в секцию.

    Глава 6

    Алексей тренировал пацанов, частенько участвовал в разборках. Угрюмов пока не беспокоил. По стране катился третий год перестройки. Гласность. «Огонек» постоянно выплескивал статьи, разоблачающие деятельность Сталина, Берии и других личностей, причастных к массовым репрессиям. На Пушкинской площади, у редакции «Московских новостей», собирались первые стихийные митинги. Многие люди с жаром растолковывали друг другу преимущества новой жизни перед старой, которую называли временем застоя. На телевидении шла новая программа «Взгляд», которую успешно вели Саша Любимов, Влад Листьев и другие молодые журналисты. Многие допоздна сидели у голубых экранов и смотрели очередные сенсационные материалы Мукусева, Артема Боровика, Политковского.

    В мае 1988 года вышел закон «О кооперации», разрешающий частнопредпринимательскую деятельность. В Москве стали возникать первые кооперативные точки. Сначала кооперативные туалеты. Потом появился ресторан Федорова на Кропоткинской улице. Открылись видеосалоны. Шквал видеофильмов западного производства обрушился на москвичей. В основном это были фильмы о карате с бесконечными драками, гангстерские боевики об американском рэкете и эротика. Появились первые кооперативные ларьки и небольшие магазинчики. Вернее, не магазинчики, а отделы в государственных магазинах, где торговали кооперативными товарами: джинсами, куртками. Стала поступать продукция из Польши, Турции и Китая. Но челночный бизнес тогда только зарождался. Как ни странно, самую большую прибыль получали те, кто впервые начал производить схему московского метро с указанием крупнейших магазинов: в Москву приезжали многие, и каждый нуждался в таком путеводителе. Кто умел шить, стали организовывать небольшие швейные мастерские. Шили куртки, джинсы. Отделов в государственных магазинах не хватало для реализации этой продукции. И тогда руководство Моссовета решило создать первый крупный торговый центр для кооператоров. И он был открыт на Рижской площади.

    Рижская площадь всегда была самой тихой и безлюдной площадью в Москве. И вот в один из дней она запестрела разнокалиберными палатками. Жизнь здесь забурлила. Вначале Рижский рынок работал по субботам и воскресеньям, и станция метро, в будни пустующая, в выходные еле справлялась с нагрузкой. Для многих визит на Рижский рынок был не просто поездкой за покупками. Люди отправлялись туда поглазеть на экзотический уголок советской кооперации.

    * * *

    Около двенадцати дня к Рижскому рынку подъехала бежевая «шестерка». В ней сидели пятеро: Сергей Михеев, Виталик, Костя-бригадир и двое молодых пацанов.

    Сергей приехал на рынок не первый раз. Две поездки оказались весьма успешными. Они с Виталиком сумели убедить нескольких кооператоров стать под их опеку, то есть под их «крышу». Но третья поездка была неудачной: они натолкнулись на конкурирующую команду, которую возглавлял здоровый парень под два метра ростом, с крупным красным лицом, получивший кличку Толстый. Позже Сергей узнал, что Толстый до 1988 года работал милиционером в охране метрополитена. Иногда он задерживал пьяных, просочившихся в метро, и очищал их карманы. Нередко утаивал пятикопеечные монеты, ловко вытаскивая их из контейнеров кассовых аппаратов при перевозке. Но с момента образования Рижского рынка Толстый понял, что работать милиционером не так выгодно. Он уволился и одним из первых стал промышлять рэкетом на Рижском рынке. Собрав команду из двадцати человек, Толстый практически сразу сделался хозяином рынка. Но в последнее время его позиции пошатнулись. Стали возникать новые бригады, также жаждущие наживы. Сначала крупные команды люберецкой братвы, приезжавшей из области. Толстый старался с ними не связываться, делая вид, что не замечает их. Потом появились таганские, измайловские, долгопрудненские и прочие.

    У Сергея произошел неприятный разговор с Толстым, когда они нос к носу столкнулись возле одного кооператора. Тогда Толстый, почуяв конкурента, буквально схватил Сергея за рукав, как бы говоря: это мое! Сергей удивленно посмотрел на него:

    – Не понял!

    Толстый отвел его в сторону:

    – Слушай, парень, этот рынок мой. Я здесь живу (Толстый действительно жил неподалеку). И я не хочу, чтобы ты тут появлялся.

    Сергей ничего не ответил, повернулся и ушел. Силы были неравны – его команда всего из пяти человек, а у Толстого в несколько раз больше.

    Сейчас, припарковывая машину на стоянке, Сергей увидел, что Толстый со своей кодлой стоит невдалеке, поджидая его. Он понял, что столкновение неизбежно. Сергей вышел из машины и прошептал Виталику:

    – Открой капот, будто у тебя там что-то сломалось.

    Виталик послушно вылез из машины, поднял капот и стал ковыряться в моторе, словно бы ища неисправность. Сергей посмотрел по сторонам. То и дело на стоянку подъезжали машины. Большей частью это были «Москвичи». Наконец он заметил знакомый «жигуль» синего цвета, парковавшийся рядом. Он обрадовался. Это приехали ореховские во главе с Сильвестром. С ним у Сергея были дружеские отношения.

    Приезд ореховских явился для него палочкой-выручалочкой. Он вытащил из пачки сигарету, сунул в рот и начал похлопывать себя по карманам, якобы в поисках зажигалки или спичек. Не найдя, направился к знакомым «Жигулям». Из машины вышел Сильвестр со своими спутниками. Все они были в спортивных костюмах, «адидасовских» кроссовках и куртках. Сергей подошел к Сильвестру и закричал:

    – Серега, братишка! Рад тебя видеть!

    – О! Кореш, здорово! Как дела?

    – Нормалек! А у тебя?

    – У меня тоже все о’кей!

    Михеев показал ему знаком, что хочет прикурить, и подошел почти вплотную:

    – Слушай, Серега, здесь проблема намечается…

    – Что такое?

    – Да вот, непонятка возникает… Видишь Толстого со своей кодлой?

    – Да.

    – Похоже, сейчас будет небольшая разборочка. Ты как?

    – О чем речь, братан? Конечно, я с вами!

    – Ну что, тогда я начну? – спросил Сергей.

    – А я закончу, – ответил Сильвестр.

    Сергей почувствовал большую уверенность. Он всегда был сторонником разумных поступков. Бессмысленно лезть впятером на кодлу из двадцати человек. Но из сложившейся ситуации нужно было искать достойный выход. Пацаны, которых он взял из своей спортивной секции, смотрели на него, сэнсэя, человека опытного, лидера. Поэтому Сергей должен был поддерживать свой имидж в любой ситуации.

    Он вернулся к «шестерке» и сказал:

    – Заканчивай ремонт, Виталик. Пошли на разборку!

    Виталик закрыл капот и махнул рукой пацанам. Те вылезли из машины, захлопнули дверцы и направились к Толстому. Тот презрительно смотрел на них.

    – Ну что, не послушались моего указания? Опять на рынок при-ехали? На сей раз вы лоханулись.

    – А ты контролер, что ли? – спокойно ответил ему Сергей. – У тебя билеты нужно покупать?

    – Кто я? – переспросил Толстый. – А вот сейчас узнаешь, кто я такой!

    И его кулак начал описывать полукруг, целя Сергею в челюсть. Но тот ловко отбил кулак рукой и, выбросив ногу вперед, ударил Тoлстого в живот. Толстый отшатнулся и отошел в сторону. Бойцы Тoлстого, поняв, что это сигнал к драке, ринулись на Михеева и его пацанов. Но к этому времени пять человек из синего «жигуля» присоединились к команде Михеева.

    Завязалась драка. Слава богу, ни ножей, ни кастетов ни у кого не было – только кулаки. Спортсмены одерживали верх. Вокруг собрались зеваки, они с интересом наблюдали за потасовкой. Тогда Михеев не заметил в толпе человека в коротком сером пальто. Это был вор в законе по кличке Седой.

    Неожиданно раздались звуки сирен, и три битком набитых «уазика», в простонародье именуемые «козлами», окружили дерущихся. Милиционеры, выскочив из машин, кинулись разнимать их и скручивать им руки.

    Сергей Михеев, Виталик, Костя и Сергей Тимофеев оказались в числе задержанных. Толстый, тоже схваченный, вероятно, шепнул сержанту, что он бывший работник милиции. Сержант понимающе кивнул, незаметно освободил его руки и подтолкнул вперед – мол, беги, парень!

    Вскоре Сергея, Виталика, Костю и Тимофеева повезли в 19-е отделение милиции, находящееся рядом с Рижским рынком на Трифоновской улице. Все они уже не раз были в милиции. Поэтому страха не испытывали.

    Их поместили в «обезьянник» с пьяницами, спекулянтами, пойманными на рынке. Были там и какие-то бабы, шлюхи по виду.

    Сергей знал, что сейчас будет составлен протокол либо проведена душещипательная беседа дознавателя, а потом их побьют или отпустят так. Но в последнее время их никто не бил – видели их знание приемов карате.

    Вскоре их по одному стали выдергивать на беседу с оперативниками-дознавателями. Когда очередь дошла до Сергея, его ввели в кабинет на втором этаже. Там сидели молоденький лейтенант и парень лет двадцати пяти в гражданской одежде. Видимо, они были штатными дознавателями отделения милиции.

    – Ну, садись, – сказал лейтенант, обращаясь к Сергею на «ты». Он достал бланк протокола и вопросительно посмотрел на Михеева: – Будем заполнять…

    Сергей, тут же смекнув, в чем дело, сказал:

    – Начальник, а может, не будем? Лучше ты мне небольшую лекцию прочитай, и я уйду, сделав соответствующие выводы…

    – А что, есть перспектива, что последуешь моим советам? – иронически улыбнулся лейтенант.

    – Конечно!

    – И больше к нам никогда не попадешь?

    – Никогда, товарищ лейтенант!

    – Не верю, – сказал лейтенант. – Поэтому давай-ка все же тебя запротоколируем. – Он достал ручку. – Как твоя фамилия?

    Перед лейтенантом лежал паспорт, который Сергей постоянно носил с собой. Так что называть другую фамилию не было смысла.

    – Там же все написано, начальник!

    – Нет, ты должен сказать сам, как твоя фамилия! Ладно, – махнул рукой лейтенант. – Давай начнем с главного. Зачем ты приехал на Рижский рынок?

    – Как зачем? Купить.

    – Что купить?

    – Куртку.

    – Какую куртку?

    – Варенку.

    – Так у тебя же есть куртка!

    – А я хочу вторую купить.

    – А что ты еще можешь сказать? – хитро прищурился лейтенант – видимо, он уже обладал некоторой информацией. – Что ты рэкетир и вымогаешь деньги у кооператоров? У честных кооператоров, – добавил он.

    – Кто? Я?! – удивленно проговорил Сергей. – Да ни в жизнь!

    – А нам известно…

    Неожиданно дверь открылась и вошел еще один оперативник. Он сообщил лейтенанту:

    – Только что люберецких доставили. Надо в МУР позвонить, они просили…

    – Да-да, – заторопился лейтенант. – Сейчас я это сделаю. – Он достал из-под мутного оргстекла, лежащего на его столе, листок с телефонами и стал быстро набирать номер МУРа.

    – Алло! Майор Миронов? Это лейтенант Смирнов из 19-го беспокоит. Вы просили сообщить вам, когда люберецких задержим. Так вот, они сейчас у нас. Вы как, приедете? Когда вас ждать? Хорошо. Договорились!

    Михеев знал, что люберецкая группировка в то время была истинным бичом Москвы. Вокруг казанского, а затем люберецкого феноменов не стихал шум. Приезд «люберов» всегда особо подчеркивался прессой, которая при этом здорово сгущала краски, рассказывая о так называемой молодежной бандитской группировке. Поэтому задержание люберецких нарушило планы молодого лейтенанта. Теперь все внимание, Сергей чувствовал, было приковано к ним.

    Лейтенант посмотрел на часы, просчитывая, сколько времени осталось до приезда майора, потом взглянул на Сергея и сказал, как бы подчеркивая, что ему некогда заниматься с ним – тут дела покруче заворачиваются:

    – Ну что, Михеев, может, правда поверить тебе?

    – Конечно, поверьте, товарищ лейтенант!

    – Давай мы сделаем вот как. Я тебе поверю, но посиди еще немного – часа три – в «обезьяннике». Я же имею право тебя задержать на три часа! Посиди и подумай. А когда я освобожусь, мы с тобой разберемся.

    Через несколько минут Сергей снова был в «обезьяннике». Заметив удивленные взгляды Виталика и Кости, он успокаивающе сказал:

    – Все нормально. Часа через три отпустят.

    Люберецких в отделении он так и не увидел, зато увидел бригаду муровцев, приехавших через тридцать минут после звонка лейтенанта. У многих из них под мышками виднелись «пээмы».

    В «обезьяннике» народу прибавлялось. Привезли каких-то цыган, бомжей, пьяниц, задержанных на Рижском рынке. Суббота всегда была урожайной на задержания. Сергей посматривал на часы.

    Вдруг он заметил, как проходящий мимо мордастый сержант милиции кивнул ему головой, показывая, чтобы Сергей подошел к решетке. Сержант достал сигарету и спросил:

    – Прикурить у тебя не найдется?

    Сергей вынул из кармана зажигалку и поднес огонь к его сигарете.

    – Слышь, парень, – тихо сказал сержант. – Тебя сейчас отпустят, но с тобой хотят встретиться. Далеко не уходи. Тебя мужчина лет сорока окликнет, понял?

    – Да, – кивнул Сергей. – А когда меня отпустят?

    – Минут через пятнадцать.

    Через четверть часа сержант действительно вернулся с какими-то листками бумаги и начал перечислять фамилии:

    – Михеев, со своими людьми… Все на выход!

    Сергей вышел из отделения. Уже темнело. На улице стояла «Волга», из машины ему махал рукой мужчина с седыми волосами. Сергей медленно подошел.

    – Садись, – сказал мужчина в коротком сером пальто, указывая на заднее сиденье.

    Сергей не спеша сел в машину, подав незаметно знак Виталику и ребятам, чтобы те оставались на улице.

    – Вот что, кореш, давно хочу с тобой познакомиться, – произнес мужчина.

    – А вы из милиции? – спросил Сергей.

    – Я? – рассмеялся мужчина. – Меня, Седого, ментом назвали! Легавым! Ты что?! Век воли не видать! Я – оттуда.

    – А, из блатных? – догадался Сергей. – И что, какие проблемы? За Толстого хлопотать, что ли, хотите?

    – Да нет, Толстый тут ни при чем, – улыбнулся Седой. – Я восхищен тем, как ты умеешь «махаться».

    – И что дальше? Уроки собираетесь у меня брать?

    – Во, угадал! Хочу с тобой познакомиться поближе и заодно уроки взять. Ты откуда сам-то будешь?

    – Из Солнцева.

    – У вас есть там какой-нибудь кооперативный ресторанчик, кафешка?

    – Есть, конечно.

    – Так вот, давай, кореш, с тобой завтра встретимся, часов в шесть вечера, у… Какое там у вас кафе?

    – Ну, например, «Ландыш». Это недалеко от метро «Юго-Западная».

    – Вот, давай у «Ландыша» и встретимся. Договорились?

    – Договорились.

    – Ну, значит, до встречи, кореш! Пока! – Седой дал понять, что разговор окончен.

    Михеев вышел из машины и вместе с Виталиком пошел к «Жигулям», оставленным на автостоянке.

    Добравшись до Солнцева, они зашли в кооперативное кафе, которое было под их контролем, немного выпили, закусили, обсудили сегодняшний неудачный приезд на Рижский рынок. Михеев рассказал о разговоре с Седым.

    Биография Седого была типичной для тогдашних воров в законе. С трудом окончив семь классов, поступив в ремесленное училище, впоследствии переименованное в ПТУ, Седой там долго не задержался. Проучившись год, впервые угодил на скамью подсудимых за грабеж. Потом пошли кражи, грабежи, все новые и новые сроки. В зоне Седой почувствовал себя как рыба в воде, на третьей отсидке был коронован в «законники». Вернувшись из последнего заключения в начале 1987 года, он увидел много перемен в жизни страны. Он жил на одной из маленьких улиц в Останкине и часто тусовался в Марьиной Роще и в районе Рижского рынка, знал известного вора в законе Черепа, державшего Марьину Рощу. Седой прекрасно понимал новый расклад. Прежние воры скептически относились к кооперативному движению и достаточно презрительно к рэкету как криминальному явлению. Они считали, что высший пилотаж – это карманная кража, разбой или – чем занималась банда Монгола – так называемая «разводка»: переодевание в милицейскую форму и ограбление представителей теневой экономики. Быть рэкетирами они считали ниже своего достоинства. Седой же видел, что рэкет – это будущее криминального движения.

    Но у Седого были свои проблемы. Находясь в одном районе с Черепом, он, хотя и был вором в законе, авторитета, по сути, не имел. Чтобы завоевать серьезные позиции, Седой намеревался сколотить большую бригаду. Сейчас вокруг него крутились пять-шесть пэтэушников, но их нельзя было принимать всерьез, хотя эти ребята и бредили уголовной романтикой – ходили с ножами, пели блатные песни. Но все они были хлипкими и слабенькими, так как увлекались спиртным и наркотиками. Поэтому Седой и искал закаленных, крепких ребят, спортсменов. Увидев, как умело дрались ребята из команды Михеева, он решил привлечь их в свою бригаду.

    На следующий вечер солнцевские были в кафе «Ландыш» – остекленном зале с зашторенными окнами. Ровно в шесть часов к столику Сергея и Виталика – Костя сидел за соседним столиком, мало ли что – подошли Седой и какой-то долговязый парень. Седой поздоровался и сел. Михеев заказал коньяк и шашлык. Все выпили. Седой начал разговор издалека.

    – Ну что, кореш? Как живешь, чем дышишь? – спросил он. – Ты знаешь, кто я такой?

    – Догадываюсь. Из блатных, из «синих», что ли? – проговорил Сергей.

    – Да нет. Я – «законник», жулик. Седой меня зовут. Слышал о таком? – Седой прищурил глаз.

    – Слышал – не слышал, а теперь знаю, – ответил Сергей.

    – Нашу жизнь знаешь? Воровскую?

    – Знаю.

    – Как у тебя насчет воровской идеи?

    – А почему вдруг возник такой интерес к моей персоне? – вопросом на вопрос ответил Сергей.

    – Ты, парень, не забывай, с кем говоришь! – Седой повысил голос, вероятно, выбрав в разговоре тактику подавления. – Что я спрашиваю, то и отвечай. – И, помолчав, продолжил: – Вот что я хочу тебе сказать, пацан. Я вижу, ты парень правильный, спортсмен, режим соблюдаешь, не куришь и не пьешь – по крайней мере в больших количествах, как я заметил, – намекая на то, что он выпил две рюмки коньяку, а Михеев в это время и половины не отпил. – И команда у тебя правильная, из крепких ребят. Я вот что хочу сказать. Если ты серьезным делом хочешь заниматься, то тебе нужна хорошая поддержка – в моем лице. Поэтому договоримся так: работаем вместе, деньги отчисляешь в общак. Понял меня?

    – А что значит – работаем вместе? – спросил Михеев.

    – Ты работаешь, а я тебя прикрываю – «крышу» даю, и не простую, а воровскую!

    – А я что за это?

    – Ты отчисляешь проценты.

    – И сколько процентов?

    – Ну… Пятьдесят, шестьдесят, семьдесят… Это как сходка постановит. Но, сам понимаешь, там мое последнее слово.

    – А какой резон мне под вашей воровской «крышей» быть? – спросил Сергей.

    – Как это? Ты что, парень?! Мы же воры! – сказал Седой. – Ты на зоне не парился, не знаешь – мы же воры, «законники»!

    – А если я откажусь?

    – Как это?! – опешил от такого вопроса Седой.

    – Во-первых, я не один, а с ребятами. Мне с ними надо посоветоваться, – Сергей кивнул на Виталика.

    – Так посоветуйся! Твой кореш присутствует при разговоре, все слышит, все понимает, советуйтесь!

    – Но мы не одни. У нас еще есть люди.

    – Ну, я вижу, ты не все правильно понял, – сказал Седой. – Давай-ка выйдем, подышим воздухом, и я постараюсь тебе более подробно все объяснить.

    Они вышли из кафе. Неожиданно к ним присоединился спутник Седого – долговязый парень с короткой стрижкой. Отойдя за угол кафе, где были свалены деревянные ящики из-под бутылок, Седой достал папироску, замысловатым приемом, характерным для воров в законе, свернул ее, откусил краешек, выплюнул по-блатному и направился в сторону небольшого пустыря, где не было видно ни одного человека. Закурив, он посмотрел на Сергея и внезапно, резким движением выхватив пистолет «ТТ», прижал дуло к щеке Сергея.

    – Вот что я скажу тебе, парень. У тебя выбора нет. Либо ты на меня работаешь, либо я тебя прямо здесь кончу. Понял, падла подколодная? – зло процедил Седой.

    Сергей прекрасно понимал: одно его неосторожное движение – и Седой хладнокровно нажмет на курок. В то же время сказать Седому, что будет работать с ним, – это тоже не выход.

    Неожиданно Седой вскрикнул и медленно опустился на колени. Сергей увидел, что сзади стоит Костя. В спине у Седого торчала рукоятка ножа, он вошел точно в сердце «законника».

    – Что ты сделал?! – громко прошептал Сергей. – Ты же вора убил!

    – Знаю, – спокойно сказал Костя. – Но другого выхода у нас не было. Если бы не я его, так он тебя кончил. Ты понял, братишка?

    Только сейчас Сергей заметил, что поодаль на земле лежит еще одно тело – спутника Седого, убитого Костей раньше.

    Сергей с Костей быстро оттащили оба тела с пустыря и завалили их деревянными ящиками. После этого они вернулись в кафе, и Сергей приказал барменше молчать.

    – Мы сегодня здесь не были, ты нас не видела! – сказал он ей.

    Затем они сели в машину и уехали.

    Глава 7

    Через несколько дней Сергей опять решил навестить Рижский рынок – собственно говоря, это следовало делать регулярно, ведь он пообещал некоторым кооператорам свою защиту, а после драки с «толстовцами» надо было развеять сомнения в его силе, которые могли появиться у «подшефных». Да и вообще, надо было показаться, чтобы Толстый не подумал, будто солнцевские его испугались. Двое его пацанов постоянно дежурили на Рижском, наблюдая за обстановкой, но и самому надо было приглядывать за всем хозяйским глазом. Хочешь расширять свое влияние – не ленись и сам мотайся по «объектам».

    Сергей позвонил Алексею и предложил поехать с ним в город по делам. Хотя это была суббота, день отдыха Алексея, отказать он не мог.

    В условленное время они встретились. Алексей сел в машину – Сергей был на «Волге». Они направились в сторону центра.

    – Куда мы едем? – спросил Алексей.

    – На Рижский рынок. Ты же еще не бывал на родине кооператоров и московского рэкета.

    – Мы что-то хотим там купить?

    Сергей усмехнулся:

    – Может, что-нибудь и купим… Но мы едем в основном на тусовку.

    – На какую тусовку?

    – Видишь ли, там постоянно собираются наши родственные бригады. И к тому ж у нас сейчас появилось несколько коммерсантов, которые вывозят свою продукцию. Нужно их охранять от других бригад. Понимаешь?

    Вскоре машина подъехала к Рижскому вокзалу. На этот раз Сергей оставил ее не на стоянке, а на пустыре, уже заставленном другими автомобилями. Закрыв машину, они огляделись. Алексей заметил, как здоровый верзила с красным лицом в сопровождении пятерых боевиков вразвалку направился в их сторону. Подойдя ближе, толстяк сказал:

    – А-а, опять солнцевские приехали. Мало, значит, вам прошлого раза…

    – Здорово, Юра, – как ни в чем не бывало приветствовал его Сергей. – Как дела?

    – Голова, как видишь, цела, – ответил Юра. – Чего хочешь?

    Сергей протянул руку:

    – Давай мириться. Предлагаю разделить сферы влияния. Тут на рынке всем хватит места. Вы над одними кооператорами «шефствуйте», мы над другими «крыши» возводить будем. По-моему, худой мир лучше доброй ссоры. А кто старое помянет – тому, как говорится, глаз вон. Согласен?

    Алексей с некоторым недоумением наблюдал за беседой. Он ничего не знал о состоявшейся на днях драке с «толстовцами», о приводе Сергея и других в милицию, не говоря уж об истории с Седым и его корешем. Сергей даже по пути на рынок ничего ему не рассказал. Не доверял? Нет. Позднее Алексей узнал, что у Сергея был принцип – если человек в каком-то конкретном деле не участвовал, то и знать ему о нем не нужно.

    – Ладно, хрен с тобой, – раздался голос медленно думающего Юры. – Потеснимся малость. Я не отталкиваю руку, когда мне ее протягивают. Но не забывай, что я первый начал осваивать этот рынок, тут у меня многое схвачено, так что тебе придется быть на вторых ролях.

    – Договорились. Мы теперь с тобой дружбаны. Ты долгопрудненских не видел? Или люберецких?

    – А кто тебе нужен?

    – Славка из Люберец.

    – Нет, пока не приезжали.

    – А Сильвестр?

    – Тоже пока не было. А у вас что, здесь стрелка намечена? – поинтересовался толстяк.

    – Нет, просто надо с ребятами побазарить…

    – Твое право, – ответил толстяк, равнодушно повернулся и пошел в сторону торговых рядов.

    Алексей с любопытством спросил Сергея:

    – А кто это?

    – Представь себе, бывший мент.

    – Как?!

    – Да так. Работал старшиной на станции метро «Рижская», охранял метрополитен. Как только здесь открылась золотая жила – тут же уволился из ментовки, набрал хулиганов, которых раньше задерживал, и создал свою бригаду. Теперь воображает себя королем Рижского рынка.

    – И что? Нельзя его подвинуть, разобраться с ним? – осторожно спросил Алексей.

    – На днях мы пытались. Но вытеснить его не так просто. Все же бывший мент. Да к тому же, братишка, сил у нас пока еще немного. Надо расширяться, объединяться. Время такое. Упустишь момент – потом не успеешь. Сейчас все объединяются. Смотри, у меня друзья из Люберец – они уже объединились в мощнейшую структуру.

    Про люберецкую братву Алексей слышал давно. Тогда ходили разговоры о «наездах» хулиганов из Люберец, которые били панков и прочих модных московских парней. Но затем, с развитием кооперации, люберецкие резко переориентировались и вместо забав с драками стали заниматься примитивным рэкетом – «наезжали» на первые кооперативные киоски, занимались практически грабежами, отбирая прибыль полностью. Они действовали по принципу «давай делиться». А это понятие означало у них – давай все, что есть. Многие кооператоры были напуганы люберецкими бригадами и стали искать защиты у других группировок, с кем у них сложились более-менее неплохие отношения.

    Проходя мимо киоска, Алексей увидел типичную сцену примитивного рэкета. Растерянного продавца, торговавшего самопальными спортивными адидасовскими костюмами, окружили пять здоровенных ребят.

    – Сколько стоит твой костюм?

    – Девяносто рэ, – испуганно ответил продавец.

    – А куртку отдельно продашь?

    – Куртка не продается, только все вместе…

    – Ладно, продай куртку, – продолжали ребята.

    – Хорошо, я продам вам куртку.

    – Вот тебе деньги, – один из них протянул червонец.

    – Ребята, но костюм стоит девяносто рублей, а вы мне червонец даете…

    – Правильно, – сказал один из парней. – А за восемьдесят брюки продашь.

    – Да кто их купит? Что же вы делаете?

    – Ладно, заглохни, – пробурчал третий, – пока морду не начистили.

    Взяв куртку, компания удалилась. Кооператор держал в руках червонец и с ненавистью смотрел им вслед.

    Сергей тоже заметил эту сцену и, как бы комментируя случившееся, сказал Алексею:

    – Видел? Вот такой откровенный рэкет. Но мы так действовать не будем. Запомни – мы не должны отпугивать людей. Они сами к нам потянутся. Пойдем посмотрим, как наши работают.

    Миновав несколько рядов, они подошли к небольшому прилавку, на котором лежали вязаные кофточки, свитера, фирменные наклейки.

    – Здравствуйте, – вежливо поздоровался Сергей. – Как у вас дела?

    – О, Сергей Михайлович, здравствуйте! – в один голос ответили два продавца. – Слава богу, пока нормально.

    – Как торговля?

    – Пока еще не очень. Только начало дня…

    – Все будет нормально, – успокоил Сергей. – Никто не беспокоил?

    – Пока еще нет. Но крутятся разные…

    – Это их работа. Вы поняли – если кто спросит, говорите, что работаете под Михея из Солнцева.

    – Да, конечно, Сергей Михайлович, так и скажем.

    – Если что, мы здесь. Свистните нам, мы тут же появимся.

    – Спасибо вам, Сергей Михайлович!

    – Вот видишь, – улыбнулся Сергей, когда они с Алексеем отошли от прилавка. – Нужно делать все вежливо и обходительно. Надо уметь разговаривать с подшефными коммерсантами.

    Вдруг послышался крик: «Михей!» Алексей обернулся и увидел стоящих за ними шестерых ребят в почти одинаковых клетчатых брюках.

    – О-о, люберецкая братва! Здорово!

    Ребята обнялись с Сергеем.

    – Славка! Давно тебя не видел!

    – Как дела?

    – Слава богу, ничего.

    – Спортом занимаешься?

    – А как же! Ежеквартально, – пошутил Михей.

    – Я слышал, у тебя каратист известный объявился?

    – Есть такой человек. А что?

    – Может, приехал бы к нам, позанимался с бойцами нашими…

    – Нет, у него работы много, – сказал Сергей, хитро улыбаясь и поглядывая на Алексея: видишь, о тебе уже слава пошла…

    – Ладно, братуха. А насчет наших общих коммерсантов как решим?

    – Вроде все решили, – ответил Сергей. – Адреса-то помнишь?

    – Конечно. Значит, во вторник на них «наезжаем». В жестком варианте, как договорились.

    – Особо только не бейте там…

    – Да нет, все нормалек будет. Но – в жестком стиле, – сказал Славка. – Малость посуду побьем, столы перевернем, посетителей разгоним – в общем, свою силу покажем. А вы приезжайте на следующий день и выступайте как «крыша». Потом забиваем стрелку, имитируем перед лохами разборку – и все тип-топ!

    – Правильно мыслите! – одобрил план Сергей. – Так и сделаем.

    – Но мы в доле, – напомнил Славка.

    – А как же! Куда мы денемся-то!

    – Потом мы этого коммерсанта пару раз тряханем…

    – Погоди, не гони лошадей, дай сначала первый этап проработать, – охладил Сергей пыл Славика.

    Алексей понял, что одному из кооперативных кафе предстояло пережить самую примитивную рэкетирскую «разводку», когда одна бригада приезжает и в жестком варианте исполняет примитивный рэкет, а потом приезжает другая бригада – как бы спаситель кооператора – и предлагает свою защиту. Таким образом, кооперативное кафе автоматически становится под «крышу» второй бригады, и хозяева считают, что находятся под надежным прикрытием и им больше ничего не страшно. Это – результат простого спектакля, который разыгрывают две дружественные бригады.

    Еще полдня они ходили по рынку, встречали своих коллег из других районов. Алексей здесь впервые услышал такие названия, как таганские, останкинские, ростокинские… Это были названия группировок, совпадавшие с названиями мест, откуда приезжали рэкетиры.

    Встретились наконец с ореховскими. Сергей и Сильвестр зашли в одну из кооперативных шашлычных, сели за столик и начали что-то оживленно обсуждать, рисуя на салфетке какую-то схему. Алексей тем временем сидел с остальными ребятами. Он ловил на себе любопытные взгляды ореховских. Вероятно, и они уже слышали о нем как об известном спортсмене-каратисте.

    Неожиданно в кафе появился какой-то парень. Он подошел к столику Сергея и, поздоровавшись, сказал негромко:

    – Слышь, ты – Серега Солнцевский? Блатные появились, хотят с тобой побазарить. Ты как?

    Сергей поднял голову и, немного подумав, спросил:

    – А никак нельзя без этого разговора?

    – Не знаю, сам смотри… Меня только просили тебя разыскать.

    – Скажи, что не нашел меня.

    – Я-то скажу…

    – Я не буду с ними разговаривать. Поехали отсюда.

    По каким-то причинам Сергей не захотел разговаривать с представителями элиты уголовного мира. Пока эти причины были Алексею неизвестны, а спрашивать о них он не решился.

    Сев в машину, Сергей с Алексеем выехали с площади.

    – А теперь поедем в ресторан «Якорь», – сказал Сергей. – Надо с ребятами пообщаться.

    Вскоре они оказались на улице Горького, где располагался рыбный ресторан «Якорь». Вошли и сели за специально зарезервированный для них столик в углу. Алексей обратил внимание, что моментально все официанты начали бегать по залу и обслуживать их столик. Явно Сергей имел здесь большой авторитет.

    В ресторане была назначена встреча с Виталиком, Костей и парнем по имени Олег. Заказав закуску и выпивку, Сергей наклонился к середине столика. Остальные наклонились тоже.

    – Значит, так, мужики. Время показало, что нам необходимо объединить все Солнцево. Если не успеем сделать этого сейчас, будет поздно. И имя, которое имеем, мы не сможем сохранить, а только растеряем. Поэтому я придумал следующее. Принес? – обратился он к Косте.

    Костя достал из кармана несколько фотографий и разложил их веером. Это была фотографическая схема района, включая микрорайоны, дворики и так далее. Алексей привстал и наивно спросил:

    – Откуда у тебя такая карта?

    Костя хитро улыбнулся:

    – Как откуда? В ментовке купил.

    Действительно, это была милицейская карта, на ней были показаны не только все улицы и переулки, но и нахождение каждого дома, каждого пустыря.

    – Распределяемся следующим образом, – продолжил Сергей. – Вы, – он показал на Костю и Олега, – возьмете вот эти районы. Пусть пацаны – те, которые имеют прошлое шпаны, – съездят к своим корешам и наведут мосты. Идея такая – давайте, мол, работать вместе. А кто не будет с нами, тому обломится. Поняли? Ты, – он обратился к Алексею, – возьмешь своих каратистов, из тех, кто вышел со двора, пошлешь в эти районы, – и он показал на несколько районов, прилегающих к территории секции. – Только вот здесь, – он показал на два двора, – будь очень осторожен. Тут наши враги.

    Алексей спросил:

    – А кто это?

    – Да есть один такой, – махнул рукой Сергей, – бывший пэтэушник, Шилов, по кличке Шило. Собрал своих отморозков, таких же козлов, как и он. Бредят блатной романтикой, посчитали себя крутыми… В общем, они никак не вписываются в наш дружный коллектив. А здесь, через два двора, – он снова показал пальцем, – Лобзик. Это тоже выдающаяся личность! Образование пять классов, а метит в воры в законе. Думает, если отсидел в детской колонии, так уже, как говорится, стаж пошел. Вот это и есть два наших основных врага, они уже неоднократно говорили, что работать с нами не будут. Пока мы еще не готовы преподать им хороший урок, потому что все нужно тщательно продумать. Как полагаешь, Виталик?

    – Думаю, уже пора начинать. Район потихоньку раскалывается. И у них есть определенное влияние.

    – Надо начинать, говоришь? Ладно. Леша, давай-ка завтра отправляй в этот район своих двух-трех каратистов. Пусть еще раз проведут беседу. А там уже будем думать, что с ними делать.

    Весь оставшийся вечер пили, закусывали, говорили в основном о путях и методах объединения. Из разговора Алексей понял, что в ближайшее время к ним должна присоединиться часть районов Ясенева, Чертанова, Орехова – Сильвестр их активно поддерживает.

    – Осталось совсем немного, и мы будем одними из первых в Москве, – время от времени повторял Сергей. Вероятно, идея объединения была у него своего рода манией.

    На другой день Алексей собрал элитную группу спортсменов, состоящую из десяти человек, для серьезной беседы об объединении. Он долго думал, как начать. Начал издалека, с идеи всеобщей поддержки, взаимовыручки, справедливости. Тут один из учеников – Сева – неожиданно перебил его:

    – Учитель, мы все поняли. Нам нужно проехать по дворам и поговорить с пацанами об объединении. Давайте распределяться, – обратился он к остальным ребятам.

    Алексей не ожидал такой быстрой реакции. Очевидно, Сева уже давно дошел до этой мысли и обсудил ее с товарищами. Сева был, что называется, неформальным лидером. Ребята считали этого шестнадцатилетнего паренька старшим в своей группе, хотя никаких внешних признаков вожака, так ценимых в пацанской среде, у него не было. Скорее наоборот: маленький, худенький. Единственное, что говорило о правильности их выбора, – жесткий взгляд серо-голубых Севиных глаз, свидетельствовавший о его большой внутренней силе. Алексей его уважал.

    Выходило, что группа уже готова взяться за дело. Разговор с ними был лишь какой-то формальностью. Тут же ребята наперебой стали предлагать свои варианты подходов к дворовым пацанам.

    – Я возьму такой-то двор, – слышалось то и дело.

    Старший группы, Сева, уже подводил итог:

    – Значит, так. Каждый из вас поедет по дворам. Ты – сегодня, ты – завтра… Связь через меня. Я буду сидеть на телефоне. Если что – звоните, тут же подтянемся. Скажите, учитель, – обратился он к Алексею, – а можем мы из других групп секции взять человек пять ребят? – Он сделал паузу. – Мы уже говорили с ними…

    – Быстро, однако, вы сориентировались, – удивился Алексей.

    – А что? Все люди понятливые, – сказал один из ребят. – Да и потом, авторитет ваш и Михея – он и в Африке авторитет…

    Со следующего дня развернулась «агитационная кампания». Ребята поехали по дворам и начали вести разговоры со своими сверстниками. К вечеру они приезжали в секцию и докладывали Алексею, что за них один двор, другой, третий, четвертый, микрорайон к ним присоединился… Структура постепенно разрасталась – Ясенево, Чертаново, Коньково, две бригады из Кунцева, – процесс шел нормально.

    Число учеников у Алексея с началом объединения с дворами Солнцева росло. Появилось много новых подростков.

    По совету Сергея Алексей открыл несколько филиалов и некоторых учеников отправил туда инструкторами. Но однажды произошло неприятное событие.

    Как всегда переодевшись в белое кимоно, Алексей начал тренировку с легкой разминки. Он вел занятие с группой новых учеников. Неожиданно дверь с шумом открылась, и в спортивный зал вошли шестеро плотных ребят с короткими стрижками. Один из них указательным пальцем, на котором Алексей заметил какую-то татуировку, ткнул в его сторону и сказал:

    – Ты старший, что ли?

    Алексей встал и раздельно произнес:

    – Допустим. А в чем дело?

    – А дело в том, что я Шило. Слыхал про меня?

    Алексей понял, что перед ним тот самый знаменитый Шилов, по кличке Шило.

    – Я уже сказал Михею, чтобы он своих агитаторов на мою территорию не засылал.

    Алексей, помолчав, ответил:

    – Я не в курсе.

    – Слушай, ты, – процедил Шило, – хорош пургу нести! Я понимаю, что ты большой спортсмен, но против спортсменов есть другие приемчики. – И он легким движением, скопированным у блатных, вытащил острое шило, в уголовном мире именуемое пикой. Такие Алексей видел в колонии. – Мы быстро вам крылышки подрежем, если вы по-хорошему не понимаете. Так и передай Михею и его козлам.

    Алексей не знал, что ему делать. Повод разобраться с пришельцами был налицо – явное оскорбление, их назвали козлами, была угроза подрезать крылья. Но Алексей понимал: если сейчас произойдет разборка, он засветит свою секцию и может нанести делу большой вред. Поэтому, проглотив оскорбления, Алексей промолчал.

    Шило тоже понимал, что перегибать палку нельзя. Высказав все, он презрительно сплюнул на порог зала, вышел.

    – Ты правильно повел себя, – отметил Сергей, когда Алексей разыскал его и рассказал о наглом визите Шила. – Устраивать с ним разборку в спортзале нельзя – тут же явится Угрюмов или другие менты, начнут вспоминать историю с Эдиком. Ну а Шило, раз сам лезет на рожон, свое получит.

    Прошло несколько дней. Алексей стал забывать о происшедшем. Но через четыре дня Шило напомнил о себе вновь. Случилось это в момент тренировки. Алексей через окно подвала увидел, как к дверям подъехала машина, из нее вытолкнули троих ребят. Алексей открыл окно и узнал своих учеников. Они валялись на асфальте окровавленные и сильно избитые. Алексей с пацанами выбежали на помощь.

    Алексей наклонился над Севой. Его лицо было покрыто ссадинами и синяками. Сева еле проговорил:

    – Они били нас ногами…

    – Кто вас избил? – почти закричал Алексей.

    – Шило… Шило и его команда. Их было больше десяти…

    – Зачем же вы ходили на его территорию?

    – Мы не были там. Нас перехватили рядом… – еле ворочая языком и сплевывая кровь, говорил Сева.

    Жажда мести переполнила Алексея. Он крикнул своим:

    – Ребята, вызывайте «Скорую»!.. А лучше всего – отвезите их в больницу. А ты и ты, – он указал на учеников, – пойдете со мной. Будем разбираться! Мы поставим на место этого мудака Шило! Знаете, где он живет?

    Один из пацанов сказал:

    – Я знаю.

    – Пойдем! – махнул рукой Алексей.

    Он вернулся в комнату для переодевания, достал нунчаки, сунул их за пазуху, быстро переоделся в спортивный костюм и вышел. За ним спешили двое его учеников.


    Избитых ребят привезли в больницу и оставили в приемном покое. Вместо того чтобы оказать первую помощь, там, как всегда, развели бюрократию – как фамилия, где живете, где получили травмы, кто вас избил. У Севы возникло подозрение, что сестра, которая их допрашивала, втихаря дала сигнал в милицию.

    – Надо сваливать, – шепнул Сева ребятам. Те согласно закивали головами. По незаметному знаку Севы все трое поднялись и выскочили за дверь.

    – Ну ее на хрен, эту больницу, они обычно милиции сообщают, если клиенты им кажутся подозрительными. Какая-то морда у этой сестры сексотистая, ненадежная. Давайте по домам, пацаны. Завтра увидимся.

    Но сам Сева решил домой не ехать. Он не мог перенести унижения, которому его подверг Шило. Получается, что он, лидер отборной группы каратистов, не сумел справиться с дворовым пацаном и его шавками. По самолюбию был нанесен сильный удар. «Такая обида может быть смыта только кровью, – решил для себя Сева. – Иначе авторитет в бригаде никогда не восстановишь».

    Пока они ехали в больницу и сидели там, Сева почувствовал себя лучше. Он решил не откладывать месть до другого раза. Кипевшая в нем ярость удваивала его силы.

    Сева знал, где живет Шило, и мог подкараулить его у дверей квартиры. Но вначале надо было привести себя в порядок. Он зашел в магазин рядом с больницей, купил две бутылки минералки и, свернув в подворотню, смыл с себя грязь и кровь. Потом он поймал частника и доехал до нужного дома. Поднялся на последний, девятый этаж и сел на подоконник. Сева не знал, где Шило. Тот мог уже валяться дома на диване. Но шанс встретить его перед дверью был.

    Вертя головой по сторонам, Сева заметил, что люк на чердаке не заперт – висячего замка не было. Он поднялся по металлической лесенке, откинул крышку люка и проник на чердак. Спотыкаясь о какие-то железки, Сева шагов через двадцать обнаружил такой же люк, ведущий в соседний подъезд. Он вернулся к квартире Шилова и опять уселся на подоконник, надеясь, что за время его отсутствия этот поганец не проскочил в квартиру.

    Было тихо, лишь изредка гудел лифт, двигаясь вверх и вниз, но до девятого этажа он не поднимался. Каждый раз, когда Сева слышал, что лифт приближается, он мягкими прыжками перемещался к дверям лифта и затаивался. Когда лифт начинал идти вниз, он возвращался на свой наблюдательный пост. Наконец шум поднимавшегося снизу лифта усилился настолько, что Сева понял – кто-то едет на девятый этаж. Он занял позицию сбоку от раздвигающихся дверей. Еще момент – и между створок появился покачивающийся Шило. От него разило винищем.

    Сева без замаха нанес ему резкий удар в ухо. Шило отлетел влево, к двери своей квартиры. Он тут же вытащил пику и бросился на нападавшего. Но пьяная рука не точна, и, вместо того чтобы сделать в Севе дырку, он промахнулся и получил удар ногой в челюсть. Другой на месте Шила был бы в нокауте, но он умел держать удар – помогала богатая практика ежедневных дворовых драк.

    Шило перевел дыхание, выждал несколько секунд и сделал отчаянный выпад, метя пикой Севе в глаз. Сева чудом не лишился глаза – спасла хорошая реакция. Сева схватил Шило за кулак, в котором была зажата пика, и попытался отвернуть смертоносное орудие от себя. Это ему удалось. Завязалась борьба. В какой-то момент Сева прижал Шило к стене у лифта и ударил его коленом в пах. От дикой боли рука Шила дрогнула. Выдохнув воздух, Сева нажал что было сил, и стальная игла по самую рукоятку погрузилась в грудь ее обладателя. Шило с широко раскрытыми глазами сполз по стене и остался неподвижно сидеть сбоку от дверей лифта. Сева замер и прислушался – он услышал шаги. Снизу кто-то поднимался.

    Нужно было немедленно сматываться. Только сейчас он сообразил, что не залепил «глазки» четырех дверей, выходящих на лестничную площадку. Сева застыл на мгновение. В квартирах было очень тихо, и оставалась надежда, что его никто не видел. Но мешкать больше было нельзя. Сева кинулся к железной лесенке и через несколько секунд исчез на чердаке.

    Переводя дыхание, Сева постоял над люком, ведущим в соседний подъезд, прислушался – под ним все было тихо. Поднял крышку люка, взглянул вниз – никого. Он быстро спустился на лестничную площадку и кинулся вниз по лестнице, не дожидаясь лифта. Во дворе никто Севу не заметил. Он благополучно добрался до дома и, сочинив правдоподобную историю для родителей, ушел в свою комнату и рухнул на кровать.

    Глава 8

    Алексей и двое его учеников покинули спортивный зал через десять минут – быстро собрались, вышли, сели в машину Алексея, которую он купил две недели назад. Подержанная «трешка» темно-зеленого цвета завелась сразу, и они стремительно вылетели из двора.

    Миновав несколько переулков, они въехали в арку, через которую попали в широкий внутренний двор, окруженный многоподъездными домами. Один из учеников показал на подъезд, в котором жил Шило. Не доезжая до него нескольких метров, Алексей остановил машину и сказал:

    – Иди узнай, дома он или нет.

    Парень пошел к подъезду. Вернувшись через несколько минут, он сообщил, что Шило видели в шашлычной, где он пьет вместе со своими дружками. А заведение находится на первом этаже этого же дома, только со стороны улицы.

    – Будем ждать у шашлычной, – решил Алексей. Он завел мотор и, проехав через арку, свернул направо и остановил машину.

    Ждали долго – примерно часа два, все уже извелись. Наконец они увидели, как из шашлычной с двумя товарищами вышел Шило. Он был изрядно под хмельком, клонился в разные стороны. Затем остановился и стал прощаться со своими дружками, целуясь с ними, хлопая их по спинам и говоря что-то каждому на ухо. Закончив прощаться, Шило пошел к своему подъезду, пнув по дороге урну; Алексей видел, как люди во дворе старались отойти в сторону, чтобы не оказаться на его пути. Он вышел из машины и двинулся следом за качающейся фигурой.

    Вскоре Шило подошел к двери подъезда, достал из кармана пачку сигарет, сунул сигарету в рот и начал шарить по карманам в поисках спичек или зажигалки. Он долго не мог ничего найти и принялся осматриваться по сторонам. Мимо шел мужчина, Шило прикурил у него. После этого он стал оглядывать двор – то ли пытался отыскать кого-то, к кому можно придраться, то ли искал знакомых. Но, видимо, от чрезмерного количества выпитого он не мог различить лиц. Наконец он выплюнул сигарету и вошел в подъезд.

    Алексей незаметно огляделся. Вроде бы люди во дворе были заняты своим делом, внимания на него никто не обратил. Он медленно направился в подъезд за Шилом.

    Алексей не взял с собой никакого оружия – даже нунчаки оставил в машине, решил разобраться голыми руками, отделать Шило так, чтобы тот запомнил эту встречу на всю жизнь.

    Войдя в подъезд, Алексей увидел, что лифт поднялся на последний этаж, услышал, как двери его открылись и закрылись. Он решил лифт не ждать и пошел по лестнице пешком. Когда Алексей поднимался по последнему пролету на девятый этаж, он заметил фигуру, сидящую возле дверей лифта. «Наверное, пьяный», – подумал он. Когда же он оказался на площадке девятого этажа, то увидел, что у лифта сидел Шило. Изо рта его текла тонкая струйка крови. Глаза были открыты. Он не моргал. Алексей заметил торчащую в его теле пластмассовую рукоятку той самой острой пики, которой Шило грозил несколько дней назад в спортзале. Автоматически Алексей посмотрел по сторонам. На лестничной площадке никого не было. Двери квартир были закрыты. Он взглянул наверх и сразу заметил лестницу, ведущую на чердак, люк его был открыт. Значит, убийца сразу поднялся наверх и спустится вниз через другой подъезд.

    У Алексея сильно застучало сердце. Он не знал, что делать. Приблизиться к телу не решился. Пошел вниз. Спускаясь по лестнице, внимательно прислушивался к каждому звуку – боялся попасться на глаза кому-нибудь из жильцов, прекрасно понимая, что если его засекут, то он будет единственным подозреваемым в убийстве. Попробуй докажи потом, что не делал этого!

    Спустившись на первый этаж, Алексей стал прислушиваться, не входит ли кто в подъезд. Но все было тихо. Он добежал до двери и осторожно открыл ее. Невдалеке виднелась «трешка», которую ребята подогнали к подъезду. Алексей поднял воротник куртки и, спрятав лицо, опрометью рванул к машине, стоящей с работающим двигателем. Быстро сел за руль. Машина рванула с места.

    – Ну как, сэнсэй? – поинтересовались ребята.

    Он не знал, что им ответить. Уже вывернув из арки, Алексей увидел едущий навстречу милицейский «газик» желтого цвета. На первом сиденье он заметил Угрюмова, внимательно смотрящего вперед. Алексей резко отвернул лицо и свернул налево.

    Всю дорогу он думал не об убитом Шиле, а о том, увидел ли его Угрюмов. Доехав до первого перекрестка, он свернул направо и у одного из продовольственных магазинов высадил своих учеников, предупредив их на прощание:

    – Я с вами никуда не ездил, в этом дворе не был, вы меня не видели. После окончания занятия мы все разошлись по домам.

    – Понятно, сэнсэй, – послушно ответили ученики.

    Алексей направил машину к высотной гостинице, где он намеревался переговорить о случившемся с Сергеем Михеевым.

    Подъезжая к офису, Алексей подумал, что, может быть, за ним уже следят. Поэтому оставил машину не на обычной стоянке возле гостиницы, а чуть поодаль. Стараясь не попадаться никому на глаза, он поднялся на последний этаж и без стука открыл дверь.

    За столом в приемной сидела все та же Эллочка, разглядывая какой-то журнал. Алексей, не здороваясь, подошел к ней:

    – Где Сергей?

    – Его нет, но сейчас будет, – ответила кокетливо Эллочка. – Может, кофе хочешь?

    – Нет, я ничего не буду, – резко сказал Алексей. Он молча открыл дверь кабинета, где обычно работал Сергей, плотно закрыл ее за собой и сел на диван, раздумывая, как все сказать Сергею.

    Минут через пятнадцать дверь открылась, вошли Сергей, Виталик, Костя и еще какой-то незнакомый мужчина. Алексей поздоровался с ними.

    – Случилось что? – удивленно проговорил Сергей.

    – Есть серьезный разговор.

    – Хорошо, поговорим…

    – А что случилось-то? – поинтересовался Виталик.

    – Это разговор, – Алексей сделал паузу, – конфиденциального характера.

    – Секретный, что ли? – спросил Сергей.

    – Да, секретный.

    – Говори, у нас все свои, друг от друга секретов не имеем.

    – Закройте, пожалуйста, дверь поплотнее, – попросил Алексей.

    Костя подошел к двери и закрыл ее.

    – Говори, – велел Сергей.

    Алексей рассказал о том, что случилось с тремя ребятами и как он увидел Шило у двери лифта…

    Сергей и остальные молча слушали. По их лицам Алексей понял, что особой радости от случившегося они не испытывают. После рассказа он сделал небольшую паузу и добавил:

    – И что самое обидное – в арке я столкнулся с этим ментом, с Угрюмовым…

    – А-а, с Упором, – протянул Виталик. – А он тебя видел?

    – Трудно сказать. Я выезжал из арки, он въезжал… Может, видел, может, нет. Во всяком случае, за мной никто не гнался.

    – Да, ситуация не из веселых, – сказал Сергей. Потом пристально посмотрел на Алексея: – Скажи честно, может, все же ты его завалил?

    – Ты что, Серега, как ты мог подумать? Я не собирался его убивать, только покалечить… Пролежал бы два-три месяца в больнице, ума набрался… А зачем мне на «мокруху» идти?

    – Знаешь, – в разговор вмешался Виталик, – это все так. Но ведь бывает – не рассчитаешь свои силы, начинается драка, ты применяешь какой-нибудь запрещенный прием, глядишь – уже труп лежит…

    – Да нет, ребята, что вы! Там же шило в сердце было!

    – Да, – протянул Сергей, – ситуация действительно сложная. Получается, что ты – его предполагаемый убийца. Более того, тебя будут искать сразу две организации – одна ментовская, если на тебя кто-то укажет и если Упор тебя видел, а другая – блатная…

    – При чем тут блатная? – спросил Алексей.

    – А при том, что через месяц или два его старший братец, из разряда «синих», выходит из зоны и убийства своего младшего брата, как ты понимаешь, он не имеет права прощать по блатным понятиям. И он будет тебя везде искать. А брат Шила сейчас имеет авторитет и метит на определенную «масть». – Сергей намекал на звание вора в законе. – Так что придется тебе на время забыть о спорте и уехать.

    – Куда же мне уехать?

    – Да мест-то много… Поедешь в Крым, в Ялту, возьмешь кого-нибудь из девчонок… Премию мы тебе выпишем, вернее, не премию, а зарплату за два месяца вперед – это без проблем. Будешь нам время от времени звонить, а мы будем тут обстановку изучать и, если удастся, события контролировать, – сказал Сергей. – Я думаю, что мы правильно сделаем, – обратился он к другим, – если нашего товарища отправим немного отдохнуть? Тем более что бархатный сезон еще не закончился.

    Все кивнули головами.

    – Ну а мы должны правильно ориентироваться в обстановке, поэтому сейчас все обдумаем. Ты же, Алеша, – сказал он Алексею, доставая из нижнего ящика стола толстую пачку денег и протягивая ему, – держи, вот тебе лавэ, езжай в Ялту. Номер ты там снимешь без труда – курортники в основном уже разъехались. Отдыхай, а нам иногда позванивай. Хорошо?

    Алексей кивнул и вышел из кабинета. Эллочка разговаривала с кем-то по телефону.

    – Тебе привет, – сказала она.

    – От кого?

    – От Ниночки. Хочешь с ней поговорить? – Она протянула Алексею телефонную трубку.

    Алексей решил сразу условиться с Ниной о встрече и предложить ей поехать с ним в Ялту. Выйдя из гостиницы, он отправился к ней. Возвращаться домой ему не было смысла.

    Приехав через час на квартиру к Ниночке, он позволил себе напиться…

    Глава 9

    Лейтенант Угрюмов получил по рации сообщение об убийстве Шилова через десять минут после звонка в отделение милиции соседей по лестничной площадке. Он быстро развернул свой «газик» и вскоре был у нужного подъезда. Поднялся на девятый этаж, там уже находилось несколько сотрудников его родного отделения. Они оцепили место преступления.

    Угрюмов увидел неподвижно сидящего у лифта Шилова с торчащей из груди рукояткой. Вскоре приехала следственная группа со следователем из районной прокуратуры. Подъехал и начальник Угрюмова – Веселов. Ожидали приезда начальника отделения.

    Пока эксперты-криминалисты и судебные медики делали свое дело, следователь подошел к Угрюмову и спросил:

    – Мне сказали, это ваш подопечный?

    – Не совсем так, – ответил Угрюмов. – Это территория участкового Сергеева.

    Через несколько минут приехал начальник отделения милиции. Он мельком взглянул на труп Шилова и тут же вошел в квартиру, где проживал убитый.

    Там уже заканчивался обыск. Начальник отделения стал разговаривать со следователем. Наконец он подозвал к себе Угрюмова и сказал:

    – Лейтенант, завтра мы создадим оперативно-следственную группу по убийству Шилова. Есть мнение – от сыщиков включить туда тебя с Веселовым. Но имей в виду, это убийство обязательно должно быть раскрыто, так что потряси свои источники, поговори с участковым. Нужно найти убийц!

    На следующий день Угрюмов начал «выдергивать» на допросы всех друзей Шилова, с кем он последнее время общался. Получив наводку от участкового, Михаил Угрюмов располагал данными, что Шило превратился из мелкого хулигана в рэкетира и уже имел несколько подконтрольных точек, с которых собирал «дань».

    Вскоре Угрюмову стало известно о конфликте между Шиловым и каратистом Синицыным в зале секции. Он вспомнил и темно-зеленые «Жигули» третьей модели, попавшиеся ему на въезде в арку дома Шилова. Кто-то из свидетелей вспомнил, что такая же машина стояла у подъезда Шилова во время убийства. А кто-то рассказал, что темно-зеленая «трешка» недавно появилась у Алексея Синицына.

    С этой новостью Угрюмов поспешил к Веселову. Однако капитан отнесся к сообщению не так радостно:

    – Да не лезь ты в это дело, не трогай ничего, что касается Михея и его людей, – посоветовал он Михаилу.

    – Почему?

    – А ты разве не знаешь?

    – Нет.

    – Да ведь у нашего начальства завязки с его людьми! Ты не обращал внимания, что к нашему шефу частенько стал заходить директор небольшого ресторанчика, что недалеко от «Юго-Западной»? Понял, о ком я?

    – Конечно. – Угрюмов несколько раз видел невысокого лысоватого толстячка, который с заискивающей слащавой улыбкой ходил по отделению милиции, а потом исчезал в кабинете начальника. – Ну и что? Какая тут связь?

    – А то, что это лучший друг Михея. Они вместе работали раньше, где-то в сфере общепита. И не случайно Михей направил его к нашему начальнику после убийства Шилова…

    – И что из этого следует?

    – А то, что начальник прямо сказал мне, чтобы все наши действия были основаны на четких доказательствах, а не на подозрениях и тем более не на эмоциях.

    – Но у нас же есть четкие доказательства!

    – А я вижу только эмоции.

    Угрюмов не ожидал такого разговора. Он вышел из кабинета Веселова в полной растерянности.

    Через два дня состоялись похороны Шилова на Хованском кладбище. Лейтенант Угрюмов и еще один сыщик присутствовали на них. Нельзя сказать, что похороны были пышными. Но местной шпаны и хулиганов с разных дворов собралось достаточное количество. Угрюмов многих узнал, однако брата Шилова не заметил – видимо, еще не подошел срок освобождения.

    Вскоре Михаил получил информацию, что секция карате закрыта, а Алексей Синицын куда-то исчез из Москвы.

    Михаил не переставая думал о том, кто все же убил Шилова, причастен ли к этому Алексей. То, что Алексей мог убить Шилова ударом остро заточенной пики, было маловероятным. Во-первых, на рукоятке не обнаружено отпечатков пальцев Алексея. Во-вторых, если бы между ними произошла стычка, то Алексей прежде всего использовал бы приемы карате. Однако следы побоев были незначительными. Вырисовывалась версия, что убийцей был кто-то из своих.

    Вскоре вернулся из заключения Шилов-старший. Он имел кличку Гвоздь. Впервые Угрюмов увидел его, когда тот пришел просить документы. Его пригласил к себе участковый старшина Сергеев. Гвоздю на вид было лет сорок пять. Он был худощав, жилист, среднего роста. Руки покрыты синими татуировками. Угрюмов знал, что у Шилова-старшего это была пятая ходка.

    Шилов сидел в кабинете участкового спокойно и держал себя с достоинством. На провокационный вопрос, заданный ему старшиной, собирается ли он мстить убийце, Шилов философски ответил:

    – Брата все равно не вернешь.

    Этим он как бы открещивался от всякой попытки мести.

    Однако через пару дней Угрюмов получил информацию, что Гвоздь с блатными поехал на кладбище к брату и на его могиле в присутствии группировки Шила поклялся отомстить убийце. Затем Веселов сообщил Угрюмову, что старший Шилов несколько дней назад встречался в одном из ресторанов с Михеем, но подробности разговора неизвестны. Знали только, что Шилов предъявлял какие-то претензии к Михею и разговор был достаточно жестким. На встрече присутствовали и блатные, может быть, даже воры в законе, вызванные Шиловым.

    Эта информация вызвала у Угрюмова серьезное беспокойство, и он попросил участкового Сергеева вызвать Гвоздя для профилактической беседы. У него самого не было формального повода для встречи с Гвоздем, но вправить тому мозги по части возможной вендетты ему очень хотелось.

    Гвоздь в назначенное время в опорный пункт не явился, и Сергеев с Угрюмовым отправились в известную квартиру, где раньше жил Шило, а теперь без прописки обретался его старший брат.

    Дверь в квартиру была открыта настежь. Гвоздь в одиночестве сидел на кухне и пил водку. Пока старшина объяснял Шилову-старшему правила пребывания граждан в таком режимном городе, как Москва, Угрюмов пытался придумать довод, который бы удержал Гвоздя от нового мокрого дела. С одной стороны, тот дал воровскую клятву, с другой – если он попадется на убийстве, ему точно светит высшая мера. Вот и пусть выбирает, что ему дороже: честь вора или жизнь.

    Свои соображения Угрюмов изложил Гвоздю, сменив участкового на замызганной табуретке у кухонного стола. Логичные доводы лейтенанта почему-то озлобили Гвоздя.

    – Кончилась ваша милицейская власть! – заорал он. – Сейчас перестройка, все по демократии идет, нечего из себя НКВД тридцать седьмого года изображать! Нечего на меня давить, я свободный человек, что хочу, то и делаю. А вот ты даром жрешь народный хлеб, потому как обязан защищать граждан, которые здесь живут, чтобы их пиками не прокалывали. Подозреваю, ты знаешь, кто моего брата пришил, да молчишь. Лучше скажи по-хорошему, а то я не посмотрю, что ты мент… Ты, наверно, эту тварь, Синицу, покрываешь. Мне говорили, что тот наезжал на моего брата, а ты мер не принимал. Говорят, ты с Синицей в корешах – сам небось посоветовал ему в бега удариться и знаешь, где он. Короче, ты мне сдаешь эту суку и тогда сам цел останешься.

    Угрюмов впервые столкнулся с такой наглостью. Перед ним сидел человек без паспорта и прописки, всего лишь со справкой об освобождении и открыто угрожал ему. Гвоздя можно было элементарно привлечь за нарушение паспортного режима. Но Угрюмов затаил злобу против этого рецидивиста и решил сейчас не мелочиться, а в будущем прищучить его по-крупному.

    Вскоре капитан Веселов сообщил Угрюмову, что какие-то люди из соседних отделений милиции пытаются выяснить, состоит ли в розыске Алексей Синицын.

    – Что думаешь по этому поводу? – спросил Михаил своего начальника.

    – Думаю, у них все схвачено даже в наших кругах. Наводят справки, не пора ли Синицыну возвращаться.

    – Пусть возвращается, – сказал Угрюмов. – Мы же не имеем никаких доказательств его участия в этом убийстве. Но все же не сразу. Лучше, чтобы пару месяцев его не было.

    – Я тоже так считаю, – сказал капитан.

    Глава 10

    Через три месяца Алексей Синицын вернулся из своего вынужденного отпуска. За это время он побывал в Ялте, Одессе, Кишиневе. Позвонив в очередной раз Михееву, он получил разрешение вернуться в Москву.

    – Похоже, все стихло, – заверил его Сергей.

    Когда они встретились после разлуки, Сергей, обняв Алексея, сказал ему:

    – Вроде бы все нормально, хотя, конечно, определенная опасность существует… По уголовке на тебя ничего у них нет. Мы навели справки. Ментура к тебе полностью равнодушна. Единственное – надо по-прежнему остерегаться Угрюма. Но ситуация осложнилась тем, что появился брат Шилова – уголовник, блатной, Гвоздь. Помнишь, я тебе говорил о нем?

    – Помню, – ответил Алексей.

    – Гвоздь объединился с Лобзиком и с братвой своего брата. Они создали бригаду и претендуют на власть в районе. У меня уже был с ним разговор «за жизнь»…

    – Что ты имеешь в виду?

    – За место под солнцем. Гвоздь пришел с какими-то блатными – то ли воры, то ли еще кто, – стал хвастать своими связями – Япончик, Паша Цируль, какие-то еще имена называл, с кем он на нарах парился, говорит, что у меня авторитета нет в блатном мире, воры меня не знают и не поддержат. А он – в почете и уважении, не сегодня завтра получит сан жулика. В общем, предлагал нам поделиться…

    – Чем поделиться? – спросил Алексей.

    – Чем-чем… Лавэ и коммерсантами.

    – Какими коммерсантами?

    – Братишка, ты там, на юге, немного отстал от жизни! Мы теперь покровительствуем очень многим коммерсантам. И основную претензию, или, выражаясь его словами, «косяк», он кидает на тебя и на меня, конечно. Утверждает, что мои люди – то есть ты – участвовали в убийстве его брата. И если мы не примем его предложение, то по всем блатным понятиям он обязан уничтожить убийцу своего брата. А поскольку единственным кандидатом в убийцы, по его мнению, являешься ты, а ты находишься под нашей защитой, то война неминуема.

    – Ну, и чем это закончилось?

    – Получили мы срок, по истечении которого должны дать ответ. Но сейчас разговор не об этом. В Солнцеве тебе пока появляться нельзя. Естественно, никаким карате в ближайшем будущем ты заниматься не будешь. Мы уже, кстати, нашли других инструкторов…

    – Кого именно? – поинтересовался Алексей.

    – Сейчас это неважно. Ты теперь будешь постоянно в паре с Костей. Костя во всех блатных делах толк знает. Кстати, он сейчас подъедет. Ты с ним все время будь рядом. Сам понимаешь – ситуация неспокойная. Я введу тебя в курс дела, как только Костя появится. А вот и он, – сказал Сергей, пожимая руку вошедшему в кабинет коллеге.

    – Ну как? – спросил Сергей.

    Костя обнялся с Алексеем.

    – Все узнал, все достал, – ответил Костя и протянул ему небольшой листочек. Сергей развернул его. Там, как заметил Алексей, был записан адрес и номер телефона.

    – Теперь нам будет гораздо легче, – проговорил Сергей.

    Алексей спросил его, что это за записи.

    – Понимаешь, – ответил Сергей, – это адрес заклятого врага Гвоздя. Они там, в зоне, что-то не поделили, дошло до кровавой разборки. Но вопроса они не решили до конца. И сейчас этот враг Гвоздя в Москве и выступает против коронации Гвоздя. Поэтому он – наш союзник.

    – Гвоздь назначил стрелку, – вступил в разговор Костя. – Завтра. Кого-то из воров подтащит. В кафе «Аист», в шесть вечера нас ждут.

    – Так, – задумчиво протянул Сергей. – Поедем я, Виталик и ты, – он показал на Алексея. – Ты, Костя, возьми пацанов, будете в машинах рядом, для подстраховки…

    – Но договорились, что все приезжают пустые, – сказал Костя.

    – Естественно! Но это не значит, что так будет на самом деле. И потом, я чувствую, что они предъявят нам очень серьезные требования, и неизвестно, чем эта встреча может закончиться. – Он обратился к Алексею: – Ты спортивную форму не потерял? Если что, поддержишь братков?

    – Что за вопрос? – удивился Алексей. – Конечно!

    – Значит, встречаемся завтра в офисе в пять часов и вместе добираемся до «Аиста», – закончил разговор Сергей.

    На следующий день ровно в пять часов Алексей был возле офиса. Около гостиницы он заметил три машины – «Волгу» и два «жигуленка». Машины были заполнены ребятами Сергея. Алексей сел в «Волгу» вместе с Сергеем и Виталиком. За рулем был незнакомый парень.

    Около шести часов они подъехали к кафе «Аист», расположенному на Малой Бронной. Возле кафе уже стояли две белые «Волги» и две иномарки. Рядом тусовались какие-то люди кавказской внешности – грузины или абхазцы. В кафе, несмотря на вечер, людей было мало. В самом углу они заметили столик, заставленный фруктами, бутылками с коньяком и вином. За ним сидели три человека. Двое из них были грузины. Сергей молча направился к столику. Алексей понял, что это Гвоздь и какие-то грузинские воры. Они подошли к столику, представились. Гвоздь назвал своих спутников:

    – Мераб, авторитетнейший вор союзного значения. – Тот даже не привстал. – Гоги Пицундский, в санатории вместе отдыхали, по последней ходке.

    – Михей, из Солнцева. Виталик, Алексей.

    – Какой Алексей? – уточнил Гвоздь. – Синицын?

    – Точно, Синицын, – подтвердил Алексей. Он почувствовал неотрывный враждебный взгляд Гвоздя.

    – Угощайтесь, – холодно предложил Мераб перед началом разговора.

    Тут в кафе вошел высокий мужчина в кашемировом пальто.

    – О, мы здесь! – махнул рукой Сергей. Это был Сильвестр. Он подошел и коротко поздоровался с присутствующими, сев рядом с Михеем.

    – О чем разговор? – спросил Михей.

    – Такая постановка будет, – сказал Мераб. – Гвоздь наш… – Он сделал паузу и обратился к Михею: – Послушай, мы про тебя наслышаны и хотим сказать следующее. Ты и твои отморозки живете не по правилам, не по законам, не по понятиям, как дешевые фраера. В твоем районе хозяин – Гвоздь. Он в нем родился и вырос. И пока он в зоне «отдыхал», ты его место занял. У нас здесь своя кодла, и чужим не ломится. Ты понял нас?

    Сергей помолчал.

    – А у кого у вас? Это вы там, в зоне, короли. А тут – так, погулять вышли. Что же касается района, то я тоже родился и вырос в этом районе, и меня каждый пацан там знает. А если в зоне не был, что вы на меня предъяву хотите повесить, – так это все понты. Каждый выбирает ту жизнь, которой он живет. Кто хочет – по зонам шастает, а кто – на воле живет.

    Тут в разговор вмешался Гвоздь:

    – Ты что несешь, Михей? Я видел много отморозков в зоне, но со всеми справлялся, всем рога поотшибал, бошки посносил, в натуре!

    – Михей, – продолжил разговор Гоги Пицундский, – я про тебя много слышал. Но хорош по ушам ездить! Кровь на твоих отморозках висит – братуху Гвоздя они завалили. Отвечать-то тебе придется!

    – Послушай, Гоги, – агрессивно возразил Михей, – ты за базар ответишь. Ты видел, доказательства имеешь, как брата Гвоздя мои люди валили? Ты что это такую предъяву мне готовишь?

    Гоги взорвался:

    – Ты что говоришь? Приехал, понтов нагнал, как пидор, наклонил нас, как последних петухов! Не выйдет! Нет такого закона, в натуре!

    – Ладно, – сказал Мераб, – базара не получилось. Значит, так, – обратился он ко всем присутствующим. – Я думаю, по всем законам и понятиям, надо стрелку назначить на третейском суде у авторитетнейшего вора. Согласны?

    – Хорошо, – согласился Михей, – только пусть вор будет славянин, а не «пиковый».

    – А что ты имеешь против кавказцев? – спросил Гоги.

    – Ничего. Но хотелось бы, чтоб был славянин.

    – Хорошо, – сказал Мераб, – я позвоню, с Пашей Цирулем переговорю. Устроит тебя такой человек?

    – Устроит.

    – Короче, все будет нормально. Мы сообщим тебе, когда будет стрелка. Но имей в виду – если ты ее проиграешь…

    – Тогда я сам тебя урою, – завершил фразу Гвоздь, обратившись к Михею. И добавил: – И тебя, Синица!

    На этом разговор был закончен. Никто никому руки на прощание не подал, все молча вышли. Алексей перехватил недобрые взгляды грузин, сидевших за соседними столиками.

    – Сильвестр, спасибо, что приехал. Они будут знать, что ты с нами, – сказал Сергей, едва они оказались на улице.

    – Ты всегда можешь на меня рассчитывать, – ответил тот и пошел к своей машине.

    Солнцевские тоже сели в машину. К ним подсел Константин:

    – Ну как?

    – Ничего хорошего. На третейский суд нас приглашают, к какому-то жулику.

    – К кому?

    – А хрен его знает! Кого найдут… Поехали к Отари!

    Они проехали несколько метров и остановились около телефонной будки. Михей вышел и стал звонить. Через несколько минут он вернулся.

    – Отари нас ждет. Поехали!

    Машина развернулась и помчалась в другом направлении, в сторону улицы Горького.

    Повернув направо у памятника Юрию Долгорукому, они остановились. Это был ресторан «Арагви». За столиком сидел Отари с неизвестным человеком. Сергей, Виталик, Алексей и Костя подошли к столику, поздоровались и сели. Сергей начал первым:

    – Отарик, извини, что беспокоим тебя… Стрелка была. Гвоздь притащил Мераба и Гоги Пицундского. Знаешь таких?

    – Конечно, – сказал Отари. – Как разговор прошел?

    – Ничего хорошего. Хотят вытащить нас на третейский суд к какому-то жулику.

    – К кому?

    – Пока сами не знают, будут вести переговоры. Может быть, к Цирулю, может, к кому еще…

    – Цируль вряд ли согласится, – ответил Отари.

    – А что нам делать?

    – По всем их законам и понятиям вы не имеете права уклониться. Вы должны идти.

    – Они вешают нам незаконное завладение их территорией и убийство брата Гвоздя.

    – Плохи дела, – проговорил Отари.

    – Может быть, поговоришь с кем-то?

    – А что я могу сказать? Я не имею права вмешиваться в эти дела. Ты это не хуже меня знаешь…

    – Что же нам делать? Посоветуй!

    – Думать надо. Ищите сами выход. Конечно, я переговорю кое с кем из воров, чтобы разъяснить ситуацию, но обещать ничего не могу. А что Гвоздь-то хочет?

    – Да Гвоздь голодный! Он объединился здесь с одним из шпаны – Лобзиком, они создали группировку, человек тридцать, хотят в районе власть взять.

    – А как они ходят? На карман что-то имеют?

    – Что ты подразумеваешь?

    – Ну, заряженные или пустые?

    – Я думаю, – сказал Сергей, – Гвоздь – наркоман, и ствол при нем наверняка имеется.

    – Может быть, их менты накануне стрелки заберут? Всякие случайности бывают… Иногда на дорогах кого-то задерживают, шмонают, «дурь» находят, стволы…

    Михей насторожился:

    – Но это получается западло!

    – А я что, заставляю тебя это делать? Я говорю, может возникнуть такая ситуация. Тебя ведь тоже могут замести!

    – Я пустой хожу, – сказал Сергей.

    – Вот видишь, значит, тебя не тронут. Ты же сам сказал, что они ходят «заряженные»… А ты говоришь – выхода нет! А идти к ворам или к братве и говорить, что Михей человек хороший, что я его уважаю, – поверь мне, братишка, они этого просто не поймут. – Чуть помолчав, Отари уточнил: – А на территорию кто претендует – только Гвоздь или Мераб?

    – Нет, Мераб и Гоги не при делах. Только Гвоздь.

    – Ну вот, значит, разбираться надо с Гвоздем. Ну ладно, давай-ка по шашлычку!

    Взяв стоявшую на столе бутылку «Мукузани», он стал разливать вино по фужерам.

    Через полчаса Сергей с ребятами вышли из ресторана. Настроение еще более ухудшилось. Сергей злился и нервничал. Обратившись к Алексею, он сказал:

    – Выходит, такое дело: либо они нас, либо мы их…

    – Лучше, конечно, последнее, – пробормотал Виталик.

    – Это понятно, – хмыкнул Сергей. – Но для этого все надо продумать, до мельчайших подробностей.

    «Никаких радостных перспектив, – думал Алексей, – в ближайшем будущем не светит». Реальность, стоявшая перед ними, – большая проблема с ворами в законе, которые в Москве имели, безусловно, сильное влияние. Очевидно, что трактовка этого конфликта в криминальной Москве будет не в их пользу. Это понимал каждый.

    Алексей посмотрел на своих друзей. Молчание нарушил Сергей:

    – Ну что, пацаны, поехали в Солнцево. Проводите меня, заскочим в видеосалон к Григорьичу, возьмем что-нибудь веселенькое посмотреть или боевички какие-нибудь. А потом расстанемся, – добавил он грустно.

    Все молча подошли к машине Сергея. Их ждал водитель, с которым у Алексея еще не было времени познакомиться. Сергей сел на переднее сиденье, Алексей и ребята – сзади.

    – Ну что, Володька, поехали в Солнцево, в салон к Григорьичу.

    – Понял, – ответил водитель, и машина направилась в сторону Солнцева.

    – У тебя теперь свой водитель? – спросил Алексей.

    – Да, что-то вроде этого, – ответил Сергей. – Володька – и водитель, и телохранитель, и адъютант. Как дела, Володька? – обратился он к парню. – Какую телку последний раз оприходовал?

    – О-о, Сергей Михайлович, – протянул Володька, – я уж и забыл какую…

    – Он у меня мастер на все руки, – улыбнулся Сергей, – особенно по женскому полу.

    Алексей понял, что нужна разрядка, веселая пауза.

    – А ну, Володька, расскажи, кого ты последний раз трахал?

    Володька стал рассказывать историю очередных любовных похождений, суть которой сводилась к тому, что он пришел к одной девице, а дома оказался муж, неожиданно вернувшийся, и Володьке ничего не оставалось, как сесть с ним за стол и выпить. После второй бутылки муж стал уговаривать его остаться у них переночевать.

    – В общем, Сергей Михайлович, такая хохма получилась, что даже не поверите! Он на кухне вырубился, а мне что – на вторую смену с его женой идти? Я уже не мог, – рассказывал Володька, глядя на дорогу.

    Все смеялись. Но смех был натянутый.

    Вскоре машина доехала до Солнцева. Видеосалон находился на первом этаже небольшого, практически заброшенного ателье. Кое-как его переоборудовали, повесили красочную вывеску «Видеосалон», ввинтили разноцветные лампочки, наклеили афиши зарубежных фильмов, неизвестно откуда взятых. В первом зале было нечто вроде пункта проката, в котором миловидные девушки выдавали кассеты под залог, а во втором – небольшой зал для просмотра, где Григорьич, расставив кресла на двадцать-тридцать человек, подключил цветной телевизор и повесил большой проекционный экран. Получилось что-то вроде небольшого кинотеатра. Он крутил там последние боевики.

    Машина припарковалась у видеосалона. Алексей заметил рядом новую светлую «Волгу» в экспортном исполнении. Сергей, Виталик, Костя и Алексей вышли из машины. На пороге видеосалона стояли Григорьич, его помощница и незнакомый Алексею мужчина, он вертел на пальце ключи от машины. Нетрудно было догадаться, что это владелец «Волги».

    – Здравствуйте, ребята! – сказал Сергей.

    – Сергей Михайлович! Какие люди! – приветствовал его Григорьич, быстро идя навстречу.

    – Как дела?

    – Ничего, помаленьку. Кино крутим.

    – А что-нибудь новенькое есть?

    – Да вот, только что Дмитрий Петрович приехал, из Амстердама привез кое-что…

    Дмитрий Петрович был партнером Григорьича. Он работал в Аэрофлоте и часто летал за границу, привозя оттуда порнофильмы и различные боевики. Все фильмы у Григорьича были невысокого качества. Но они были дублированы. Учитывая, что в микрорайоне у Григорьича конкурентов не было, его видеосалон пользовался большим успехом и у местной молодежи, и у публики посолиднее, которая брала кассеты напрокат.

    В этот вечер в видеосалоне никого не было. Сергей подошел, поздоровался со всеми. Пожав руку Дмитрию, он улыбнулся:

    – Небось «клубничку» привез?

    – Не без этого, Сергей Михайлович.

    – А что новенького? – подошел к ним Виталик.

    – Вот Людочка вам покажет! – ответил Григорьич.

    – Пойдемте, Виталик, – мило улыбнувшись, произнесла Людочка. – Я вам прокручу отрывки.

    – Пойдем, пойдем! – подмигнул Виталик остальным, удаляясь с Людочкой в видеозал.

    – Ребята, я отваливаю, – сказал Костя. – Сегодня видео меня не интересует. Пока.

    – Пока.

    – Так, Григорьич, что нового есть? – спросил Сергей.

    Григорьич достал список:

    – Вот новинка, это карате, это боевик, это триллер…

    – А «Крестного отца» у тебя нет? Хочу, чтобы Алексей посмотрел. Полезный фильм.

    – К сожалению, нет.

    Фильм Фрэнсиса Копполы «Крестный отец» был любимым фильмом Сергея. Он смотрел его несколько раз. Этот фильм был ему близок. Ведь организация, которую он строил, была основана именно на принципах фильма «Крестный отец» – спокойная, семейная мафия, не слишком агрессивная, которая старалась не ввязываться в конфликты, тщательно оберегая границы своего государства, своей маленькой империи.

    Взяв пару новых кассет, Сергей позвал:

    – Виталик, мы поехали. Ты с нами?

    Из-за небольшой шторы, отделявшей приемную видеосалона от подсобного помещения, высунулась голова Виталика. Он подмигнул Сергею:

    – Здесь фильм интересный, «клубничка»… Я бы хотел с Людочкой посмотреть еще пару отрывков…

    – Понял тебя, – улыбнулся Сергей и подмигнул в ответ. – Оставайся. Помощь не нужна?

    – Нет, нет! – поспешно ответил Виталик.

    Все дружно рассмеялись.

    – Пойдем, – обратился к Алексею Сергей. – Ты меня проводишь до подъезда. Заодно кассету тебе вынесу посмотреть. Есть у меня один фильм, очень интересный.

    Они сели в машину и направились к дому Сергея.

    Вскоре машина затормозила у подъезда. Повернувшись, Сергей хотел что-то сказать Алексею. Неожиданно их внимание привлек Володя:

    – Сергей Михайлович, здесь какая-то «копейка» стремная стоит!

    Действительно, немного в стороне стоял «жигуленок» красного цвета с включенным двигателем. В машине кто-то сидел.

    – Не нравится мне эта машина! – сказал Володька. – Не наша она, чужая! Ни у кого в подъезде такой нет.

    – Мало ли, – произнес Сергей, – может, кто-то в гости при-ехал. Что, теперь будешь на каждую машину «косить»? Ладно, раз ты такой бдительный, пойдем, проводишь меня.

    Попрощавшись с Алексеем, Сергей сказал:

    – Подожди минуту, Володька вынесет кассету и до дома тебя довезет.

    Сергей с Володькой вышли из машины и направились к подъезду. Внезапно красная «копейка» двинулась с места. Сергей с Володькой обернулись. Из окна «копейки» высунулась чья-то рука с пистолетом. Послышались два хлопка. Алексей от неожиданности закричал:

    – Стой! Ложись!

    Но Сергей, схватившись обеими руками за левый бок, уже медленно оседал на землю. Володька тут же прикрыл его и крикнул Алексею:

    – Там, сзади, в колонках! Скорее!

    Алексей понял, что Володька имел в виду оружие. Быстро повернувшись, он молниеносным движением выдернул из гнезда магнитофонную колонку, которая не была прикреплена. Под ней, в тайничке, лежал пистолет. Схватив его, он выскочил из машины и стал стрелять по красной «копейке». Машина тут же взревела и рванула с места. Алексей продолжал стрелять вдогонку.

    Две пули попали в заднее стекло, оно покрылось трещинами. Изнутри раздался глухой удар, и приклад автомата выбил заднее стекло «Жигулей». Тот же автомат в чьих-то ловких руках развернулся на сто восемьдесят градусов и выплюнул хорошо видную в темноте струю огня. Одна из пуль автоматной очереди слегка задела Алексею бедро. Алексей еще продолжал стрелять, кренясь на бок, а машина, визжа шинами, скрылась за углом дома.

    Володька оставил на секунду Сергея и метнулся к Алексею, выдернул брючный ремень и перетянул им бедро Алексея. Скоро кровь из раны почти перестала сочиться.

    – Тебе повезло, ранение пустяковое. Думаю, ты в состоянии помочь мне втащить Сергея в машину. В больницу вам обоим надо срочно.

    Они подняли Сергея. Тот ничего не говорил, только стонал, держась двумя руками за бок. Кровь уже начала заливать его одежду. Алексей с Володькой посадили его на заднее сиденье. Володька рванул с места.

    – Куда везти?

    – Езжай в сторону университета, – ответил Алексей. – Давай быстрее, жми! Там я покажу дорогу.

    – Ствол, ствол выбросите! – еле слышно проговорил Сергей. – Могут остановить… – И снова застонал от боли.

    – Тормозни! – приказал Алексей.

    Володька притормозил. Алексей выбросил пистолет в кусты.

    Всю дорогу Володька повторял:

    – Ничего, Сергей Михайлович, все заживет, все будет нормально! Только потерпите! Сейчас врачи помогут! – А сам время от времени поглядывал в зеркало заднего вида.

    Алексей понял: не исключается, что покушавшиеся могут продолжить преследование. Но сзади почти не было машин. Ночная Москва погрузилась в темноту. Кое-где мелькали редкие прохожие.

    Вскоре машина подъехала к больнице. На сигнал вышел старик вахтер. Володька, выскочив из машины, закричал:

    – Батя, где здесь приемный покой? Говори быстро!

    Вахтер махнул рукой, хотел сказать: «Не положено», но машина уже въехала на территорию больницы и направилась к приемному покою.

    Володька выскочил, оставив двигатель включенным, и побежал в приемный покой. Через несколько мгновений он уже шел обратно, ведя за собой врача. Сзади два санитара несли носилки. Они вытащили раненого Сергея и положили его на них.

    – Давай, доктор, быстро делай операцию, – командовал Володька, – вытаскивай пулю! У нас тут и второй раненый есть, – он указал на Алексея.

    Достав из бокового кармана пиджака толстую пачку червонцев, он сунул ее в карман халата совершенно растерявшегося врача.

    – В общем, так. Сделаешь как надо – получишь еще столько же. Стукнешь в милицию – тебе каюк.

    Вскоре Сергея отвезли в операционную. Володька подошел к Алексею, ждущему своей очереди.

    – Уезжать отсюда нельзя. Надо организовать охрану. Там, во второй колонке, у меня еще один «ствол». Я пойду ребятам позвоню – пусть подтягиваются.

    Пока Володька бегал звонить, Алексей сидел в машине и всматривался в темноту. Нехорошие мысли одолевали его: «Кто же стрелял в нас?.. А вдруг ранение окажется смертельным?.. А вдруг заражение крови? А вдруг сейчас приедет милиция и устроит целое дознание? Ведь врач обязан в случае такого ранения сообщить в милицию!..»

    Вдруг со стороны зеленой аллеи, упиравшейся в приемное отделение, медленно подъехала машина с выключенными фарами. Это была темно-синяя «семерка». В машине находились два человека. На переднем сиденье – парень в кепке, с дымящейся сигаретой. Немного опустив стекло и посмотрев на машину Сергея, он спросил Алексея:

    – Слышь, землячок, а где здесь хирургическое отделение?

    Алексей пожал плечами:

    – Я не знаю. – И подумал: «Вот и вторые киллеры, они должны закончить дело! Наверное, высматривают, где Сергей. Почему же Володька так долго не возвращается?» «Семерка» была явно подозрительной. Пассажиры никуда не торопились. Парень с сигаретой продолжал изучающе рассматривать Алексея, как бы выясняя, один он или не один.

    – А это что?

    – Это приемное отделение, – ответил Алексей.

    – Может быть, чуть дальше хирургия?

    – Может быть…

    – Ну ладно. – Парень поднял стекло. Машина медленно тронулась.

    Вскоре появился Володька.

    – Слышь, Володька, – сказал Алексей, – «семерка» какая-то подъезжала…

    – Я видел, просто не подходил. Держал их под контролем, так что не волнуйся. Я позвонил, Виталик к какой-то бабе поехал, дома нет. Костя с пацанами скоро подъедут. Я пока один тут подежурю. А вот и за тобой пришли.

    Появились те же санитары, помогли Володьке положить Алексея на носилки и унесли его.

    Примерно через час стали подъезжать машины. Вначале Константин с пацанами. Затем появился и Виталик. Все сели на скамью в небольшом больничном дворике перед приемным отделением и, дымя сигаретами, стали размышлять над тем, кто мог организовать такое покушение.

    Версий было много. Виталик настаивал на том, что скорее всего это ошибка.

    – Послушайте, братва, – говорил он, – в этом районе Сергея все знают. Кто из местных поднимет на него руку? Подумайте сами! Это явная ошибка! Его с лохом перепутали!

    – Но ты же сам себя опровергаешь! – сказал Константин. – Если его все знают, то кто может перепутать его с лохом, с коммерсантом?

    – Значит, заезжие…

    – Братан, ты не прав! – твердо заявил Константин. – Я думаю, у этого дела ноги растут от воров.

    – Ничего, – сказал Виталик. – Завтра с утра всех задействуем и, думаю, узнаем. Обязательно кто-то что-то слышал, видел – все узнаем!

    Вскоре на пороге появился радостный Володька.

    – Все в порядке, ребята! – сообщил он. – Операцию Сергею сделали, пулю достали, самочувствие нормальное. Сейчас его отправляют в палату. А у Алексея ранение вообще, сказали, пустяковое. Пуля ведь прошла вскользь.

    Виталик, расстегнув пиджак, вытащил пачку денег и протянул Володьке:

    – На, отбашляй доктору лавэ! Пусть сделает хорошую палату, с телевизором, с телефоном.

    – Я уже его подкормил.

    – Дай еще, не скупись! Главное, чтобы в ментовку не сообщал!

    – Все в порядке, договоренность есть. Припугнул его хорошенько…

    – Ты особо-то не перебирай, – властно сказал Виталик, показывая, что главным на хозяйстве остался он. – Нужно организовать хорошую круглосуточную охрану. Пусть двое станут у палаты и несколько на улице, с рациями.

    Через час разошлись, распределив между собой обязанности по охране Сергея и Алексея. В обязанности Виталика входила доставка следующим утром фруктов и соков.

    Около девяти часов утра Виталик подъехал к зданию больницы. Он сразу заметил у корпуса, где находился Сергей, несколько фигур. Это были боевики для охраны. Ребята стояли по двое-трое, в разных местах, контролируя подступы к корпусу. Практически весь корпус был оцеплен.

    Поднявшись на четвертый этаж, Виталик увидел сидящих у лифта ребят. В коридоре тоже находилось несколько человек. Пробегавшие мимо медсестры кокетливо улыбались и заигрывали с охранниками. Сестру, которая непосредственно обслуживала палату Сергея и Алексея, звали Тамара. Виталик поздоровался с ней, вытащил из сумки купленные на рынке фрукты, хорошие соки и сказал:

    – Тамара, вымой фрукты, приготовь все и отвези на тележке Сергею и Алексею.

    После этого он открыл дверь палаты и вошел внутрь. В небольшом помещении, рассчитанном, видимо, на четверых, стояли две кровати, на них и лежали ребята. Рядом с койкой Сергея стояла капельница. Сергей лежал неподвижно, с открытыми глазами.

    – Привет, ребята! – сказал Виталик. – Как ты, Сергей?

    Сергей отвел взгляд от потолка.

    – Ничего, нормально, – тихо проговорил он.

    – Не очень болит?

    – Больно, заморозка, видно, отходит.

    – Самое главное – жив остался. А остальное заживет! – подбодрил его Алексей. – Я-то неплохо себя чувствую, даже встать могу, скоро и ты пойдешь на поправку.

    Сергей кивал головой.

    – А что жене моей сказали? – спросил он тихо.

    – Я не в курсе, – пожал плечами Виталик. – Костя отправился с ней разговаривать, вроде скажет, что ты в командировку уехал, по делам.

    – Правильно. Пока ничего не говорите про ранение. А выписываться отсюда мне нельзя. Врач недавно приходил, осмотрел, говорит, очень большая потеря крови. Нужно постоянное медицинское наблюдение.

    Сергею, конечно, хотелось, чтобы жена пришла его навестить. Но не стоило волновать Лену, а кроме того, нежелательно, чтобы она «светилась» среди его бригады. Сергей четко отделял семейную жизнь от работы.

    Мысли о жене вытеснили из его головы все остальное, голоса Виталика и Алексея стали доноситься глухо, как через вату. У него начала кружиться голова, и одновременно волна воспоминаний нахлынула на Сергея, он на какое-то время почти полностью отключился от действительности. Он думал о жене и детях.

    Елене шел 28-й год. У них были два сына – пяти и шести лет. Сергей и Елена учились в одной школе, правда, он был на несколько классов старше ее, так что в школе интерес друг к другу у них не возник. А спустя года три после окончания школы Сергей встретил свою будущую жену на дискотеке. Оба помнили друг друга, у них были общие учителя, общие знакомые, поэтому темы для разговоров нашлись. Сергей ухаживал за Еленой целый год и не старался уложить ее раньше времени в постель – для этого у него были девочки-однодневки. Он знал, что Елена девственница, и в выборе жены это обстоятельство играло далеко не последнюю роль. Он хотел быть единственным мужчиной в ее жизни, так ему советовала мать. Они поженились в год Олимпиады.

    Он знал: она догадывается, чем он занимается, и ей далеко не все нравится в его образе жизни. Но она любит его, он обеспечивает ей хороший материальный достаток. А в будущем, она надеется, он займется чем-нибудь менее рискованным. А пока она воспитывает детей и старается думать в основном об этом…

    Постепенно голоса начали звучать громче, Сергей обрел способность опять все хорошо слышать.

    – Ладно, не расстраивайся, командир, – шутливо говорил Виталик. – Все будет нормально! Если нужно, и кровь добудем.

    – Не надо, – проговорил Сергей, – тут все есть. А Володька-то правильный парень оказался! Заметил чужую машину! – неожиданно добавил он. – Никто не ищет эту машину, не установили чья?

    Виталик отрицательно покачал головой.

    – Как ее найдешь теперь! Сам понимаешь – провалилась сквозь землю. Может, сожгли ее… Сам-то что об этом думаешь?

    – А-а… Стараюсь вообще не думать – не до этого. Главное сейчас – выздороветь. А потом уже буду думать о чем-то…

    Дверь в палату открылась, и паренек, стоявший возле лифта, заглянул внутрь и встревоженным голосом сообщил:

    – Сергей Михайлович, извините, пожалуйста… Алексей, менты идут! Ребята со стволами в разные стороны разбежались, кто пустой – остался… Кстати, Виталий, а вы пустой или нет?

    – Конечно, – ответил Виталик, – зачем мне оружие? Вот, друзей пришел навестить…

    – Ладно, извините. – Паренек исчез.

    – Виталик, обстановка накаляется, не надо тебе здесь светиться, отваливай по-тихому, тем более что в нашем инциденте ты не участвовал.

    – Хорошо, Сергей, как скажешь. Поправляйтесь, братаны, – с этими словами Виталик выскользнул за дверь вслед за пареньком.

    Спустя минуту в палату вошел мужчина в белом халате, а за ним два милиционера, на которых поверх формы также были надеты белые халаты.

    – Здравствуйте, – сказал мужчина.

    На вид ему было около тридцати пяти лет, он был худощавый, в пиджаке и в галстуке. Рубашка серого цвета. Он подошел к койке Сергея и сел на стул. Милиционеры остались у двери.

    – Я следователь районной прокуратуры Столяров, – представился он. – А это оперативные работники из районного отделения милиции. Михеев Сергей Михайлович? – уточнил он, раскрывая папку с бумагами. – По факту вашего ранения возбуждено уголовное дело.

    – Я претензий никаких не имею, – еле слышно проговорил Сергей, – никакого дела заводить не надо. Это так, бытовая ссора… Вероятно, кто-то меня с кем-то спутал…

    – Здесь уже не вам решать, – строго оборвал его следователь, – возбуждать дело или нет. Оно возбуждено автоматически. Любое ранение ведет к возбуждению уголовного дела по самому факту, независимо от того, хотите вы этого или нет. Даже если вы уже договорились с врачами, – он поддел Сергея. – Поэтому я должен задать вам несколько вопросов. Простите, – он обратился к Алексею, – а вы кто?

    – Я его друг.

    – Вы тоже получили ранение при покушении на вашего товарища?

    – Да.

    – Но вы можете ходить. Так что, пожалуйста, выйдите. Я допрошу вас отдельно.

    Алексей вышел из палаты. Он увидел, что коридор заполнен сотрудниками милиции. Кто-то в гражданской одежде, кто-то – в форме. Ребят-охранников развели в разные кабинеты, там уже проходили допросы. Вероятно, в гражданском были следователи прокуратуры.

    К нему подошел мужчина в темном костюме:

    – Вы не стойте здесь, отойдите в сторону. Посидите пока на стуле.

    Алексей опустился на стул. Коридор опустел, посторонних не было, а милиционеры контролировали выходы из кабинетов.

    Вскоре дверь палаты Сергея открылась, оттуда вышел следователь Столяров. Он тут же подошел к Алексею.

    – Ваша фамилия Синицын?

    – Да.

    – Мне нужно допросить вас как свидетеля. Поедем в прокуратуру. По-моему, вы вполне транспортабельны.

    – А что мой друг?

    – Ему стало плохо. Он отказался давать какие-либо показания, поэтому мне необходимо допросить вас. Если вам станет хуже, мы вас привезем назад.

    Они спустились вниз и сели в черную «Волгу». Справа и слева от Алексея сели милиционеры.

    Ехали молча. Первым заговорил Алексей:

    – Я что, арестован?

    – Зачем же? Вы задержаны.

    – А почему такая охрана?

    – Это на всякий случай – меры предосторожности, чтобы вы не сбежали.

    – Значит, я все-таки подозреваюсь в чем-то?

    – Я же сказал вам – пока рано об этом говорить. Все покажут следственные действия, допросы свидетелей. Пока вы лишь свидетель…

    – А что означает слово «пока»? – спросил Алексей.

    – Значит, в настоящее время. А что будет дальше – никто не знает.

    – То есть, возможно, я стану подозреваемым?

    – Конечно, – ответил следователь.

    – В таком случае мне необходим адвокат.

    – Пока адвокат вам не нужен. Вы только свидетель. Когда будете подозреваемым – если будете, конечно, – поправился Столяров, – тогда пожалуйста, мы организуем вам адвоката.

    Наконец они подъехали к зданию прокуратуры. Никакой вывески не было. При входе в стеклянной будке сидел милиционер. Районная прокуратура занимала первый этаж большого жилого дома на набережной Москвы-реки. Все проходившие по коридору были в гражданском. У некоторых под мышками виднелись пистолеты.

    Через несколько минут Алексей и Столяров вошли в небольшой кабинет. Там стояли два стола, заваленные бумагами и папками. Сбоку на небольшом столике стоял компьютер, рядом лежали бланки протоколов допроса, выемки, задержания и другие, необходимые для любого следователя.

    Столяров открыл журнал, взял бланк допроса и начал заполнять его.

    – Итак, – обратился он к Алексею, – опишите, пожалуйста, весь день, с утра до вечера, когда произошло покушение на известного вам Сергея Михеева.

    Алексей начал рассказывать, как они проводили время, естественно, опуская главные моменты – встречу с Отари, другие имена. Он стал строить свою версию, аналогичную той, какую выработал сам Сергей, – дескать, спутали с кем-то.

    По выражению лица следователя Алексей видел, что тот не верит ему, но все равно кропотливо записывает все показания, уточняет детали, стараясь выяснить – был ли конфликт, был ли человек, который мог мстить. На все это Алексей отвечал одно и то же:

    – Конфликта не было. В нас стреляли по ошибке.

    В дверь постучали. Вошли два человека в гражданском. По их внешнему виду нетрудно было догадаться, что это оперативные работники. Один из них тут же взял листок показаний Алексея и стал внимательно читать их. Прочтя, он сказал:

    – Значит, с твоих слов, Синицын, выходит, что ты не в курсе и, как говорится, не при делах?

    Алексей спросил:

    – А с кем я разговариваю? Кто вы?

    – Мы-то кто? А то ты нас не узнаешь! – сказал один из них, пристально глядя ему в глаза. – Мы с Петровки. С тобой, Синицын, мы хотим отдельно поговорить. Вы разрешите нам? – обратился он к следователю.

    – Хорошо, – ответил Столяров и вышел из кабинета.

    – В общем, так, – сказал один из оперативников, – мы хотели переговорить с твоим шефом, но врачи нам запретили в связи с ухудшением состояния его здоровья. Поскольку из окружения Михеева ты – более-менее сведущий человек, мы решили поговорить с тобой. Мы обладаем информацией, кто организовал покушение на Михеева.

    Алексей удивленно посмотрел на него:

    – И кто же?

    – Погоди, не торопи! – сказал второй оперативник.

    Алексей знал, что менты иногда кидают такие понты – мы знаем, мы можем найти и так далее, естественно, в обмен на определенную информацию, которую они хотят получить. Алексей решил никакой информации не давать и придерживаться той же тактики, что и при допросе у следователя.

    – Так вот, Алексей, – продолжил оперативник, – нам известно, кто покушался на Михеева.

    – Так скажите!

    – Нет, мы тебе этого не скажем, потому что тут же начнется криминальная война, а этого мы допустить не можем. Убийцу, покушавшегося на жизнь твоего шефа, мы будем искать сами. И мы найдем его, не сомневайся! Но если с вашей стороны возникнут какие-либо движения…

    – Что вы имеете в виду?

    – Ответные шаги. Грохнете кого-нибудь и тому подобное. Ты передай, Синицын, своим коллегам, – оперативник сделал паузу, – что тогда пощады от нас не будет. Мы всех вас повяжем – по более серьезным преступлениям. Да, и еще, – добавил он в заключение, – скажи своим, чтобы сняли охрану в больнице. Мы милицейскую поставим, более надежную.

    – Да уж, конечно! – с иронией отозвался Алексей. – Знаем мы вашу охрану!

    Дверь кабинета открылась, и вошел следователь Столяров.

    – Ну что, Синицын, продолжим допрос? – И обратился к оперативникам: – Прокурор требует сегодня закончить.

    Те вышли из кабинета.

    Минут двадцать Алексей давал все те же показания следователю. Вскоре допрос был окончен, и Алексей покинул кабинет – свободным. В больницу он решил не возвращаться.

    Вечером он узнал, что действительно их охрана была снята и милиционеры поставили свою.

    Через неделю Сергей выписался из больницы. Он сразу же уехал в хороший подмосковный санаторий.

    Пока Сергей отдыхал, Алексей, Виталик и Константин не переставали гадать, кто мог организовать покушение на Сергея. В конце концов, наведя справки через дворовые источники, сошлись на мнении, что к этому делу причастен Гвоздь: через дворовую шпану он неоднократно высказывал угрозы в адрес Сергея и Алексея.

    В один из дней Алексея на улице как бы случайно встретил Угрюмов.

    – Тебя недавно подстрелили. Ну хоть легко отделался. Прокуратура возбудила по факту огнестрельных ранений уголовное дело, но, думаю, скоро закроет, так как нападавших вряд ли разыщут, а в еще одном «висяке» она не заинтересована. Я не сомневаюсь, что это дело рук Гвоздя, хотя стрелял, конечно, не он. Интересно, организовав нападение до проведения стрелки, о которой он с вами договорился, Гвоздь нарушил неписаные правила и поставил себя вне воровского закона. Так что вряд ли кто-нибудь будет теперь за него заступаться. По моим данным, он уже начал скрываться – дома не живет, я проверял. Есть сведения, что недавно он взял под себя продуктовый магазинчик и там показывается.

    – А где этот магазин?

    – Да вон, прямо на нас смотрит, – и Угрюмов указал на противоположную сторону улицы. – Ну, бывай.

    Алексей пришел домой и позвонил Виталику, чтобы поделиться информацией, полученной от Угрюмова. Секретарша ответила, что тот занят и просит сказать, что к Алексею заедет Костя, которому и надо все передать.

    Костя появился быстро и, выслушав Алексея, попросил показать магазинчик. Они вышли на улицу. Костя что-то прикидывал, настроение его на глазах улучшалось. Наконец они дошли до магазинчика и там распрощались.

    Через три дня Константин снова приехал к Алексею. Он был очень радостный.

    – Леша, похоже, наши дела скоро будут о’кей! – сказал он. – Поехали! Навестим врага Гвоздя. Помнишь, я достал его адресок?

    Ребята двинулись в сторону Сокольников. Миновав несколько перекрестков, машина оказалась в районе Ростокина и подъехала к старому пятиэтажному дому сталинской постройки. Они не стали выходить из машины, чего-то ждали. Алексей спросил Константина:

    – Что мы сидим?

    – Сейчас один человек подойдет.

    Минут через десять к машине подошел худощавый парень лет двадцати пяти.

    – Ну как, Хохол? – обратился к нему Костя.

    – Он дома, водку пьет с каким-то корешем.

    – Идите, – сказал Костя. – Подниметесь на этаж, Хохол текст скажет, а ты постарайся лицо свое не показывать, а хмыря того блатного запомни на всякий случай. Понял?

    – Конечно, – ответил Алексей.

    Хохол поднялся на четвертый этаж. Алексей остановился этажом ниже и стал так, чтобы хорошо была видна дверь. Хохол подошел к двери и позвонил. Через несколько секунд послышался какой-то шум, загремело, видимо, ведро и раздалась ругань. Наконец дверь открылась, и Алексей увидел худощавого человека лет пятидесяти, внешне чем-то похожего на Гвоздя, с очень злым лицом. Тот посмотрел на Хохла. Парень спросил:

    – Кирьян?

    – Кому Кирьян, а кому Кирьян Матвеевич!

    – Гвоздь на разборку вызывает, – сказал Хохол.

    – Чего же он не через блатных, а фраеров засылает? Порядок, что ли, забыл?

    – Не знаю. Я человек нанятый, мне бабки заплатили – я весточку передал. В общем, завтра, в пять часов. В Марьиной Роще пивнушку знаешь? Туда зовет.

    – Хорошо. Передай этому падле – приду и сразу урою! Тебе чего, забашлять надо?

    – Нет, все уплачено, – ответил Хохол. – Ладно, я пошел.

    – Давай! – махнул рукой блатной.

    Алексей с парнем быстро спустились вниз и сели в машину.

    – Ну как? – с нетерпением спросил Константин.

    – Нормалек! – хмыкнул Хохол. – Сработало!

    – Так, теперь поехали по второму адресу, – распорядился Костя.

    Направились в район Солнцева. Ехали быстро, Константин посматривал на часы. Алексей не выдержал:

    – Мы что, опаздываем?

    – Да, у нас стрелка с одной бригадой, немного опаздываем. Надо успеть!

    Въехав в Солнцево, они остановились у одного из домов. Там уже стояла другая машина. Оттуда вышли двое крепких ребят.

    Алексей и Костя тоже вылезли из машины и поздоровались с ними.

    – Вон, – показал Константин, – магазинчик… Остальное сами знаете.

    – Без вопросов! – Ребята сели в машину и уехали.

    Костя подтолкнул Алексея к своей машине. Там он достал из бардачка два бинокля, один оставил себе, другой протянул Алексею.

    – Видишь, тот самый магазинчик?

    – Да, вижу.

    – Сейчас посмотрим, что будет.

    Около магазинчика остановились «Жигули». Те самые крепкие ребята вышли из машины и направились внутрь.

    – А кто это? – поинтересовался Алексей.

    – Да так, одна дружественная бригада из Подмосковья… – уклончиво сказал Константин. – Серега с ними договорился, они сейчас наезд разыграют.

    – Ясно… А к блатному зачем ездили?

    – Блатной тоже в нашей игре участвует. Он пару дней теперь будет бегать и кричать среди своих, что Гвоздь – беспредельщик, вызвал его не по правилам на разборку. Тем самым он напомнит блатным, что Гвоздь не соблюдает воровские законы.

    Алексей видел через витрину и стеклянную дверь магазина, как ребята что-то говорят двум продавцам, показывая на часы и размахивая руками. Наконец они похлопали торговых работников по физиономиям, вышли на улицу, сели в «Жигули» и уехали. Через несколько минут их машина остановилась рядом с машиной Кости.

    – Все путем, – отчитались они. – Разыграли легкий рэкет.

    – Как было?

    – Мы подошли, говорим: ребята, под кем стоите? Они сначала – в непонятку. Потом говорят – Гвоздь и Лобзик. Мы: почему не знаем, кто такие? Они: нет, это известные лица. Нет, мы их не знаем, говорим, пургу гоните. Давай стрелку сделаем! Они нам: приезжайте через час, мы их вызовем. Вот и все. Так что через час ваши хмыри подтянутся.

    – Хорошо, – сказал Костя. – Антону привет и нижайший от меня поклон!

    – Передадим. Сереге то же самое! – Ребята уехали.

    – Теперь, Алексей, смотри в оба! – предупредил Костя. – Сейчас они заявятся – и Гвоздь, и Лобзик. Обоих вызвали! – Константин протянул свой бинокль Хохлу, сидящему сзади: – И ты смотри! Сейчас твои клиенты нарисуются.

    Действительно, минут через тридцать-сорок к магазину подъехали «Жигули» пятой модели. Из них медленно вышли Гвоздь и Лобзик, с ними еще какой-то незнакомый парень. Они подошли к магазину, оттуда вышел продавец, показал в сторону, куда уехали ребята, стал что-то им объяснять.

    – Хохол, смотри внимательно! Леша, покажи ему, кто Лобзик, а кто Гвоздь.

    Алексей смотрел в бинокль.

    – Видишь, в костюме, с короткой стрижкой – Гвоздь. Рядом с ним в куртке – Лобзик. А третьего я не знаю.

    – Третий фраер не в счет, – пояснил Константин. – Запомнил их? Все, давай двигай. Води их дня два и, как будет удобно, так и сделай. Помни – только не в этом районе! Договорились? Потом выйдешь на связь.

    Хохол кивнул, положил бинокль на сиденье, вышел из машины и не спеша направился к магазину. Константин развернул машину и поехал в противоположную сторону.

    – Спасибо тебе, что про магазинчик разузнал. Теперь Гвоздю крышка.

    Алексей спросил:

    – Это кто был, наемный убийца?

    – Какие-то слова ты говоришь непонятные! Лучше скажи – киллер! Специально выписали с Украины.

    – А зачем так сразу-то? Может, вломить ему сначала?

    – Нет, браток, – сказал Константин, – на третейском суде нам точно будет вынесен смертный приговор. Шлепнут блатные нас всех в три минуты. Если не успеем это сделать первыми. А теперь поехали, малость отдохнем.

    Они двинулись в сторону гостиницы. В офисе никого не было. Тогда Костя набрал номер телефона и заказал сауну.

    – Пойдем попаримся! Для раны твоей сухой пар очень полезен.

    В сауне они пробыли часа полтора. Константин, уже достаточно расслабившийся, сказал:

    – Ладно, поехали отдыхать! Куда тебя отвезти – на квартиру?

    – Давай, – сказал Алексей.

    Около своего дома Алексей вышел из машины, попрощался с Костей и медленно направился к подъезду. Войдя внутрь, он в нерешительности остановился, почувствовав на себе взгляд из темного угла. Никого не увидев, сделал несколько шагов вперед. И тут, почувствовав резкое движение, быстро пригнулся. Острое лезвие ножа, зажатого в руке, мелькнуло над его головой. Алексей наклонился вправо и нанес нападающему сильный удар в низ живота. Тот вскрикнул и схватился обеими руками за живот, выронив нож. Тем временем Алексей нанес сильнейший удар в шею. Нападавший грохнулся на пол, потеряв сознание. Алексей обшарил его карманы, но ничего не нашел. Он вышел из подъезда. Идти в дом не было смысла. Он поймал такси и поехал снова в офис.

    Там он застал Виталика и незнакомого человека. Алексей рассказал Виталику о случившемся.

    – Ага, значит, нас опередили, – протянул Виталик. – Так, братан, тебе по этому адресу жить нельзя. Нужно снять другую квартиру. Подожди несколько дней, обстановка изменится. А пока поживи у меня.

    Через неделю вернулся Сергей. После Подмосковья он ездил отдыхать в Прибалтику. В этот же день он вызвал всех своих помощников. В комнате собралось человек шесть.

    – Как дела на хозяйстве? Что нового? – спросил он у Виталика.

    – Плохие новости.

    – Что случилось?

    – Наши лучшие друзья – Гвоздь и Лобзик – погибли два дня назад от рук неизвестного убийцы.

    – Киллера?

    – По-моему, да.

    – Где это произошло?

    – Не в нашем районе, шеф, на какой-то разборке. Ты же знаешь, у него были трения с этим, как его, Кириллом или Кирьяном… Он и шлепнул их.

    – А что народ говорит?

    – Слухи разные ходят. В основном придерживаются этой версии. Накануне Кирьян бегал по своим блатным и что-то против Гвоздя говорил – о нарушении понятий, законов и так далее. А на следующий день Гвоздя и хлопнули.

    – Выходит, мы с ним на третейский суд не идем?

    – Выходит, так, – подтвердил Виталик.

    – А когда его хоронить будут?

    – Да завтра, на Хованском…

    – Вот что, – сказал Сергей Виталику, – ты пошли веночек от нас, пусть по-человечески похоронят, пацаны веночек положат. Пусть все по-людски будет.

    Сергей был доволен. Проблемы с блатными разрешились благополучно, а следовательно, организация сохранила статус и независимость.

    Но радовался не только Сергей. Угрюмов разыскал Алексея, чтобы выразить свое удовлетворение последними событиями.

    – Видишь, как все хорошо складывается. Шила, а теперь и Гвоздя с Лобзиком больше нет. А от них очень много беспокойства было. Квартира братьев Шиловых теперь отойдет государству. Мы похлопочем, чтобы ее дали очереднику из нашего отделения. Милиционерам дополнительная жилплощадь очень кстати. Я знаю, ты без своего угла маешься. Но извини, ты не наш. А то подумай, пути в милицию тебе не заказаны. Будем вместе бороться с преступностью, выкорчевывать бандитизм. Хотя лучше всего одних бандитов уничтожать руками других. Ты как считаешь? Согласен? Нам в милиции такой подход нравится.

    Глава 11

    Москва, 1989 год

    Наступление Нового, 1989 года Михей со своей группировкой решил отпраздновать на широкую ногу. За два дня до Нового года по его указанию Виталик снял полностью зал в кооперативном кафе на Ленинском проспекте. Праздник там отмечала практически вся группировка, Алексей насчитал 50–60 человек. Появились новые авторитеты, так называемые «старшие» – Юра, Женя, Коля, Марат – последний был татарином по национальности.

    Сергей, Виталик и Константин сели во главе стола, поставленного буквой П. Сергей махнул рукой Алексею, чтобы он тоже сел рядом.

    Столы ломились от дорогих яств, от спиртного – грузинского вина, водки и коньяка. Но боевики группировки, соблюдая «сухой закон» и спортивный стиль жизни, к крепким напиткам не притронулись, предпочитая шампанское и сухое вино. Было весело, Сергей много шутил. Он объявил, что около двадцати фирм и кооперативов находятся под защитой группировки и число их постоянно растет. Он сказал, что к ним поступает много предложений, но не всех берут на обслуживание. Алексей наклонился к Виталику и спросил у него:

    – Это правда?

    Виталик утвердительно кивнул головой.

    – А почему не всех берете?

    – Понимаешь, – ответил Виталик, – у многих уже возникли достаточно серьезные конфликты с братвой или очень большие долги. И мы, как их «крыша», должны нести практически равное бремя ответственности. Поэтому мы сейчас очень разборчиво подходим к кооперативам и фирмам, предлагающим нам сотрудничество.

    Расчет Сергея по работе с фирмами оправдался полностью. Многие кооператоры к концу 80-х годов понимали, что без «крыши» им не обойтись, поэтому предпочитали сами являться к таким «крышам» и просить у них защиты. Это происходило в гораздо более спокойной и вежливой форме, чем когда аналогичные «крыши» приезжали к ним.

    Алексей рассматривал присутствующих боевиков. Все они были в дорогих костюмах, импортных ботинках, аккуратно причесаны, ни тени неряшливости. Люди следили за собой. Если в будни многие ходили в джинсах, в куртках, то сегодня они преобразились.

    В разгар вечера Сергей стал вызывать в «президиум» боевиков, вручать каждому из них конверт. В этих конвертах – зарплата за месяц вперед и новогодняя премия. Группировка уходила в отпуск на две недели. Сергей отпускал всех, кроме казначеев, собирающих дань с кооперативов.

    В кафе было шумно и весело.

    Сергей наклонился к Алексею:

    – Как дела, Леша?

    – Ничего, все нормально.

    – Мы довольны тобой, ты оказал нам большую помощь. Но в этом году мы возлагаем на тебя очень большие надежды. Через два дня мы уезжаем в подмосковный пансионат – с семьями, женами, девушками… Какие у тебя планы? Поедешь с нами?

    – Можно.

    – Отлично. Подробности узнаешь у Кости. А после Нового года мы с тобой вместе немного поработаем.

    – А что нужно будет делать? – поинтересовался Алексей.

    – Да ничего особенного. Просто будешь присутствовать на моих встречах с фирмачами и кооператорами. Я хочу, чтобы ты понял, как с ними нужно вести переговоры насчет «крыши», потому что постепенно я от этих переговоров буду отходить. Ты уже созрел для больших дел. Виталик и Костя тоже. Сейчас пока еще мое имя и мое участие требуются. Но вскоре вы будете вести эти переговоры сами. Но не думай, что это будут все твои обязанности. Когда с кем-нибудь заключим договор о «крыше», тебе и другим придется и охранять подопечных, и приглядывать за ними. Да, – неожиданно спросил Сергей, – как у тебя с машиной? Новую не купил?

    – Да нет, не скопил еще… Хочу хорошую, а денег не хватает.

    – Возьми из общака, потом отдашь!

    – Нет, лучше я сам накоплю…

    Тут Сергей сказал:

    – А знаешь, через несколько недель у меня будет новая машина – иномарка. Может, возьмешь мою «Волгу»? Она практически новая. Пробег – не больше 20 тысяч.

    – А за сколько? – спросил Алексей.

    – Братан, какие вопросы! Отдам за полцены. Новая, «чистая», с правильными документами…

    Алексей не раз видел новую «Волгу» Сергея – светлую, экспортный вариант. Он купил ее у аэрофлотовца Дмитрия Петровича, который привозил видеофильмы. «Волга» была ухожена, напичкана дорогой японской аппаратурой, с хорошими чехлами.

    В те годы «Волга» стоила пятнадцать тысяч рублей. Экспортный вариант – шестнадцать. Полцены – это восемь тысяч. Но Сергей на ней уже ездил, значит, тысячу можно скинуть. Семь тысяч Алексей мог наскрести, но это – все, на жизнь ничего не оставалось. А тут новогодний отпуск, когда не предвидится каких-либо поступлений. Да еще Сергей приглашает поехать в пансионат. Там наверняка будут расходы, и немалые. А жаться и говорить, что нет денег, – некрасиво, тем более что ребята будут сорить деньгами.

    Вообще-то можно было вместо «Волги» купить новые «Жигули», продав старые. Алексей привык к малогабаритной машине, и пересаживаться на значительно более громоздкую и тяжелую в управлении «Волгу» ему не очень хотелось. Но отказываться от предложения Сергея нельзя – тот может его неправильно понять, брезгует, мол, с барского плеча шубу носить.

    Ничего не поделаешь. Через день Алексей принес в офис Сергея семь тысяч.

    – Это все, что набрал.

    – Нормалек, братан. Сейчас подъедешь в Южный порт с документами. Там тебе оформят куплю-продажу через комиссионный магазин. Семь процентов комиссионных с тебя не возьмут – они мне кое-что задолжали.

    – Сергей, я с вами в пансионат не поеду. Решил в Москве остаться.

    – Нет проблем, братан. После отпуска увидимся.

    Назавтра Сергей с ближайшим окружением плюс женщины уехали в Подмосковье. Оставшись в Солнцеве, Алексей занялся продажей старых «Жигулей» и потихоньку осваивал «Волгу».

    Новогодние праздники пролетели быстро. По возвращении Сергей сдержал свое слово, и они стали работать с директорами фирм и владельцами кооперативов.

    Первая встреча была назначена в одном из ресторанов на Калининском проспекте. Около семи вечера Алексей подъехал к ресторану. Вскоре появилась Костина машина, в ней сидели Сергей и Костя. Сзади пристроились «Жигули» с молодыми ребятами. Алексей узнал двоих из своей бывшей секции. Это была охрана Сергея. С недавнего времени он перестал ездить один – то ли из-за покушения, то ли по каким-то иным причинам.

    В зал направились только Сергей и Алексей. Они подошли к столику, зарезервированному заранее. Официанты выказывали Сергею свое почтение, обращаясь к нему по имени-отчеству. За столиком уже сидели двое мужчин в костюмах, с галстуками. Это были два брата – Егор и Александр, которые открыли свой кооператив и занимались торгово-закупочной деятельностью, покупая что-то по дешевке и продавая втридорога. Раньше эти действия назывались спекуляцией, а сейчас – предпринимательством.

    Сергей поздоровался, и они с Алексеем сели за столик. Начался разговор. Сначала на общие темы. Затем перешли к проблемам кооперативного движения, к трудностям, возникающим у молодых, начинающих кооператоров. Наконец подошли к главному – к возможности предоставления Сергеем «крыши» для этого кооператива.

    Сергей строил разговор по отработанному шаблону:

    – Вы знаете, что к нам поступает много предложений, но мы берем не всех – смотрим на репутацию фирмы, так как тоже дорожим своей репутацией. Про вас мы слышали много. Но пока не готовы дать вам ответ.

    Братья не ожидали такого поворота. Егор и Александр думали, что коли они делают предложение, то любая «крыша» согласится работать с ними. Но Сергей был хорошим психологом. Он разъяснил братьям:

    – Вы же не можете гарантировать, что завтра у вас не возникнут серьезные проблемы, которые, как вы понимаете, придется решать уже нам. Поэтому, прежде чем дать свое окончательное согласие, мы подумаем, посоветуемся с другими бригадами.

    Алексей понимал, что Сергей просто набивает цену. Но братья, приняв все за чистую монету, стали уговаривать его, дескать, нет смысла лишний раз собираться, говорили, что никаких проблем у них нет и не предвидится. Но Сергей возразил:

    – Разве можно быть уверенным, что они у вас не возникнут? Сейчас же вы к нам обратились, значит, чувствуете что-то…

    – Хорошо, – заявили братья. – Давайте все же обсудим условия нашего сотрудничества.

    Сергей, отпив из фужера минеральной воды, сказал:

    – Условия обыкновенные – двадцать процентов.

    – Как двадцать процентов?! Вы же говорили – десять!

    – Нет, все уже давно работают из двадцати-тридцати процентов, – пояснил Сергей. – Наша работа состоит из двух моментов. Первая – обеспечение безопасности фирмы, это составляет около 10 процентов, – я думаю, не нужно объяснять, что это такое. Второе – страхование ваших сделок, договоров и контрактов.

    – А что вы понимаете под страхованием? – спросил младший брат. – Если что-то у нас не получится, вы нам будете страховые взносы выплачивать?

    – Нет, мы не страховое общество. Но самое главное – чтобы вас не «кинули», не «развели» и чтобы не было движения со стороны другой братвы в отношении вашей сделки, – и это мы вам обеспечим. Мы как бы «пробиваем» ваш контракт перед тем, как вы его заключаете.

    Братья переглянулись:

    – Мы должны посоветоваться…

    – Конечно, пожалуйста, – сказал Сергей.

    Братья встали, взяли сигареты и вышли в холл.

    Сергей наклонился к Алексею:

    – Видишь – лохам второй пункт не понравился.

    – А что ты действительно имеешь в виду под страхованием?

    – Здесь не столько страхование, сколько наш контроль за их сделками. Если мы получаем доступ к их контрактам, то практически все их деньги находятся под нашим контролем, и никакой утайки и обмана с их стороны не будет.

    – Я не думаю, чтобы коммерсанты, или лохи, как ты их называешь, стали нас обманывать, – возразил Алексей. – Они же понимают, чем это может кончиться…

    – Конечно. Но это более интересная модель – с учетом страхования, и я хочу постоянно ее придерживаться.

    – Но ведь они могут не согласиться! Ты говорил с ними о десяти процентах, а сейчас уже двадцать…

    – Да куда они денутся! – усмехнулся Сергей. – Если они не согласятся, то через пару дней на них «наедут» наши друзья. Все равно они прибегут к нам. Все отработано, – подмигнул он Алексею. – Подожди, я им и другие условия поставлю, пусть только придут!

    Действительно, через некоторое время братья вернулись и сказали:

    – Хорошо, мы согласны.

    И они стали обсуждать условия страхования фирмы, выяснять, что конкретно ими предусматривается.

    – Это значит, что у вас будет сидеть наш бухгалтер…

    – Но у нас ведь свой есть!

    – Будет еще один, в помощь вашему.

    – А что, разве у вас есть и бухгалтеры? – удивились братья.

    – Вы считаете, мы несолидные люди?

    – Нет, что вы, мы так не говорили!

    – Но подумали?

    Братья усмехнулись:

    – Вам палец в рот не клади!

    – Значит, условия будут таковы, – подвел итог Сергей. – Двадцать процентов на круг. Кроме того, в первое время вы должны взять в штат двоих наших охранников, они постоянно будут находиться в вашей фирме.

    Братья удивились:

    – А сколько же мы им должны платить?

    – В среднем столько же, сколько платите своим сотрудникам, и еще сто-двести рублей – за риск. Ведь они первыми должны принять удар, который может быть нанесен вашими врагами или конкурентами. Согласны со мной?

    – Да, согласны. А как нам их оформлять? – Один из братьев достал записную книжку с шариковой ручкой. – Как их фамилии?

    – А фамилии их вам знать не обязательно. Вы можете оформить на эти должности своих людей, чтобы они только числились. А работать будут наши люди, и я буду их время от времени менять – может, через месяц, через три недели, чтобы они не вживались в ваш коллектив. И потом, мне иногда требуется перебрасывать своих людей на другие участки. Такова моя политика.

    – Хорошо, – согласились братья.

    Но Сергей на этом не успокоился. Он налил еще минеральной воды и сказал:

    – Далее…

    Братья испуганно взглянули на него:

    – Что, будут еще какие-то условия?

    – Это не условие, а просто пожелание, чисто по-человечески… Подарки, премии к праздникам. Мы же не будем нарушать традиции? А если у вас будет что-то интересное из импорта, мы могли бы купить это по сниженным ценам…

    – Как это по сниженным ценам? – заволновался младший брат. Но старший остановил его:

    – Ладно, не мелочись. Все нормально.

    – И, наконец, последний пункт нашего договора. В случае так называемой экстремальной ситуации…

    – А что вы имеете в виду под этим? – спросил старший брат.

    – Например, военные действия – война… Ведь в любой момент может начаться война между «крышами». Так вот, в этом случае вам надо будет сброситься нам на технические средства вооружения. Вы понимаете, о чем я?

    – Конечно! – Речь шла об оружии, и братья прекрасно это понимали.

    – Но мы надеемся, что до этого не дойдет, – сказал старший брат, – мы никого не «кидаем»…

    – Вы – нет, но в любой момент могут «кинуть» вас. Сейчас время такое…

    – Но в этом случае начинает действовать ваше страхование! Вы же сами об этом говорили! – воскликнул младший брат.

    – Каждое правило имеет свои исключения… Ладно, будем считать, что до этого не дойдет, – успокоил он братьев, чувствуя, что перегнул палку. – Ну что, сделка состоялась?

    – Да!

    – Документов никаких подписывать не будем. Мы не бюрократы! Скажите еще раз, где находится ваша фирма?

    Старший брат вынул из кармана визитную карточку и протянул ее Михееву.

    – Завтра, – сказал Сергей, – мой коллега Алексей приедет с нашими бойцами в вашу фирму, посмотрит, что там и как, и оставит людей на постоянное дежурство.

    – Во сколько вас ждать?

    – Часов в одиннадцать. Да, и не забудьте – ребята голодные, здоровые, так что продумайте вопрос с питанием.

    – Каким образом?

    – Если у вас нет своей столовой, давайте ребятам деньги на питание, пусть в другую столовую ходят. У них работа нервная, опасная, требует большого количества калорий.

    Когда они вышли из ресторана, Сергей довольно спросил:

    – Ну как, здорово я их «развел»?

    – Да, ты мастер! – с уважением произнес Алексей.

    – Вот так, сюжет достаточно прост. Поэтому, когда я не буду участвовать в переговорах, будешь говорить ты. Будешь брать кого-нибудь из моего близкого окружения. Понял? Завтра в десять я подошлю тебе двух бойцов, поедете в эту фирму, посмотрите, что там творится.

    На следующий день в одиннадцать часов Алексей с двумя боевиками, комплекцией напоминающими шкафы, подъехали к фирме. Она располагалась недалеко от Кутузовского проспекта, в доме сталинских времен, к которому примыкал небольшой дворик, заросший деревьями.

    То, что фирма находится на первом этаже, было нетрудно определить – красиво отделанный вход, черные резные решетки на окнах со шторами. Большое количество припаркованных машин. Все говорило о том, что фирма достаточно богатая.

    Поставив машину, Алексей с боевиками вошли внутрь. Щуплый пожилой охранник робко открыл перед ними дверь. Судя по всему, его предупредили об их визите. Алексей сразу заметил мониторы внешнего наблюдения, установленные в коридоре.

    Они молча вошли в помещение. Алексей, стараясь держаться солидно, спросил:

    – А где старшие?

    Охранник торопливо засеменил впереди, открывая перед ними двери. Они прошли по длинному коридору со множеством дверей. Вероятно, раньше здесь была коммунальная квартира. Алексей заглянул в несколько комнат. На полу вместо паркета лежал ковролин. Стены были оклеены дорогими, скорее всего югославскими обоями. На столах стояли компьютеры, за ними сидели мужчины, бегали симпатичные девочки-секретарши.

    Дойдя до конца коридора, они повернули налево. Там находилась небольшая приемная. Секретарша услужливо открыла перед ними дверь. Они прошли в кабинет, где уже находились оба брата. Поздоровались. Старший брат сказал:

    – Вот и наша «крыша».

    – Я привел вам сотрудников, – представил Алексей обоих «шкафов». Ребята назвались.

    – Хорошо. Где нам их разместить? – спросил один из братьев. – Может, на место нашего охранника поставить?

    – Нет, зачем же ломать традиции? Пусть ваш охранник имеет свой законный хлеб, мы отнимать у него не будем. А наши пусть сидят в комнате для отдыха. У вас есть такая?

    – Нет. А зачем она нужна?

    – Ну, тогда сделайте такую комнату, поставьте там видак, пусть фильмы смотрят и отдыхают, вроде бы в гости зашли… А как охранников, на виду, их ставить нельзя. Понимаете, почему?

    – Нет, – признались братья.

    – Как же? Менты могут нагрянуть, зачем их показывать! А так – люди по делу зашли, на переговоры…

    – А, понятно. Так и сделаем. Вот эту комнату, – он показал на схему здания, – мы сделаем комнатой отдыха. Поставим видео, кассеты положим, диванчик занесем…

    – Если что – они знают, как действовать, – добавил Алексей. – А об остальном – сами договоритесь. Да, Сергей Михайлович сказал, что нужно забрать у вас кое-что – документы…

    – Да, да, сейчас, – сказал старший брат. Он вышел в одну из комнат, на двери ее была табличка «Бухгалтерия». Вернулся с толстым конвертом в руках. – Вот, передайте Сергею Михайловичу. Здесь все, что нужно, – первый взнос.

    – Отлично, – произнес Алексей, пряча конверт в боковой карман. – Я думаю, мы сработаемся.

    Из фирмы Алексей поехал в гостиницу, где его уже ждал Сергей. Алексей протянул ему конверт.

    – Как фирма? – спросил Михеев.

    – Богатенькие Буратинки…

    – Как это понял?

    – Машин много, публика работает соответствующая…

    – Ладно. Через некоторое время пошлем туда нашего бухгалтера, тогда будем знать все. – Сергей положил конверт с деньгами в письменный стол. – Алексей, ты мне сегодня понадобишься. У нас встреча с коллегами… Я хочу, чтобы и ты пошел со мной на всякий случай.

    – Нет вопросов, – ответил Алексей.

    – Так что оставайся здесь, вместе с Виталиком пойдем на встречу.

    Через некоторое время в офис приехали Виталик и Марат. Сергей сказал:

    – Пойдем на встречу с чеченцами.

    Они вышли из офиса, спустились на этаж, где располагался ресторан, и сели за столик. Вскоре появились чеченцы. Их было четверо.

    Алексей раньше практически чеченцев не видел. Чеченская группировка появилась в Москве недавно. Их еще мало кто знал. Но миф об их жестокости, хитрости и коварстве уже распространился по Москве, так как время от времени журналисты в своих статьях пугали население жестокостью чеченской мафии.

    Чеченскую мафию представляли два брата Агировых, с ними были, вероятно, их телохранители. Все они были одеты в темные костюмы, белые рубашки, застегнутые на все пуговицы, и почему-то без галстуков. Они вошли и поздоровались. Алексей заметил, что их поведение не было вызывающим или воинственным. Наоборот, они словно бы заигрывали со славянскими коллегами.

    Расположились за столиком, заказали кофе и бутерброды. Братья начали разговор издалека – что они дети гор, приехали в Москву, где никого не знают, но уважаемые люди порекомендовали им Михея, чтобы они встретились с ним и переговорили о совместных планах работы. Сергей внимательно выслушал их и, сделав паузу, спросил:

    – И какие же будут ваши предложения? Что вы хотите делать совместно с нами?

    – Понимаешь, уважаемый Сергей, – сказал один из братьев, – мы хотим иметь долю – участвовать в работе на автомобильном рынке в вашем районе, и еще хотим иметь несколько гостиниц…

    – Каких гостиниц? – быстро спросил Сергей.

    Братья назвали несколько гостиниц.

    – Одну, как я знаю, вы уже взяли?

    Братья смущенно заулыбались.

    – Да, отрицать не будем, – ответил один из них.

    – А вот в отношении остальных трех надо подумать…

    – Почему мы должны отдавать вам эти гостиницы? – вступил в разговор Виталик.

    – Понимаешь, уважаемый, в этих гостиницах любят останавливаться люди с Кавказа. Кто, как не мы, знаем их обычаи, их правила и самих этих людей, откуда они приезжают, зачем? Понимаешь, о чем я говорю?

    – Да, с этим я согласен.

    – Сам Аллах велел нам работать с ними. Зачем вам влезать в наши дела? Многие из них совершили преступления, за которые они должны ответить. Они сбежали со своей родины в надежде спрятаться здесь, в столице. И у многих из них долги, – подчеркнул один из братьев, – которые нужно отдавать. Это святое.

    – Согласен, – сказал Виталик.

    – Хорошо, все ясно, – прервал их Сергей. – Но насчет этих трех гостиниц нам надо посоветоваться с нашей братвой.

    – Скажи, дорогой, с кем будешь советоваться? Может быть, мы поможем? Для нас это очень важно!

    На этом разговор закончился. Братья Агировы ушли. Алексею стало как-то не по себе. Неприятный осадок остался у него на душе от этой встречи…

    Он обратился к Сергею:

    – Что делать будем?

    – Видишь, они к нам с миром пришли. Что нам, воевать?

    – Давай их не пустим.

    – Ты знаешь, – добавил Виталик, – среди братвы очень резкое отношение к кавказцам. Не любит их никто. Может скоро война начаться…

    – Но пока они тихо себя ведут…

    – Это пока, – сказал Виталик. И спросил у Марата: – А ты что думаешь о своих братьях?

    – Какие они мне братья! Они чеченцы, а я татарин.

    – Но у вас же один Аллах!

    – Да, мы – мусульмане, – сказал Марат, – но они мне совсем не братья.

    – Что ты о них думаешь?

    – Они только недавно появились в Москве и держатся достаточно скромно, в разборки не лезут. Но в отношении коммерсантов, на кого они «наезжают», ведут себя очень жестко. Даже люберецкая братва уже отказалась от жесткого «наезда», а эти практикуют вовсю. Вывозят в лес, подвешивают на крюки в подвалах, в общем, делают все, с чего мы начинали…

    – Мы с этого не начинали. Может, вы начинали, а у нас все было благопристойно, – опроверг Марата Сергей. – На этом мы и заработали свой солидный имидж.

    Марат промолчал. Алексей знал, что Марат давно уже собрал свою бригаду, он промышлял в основном грабежами на автоперевозках и уже имел конфликты с милицией, даже отсидел небольшой срок в одной из московских тюрем. Он общался с представителями криминального мира. Но бригада Марата была недостаточно большой и мощной, поэтому он примкнул к Михееву, с которым начинал работать в системе общепита.

    Сергей сказал Алексею:

    – Есть поручение для тебя. У тебя появилась конкретная работа.

    – И что это за работа?

    – Одного лоха-коммерсанта придется охранять.

    – Расскажи поподробнее, Серега!

    – На нас вышел один коммерсант. Зовут его Гриша Розенфельд, еврей. Ему кличку дали за его полноту – Пузырек. Так вот, на него «наехала» какая-то братва, причем очень серьезно и конкретно. Требуют от него большие деньги. А в подтверждение этого они избили его бухгалтера у подъезда и взорвали начальника охраны. После чего все охранники от него разбежались. Григорий Розенфельд стал через знакомых искать надежную «крышу» и вышел на нас. Мы с ним провели переговоры и взяли его под охрану, успокоив и сказав, что за спокойствие нужно платить. Кооператив этот для нас, – продолжил Сергей, – очень важен, так как Розенфельд одним из первых получил лицензию на экспортно-импортные операции. И сейчас у него партнер – гражданин ФРГ, Гриша часто ездит в Германию. Он нам в этом плане очень интересен. Даже не столько деньгами, сколько именно этими поездками. Но там еще одна неувязочка получилась. Там не просто «наезд» и рэкет, а «наезд» из-за возвращения денег. Дело в том, что до немца партнером Пузырька был некий бизнесмен из Казани и что-то у них не склеилось. Теперь непонятно, кто кому должен – то ли Пузырек ему, то ли наоборот. Приехала от этого казанца братва и стала требовать бабки. Пузырек испугался так, что теперь выходить без охраны боится. Я ему прикрепил четырех бойцов – кстати, двоих из твоей элитной секции, – но Пузырек очень просит личного сильного охранника. Я рассказал ему про тебя. Он очень хочет, чтобы его охранником был именно ты. Так что походи с ним пока, пусть малый успокоится! А что касается остальных разборок, то мы стали сотрудниками этого кооператива – там работают Виталик, Костя и другие ребята, – а со временем станем его учредителями. Поэтому по деньгам им будет трудно с ними разобраться. А теперь, – добавил Сергей, – пойдем, покажу мою новую машину.

    Они вышли на улицу. Алексей увидел новенькие пятьсот двадцатые «БМВ» цвета мокрого асфальта.

    – Чьи это машины? – спросил он.

    – Мои, – отозвался Сергей. – Мы получили три машины – я, Виталик и Константин. Это нам Пузырек презентовал. Короче, мы с тобой договорились. С утра подгребай к Пузырьку, вот адрес, – Сергей протянул ему листок бумаги, – он тебя ждет. Сопровождай его везде и всюду.

    На следующий день Алексей подъехал к офису Пузырька.


    Его подшефный Григорий Розенфельд, по кличке Пузырек, был плотного телосложения, с бородой, лет двадцати семи. Алексей быстро нашел с ним общий язык. Он оказался достаточно разговорчив. Через пару часов Алексей уже знал всю его биографию. А была она достаточно неординарной.

    Дедом Григория был известный академик, мать работала в консерватории, отец – кандидат наук. Григорий с отличием окончил физико-математическую школу и поступил одновременно в институт и в Гнесинское училище – у него обнаружился музыкальный талант. После окончания училища и института Григорий начал работать на эстрадно-концертном поприще – был помощником режиссера, директором программы одного из отделов Росконцерта, был даже антрепренером у известной певицы и очень популярного композитора, сотрудничал с одним из «крутых» вокально-инструментальных ансамблей. За короткое время Григорий приобрел обширные связи. С возникновением кооперативного движения у него появилась идея создать свою фирму. Он бросил администраторскую работу, продал свою кооперативную квартиру, поселился в коммуналке, а на вырученные деньги создал кооператив. Но первое его предприятие оказалось неудачным, вскоре он потерпел крах. Тогда Григорий занял деньги у родственников и организовал новый кооператив под названием «Рондо». Ему удалось привлечь к работе в нем весьма влиятельных людей, и благодаря их поддержке его кооператив «Рондо» одним из первых частных предприятий в СССР получил лицензию на экспортно-импортные операции и открыл свой валютный счет. Вскоре партнером его стал один предприимчивый немец русского происхождения, с которым Григорий недавно познакомился.

    Схема его экспортно-импортных операций была достаточно простая. Григорий заключал договоры с директорами некоторых предприятий на поставку им компьютеров, а у них скупал по дешевке алюминий, переправлял его за границу, а на вырученные деньги покупал бывшие в употреблении компьютеры и ввозил их в страну. Частью он рассчитывался с директорами, а часть продавал по баснословным ценам. Это и было его прибылью.

    В кооперативе Григория работало тридцать человек. У него было несколько филиалов в Москве. Весь день Григорий проводил не в кабинете, а разъезжал в своем голубом «Мерседесе» с водителем и телохранителем – Алексеем. Он совершал поездки на подмосковные предприятия, уговаривал их директоров осуществить бартер по его схеме. Обычно все переговоры велись либо в местном ресторанчике, либо в кабинете директора, но тоже за обильным обедом. Уговорить директоров было нетрудно. Григорий обещал им компьютеры или различные дефицитные товары народного потребления, в том числе телевизоры, видео, дубленки, другие шмотки. Директора предприятий сразу соглашались на эти условия, так как импортные товары были в большом дефиците и их можно было продать с немалой прибылью.

    Государство, почувствовав, что сырье уходит за границу буквально за копейки, запретило экспорт алюминия. Предприимчивый Григорий стал обходить законы. Он составлял договоры таким образом, что экспорту в Германию или Польшу подлежали не алюминиевые болванки, а изделия – например, алюминиевые ложки, кастрюли и многое другое. Взамен этого он поставлял как бы уже не компьютеры, а компьютерные программы, которые имели определенную ценность, а компьютеры давались в придачу. На самом деле никаких программ не было, были чистые компьютеры. Такая гибкая торговля позволила Григорию относительно быстро сколотить баснословный капитал.

    Григорий был очень хитрым и умным человеком. Он сумел завязать близкие отношения с Сергеем. Они часто проводили время вместе – бывали в ресторанах, Григорий даже пришел на новоселье к Сергею – он переехал в огромную четырехкомнатную квартиру там же, в Солнцеве.

    Григорий умел не только работать, но и отдыхать. Кроме жены Ирины, у него была любовница, которая родила от него ребенка. Но к своей неофициальной семье он относился очень серьезно – всячески помогал ей. Алексей был в курсе не только его коммерческих дел, но и личных. Единственное, что для Алексея было закрыто, – это поездки Григория за границу. Обычно он ездил в ФРГ к своему партнеру, в этом случае Алексей сопровождал его только до Шереметьева. Пузырек прощался с ним на полторы-две недели – это был обычный срок его командировок. Их с немцем связывала не только работа, но и финансовые операции с различными банками; там же Григорий иногда позволял себе короткий отдых.

    Однажды Алексею позвонил Сергей. Алексей сообщил, что подопечный уехал в командировку и он свободен.

    – Ты мне очень нужен, – сказал Сергей. – Мы объявляем общий сбор. У нас ЧП. Приезжай сегодня в офис, будет серьезный разговор.

    В этот вечер в офисе собралась вся верхушка группировки.

    – У нас возникли большие проблемы с чеченцами. Мы, по сути дела, втянуты в войну, – огорошил всех Сергей.

    – Что случилось, Серега? – послышались вопросы.

    – Они практически перехватили две гостиницы, с которыми мы работали, причем нагло и хитро. В последнее время всячески избегают встреч с нами. Когда наши ребята приезжают для разговора, у тех возникает куча неотложных дел, они заявляют, что сейчас никаких разговоров вести не могут. То у них старших нет – они в отъезде, то еще что-то… В общем, так. Завтра у нас стрелка с ними. Мы подтянем туда половину бригады, потому что мой телефонный разговор вчера с одним из братьев Агировых был на повышенных тонах. И я не исключаю, что предстоящая стрелка может носить силовой характер. Поэтому давайте договоримся так. На стрелку поедем пустые, но две машины будут «заряжены» – со стволами и волынами. Пусть постоянные оруженосцы отвечают за их доставку на место стрелки.

    Стрелка была назначена у одной из гостиниц недалеко от станции метро «Юго-Западная» на шесть вечера.

    Ровно в шесть почти тридцать человек из бригады Михея съехались на стрелку. Они стояли и ждали чеченцев. Неподалеку были припаркованы двое «Жигулей» с оружием.

    Заскрипели тормоза. Рядом остановилось несколько машин. Дверцы открылись, и из них вышли люди в гражданском. Они направились в сторону михеевских ребят. Но это были не чеченцы, а русские. Алексей понял, что это менты. Вскоре с двух сторон подъехали машины с милиционерами в форме, с автоматами.

    К Сергею, стоявшему вместе с Алексеем и Виталиком, подошли несколько человек, и один из них сказал:

    – Здравствуйте, Михеев. Спокойно. Мы из шестого отдела МУРа. Без глупостей, всем оставаться на местах.

    Другой усмехнулся:

    – Ну что, Михей, ждал чеченцев, а тут мы приехали!

    Сергей промолчал.

    Через две минуты автоматы были направлены на всех членов бригады Сергея. Их поставили лицами к машинам, раздвинув ноги, и всех обыскали. Ни у кого ни оружия, ни ножей, ни каких-либо других запрещенных предметов не нашли. Тогда всех стали загружать в подъезжающие автомобили и развозить по разным отделениям милиции, где их должны были допросить и запротоколировать их задержание.

    Никто из задержанных не волновался, так как ничего запрещенного у них не было, никаких противоправных действий они не совершали, в розыске никто не состоял.

    Алексей оказался в группе с Виталиком и Сергеем. Их даже не разделили. Какой-то человек в гражданском, видимо офицер милиции, стал беседовать с ними, ничего не записывая. Неожиданно дверь открылась, и в кабинет вошел Михаил Угрюмов.

    – О, товарищ лейтенант! – поприветствовал его Алексей, давая понять, что они знакомы.

    – Я уже не лейтенант, а старший лейтенант.

    – А вы что, из нашего отделения ушли?

    – Да, перешел в город работать, в МУР, в шестой отдел.

    – А что это за отдел? – поинтересовался Сергей.

    – Как же, Михей, неужели не знаешь? Он специально создан под таких, как вы. Это отдел по борьбе с организованной преступностью.

    – А разве у нас есть организованная преступность? – удивился Виталик.

    – Тебе ли этого не знать! – усмехнулся человек в гражданском, сидящий за столом. – В общем, дело такое, братва. При вас ничего компрометирующего не найдено, никаких оснований для вашего дальнейшего задержания или ареста мы не имеем. Мы провели профилактическое мероприятие – предотвратили вашу стрелку, которая, по нашим оперативным данным, могла закончиться плачевно.

    – Какие слова употребляешь, начальник! – съехидничал Виталик. – Стрелка… Что это за стрелка?

    – Прекрати дурочку валять, – прикрикнул на него оперативник. – Будто мы не знаем, что у вас была назначена стрелка с чеченцами! Вот только вместо чеченцев приехали мы.

    – Да вместо каких чеченцев? – спросил Сергей.

    – Ну, ребята, смотрю, не хотите нормально разговаривать… Раз вы такие непонятливые, может, мы вас на три часа задержим для выяснения личности?

    – А какое выяснение личности? – спросил Виталик. – Паспорта наши при нас, вот моя фамилия, имя, отчество, прописка… Личность установлена!

    Все солнцевские были вскоре отпущены.

    Сергей, Виталик и Алексей поехали в ресторан проводить «разбор полета», как любил выражаться Михеев.

    – Итак, братва, меня интересует только одно – кто нас сдал? – сказал Сергей. – У кого какие мнения?

    Первым заговорил Константин.

    – Я думаю, Серега, нас сдали сами же чеченцы. Уж больно почерк похож. Недавно у них была стрелка с таганскими, случилось то же самое – братва подтянулась, а вместо «чехов» подъехали менты.

    – А если не чеченцы, то кто еще мог?

    – Из наших – никто, да и какой смысл?

    Стали прорабатывать и другие варианты. Наконец Сергей сказал:

    – Я тоже считаю: скорее всего нас сдали чеченцы. Конечно, не исключено, что у нас на хвосте сидят менты, что они проводят оперативные мероприятия в отношении нас. Это говорит о том, что они хорошо знают нас всех.

    – Такая у них работа, – сказал Виталик.

    – Это понятно. Но они не могли так быстро отреагировать на нашу стрелку. Все же, наверное, нас чеченцы сдали…

    – Но наш опер-то как вырос! – вспомнил Виталик. – С лейтенанта районного отделения – и вдруг в МУР, да еще в престижный шестой отдел. Третью звездочку получил.

    – А ты завидуешь ему, что ли? – с подковыркой спросил Сергей. Все засмеялись. – Может, сам в менты намылился?

    – Ты что говоришь! – Виталик замахал руками. – Я в менты пойду, только если ты там будешь.

    Все опять засмеялись.

    – Ладно, братва, давайте расходиться. Завтра много дел, – сказал Сергей. – А ты, Алексей, останься на минутку.

    Когда все ушли, Сергей спросил:

    – Как машина бегает?

    – Нормально, только движок чуть стучит…

    – Ну, машина новая, а движок – ты в наш автосервис съезди, там тебе все проверят и сделают.

    – А у нас есть автосервис? – удивился Алексей.

    – Обижаешь, братан! Чтобы у нас не было автосервиса – такое невозможно! Знаешь адресок-то? – И Сергей назвал адрес. – При-едешь, спросишь главного инженера, скажешь, что от меня. Если что – перезвонишь мне. Конечно, немного денег отбашляешь – такие наши условия. Совсем бесплатно они нам ничего не делают. Да, вот что. Завтра, на два дня раньше, возвращается Пузырек, ты его встречай.

    – Во сколько он прилетит?

    – А у секретарши его – как ее зовут-то, забыл – узнаешь. Лады, братан?

    – Все ясно.

    На следующий день Алексей, предварительно узнав время прилета своего подшефного, был в аэропорту. Рядом со зданием стоял голубой «Мерседес», в котором сидел водитель Григория Розенфельда, и еще одна машина с парой охранников. Пузырек, как всегда, появился радостный, с тюками, пакетами и сумками. Он сразу передал пакеты – один водителю, другой Алексею:

    – Это вам, презенты германские.

    Сел на заднее сиденье машины и махнул рукой:

    – Поехали.

    Машина тронулась. Алексей сидел рядом с водителем.

    Выехав на Ленинградский проспект, водитель вдруг затормозил и остановился, сказав:

    – Что-то с мотором…

    Он вылез и стал копаться в моторе. Минут через пять закрыл капот, сел в машину и плавно тронулся с места.

    – Кажется, нас «ведут», – сказал он.

    – Кто? – удивился Алексей.

    – Вон, сзади, видите машину? Черная «Волга». Она у нас на хвосте от самого аэропорта. Я замедляю ход – они замедляют. Я остановился – и они остановились. На «наружку» не похоже…

    – Почему? – спросил Розенфельд.

    – Иначе мы бы их просто не заметили. Значит, нас кто-то демонстративно «ведет».

    Весь оставшийся путь до дома Розенфельда все молчали, время от времени поглядывая назад, на «Волгу», которая неотступно следовала за ними.

    Разные мысли лезли в голову Алексея…

    «Не „наружка“ же КГБ нами занимается! – размышлял он. – Вроде бы по профилю нашей работы мы с ними не пересекаемся. Нет, водитель прав, это что-то другое. Может быть, муровцы хотят показать, как они узнали о стрелке с чеченцами? Чтобы мы не думали, будто „чехи“ на нас накапали? Но о стрелке договор был по телефону, при чем тут „наружка“? Или чтобы продемонстрировать, что мы у них вообще под колпаком, да заодно и Грише дать понять, что и его профессиональная деятельность просвечивается? Наверно, это все-таки угрюмовские штучки, а не кагэбэшные. До его перехода в МУР такой откровенной слежки не было. Похоже на психологическое давление. Дает понять, кто здесь хозяин. Ну-ну…»

    Глава 12

    Старший лейтенант Михаил Угрюмов работал в МУРе уже более полугода. Как только был создан новый отдел по борьбе с организованной преступностью и через своих знакомых Михаил узнал о его существовании, он тут же поехал в Управление кадров ГУВД и стал проситься на работу в этот отдел. Кадровик поинтересовался причиной такого желания. Михаил откровенно сказал, что настоящей работы в районном отделении он не видит, что руководство отделения с большим энтузиазмом ловит мелких хулиганов и пьяниц и совершенно не замечает ростки организованной преступности в районе. В качестве примера Михаил привел расследование убийства Шила, а также его старшего брата Гвоздя и Лобзика. Практически все дела были спущены на тормозах и перешли в разряд вечных «висяков». Более того, Михаил заметил: как только он начинал разрабатывать какую-либо версию, связанную с группировкой Михея, тут же руководство отделения направляло его на другую, якобы более срочную работу, которая требовала полной занятости.

    Михаил не имел точных доказательств, что между руководством отделения милиции и группировкой Михея существует какая-то связь, но то, что милиция по крайней мере не препятствует деятельности группировки, он понял сразу. Об этом ему не раз намекал его бывший начальник капитан Веселов, который неожиданно перешел работать во вневедомственную охрану МВД. Свой переход капитан позже, сидя в одном из пивных залов, объяснил тем, что никакой настоящей работы в этом отделении милиции он тоже не видит. Лучше отдыхать во вневедомственной охране. Там хоть спокойнее…

    Тогда, на четвертом году перестройки, для многих непосвященных стало сенсацией, что в стране существует организованная преступность. Конечно, профессионалы – сыщики и криминалисты – знали, что организованная преступность была всегда, начиная с 17-го года. Просто об этом никогда вслух не говорили, поскольку была установка ЦК КПСС подчеркивать, что преступность у нас постоянно снижается, что она – временное явление. И вот создается шестой отдел по борьбе с организованной преступностью в МУРе и аналогичный отдел в КГБ.

    Возглавлял шестой отдел МУРа подполковник Вадим Борисович Ушаков – профессионал высокого уровня в сыскном деле, проработавший более десяти лет в системе ГУВД.

    Ушаков сразу понравился Михаилу своей бескомпромиссностью в борьбе с бандитскими формированиями и надежной защитой своих сотрудников в тех случаях, когда милиционеры, в силу определенных обстоятельств, превышали свои полномочия.

    Как-то подполковник Ушаков вызвал к себе Михаила и сообщил, что их коллеги из ОБХСС проверяют один кооператив и наткнулись на лиц с сомнительной репутацией. Подполковник спросил, не знает ли Михаил этих людей, и показал ему фотографии Михеева, Виталика, Синицына и еще двоих членов группировки Михея.

    – Конечно, я их знаю, – сказал Михаил. – Когда еще работал в районном отделении в Солнцеве, частенько с ними встречался. Это стопроцентные бандиты! А что они делают там, в кооперативе?

    – Да пока еще ничего. Просто числятся – кто охранником, кто снабженцем, кто завхозом, кто телохранителем вот этого господина, – и Ушаков показал Угрюмову фотографию Розенфельда. – У нас создается впечатление, что они «крыша» для этого кооператива. Наши коллеги, чекисты, заинтересовались, не являются ли они, кроме этого, его компаньонами по контрабанде товаров, чем активно занимается Розенфельд. Как думаешь?

    – Я не настолько хорошо их знаю, чтобы сказать точно, – подумав, ответил Угрюмов, – но эти люди за большие деньги могут пойти на все.

    – Ты, Михаил, вот что, – сказал Ушаков, – спустись этажом ниже, зайди в комнату ОБХСС и ознакомься с материалами по деятельности кооператива «Рондо». Сейчас в «Рондо» идет проверка по линии ОБХСС, но они специально показывают, что в кооперативе все в порядке, чтобы Розенфельд не начал заметать следы. Через три-четыре дня мы будем осуществлять мероприятие по его задержанию. Поэтому основательно подготовься, почитай материалы в ОБХСС. Договоренность с их руководством уже есть.

    – Слушаюсь, товарищ подполковник! Разрешите идти?

    Ушаков удивленно посмотрел на него:

    – Угрюмов! У меня иногда создается впечатление, что ты пришел к нам не из сыскной конторы районного отделения милиции, а из батальона внутренних войск.

    – Все по уставу, товарищ подполковник, – улыбнулся Михаил.

    Просидев в ОБХСС над материалами по кооперативу «Рондо» два дня, Михаил разобрался в деятельности кооператива. Розенфельд и его заместители, кроме простого хищения денег, осуществляли также контрабанду товаров – незаконный вывоз под видом изделий алюминиевого сырья. По линии чекистов четко прослеживалась связь между председателем кооператива Розенфельдом и председателем внешнеторгового объединения системы Министерства внешней торговли Смирницким, который, предположительно, за взятку устроил лицензию Розенфельду на ведение внешнеторговых операций. Более того, чекистам стало известно, что Смирницкий стал совладельцем «Рондо», то есть находится в равной доле с Розенфельдом. Что же касается роли группировки Михеева в работе этого кооператива, то, кроме трех так называемых бытовых стрелок, которые та проводила с различными группировками, отбивая их «наезды» на кооператив, ни в чем другом солнцевские замечены не были. Правда, вырисовывался любопытный факт: три представителя группировки Михеева имели новенькие «БМВ», которые им купил немецкий партнер Розенфельда – на свои деньги – в Германии и пригнал сюда. Причем, по информации сотрудников кооператива «Рондо», еще одну машину нагло выбил для себя ореховский авторитет Сильвестр.

    Через два дня в здании ГУВД прошло оперативное совещание, посвященное операции «Музыкант». В нем участвовали и представители КГБ. Ничего удивительного в их появлении на совещании не было, поскольку в сферу интересов КГБ попадали все кооперативы, занимающиеся внешнеэкономической деятельностью. В их числе был, разумеется, и кооператив «Рондо». Михаил сидел на совещании и внимательно слушал докладчиков. Его удивило название операции.

    – Почему «Музыкант»? – тихо спросил он у подполковника Ушакова.

    – Да этот еврей вроде бы раньше музыкантом был. Гнесинское училище закончил, играл на чем-то. Вот мы и назвали эту операцию в его честь, – подмигнул Ушаков.

    Тем временем на совещании был оглашен план операции. На следующий день было решено остановить машину председателя кооператива «Рондо» и арестовать его, после чего предполагалось допросить Розенфельда в жестком варианте, рассчитывая на его показания против Смирницкого и группировки Михеева.

    Руководил совещанием заместитель начальника Московского ГУВД. Неожиданно подполковник Ушаков стал настаивать на одновременном задержании Розенфельда и группировки Михеева, обосновывая это тем, что группировка после ареста коммерсанта может уйти в подполье. Чекисты возражали:

    – Нет, этого делать ни в коем случае нельзя – группировку Михеева трогать не надо. Вся суть нашей операции заключается в том, что мы – вернее, вы – напрягаете Розенфельда по статьям УК за хищение и контрабанду, гарантируете ему длительный срок, играя на его трусости, – а нам точно известно, что он жуткий трус и будет спасать свою шкуру во что бы то ни стало, – и он их сдаст. Пускай, по легенде, будет так, что не мы осуществляем оперативную разработку группировки Михеева, а Розенфельд их сдал. Вот в чем суть! А после этого мы возьмем голубчиков голыми руками, тепленьких! Все они находятся под нашим наружным наблюдением. И, как видите, ведут себя достаточно благопристойно. Никаких признаков, что они заметили слежку, нет. Да, – продолжил полковник из КГБ, – сегодня мы заканчиваем оперативное дело по кооперативу «Рондо», и сегодня же заканчивается официальная проверка ОБХСС. Все материалы этой проверки будут направлены прокурору для получения санкции на возбуждение уголовного дела. Пока против Розенфельда, – уточнил он. – Поэтому я попрошу, чтобы вы, товарищ капитан, – он обратился к капитану Левицкому из Следственного управления ГУВД, – как будущий следователь по этому делу, отнеслись к нему достаточно серьезно и не испортили нашу работу, которую мы проводили в течение нескольких месяцев.

    – Разрешите? – встал капитан Левицкий. – Товарищ полковник, а почему вы считаете, будто я могу испортить вашу работу? Вы что, мне не доверяете?

    – Что ты, капитан, не обижайся! Мы доверяем тебе полностью. Но господин Розенфельд – очень хитрый жук, он может вас просто обвести вокруг пальца. Поэтому большая просьба – вы с ним особо не расслабляйтесь и на душевные беседы не идите. Теперь о завтрашнем расписании Розенфельда. На основании прослушивания, которое мы ведем последнее время, стало известно, что у него в планах посещение одного коммерческого банка и деловая встреча. Так что, думаю, с одиннадцати часов его «Мерседес» будет мелькать в определенных районах столицы.

    – Где будем брать? – спросил у полковника замначальника ГУВД.

    – Это как получится. Надо подключить сотрудников ГАИ.

    – Да, конечно, с ГАИ мы свяжемся!

    – Ну и на ваших ребят мы рассчитываем.

    – Отлично! – сказал заместитель начальника ГУВД. – Тогда пусть задерживают его сыскари из вашего отдела, – он обратился к Ушакову, – а через гаишников «курируют» сотрудники КГБ, – он посмотрел на чекиста, тот кивнул, – а все официальное дело будет вести наше Следственное управление ГУВД, в частности, вы, капитан Левицкий. С начальником Следственного управления договоренность есть. Да, еще, – добавил он. – Завтра, я думаю, эффективнее всего Музыканта задержать после визита в банк: не исключается, что он заберет «черный нал» – неоприходованные деньги. Поэтому я попрошу, Вадим Борисович, – он посмотрел на Ушакова, – пусть ваши люди внимательно обыщут его машину. Там может быть спрятана большая сумма денег. Это будет еще одной уликой против Розенфельда.

    Сразу после совещания Ушаков вызвал к себе Угрюмова.

    – Слушай, старший лейтенант, – сказал он, – в задержании будешь участвовать ты. Возьмешь троих оперативников – я тебе утром их выделю – и с «наружкой» КГБ покатаешься первую половину дня по городу за машиной Розенфельда. Вся связь – по милицейской рации. Но будьте осторожны и передавайте короткие сообщения. И очень внимательно проведите досмотр машины. Полковник правильно сказал – там могут быть деньги. Ну а дальше – по стандартной схеме – доставьте его в отделение милиции, допросите влегкую… Особенно пока его не бейте, не надо. Посмотрите на психическое состояние, как он будет себя вести. И еще – вместе с ним в машине постоянно ездят два человека, – подполковник открыл папку и достал из нее четыре снимка, на них были изображены водитель Розенфельда и Синицын. Снимки были сделаны с видеопленки наружного наблюдения, поэтому изображение не очень четкое, но Угрюмов сразу узнал Алексея.

    – Это же Алексей Синицын по кличке Синица, в прошлом каратист!

    – Значит, один телохранитель у нас есть. Он из группировки Михеева, как я понял?

    – Так точно.

    – А это кто?

    – Этого я не знаю. По крайней мере, в группировке Михеева его не было.

    – Ничего, позже с ним познакомимся. Вот эти два человека с ним. Будь осторожен. Как думаешь, они способны на вооруженное сопротивление?

    – Вряд ли. Синицын точно ствола не имеет. Хотя по одному эпизоду – убийство вожака местной шпаны – он проходил в потенциальных исполнителях.

    – А как был убит твой вожак?

    – Ножом, вернее, пикой – удар в сердце.

    – Так… – думая о чем-то, кивнул Ушаков. – Ладно, действуй. Удачи тебе!

    На следующий день, около десяти утра, от здания Петровки отъ-ехала серая «Волга». Впереди сидел Угрюмов, сзади – три оперативника, которых выделил ему Ушаков. Через несколько минут они остановились недалеко от офиса кооператива «Рондо». Машина Розенфельда уже стояла у подъезда.

    – Так, объект на месте, – сказал Михаил. Он включил рацию. Послышалось шипение, раздался голос:

    – Ну что, подъехали? Наш объект уже на месте.

    – Привет смежникам, объект мы засекли раньше вас, – отозвался Михаил. – Я не вижу, где вы находитесь.

    – Фирма веников не вяжет, – донеслось из рации. – Работаем четко и профессионально. А где находимся – не скажем. Шутка! Стоим сзади вас. Прием.

    Угрюмов обернулся и увидел черную «Волгу». Кто-то помахал ему через лобовое стекло.

    – Вижу вас, – сказал он. – Будем ждать клиента.

    – Только не засните!

    Минут через двадцать Угрюмов велел водителю «Волги»:

    – Коля, выйди, покопайся в моторе.

    – Да они нас не увидят – мы же далеко от подъезда…

    – На всякий случай сделай это.

    Николай вышел из машины, открыл капот и склонился над двигателем.

    Вскоре дверь подъезда открылась, вышли два здоровых парня. Алексея Синицына Михаил сразу узнал. За ними появился невысокий толстенький человек с вьющимися волосами, с бородой, в короткой рыжей дубленке. Это определенно был Григорий Розенфельд. В руках он держал портфель. Все трое загрузились в голубой «Мерседес», машина медленно начала отъезжать от тротуара.

    – А мальчуган, оказывается, у нас еще и кучерявый! – улыбнулся Угрюмов. – Побреют твои кудри в изоляторе временного содержания. Коля, залезай, поехали!

    Он автоматически оглянулся назад, но машины чекистов там давно не было.

    – Вот молодцы ребята, профессионалы! – отметил Угрюмов.

    – Контора! – отозвался с заднего сиденья один из оперативников.

    – Коля, давай плавненько за ним! Держи расстояние, особо не приближайся. Ведем его до банка, после банка будем брать.

    – Сделаем! – отозвался водитель.

    Через несколько минут они были на улице Кирова, где в здании Московской сырьевой биржи, возглавляемой в тот период Константином Боровым, находился один из коммерческих банков, в котором хранил свои деньги кооператив «Рондо». Господину Розенфельду понадобилось около тридцати минут, чтобы осуществить какую-то операцию с деньгами, наконец он вышел. Синицын и водитель ждали у входа. Все сели в машину и медленно поехали в сторону площади Дзержинского.

    – Ну что, начинаем работать? Прием! – запросил Михаил чекистов. – Как меня слышите?

    – Операцию «Музыкант» начинаем. Получены данные, что Музыкант направляется в сторону Триумфальной арки. На Кутузовском перед «Украиной» будет стоять гаишник. Запроси его по рации, чтобы он задержал машину. Мы вас подстраховываем. Поезжайте за ними.

    – Вас понял, – коротко отозвался Угрюмов и тут же, настроив рацию на милицейскую волну, дал сообщение: «Внимание, всем постам ГАИ, находящимся в районе гостиницы „Украина“! Прием!»

    – Слушаю вас, на связи инспектор 4-й роты ГАИ лейтенант Михеев, – услышал Угрюмов позывные. Все засмеялись.

    – Надо же! Может, он нашему Михею родственник?

    – Лейтенант Михеев, говорит старший лейтенант Угрюмов, Московский уголовный розыск.

    – Да, товарищ старший лейтенант, слушаю!

    – Сейчас проедет «Мерседес» с номерами… – и Угрюмов продиктовал номера машины Розенфельда. – Задержи его за превышение скорости, а мы чуть позже подъедем.

    – Вас понял, сейчас сделаем! – отозвался лейтенант Михеев.

    Угрюмов посмотрел в бинокль и увидел, как на противоположном конце Калининского моста на проезжую часть вышел гаишник, одетый в черную дубленку – стандартную форму доблестной Московской ГАИ, – и показал жезлом голубому «Мерседесу» остановиться у обочины.

    Глава 13

    Ожидая Розенфельда около банка, Алексей безо всякой цели смотрел по сторонам. На улице Кирова, возле Московской сырьевой биржи, было многолюдно. Постоянные ее посетители входили и выходили из здания. Неожиданно к Алексею обратился водитель Розенфельда:

    – Послушай, Леша, опять какая-то серая «Волга» появилась… Вон она стоит, около магазина «Чай». Посмотри, я давно ее заметил…

    – Ты думаешь, это «хвост»?

    – Уверен на сто процентов.

    – Сейчас Гриша выйдет из банка, и я ему скажу.

    Через некоторое время появился Розенфельд с портфелем, в котором была определенная сумма, снятая им со счета. Сел в машину, они тронулись с места.

    – Так, сейчас поедем к Триумфальной арке. В том районе у меня дело, – приказал Розенфельд.

    – Григорий, за нами «хвост» образовался – видишь, серая «Волга» идет? – сказал Алексей.

    Розенфельд обернулся:

    – Ну и что? Мало ли… Может, посторонняя машина едет…

    – Нет, я ее давно заметил, – сказал водитель.

    – Да ладно, – махнул рукой Розенфельд. – Все тебе мерещится – то черные «Волги», то теперь серые… Где та черная «Волга», которую ты на днях видел? Нет ее. Теперь серая появилась… Небось на ночь детективы читаешь?

    – Нет, надо проверить.

    Водитель неожиданно повернул на узкую улочку, изменив маршрут. Алексей увидел, как серая «Волга» пошла за ними. Не оставалось сомнений, что это «хвост».

    – Гриша, на самом деле это «хвост», – подтвердил Алексей.

    – Да? Давайте уходить, вы же профессионалы, – спокойно отозвался Григорий.

    Водитель прибавил скорость. Раза два проскочил на красный свет. Но серая «Волга» не отставала. Она каким-то образом умудрялась не отпускать их. Наконец они помчались по проспекту Калинина, потом, выскочив на мост перед «Украиной», увидели, как впереди появился гаишник и направился к ним.

    – Сейчас нас остановят, – проговорил водитель.

    – Пускай останавливают, – сказал Григорий.

    – Нам нельзя останавливаться. За нами «хвост», – встрял Алексей.

    – Ну и что? Почему нельзя останавливаться?

    – А багажник?.. – напомнил Алексей.

    – А что в багажнике? – удивился Розенфельд.

    – Как что? Ствол.

    – Тогда действительно нельзя!

    Гаишник вышел на середину дороги и стал махать жезлом. Водитель резко взял влево и, объехав гаишника, помчался дальше по Кутузовскому проспекту. Гаишник стремительно подскочил к служебной «Волге» и, включив мигалку, рванул за «Мерседесом».

    – К арке не езжай, – приказал Розенфельд, – давай в другую сторону!

    Они развернулись через сплошную осевую линию и поехали в обратном направлении. Гаишник – следом за ними. Свернув перед Калининским мостом направо вниз на набережную Тараса Шевченко, они увидели, что серая «Волга» отстала от них. Но их догоняла машина ГАИ, и еще неожиданно появилась черная «Волга» с синими проблесковыми маяками. Тут же раздался голос из громкоговорителя, вероятно, установленного под капотом машины:

    – Машина 10–81! Немедленно остановитесь!

    – Ничего, сейчас мы уйдем, – сказал водитель и резко повернул с набережной направо перед Бородинским мостом. Но там все обернулось против них. На середине дороги стояла асфальтоукладочная машина, перегородив проезд почти полностью. Пришлось остановиться.

    – Все, приехали, – сказал водитель. – Теперь нас заметут!

    Алексею стало не по себе. Сзади затормозили гаишная, черная и откуда-то взявшаяся серая «Волга», из них вышли люди в штатском. Он сразу узнал Михаила Угрюмова.

    – Всем выйти! Руки за голову! Милиция!

    Их моментально вытащили из машины и поставили к капоту. Тут же начали обыскивать. Потом на всех надели наручники. Из своей машины вышел гаишник. Но его оперативники не подпустили даже близко. Алексей понял, что их «вели», а сейчас они попали в западню. Никто им не говорил, что они нарушили правила дорожного движения, не подчинились приказу сотрудника ГАИ остановиться. Все были заняты другими делами. Кто-то обыскивал Розенфельда, кто-то рылся в его портфеле. Двое сотрудников тщательно обшаривали машину. Один из оперативников открыл багажник, после чего подошел к задержанным.

    – Так, чей ствол? – Он замахнулся на водителя. Другой оперативник ударил Алексея. – Быстро говорите, чей ствол?

    Все молчали.

    – Хорошо, – сказал оперативник. – Оформляем изъятие!

    Оперативники остановили двоих проезжавших мимо автолюбителей и подвели их к машине, сказав:

    – Граждане, мы сотрудники милиции. Эти лица, задержанные нами, подозреваются в совершении государственного преступления. Сейчас вы будете принимать участие в проведении следственных действий, иными словами, в поиске и возможном изъятии запрещенных предметов. Товарищи понятые, прошу подойти сюда.

    С этими словами оперативник подошел к багажнику и открыл его, будто впервые. Он осторожно, двумя пальцами извлек оттуда пистолет – «ТТ».

    – Товарищи понятые, прошу засвидетельствовать это подписями в протоколе, – сказал оперативник. Другой взял листок бумаги, написал на нем «Протокол» и стал заполнять его.

    – Гражданин Синицын, это ваш пистолет системы «ТТ»?

    – Нет, не мой, – покачал отрицательно головой Алексей.

    – Гражданин Розенфельд, это ваш пистолет системы «ТТ»?

    – Нет, не мой, – ответил Григорий.

    Такой же вопрос был задан водителю, который также ответил отрицательно.

    Тем временем подъехал милицейский «газик», вызванный по рации Угрюмовым.

    Надев на задержанных наручники, оперативники посадили Алексея в милицейский «газик», Розенфельда – в серую «Волгу», за руль «Мерседеса» сел оперативник, и все направились в ближайшее отделение милиции.

    Когда три машины отъехали, на тротуаре возле черной «Волги» остались стоять водитель «Мерседеса» и гэбэшник. «Волга» ГАИ отчалила еще раньше. Они сели на заднее сиденье, и там гэбэшник снял с водителя наручники.

    – Все прошло нормально, старик. Ты хорошо поработал. Мы тебя сейчас подкинем до метро. Извини, подвезли бы до дому, но нет времени. Езжай домой, отдыхай пока. Саня, – обратился он к сидевшему за рулем, – остановись у «Киевской».

    Черная «Волга» тронулась с места…

    Пока ехали в отделение, Алексей думал о случившемся. Не оставалось сомнений, что их «вели», и давно.

    С Розенфельдом они прибыли почти одновременно. Но кооператора, в отличие от Алексея, не поместили в «обезьянник» с другими задержанными, а сразу повели в какой-то кабинет на допрос.

    Увидев, сколько оперативников сопровождают Григория, Алексей понял, что личность предпринимателя представляет большой интерес для сотрудников органов.

    Он стал искать среди окружающих водителя, но не нашел его. Вскоре дошла очередь и до Алексея. К «обезьяннику» подошел старшина милиции и сказал, чтобы он шел в кабинет.

    В кабинете Алексей увидел молодого человека в гражданской одежде и того же Михаила Угрюмова.

    – Садитесь, – сказал молодой человек. Михаил также кивнул ему на стул:

    – Садись, Синицын!

    Алексей сел напротив человека в гражданском. Тот заполнял какие-то бланки. Он увидел типографские буквы – «Протокол допроса».

    – Я ваш следователь капитан Левицкий из Следственного управления ГУВД, – представился молодой человек. – А это – Михаил Угрюмов, оперативник из уголовного розыска, – он показал на Угрюмова.

    – За что меня задержали? – спросил Алексей.

    – Вы обвиняетесь в незаконном хранении оружия, найденного в багажнике «Мерседеса».

    – Ну и что из того, что в багажнике было оружие? Разве оно обязательно мое? – сказал Алексей.

    – Так, давайте все по порядку, – оборвал его капитан. – Сейчас мы вас допросим, отвечайте на вопросы, которые я буду вам задавать.

    Дальше все пошло по отработанному: фамилия, имя, отчество, год рождения, место жительства, профессия и так далее. Все это вносилось в протокол. Наконец следователь подошел к главному – к связи между Алексеем и оружием:

    – Как вы можете объяснить тот факт, что оружие оказалось в машине?

    – А я и не должен ничего объяснять. Машина не моя. За то, что лежит в багажнике, я не отвечаю. Я сел в машину, но, что в багажнике оружие, я не знал. Моих отпечатков на пистолете нет. Так что у вас нет никаких оснований меня задерживать.

    – Это не совсем так, – сказал капитан, улыбнувшись. – Это по вашей версии у нас нет оснований. А по нашей – стопроцентные основания для задержания, так как господин Розенфельд, у которого, по его словам, вы служите телохранителем, показал, что это оружие принадлежит именно вам.

    Такой поворот событий был неожиданным для Алексея. «Неужели Григорий показал на меня? – подумал он. – Или они меня „на пушку“ берут?» После паузы он сказал:

    – Хорошо, если вы это утверждаете, сделайте нам немедленно очную ставку. Я докажу, что к этому пистолету никакого отношения не имею.

    – Насчет очной ставки – она, конечно, будет, только вы нам не указывайте, когда ее проводить, – сказал следователь. – А что касается дальнейшей вашей судьбы, не волнуйтесь – часика два посидите в камере отделения милиции, за это время мы получим санкцию прокурора на ваш арест, а потом повезем вас в следственный изолятор. Так что, если не хотите признать это оружие своим, вам место на нарах.

    – Впрочем, у тебя есть один шанс, – вмешался в разговор Угрюмов. – Ты даешь показания на Михея и его людей о вымогательстве у Розенфельда денег и иностранных автомашин, и мы тебя тут же выпускаем. Причем никто не узнает, что ты дал показания.

    Алексей отрицательно покачал головой:

    – Никаких показаний вы от меня не услышите, тем более что я не в курсе дела по этому поводу.

    – Вольному – воля, – подытожил Михаил. – Тогда твое место в камере.

    Он открыл дверь и позвал дежурного. Тот отвел Алексея в камеру.

    Там уже находился один человек, сидевший за какое-то бытовое нарушение. Знакомиться с ним Алексей не хотел. Тот бубнил что-то себе под нос – какому-то Федьке отомстит, с тещей разберется и так далее. Было ясно, что его задержали за домашний скандал.

    Вскоре дверь открылась, и сержант, назвав бытовика по фамилии, сказал:

    – Готовься на выход – тебя, придурка, освобождают.

    Неожиданно сосед придвинулся близко к Алексею:

    – Слушай, паренек, я смотрю, мужик ты серьезный. Если что надо на волю передать или связаться с твоими – говори, я все сделаю.

    Соблазн передать информацию Михею был велик. Но еще по колонии Алексей знал, что такое «подсадные утки», которые специально используются оперативниками для получения информации. Его насторожило, что сержант громко объявил о том, что соседа выпускают. Алексей решил: скорее всего это провокация. Он отрицательно покачал головой:

    – Не надо ничего передавать. Сам разберусь.

    – Как хочешь, – сказал сосед. – А то меня тут все знают, и характеристика у меня, – он подмигнул Алексею, – надежная!

    Вскоре говорливый сокамерник покинул Алексея. Потянулось время. Часа через два камеру открыли, и двое оперативников с тем же сержантом милиции вывели Алексея.

    Пока шли по коридору к выходу, Алексей увидел, как его недавний услужливый сосед по камере завернул в какой-то кабинет. «Два часа прошло, как его отпустили, а он все здесь ошивается. Явная „подсадка“, – подумал Алексей.

    Оперативники с Алексеем вышли из здания и сели в поджидавшую их легковую машину.

    – Куда мы едем? – поинтересовался он.

    – На Петровку, – сказал один из оперативников. – Прокурор дал санкцию на твой арест, так что теперь тебе сидеть и сидеть…

    Алексей ожидал, что его завезут на Петровку, 38, поднимут в один из кабинетов и будут опять усиленно допрашивать. Но ничего такого не произошло. «Волга» плавно въехала в ворота со стороны одного из переулков. Милиционер с автоматом открыл им ворота, проверил документы у сопровождающих. Они остановились возле небольшого трехэтажного дома, окна которого были закрыты массивной черной решеткой. Это был изолятор временного содержания, так называемые Петры.

    Алексея завели на первый этаж. Вскоре появился капитан милиции, пожилой, с сединой в волосах. На руке у него была повязка «Дежурный». Кроме него, вошел сержант милиции.

    – Тебе новенького привезли, – улыбнулись оперативники. – Принимай!

    Капитан строго спросил:

    – Фамилия?

    Алексей назвал.

    Капитан заполнил документы, связанные с его пребыванием в ИВС. В это время сержант тщательно обыскал Алексея, изъял все личные вещи и составил опись. Снял также ремень и вынул шнурки из ботинок. Капитан дал команду сержанту проводить Алексея в камеру.

    Его повели по длинному коридору. Сержант поинтересовался:

    – Первый раз к нам?

    – Да, первый.

    – Ничего, не тушуйся! Здесь тоже жизнь есть. За что задержали-то?

    – За оружие.

    – О-о, таких у нас много! Встретишь коллег, может, друзей своих найдешь…

    Почувствовав расположение сержанта, Алексей решил его на всякий случай прикормить.

    В одном месте брюк, под подкладкой, у него постоянно лежала сторублевая бумажка. Она практически не прощупывалась. Поэтому купюру никто не обнаружил.

    Алексей на секунду остановился посреди коридора, расстегнул штаны и, одной рукой поддерживая их, другой быстро достал деньги и сунул их сержанту, который взирал на происходящее совершенно спокойно – чувствовалось, что такую сцену он видит не в первый раз.

    – Мне бы о кореше своем узнать, – проговорил Алексей.

    – Как фамилия?

    – Розенфельд.

    – Тихо, – сказал сержант, оглянувшись по сторонам. – Я постараюсь узнать что-нибудь. Вечерком загляну в камеру.

    Он подошел к железной двери, стукнул ключом и велел Алексею официальным тоном:

    – Стоять лицом к стене!

    Алексей повернулся. Сержант взял ключ, резким движением повернул его и, открыв дверь, сказал:

    – Заходи!

    Алексей вошел в камеру. Она была площадью 16–18 квадратных метров, там стояли тюремные кровати, называемые шконками. Посреди камеры – небольшой стол со скамейками, намертво привинченными к деревянному полу. Угол камеры ближе к двери огорожен какой-то простыней. Там располагался «дальняк» – унитаз, рядом с ним – умывальник с холодной водой. Возле него массивная железная дверь с окошком – «кормушкой».

    Кроме Алексея, в камере находились еще четверо заключенных. Первый – некий Гера, крупный парень высокого роста. Он был арестован за вымогательство. Второй – Максим – стопроцентный мошенник. Построив какую-то коммерческую пирамиду, он занимался «кидняком» – заключал договоры, получал деньги и «кидал» своих заказчиков и покупателей. Был там и невысокий парень Борис, этот занимался угоном автомашин. Борис целыми днями только и рассказывал о преимуществах тех или иных марок автомобилей.

    Вскоре Алексей знал, что Борис мог угнать практически любую машину, с любой сигнализацией, какая бы хитроумная она ни была. Вообще, по его словам, для профессионала-угонщика никаких замков не существует. Единственно, он не брал машины, если на них стояли секретки, потому что не было времени их искать, или – если надеты тяжелые кандалы на педали. Не пилить же их!

    – А так – любую тачку угоню! – говорил Борис. И приставал к Алексею: – Вот выйду на свободу, обращайся – тачку тебе пригоню прямо к дому, какую скажешь!

    В камере был еще худенький паренек, тезка Алексея, поэтому он сразу же получил кличку Леша Маленький. Он занимался распространением наркотиков. В общем, публика в камере оказалась разношерстной.

    Раньше Алексей никогда не бывал в ИВС, но порядки и законы тюрьмы он знал. Было ему известно и о существовании так называемой тюремной «подлянки» – провокации, которая могла резко отразиться на судьбе арестанта.

    Жизнь в камере была монотонной: уборка, еда, вызов на допрос, бесконечные разговоры «за жизнь», про волю, сон – все это повторялось каждый день.

    После того как Алексей пробыл в изоляторе неделю, туда наведался Михаил Угрюмов. Он пришел еще с одним оперативником. Вызвав Алексея в следственный кабинет для допроса, Михаил пригласил его сесть, протянул пачку сигарет:

    – Закуривай, Синицын!

    – Я не курю, вы же знаете.

    – Ах да, ты же у нас спортсмен! В камере как, все нормально? Никто тебя не обижает?

    – Нет, все в порядке.

    – Хотя кто тебя обидит – ты же у нас каратист известный… Ну что, Синицын, как ты на мое предложение смотришь – не передумал?

    – Нет, не передумал. Почему меня следователь не допрашивает?

    – А чего тебя допрашивать? Ты же показания свои менять не будешь. Сейчас собираем дополнительный материал, ищем свидетелей, чтобы подкрепить все обвинения. Жалко тебя, конечно, – опять тебе на зону идти… Да ладно, хочешь – сиди. Вот тут со мной один товарищ пришел, из компетентных органов, с тобой поговорить хочет. Отнесись к его беседе с пониманием, я очень тебя прошу. Это в твоих интересах. Ладно, не буду вам мешать. Да, когда закончите беседу, – обратился он к своему спутнику, – нажмите вот на эту кнопку, – он показал кнопку вызова.

    Угрюмов вышел. Оперативник, стоявший у стены, молча сел на стул, который только что занимал Угрюмов, достал пачку «Мальборо», фирменную зажигалку, закурил и внимательно взглянул на Синицына.

    – Как вы понимаете, я – из смежной организации. Хочу с вами поговорить о перспективах вашей жизни. А они весьма невеселые.

    – Позвольте узнать ваши фамилию и должность?

    – Зовут меня Игорь Александрович Рыжиков, я подполковник…

    – КГБ? – поинтересовался Алексей.

    – Это вам знать не обязательно. Скажу одно – я из той организации, которая может существенно повлиять на вашу дальнейшую судьбу и у которой очень широкие возможности. Поэтому давайте вернемся к вашей личности. Мы давно наблюдаем за вами и уже собрали определенную информацию, коей можем поделиться с вашим следователем. Я думаю, если мы подкинем ему информацию о вашей причастности к убийствам Шила, Гвоздя и Лобзика, то срок вашего пребывания в местах лишения свободы, наверное, будет увеличен. Кроме того, можно подобрать хорошую колонию с беспредельными порядками… Так что лет двенадцать, если, конечно, столько проживете, жизнь вам медом не покажется. Но у вас есть альтернатива.

    – На своих, что ли, «настучать»? – спросил Алексей.

    – Нет. Мы не такие тупые работники, как… – Рыжиков показал на потолок, давая понять, что там находится микрофон, который все записывает. – Дело не в этом. Вы нам интересны с точки зрения перспективы. Мы вас отпускаем, дело прекращаем, даем вам алиби для ваших коллег, и – работайте, живите дальше. Более того, если вы даже совершите какое-либо преступление – кроме, конечно, убийства, – то мы возьмем вас под свою защиту.

    – Одним словом, вы меня вербуете.

    – Приглашаем к сотрудничеству, лучше так сказать…

    – Интересное предложение! – улыбнулся Алексей.

    – Кстати, на подобную работу мы не всех приглашаем. Вообще, среди авторитетов и воров в законе есть немало лиц, которые нам давно помогают. Многие готовы сотрудничать с нами, но мы берем не всех. Так что, как решим?

    – Нет уж, я лучше пойду по всем этапам, но работать с вами не буду, – ответил Алексей.

    – Зря вы так, Синицын, – сказал Рыжиков. – Мы – достаточно серьезная организация и шутить не любим. А если вам это неизвестно, то в ближайшее время, после перевода вас в следственный изолятор в Бутырку или Матросскую Тишину, вы убедитесь в наших возможностях. Мы вас можем в пресс-хату направить… Знаете, что это такое?

    – Слышал, – отозвался Алексей.

    – Или провокацию – так называемую «подляночку» – устроить, так что блатные вас не примут, а поставят на вас «минус» – пустим слух, что вы наш стукачок. Да что вам рассказывать – вы человек бывалый, знаете все возможности…

    Действительно, Алексей знал все возможности ментов, особенно в местах лишения свободы и в изоляторах. Представлял себе и возможности гэбэшников.

    – Можно спросить?

    – Спрашивайте, – разрешил Рыжиков.

    – У меня единственный вопрос – где Розенфельд и водитель? Они здесь находятся, рядом со мной?

    Рыжиков сделал небольшую паузу, как бы размышляя, отвечать на вопрос или промолчать.

    – Розенфельд в следственном изоляторе, а водителя здесь нет.

    После такого ответа у Алексея возникло подозрение – неужели водитель был «подставой»? Может, он был сексотом и специально подложил оружие? А может, убежал?

    Вернувшись в камеру, Алексей продолжал думать о том, каким образом мог исчезнуть водитель, если они втроем были задержаны. Выходит, он все же был внедренным агентом? Весь вечер у Алексея перед глазами стоял водитель. Ему уже стало казаться, что он здесь, в камере, – смотрит на него и смеется: ну что, мол, субчики, попались? Я вас сдал с потрохами! Сроки получите большие!

    Но странно было и другое. Если менты еще в отделении милиции говорили, будто Розенфельд стал давать показания на Алексея, то получается неувязка – почему они не выпустили Григория? Почему он до сих пор в следственном изоляторе? Значит, Розенфельд никаких показаний не дает, а Алексея просто берут «на пушку».

    Ближе к ночи в камеру вошел тот самый сержант, что сопровождал Алексея, и, осмотревшись, сказал:

    – Одного человека на уборку лестницы! Желающие есть?

    В камере стояла полная тишина. Тогда сержант ткнул пальцем в Алексея:

    – Пойдешь ты.

    Алексей молча встал и вышел с сержантом в коридор. Они миновали несколько отсеков и вошли в небольшую комнату типа караулки, где было сильно накурено. Вероятно, это была комната дежурных по этажу.

    – Садись, Синицын, – сказал сержант. – Чайку не желаешь?

    – Так вы вроде бы меня на уборку вызвали…

    – А ты что, очень хочешь лестницу вымыть? За тебя ее уже бомжи моют, не переживай.

    – Какие бомжи?

    – Да мы их с вокзалов каждый вечер привозим, специально для уборки изолятора. А я тебя так, побазарить позвал.

    – А что за базар?

    – Ты просил меня узнать насчет твоего подельника, Розенфельда… Его в Бутырку отправили.

    – А вот еще водитель у нас был…

    – Нет, больше ничего не знаю, – оборвал Алексея сержант. – Розенфельда сегодня отправили.

    – А какие он показания давал?

    – Не знаю, все держится в секрете. С ним очень плотно работают муровские оперативники и этот, что с тобой разговаривал… Знаю одно, они постоянно приносят и показывают ему какие-то бумаги. Он бизнесмен, что ли?

    – Бизнесмен, – подтвердил Алексей. – Спасибо тебе, сержант, за информацию.

    – Да ладно, чего там… – отмахнулся сержант. – Поговаривают, ты каратист?

    – Да.

    – Я ведь тоже карате занимался…

    – Родственные души, значит? – улыбнулся Алексей.

    – Считай, да, – засмеялся сержант.

    – А как там, в Бутырке-то?

    – Так ты вроде раньше уже был в изоляторе, – удивился сержант. – Я твое дело читал.

    Тюремное дело отличается от уголовного дела тем, что в нем полностью отсутствуют доказательная база, свидетельские показания. Оно очень тоненькое – пяток страничек от силы – и содержит немного информации, главным образом о перемещении заключенного в пределах тюрьмы и о переводах в другие места заключения. Доступ к тюремным делам имеют практически все служащие ИВС, в том числе и вертухаи, к которым относился сержант.

    – Я сидел не в Бутырке, а в Лефортове.

    – Лефортово – это привилегированное место, почти как санаторий! Бутырка-то похуже будет… Ладно, не тушуйся. Главное – с самого начала себя правильно поставь с блатными и держись какой-то семьи. Тогда не пропадешь.

    На следующий день после завтрака уже другой вертухай открыл окошко в камере и крикнул:

    – Синицын, с вещами, на выход!

    Алексей быстро вышел в коридор. Там вдоль стены уже стояли три подследственных, их, как и его, переводили в другое место. Четыре конвоира надели своим подопечным наручники. Последовала команда:

    – По одному, проходи вперед!

    Их вывели во двор, огороженный высоким забором. Там уже стоял автозак – машина для перевозки заключенных, которую народ окрестил «черным воронком» или «вороном». Старшина по списку начал выкрикивать фамилии, и подследственные стали подниматься по лесенке в фургон, по виду напоминавший хлебный. Внутри был специальный отсек для заключенных, а остальное пространство занимала охрана. Дверь с лязгом захлопнулась за Алексеем, который поднимался последним. Машина, урча двигателем, выехала за ворота.

    Через час автозак разгружался во внутреннем дворе Бутырки.

    Глава 14

    Москва, 1990 год

    Алексей уже три месяца сидел в Бутырке. Все это время он безуспешно пытался найти Розенфельда, рассылая разыскные «малявы».[1] Обычно он засылал их по «дорогам» – натянутым из окна в окно между камерами веревкам, по вертикали и по горизонтали (таким образом все камеры, находящиеся вдоль одной стены, имели связь между собой). Через несколько дней он получал ответы – всегда отрицательные.

    Наступали теплые дни. В камере становилось душно. Все заключенные теперь ходили в семейных трусах. Жара была такой сильной, что со стен начала капать влага. Люди стали придираться друг к другу по всяким пустякам. Если зимой какая-то мелочь сходила с рук, то сейчас все начинали «шизеть», нередко заключенные бросались друг на друга, без всякой причины возникали драки и конфликты.

    Часто, когда заключенных выводили на прогулку, конвоиры устраивали в камере шмон. Однажды, вернувшись в камеру, многие недосчитались личных вещей. Это было списано на конвоиров. Но как-то случилось ЧП. Двое заключенных решили поменяться местами. Перетаскивая матрацы с одной шконки на другую, они случайно зацепили матрац молодого паренька – из-под него показались зажигалка и ручка. Зажигалка принадлежала одному подследственному из Подольского района, который очень расстроился, лишившись ее при очередном, как думали, шмоне. Увидев зажигалку, зэки удивленно посмотрели на парня. Тот опустил глаза.

    – Ах ты, падла! Крысятничать стал? – спрыгнул со шконки подольский, хватая свою зажигалку. – У братвы крысятничать?! – И он нанес парню сильнейший удар по голове. Тот упал. Подскочили кореши подольского. Парня били человек шесть. Озверев, стали прыгать на него со шконки. Вдруг все расступились. Парень лежал с открытыми глазами, и тоненькая струйка крови медленно бежала из носа. Он был мертв.

    Подольский встал и распорядился:

    – Значит, так – он упал с кровати и разбился. Чтобы все так сказали!

    Каждый отошел к своему месту, делая вид, что не замечает распростертого на полу тела.

    Конвоиры, войдя в камеру во время обеда, вызвали тюремное начальство. Составили акт. Затем каждого заключенного стали «выдергивать» на допрос.

    Дошла очередь и до Алексея. Два конвоира долго вели его по тюремным коридорам, поднимались и спускались по каким-то лестницам. В общем, он понял, что оказался где-то в противоположном крыле Бутырки. Вертухаи наконец остановились у какой-то двери, очень вежливо постучали и, услышав ответ, ввели его в небольшое помещение и тут же удалились, захлопнув дверь. Посреди комнаты стояли два амбала в спортивных костюмах, а в углу за столом сидел молодой человек в штатском костюме, сером в белую полоску, в белой рубашке и сером галстуке.

    – Что ты не причастен к убийству, нам известно, – бесцветным голосом сообщил молодой человек. – Мы уже знаем, кто это сделал. К тебе по этому делу претензий нет. А вот повод привести тебя сюда появился. Помнишь разговор с подполковником, который предлагал тебе свою дружбу? Ты тогда погнушался. Сейчас у тебя есть возможность передумать. Если хочешь порадовать подполковника – скажи мне, и я прямо сейчас позвоню ему и передам от тебя привет.

    Алексей скосил глаза на телефонный аппарат, стоявший на краю стола.

    – Та-ак… Долго думаешь, – сказал человек в штатском. – Давайте, ребята. – Он кивнул амбалу, который, скрестив руки на груди, стоял позади Алексея. Тот даже не услышал, как кто-то встал за его спиной. Амбал резким движением схватил Алексея за горло и начал душить, заваливая его на спину. Хватка у него была стальная. У Алексея потемнело в глазах, и он потерял сознание. Очнулся оттого, что «полосатый» поливал его горячим чаем из большой кружки.

    – Ну, надумал дружить? – миролюбиво спросил он, с причмокиванием прихлебывая ароматный напиток. Глумливо улыбающееся лицо «полосатого» стало приближаться к глазам Алексея. Дальше последовала сцена, которая в протоколе о нападении на офицера при исполнении им своих обязанностей описывалась так: «…неспровоцированно вставил указательный и средний пальцы правой руки в ноздри потерпевшего, отягощая свои действия попыткой просунуть пальцы глубже в направлении мозгового отсека головы потерпевшего. В результате возникшей боли значительной силы, превысившей болевой порог, у потерпевшего произошло частичное кровоизлияние в мозг, что привело к потере речи и обездвижению определенных органов тела…»

    Ошеломленные амбалы, подхватив оседавшего на пол «полосатого», кинулись к телефону вызывать медицинскую помощь. Потом сами на руках потащили пострадавшего вон из комнаты, даже не попытавшись избить Алексея. Зато за ним тут же явились конвоиры и после повторного длительного блуждания по различным переходам водворили его на прежнее место. Алексей, готовившийся как минимум к карцеру, не поверил глазам, когда увидел свою камеру. Она ему показалась в тот момент такой родной…

    Как ни странно, эта история не имела для него последствий, за исключением небольшой боли в шейных позвонках. Через несколько дней Алексей окончательно пришел в норму. Что касается происшедшего, то он справедливо полагал: те, кто все это устроил, сами найдут выход из создавшейся ситуации, раз по каким-то причинам его оставили в покое.

    Однажды, когда всех обитателей камеры вели в баню, Алексей натолкнулся на человека, похожего на Розенфельда. Это и в самом деле был Григорий, только очень похудевший и подавленный. Он медленно шел, сопровождаемый двумя конвоирами, держа в руке пакет со своими личными вещами. Алексей хотел было подать ему знак, но Розенфельд шел, низко опустив голову, не глядя по сторонам, не желая никого видеть.

    Алексей долго размышлял о том, куда вели Розенфельда. Его могли направить в другой изолятор, а могли и выпустить…

    Вечером дверь в камеру открылась, и вертухай выкрикнул:

    – Синицын, с вещами на выход!

    Все сокамерники удивленно посмотрели на Алексея – неужели выпускают?! Алексей вышел в коридор. Вертухай обыскал его, еще раз спросил фамилию, заглянул в документы и сказал:

    – Вперед!

    Время от времени вертухай приказывал:

    – Стоять! Лицом к стене!

    Алексей выполнял приказы. В это время мимо проводили других заключенных.

    Так они миновали два отсека и вошли в небольшое помещение, с каждой из сторон там находилось по нескольку камер. Алексея подвели ко второй камере. Вертухай открыл дверь:

    – Заходи.

    Алексей вошел. В камере на полу сидели человек пятнадцать, все держали в руках вещи. «Значит, сборка», – понял Алексей. Здесь заключенные ожидали направления либо в другие камеры, либо в другой следственный изолятор, либо в колонию.

    В камере почти никто не разговаривал, только трое шептались между собой. Горела тусклая электрическая лампочка, закрытая металлической сеткой.

    Алексей сел и стал осматривать присутствующих. Вдруг он заметил в углу камеры Розенфельда. Опустив голову, тот сидел совершенно отрешенно.

    Алексей встал и начал ходить по камере, как бы разминая затекшие ноги, все время поглядывая в сторону Григория. Но Розенфельд головы не поднимал. Наконец Алексей подошел к нему и опустился рядом. Тот продолжал сидеть в той же позе. Алексей толкнул его ногой. Только тогда Григорий медленно, с испугом поднял голову. Глаза его расширились. Но он продолжал молчать.

    – Гриша, ты что, не узнаешь меня? – спросил Алексей тихо.

    – Узнаю, – медленно, как бы через силу, проговорил Розенфельд.

    – Как ты?

    – Жив пока…

    – Что с тобой сделали?

    Розенфельд поднял голову и застонал. Алексей понял, что ему здорово досталось за это время. Он старался говорить коротко и очень тихо, чтобы не показать, что они с Григорием знакомы:

    – Как ты?

    – Меня били каждый день…

    – Кто?

    – Сокамерники, требовали деньги…

    Алексей легко представил: Розенфельда специально бросили в камеру к матерым уголовникам, и каждый норовил выбить из коммерсанта деньги, унижая и подвергая физическим мучениям.

    – Угрожают пресс-хатой, – еле слышно проговорил Розенфельд.

    Алексею было искренне жаль Григория.

    – Что они хотят?

    – Говорят – ты обвиняемый, тебе грозит большой срок за хищение и контрабанду. Но если дашь показания на «крышу», – Розенфельд сглотнул слюну и сделал паузу, – о вымогательстве машин и денег, то будешь свидетелем, и мы тебя выпустим.

    – Обманут! – уверенно сказал Алексей.

    Розенфельд тяжело вздохнул:

    – Сейчас хотят в другую камеру отправить.

    – В какую?

    – На спец, к ворам…

    Алексей легонько хлопнул Григория по плечу:

    – Не бойся, я знал многих воров и сидел с ними в зоне. Они люди справедливые. Да и народу в камере пять-шесть человек, это лучше. Так что, может, кто тебя под свое покровительство возьмет.

    – Я больше так не могу! Я не выдержу! – взвизгнул Розенфельд.

    Вдруг залязгал замок, дверь открылась, и вертухай выкрикнул:

    – Розенфельд, с вещами на выход!

    – Держись! – тихо сказал Алексей на прощание.

    Он ясно представлял себе, как в камере издеваются над беззащитным евреем…

    На следующий день пришла и его очередь. Все тот же конвоир открыл дверь и назвал его фамилию. Алексей взял вещи и медленно вышел в коридор.

    – Куда? – спросил он.

    – В новую камеру, – коротко сказал вертухай.

    Алексей молча пошел вперед.

    Практика переброски заключенных из камеры в камеру существовала в стенах следственного изолятора давно. Это был один из тактических приемов администрации. Каждый раз в новой камере заключенный начинал свою жизнь с нуля. А если к этому времени кто-то имел свои минусы, то тюремная почта работала оперативно. Заключенный не успевал прибыть на место, как вся информация о его негативном поведении была доведена до сведения его новых соседей по камере.

    В новой камере, куда перевели Алексея, находилось человек тридцать – крепкие ребята, у многих виднелись наколки.

    Коллектив камеры был поделен на «семьи» – небольшие группы, объединенные общими интересами. Обычно в семьи входило 5—10 человек. Семьи вели общее хозяйство. Все посылки – «дачки», получаемые ими с воли, они делили поровну, садились обедать всей семьей, старались держаться вместе. Если в камере вспыхивал конфликт или драка, то семьи никогда не вмешивались в эти разборки. Но, если задевали кого-то из них, они все стояли друг за друга.

    Однажды тут вспыхнула серьезная драка. Причина ее была банальной. Время от времени в камере появлялись молодые пацаны, впервые попавшие в СИЗО. Среди таких был парень лет девятнадцати, который сразу же, не зная законов и понятий, не вписался в коллектив, попав в разряд «шныря». Он спал под нарами, постоянно был уборщиком и слугой здешних уголовных авторитетов. Однажды в обеденный перерыв, когда одна из семей села за стол и стала «харчеваться», парню приспичило сходить на парашу: вероятно, у него был расстроенный желудок. Он сорвался с места и нырнул в «дальняк» к параше, огороженной одеялами. Раздался громкий звук выходящего из его кишечника воздуха. Вскоре парень вышел из «дальняка». И началось – с нар слезли двое здоровых бугаев с множеством наколок, говоривших о том, что они уже не первый раз «парятся» на нарах, и учинили настоящую разборку:

    – Ты что сделал? Крыса! Ты нарушаешь основные законы и понятия! – кричали они. Потом налетели на парня и стали бить его ногами и руками. Алексей знал, что ходить в туалет во время приема пищи было великое западло. Но в этом случае можно было бы сделать исключение: парень просто был не в силах терпеть больше. У двоих «горилл» же, видимо, чесались кулаки, и они искали повод подраться.

    Алексей никогда не вмешивался в драки и конфликты, которые возникали в камере время от времени. Но тут он не смог сдержаться. Он встал и сказал:

    – Ребята, хорош молодого трогать! Его можно наказать и по-другому.

    – А тебе чего, братан? – отреагировал один из «быков» и направил кулак в его сторону.

    Алексей быстрым движением перехватил руку нападавшего и сильно ударил ногой «быку» в живот. Тот рухнул на кровать. Увидев это, с нар поднялись еще несколько человек, видимо, входящие в одну семью. Началась потасовка. Алексей был один против пятерых, но все же выстоял. Хотя ему тоже досталось – голова была разбита, – свой авторитет как сильного бойца и справедливого человека он укрепил.

    После этой драки с Алексеем старались не связываться.

    Камера была разбита не только по семьям, но и по национальному признаку. В ней сидели представители разных народов: грузины, арестованные за карманные и квартирные кражи, азербайджанцы – за торговлю наркотиками, армяне – за угон автомобилей, украинцы – за банальные грабежи, совершенные по одной схеме: выпил – вышел на улицу – кого-то ограбил или пытался ограбить – получил свои пять-шесть лет, и прочие. Конфликтов на расовой почве практически не было. Тем не менее все, кроме славян, держались вместе. Попробуй побить какого-нибудь азербайджанца, назвать его «хачиком» или «черным» – моментально вся тюремная диаспора встанет за него стеной.

    Алексей вел себя спокойно, ни во что не вникал и сразу нашел общий язык с русскими подследственными. Кавказцев Алексей старался не замечать, что делали, собственно, и те, как бы сохраняя дипломатические отношения.

    В один из дней спокойствие Алексея было внезапно нарушено. Возвращаясь с прогулки, он увидел, как в соседнюю камеру заводят нового подследственного. Алексей всмотрелся в его лицо, и сердце его тревожно забилось, а голову будто сжали в тисках. Это был Гоги Пицундский. Тот бросил колючий взгляд на Алексея и тут же узнал его. «Все! – подумал Алексей. – Попал я!»

    Гоги Пицундский был заслуженным уголовным авторитетом, и его влияние было значительным.

    Но после убийства Гвоздя Гоги чувствовал себя униженным – ведь он выступал как бы в качестве заступника Гвоздя на той памятной стрелке с Михеем в кафе. А реально заступиться не смог. Этот факт подрывал авторитет Пицундского, вызывал сомнение в его силе и влиянии.

    По слухам, распространившимся в определенных кругах, в том числе и в бутырских, братьев Шиловых грохнул Алексей. Для восстановления своего пошатнувшегося авторитета Гоги должен был Алексея наказать. Как? Скорее всего отправить того вслед за Шилом и Гвоздем. Гоги Пицундский считал, что таким образом будет восстановлена справедливость, на страже которой он стоит.

    Вернувшись в камеру, Алексей стал размышлять о возможной «разборке» Гоги Пицундского с ним. Ничего хорошего впереди ему не светило.

    На следующий день к Алексею подсел сосед по камере, Слава Люберецкий. В прошлом он тоже был спортсменом. Слава сидел за вымогательство. Они с Алексеем быстро нашли общий язык и держались почти все время вместе.

    Слава прошептал на ухо Алексею:

    – Леха, базар про тебя пошел… Воры хотят тебе предъяву сделать. Кого-то из блатных ты, что ли, завалил? Будь начеку.

    Алексей почувствовал вокруг себя какой-то вакуум. Почему-то сокамерники стали сторониться его. Вероятно, сработал тюремный телеграф или появилась специальная постановочная «малява», дающая заключенным определенные инструкции.

    Ночью, когда все заснули, Алексей осторожно подкрался к одному из сокамерников-грузин и вытащил у него из кармана такую «маляву». Там корявым почерком на блатном жаргоне было написано, что Алексею Синицыну по кличке Синица воры вынесли смертный приговор за убийство уголовного авторитета Гвоздя.

    Алексею стало не по себе. Он прекрасно знал, как в изоляторах приводятся в исполнение такие приговоры. Его могут вызвать на одну из разборок и убить, или затоптать ногами – каждому заключенному прикажут прыгать на него с нар, или разбить голову массивными кружками, из которых пьют заключенные, или просто повесить на крючок, инсценировав самоубийство. Тюрьма все спишет!

    Алексей подошел к шконке, где лежал Славка Люберецкий, и разбудил его:

    – Слышь, Славка, поговорить надо. Проснись!

    – Что случилось, Леха?

    – Иди умойся, базар серьезный есть.

    Славка медленно слез со шконки, подошел к крану, плеснул в лицо холодной водой. После этого он полностью проснулся.

    Алексей вкратце рассказал ему суть истории с Гвоздем и про «предъяву», которую он прочел. Славка сказал:

    – Да, ситуация очень серьезная. Считай, что ты покойник.

    – Спасибо, дружбан, успокоил ты меня! – невесело улыбнулся Алексей.

    – Тебе нужно драку «замутить», – подумав, сказал Славка. – Ты должен выступить ее инициатором, чтобы тебя после драки сразу в карцер направили. Понял? Давай завтра с тобой «помахаемся». Придумай какой-нибудь повод и ударь меня посильнее. А я тебе сдачи дам. Начнется драка, кто-нибудь вызовет дежурного, признайся, что ты первым на меня полез. Вот и основание для карцера!

    – Спасибо, друг! – хлопнул его по плечу Алексей.

    – Только ты не очень сильно меня лупи! – попросил Славка.

    – Не волнуйся, все сделаю как надо!

    Алексей так и не заснул до утра. Он думал над предложением Славки о драке. Через некоторое время решил, что из этого ничего не выйдет: в драку могут ввязаться и другие сокамерники, а тогда приговор, вынесенный ворами, может быть приведен в исполнение именно в этой драке. Поэтому Алексей стал обдумывать другие варианты. Вскоре он остановился на одном из них.

    На следующий день в камеру, в преддверии очередного шмона, вошел самый неприятный вертухай по кличке Фуражка. Его прозвали так за то, что он никогда не снимал своей форменной фуражки в отличие от других.

    Войдя в камеру, похлопывая по руке дубинкой, он начал осматривать заключенных. Они стали нехотя слезать со своих шконок. По неписаным законам конвоиры давали для этого некоторое время. Поэтому Фуражка стоял и выжидал, как бы отсчитывая про себя секунды. Вскоре все освободили шконки. Только Алексей остался лежать.

    Фуражка посмотрел на него и рявкнул:

    – А тебя что, не касается? Быстро встать!

    Алексей понял, что это и есть та самая возможность…

    – Да пошел ты!.. – сказал он лениво.

    – Что, падла?! – заорал конвоир и резко сдернул Алексея со шконки. Замахнувшись дубинкой, он хотел дать ему по голове, но Алексей одной рукой отбил дубинку, а другой слегка толкнул вертухая. Тот отлетел к соседним шконкам.

    Все в камере замерли, наблюдая за развитием событий. Алексей видел их лица. Кто-то сочувствовал, кто-то зло улыбался, кто-то глядел испуганно… Конвоир быстро встал и крикнул, вызывая помощь.

    Через несколько мгновений в камеру вбежали еще двое охранников. Фуражка указал на Алексея, и они тотчас же набросились на него. Алексей прикрывал лицо руками. Удары сыпались один за другим. Наконец охранники схватили его под руки и выволокли из камеры. Когда они тащили его к дежурному по корпусу, Фуражка еще несколько раз ударил Алексея.

    – Ты у меня в карцере сгниешь, сука! – зло прошипел он. – Сейчас мы тебя по полной программе оформим за нападение на конвоира!

    Вскоре Алексея подвели к дежурному по корпусу. Фуражка сел и стал писать рапорт о нападении подследственного Синицына на сотрудника СИЗО.

    Алексею влепили десять суток карцера.

    Он рассчитывал, что после карцера в эту камеру скорее всего не вернется. Значит, на какое-то время его смертный приговор отодвигается.

    Карцер представлял собой камеру на первом этаже величиной два на два метра. Кровать и окна отсутствовали. Слабая электрическая лампочка, закрытая металлической сеткой, еле светила под потолком круглые сутки. В карцере было очень холодно и влажно. Кое-где на полу стояла вода.

    «Да, невеселое местечко! – подумал Алексей. – Но все равно лучше, чем лежать в деревянном ящике!»

    Еду приносили два раза в день: какие-то рыбные консервы, разогретые в котелке, и кусок черного хлеба с водой – вот и весь рацион человека, находящегося в карцере.

    Дня через четыре вертухай, притащивший Алексею очередную порцию баланды, поманил его пальцем, наклонился к нему и сказал:

    – Слышь, Синица, здесь указание получено – вернуть тебя в ту же хату, где конфликт у тебя был… Там тебя один блатной ждет, твой кровник. Наверное, кто-то начальникам лавэ дал… В общем, я тебя предупредил.

    «Вот тебе и спрятался! – Алексей затосковал. – Срок кончится, и я, совершенно обессиленный, попаду в лапы к этим сучарам, которые разберутся со мной за две минуты…»

    Спасение пришло неожиданно. На следующий день Алексея вызвали из карцера на допрос. Его провели по длинным тюремным коридорам и доставили в отсек следственной части, где с заключенными беседовали следователи и адвокаты.

    Конвоир остановился около кабинета с номером 38 и сказал:

    – Заходи!

    Алексей вошел в кабинет и внутренне напрягся. Там сидел знакомый кагэбэшный подполковник. Он встал, улыбнулся, показал рукой Алексею на стул. Тот молча сел.

    – Ну как дела, Синица?

    – Ничего, вашими молитвами…

    – Жив пока? – В этом вопросе Алексей почувствовал намек на встречу с амбалами и «полосатым».

    – Как видите.

    – Значит, голова пока цела. А вот одному человеку ты голову повредил. Не знаю, что с ним и будет. Лежит в больнице. Правда, он сам виноват, проявил ненужную инициативу. Он знает, что я к тебе неравнодушен, вот и решил передо мной выслужиться. Собственно, он не имел права предпринимать такой шаг, нарушил наши внутренние инструкции. Поэтому и не пытается выдвигать против тебя официальное обвинение в нападении. Видишь, как тебе повезло? Ну, хватит об этом. Я знаю, у тебя вскоре возникли другие проблемы. Как в карцере? Не очень небось?

    – А вы попробуйте, – ответил Алексей.

    – Да мне ни к чему, у нас с тобой ситуации разные… Впрочем, говорят, от тюрьмы да от сумы не зарекайся… Но я не за этими разговорами пришел. Подумал над нашим предложением?

    – Да, подумал. – Алексей смотрел на Рыжикова. Он не верил, что подполковник заранее не знал об акции, предпринятой его подчиненным.

    – Ну что, принимаешь предложение?

    – Нет, отказываюсь, – сказал Алексей.

    – Ладно, вольному воля… Мы знаем, что у тебя с блатным напряги вышли. Говорят, тебе даже смертный приговор вынесли? Так вот, наша организация – гуманная. Мы не только караем, но и помогаем некоторым.

    Алексей молча слушал и соображал, к чему клонит кагэбэшник.

    – Тебя сегодня выпустят, – неожиданно сказал Рыжиков.

    – Как выпустят?! – опешил Алексей.

    – А что, может, остаться хочешь?

    – Нет, конечно, не хочу. А почему выпускают, в связи с чем?

    – Это тебе сейчас следователь объяснит.

    – А что с Розенфельдом? – осторожно поинтересовался Алексей.

    – С Розенфельдом? Да его давно выпустили.

    – Как давно?

    – Как только дал показания на «крышу»…

    – А, все же раскололся, сука!

    – Понимаешь, он же человек не такой, как ты, – неподготовленный, с ранимой психикой… Как же он мог вынести все эти ужасы СИЗО? Били его каждый день… Ты же в курсе? Вот он и не выдержал – дал показания..

    – И что?

    – Как что? На основании его показаний возбудили уголовное дело, взяли всю «крышу».

    Алексей узнал, что в декабре прошлого года арестовали Михея, Виталика, Константина и других ребят. Их сразу же поместили в следственный изолятор – в Матросскую Тишину, – где они находятся и по сей день.

    – Но, – сказал кагэбэшник, – ситуация может измениться…

    Он встал, подошел к двери и что-то крикнул. Вскоре в кабинет вошел следователь, все тот же капитан Левицкий. Он подошел к столу, сухо поздоровался с Алексеем.

    – Гражданин Синицын, я должен официально заявить, что уголовное дело в отношении вас прекращено в связи с недоказанностью состава преступления.

    – Я не совсем понял – что значит прекращено?

    – По вашему делу нет состава преступления.

    – А как же ствол?

    – Оружие принадлежит другому человеку. Он взял вину на себя и признался в этом. Так что вы оказались «не при делах». Подпишите бумаги.

    Алексей взял бумагу и ручку. Следователь спросил у него:

    – Претензии имеете – к следствию, за период пребывания в СИЗО?

    – Не имею.

    – Так и напишите.

    Алексей расписался.

    – Все, вы свободны.

    – Как, прямо сейчас?

    – Нет, – улыбнулся следователь, – минут сорок будете оформляться. Но сегодня вас выпустят.

    – А вы можете проследить, чтобы меня выпустили?

    – Это уже нам не положено. Никто вас насильно тут удерживать не будет.

    – А вдруг, – забеспокоился Алексей, – канцелярия уже закончила работать?

    – Разговор окончен, – сухо сказал следователь, закрыл папку и вышел из кабинета.

    Появился конвоир.

    – Ну что, в камеру?

    – Зачем же? – улыбнулся Алексей. – Меня выпускают.

    – А разве вещи забирать не будешь?

    – Ничего я брать не буду! – Алексей знал, что забирать вещи из камеры – плохая примета. – Передай их братве, и низкий всем поклон.

    Алексей с вертухаем прошли по кабинетам оперативной части, где заполняли какие-то бумаги. Дежурный офицер внимательно просматривал его дело, вглядывался в фотографии Алексея, что-то писал, задавал вопросы… Наконец, когда Алексей поставил свою подпись в нескольких местах, дежурный взял все бумаги, вышел куда-то и вскоре вернулся обратно. Алексей получил небольшой листок, где была прикреплена его фотография, стояла печать изолятора и было написано, что дело против него прекращено, он подлежит немедленному освобождению. Бумага была завизирована начальником тюрьмы.

    – Все, иди! – сказал дежурный офицер. – Дорогу сам найдешь?

    – А куда идти?

    – Прямо по коридору, а там спросишь…

    Алексей впервые за время пребывания в СИЗО шел по коридору безо всякой охраны. Люди, попадавшиеся ему навстречу, в основном сотрудники изолятора, не обращали на него внимания.

    Он спустился на первый этаж. До выхода оставалось несколько шагов. Вдруг его окликнули:

    – Синицын, остановись!

    «Все, сейчас меня вернут обратно в камеру!» – пронеслось в голове Алексея. Сотрудник изолятора – капитан – медленно подошел к нему и тихо сказал:

    – Выйдешь на улицу – справа будет стоять черная «Волга». Там тебя ждут. Велено тебе это передать… Все, счастливо, парень!

    Алексей с шумом выдохнул воздух и направился к выходу. Там, за двойными дверями, сидел сержант. Он открыл окошко, взял у Алексея документы. Внимательно вгляделся в его лицо, потом потребовал, чтобы тот назвал свою фамилию, имя, отчество, год рождения и статью, по которой он находился здесь. Алексей все выполнил. После этого сержант нажал кнопку. Первая дверь медленно стала открываться. Алексей прошел дальше. Дверь за ним тут же захлопнулась. Он стоял перед второй дверью. Сержант протянул ему листок и сказал:

    – Счастливо тебе. Гуляй, пацан! – Он нажал красную кнопку. Над дверями вспыхнула надпись «Выходите». Алексей открыл дверь и оказался на каких-то задворках.

    Уже было темно. Через арку в жилом доме виднелась Новослободская улица в огнях фонарей. С той стороны арки ехали машины, шли по своим делам люди. Алексей никак не мог поверить в то, что он после нескольких месяцев пребывания в СИЗО вышел на свободу.

    Неподалеку он увидел черную «Волгу», которая мигнула ему фарами. За рулем был незнакомый человек. Рядом сидел кагэбэшник, Игорь Рыжиков. Он открыл заднюю дверцу и пригласил:

    – Садись, подвезем!

    – Да нет, я уж сам… – запротестовал Алексей.

    – Говорят тебе, садись! Разговор есть.

    Алексей сел в машину.

    – Поехали, Вася, – сказал Рыжиков.

    Машина плавно тронулась с места. Алексей впервые ехал в гэбэшной машине. Это была тридцать первая «Волга», ухоженная, с хорошими сиденьями, с ковровыми дорожками внизу. Около водителя кроме магнитолы стояли еще какие-то приборы и маленький телевизор. Рыжиков, заметив его взгляд, усмехнулся:

    – Что, машину КГБ никогда не видел?

    – Нет, откуда? Сколько у вас тут интересных приборов! Что это? Спецсвязь?..

    – Вот видишь, какой ты умный! Но мы тебе этого не говорили, – засмеялся Рыжиков.

    Машина неслась в сторону Ленинского проспекта.

    – Еще одна новость, – сказал Рыжиков, повернув голову к Алексею. – Находившегося в бегах Эдика Акопова взяли. Он до того обнаглел, что стал открыто появляться во всяких тусовочных местах. Уже состоялся суд. Ему дали два года. Так что еще не скоро увидитесь. Видишь, сколько ты от меня интересного узнал и еще узнаешь. Цени!

    Машина подъехала к гостинице, где находился офис Михеева. Она остановилась, и Рыжиков сказал водителю:

    – Вася, погуляй немного!

    Водитель вышел из машины и захлопнул за собой дверцу.

    Рыжиков обернулся к Алексею:

    – Дело вот в чем. Как я тебе уже говорил, твою братву взяли в декабре прошлого года на основании показаний Розенфельда. Сейчас на него «наехали» дружки Михея, Виталика и Кости – требуют изменить показания. Розенфельд уже показания поменял… В общем, ты сейчас поднимешься в офис, там на хозяйстве остались Марат и Юра. Знаешь таких?

    Алексей промолчал.

    – Ясно, знаешь. Скажи им, что скоро Михей, Виталик и Костя выйдут на свободу. Розенфельда не надо больше тревожить, пусть живет. Да, и еще вот что. Все может быть… Могу тебе сказать одно – у вас в МУРе сильные враги… Понял, о ком я?

    – А вы что, наши друзья? – с ехидцей спросил Алексей.

    – Друзья не друзья, но сочувствующие, – улыбнулся Рыжиков. – Но я тебе это говорю неофициально.

    – А что значит – сочувствующие? – переспросил Алексей.

    – Время сейчас такое, необычное… Все может измениться. Впрочем, что я тебе толкую – ты от жизни-то отстал… политикой не дышишь. И еще – вот тебе номер моего пейджера на всякий случай, – сказал кагэбэшник.

    – Что такое пейджер?

    – Ты звонишь, телефонистка спрашивает тебя, по какому номеру нужно передать сообщение. Ты называешь ей мой номер. А потом – никакого текста, передаешь только свой номер – а он будет восьмой. Я тебе тут же перезвоню сам. Понял? Вот такая связь будет. Видел такой? – И Рыжиков достал из кармана черную коробочку с несколькими кнопками. – Видишь, на табло высвечивается номер того, кто мне звонит. Ладно, иди. И главное – хорошо веди себя, чтобы больше нам не попадался! – Рыжиков протянул Алексею руку. Тот неуверенно пожал ее.

    «Странный тип этот Рыжиков, – подумал Алексей. – Может, он просто хочет втереться в доверие ко мне, а через меня – к Сергею, а потом всех нас подставит? Засланный будет „казачок“.

    Алексей не мог предположить, что через несколько лет они с Игорем Рыжиковым будут вместе работать.

    Выйдя из машины, Алексей захлопнул дверцу, подошел к гостинице и, поднявшись на знакомый этаж, вошел в приемную. Там стоял тот же самый стол, но ни Эллочки, ни какой-либо другой девушки не было. Алексей подошел к двери в кабинет Сергея и толкнул ее. Дверь открылась. Он увидел, что за столом сидит какой-то мужчина, а рядом еще один. Склонив головы друг к другу, они тихо разговаривали.

    Алексей вошел. Мужчина поднял голову. Это был Марат. Сбоку сидел Юра.

    – Лешка, братуха! Ты что, свободен? – обрадованно закричал Марат, он вскочил и подбежал к Алексею. Они обнялись.

    – Фу, от тебя тюрьмой пахнет! – улыбнулся Марат.

    – А ты думал – Багамами? – засмеялся Алексей.

    – Здорово, Леша, – сказал Юра. – Ты что, сегодня освободился?

    – Да буквально только что с нар. Более того – в карцере был, представляешь? А еще – кровника своего там встретил…

    – Кого?

    – Гоги Пицундского. Они мне там приговор вынесли с ворами, а я в карцер подался – драку затеял… – Алексей начал рассказывать обо всем, за исключением, конечно, встреч и разговоров с Рыжиковым. – Ладно, как остальные ребята?

    – Ребят «приняли» в декабре прошлого года, – сказал Марат, – еврей их «сдал». Показания дал по факту вымогательства машин. Всех четверых замели… и еще молодых взяли.

    – А четвертого кого?

    – Сильвестра. Они на «Матроске» сидят. Передачи носим, на свидания ходим. В общем, еврей показания свои меняет, от старых отказывается, дескать – оговорил…

    – А вы что, будете его…

    – Да нет, никто трогать его не будет, там все нормально, – сказал Марат. – Правда, от партнерства пришлось отказаться. Теперь у него другая «крыша».

    – Какая?

    – Слышал про Пашу Цируля?

    – Конечно. Это же авторитетнейший вор! Он входит в пятерку самых влиятельных воров.

    – Так вот, теперь он – его «крыша». Но там стали чудеса твориться – начальники охраны гибнут. Одного взорвали, другой из окна выпал… В общем, какие-то непонятки по линии Паши идут. Розенфельд тут пару раз приезжал к нам, клялся, что менты заставили его показания дать… В общем, «малява» от Михея пришла – Розенфельда не трогать, он претензий к нему не имеет. Скоро Михей выйдет.

    – Да? – сделал удивленное лицо Алексей. – А что еще нового?

    – Да новостей много. Коллектив разрастается, расширяются наши точки. Ждем не дождемся возвращения ребят. А сейчас пойдем в ресторан, посидим, отметим!

    Они еще долго разговаривали в ресторане. Алексей рассказывал про всякие тюремные «штучки», Марат делился последними новостями.

    – Я думаю, тебе надо отдохнуть, – сказал Марат, передавая ему толстую пачку денег. – Небось таких ты не видел? Новые деньги! Вся страна бурлит, все политикой дышат! Митинги кругом, шествия… Ладно, иди отдыхай!

    Глава 15

    Москва – Лонск, 1991 год

    После выхода Алексея из следственного изолятора ничего особенного в его жизни не происходило. Он провел несколько стрелок, которые заканчивались миром, часто по делам мотался по столице. Почти каждый раз, проезжая мимо Пушкинской площади, Алексей видел толпы людей, оживленно обсуждающих разные проблемы. Позже постоянные митинги стали проходить в Лужниках. Москва бурлила.

    В провинциальных же городах жизнь текла по-прежнему, без изменений.

    Особенно явно Алексей увидел это, будучи в командировке в находящемся недалеко от Москвы городке. По указанию Михея – через «маляву», которую он передал Марату из следственного изолятора, – Алексею нужно было поехать в Лонск для того, чтобы открыть там несколько коммерческих магазинов и создать нечто вроде мафии.

    Алексей был очень удивлен:

    – А что, там своей мафии нет?

    – Представь себе, нет! Всего 160 километров от Москвы – и такое затишье! – усмехнулся Марат. – Патриархальный городок! Короче, приедешь, тебя встретят двое наших пацанов – Коля и Женя. Они уже давно там сидят, около двух месяцев, и кое-какие связи имеют. Ты на месте все решишь.

    За три с половиной часа добравшись до городка, Алексей увидел, что и вправду Лонск живет спокойной жизнью, избегая всяческих социальных потрясений. В политику местные жители не играют. Днем – работа, выходные – на огородах. Так существует основная часть населения.

    – В Лонске есть рельсопрокатный завод, – это было первое, что услышал Алексей, встретившись с Колей и Женей.

    – Мы уже разработали схему, – сказал Коля. – Завод продает рельсы за границу, на вырученные деньги закупает японские телевизоры и видюшники.

    – При заводе мы создаем ТОО, то есть кооператив, который теперь называется товариществом с ограниченной ответственностью, – подключился Женя. – И поскольку сам завод торговать аппаратурой не имеет права, мы этим и займемся. Директору будем отстегивать его долю.

    – С ограниченной ответственностью, говоришь, – задумчиво произнес Алексей, – это нам подходит. Как я понимаю, тут дело не только в том, что завод не имеет права заниматься торговлей. Ведь завод – это государственное предприятие. И все деньги, которые он мог бы выручать от продажи аппаратуры, пошли бы прямиком в казну. Ну, оставался бы минимум на зарплату. И все. А если пропускать телевизоры и видики через ТОО, как предприятие частное, то выручку в казну отдавать не надо. Только налоги. Правда, они в нашей стране бешеные, но мы наймем лучшего бухгалтера в Лонске, и все будет тип-топ. С директором все схвачено?

    – С директором разговор был. – У Николая при воспоминании об этом появилось выражение усталости на лице. – Деньги он любит. Но ничего не хочет делать, да и не смыслит во внешней торговле. Он всю жизнь отгружал рельсы по разнарядке Госплана и получал зарплату плюс премии.

    – А теперь «премии» ему будем давать мы, – подхватил Алексей. – А чего он не хочет делать?

    – Я же говорю – вообще ничего. Он пал духом и запил. Поскольку Госплан приказал долго жить, за сырье поставщики теперь с него требуют стопроцентную предоплату, а рельсы у него никто не покупает, они ржавеют под дождем. У МПС нет денег.

    – Да, тут начать и кончить, – пробурчал Алексей, почесывая затылок. – Что же вы, за два месяца только это и разузнали? И больше ничего не сделали?

    – Прямо! Во-первых, мы по всем местным спортклубам и качалкам прошлись, намекнули, что будем филиал солнцевской группировки организовывать, пацанов отбирать в бригады. Предупредили, чтобы они тренировались как следует. Во-вторых, тут знаешь сколько работы было, пока на директора выходы нашли! Он – старый номенклатурщик, и если ты не приезжаешь на черной «Волге» с горкомовскими номерами, то тебя даже на территорию завода не пускают. Пришлось его по месту жительства отлавливать, да и это была целая проблема. Живет он в дачном поселке для местной номенклатуры, а охрана там – из «девятки» КГБ.

    – А при чем тут девятое управление, они же охраной кремлевской верхушки занимаются? – удивленно вскинул брови Алексей.

    – А при том, – усмехнулся Николай, – что тех гэбэшников, кто в Москве проштрафится, отсылают охранять номенклатуру в маленькие города, в том числе и в Лонск. На перевоспитание, так сказать. И хотя по кремлевским стандартам они временно не котируются, навыки у них остались – будь здоров! Стреляют без предупреждения на шорох, на всплеск.

    – Хорошо хоть в экономику гэбэшники не лезут, – подал голос Женя. – Эта сфера как-то выпала из зоны их внимания, что нам на руку. В итоге мы все же вышли на директора. Нашли с ним общий язык. Его заинтересовала наша идея. Короче, нужна лицензия на экспорт рельсов.

    «Придется Розенфельда побеспокоить, – подумал Алексей. – Он ловко для себя лицензии из Внешторга выколачивал». А вслух сказал:

    – Наймите юриста, чтобы в местной регистрационной палате оформил документы для открытия ТОО. Я займусь лицензией. Да, от директора потребуется письмо во Внешторг, а может, и еще чего, так что познакомьте меня с ним.

    Встреча с директором завода «Октябрь» состоялась в лучшем ресторане Лонска – «Дубраве».

    В отдельном кабинете стол был сервирован на четверых. За ним собрались Алексей, Коля, Женя и Иван Иванович Васев. Директор выглядел лет на пятьдесят. У него были жена, двое взрослых детей, любовница. Из разговора с ним выяснилось, что, несмотря на директорскую зарплату, премии и всевозможные номенклатурные примочки, денег ему на все не хватало. Приходилось тайком воровать – заниматься приписками, вести двойную бухгалтерию и так далее. Идея воровать легально ему очень понравилась.

    – Ко мне еще года два назад подкатывались наши местные личности – давай, мол, Иван Иваныч, кооператив создадим. Но тогда мне это не требовалось, да и смысла не было – у меня был госзаказ, под который мне завозили сырье и забирали всю продукцию подчистую. Что мне было с этим кооперативом делать?

    – Зато сейчас у вас ситуация кардинально изменилась. Вам прямой смысл стать членом ТОО, которое мы создадим для торговли товарами повышенного спроса, – ведь ребята вам наш план изложили. Будете легально получать прибыль от реализации населению японской аппаратуры. Так что готовьте письмо во Внешторг. Получим лицензию на экспорт ваших рельсов – и вперед. Предлагаю тост за будущего бизнесмена Ивана Ивановича Васева. – С этими словами Алексей налил всем в рюмки водку. Будущие компаньоны чокнулись, залпом выпили и принялись закусывать.

    Директор посмотрел в окно. Уже вечерело. Но Ивану Ивановичу Васеву показалось, что над Лонском поднимается заря новой жизни…


    На следующий день Алексей начал звонить в Москву. Секретарша Розенфельда долго не хотела соединять его с хозяином, потом сам Григорий минут десять кочевряжился и делал вид, будто не понимает, чего от него нужно Алексею.

    – Ты, сука, – заорал выведенный из себя бывший телохранитель, – из-за тебя ребята до сих пор на нарах парятся, я тебя в мелочи прошу помочь!

    Только после этого напоминания Розенфельд и пообещал переговорить со своим приятелем Смирницким из Внешторга.

    – Письмо за подписью директора я тебе подошлю, сделай все как надо, – резюмировал Алексей.

    Вся эта морока с лицензией, поиском покупателя за рубежом, отгрузка первой партии рельсов, закупка и доставка в Лонск японских телевизоров и видеомагнитофонов заняла два месяца.

    К этому времени были поставлены под контроль хозяева торговых точек, через которые должна была производиться реализация аппаратуры. Наконец в магазинах появились «Панасоники», «Сони», «Тошибы» и другие знаменитые японские электронные изделия. Правда, собраны они были в Таиланде, Малайзии и даже в Китае, но для жителей Лонска, привыкших видеть пустые полки в своих магазинах, это не имело никакого значения. Годами копившие деньги на заветные «Жигули» и мебельные гарнитуры и так и не получившие возможность их приобрести, они, прослышав про появление в городе сверхдефицитных товаров, кинулись доставать из чулок свои сбережения и понесли их отоваривать у новоявленных бизнесменов.

    Торговля пошла бойко. Васев получил свою немалую долю прибыли и был очень доволен. Но не только он: любовница получила долгожданную норковую шубу, жена – кольцо и серьги с бриллиантами, дети – по «ВАЗ-2107». Для директора, в отличие от его сограждан, достать «Жигули» было раз плюнуть…

    Васев вошел во вкус и готов был продавать все выпускаемые его заводом рельсы за границу. Да и сам завод продал бы – но приватизация по-чубайсовски началась лишь годом позже.

    Между тем нужно было взять под свое крыло всю городскую торговлю и все частные предприятия. Для этого Алексей, Николай и Евгений собрали всех тех молодых ребят, с кем уже был предварительный разговор. В местный кинотеатр пришли человек шестьдесят. Сказано им было так: сейчас принимаем всех желающих. Потом так просто брать не будем. Разбили их на две бригады. И объяснили принцип работы: одни «наезжают» на клиентов в жестком стиле и выбивают деньги; затем появляются другие и культурно предлагают взять обиженных под свою «крышу». За определенный процент от доходов, естественно. Все как в Москве.

    Пацаны прямо по ходу дела обсудили этот план и выдвинули встречную идею: чтобы в разных районах города бригады имели право изменять свой, так сказать, имидж, то есть меняться ролями. Для чего? Оказалось, дело не только в том, что одним не хотелось все время быть слишком плохими, а другим – слишком хорошими. Пацаны сообразили, что бригада «хороших» будет выступать от имени солнцевской группировки, а «беспредельщики» эту марку использовать не смогут.

    Слава солнцевских докатилась и до Лонска. Договорились так: за использование «запатентованного названия» солнцевской группировки лонские бригады будут отчислять в центр еженедельно тридцать процентов от всех своих прибылей. Стороны расстались, довольные друг другом.

    Командировка Алексея, Коли и Жени заканчивалась. В Лонске появлялись первые ростки местной мафии. Можно было ехать в Москву.


    После возвращения Алексея и ребят ждал сюрприз. Из следственного изолятора вышли Михей, Виталик, Константин, Сильвестр и другие, кто был задержан по делу Розенфельда. В первый же вечер решили собраться в любимом ресторанчике, отпраздновать свое освобождение.

    Народу было немного – человек двадцать. Все сидели за одним длинным столом. На столе стояли дорогие закуски, бутылки с хорошим вином. Сергей Михеев и Сильвестр оживленно рассказывали о случаях в следственном изоляторе. Вскоре Алексей заметил, как в ресторан вошел человек неприметной внешности. Сергей тут же встал и замахал руками:

    – К нам, к нам, Николаич! Садись, выпьем!

    Он тепло поздоровался с вошедшим, усадил его рядом с собой и сказал присутствующим:

    – А это мой ангел-хранитель, который оберегал меня в тюремных застенках!

    Алексей понял, что перед ним сотрудник следственного изолятора, где находился Михей.

    Сергей был очень весел. Он повторял, что первым делом отправит посылки братве, сидящей в СИЗО.

    – Я многим обещал, – сказал Сергей. – Надо будет собрать, – обратился он к Константину, – одеяла, жрачку, сигареты… Надо им помогать. И главное, денег не жалей. Я выделил сумму, всю ее надо потратить на передачи. Николаич, ты нам поможешь?

    Тот утвердительно закивал головой.

    Вдруг дверь в их банкетный зал приоткрылась, и в комнату вошел человек, ухоженный, в темном дорогом костюме. Алексей сразу не узнал его. Это был Григорий Розенфельд.

    – Гриша, Гриша, иди к нам! – позвал его Сергей.

    Григорий подошел, сел рядом. Сергей налил ему вина, и они вдвоем выпили.

    – С возвращением вас, Сергей Михайлович! – сказал Григорий.

    – Спасибо. Как у тебя дела?

    – Помаленьку. Работаю…

    – Никто не обижает?

    – Нет, все в порядке.

    – Гриша, – улучил минутку Алексей, – хочу тебя лично поблагодарить за ту лицензию, что ты для нас сделал.

    Розенфельд вяло кивнул головой.

    – Сергей, ты в принципе знаешь про Лонск, а детали я тебе в офисе расскажу. Григорий нам помог. – Алексей почувствовал расположение Сергея к Розенфельду и не стал рассказывать, как тот выкаблучивался.

    – Молодец, Гриша. Ну, пойдем в сторонку, поболтаем.

    Сергей извинился перед всеми и сказал, что ему нужно обсудить деловой вопрос. Они вдвоем отсели за отдельный столик и стали говорить о чем-то. Розенфельд время от времени что-то писал на листке бумаги. Сергей зачеркивал написанное и писал рядом свое. Вероятно, они обсуждали какой-то коммерческий проект.

    Наконец их разговор закончился, Сергей похлопал Розенфельда по плечу, тот встал и попрощался со всеми.

    Как только он ушел, Алексей подсел за столик к Сергею. Неприязнь к Григорию все же требовала выхода:

    – Сергей, да что ты с ним цацкаешься! Он же практически всех нас сдал!

    – Что ты такой горячий? Не спеши. Во-первых, нельзя трогать курицу, несущую золотые яйца. Понял? Во-вторых, другого выхода, кроме как сдать нас, у него не было. Иначе бы его самого «приняли» на долгий срок. Наконец, в-третьих, – как сдал, так и отказался от своих показаний. Ну, посидели немного, всем на пользу пошло! Посмотри, как я похудел. – Сергей похлопал себя по животу.

    – Все равно я тебя не понимаю.

    – Пойми – все это пошло мне на пользу. Мне надо было пообщаться с блатными. Кстати, я теперь в авторитете, можешь меня поздравить. Мне даже предлагали там короноваться!

    – Надо же! И что ты?

    – Да зачем мне это? Я отказался. Меня не притягивает блатная романтика. Ты знаешь нашу политику. И другим не советую влезать в это. В общем, были разговоры всякие…

    – Как же ты им все объяснил?

    – Сказал, что я бизнесмен. А то, что братва при мне, – это необходимая атрибутика сегодняшней жизни. Но тем не менее я приобрел многие необходимые для меня связи.

    – Ну а с Розенфельдом теперь что?

    – Ты же знаешь, «крышу» он сменил. Пришлось нам уйти оттуда… Но он нас не обидел, хорошего «отступного» дал – восполнил нам, так сказать, моральный ущерб. Так что и тебе тоже премия положена. Кроме того, мы с ним в доле по одному проекту, – понизив голос, сказал Сергей. – Только что договорились. В общем, ты на него не обижайся – он мужик правильный. А главное – он нам золотые яйца несет.

    Алексей решил, что настало время рассказать Сергею о странном разговоре с Рыжиковым. Он подробно описал Сергею свою последнюю встречу с ним, когда тот подвез его к офису.

    Михей выслушал Алексея без особого интереса. Тому даже показалось, что Сергей был в курсе дела. Михей молчал, но было видно – он что-то знает и недоговаривает. «Наверное, какая-то связь между Рыжиковым и Сергеем все же есть», – подумал Алексей.

    – Ладно, пойдем к компании. Вон там Виталик опять какую-то хохму рассказывает, – прервал молчание Сергей.

    Они сели за общий стол. Гулянье продолжалось…

    * * *

    Однажды Алексей приехал в офис. В приемной сидели два пацана, секретарша. Все они рассматривали журналы. Посетителей не было.

    Алексей прошел в кабинет, сел и стал просматривать журналы с записями, оставленными Сергеем для различных людей. Своей фамилии он там не нашел.

    Вдруг дверь в кабинет открылась, вошла взволнованная секретарша:

    – Вас срочно просит к телефону Сергей Михайлович!

    Алексей снял трубку. Он услышал голос Сергея:

    – Срочно садись в тачку и езжай на улицу Малая Дмитровка. Там есть фирма «Водолей».

    – А что случилось?

    – Езжай, езжай! Там Отари увидишь, он тебе все объяснит. Только будь очень осторожен!

    – Объясни толком, что там случилось!

    – Разборка произошла. Брата Отари, Амирана, завалили. С Федей Бешеным. Там ментов очень много, ты аккуратно подойди, предложи Отари помощь. Ты же знаешь, как он к нам относится.

    Алексей спустился вниз, захватив с собой одного из молодых на всякий случай, и поехал на Малую Дмитровку.

    Около четырехэтажного здания, на первом этаже которого находилась малое предприятие «Водолей», уже собралась толпа. Уносили трупы убитых. Среди множества милиционеров бросились в глаза высокие начальники: два генерала, несколько полковников. Рядом с одним из них стоял весь покрытый красными пятнами Отари Витальевич, в темном костюме, в расстегнутой рубашке. Галстук, видимо, был сброшен. Отари время от времени вытирал слезы носовым платком.

    Алексей пробился через толпу и сказал ему:

    – Отари Витальевич…

    – Ничего не говори, Алексей, – оборвал его Отари. Он обнял Алексея и прошептал ему на ухо: – Ты найди, найди мне этих бандитов!

    – Так что случилось?

    Человек, стоявший рядом с Отари Витальевичем, взял Алексея за локоть и объяснил:

    – Разборка произошла… Брат Отари Витальевича, Амиран, с Федей Бешеным и тремя люберецкими приехали на разборку. Ну, подъехала машина, их изрешетили из автоматов…

    – Кто-нибудь жив?

    – Нет, все мертвые, – ответил человек.

    Вскоре Алексей уже знал, что фирма «Водолей» занималась продажей иностранных автомобилей, что Амиран Квантришвили и Федор Гишин по кличке Бешеный, один из известнейших авторитетов люберецкой бригады, приехали уладить конфликт, связанный с долгом в 100 тысяч долларов. Однако мирного исхода не было. Подъехала машина без номеров, «восьмерка» или «девятка», и двое киллеров изрешетили автоматными очередями Амирана, Федю Бешеного и троих люберецких, приехавших вместе с ними.

    Отари о чем-то говорил с милицейским полковником. Народу все прибавлялось. Через несколько минут Алексей покинул место происшествия и поехал в офис.

    К вечеру появился Сергей. Алексей подробно рассказал ему о встрече с Отари, об обстоятельствах гибели Амирана.

    – Этот год, – сказал Сергей задумчиво, – какой-то кровавый. Смотри – недавно расстреляли Глобуса, вора в законе, курировавшего бауманскую группировку. Чуть позже кто-то убил Рэмбо. На Елецкой улице из автомата расстреляли бауманского авторитета Виктора Когана по кличке Жид. С ним погибли боевики, – перечислял Сергей, загибая пальцы. – Недавно загадочно исчез вор старой закваски, всеми почитаемый Гиви Резаный, по паспорту Гиви Берадзе. Все это очень странно!

    Через пару дней Сергей с Алексеем поехали на похороны Амирана Квантришвили. Похороны проходили на Ваганьковском кладбище. Собралось много народу. Алексей такого еще не видел. Со всех сторон у Ваганьковского кладбища выстроились вереницы припаркованных автомобилей, микроавтобусы. На похоронах было примерно полторы тысячи друзей Амирана Квантришвили, которые пришли проводить его в последний путь. Они молча выслушали надгробное слово, произнесенное батюшкой местной церкви. Люди шли мимо цветов и венков, закрывших могильный холмик, выросший недалеко от центрального входа, рядом с церквушкой.

    Среди пришедших проститься с Амираном Квантришвили было много представителей криминальной элиты. Тут же и звезды эстрады. Люди подходили к Отари и выражали свои соболезнования. Он стоял рядом со своей семьей и семьей погибшего брата. Говорили о том, что Амиран был отважным человеком, добрым, порядочным, всегда был готов прийти на помощь друзьям. Отари поклялся, что найдет убийц и отомстит за брата.

    Найти убийц Амирана! Практическое осуществление этой задачи легло на плечи Алексея. Он не мог забыть, о чем его попросил Отари в день убийства брата. В такой просьбе, исходи она от другого человека, Алексей скорее всего отказал бы. Но к Отари он относился с особой благодарностью – ведь тот как бы стал его «крестным отцом», после выхода из колонии дал ему «путевку в жизнь». Если бы не он, разве был бы Алексей при деле, разве подумывал бы теперь о покупке престижной машины – спортивного «БМВ»? Да и не только в этом дело. Чисто по-человечески Отари нравился Алексею, хотелось сделать для него что-нибудь хорошее.

    Чтобы вычислить убийц Амирана и Феди, нужно было от чего-то отталкиваться. «Хорошо бы знать, что вообще сейчас происходит в Москве криминальной», – подумал Алексей. За время трехмесячной работы в Лонске он здорово оторвался от столичных дел. Сергей с ребятами тоже в этот период отсутствовали. Марат, Юра… Алексей поговорил с ними, но никакой зацепки они дать ему не смогли.

    Тогда Алексей стал думать о том, кто владеет наиболее полной информацией. Ну конечно, она стекается в МУР. Но, когда Алексей вспомнил о вербовочных подходах к нему Угрюмова, мысли об использовании МУРа как источника информации сразу улетучились. Кроме того, пришло на память предостережение Рыжикова, что в МУРе у него сильные враги.

    «А что, если поговорить с Рыжиковым? – мелькнула хорошая мысль. – Он либо сам может что-то знать, либо, если захочет, снимет информацию с МУРа. Номер своего пейджера он дал кстати».

    Алексей набрал номер и попросил телефонистку передать на пейджер сообщение о том, что звонил номер восьмой. Прозвучало как в шпионском детективе. Рыжиков тут же перезвонил ему по домашнему телефону. Алексей попросил его о встрече – по телефону излагать свою просьбу ему не хотелось. Договорились увидеться через два часа на улице Горького, у памятника Юрию Долгорукому.

    Рыжиков с пониманием отнесся к ситуации, в которой находился Алексей, и выразил готовность поделиться с ним информацией.

    – За последнее время в Москву понаехало много новых для нас группировок из отдаленных городов. Тут есть мoлодцы и из Кургана, и из Новокузнецка, и из Красноярска. Цель у них одна – закрепиться в Москве, она представляется им очень привлекательным пирогом, и они хотят участвовать в его дележе. Конечно, Москва уже поделена между группировками. Но приезжие считают, что московская братва зажирела, обленилась и не сможет устоять перед напором молодых голодных волков с периферии. Там у себя они уже все поставили под контроль. Теперь хотят взять Москву. Чтобы это сделать, им нужно физически очистить пространство столицы от вас – их конкурентов. Пока можешь не бояться – до твоего уровня очередь еще не дошла, – они начали с самого верха. Особенно сейчас усердствует группировка из Новокузнецка. Ее киллеры охотятся за московскими авторитетами и ведут их отстрел. Ты, может, и не слышал, но, по нашим прикидкам, на их счету уже несколько десятков убийств в Москве. Их лидер – Николай Лабоцкий, из спортсменов, сам большой специалист по отстрелу. Вот ты к нему и присмотрись, – посоветовал Рыжиков.

    И Игорь объяснил Алексею, где и когда появляются в Москве новокузнецкие. Оказалось, они снимают жилье неподалеку от офиса Сергея Михеева на Ленинском проспекте.

    Алексей отправился в указанный дом, зашел в подъезд, поднялся на второй этаж и стал следить за квартирой, расположенной на первом этаже. После двух часов томительного ожидания он увидел, как какой-то парень остановился у двери квартиры и стал открывать замок. Алексей в два прыжка оказался у него за спиной и нанес удар ребром ладони по заплывшей жиром шее. Парень отключился. Алексей открыл дверь его ключом и втащил обмякшее тело в квартиру. К счастью, как он и надеялся, в квартире никого не было. Осмотревшись, Алексей заметил торчащую из-под подушки на диване рукоятку пистолета.

    Когда новокузнецкий открыл глаза, Алексей приставил пистолет к его голове и пригрозил, что, если тот не скажет, кто убил Амирана и Федю, он нажмет на курок. После некоторого запирательства парень сообщил, что этих двоих завалил сам Лабоцкий. Ему не оставалось ничего делать, как и объяснить Алексею, где найти Лабоцкого.

    После этого Алексей несколько дней следил за новокузнецким лидером, выбирая момент для его устранения. Он уже хорошо представлял себе график Лабоцкого – где он бывает, когда и с кем, и вот в один из дней Алексей следовал за ним на своей «Волге» по Ленинскому проспекту. Авто Лабоцкого завернуло во двор огромного сталинского дома и остановилось неподалеку от другой машины, где, похоже, сидели ожидавшие его люди. Алексей проехал мимо в глубь двора. Там он остановился и выбрался из «Волги», не отрывая глаз от автомобиля Лабоцкого. Тот тоже вышел из машины, достал с заднего сиденья черный «дипломат», захлопнул дверцу и направился к машине напротив.

    Внезапно раздался оглушительный взрыв – «дипломат», который нес лидер новокузнецкой группировки, взорвался. Лабоцкого подбросило метра на полтора. Он как бы на секунду завис в воздухе, затем плашмя рухнул на землю. Моментально сбежались прохожие. Алексей протиснулся сквозь людское кольцо и взглянул на то, что осталось от Лабоцкого. Сомнений в его смерти не было.

    Алексей медленно пошел к своей машине, думая о том, что надо договориться о встрече с Отари и обо всем ему рассказать.

    Прошло несколько дней. Алексей стал уже забывать о Лабоцком и расстреле на Дмитровке, как вдруг его вызвал к себе в офис Сергей.

    Когда Алексей вошел, Сергей с Виталиком сидели расстроенные и о чем-то негромко говорили.

    – Садись, Леха, – Сергей кивнул на стул.

    Алексей сел.

    – У нас новые неприятности, – сказал Сергей. – И опять это связано с люберецкими.

    – Что случилось?

    – Только что передали – смертельно ранен…

    – Погоди, – перебил его Виталик, – он же еще жив, ребята из больницы звонили…

    – В общем, ранили люберецкого авторитета Авила. Знаешь его?

    – Нет, никогда о таком не слышал.

    – Он попал под выстрелы киллера. Вышел утром выгуливать собаку, как обычно, сделал несколько шагов и… Киллер стрелял в него из «макарова».

    – А мы-то тут при чем?

    – При том, что это произошло в Солнцеве! – И Сергей ткнул пальцем в план микрорайона. – Вот у этого дома! Авил жил в Солнцеве.

    – Ну и что?

    – Как что?

    – На нас теперь «косяк» лег от люберецких? – спросил Алексей.

    – Нет, «косяка» никакого нет. Там были разборки с балашихинским Султаном, что-то мне говорили ребята… В общем, мы с Виталиком сейчас отправимся по важным делам. Приедет люберецкая братва, ты с ними поговори, пообещай помочь разобраться, сам знаешь, что и как.

    – Но я же не в курсе дела!

    – А кто в курсе? – сказал Сергей. – Мы, что ли, в курсе? Или мы там, за углом, стояли? Посочувствуй им, поговори…

    После их отъезда Алексей стал ждать люберецких. Он видел их только один раз, да и то мельком – на Рижском рынке. Но слышал, что эта группировка получила широкую известность в Москве еще в середине 80-х годов. Официально в то время организованной преступности еще не было, но и люберы не преподносили себя в качестве обычных бандитов. У них был свой имидж – коротко подстриженные мускулистые парни, в ботинках, камуфляжной форме или в куртках и клетчатых брюках. Целыми днями шляясь по Москве, они искали стычек с панками и молодыми людьми, которые по внешнему виду были подвержены влиянию Запада. Одним словом, люберы занялись своего рода борьбой за чистоту советского общества и называли себя «системой». Но в начале 90-х годов люберецкая бригада отказалась от идеологических амбиций и перешла в разряд обычных организованных преступных группировок. Главное направление их деятельности – контроль за проституцией, нелегальные игры и незаконный оборот валюты. К 91-му году группировка насчитывала около трехсот человек и разделилась примерно на 20 бригад. Но самое интересное, что их лидерами стали несколько десятков бывших молодых офицеров. В криминальной Москве ходили слухи, что люберецкая группировка в начале 90-х годов принимала активное участие в войне с «черными» по вытеснению кавказских бандитов из столицы.

    В кабинет заглянула секретарша и сообщила, что приехали люберецкие.

    За ней вошли три плотных паренька в кожаных куртках, коротко подстриженные, с мощными шеями, на которых висели массивные золотые цепи. Они протянули Алексею руки и представились. Алексей пригласил их присесть.

    – Ну что, братан, хорошего нам скажешь? – спросил один из них.

    – Собственно, – ответил Алексей, – я особенно ничего не знаю. Вы мне все сами расскажите.

    – Браток, претензий к вам у нас нет, однозначно, – сказал люберецкий. – Мы примерно знаем, кто виноват в ранении Авила.

    – А он как, жив? – уточнил Алексей.

    – Да, жив. Мы только что были у него в больнице. Но он в тяжелом состоянии. Если тебе не трудно, дай команду своим пацанам – пусть что-нибудь разузнают, расспросят людей на тусовках, может, какие-то подробности выплывут.

    – Может, киллера удастся найти, – добавил второй парень.

    – Но вы хоть какие-то наметки имеете? – спросил Алексей.

    – Наметки у нас есть. «Черные» это! Ты слышал, наверное, что мы недавно троих потеряли, вместе с Амираном и Федей Бешеным?

    – Да, слышал.

    – Кстати, мощные пацаны были! Колено, Кефир и Загира, – сказал третий парень. – Может, слышал?

    Алексей неопределенно пожал плечами, чтобы не обидеть гостей.

    – А относительно ранения Авила что думаете? – вновь спросил Алексей.

    – Мы думаем, скорее всего это связанно с инцидентом в ресторане «Старый замок». Еще в прошлом году… Нет, даже в 89-м. Султан и Авил спокойно сидели в ресторане. Кавказцы за соседним столом вели себя чересчур шумно и развязно. Султан Балашихинский – ты его, наверное, знаешь, авторитетнейший человек был, – подошел, представился, попросил умерить пыл. Но разгоряченные выпитым кавказцы ему нагрубили и оскорбили его. Естественно, началась драка. Султану проломили голову, сломали два ребра. Пришлось забить стрелку. На другой день Авил прибыл на стрелку в «Старый замок» и, чтобы отомстить за друга, из обреза смертельно ранил какого-то кавказца. Мы думаем, с этим есть какая-то связь. Но для нас сейчас главное другое. Нам нужно найти киллера. Говорят, кто-то из ваших был исполнителем.

    Алексей понял, что это уже пошла «пробивка». Он встал и сказал:

    – Ребята, говорю однозначно, мы к этому отношения не имеем. И этот киллер – не наш, это сто процентов! Я вам конкретно отвечаю. Если он у нас живет, – добавил он, – это не значит, что он наш. Вы же понимаете, братва!

    – Базара нет! – сказали люберецкие. – Но мы тебя как брата просим – узнай и позвони нам. – Они протянули Алексею визитные карточки и, попрощавшись, вышли из кабинета.

    Алексей взглянул на одну визитку. Там было написано: «Вице-президент советско-американской компании…»

    Однако, несмотря на все усилия Алексея и его помощников, узнать какие-либо подробности, связанные с нападением на Авила, или найти киллера не удалось. Так и пришлось сказать люберецкой братве.

    После этого наступило некоторое затишье, ничего особенного не происходило, и никто из посторонних не появлялся. Ребята из группировки по очереди уходили в отпуск.

    События 19 августа 1991 года застали Алексея в Москве. В это время Сергей Михеев отдыхал в Венгрии. Когда из «Новостей» узнали, что демократия в опасности, возможен штурм Белого дома, Алексей и Константин собрали желающих из числа своих ребят и поехали на баррикады, держать там оборону. Для обогрева, так как нужно было ночевать на улице, взяли ящик водки и отправились на машине на Краснопресненскую набережную. Но пробиться к Белому дому было нельзя. Многие улицы были перегорожены, транспорт не пропускали. Тогда Алексей с Костей решили проехать одну остановку на метро, а ребята, взяв ящик, пошли пешком.

    Когда вышли из метро «Краснопресненская», Алексей увидел неподалеку группу из двадцати – двадцати пяти рослых ребят, коротко стриженных, в спортивных костюмах. У всех на плечах висели большие спортивные сумки. «На тренировку торопятся», – подумал Алексей. Это показалось ему странным – время было позднее для тренировок. Тут он заметил лицо, показавшееся ему знакомым. Он всмотрелся повнимательнее и не поверил своим глазам. Среди ребят стоял Игорь Рыжиков. «Значит, это КГБ! – было первой мыслью Алексея. – Или „Альфа“, или другое спецподразделение… В сумках, наверное, винтовки с оптическим прицелом. Как же быть? Может, сказать кому-то?» Он огляделся вокруг. Все люди были незнакомыми. К тому же он не знал, куда идут эти люди – то ли к Белому дому, то ли по своим делам…

    Пройдя несколько шагов, он сказал Константину:

    – Слышь, Костя, там гэбэшник стоял, в спортивном костюме…

    – Ну и что? – спокойно отозвался Константин. – Мало ли чего он стоял! У них работа такая.

    Когда они подошли к Белому дому, то заметили группу обороны. К ночи стали еще подходить люди. Здесь были и старики, и молодежь, много женщин. Примерно около полуночи по толпе передали сообщение, что штурм, вероятно, будет назначен на два часа ночи и что в час начнут стрелять – то ли снайперы КГБ, то ли отряд «Альфа», который находится напротив Белого дома на крыше гостиницы «Украина». Алексей тут же вспомнил, как Рыжиков и другие стояли возле метро. Значит, он был прав!

    Время от времени информация менялась. Штурм Белого дома отодвигался то на три часа, то до следующего дня… В составе оборонцев Алексей с ребятами пробыли почти сутки. Они успели там познакомиться с девушками и почувствовать себя настоящими демократами.

    Но все закончилось благополучно. Никакого штурма не было, вскоре все путчисты были арестованы. Рухнула советская империя, и родилось новое государство – Россия.

    Потом были новые события – крушение КГБ и его переформирование.

    Алексей иногда подумывал – что же стало с Игорем? Наверное, потерял работу…

    После возвращения Сергея – это было в сентябре – руководство солнцевских неожиданно пригласил к себе Отари Витальевич. Они собрались и поехали в его новый офис.

    Отари Витальевич принял их тепло. С признательностью взглянув на Алексея, усадил, стал рассказывать о значимости созданного им нового фонда. Затем разговор принял новое направление. Квантришвили сказал, что все его знакомые из компетентных органов получили повышение и его связи с ними еще больше укрепились. Он подчеркнул, что сейчас стало очень популярным создание охранных структур и его фирма одной из первых получила лицензию на охранную деятельность. А преимущество охранных фирм – это прежде всего лицензия на право ношения оружия. И как бы между прочим он сказал, что может Сергея и троих его друзей сделать охранниками с правом ношения оружия. Это был приятный сюрприз для Сергея. Он обрадовался и сказал, что они окажут финансовую помощь его фонду и с удовольствием станут его охранниками.

    Через несколько месяцев Сергей, Виталик, Алексей и Константин уже числились охранниками одной из фирм, принадлежащих Отари Витальевичу. А еще через некоторое время, после выполнения формальностей, они получили штатные пистолеты Макарова. Правда, особой нужды в них не было. Дело в том, что Сергей и Виталик после августовских событий практически отошли от криминала. Они стали заниматься бизнесом. Сергей уже имел определенный опыт, разбирался во многих предпринимательских делах. Криминалом продолжал заниматься Марат. Алексей и Константин по-прежнему ездили на разборки, встречались с братвой.


    Как-то Сергей вызвал к себе Алексея.

    – Хочу поручить тебе одно дело, чтобы ты лично с ним разобрался, – сказал Сергей. – Вот здесь, – он показал место на карте Москвы, – есть гостиница. В этой гостинице были две наши торговые точки, они приносили нам неплохие проценты. – Сергей взял листок бумаги и начертил расположение точек. – Так вот, с этой торговой точки коммерсант пропал три недели назад, и никто не может его найти. А вот с этой точки, – Сергей обвел ее кружком, – коммерсанта три дня назад в его подъезде здорово избили. И что характерно – директор гостиницы по каким-то причинам собирается расторгнуть с ним договор аренды. У меня есть подозрение, что это дело рук чеченцев. Но, как понимаешь, не пойман – не вор. Поэтому я хотел бы, чтобы ты сам разобрался в этих делах. Вот тебе адрес больницы, где лежит коммерсант. – Сергей записал на листке адрес и фамилию коммерсанта. – Поезжай туда, купи что-нибудь поесть, проведай его. Заодно узнай подробности избиения. А если дальше что закрутится… Старший у чеченцев – Ибрагим. Назначь стрелку, возьми ребят и проведи ее. Да, стрелку лучше назначай где-нибудь в ресторанчике, чтобы не повторять собственных ошибок. – Сергей намекал на случай с чеченцами, когда приехали милиционеры. – В общем, разберись, что там и как. Потом мне расскажешь.

    В этот же день Алексей съездил в больницу, где находился пострадавший. Коммерсанту по имени Кирилл было около тридцати лет. Он лежал на больничной койке весь в бинтах. Из его рассказа Алексей узнал, что, когда тот возвращался с работы, в подъезде на него напали четверо. Лиц он толком разглядеть не успел: на него сразу посыпался град ударов. Может, это были русские, может – кавказцы, коммерсант точно сказать не мог. Но за день до избиения к нему приходили чеченцы и предлагали выкупить его магазин. Он отказал им. Тогда один из чеченцев, улыбаясь, сказал, что он может сильно пожалеть об этом.

    Как выяснил Алексей, с первым коммерсантом, который исчез три недели назад, произошла похожая история: он пропал после визита к нему чеченцев. Очевидно, что заинтересованы в исчезновении одного и нетрудоспособности другого были именно те, кто хотел купить их магазины, то есть чеченцы. Но вещественных доказательств Алексей найти не смог.

    Тогда он решил провести неожиданную акцию. Он приехал в гостиницу, перехватил в холле одного из чеченцев и спросил у него:

    – Ибрагима знаешь?

    – Какого еще Ибрагима? – сделал удивленное лицо чеченец.

    – Ладно, по глазам вижу – знаешь. Скажи ему – люди от Михея пришли. Поговорить надо. Пусть будет через два часа здесь, – Алексей показал на стоящие недалеко журнальный столик и кожаные диваны. – Понял?

    Через два часа Алексей вернулся в холл гостиницы с двумя ребятами. Еще двоих он оставил в вестибюле, чтобы они проследили, куда пойдет Ибрагим после разговора. Минут через десять появились пятеро чеченцев. Они подошли к Алексею. Один из них, улыбаясь, сказал:

    – Ты меня спрашивал? Как тебя зовут?

    – Алексей.

    – А я – Ибрагим.

    – Садись, Ибрагим. Разговор есть.

    – Что, какие-то проблемы, дорогой?

    – Есть небольшие… – ответил Алексей.

    – Слушаю тебя, уважаемый!

    – Значит, так, – жестко начал разговор Алексей. – У нас тут были две коммерческие точки. Ты об этом слышал?

    – Какие точки? – как будто не понимая, переспросил Ибрагим.

    – Ты знаешь, что на одной пропал коммерсант, на другой коммерсанта избили. А вы хотите эти точки взять в аренду.

    – Это не мы хотим, – сказал Ибрагим, – а наши друзья.

    – Но вы же за них хлопочете?

    – Хлопочем мы. Но это будут не наши точки, а точки наших друзей.

    – Они чеченцы?

    – Слушай, какое значение имеет – чеченцы, грузины, русские, армяне? Это наши друзья.

    – Но хлопочете вы?

    – Да.

    – Странно получается – вы предлагаете перекупить эти точки, коммерсанты отказываются. После этого один из них исчезает, а другого избивают…

    – Что ты говоришь? Почему думаешь, что это мы делаем? Смотри, какая преступность в вашей столице! А еще образцово-показательный город называется! – хитро улыбаясь, сказал Ибрагим.

    – Ты мне тут политинформацию не проводи насчет городов и образцов. Не говори, что это совпадение!

    – Конечно, совпадение! Ты видел, что мы били, ты нас ловил, да?

    – Никто вас не ловил и не видел.

    – Вот видишь, у тебя доказательств нет. А что касается аренды этих точек, то, понимаешь, директор гостиницы не возражает, чтобы мы их взяли. Где хозяева? Один в больнице лежит, работать не может, другой вообще исчез… Может, он деньги взял, любовницу, убежал в другие края! Может, от долгов прячется, кто знает!

    – Красиво говоришь, Ибрагим, только дураков здесь нет! В общем, ты не при делах?

    – Конечно, нет, какие могут быть дела! Я живу спокойно, тихо, скромно, никого не трогаю.

    – Я хотел поинтересоваться у тебя – ты братьев Агировых давно не видел? – неожиданно спросил Алексей.

    – Каких Агировых? Я не знаю никаких братьев Агировых. У нас очень много разных фамилий. Агировы у нас – почти как ваши Ивановы. Скажи мне, зачем ты так строго говоришь со мной? Давай пойдем в ресторан, выпьем, девочек возьмем, гулять будем… Ты очень серьезно говоришь! – начал вилять Ибрагим.

    – Девочек, говоришь? Ресторан?

    – Да.

    – Ладно, давай дня через четыре. Если, конечно, ты сможешь.

    – Я всегда смогу! – засмеялся Ибрагим. – Я человек слова: если говорю – значит, делаю!

    – Вот и посмотрим, – сказал Алексей. – А теперь – пока! – Он встал, показывая, что разговор окончен.

    Все молча разошлись.

    Вернувшись в офис, Алексей стал ждать ребят, которые должны были проследить, куда направился Ибрагим, но не дождался их.

    На следующее утро он явился в офис. Ребята уже были там.

    – Что же вы вчера не пришли? – укоризненно сказал Алексей.

    – Так Ибрагим такой загул устроил – только в три ночи закончил! Вот, – они протянули листок с точным указанием мест, где был Ибрагим после того, как они расстались в холле гостиницы. Это была и еще одна гостиница, где тот встречался со своими земляками, и ресторан, потом казино и ночной клуб.

    – Он снял двух телок, – сказал один из ребят. – Мы это писать не стали.

    – А где это произошло?

    – А вот здесь, в ресторанчике. Там есть небольшая сауна, так вот, он там с ними отдыхал часа два – парился, так сказать…

    – Понятно. А где живет-то, выяснили?

    – Обижаешь! Вот гостиница, вот его номер. Представляешь, живет в этой же гостинице!

    – Живет один?

    – Да. Но в номере напротив обретаются еще три чеченца – видимо, его личная охрана.

    – Хорошо, будем соображать, как дальше поступить… – задумчиво сказал Алексей.

    План разборки с Ибрагимом пришел Алексею в голову в этот же вечер. Он был достаточно прост. Для этого Алексей решил нанять проститутку в другой гостинице и использовать четырех пацанов – наиболее крепких каратистов. Сценарий был следующим. Проститутка ходит по гостинице, как будто она заблудилась. Заглядывая в номера, она наталкивается на Ибрагима. По всей вероятности, он пригласит ее к себе. Потом в номер врываются каратисты, выдавая проститутку за невесту одного из них, и начинают разборку с Ибрагимом. Вроде все получается красиво…

    На следующий день Алексей нашел проститутку. Объяснил ей, якобы ему нужно проучить товарища, и сказал, что после этого вечера она не должна и близко подходить к этой гостинице.

    Вечером вся компания была на месте. Алексей сделал так. Проститутку с тремя пацанами он оставил в машине, включив им рацию, а одного, который следил за Ибрагимом, посадил с рацией в холле. Как только Ибрагим появится, парень тут же должен сообщить в машину. Сам же Алексей отправился ночевать в офис – на случай экстремальной ситуации.

    И такая ситуация не заставила себя ждать. В три часа ночи приехали ребята. Но их было только трое.

    – Что случилось? – спросил Алексей.

    – Мишку ранили, – ответил один из ребят. – Мы сделали, как ты сказал…

    Далее Алексей услышал рассказ о событиях в гостинице. Примерно около часа ночи появился Ибрагим со своими охранниками. Они сразу разошлись по номерам. Минут через пятнадцать заслали проститутку Люську, которая как бы случайно вошла не в тот номер. Так получилось, что Люська на самом деле перепутала двери и вошла в соседний с Ибрагимом номер. Проживающий там мужчина попытался затащить ее к себе. Она начала кричать. На ее крик из своего номера вышел Ибрагим. Он подошел, сказал: «Зачем девушку обижаешь?» Постоялец отступил. Люська стала благодарить Ибрагима. Он пригласил ее к себе номер. Люська вошла. Ибрагим стал угощать ее одним, другим, начал расспрашивать, откуда она. Минут через пятнадцать в номер ворвались ребята, одним ударом выбив дверь, и сразу бросились бить Ибрагима, крича при этом: «Ты невесту опозорил!» и тому подобное. Досталось и Люське – правда, только для вида. Вбежали охранники Ибрагима. Завязалась драка. И Мишка получил удар ножом в правый бок. Рана, к счастью, оказалась неопасной. Тогда ребята со всей мощью обрушились на чеченцев, и вскоре те были полностью вырублены. После этого они быстро покинули гостиницу.

    – А с Мишкой-то что? – спросил Алексей.

    – Отвезли в больницу, оставили до утра, дежурному врачу денег дали.

    – Значит, так, – сказал Алексей. – Вы все сделали правильно. Сейчас поезжайте в больницу, до утра будете с Мишкой. Часов в семь, до начала работы больницы, забирайте его. Вот вам еще деньги, дайте врачу. А это деньги для Мишки, – Алексей протянул две пачки десятирублевых купюр. – Это премия и на лечение.

    На следующий день Алексей встретился с Сергеем.

    – Слышал, слышал про твой спектакль, – улыбаясь, произнес Сергей. – Мне уже рассказывали о странном избиении Ибрагима каким-то ревнивым мужем-каратистом.

    – Да? – делано удивился Алексей. – Предупреждал я его – береги здоровье!

    – Вот видишь, а он тебя не послушал! Как думаешь, сколько он болеть будет?

    – Ребята говорят – месяца на четыре из строя вышел… Серьезные переломы у него.

    – А чечены говорят – на дольше. Грозятся – из-под земли достанем этих невесту и жениха, разберемся с ними!

    – Пускай ищут, – засмеялся Алексей.

    Этот раунд остался за солнцевскими. Через несколько дней выписался из больницы коммерсант, а потом и второй объявился – его похитили чеченцы и держали на даче в Подмосковье. Потом неожиданно отпустили. Обе торговые точки вернулись под контроль солнцевской группировки.

    Однако после этого случая с чеченцами ситуация в городе не изменилась в лучшую сторону. Наоборот, чеченцы обнаглели еще больше, стали себя вести совсем бесцеремонно. Прошло несколько стрелок, в них участвовали чеченцы и славянские группировки. На одной из встреч был открыт огонь, к счастью, никто не пострадал. Затем произошло убийство нескольких авторитетов из славянских группировок также на почве конфликта с чеченцами.

    Как-то Сергей и Алексей, проходя мимо одной из гостиниц, встретили ребят из подмосковной славянской группировки. Те узнали Сергея, тепло с ним поздоровались и спросили:

    – Сергей, ты сейчас как? Что думаешь?

    – Насчет чего?

    – Да насчет чеченцев. Разговор у нас к тебе есть. Приходи в воскресенье на «баржу»! Там славянская братва собирается, базар будет по поводу чеченцев.

    – Хорошо, приду, – сказал Сергей.

    Через четыре дня Сергей, Виталик и Алексей подъехали к респектабельному ночному клубу с рестораном. Он располагался на большом уютном теплоходе, пришвартованном недалеко от Кремлевской набережной, поэтому в простонародье именовался «баржой». Однако после евроремонта теплоход больше напоминал пятизвездочную гостиницу со всеми прибамбасами.

    Обслуживающий персонал состоял то ли из вьетнамцев, то ли из китайцев – небольшого роста юрких мужчин, суетившихся в зале. Увидев Сергея, они поклонились, подбежали к нему и сказали, что его ждут. Пройдя немного вперед, ребята вошли в малый зал. Там уже собралось человек двадцать пять – тридцать. Многих Сергей знал лично. Это были авторитеты славянских групп Подмосковья, а также центральных и ближайших к Юго-Западу районов Москвы.

    Сергей поздоровался, представился тем, кого не знал. Он и ребята заняли свободные места у входа. Однако Сергея тут же позвали в центр зала. Председательствующим – главным на этой сходке – был известный в последнее время своими антикавказскими взглядами Егор из города Балашиха.

    Вскоре в зал вошел мужчина, около пятидесяти лет, кавказской внешности.

    – Жулик, Жулик пришел! – послышалось за столами.

    – Кто это? – спросил Алексей у своего соседа, румяного парня с круглым лицом.

    – Как кто? Это Жулик – Зураб Зугдидский!

    – А что он тут делает?

    – А он тоже «чехов» ненавидит, как и мы, – сказал парень.

    Зураб подошел к Егору, поздоровался, обнялся еще с несколькими сидевшими рядом, поздоровался с Сергеем. Егор представил их друг другу. Затем все сели. Слово взял Егор.

    – Братва! – сказал он. – До каких пор мы будем терпеть беспредел чеченов?! – Он сделал небольшую паузу. – За последние четыре месяца мы потеряли троих товарищей. Все они – русские, и у всех были непонятки с чеченами. Двоих «приняли», сидят на нарах из-за того, что на стрелку приехали не чечены, а менты. Братва! Хочу конкретно спросить у вас – сколько еще мы будем терпеть это? Или мы под них ляжем?

    Сразу раздались крики несогласия:

    – Да мы с ними… Только скажи…

    – Хорош базарить! – неожиданно сказал Зураб. – Все нужно делать по-умному. Я знаю все наши законы и понятия и не вправе приказывать вам, что делать. Но я хочу, братва, вам посоветовать – сейчас мы не готовы к войне с ними. Я и жулики, которые придерживаются моих взглядов, считаем, что войны с «чехами» не избежать. Но сейчас этого делать не надо. Мы просто не готовы.

    Тут поднялся Егор и сказал:

    – Послушай, Зураб, я очень тебя уважаю. Я сидел на «крытке»[2] с твоими кентами, с кем ты еще начинал. Все они хорошо о тебе говорили. Но пойми и нас – пока мы будем ждать, «чехи» завалят наших парней.

    Разгорелся спор. Все гости разделились на два лагеря: одни поддерживали Егора, стояли за начало войны с чеченцами, другие были на стороне Зураба – говорили, что надо повременить, сейчас рано. Спорили более часа. Каждый выдвигал свои аргументы.

    Ни до чего не договорившись, стали расходиться.

    – Ну что, братва? – Сергей приобнял Алексея и Виталика за плечи. – Год заканчивается. Давайте все уйдем в небольшой отпуск. А где-то в середине января я жду вас на работе.

    Подойдя к своей машине, Алексей не успел сесть в нее, как услышал скрип тормозов. Рядом с ним остановилась черная «Волга». Задняя дверь моментально открылась, оттуда выскочили два парня и затолкали его на заднее сиденье.

    Человек, сидевший впереди, обернулся, и Алексей узнал его. Это был Игорь Рыжиков.

    Алексей от неожиданности произнес:

    – Я арестован?

    – Боже упаси! – засмеялся Игорь. – Просто случайная встреча старых знакомых. Мимо проезжали, смотрим – ты идешь. Как тут не остановиться! А если бы официально подошли – еще стрелять бы начал… Поэтому так и сработали, – как бы оправдываясь, сказал он.

    – А я думал, что вас расформировали…

    – Кого это нас?

    – КГБ.

    – Да, КГБ больше нет, – сказал Игорь. – Хорошая организация была, кстати…

    – Так вы сейчас не работаете в КГБ? – спросил Алексей.

    – Я пока не готов ответить тебе на этот вопрос.

    Алексей понимал, что появление Игоря с коллегами на черной «Волге» около «баржи» не случайно… «Интересно, пасут гэбэшники нас с Сергеем или охраняют?» – мелькнуло у него в голове.

    – В общем, я встретился с тобой, чтобы посмотреть, как ты живешь. Дела у тебя, я слышал, идут нормально. – Игорь намекал на то, что он в курсе всех событий. Вдруг из рации около водителя раздался голос:

    – Первый, я Четвертый. Машина «БМВ» направляется в сторону Лужнецкого моста. Следую за ней. Прием!

    – Понял тебя, Четвертый, – ответил Игорь. – Сейчас вас догоним. – И сказал Алексею: – Ладно, Алексей, еще увидимся. Удачи тебе! – Он протянул ему руку.

    Алексей пожал ее и вышел из машины. «БМВ» – это была машина Сергея…

    Глава 16

    Москва – Тель-Авив, 1992 год

    Начало года – начало нового обострения криминальной войны в столице. Она все же началась. И произошло это по указанию Сильвестра, который попал в следственный изолятор по милости чеченцев. Он тут же отписал «маляву» своим друзьям и разработал нечто вроде гитлеровского «блицкрига» по уничтожению чеченской группировки. Все должно было произойти молниеносно. В течение одного-двух дней предполагалось уничтожить всех лидеров чеченской группировки.

    Однако эта операция провалилась на корню. Произошла утечка информации. Почти все лидеры группировки поменяли адреса. Киллеры без всякой пользы ждали около прежних квартир.

    Тем временем солнцевская империя разрасталась. Все больше бригад вливалось в структуру, созданную Михеем. Однажды Сергей вызвал к себе Алексея и Виталика и сказал, что в ближайшее время они втроем поедут в Израиль для обсуждения деловых вопросов. Оформление загранпаспортов и виз заняло не больше месяца. Вскоре белоснежный лайнер, поднявшись с поля Шереметьева-2, понес их на Землю обетованную. Сергей, Алексей и Виталик летели на важную встречу, а заодно и отдохнуть.

    В аэропорту Тель-Авива Алексей был потрясен погодой – из зимы они попали в настоящее лето. Нельзя сказать, что в Израиле в то время было очень жарко – около двадцати градусов, – но все ходили в пиджаках или в рубашках.

    Трое друзей приехали в одну из лучших гостиниц Тель-Авива и поселились каждый в отдельном номере.

    Через некоторое время в дверь номера Алексея постучали. Потом дверь открылась – на пороге стояли Сергей и Виталик.

    – Пойдем в бассейн купаться, – сказали они.

    Все спустились вниз, разделись и расположились на белоснежных пластиковых топчанах, а потом с удовольствием бросились в прозрачную голубую воду бассейна. Наплававшись, они поели в ресторане.

    – А теперь поедем в город, – скомандовал Сергей.

    Выйдя из гостиницы, поймали такси. Сергей, перебирая какие-то бумажки, пытался что-то сказать на иврите. Неожиданно водитель улыбнулся:

    – Я прекрасно понимаю по-русски. Не мучайтесь!

    – Отвези нас в магазинчик, нам надо одеться и обуться. Вот тут мне записали адресок, – и Сергей протянул водителю бумажку. – Я никак не могу разобрать…

    – Я понял, что это за магазин, – сказал водитель и прибавил газу. – Вы из России?

    – Да, мы из Москвы.

    – Как у вас там?

    Посыпались вопросы. Водитель оказался репатриантом, который выехал из СССР около десяти лет назад. Он уже прочно обосновался в Израиле. Почти всю дорогу он жаловался на языковые трудности: ему необходимо было ходить на курсы иврита, сдавать экзамен, получать профессию по новой. В Советском Союзе водитель работал инженером на одном из почтовых ящиков. Для него выезд в Израиль был в свое время большой проблемой, поскольку существовало понятие секретности. Надо было ходить по инстанциям и доказывать, что он никакого отношения ни к чему секретному не имел. Приехав в Израиль, он тоже столкнулся с проблемами.

    – В общем, у тебя жизнь не сахар, – посочувствовал ему Сергей.

    – Да нет, я очень доволен жизнью в Израиле, – сказал водитель.

    – А почему же жалуешься? – усмехнулся Виталик.

    – Как жалуюсь? Я просто рассказываю вам о своей жизни.

    Машина остановилась около большого магазина.

    Практически все продавцы говорили по-русски. Подобрав себе одежду – легкие брюки, светлые рубашки и пиджаки, – друзья переоделись.

    – Вот так можно идти на встречу с банкирами, – удовлетворенно сказал Сергей.

    – А мы сегодня встречаемся с банкирами? – спросил Алексей.

    – Да. У нас новое предприятие – банковский бизнес.

    Вечером, заняв столик в гостиничном ресторане, они стали ждать своих будущих партнеров. Сергей немного рассказал о них. Одного звали Юрий, другого Антон. Юрий был выпускником физико-математического факультета МГУ, Антон также закончил технический вуз в Москве. Они переехали в Израиль около семи лет назад, пытались влиться в израильский бизнес. С этим у них ничего не получилось, и они решили возобновить отношения с Россией.

    Познакомил Сергея с этими бизнесменами некий Яша, который в самом начале второй волны советской эмиграции покинул родину и уехал в Израиль. У него были колоссальные связи практически во всех сферах деятельности.

    Появились они втроем – Яша, Юрий и Антон. Подсели за столик и начали обычный разговор – как добрались, как находите Израиль… Наконец Яша перешел к делу.

    – Господа! – произнес он. – Друзья! Пора нам обсудить наш деловой проект. Говори, Юрий, – обратился он к своему коллеге.

    Юрий поправил очки в золотой оправе, достал из бокового кармана большой блокнот в черном кожаном переплете, золотой «Паркер» и стал рисовать схему.

    – У нас с Антоном есть фирма. Мы с вами объединяемся в одну офшорную компанию, которая будет располагаться на Кипре, – сказал Юрий и нарисовал стрелочку в сторону острова. – Туда от Израиля плыть всего одну ночь на теплоходе или около трех часов лететь на самолете из Москвы. Там колоссальные льготы в отношении капиталов…

    – Безналоговая зона, – разъяснил Антон.

    – Так вот, мы создаем с вами офшорное предприятие на Кипре, – продолжал Юрий. – Затем… – Он нарисовал стрелку, ведущую в Москву. – Там мы организуем страховую компанию – нечто вроде пирамиды. Вы слышали о таком?

    Друзья отрицательно покачали головами.

    – В общем, идея достаточно проста. Создается что-то типа страхового общества. Каждый вкладчик вносит свои деньги. Через месяц-два он начинает получать со своих денег большие проценты – сто, а то и двести.

    – А в чем же выгода для нашей стороны? – тут же спросил Сергей.

    – Подождите, коллеги. Это только рекламная кампания – завлекаловка для того, чтобы на эти сто – двести процентов клюнули друзья этого вкладчика. Они узнают об этом и принесут свои деньги. Таким образом, выплатив сто – двести процентов одному, мы приобретаем пять – десять его друзей, которые тоже принесут свои деньги. Вот в чем выгода! Получается что-то вроде пирамиды. – Юрий начал чертить новую схему. – Наверху концентрируется основная масса денег, вниз мы время от времени какие-то деньги передаем…

    – А дальше что? – спросил Сергей.

    – А дальше все будет зависеть от нашего везения. Деньги сразу станем конвертировать и переводить на Кипр. Естественно, вы обеспечиваете нам «крышу». Мы с Антоном занимаемся в основном финансовой политикой нашей фирмы.

    – Часть этих денег мы будем вкладывать в другие проекты, – вмешался в разговор Антон. – Такие пирамиды уже стали появляться в Москве. Идея заключается в том, что рано или поздно государство поймет смысл этого бизнеса и обязательно прикроет его. И вот тут, – Антон сделал паузу, – если нам «заморозят» на какой-то момент каким-то законом или нормативным актом выплату денег нашим вкладчикам, то мы за два-три месяца эти деньги сможем «прокрутить» так, что они принесут нам около ста процентов чистой прибыли.

    – Посмотрите расчеты, – продолжил Юрий. – Если мы возьмем такую вот сумму, – он начертил единицу и приписал несколько нулей, – то месяца через полтора деньги у нас увеличиваются… – И он изменил единицу на другую цифру. – И никакого риска!

    Это предложение заинтересовало Сергея. Они ударили по рукам.

    На следующий день в гостинице «Хилтон» прошла встреча с людьми, которые имели явное отношение к криминальным структурам.

    Три здоровенных парня вошли в ресторан и поздоровались с Сергеем. Одного из них Алексей сразу узнал. Это был Славик, когда-то работавший вместе с Сергеем. Потом он неожиданно куда-то исчез. Виталик, наклонившись, сказал Алексею:

    – Ты, наверное, не в курсе… Славик подозревался в убийстве, был в розыске, поэтому и свалил в Израиль… Как твои дела, Слава? – спросил он у парня.

    – Я уже гражданин Израиля, – ответил тот.

    – Как тебе это удалось?

    – На еврейке женился.

    Двое коллег Славика были представителями других группировок. Их также замучили преследованиями менты и конкуренты, поэтому они спешно покинули Россию. Эти ребята уже получили вид на жительство в Израиле и в недалеком будущем надеялись получить израильское гражданство, хотя оба были типичными русаками.

    Все трое рассказывали о плюсах и минусах жизни в Израиле. По их словам, основные проблемы – это жаркий климат, иврит и арабы, которые ненавидят евреев и постоянно воюют с ними. Все остальное просто прекрасно.

    Новые репатрианты всячески уговаривали Сергея и Виталика переехать в Израиль.

    – Время придет – может, и переедем, – ответил им Сергей, – но пока еще рановато. Надо в России кое-какие дела закончить…

    Пробыв в Израиле еще пару дней, посетив несколько увеселительных заведений, Сергей, Алексей и Виталик вернулись в Москву.

    Сразу после возвращения Сергей поручил Алексею вплотную заняться проектами пирамидчиков. Каждый день у Алексея были многочисленные встречи с основателями «пирамид», они проходили то в банках, то в ресторанах. На этих встречах он либо заключал неофициальные контракты о сотрудничестве, либо уже получал долю с существующих контрактов. Деньги перевозил в обычных «дипломатах», которые банкиры готовили ему заранее.

    Судя по тому, что «дипломаты» были набиты полностью, суммы в них находились немалые. Купюры всегда были аккуратно перехвачены резинками и рассортированы по их достоинству.

    Однажды Алексей поехал в один из московских банков, что на Профсоюзной улице. Банк помещался в здании крупного НИИ на втором этаже. Войдя в помещение банка и сказав охраннику, что на его имя заказан пропуск, Алексей поднялся на второй этаж. Пройдя по коридору, он увидел кабинет президента банка. Миловидная секретарша любезно попросила его присесть и сказала, что Юрий Абрамович сейчас приедет. От предложенного кофе Алексей отказался. Он подошел к окну и стал рассматривать улицу. Из приемной был хорошо виден подъезд ко двору НИИ. Вскоре он увидел, как решетчатые ворота медленно распахнулись и в них въехал «трехсотый» «Мерседес». За ним следовал американский джип. Дверцы джипа открылись, из него вылезли два автоматчика в милицейской форме. Затем открылась задняя дверца «Мерседеса». Оттуда вышел хорошо одетый толстяк.

    Секретарша тоже подошла к окну и сказала:

    – А вот и Юрий Абрамович приехал!

    Автоматчики, преградив всем дорогу, дали банкиру войти в здание. Через несколько минут он уже был в приемной. Увидев Алексея, приветливо кивнул. Алексей всмотрелся в его лицо. Он узнал того самого Юрия, с которым они не так давно познакомились в Израиле. Но он очень изменился – перекрасил волосы в темный цвет, сильно пополнел и был в огромных дымчатых очках. Банкир зашел в кабинет и пригласил туда Алексея.

    – Мы, кажется, встречались в Израиле? – сказал Юрий, протягивая ему руку.

    – Да, вы правы, – улыбнулся Алексей.

    – Присаживайтесь, – указал на стул банкир.

    – Да у меня времени нет, я тороплюсь…

    – Дело в том, что произошла небольшая накладка, – сказал Юрий. – Я сейчас был в банке-партнере, где храню наличные деньги. Сегодня я денег не получил, вернее, получу чуть позже. Может быть, вы приедете за деньгами ко мне на дачу?

    Алексей раздумывал. Накладка с выдачей наличных денег могла произойти. Такие вещи бывали. Но снова тащиться к нему, да еще на дачу…

    Банкир словно прочел мысли Алексея.

    – Дача у меня недалеко, в ближайшем Подмосковье – очень живописное место, по Рублевке…

    Алексею стало любопытно взглянуть, что представляет из себя дача банкира. К тому же нужно выполнить указание Сергея – обязательно взять сегодня наличные.

    – Хорошо, я приеду. Давайте адрес.

    Банкир взял ручку, вырвал листок из блокнота и стал чертить:

    – Вот Рублевское шоссе. Здесь деревня Успенское. Она – справа, вы поворачиваете налево. Примерно в полутора-двух километрах увидите госдачи ЦК КПСС и Совета Министров…

    – Бывшие, – уточнил Алексей.

    – Совершенно верно. Сейчас они сдаются в аренду. Так вот, въедете в ворота, пропуск на вас будет выписан. Дача номер двадцать шесть. Поедете прямо по дороге между дачами и лесом, повернете направо, затем сразу налево и упретесь в двадцать шестую дачу. Поставите машину вот здесь – тут есть площадка. Людей я предупрежу. Значит, жду вас в семь-восемь вечера. Устроит вас?

    – Да, устроит, – ответил Алексей.

    – Тогда до встречи!

    Алексей покинул банк. У него зародилось тревожное предчувствие – все-таки сумма немалая. А вдруг банкир специально заманивал его на дачу, чтобы инсценировать нападение на него или на себя? А деньги при этом исчезнут?

    Алексей решил посоветоваться с Сергеем и набрал его номер. Но Сергея не было. Секретарша сообщила, что Сергей Михайлович в отъезде и когда будет – она не знает.

    – Может быть, вы хотите поговорить с Виталием Петровичем?

    – Хорошо, давайте его.

    – Слушаю вас, – раздался в трубке голос Виталика.

    – Виталик, это я, Леша. Тут банкир нам должен чемоданчик. Так вот, чемоданчика у него сейчас не оказалось. Он предлагает мне поехать за ним к нему на дачу, да еще в вечернее время.

    – И что же тут особенного?

    – А вдруг что-то случится?

    – Леша, ты, по-моему, детективов насмотрелся! Возьми с собой пару пацанов для подстраховки. Пусть они будут «заряжены» чем-нибудь. Естественно, поедут на другой машине, позади тебя. Ну что с тобой может случиться! – усмехнулся Виталик. – Впрочем, как при-едешь, позвони.

    – Хорошо.

    Алексей взял с собой троих ребят. Они сели в другую машину. Алексей ехал на новой «Ауди-80», которую купил буквально неделю назад.

    Вначале они попали в пробку на Минском шоссе, потом еле свернули на Рублевку, потеряв друг друга из виду. Доехав почти до Кольцевой автодороги, Алексей остановил машину и вылез на свежий воздух. Машины с пацанами еще не было. В этом месте Рублевское шоссе разветвлялось: правый рукав выходил на Кольцевую автодорогу, средний вел в деревню Рублево, а у съезда на левый рукав висел «кирпич». Туда Алексею и надо было ехать. Но про «кирпич» Юрий Абрамович ничего не сказал.

    Пока Алексей производил «рекогносцировку», подъехали ребята. Им тоже ехать под «кирпич» и связываться с ГАИ не хотелось. Но что-либо выяснить было не у кого: налево за десять минут не свернула ни одна машина.

    – Делать нечего, – сказал Алексей. – Поедем под «кирпич». Документы у всех в порядке?

    Пацаны дружно закивали головами.

    – А как быть со стволами? – Он вспомнил, что двое пацанов должны были взять с собой оружие.

    – Да никто нас обыскивать не будет. Гаишники не имеют на это права.

    – Ладно, поехали, – скомандовал Алексей.

    Через пару километров езды по абсолютно пустому шоссе с отличным покрытием Алексей увидел вышедшего из кустов на обочину милиционера с гаишным жезлом в руке. Взмахами полосатой дубинки он приказал машинам остановиться и тут же по рации вызвал подкрепление. Алексей четко слышал его слова через открытое окно своей машины.

    После проверки документов капитан – а милиционер оказался именно в таком звании – попросил открыть багажники, всем своим видом показывая, что предстоит серьезный досмотр.

    – Сотрудники ГАИ не имеют права на досмотр, – заявил один из пацанов.

    – А с чего вы взяли, что я – сотрудник ГАИ? – парировал капитан. – На всей этой территории, – он широким жестом показал, откуда и докуда, – контроль осуществляется специальными подразделениями МВД. Мы руководствуемся в работе своими внутренними инструкциями.

    Багажники пришлось открыть, но в них ничего запрещенного не было – пистолеты пацаны держали под куртками, которые специально покупали на размер-два больше, чтобы ничего не было заметно. Тем временем вдали появилась черная «Волга» – ехала вызванная капитаном подмога.

    – Куда направляетесь? – Вопрос был адресован Алексею.

    – Нас пригласил в гости проживающий здесь на двадцать шестой даче наш знакомый Юрий Абрамович.

    Услышав это имя, капитан согнал строгое выражение с лица.

    – А-а, вы к Юрию Абрамовичу едете… Хороший мужик, передайте ему от меня благодарность.

    – Вы с ним тоже знакомы?

    – Да нет. Просто я вложил в его страховую компанию приличную сумму и вот уже два месяца подряд получаю дивиденды в размере ста процентов. Это просто колоссально.

    В этот момент, скрипнув тормозами, рядом с ними остановилась черная «Волга» с четырьмя милиционерами.

    – Ложная тревога, – сказал «гаишник», наклонившись к окошку водителя. – Этих ребят пригласил Юрий Абрамович с двадцать шестого участка. Все нормально.

    Черная «Волга» тут же развернулась и уехала.

    – Все в порядке. Можете ехать, желаю удачи, – сказал капитан Алексею, возвращая ему и водителю второй машины их документы.

    Не мешкая, все сели в машины и помчались дальше.

    Алексей почувствовал, как по его спине стекают струйки холодного пота. Дело могло дойти и до личного досмотра – а у ребят два пистолета. Лучше бы взял свой «макаров» – ведь он числится в охранном предприятии Отари и имеет официальное разрешение на ношение оружия.

    Проехав километра два, Алексей увидел длинный зеленый забор, над ним виднелись огромные сосны, присыпанные снегом, и большие дома. Дома принадлежали бывшему санаторию ЦК КПСС и были построены еще во времена Сталина. Все они, как и забор, были покрашены в зеленый цвет.

    Подъехав к проходной, Алексей назвал фамилию банкира и свою. Вахтер – мужчина лет шестидесяти, в форме ВОХРа, не глядя на Алексея, поднял шлагбаум. Алексей въехал на территорию. Вторая машина осталась за проходной.

    «Ну и охрана! – подумал он. – Какой-то старик… ничего себе закрытый объект!» Алексей медленно ехал по узкой дороге между дач. Справа и слева мелькали крыши домов. Во многих дачах горел свет. Кругом стояли джипы, «Мерседесы», «БМВ». Кое-где виднелись черные «Волги».

    Вскоре он увидел большую двухэтажную дачу, у входа стоял знакомый «Мерседес». На воротах виднелся номер 26. Алексей припарковал машину.

    Дверь дома открылась, и вышел милиционер, придерживая правой рукой автомат.

    – Вы к кому?

    Алексей назвал свою фамилию и имя-отчество банкира.

    – Проходите, – разрешил милиционер.

    Войдя в дом, Алексей увидел сидевшего на диванчике второго милиционера, также с автоматом. Он пошел дальше. В холле его встретила женщина в белом переднике. Вероятно, она была из прислуги, не так давно обслуживавшей партийных боссов.

    – Юрий Абрамович ждет вас на втором этаже, в кабинете, – сказала женщина.

    Алексей прошел вперед и попал в овальный зал. Старая массивная мебель пятидесятых годов так и стояла здесь с тех пор. На небольшой полированной тумбочке громоздился телевизор последней марки «Sony Trinitron» с огромным экраном. Экран светился. Алексей заметил, что телевизор, очевидно, имевший спутниковую антенну, был настроен на Израиль.

    По скрипучей лестнице Алексей поднялся на второй этаж. Там он увидел двери нескольких комнат. Одна из дверей была приоткрыта.

    – Проходи, Леша. Это ты? – послышался оттуда голос банкира.

    Алексей вошел внутрь. Кабинет был большой, в углу стояли полированные книжные шкафы, массивный письменный стол с креслами и узнаваемая зеленая лампа. Как будто все перенесли сюда из кремлевских кабинетов времен Сталина…

    – Я смотрю, у вас здесь ретро! – усмехнулся Алексей.

    – Эта мебель напоминает мое детство, – сказал банкир.

    – Детство?

    – Да. Мой дедушка был заместителем наркома. Так что когда я переехал сюда, то решил ничего не менять, кроме, конечно, техники. Телевизор, посудомоечную машину, холодильник и все остальное я поставил самые новейшие. Ну, как доехал, легко нашел?

    – Да, – сказал Алексей. – Что у нас с лавэ?

    – Деньги здесь, – банкир кивнул на «дипломат», стоящий на журнальном столике. – Может, коньячку? Виски?

    – Нет, спасибо. Я за рулем и вообще не пью.

    – Совсем не пьете? – удивился Юрий, неожиданно перейдя на «вы».

    – Не пью. Я спортсмен.

    – Каким видом спорта, если не секрет, занимаетесь?

    – Карате.

    – О-о, карате… Когда-то, в Израиле, я тоже брал уроки карате. Но на большие достижения сил не хватило.

    Банкир протянул Алексею «дипломат», предварительно прикрыв дверь. Алексей заглянул внутрь – там лежали российские рубли, аккуратно сложенные и перехваченные разноцветными резинками.

    – Здесь сумма, о которой мы говорили с Сергеем. Кстати, где он сам? – поинтересовался Юрий. – Мне надо обсудить с ним еще один важный проект, который даст нам очень большие деньги.

    Алексей, взяв чемодан, обратился к банкиру:

    – Я все хочу тебя спросить… Ты человек вроде умный… А зачем тебе нужны мы? Неужели ты сам не можешь своей умной головой продумать систему безопасности?

    – Понимаешь, – помолчав, ответил банкир, – я чистый предприниматель. Думаю, что я гений в бизнесе, пусть это и звучит нескромно. Ну зачем мне, предпринимателю, чья голова постоянно занята мыслями о различных коммерческих проектах, забивать ее проблемами типа охраны? Мне проще отстегивать деньги, чтобы такие, как вы, обеспечивали мою безопасность. Каждый должен заниматься своим делом. Правильно? Вы – гении охраны и решения нестандартных проблем. Так?

    Алексей кивнул головой.

    – Вы же, к примеру, не можете заниматься бизнесом… Я не беру в расчет Сергея Михайловича, конечно.

    – Насколько мне известно, ты сам нас нашел?

    – Конечно, я это сделал добровольно, поскольку решил: пусть лучше это будет в вежливой, цивилизованной форме, чем если такие же, как вы, потом придут ко мне и грубо и жестоко возьмут то же самое. Правильно? – усмехнулся Юрий, наливая себе виски в коньячную рюмку.

    – Да, все правильно, – подтвердил Алексей. – Пусть каждый занимается своим делом.

    – У вас сложная и опасная работа, которая должна хорошо оплачиваться. Вы ведь тоже рискуете, – сказал банкир.

    Эта фраза почему-то насторожила Алексея: а вдруг это подвох? Вдруг сейчас произойдет нападение? Он сказал:

    – Могу я отсюда позвонить?

    – Конечно.

    Сергей подошел к телефону, набрал номер офиса.

    – Алло, это Синицын говорит. Нет Виталика или Сергея?

    На другом конце провода раздалось:

    – Леха, это ты? Что с тобой? Ты где?

    – Виталик, я на месте, у банкира. Все получил, еду в офис. Надеюсь, все будет нормально. А в случае чего – сами знаете, что делать, – добавил он. Эта фраза была рассчитана на банкира. Если он что-то задумал, то Алексей дал ему понять: он предугадывает возможные события.

    Но Юрий Абрамович не обратил на эту фразу никакого внимания. Он наливал себе вторую рюмку виски.

    Когда Алексей покинул дачу и сел в «Ауди», то забросил чемоданчик на заднее сиденье. Затем, проехав несколько метров, остановился и переложил «дипломат» в багажник, набросил сверху брезент. Выехав из поселка, мигнул фарами охране. Те тут же ответили ему и пристроились сзади.

    Всю дорогу Алексей всматривался в машины, которые попадались ему навстречу или обгоняли его. Вдруг, когда они выехали на Рублевку, он заметил едущую в том же направлении черную «Волгу», которая мигала фарами, требуя остановиться. «Похожа на машину Игоря Рыжикова. Не может быть, чтобы он здесь оказался случайно, – подумал Алексей. – Совсем обнаглел! Может, они меня на таран хотят взять? А может, расстреляют? Сумма-то немалая…» Он увеличил скорость. «Волга» сделала то же самое и стала подходить вплотную. Охранники отчаянно замигали Алексею, показывая, что за ними идет «хвост», Алексей включил пятую скорость и до упора вдавил педаль газа. Взревев, «Ауди» рванула вперед, оставив далеко позади и охрану, и «Волгу». Алексей несколько раз нарушил правила, пролетая перекрестки на красный свет. «Пусть меня оштрафуют, – думал он, – главное – оторваться, сохранить деньги».

    На большой скорости он подлетел к гостинице, поднялся на свой этаж и, сунув чемоданчик удивленному Виталику, сказал:

    – Все!

    – Все нормально? – уточнил Виталик.

    – Вроде бы да. Но у меня на хвосте была черная «Волга».

    – Какая?

    – По-моему, гэбэшника…

    – Ну, это не страшно. Не бандиты же за тобой ехали!

    – С бандитами-то как раз проще, – возразил Алексей.

    – Ладно, езжай отдыхай.

    – А Сергей еще не приехал?

    – Он скоро будет.

    Алексей вышел из гостиницы и отправился домой. Въехав в арку своего дома, он опять заметил вдалеке черную «Волгу», которая вскоре скрылась. «Странно, – подумал Алексей. – Может, это не он?» Тут у него появилась мысль: а вдруг его снова хотят задержать?! Вдруг уже взяли Виталика и изъяли у него чемоданчик с деньгами?

    Поставив машину у подъезда, он осторожно вошел в двери. Вызвав лифт – а жил он в новой квартире на последнем этаже, – Алексей решил подняться не на девятый, а на седьмой этаж. Выйдя из лифта, прислушался. В подъезде была полная тишина. Он медленно пошел вверх по ступенькам. Миновав восьмой этаж, заметил, что лампочка на его этаже почему-то не горит, хотя с утра все было в порядке. «Странно, – подумал Алексей. – А может быть, меня кто-то ждет?» Он замедлил шаги. Сердце часто забилось. И вдруг он заметил за лифтом темную фигуру. Алексей остановился. Затем на цыпочках поднялся еще на три ступеньки – темная фигура резко повернулась в его сторону. Он разглядел темное лицо и белые волосы. Человек поднял руку, и Алексей увидел наведенный на него ствол с глушителем.

    Он не запомнил точно, как все произошло. Помнил только, что прыгнул на киллера и резко ударил его в грудь. Тот отлетел к стене. Пистолет выскочил у него из руки. Киллер упал и сильно стукнулся головой о стену. Пистолет валялся около лифта. Алексей подбежал к парню, занес руку для удара, но тот лежал неподвижно. Алексей притронулся к его шее. Пульса не было. «Неужели я его убил?!» – подумал Алексей. Тут он заметил, что у парня слетел с головы парик. Он засунул его себе в карман. Перед ним был кавказец – черные волосы, черные брови, узкое лицо и нос с горбинкой. На левую руку, в которой он держал пистолет, была надета черная перчатка.

    Алексей быстро снял перчатку с киллера, надел ее на свою руку и взял оружие. Это был «ТТ» с массивным глушителем. Курок был взведен. Киллеру не хватило доли секунды, чтобы выстрелить. Но что же делать? Алексей пошел к своей двери, вставил в скважину ключ и слегка толкнул дверь ногой, опасаясь, что квартира заминирована. Но дверь спокойно открылась. Алексей вернулся к киллеру, приподнял безжизненное тело и заволок в квартиру. Ногой толкнул дверь, и та захлопнулась. Потом втащил труп в ванную.

    После этого Алексей зажег свет и стал думать, что делать. Надо было срочно звонить в офис. Он подбежал к телефону и набрал номер. Как назло, было занято.

    Неожиданно раздался звонок в дверь. «Все, не успел!» – подумал Алексей. Взяв пистолет, он осторожно подошел к двери и посмотрел в глазок. Увидел какую-то темную фигуру, лица не разобрать. Алексей лихорадочно соображал, что делать дальше. Вдруг он услышал знакомый голос:

    – Алексей, открывай! Это я, Рыжиков! Разговор есть, срочный!

    – Вы один? – осторожно спросил Алексей.

    – Да один, один! Я за тобой по трассе ехал, мигал тебе, чтобы ты остановился.

    – Сейчас открою.

    Он положил пистолет на тумбочку, набросил на него шарф, снял перчатку и открыл дверь. Рыжиков вошел в квартиру.

    – У тебя все нормально?

    – Да, все в порядке. А вы что, арестовывать меня пришли?

    – Совсем наоборот. Тебя никто в подъезде не ждал?

    Алексей понял, что Игорь, вероятно, в курсе дела.

    – Ну, положим, ждал…

    – А где этот человек, который ждал тебя?

    Алексей помолчал и спросил:

    – А в чем дело, гражданин начальник?

    – Я не начальник, – сказал Игорь. – В данном случае я такой же человек, как и ты. Не обижайся, но мы тебя давно «вели» – еще с дачи. И хотели предупредить насчет Ибрагима – помнишь чечена?

    – Да, помню.

    – В общем, он к тебе киллера прислал. Вот я и хотел предупредить об этом. Но ты на своем «Ауди» так рванул, что догнать тебя не было никакой возможности. У нас ведь тоже проколы бывают…

    Алексей понял, что Игорю нужно верить. Выбора у него не было.

    – Киллер там, в ванной, – сказал он. – По-моему, я его слегка…

    – Что слегка?

    – Убил, – признался Алексей.

    – Так, – сказал Игорь. – Надо его вынести.

    Выйдя на лестничную площадку, Игорь заклеил обрывками газеты глазки соседних дверей. Вернувшись, подошел к киллеру, стал проверять пульс. Но тот был мертв.

    – Все, нет человека, – тихо сказал Игорь. – У тебя водка есть?

    – Я не пью.

    – Да при чем тут ты! Что у тебя есть из спиртного?

    – Вот тут джин, виски, – показал Алексей на бутылки, стоящие в баре.

    – Давай что-нибудь! Полную бутылку!

    Гэбэшник взял бутылку, быстро отвернул крышку, поднял голову киллера и стал вливать виски ему в горло.

    – Зачем вы это делаете? – спросил Алексей.

    – Для твоей же безопасности! А ты быстро собирайся! Времени тебе на это – три минуты! Деньги, документы, ключи от машины и минимальное количество вещей. Ты должен уехать отсюда.

    Алексей заметался по квартире. Он собрал небольшую сумку. Тем временем Игорь влил в горло мертвому киллеру больше полбутылки спиртного.

    – Все, готово, – сказал Рыжиков. – Теперь мы с тобой поднимаем его наверх. В подъезде чердак открыт?

    – Нет.

    – Дай ломик или что-нибудь еще.

    Алексей протянул ему гвоздодер. Рыжиков вышел на площадку, поднялся на лестницу, ведущую на чердак, отодрал замок. Потом они вдвоем вынесли тело из квартиры и затащили его на чердак.

    – Сейчас, – сказал Игорь, – мы его скинем вниз над другим подъездом…

    – Зачем над другим?

    – Для алиби. Ты же не хочешь, чтобы менты нашли его здесь убитым. А так – напился, пьяный свалился с крыши. Это наш старый прием, – усмехнулся Игорь. – Спиртного я ему влил достаточно. Спишут все на самоубийство. Жаль, разговора у нас с тобой сегодня не получилось… В общем, тихонечко выходи, а я сделаю все остальное сам. Своих предупреди. Пару месяцев в этой квартире не появляйся – Ибрагим может других прислать. Не знаю, сумеем тебя спасти или нет. А мне позвони. Телефончик помнишь на пейджер?

    – А он не изменился?

    – У нас ничего не меняется, – усмехнулся Игорь.

    Когда Алексей выходил из дома, то увидел через два подъезда на земле распластанное тело киллера. Рядом никого не было. Он сел в машину и быстро выехал из двора. Теперь ему следовало спрятаться где-то месяца на два… Но для начала нужен был ночлег хотя бы на эту ночь. Алексей позвонил Нине, и она согласилась его принять.

    Утром Алексей связался с Сергеем. Он вкратце объяснил ему ситуацию.

    – Я так и думал, – сказал Сергей, – что Ибрагим просто так этого не оставит. Так, братан, собирайся, поедешь на два месяца в Будапешт, а заодно отвезешь лавэ в наш банк. Возьмешь несколько чемоданчиков – тебе их подвезут к поезду. Загранпаспорт у тебя есть, а виза в Венгрию не нужна. Билет ребята тебе купят.

    На следующий день Алексей и еще один парень сидели в вагоне скорого поезда, идущего в Будапешт. Они везли с собой три «дипломата», битком набитые долларами и спрятанные в надежном месте.

    Всю дорогу Алексей думал об Ибрагиме и подосланном им киллере. Успокоится он или через два месяца, когда придется вернуться в Москву, опять кого-нибудь подошлет?

    Мыслями об Ибрагиме была занята и голова Сергея. Он не любил нерешенных проблем.

    – С Ибрагимом надо разобраться, – говорил Сергей, меряя шагами кабинет. – Если мы ему это спустим, он будет думать, что мы боимся его. Ты меня слушаешь, Виталик? К тому же я уверен, он не успокоится – Алексей на время исчезнет, так Ибрагим к кому-нибудь другому из наших подошлет киллера. У тебя есть соображения по этому поводу?

    – Надо поручить это дело Косте. Помнишь, как ловко он решил проблему Гвоздя? Да и в последнее время мы его ничем серьезным не загружали. Чтобы Константин не потерял форму, пусть займется Ибрагимом.

    – Хорошая мысль. Я сам с ним поговорю.

    Через два дня Костя получил от Сергея пять тысяч долларов на проведение операции. При этом Сергей сказал, что его интересует результат, а как Костя распорядится деньгами – его личное дело. Константин решил на этот раз киллера не нанимать, а провести операцию самому, тем более что Ибрагим его никогда не видел. Это было серьезным преимуществом. Не хотелось деньги кому-то отдавать.

    Костя, как и другие, с помощью Отари получил право на ношение оружия. Но использовать «официальный» «макаров» для решения поставленной Сергеем задачи не стоило. Да и вообще, можно было придумать что-нибудь пооригинальней.

    Один знакомый, живущий недалеко от станции метро «Юго-Западная», рассказывал Косте, что нигерийцы в этом районе торгуют всеми видами наркотиков, а кроме того, предлагают «джентльменский набор» всевозможных экзотических порошков – от «шпанской мушки» для сексуального возбуждения женщин до всевозможных ядов различного действия. Константин встретился со своим знакомым в ресторане Центрального Дома туриста в конце Ленинского проспекта и сказал, что хотел бы купить яд замедленного действия. Парень попросил четыреста долларов и ушел. Минут через сорок он принес маленький пакетик, на дне которого Костя едва смог разглядеть ничтожное количество серого порошка.

    – Порошок нужно подсыпать в кофе или в любой другой напиток. Но только не в спиртное – оно его нейтрализует. Человек выпьет и через неделю умрет от паралича сердца. Ни один врач, как мне сказали нигерийцы, не обнаружит присутствие этого яда в организме человека.

    – Держи двести баксов за хлопоты, – Костя протянул парню две зеленые бумажки. – Поешь, не торопись, – он широким жестом обвел стол, уставленный тарелками с хорошей закуской, – потом горячее принесут, а я уже поел и пойду по делам. С официантом я рассчитался. – Костя пожал руку своему знакомому и поспешил к выходу.

    Ему хотелось побыстрее отделаться от смертоносного порошка. Особенно пугала мысль рассыпать его в кармане, а потом залезть туда рукой. План у Кости был простой: дать денег официантке ресторана в той гостинице, где живет Ибрагим, и договориться, чтобы она подсыпала порошок в кофе, когда понесет его к нему в номер. Костя знал, что Ибрагим любит заказывать кофе в номер.

    Однако вычислить, какая именно официантка понесет кофе по заказу постояльца, было сложно. Поэтому Костя решил для этой цели использовать какую-нибудь проститутку. Но не из тех, что ошивается в этой гостинице, – Ибрагим знает всех тамошних шалав как облупленных, – а со стороны. Он нашел подходящую «ночную бабочку», за деньги готовую на все. «К тому же, по ее словам, она еще недавно работала официанткой в ресторане, так что, надо полагать, и спецодежда, и навыки у нее сохранились», – подумал Костя.

    За пятьсот долларов Леночка согласилась сыграть роль официантки и отнести в указанный номер чашку, в которую она нальет кофе из маленького Костиного термоса. Леночка должна была утром в форме официантки, с подносом, на котором будут стоять использованные чашки из-под кофе и одна чашка с кофе на блюдце, постучать в номер Ибрагима и спросить, не нужен ли ему кофе, который заказал какой-то другой постоялец, но уже ушел из номера, не дождавшись своего ароматного напитка. Дескать, в других номерах все желающие уже попили кофе, а одна чашка осталась. Мол, поэтому она к нему и постучалась. Ибрагиму будет трудно устоять от соблазна.

    На следующее утро Костя подвез Леночку поближе к гостинице, но метров за триста до объекта заглушил двигатель и сказал, что ей для правдоподобия лучше пройти оставшуюся дистанцию пешком, поскольку официанток редко по утрам подвозят к месту работы на машине. Костя пообещал, что будет ее там же и ждать.

    Примерно через час Леночка вернулась к Костиной машине.

    – Порядок, – усаживаясь на переднее сиденье, сказала она. – Но мандраж меня бил приличный. Я даже не думала, что буду так волноваться, особенно когда предлагала кофе твоему Ибрагиму, а он просвечивал меня своими глазищами. Но все же взял и дал доллар. Я тебе могу его как вещественное доказательство представить. А ты бы мне увеличил гонорар, я ведь не знаю, что в том кофе – слабительное для хохмы, как ты говоришь, или что еще. Кстати, вот твой термос.

    – На, держи еще сто баксов, – протянул ей Костя деньги, забирая термос. – Кто тебя видел?

    – Да только в холле кто-то мог видеть. Но с какой стати именно на меня обращать внимание? Там была толпа отъезжающих туристов, шум, гам. А я – прямиком в лифт и на этаж ниже нужного поднялась. Там никто меня не видел. Я зашла в туалет, плащ сняла, под ним у меня форменное платье и белый фартук. Небольшой поднос и чашки с ложками, блюдца, сахар достала из сумки – я этого добра со старой работы себе полный шкаф натаскала. Плащ с сумкой оставила в туалете, потом забрала. А если бы кто увидел меня выходящей из туалета с подносом и с чашками, то ничего в этом удивительного нет – у нас, официанток, мытье чашек в туалете иногда практикуется. Так что успокойся, все прошло гладко. Лишь бы он кофе выпил – а уж это я тебе гарантировать не могу. Но ты не думай, что я его вылила, а тебе байки рассказываю. Я женщина честная.

    Через 10 дней состоялись похороны Ибрагима. Сердце…

    Глава 17

    Будапешт – Москва, 1992 год

    Будапешт произвел на Алексея большое впечатление. Это был европейский город, чем-то похожий на Париж, как представлял его себе Алексей.

    Они с напарником поселились в одной из гостиниц, где номер для них был забронирован заранее. И сразу же отправились в банк. Их встретил сам управляющий, постоянно улыбавшийся и оказывавший им большое внимание.

    – Чего это он перед нами так выплясывает? – поинтересовался Алексей у своего напарника.

    – Да потому, что мы большие деньги ему возим, – усмехнулся тот.

    Алексей старался отдыхать в Будапеште. Они с напарником посещали ночные рестораны, казино. В одном из них он познакомился с молодой мадьяркой по имени Жужа, с которой в первый же вечер решил заняться любовью.

    Жужа, сносно говорившая по-русски, предложила Алексею поехать к ней домой. Как потом ему удалось припомнить, жила она на дальней окраине Будапешта, а может, и вовсе вне города. Они так долго ехали на такси, что Алексей по дороге заснул. Временами он просыпался и думал, что Будапешт не может быть таким большим и давно пора приехать на место.

    Наконец такси-«Мерседес» остановилось у маленького частного домика. На счетчике была сумма, равнозначная той, за которую можно четыре раза пересечь Москву из конца в конец. Алексей тем не менее не стал возмущаться и молча расплатился с таксистом.

    Жужа улыбнулась и протянула ему свою маленькую руку ладошкой вверх. Он положил свои пальцы на ее ладонь, и она, грациозно перебирая ножками и держа прямо спинку, повела его в гору к дому.

    Как только они вошли внутрь, Жужа достала бутылку французского коньяка «Реми мартэн» и плеснула на донышки двух больших фужеров. Алексей обычно не пил, но здесь была Европа и ему хотелось вести себя по-европейски. Он взял фужер и, подражая Жуже, стал прохаживаться по дому, согревая коньяк теплом своих ладоней. Потом начал отпивать по маленькому глоточку. Тепло разливалось по его телу.

    Жужа тем временем потихоньку раздевалась, делая паузы, снимала одну вещь за другой. Алексей следил за ней с возрастающим сексуальным желанием. Но вместе с тем он стал замечать, что обнажавшаяся Жужа как бы покрывается дымкой, очертания ее соблазнительного тела размываются и в то же время вспыхивают всеми цветами радуги. Алексей начал трясти головой и тереть глаза руками.

    В этот момент раздались удары в дверь. Алексею показалось, что звуки этих ударов слишком громкие, вот-вот разорвут его барабанные перепонки. Звуки продолжали усиливаться. Боль в ушах становилась нестерпимой. Он выронил фужер на пол – осколки стекла яркой разноцветной волной взметнулись высоко вверх, будто пытались поранить его глаза. Алексею показалось, что он сходит с ума.

    Жужа кинулась к двери и отдернула задвижку. В дом ворвались три молодых парня в форме венгерской полиции.

    «При чем тут полиция? – мелькнуло в слабеющей голове Алексея. – Мы же ничего не нарушали. Неужели таксист остался чем-то недоволен?»

    Полицейские молча принялись бить Алексея. Руки его как будто налились свинцом, и он никак не мог заставить себя дать им сдачи. Постепенно сознание Алексея полностью затуманилось.

    Возвращение его к жизни было мрачным – он обнаружил себя лежащим на голом дощатом настиле в маленькой комнате с сырыми стенами. Вскоре открылась дверь. Вошли двое полицейских – Алексей не помнил, вчерашних или нет, – надели на него наручники и повели за собой. Они втолкнули Алексея в какой-то кабинет. Там его ждали два человека, один говорил по-русски. На столе лежал его открытый паспорт.

    Оказалось, один из них – это венгр-переводчик. Он объяснил, что Алексей находится в кабинете следователя. Ему предъявляется обвинение в попытке изнасиловать Жужу Кардош, что грозит пятилетним тюремным заключением. Следствие возбуждено на основании заявления «потерпевшей» Жужи и «свидетельских» показаний трех полицейских.

    После этого начался допрос. Алексей, естественно, все отрицал. Виновным себя не признал. Его отправили обратно в камеру. Наручники сняли. Он начал ощупывать свои карманы и обнаружил, что они абсолютно пусты. Алексей забарабанил в дверь. Появился полицейский, потом переводчик. Алексей начал спрашивать, где содержимое его карманов, – записная книжка, обратный билет на поезд и деньги.

    Полицейский через переводчика сообщил Алексею, что того доставили к ним с пустыми карманами. В одном был только паспорт. Алексей помнил, что до знакомства с Жужей у него в кармане лежали две тысячи долларов. Переводчик предложил позвонить в российское консульство и пригласить консульского работника. Алексей отказался и попросил переводчика позвонить в гостиницу его напарнику.

    Через два часа напарник появился в полицейском участке. Следователь через переводчика объяснил ему: или Алексею светит тюремное заключение, или надо, чтобы Жужа забрала свое заявление, а полицейские отказались от своих свидетельских показаний.

    – В общем так, – резюмировал переводчик, когда они с напарником Алексея вышли из кабинета следователя в коридор. – Жуже – пять тысяч долларов, следователю – две тысячи, по тысяче трем полицейским и пятьсот долларов мне за перевод.

    – Леха, у меня нет столько денег! Мы почти все сдали в банк! – отчаянно завопил напарник, когда его впустили в камеру к Алексею.

    – Позвони в Москву Михею, объясни ситуацию, пусть он даст команду в банк, чтобы тебе выдали одиннадцать тысяч долларов. Скажи ему, что это в долг. Потом пусть вычтет из моей зарплаты.

    Напарник, качая головой, ушел. Алексею пришлось просидеть в камере до конца дня и лечь спать голодным. Дали только кружку воды. Переводчик, принесший воду, объяснил, что в полицейском участке не предусмотрены средства на закупку продуктов для задержанных. Можно давать деньги полицейским и просить их принести что-нибудь из соседнего магазина, они и из ресторана полный обед доставят – только плати как следует. Сжалившись над Алексеем, переводчик дал ему пачку жвачки.

    Перед сном Алексей проанализировал то, что с ним произошло. Он пришел к выводу, что Жужа подсыпала ему в коньяк какой-то сильный галлюциноген.

    На следующий день к обеду в дверях камеры появился сияющий напарник.

    – Все в ажуре! – радостно заорал он. – Я им забашлял. Пошли отсюда.

    На улице стояло такси-«Мерседес», на котором напарник приехал в участок. Сели в машину и поехали в гостиницу.

    «Может, это то же самое такси?» – мелькнуло в голове у Алексея. Но как выглядел водитель, он не помнил. Да это и не имело значения.

    – Первым делом пожрать чего-нибудь, а потом отлежаться. Какой же я мудак! – Последнюю фразу Алексей повторил раз десять, пока они были в дороге.

    Через пару дней Алексей позвонил Сергею, поблагодарил его за деньги. Тот сказал, чтобы Алексей не тушевался и что отпуск немного сокращается, – необходимо пораньше вернуться.

    – Но у меня же остались проблемы… – напомнил Алексей о возможной повторной попытке нападения на него.

    – Эти проблемы мы скоро уладим.

    – Тьфу, тьфу, чтоб не сглазить.

    – А пока отдыхай. Когда возвращаться – дам знать.

    Следующую неделю Алексей почти не выходил из номера. В целях экономии они с напарником перестали питаться в ресторане гостиницы. Напарник закупал продукты в ближайшем супермаркете, и они ели в номере.

    Прошло еще дня три. Вечером раздался телефонный звонок.

    – Это ты, Алексей? – послышался в трубке голос Сергея. – Как отдыхается?

    – Потихоньку. Зализываю раны после встречи с Жужей. Как у вас?

    – У нас все нормально, за исключением пустяка, – сказал Сергей. – У твоего друга что-то случилось с сердцем, и он умер.

    – Это точно?

    – Да, точно.

    – Откуда вы знаете? Может, слух пустили?

    – Нет, мы случайно мимо кладбища проезжали, посмотрели… Все натурально. Жаль, хороший человек был, царство ему небесное! – с иронией в голосе проговорил Сергей. – Или как там у них, у мусульман, говорят? Так что можешь спокойно возвращаться на родину.


    Прошло две недели после возвращения Алексея. В этот день его разбудил телефонный звонок. Сняв трубку, он услышал голос Сергея:

    – Леха, братишка! С днем рождения тебя! Поздравляю! Желаю крепкого здоровья, что для нашей работы является обязательным! Ну как, сегодня гуляем?

    – Гуляем, гуляем, – еще не проснувшись совсем, ответил Алексей. – Встречаемся в «Арлекино». К семи часам подтягивайтесь.

    Алексей заранее готовился отметить свой день рождения. Среди ресторанов, подходящих, по его мнению, для этого мероприятия, был и ночной клуб «Арлекино».

    «Арлекино» открылся одним из первых в Москве и прочно завоевал репутацию одного из самых «крутых» ночных клубов. Здесь была своеобразная тусовка – тусовка для проституток, коммерсантов, братвы. Братва обсуждала последние события своей нелегкой и опасной жизни, общалась с представителями других структур. Причем в «Арлекино» существовал негласный закон: никаких силовых конфликтов и беспредела. Даже если в один вечер в клубе гуляли две группировки, находившиеся между собой в состоянии войны, никакого выяснения отношений не допускалось. Здесь представители братвы обменивались телефонами, назначали стрелки с другими бригадами, беседовали со своими бизнесменами, «снимали» девочек. В общем, жизнь в «Арлекино» била ключом.

    Алексей приехал в клуб около шести часов вечера. Публики было немного. Сцена, где выступали звезды эстрады, была еще пуста. Впрочем, аншлаг в этот день был гарантирован – к полуночи ожидали приезда группы «Браво».

    Алексей прошел через зал и отыскал менеджера.

    – У меня сегодня столики заказаны, – сказал Алексей. – Моя фамилия Синицын.

    – Да, да, я в курсе, – услужливо откликнулся менеджер, показав на дальний угол зала, где стояли шесть или семь столиков. – На двадцать пять персон. Во сколько вы ожидаете гостей?

    – Как приедут…

    – Все, что вы заказали из меню, будет без изменений. Так что отдыхайте!

    Алексей подошел к столикам. Они были сервированы по высшему разряду – уже стояли дорогие деликатесы, красивые, аппетитные салаты, французская минеральная вода, бутылки шампанского, марочные вина, фрукты, цветы. Все было в порядке. Он оглядел зал. Публика сегодня была обычной: коротко стриженные ребята с мощными затылками в клубных пиджаках, симпатичные, богато одетые девушки, явно работающие путаны. Ничего особенного.

    Но вскоре внимание Алексея привлекла одна группа. Она состояла из пяти славян и двух кавказцев. Они уверенно вошли в зал и, отыскав свободный большой стол, уселись за него. Вскоре к ним подошла официантка и приняла заказ. Затем к их столу стали подходить другие представители братвы, стремясь засвидетельствовать свое почтение. Алексей понял, что пришли «крутые». Нетрудно было определить хозяев в этой группе. Выделялись двое мужчин. Одному – кавказцу – было лет сорок пять, другому – славянину – около сорока. Оба были в темных костюмах и в черных водолазках, вели себя по-хозяйски. Сидевшие рядом с ними ребята, похоже, были их охраной. Наконец к ним подошла какая-то пышная женщина, и кавказец стал указывать ей на девчонок, сидевших поодаль. Он присматривал себе «телку», понял Алексей.

    Кавказец выбрал двух девчонок сразу – одну блондинку, другую брюнетку, которые тут же присели за их стол. Оба «крутых» с первого взгляда не понравились Алексею. Он почувствовал, что здесь может что-то произойти, хотя знал безупречную репутацию «Арлекино»: ничего внутри – все разборки за воротами клуба.

    Вскоре стали собираться друзья Алексея. Первыми прибыли Марат с Константином. Крепко расцеловав именинника, они подарили ему дорогую автомагнитолу и кинжал под старину. Стали подходить и другие. Каждый приносил подарок. Наконец появились Сергей с Виталиком. Они были в дорогих костюмах, в белых рубашках с темными галстуками. Подойдя к Алексею, тепло поздравив его, Виталик протянул ему конверт:

    – Это тебе от нас. Первая часть нашего подарка.

    – А вторая часть, – продолжил Сергей, – ждет тебя немного позже.

    Все сели за столики. Пили за здоровье, за счастье, за везение. Кто-то робко сказал – за успехи в спорте. «Какой спорт! – подумал Алексей. – Со спортом уже давно покончено!» Потом пошли тосты с подколами, рассказывались смешные случаи, анекдоты про ментов. Было весело.

    Неожиданно Алексей увидел, что по залу в их сторону идет личный водитель Сергея и его телохранитель Володька и ведет очень красивую девушку. Дождавшись, пока Володька с девушкой подойдут к столику, Сергей встал, налил в рюмку вина, постучал по ней и сказал:

    – Друзья! Братва! Я хочу еще раз выпить за именинника. Хочу тепло его поздравить и пожелать ему не только сто пудов здоровья, как все желали, но и море любви. А в качестве дополнения к этому тосту и как вторую часть нашего подарка, – он посмотрел на улыбающегося Виталика, – я дарю своему брату, своему хорошему другу Алешке вот это. Прими, братуха! – Сергей показал на девушку. Он повернулся к Алексею, обнял его и прошептал на ухо: – Это одна из самых дорогих путан в Москве. Между прочим, ее ночь стоит тысячу баксов. Но для тебя, братан, ничего не жалко. Так что принимай! – И продолжил громко: – Только сразу не набрасывайся. Сначала посидим, повеселимся, за жизнь поговорим!

    Все дружно засмеялись.

    Алексей был тронут таким подарком. Девушка сидела напротив него и строила ему глазки. Она действительно была очень красива. На вид лет двадцать. Одета в дорогое темное шелковое платье. Ее украшала то ли очень хорошая бижутерия, то ли настоящее бриллиантовое колье и серьги. Темные волосы, небольшой рост, правильное лицо с умело наложенной фирменной косметикой – все это возбуждало Алексея. Он уже не думал о друзьях, в голове было одно – поскорее бы вечер закончился!

    Вдруг внимание Алексея привлек шум в зале. Он посмотрел вправо и заметил, что за столиком, где сидели кавказец со славянином, что-то не так. Кавказец был чем-то недоволен. Он оживленно жестикулировал, что-то громко выкрикивал, но его было плохо слышно. Алексей повернулся к Сергею:

    – Кто это, ты их знаешь?

    – Это известные личности в наших кругах.

    – Это наши друзья?

    – Как тебе сказать… И не друзья, и не враги. Но ближе все-таки к врагам.

    Алексей несколько раз смотрел в сторону столика и перехватывал враждебный взгляд кавказца.

    К полуночи появилась группа «Браво» с Валерием Сюткиным. Группа сразу завела публику. После второй песни все уже были возле сцены, танцевали. Кто-то схватил подарок Алексея – дорогую путану – и повел ее танцевать. Алексей хотел встать, но его придержал за руку Сергей:

    – Не бойся, она твоя. Пусть потанцует! С завтрашнего дня тебе заказан номер «люкс» в одном из подмосковных пансионатов – между прочим, бывший пансионат Совмина. Поезжай, отдохни там несколько дней, ты же именинник. – Сергей взял салфетку и, достав из бокового кармана ручку, стал записывать ему адрес. – Спросишь администратора, скажешь, что от меня. А сегодняшнюю ночь ты тоже можешь провести хорошо. На набережной, недалеко от «Ударника», стоит «баржа». Это корейский ресторан. Там хорошая кухня, мне нравится там отдыхать. Да ты ведь там был?.. Спросишь Чена. Он у них старший, вроде менеджера. Там есть номера. Комната на ночь стоит триста или пятьсот баксов – я уже не помню. Нормальная комната, типа каюты. Возьмешь свою подругу и проведешь ночь там. Ладно? И еще, – добавил Сергей, – ты, братан, сейчас уже иди. Твоя подруга в машине, с моим водителем. А мы потихонечку все разойдемся.

    – А что же так быстро? Вроде немного погуляли… – удивился Алексей.

    – Понимаешь, обстановка мне не очень нравится, – он кивнул на столик кавказца.

    – Хорошо, – согласился Алексей. – Но, может, я все же останусь? Вдруг пригожусь?

    – Не волнуйся, братишка! Без тебя все решим, если что, справимся. Ты иди потихонечку, – Сергей легонько подтолкнул Алексея.

    Алексей направился к выходу, обходя танцующих. Сзади шел молодой паренек Коля, нес пакеты с подарками. Взяв в раздевалке пальто, Алексей вышел на улицу. Он увидел, как фары одной из машин мигнули несколько раз. За рулем «БМВ» сидел Володька, а на заднем сиденье – девушка. Алексей сел рядом с ней и спросил:

    – Как тебя зовут?

    Девушка ничего не ответила, только ласково улыбнулась и, прикрыв глаза, нежно положила руку ему на колени.

    Володька усмехнулся:

    – Она это… говорить не может.

    – Что значит не может? Иностранка, что ли? – спросил Алексей.

    – Нет, она немая.

    – Как немая?! Вы что?

    – Да ты не волнуйся, Алексей! Все будет хорошо, не пожалеешь! – успокоил его Володька.

    Девушка наклонила голову и положила ее Алексею на грудь.

    Через несколько минут Володька подвез их к «барже». Когда Алексей с девушкой вошли в ресторан, он был почти пуст. Только за некоторыми столиками сидели солидные корейцы в костюмах и о чем-то говорили. Алексей сказал подошедшему официанту, что ему нужен Чен.

    – Чен? – переспросил кореец. – Сейчас, пожалуйста!

    Через несколько минут появился плотный кореец. Он наклонил голову и сказал:

    – Я Чен. Слушаю вас!

    Алексей сказал, что он от Сергея.

    – Понимаю, я в курсе, – проговорил Чен. – Пойдемте!

    Они прошли через зал, открыли дверь и, миновав длинный узкий коридор, спустились этажом ниже. Там был такой же коридор. С обеих сторон его виднелись двери. Это было что-то вроде гостиницы, только каюты вместо комнат.

    – Пожалуйста, – сказал Чен, открывая одну из дверей. Номер был достаточно просторным. Алексей увидел две кровати – одну над другой, сервированный столик: шампанское, фрукты, цветы. Красивая занавеска закрывала иллюминатор.

    – Пожалуйста, проходите! – пригласил Чен.

    Алексей осторожно вошел в номер. За ним девушка. Он скинул пальто и, подойдя к своей спутнице, стал снимать ее шубу.

    – Как тебя зовут? – снова спросил Алексей.

    Девушка достала из своей сумочки изящный маленький блокнот с ручкой и написала: «Меня зовут Анжела. Я не могу говорить. Будем переписываться. Тебе будет хорошо со мной – не пожалеешь!»

    Алексей обнял ее, поцеловал. Анжела немного отстранилась и ласково провела рукой по его груди, медленно расстегивая пиджак. Она сняла с него галстук, стала расстегивать рубашку. Алексей на секунду отстранил ее и быстро снял с себя всю одежду. Она правой рукой тронула его член. Затем Анжела перехватила член левой рукой и прижала его к своей щеке. Правой же рукой она распечатала презерватив и, быстро положив его в рот, так же быстро губами надела его на член. Алексей впервые видел, как проститутка при минете пользуется презервативом. Но он уже не думал об этом. Он застонал от сладости ее ритмичных движений. Когда он кончил, Анжела взяла блокнотик и написала: «Тебе понравилось?», словно напрашиваясь на комплимент. Алексей только поднял большой палец кверху. Он встал, открыл шампанское. Они выпили по бокалу освежающего напитка.

    Молодые люди продолжили заниматься любовью. Алексей не отпускал ее минут сорок подряд, наслаждаясь ее молодым телом, на котором было дорогое импортное белье. Он не стал снимать с нее трусики, а только сдвинул их нижнюю часть в сторону, чтобы наслаждаться телом и бельем одновременно. После интенсивных занятий сексом он положил рядом ее блокнотик, и они начали «разговаривать». Из переписки Алексей узнал, что Анжела приехала в Москву из небольшого украинского городка, хотела поступить в Театр мимики и жеста. Но, как бывает частенько, не поступила, а попала сначала на содержание к одному авторитету, а после его гибели пошла на нештатную работу в крутой ночной клуб, обслуживая в основном братву.

    Полночи они занимались сексом, а в промежутках вступали в переписку. Для Алексея это было нечто вроде экзотики. Под утро, полностью насытившись ее телом, уставший, он снова взял блокнотик. Ему хотелось спросить, зачем она занимается таким ремеслом, ведь она красивая девушка, ей нужно уезжать! Он написал все это и добавил: «А если я дам тебе денег на дорогу и на первое время, ты уедешь отсюда к себе?» Она написала в ответ: «Деньги, конечно, я возьму, но уезжать не хочу. Что я там увижу? Я от такой жизни уже никуда не денусь». Алексей написал в блокноте: «Хорошо. Если кто тебя обидит, сообщи мне». Она, улыбнувшись, кивнула головой и прижала голову к его груди. «А как мне тебя найти?» – написал Алексей. «Через ребят, через своих старших. Они знают».

    Часам к одиннадцати приехал Володька. Он забрал Анжелу, а затем вернулся за Алексеем и отвез его домой. Оказавшись в квартире, Алексей рухнул на диван и пролежал до вечера, наслаждаясь покоем. Потом собрал вещи и уехал в подмосковный пансионат.

    Пробыв там три дня, Алексей понял, что отдыхать один не может. Он стал звонить Сергею, чтобы тот помог пригласить в гости Анжелу. Но дозвониться до Сергея он никак не мог. Вечером, включив телевизор, он стал смотреть все подряд. По ТВ-6 показывали «Дорожный патруль». Опять хроника происшествий, опять убийства, кровь… Вдруг Алексей заметил знакомое лицо. Стоп! На кровати лежал какой-то парень, весь в крови. Он был застрелен. Диктор комментировал: «Уголовный авторитет, перебрав наркотиков, убил свою любовницу и был застрелен отрядом ОМОНа…» Показали любовницу…

    – Ужас! Это она! Не может быть! – закричал Алексей. Рядом с убитым авторитетом лежала его нежная Анжела. Он узнал ее сразу, по милому, почти детскому выражению лица… Анжела была уже в вечности.

    Всю ночь Алексей не мог уснуть. Перед его глазами стояли кадры из «Дорожного патруля», нелепая смерть Анжелы.


    После возвращения из пансионата в Москву Алексей сразу же встретился с Сергеем. Тот сказал:

    – Все, пирамидчиками больше не занимаешься.

    – Почему? – поинтересовался Алексей.

    – Не надо тебе больше «светиться». Все уже отработано – они сами нам все привозят. Будешь заниматься вещевыми рынками. Очень прибыльное дело! Тут есть молодые коммерсанты, они раньше работали с одним авторитетом, Мансуром, – слышал о таком?

    Алексей слышал о Мансуре как о беспредельщике.

    – Так вот, – продолжал Сергей, – сейчас они создают новый рынок. Наша доля и наши деньги в этом рынке тоже будут. Но возможны разборки с Мансуром. Короче, подстрахуй их. Вот тебе телефон одного из них. Позвонишь, встретишься… Окажи им помощь.

    На следующий день Алексей встретился с бизнесменами, решившими организовать новый вещевой рынок. Это были молодые ребята, лет двадцати пяти – двадцати семи, видимо не так давно закончившие институты. Их было четверо – Олег, Григорий, Трофим и Герман. Некоторое время назад они удачно организовали вещевой рынок, «крышу» которому делал Мансур. У Мансура была своя бригада – около тридцати человек. Он быстро поднимался по криминальной лестнице. Отсидев небольшой срок за мошенничество и за оружие, в Бутырке Мансур сошелся с ворами. Часто на стрелках он именовал себя жуликом, что не соответствовало действительности. Мансур слыл беспредельщиком – чуть что, сразу хватался за пистолет или за нож и часто напрягал не только коммерсантов, но и свою братву, вытаскивая их на разборки.

    Вначале сотрудничество молодых коммерсантов с Мансуром было весьма успешным. Но, когда появились большие деньги, Мансур стал увеличивать свою долю, практикуя при этом такие приемы: затаскивал в подсобку одного из коммерсантов, приставлял ему пистолет к виску или нож к горлу и спрашивал:

    – Много воруешь, сволочь? Говори правду, а то сейчас башку сшибу!

    Все это надоело бизнесменам, они вышли из этого рынка и теперь намеревались открыть новый недалеко от одной из станций метро. Место было выбрано удачное, и это предприятие сулило большую прибыль. Бизнесмены уже получили согласие исполкома, собрали все необходимые подписи от пожарников, санэпидстанции и прочих инстанций, заказали прилавки, сделали ограждение. Рынок был уже почти готов. Нужно было его «раскрутить». Дали рекламу. Но бизнесмены опасались «наезда» Мансура. К счастью, получилось так, что ко времени открытия рынка Мансур вновь сел в Бутырку, на этот раз за вымогательство. Тем не менее Алексей посчитал, что необходимо поставить на рынок какую-то силу. Была нанята официальная охрана, состоящая из бывших офицеров МВД и КГБ. Кроме этого, на территории рынка постоянно дежурили несколько человек и от Михея. И если вдруг «наезжала» какая-либо группировка, то эти люди тут же шли на первоначальную стрелку. Если было необходимо какое-то подтверждение, они либо забивали стрелку, либо решали вопросы по телефону. Таким образом все заканчивалось.

    С открытием вещевого рынка у Алексея возникло гораздо больше проблем, чем с пирамидчиками. Первая – цыгане. В один из дней целый цыганский десант высадился на рынке. И началось: карманные кражи, мошенничество, гадание с исчезновением кошельков и заменой денежных купюр – в общем, целый букет преступлений. Естественно, посетители рынка были очень недовольны. Тогда Алексей, встретив одного из цыган, сказал:

    – Кто у вас старший? Веди меня к нему.

    – У нас – цыганский барон.

    Цыганский барон сидел в ресторане. Алексей вошел туда и увидел, что тот окружен своими цыганскими боевиками. Алексей поздоровался, представился:

    – Я из группировки Михея. Слышал про такого?

    – Да, конечно.

    – Почему твои люди беспредел творят на нашей территории? – И Алексей стал высказывать претензии.

    Цыганский барон, выслушав все, сказал:

    – Я такой же, как ты. И ты мне мешать не должен. Если мои люди кого-то «кидают», то это их работа. А то, что мы работаем на твоей территории, – уж извини, мы будем работать на любой территории. Мы же в ваши дела не вмешиваемся, а вы не лезьте в наши дела.

    Разговора не получилось. Алексей вышел и тут же приказал своим охранникам:

    – Если еще кого поймаете – в милицию не сдавайте, а отделайте так, чтобы надолго запомнили. И скажите, что так будет с каждым, кого поймаем. Есть такая пословица: цыган бьет цыганенка не за то, что воровал, а за то, что попался. Мы будем действовать их же методами.

    На следующий день поймали какого-то цыгана, укравшего кошелек. Охранники отвели его в туалет и передали людям Михея. Те жестоко избили его. После этого цыгане на какое-то время покинули рынок.

    Но спокойная жизнь не наступила. Однажды пришел Герман, один из коммерсантов, и, трясясь от страха, сказал Алексею:

    – Мансур вышел из Бутырки, захватил нас с Олегом в заложники, привез в свой офис. Олега оставил, а меня послал к вам. Вы должны ехать к нему на стрелку. Может, в милицию заявить?

    – Ты что! – оборвал его Алексей. – Какая милиция! Сами разберемся.

    Алексей взял нескольких охранников и поехал по указанному адресу. Офис Мансура находился в районе Таганки. Приехав в небольшой дворик, он без труда нашел ветхое полузаброшенное здание. На первом его этаже и находился офис.

    Когда Алексей вошел в офис, боевики его сразу пропустили, вычислив своего коллегу.

    – Где тут Мансур? – спросил у них Алексей.

    – Сейчас проводим.

    Вскоре он вошел в большую комнату, где за столом сидел Мансур. На столе была бутылка водки, стакан и какая-то закуска. Рядом лежал пистолет.

    – Здорово, Мансур! Я – Синица.

    – Здорово. Садись! В чем проблема?

    – Ты знаешь, с кем я работаю? С Михеем.

    – Ну и что? – ответил Мансур. – Дальше что?

    – А то, что есть проблема. Ты взял нашего коммерсанта и обязан его отдать, по нашим понятиям.

    – А почему ты решил, что он ваш? Я с ним раньше работал, он мне большие деньги должен. Может, вы за него заплатите, если вы теперь их «крыша»?

    – Какие деньги он тебе должен? – спросил Алексей. – Ты мне сначала его покажи.

    – Показать можно. Пойдем в подвал.

    Мансур взял со стола пистолет, сунул его за пояс и открыл дверь. Алексей увидел ступеньки, ведущие вниз. Мансур спустился туда вместе с Алексеем. В подвале Алексей заметил мишени. Вероятно, здесь устроили самодельный тир, где Мансур и его боевики упражнялись в стрельбе. В углу сидел Олег со связанными руками. Увидев Алексея, он улыбнулся вымученной улыбкой.

    – Немедленно развяжи его! – потребовал Алексей.

    – Слушай, – запротестовал Мансур, – а ты что тут, собственно, приказываешь? – Резким движением он выхватил из-за пояса «ТТ» и, взведя курок, приставил его к подбородку Алексея. – Сейчас одним выстрелом башку снесу и скажу, что произошел несчастный случай во время стрельбы в тире. Что скажешь на это?

    Алексей почувствовал холодную сталь пистолета. Он много слышал о Мансуре и понимал, что нажать на курок тому ничего не стоит. Списать это на несчастный случай тоже не представляло большого труда.

    – Ну так что? – продолжил Мансур. – Сказать что-то хочешь?

    – Убери ствол! – сквозь зубы процедил Алексей.

    Мансур медленно отвел пистолет в сторону.

    – За такое гостеприимство тебе башку снести надо! – сказал Алексей. – Если ты такой крутой, давай один на один поговорим. Только без стволов!

    Мансур удивленно посмотрел на него, он не ожидал такого поворота.

    – А вопросы, какие ты ставишь, надо разбирать на стрелке. Давай стрелку забьем! Меня завалить – невелика заслуга!

    – Стрелку, говоришь? – протянул Мансур. – Хорошо, давай. Завтра подгоняй своих пацанов. Пусть человек десять, не больше, приедут. И моих человек десять будет. Знаешь, где встретимся? Ресторанчик «Карпатские узоры» знаешь? Вот там, в шесть вечера. Договорились?

    – Договорились.

    – Ну, иди. А коммерсант пускай пока у нас посидит.

    – Нет, Мансур, давай так – мы никуда не денемся, мы братва, а коммерсанта выпускай сейчас. Без него я не уйду, – жестко сказал Алексей. – Если претензии есть, «предъяву» хочешь представить – пожалуйста. Но коммерсанта отпусти сейчас.

    Мансур нехотя подошел к Олегу, развязал ему руки.

    – Ладно. Гуляй, парень. Но помни, что я тебе сказал! Ты понял меня?

    Олег закивал головой, пятясь к выходу.

    – Все, братан, в шесть часов завтра ждем вас. А там разберемся, кто из нас круче! – сказал Мансур.

    Сразу же после освобождения коммерсанта Алексей поехал к Сергею. Выпроводив очередного посетителя, Сергей с Виталиком выслушали его.

    – Что делать-то будем?

    – Как что? На стрелку надо ехать, – спокойно ответил Виталик.

    Сергей помолчал.

    – Да. Но Мансур беспредельщик. Он сразу стрелять начнет. Надо что-то придумать – и чтобы авторитет наш не упал, и чтобы людей не потерять. А перестрелять всех – дело нехитрое… Алексей, на стрелку поедешь ты, Костя и Марат. И еще двоих пацанов возьмете.

    – Что, всего пятеро? – сказал Алексей. – Их же минимум десять будет!

    – Не волнуйся. Остальных я пришлю сам. В общем, Костя будет в курсе.

    Весь вечер накануне стрелки Алексею было не по себе. В его ушах звучали слова Сергея о том, что беспредельщик Мансур может сразу же при их появлении открыть огонь, не отдавая себе отчета в последствиях – сидеть ли ему в тюрьме или быть убитым братвой. Однако выхода не было.

    На следующий день в шесть часов они вчетвером подъехали к ресторану на машине. Марата не было. Он выполнял какое-то важное задание. «Ничего себе! – подумал Алексей. – Что может быть важнее сегодняшней встречи с Мансуром!» Мансур в красном пиджаке уже ждал их. Он и его пацаны приехали на четырех машинах, их было человек пятнадцать. У Мансура за поясом открыто торчал ствол – знакомый «ТТ». У других тоже виднелись пистолеты.

    Мансур улыбался:

    – Что-то вас сегодня маловато.

    – Зато вас значительно больше десятка! Нелады с арифметикой? – съехидничал Алексей.

    Тут навстречу Мансуру шагнул Костя. Он протянул ему руку и сказал:

    – Здорово, Мансур! Тебе привет.

    – От кого? – удивился тот.

    – От Ахмеда. Он ждет тебя в этом ресторане. Зайдем, переговорим…

    Мансур нехотя взглянул в сторону ресторана, поправил пиджак и направился ко входу.

    Они с Константином вошли в затемненный зал «Карпатских узоров». Внутри было мало народу – в полумраке выделялись светлыми пятнами пустые столы, покрытые белыми крахмальными скатертями.

    В дальнем углу за столом, сервированным на троих, сидел седеющий брюнет лет сорока пяти. Весь в черном, так что были хорошо видны лишь его лицо и кисти рук.

    Костя пошел прямо к нему, Мансур последовал за ним.

    – Приветствую тебя, Ахмед, – сказал Костя.

    – Ахмед, вот это встреча! – улыбаясь, развел руки Мансур.

    Ахмед привстал из-за стола, и они с Мансуром обнялись.

    – Присаживайтесь, налейте себе что хотите, закуску кладите, – пригласил Ахмед гостей к столу.

    Они сели.

    – Мансур, – начал Ахмед, – меня попросил приехать сюда Сергей Михеев. Мы с ним скоро будем вместе работать. Он хочет, чтобы я помог разобраться в вашем споре. Ты готов принять мое решение?

    Мансур уважал воровские законы и поэтому должен был прислушаться к словам Ахмеда, вора в законе, пользовавшегося большим авторитетом.

    – Да, Ахмед, – сказал Мансур. – Потому что я тебя очень уважаю.

    – В общем, я выношу такое решение: что коммерсант тебе должен – они тебе выплатят, – Ахмед глазами показал на Костю. – А ты больше к этим коммерсантам и к их новому рынку претензий иметь не будешь. Согласен?

    – Да. Раз ты так говоришь, я согласен. Даю слово, что на этом – точка.

    – Ну и прекрасно. Давайте выпьем за разумный подход к деловым проблемам, – резюмировал Ахмед.

    Все подняли рюмки и чокнулись.

    Минут через пятнадцать – все это время Алексей и ребята стояли напротив боевиков Мансура и молча смотрели на них – из ресторана вышли Мансур, Константин и Ахмед с «дипломатом» в руке. Другой рукой Ахмед держал Мансура за плечо.

    – Ну вот видишь, дорогой. Мы все решили безо всякой войны! Зачем вам друг в друга палить? Менты только обрадуются! – сказал Ахмед, улыбаясь Алексею.

    Мансур подошел к Алексею, протянул ему руку:

    – Извини, братан, что тогда, в подвале, так получилось… Погорячился я малость…

    На этом стрелка закончилась. Все облегченно вздохнули – опасность войны миновала. Когда Алексей сел в машину с Костей, то первым делом спросил:

    – Как же удалось с ним договориться?

    – Видишь – вора привлекли, Ахмеда. А он знает Мансура и тех жуликов, с которыми тот в Бутырке «парился». Короче, небольшого отступного ему выплатим, по всем законам. Так что все «в цвет». А «напрягать» коммерсантов Мансур больше не будет. По крайней мере он дал слово.

    – Значит, Ахмед нас развел?

    – Да. Мы с ним скоро будем вместе работать. Ты разве не в курсе?

    – Нет, мне Сергей ничего не говорил.

    Для Алексея это было неожиданностью. «Как же так, – размышлял он, – Сергей, который еще недавно сидел на „барже“ на сходке авторитетов и обсуждал вопросы борьбы с чеченцами, начинает работать вместе с Ахмедом?» Этого Алексей понять не мог.

    При первой же возможности он спросил Сергея об этом напрямую.

    – Понимаешь, брат, – сказал Сергей, положив руку ему на плечо, – бизнес – вещь интернациональная. И всякие национальные эмоции он не терпит. У нас общие интересы с Ахмедом, и мы должны работать вместе, потому что нам это выгодно.

    Алексей не имел такого гибкого мышления, как Сергей, а может быть, просто не обладал всей полнотой информации. Но факт остается фактом – он не был очень доволен тем, как разрешилась их проблема с Мансуром.

    По его мнению, лучше было бы силой заставить Мансура подчиниться, сделать так, чтобы тот стал с уважением относиться к их группировке, которая была значительно мощнее мансуровской команды.

    «Но… начальству, как говорится, виднее», – подвел итог своим размышлениям Алексей. И, чтобы отвлечься от проблем, решил сходить в сауну при гостинице.

    Часа через два, напарившись, Алексей вернулся домой, включил телевизор и сел в кресло напротив. Было уже около десяти часов вечера.

    Вдруг раздался звонок в дверь. Алексей посмотрел в глазок. За дверью стоял человек в форме лейтенанта милиции.

    – Кто там? – спросил Алексей.

    – Это ваш участковый, лейтенант Дмитриев!

    – В чем дело, лейтенант?

    – Поступила информация, что в вашей квартире пьяная драка.

    – Какая еще драка? – улыбнулся Алексей. – Я живу один, пьяных тут нет.

    – Откройте! Я должен проверить!

    – А откуда я знаю, что вы на самом деле участковый?

    – Вот мой документ, – участковый поднес к дверному глазку удостоверение. Алексей прочел фамилию участкового.

    – А могу я позвонить в отделение милиции?

    – Конечно, звоните!

    Алексей подошел к телефону, набрал «02» и попросил соединить с отделением милиции, откуда прибыл участковый.

    Когда сняли трубку, Алексей спросил:

    – Могу я поговорить с участковым Дмитриевым?

    – Он пошел в одну из квартир на участке, – ответили ему.

    Алексей открыл дверь. В квартиру вошли, кроме участкового, трое в штатском. Одного из них Алексей тут же узнал. Это был Михаил Угрюмов.

    – Ну вот, Синица, мы тебя вычислили достаточно легко! Что плохо гостей встречаешь? – сказал Угрюмов, по-хозяйски проходя в комнату.

    – А на каком основании, позвольте узнать, вы ко мне пришли?

    – На основании проведения следственных действий, – ответил Угрюмов. – Пригласи-ка соседей!

    – А что случилось?

    – Обыск будем проводить.

    – У вас есть санкция прокурора?

    – А как же! – усмехнулся Михаил.

    Через несколько минут в дверь робко вошли соседи. Хотя Алексей в квартире ничего запрещенного не имел, неприятное чувство не покидало его. «А вдруг мне что-нибудь подбросят?»

    Тем временем все расположились на кухне. Угрюмов сел за столик, раскрыл папку, достал бланк протокола обыска и начал его заполнять.

    – Вы обещали показать мне санкцию!

    – Вот она, – и Угрюмов достал из той же папки санкцию, где было написано: «Утверждаю. Прокурор… района… произвести обыск у активного члена преступной группировки Алексея Синицына по кличке Синица на предмет выявления оружия и иных запрещенных предметов». Стояла подпись прокурора.

    – Что искать-то будете? – поинтересовался Алексей.

    – А то сам не знаешь, Синица! – пристально взглянув на него, произнес Угрюмов.

    – Что будем искать, то и найдем, – поддержал его другой оперативник.

    – Тогда я требую вызвать моего адвоката, – сказал Алексей.

    Оперативники разрешили ему позвонить. Алексею повезло – он застал адвоката, тот пообещал быстро приехать.

    Через полчаса адвокат уже звонил в дверь. Оперативники впустили его и предложили пройти на кухню.

    Там они уточнили:

    – Вы адвокат?

    – Да.

    – А можно ваши документы посмотреть?

    – Пожалуйста! – И адвокат достал свое удостоверение.

    – А ордер у вас есть?

    – Ордер? Конечно. – Адвокат вытащил ордер, заполненный на Алексея Синицына, с печатью юридической консультации. Тем временем оперативник, который взял удостоверение, прилежно переписывал его данные в блокнотик.

    – Можете меня не записывать, – сказал адвокат. – Ваша контора меня уже хорошо знает.

    – В этом мы не сомневаемся, – съязвил второй оперативник, – если у вас такие клиенты!

    – Какие такие? Он что-то нарушил? Вы что-то нашли?

    – Пока не нашли, – ответил оперативник, – но не исключаем такой возможности.

    – Тогда я тоже хотел бы посмотреть ваши документы, – сказал адвокат.

    – Мои документы? – удивился оперативник.

    – Я же не знаю, с кем имею дело!

    – Что ж, это можно.

    Оперативник достал из кармана удостоверение, на внешней стороне его адвокат увидел надпись: «Московский уголовный розыск». Раскрыв удостоверение, адвокат сразу посмотрел на срок его действия. Он знал, что срок действия ментовского удостоверения всегда ограничен определенным числом и постоянно продлевается. Чутье его не обмануло. Удостоверение оперативника было просрочено – датировано прошлым годом. Адвокат решил сыграть на этом.

    – Извините, – сказал он, – но ваше удостоверение недействительно. Оно просрочено.

    Оперативник занервничал:

    – Понимаете… Вы же знаете нашу систему… У нас корочек не хватает, проблемы с бланками… У меня есть вкладыш, – засуетился он и стал доставать из бокового кармана вкладыш. Там было написано, что срок действия настоящего удостоверения кончился и оно подлежит продлению.

    – Да, но на этом вкладыше нет фотографии, – придирался адвокат.

    – Знаете что, – сказал второй оперативник, – давайте закончим эту канитель! В конце концов, ваше присутствие здесь необязательно и никак не регламентируется Уголовно-процессуальным кодексом. И вы это прекрасно знаете! Мы и так пошли вам навстречу, в порядке вежливости! Но наше настроение может измениться, если вы будете препятствовать нашей работе.

    Адвокат не стал пререкаться.

    – Хорошо, – сказал он. – Вы можете приступать к своим обязанностям. Но прежде я хотел бы узнать, что вы собираетесь искать у моего клиента.

    – Как что? Стандартный набор, – ответил оперативник. – Оружие, наркотики и иные предметы, добытые преступным путем.

    – А что вы имеете в виду под иными предметами?

    – Ваш клиент это прекрасно знает.

    – То есть вы уверены, что найдете то, что вы ищете?

    – Конечно! А для чего же мы сюда пришли! – Оперативник обратился к понятым: – Сейчас мы начинаем следственные действия – обыск у гражданина Алексея Синицына.

    – Одну минуточку.

    Адвокат отозвал Алексея в сторону:

    – Алексей, послушай, я уверен, что они пришли заряженные.

    – В каком смысле?

    – Они сейчас могут тебе что-нибудь подложить. У тебя нормальные соседи?

    – Нормальные.

    – Тогда подойди к понятым и попроси их, чтобы они внимательно смотрели за руками оперативников. И ты гляди во все глаза – не упускай ничего из виду! Если он осматривает шкаф – не давай ему залезать в этот шкаф, пусть все выдвигает оттуда.

    Таким образом, адвокат и Алексей распределили между собой «фронт работы» – за одним оперативником смотрел Алексей, другого контролировал адвокат. Понятые приглядывали за Угрюмовым. Участковый же районного отделения милиции спокойно сидел на кухне и ни во что не вникал.

    Обыск проходил вяло. Когда один из оперативников нашел пистолет Макарова – моментально схватился за подмышку.

    – Спокойно, – остановил его адвокат. – Мой клиент имеет разрешение на оружие.

    – Пусть предъявит!

    Алексей достал разрешение. Оперативник стал внимательно изучать его.

    – Так… Дата выдачи… Срок действия… Все в порядке. – И сказал напарнику: – Володя, занеси в протокол, что найдено огнестрельное оружие.

    Адвокат добавил:

    – Уточните, что оружие с разрешением, которое предъявлено.

    – Мы это уточним. Значит, так. Оружие мы изымаем для проведения экспертизы.

    – Какой экспертизы?

    – Баллистической. Может быть, из него ваш клиент грохнул кого!

    – Хорошо, – сказал адвокат. – Давайте тогда подробно опишем это оружие – с номерами и так далее.

    Второй оперативник стал подробно описывать пистолет Алексея.

    – Для чего это? – спросил Алексей у адвоката.

    – А чтобы тебе «пушку» не подменили!

    Затем оперативники продолжили обыск. Большое внимание они уделили записным книжкам Алексея.

    – Записные книжки изымаются, – сказал один из оперативников.

    – На каком основании? – спросил адвокат.

    – На том основании, что ваш клиент проходит по оперативной разработке в связи с уголовным делом.

    – Каким? – поинтересовался адвокат.

    – По убийству одного коммерсанта.

    – И вы можете его назвать?

    – Конечно, – оперативник назвал фамилию. Адвокат тут же записал ее в свой блокнот.

    – А что вы собираетесь делать? – спросил оперативник.

    – Я буду проверять, насколько ваша информация соответствует процессуальным документам, оформленным по этому делу.

    Обыск длился уже два часа. Оперативники стали нервничать. У одного из них затряслись руки. Адвокат сразу понял, что именно он должен был подложить какой-то запрещенный предмет, чтобы затем его найти. Но наблюдающие ему не дали. Оперативники ушли огорченные. Напоследок один из них сказал:

    – Мы не прощаемся с тобой, Синицын. Уверены, что в ближайшее время опять встретимся, но при других обстоятельствах.

    – На что вы намекаете? – спросил адвокат.

    – Этот человек занимается преступной деятельностью и, соответственно, возит с собой запрещенные предметы. Так что наша встреча с ним неизбежна.

    Вместе с оперативниками ушли и понятые. Алексей с адвокатом вернулись на кухню.

    – Давай хоть кофе выпьем, – улыбнулся адвокат.

    Алексей разогрел кофе.

    – Слава богу, пронесло! – сказал он.

    – Погоди, еще неизвестно, пронесло или нет! Сейчас мы с тобой посидим немного, поговорим… Тебе нужно пожить несколько дней в другом месте. У тебя есть где?

    – Есть. А почему надо переезжать?

    – Ты думаешь, они просто так ушли? Думаешь, не могут ждать тебя внизу, в машине?

    – Ну и что, пускай ждут!

    – Какой ты умный! Сейчас ты выйдешь за дверь, сделаешь пару шагов, а они выскочат из машины и найдут патрон или наркотик!

    – Как? У меня же этого нет!

    – Нет – появится, с их помощью. Смотрел фильм «Место встречи изменить нельзя»? Помнишь Жеглова и Кирпича, как Жеглов тому кошелек в карман подбросил?

    – Помню.

    – Думаешь, такой вариант с тобой не пройдет? Неси сюда нитки с иголкой!

    – Зачем? – удивился Алексей.

    – Неси, мы сейчас на улицу выходим!

    Алексей принес требуемое.

    – В чем ты пойдешь?

    – В куртке и в этих брюках.

    – Так, бери иголку и зашивай все карманы в куртке и в брюках!

    – Зачем?

    – Чтобы никто тебе ничего не подложил.

    Алексей стал крепко зашивать все карманы на своей одежде.

    – Теперь ты готов к выходу, – улыбнулся адвокат. – Поехали! Да, возьми деньги и держи их в руке.

    Они спустились вниз и вышли из подъезда. Адвокат поймал Алексею такси и сказал:

    – Проедешь несколько кварталов, поменяй тачку. А когда прибудешь на место, сразу же позвони мне, скажешь, как добрался.

    Алексей так и сделал.

    Глава 18

    Время шло, организованная преступность в Москве продолжала расти. Стало очевидным, что один отдел в уголовном розыске, состоящий из двадцати пяти человек, не может эффективно бороться с ней.

    Было решено создать Региональное управление по борьбе с организованной преступностью. «Папой» этой организации – РУОП – по праву считается Вадим Борисович Ушаков, работавший до этого полковником соответствующего отдела МУРа. Именно он, обивая пороги кабинетов высоких милицейских начальников и неоднократно пробиваясь на прием к мэру столицы, добился выделения средств на создание специального подразделения по борьбе с организованной преступностью.

    Вначале в руководстве ГУВД и МВД скептически отнеслись к его начинанию. И когда Вадим Ушаков стал набирать кадры на новые штатные единицы, то никто из начальников отделов, управлений, главков не дал ему опытных работников. Поэтому в РУОП в основном пришли люди, проработавшие в системе МВД недолго и практически не зарекомендовавшие себя ничем. К Ушакову попросился и хорошо знакомый нам Михаил Угрюмов. К чести полковника, он быстро сделал из РУОПа мобильное подразделение, оснащенное современной техникой. Конечно, не без помощи мэрии. Главная заслуга Ушакова заключалась в том, что он сумел у своих подчиненных сформировать психологию победителей, способных решать самые сложные вопросы и не теряться в нештатных ситуациях. Кроме того, Ушаков сумел сделать так, что руоповцы полностью верили ему, так как все тылы были им прикрыты. Практически никакие случаи, когда могли быть возбуждены уголовные дела за превышение служебных полномочий сотрудниками РУОПа, не доходили до суда. Ушаков умел все улаживать на своем уровне.

    Тогда в стенах РУОПа и появилась кличка, данная Ушакову сотрудниками, – Папа.

    Ушаков добился выделения здания для штаб-квартиры Московского РУОПа. Надо сказать, что в этом особняке на Шаболовке раньше находился Октябрьский райком КПСС, а после событий 91-го года и запрещения компартии здание было отдано в аренду нескольким коммерческим фирмам. Туда, естественно, часто наведывались всевозможные «крыши», опекающие коммерсантов. И вот однажды, когда Михаил Угрюмов и его коллеги разгружали оборудование и бумаги для того, чтобы полностью занять здание, а коммерческие фирмы вывозили свое имущество, к Шаболовке на джипе подъехал один из бригадиров группировки Михея с четырьмя боевиками, чтобы поговорить с коммерсантом о поднятии цен за услуги. Увидев эту сцену – одни фирмы уезжают, какие-то другие въезжают, – бригадир Вовчик совершенно не удивился: наверное, цены за аренду подняли… Вскоре он заметил, что выезжают практически все, а въезжает какая-то странная организация, где работают одни мужики. Тогда Вовчик подошел к одному из них и спросил:

    – Чего, мужики, въезжаете, что ли?

    – Ага, – буркнул сотрудник РУОПа, перекладывая коробки.

    – Значит, с новосельем можно поздравить?

    – Можно, – тот поднял голову и удивленно посмотрел на Вовчика.

    Вовчик, поигрывая новым золотым браслетом, который накануне преподнес ему «подшефный» бизнесмен, поинтересовался:

    – А что за фирма-то?

    – Да обычная фирма…

    – Коммерцией заниматься будете?

    – И коммерцией тоже, – ответил сотрудник РУОПа, подмигивая своим коллегам, прислушивавшимся к разговору.

    – А чего, одни в этом здании будете сидеть? – не успокаивался любопытный Вовчик.

    – Вроде одни.

    – И «крыша» у вас есть?

    – Есть и «крыша», – ответил оперативник.

    – Может, предъявите «крышу»-то? Может, я кого знаю?

    – С чего это мы тебе что-то предъявлять будем? – сказал другой опер, выпрямившись во весь рост. – Ты-то кто такой?

    – Я? А меня в Солнцеве все знают. Я – Вовчик. Вовчик по кличке Лебёдка. Слышал про такого? – ухмыльнулся Вовчик, глядя на своих боевиков. Те расплылись в улыбке.

    – Нет, про такого не слышал. Ни в Солнцеве, ни в других районах, – подколол его оперативник.

    Михаил Угрюмов перестал разгружать коробки и подошел к разговаривающим, с интересом прислушиваясь. Видимо, ответ оперативника подрывал авторитет Вовчика: как это так, какие-то лохи не знают Вовчика Лебедку! Это разозлило Вовчика. Он вполне серьезно сказал:

    – Слышь, мужики, а сдается мне, конкретно, что нет у вас никакой «крыши»! Пойдем в кабинет, побазарим! – Вовчик схватил за руку опешившего от неожиданности оперативника.

    – Побазарить? Это можно, – согласился оперативник. – Только я своих товарищей возьму.

    – Лохов, что ли? – спросил Вовчик, улыбаясь.

    – Да, лохов.

    – Да без базара! Бери. Куда идти-то?

    Михаил почувствовал, что может произойти что-то неладное. Он пошел за ними.

    Оперативник открыл дверь кабинета, но первым туда вошел Вовчик. По-хозяйски смерил взглядом разобранные коробки, увидел компьютеры, ксероксы, телефонные аппараты, какие-то папки с документами…

    – А чем заниматься-то будете? Чай, криминальным бизнесом?

    – Точно попал – криминалом.

    – Ну, ребята, – сказал Вовчик, – вам определенно «крыша» нужна!

    В кабинет вошли несколько оперативников и плотно прикрыли за собой дверь. Оперативник, который разговаривал с Вовчиком, сказал:

    – И что, ты предлагаешь свою «крышу»?

    – Конечно!

    – А условия какие? Насколько ты серьезный? – спросил оперативник, продолжая «раскручивать» Вовчика на откровенность.

    – Я-то? Я очень серьезный. Меня многие серьезные люди знают, – сказал Вовчик. – А условия – чего сразу с этого начинать базар? Условия стандартные. Но единственное – хочу узнать, чем заниматься будете. Может, «кидняком», может, таких же лохов «разводить» будете…

    – А что тогда? – с любопытством спросил оперативник.

    – Тогда цены возрастают.

    – Ладно, присаживайся, Вовчик, – серьезно сказал оперативник. – Давай познакомимся поближе.

    Вовчик придвинул к столу стул и сел.

    Неожиданно в разговор вступил Михаил Угрюмов:

    – Говоришь, из Солнцева ты?

    – Ну, в натуре!

    – А кого в Солнцеве знаешь? Михея знаешь? Виталика, Синицу знаешь?

    Вовчик засмеялся:

    – Это же моя братва! Мы с ними вместе работаем!

    – Ну, значит, ты парень тертый, – сказал Угрюмов. – Давай с тобой знакомиться.

    Вовчик спокойно протянул руку, но в тот же момент Угрюмов быстро защелкнул на ней наручники, пристегнув ее к своей руке.

    – А теперь, Вовчик, познакомимся. Я – Михаил Угрюмов, бывший опер, работавший раньше в Солнцеве. Может быть, ты про меня слышал? Кличка у меня – Упор.

    Вовчик потерял дар речи.

    – Вот и моя ксива. – Угрюмов свободной рукой вытащил из внутреннего кармана красные «корочки». При этом он специально поднял руку, обнажив кобуру с пистолетом на левом боку. На книжечке золотыми буквами было написано: «Главное управление внутренних дел. Региональное управление по борьбе с организованной преступностью».

    – Читай, читай, Вовочка, внимательно! Мы называемся РУОП, боремся с организованной преступностью, то есть с такими бандитами, как ты.

    Вовчик, ошарашенный происходящим, молчал.

    – В общем, на первый раз, Вовчик, мы тебя отпускаем. Даже никакой беседы с тобой проводить не будем. Ты езжай к своим корешам и скажи им, что есть теперь такая крутая организация – РУОП. Пусть знают, что эту улицу, где мы находимся, лучше стороной объезжать. И пусть вообще ведут себя в Москве потише, потому что мы с сегодняшнего дня приступили к своим служебным обязанностям и цацкаться с такими, как ты, не будем. Ты понял нас? – строго спросил Угрюмов.

    Вовчик закивал головой:

    – Конечно, конечно, понял! Извините, если что не так! Я же не знал! Я думал, что вы это… А вы вон как…

    Михаил обернулся к оперативнику, начавшему разговор с Вовчиком:

    – Вижу, он на самом деле все понял.

    Оперативник, улыбаясь, кивнул.

    – Ну вот, – обратился Михаил к Вовчику, – теперь, если что, приходи к нам, прямо нас и спрашивай. Если на тебя будет наезжать милиция, то так и скажи – у меня «крыша» есть…

    – А как назвать-то? – осторожно спросил Вовчик.

    – Так и скажи – РУОП, мол, под «крышей» РУОПа работаю!

    – Ладно, Михаил, хватит. А то и вправду слух по Москве пойдет, что мы «крышей» бандитской являемся… – проговорил один из оперативников.

    – Согласен, – улыбнулся Михаил. – Конечно, это шутка. На самом деле все наоборот – мы с вами будем бороться. И если ты к нам попадешь, то можешь рассчитывать на прием «по блату» – в самом жестком варианте.

    – Может, его обыскать? – спросил оперативник Михаила.

    – Да нет, он пустой – по глазам видно, – сказал Угрюмов, открывая дверь.

    Через мгновение Вовчика и след простыл.

    Оперативники дружно рассмеялись.

    – Можно сказать, презентация в криминальном мире состоялась, – сказал один. – Я уверен, Вовчик теперь на всех стрелках, во всех кабаках только об этом и будет говорить!

    – Как же я хочу прижать этих солнцевских! – с ненавистью проговорил Михаил. – Сколько уже с ними борюсь! Недавно провели обыски у Синицы, у Михея, у Виталика…

    – И что?

    – Да ничего. Так, для профилактики, погоняли, посмотрели, как живут…

    – Ну и как живут?

    – Ничего, зажиточно… В основном деньги в кубышках прячут…

    – В кубышках?

    – В иностранных банках – в Венгрии, в Израиль ездили…

    Через несколько дней после «презентации» – встречи с Вовчиком Лебедкой – Михаил Угрюмов был вызван в кабинет к Вадиму Ушакову. В кабинете сидело человек пятнадцать.

    – Ну вот, все собрались, – произнес Ушаков. – Итак, начнем нашу оперативку – что-то вроде общего собрания, которые мы будем проводить регулярно. Для начала я ознакомлю вас, как будущих руководителей подразделений РУОПа, с нашей структурой. Всего у нас планируется создать 11 отделов. Кроме этого, в каждом округе при УВД будут действовать районные региональные отделы по борьбе с организованной преступностью. Планируется общая численность свыше тысячи сотрудников. Главная задача, поставленная перед нами, – противостояние организованной преступности. Основными направлениями нашей деятельности будут экономические преступления, незаконный оборот оружия, коррупция, вымогательство, захват заложников, этнические преступления. Также мы планируем вплотную заняться и лидерами преступного мира. Пятый отдел, который будет возглавлять майор Смирнов, станет заниматься элитой преступного мира – ворами в законе, крупными уголовными авторитетами. Естественно, – продолжал Ушаков, – я отдаю себе отчет в том, что вы ребята отчаянные. И чтобы лишний раз не лезть под пули, не рисковать своей горячей головой, подписан приказ о создании особой ударной силы – специального отряда быстрого реагирования – СОБР, который прикомандировывается к РУОПу. Его штаб-квартира будет находиться в Большом Каретном переулке, недалеко от Петровки. Так что на все планируемые крупные операции приказываю подтягивать СОБР. Начальники отделов имеют право напрямую связываться с руководством СОБРа, – подчеркнул Ушаков.

    Далее на совещании обсуждались обычные оперативные вопросы, которые до этого решались в МУРе.

    – Каждый продолжает работать по тому же направлению, каким занимался ранее, – сказал Ушаков.

    Через несколько минут совещание было закончено.

    – А тебя, Михаил, – сказал Ушаков Угрюмову, – прошу остаться.

    Когда все вышли, Ушаков пристально взглянул на него:

    – Ну что, обиделся, что я тебя начальником отдела не поставил, да?

    – Что вы, Вадим Борисович! – улыбнулся Угрюмов.

    – Да ладно, по глазам вижу – обиделся! Через несколько дней станешь начальником отделения в пятом отделе. Поработай немного у Смирнова. Если Смирнов пойдет на повышение, то первым кандидатом на эту должность будешь ты. Но я попросил тебя остаться не поэтому. Сейчас я продолжаю формировать кадровый состав. Вакансий много, а людей мало. Мой список людей из системы МВД практически закончен. Хочу задействовать нескольких человек из бывшего КГБ. Помнишь, с тобой работал кагэбэшник по группировке Михея?

    – Кто именно?

    – По-моему, Рыжков. Ты мне про него говорил.

    – Игорь Рыжиков, – поправил Михаил. – Конечно, помню.

    – Насколько мне известно, – продолжил Ушаков, – он работал в пятом управлении. В девяносто первом их сразу же расформировали. По моим данным, он ушел из комитета. Я думаю, если он за это время никак себя не скомпрометировал, то, может быть, его пригласить к нам на работу? Как считаешь?

    – Я с ним очень близко не работал. У них было свое, особое направление по деятельности группировки Михеева, и с нами они не делились… Какие-то игры они с ними затеяли.

    – Это ясно, – сказал Ушаков. – Ладно, Михаил, иди работай, а я постараюсь узнать по своим каналам, где этот гэбэшник сейчас и чем занимается. – Он сделал пометку в специальном журнале. – Да, еще что хотел спросить. Ты по-прежнему занимаешься группировкой Михея?

    – Так точно.

    – Здесь как-то прошел слух, что солнцевские с ореховскими объединились. Это действительно так?

    – Да, они и раньше работали вплотную, а сейчас объединились, – как они говорят, теперь они братья навек.

    – Значит, тебе работы прибавится?

    – Так точно!

    – А лидером кто у них стал? Михей или Сильвестр?

    – Как такового у них лидера нет. Оба они лидеры. Там еще Виталик в авторитетах ходит.

    – А как Михей в последнее время себя ведет?

    – В криминальном плане – достаточно спокойно. Мы провели несколько обысков, задержаний…

    – И какой результат?

    – Впал Михеев в «звездную болезнь».

    – Как это?

    – Кучу «корочек» завел, притом – настоящих. То он крутой бизнесмен, то чуть ли не в Администрацию Президента входит, то какой-то журналист иностранный…

    – Значит, он обзавелся крутыми покровителями?

    – Выходит, так.

    – А чем они в последнее время занимались?

    – «Пирамиды» строили, рынки открывали… Сейчас Михей занимается казино. Это очень престижное дело – казино в Москве открывать.

    – Да знаю – неучтенки, «черный нал»… Братва туда ходит, место для тусовки…

    – Я хочу обратить ваше внимание, что сейчас среди группировок вообще полная тишина, никаких разборок. Мы получаем информацию, что в таком-то казино собрались две враждующие группировки. На всякий случай подъезжаем, думаем, что перестрелка начнется. Ничего подобного! Ходят, только зыркают друг на друга зло, а иногда делают вид, что вообще друг друга не замечают… Вот они, неписаные бандитские законы! Строго соблюдаются. А говорят – беспредел, беспредел… Кроме этого, в Москву за последнее время подтянулись несколько иногородних группировок, которые деятельность в своих городах закончили. Многие работают с Сильвестром, некоторые к Михею приткнулись, к другим группировкам. Пока выполняют роль боевиков, киллеров и пушечного мяса, в основном участвуют в разборках.

    – Значит, говоришь, Михей казино занимается? Подготовь-ка ты мне оперативную справку по всем казино, которым он «крышу» делает, и заодно «пробей», кто официальными учредителями состоит, какие связи у них с должностными лицами города… Короче, по полной программе сделай.

    – Есть, товарищ полковник!

    – А теперь – иди, работай!

    Почти неделю Угрюмов занимался разработкой казино. За это время он побывал в нескольких десятках этих заведений, разбросанных по всей столице. После небольшой разработки и «пробивки» он пришел к выводу, что практически все казино созданы на деньги все тех же криминальных структур. Сделав хороший ремонт, закупив иностранное оборудование – специальные столы для рулетки, покера и «блек джэка», а также бильярдные столы, – хозяева казино ждали своих посетителей. В некоторых были поставлены и «однорукие бандиты».

    Многие казино возглавляли бывшие наши соотечественники, давно эмигрировавшие – кто в Израиль, кто в США. Изучив, как работают такие же заведения в этих странах, они приехали сами или были вызваны специально для налаживания игорного бизнеса в России.

    Среди них был Максим Степанов, бывший российский гражданин, проживавший когда-то в Одессе, эмигрировавший лет пятнадцать – двадцать назад в США. Он вернулся в Россию и сумел создать и «раскрутить» первое крупнейшее казино в Москве – «Эльдорадо» на Новом Арбате.

    «Эльдорадо» также стал и ночным клубом, где впервые появилось стриптиз-шоу, выступали эстрадные звезды. Многие зарубежные исполнители давали здесь по одному-два концерта и быстро покидали Москву, получив от Степанова очень приличную сумму наличными.

    Угрюмов уже больше недели ездил за Степановым на оперативной машине, ведя за ним наблюдение. Он работал вплотную по связям бывшего эмигранта с криминальными кругами. Практически все рабочее время Степанов посвящал визитам в различные организации, обедал с нужными людьми в дорогих ресторанах.

    Степанов передвигался в сопровождении двух телохранителей, один из них не выпускал из рук увесистый «дипломат». Угрюмов уже знал, рассмотрев «дипломат» через специальный оптический прибор, что в нем находится крупная сумма наличными, конечно, «зелеными» – долларами США: Степанов то давал кому-то взаймы, то, наоборот, от кого-то принимал деньги. Угрюмов полагал, что Степанов занимался каким-то подпольным бизнесом.

    Иногда Угрюмов получал информацию, что на «Эльдорадо» «наезжали» те или иные группировки, что в кабинет к Степанову заходили различные уголовные авторитеты. Но, как правило, беседа продолжалась недолго, и очередной авторитет, заискивающе извиняясь, уходил. Значит, у Степанова была какая-то мощная «крыша». По оперативным данным, полученным Угрюмовым, этой «крышей» являлся Михей. Поговаривали, что Михей был совладельцем этого казино…

    Через несколько дней прошла информация, что Степанов занимается обустройством квартиры на улице Горького, купленной совсем недавно. Квартира занимала целый этаж и состояла из восьми комнат. Там Степанов собирался установить даже фонтан и оборудовать камин. Несколько комнат он намеревался отдать своей дочери, она в ближайшее время должна была приехать из США для постоянного жительства в России. Угрюмов пришел к выводу, что Степанов обосновался здесь надолго.

    Глава 19

    Москва, 1993 год

    В солнцевской группировке дела шли хорошо. Дружно встретили Новый год. Все было под контролем, «подшефные» коммерсанты исправно отстегивали процент. После двухлетней отсидки на зоне в Москве объявился Эдик Акопов. Без паспорта, подстриженный под ноль, но с официальной справкой об освобождении. Все солнцевские встретили Эдика с большой радостью. Он тут же подключился к делам группировки, и через несколько дней казалось, что Эдик никуда и не исчезал. Сергей помог Эдику восстановить паспорт и получить жилье. Все проблемы решались быстро и легко. Но постоянно так быть не могло.


    Однажды Алексей получил на свой пейджер сообщение. На зеленом экранчике высветилась лаконичная надпись: «Срочно приезжай в офис. Сергей». «Что-то случилось!» – понял Алексей и резко развернул машину. Через несколько минут он уже подъезжал к гостинице.

    Поднявшись в лифте, он быстро вошел в офис. В предбаннике уже сидели несколько человек. Секретарша кивнула – проходите в кабинет.

    Там Алексей увидел Сергея, Виталика, Эдика, Константина, Марата и еще нескольких человек. Рядом с Сергеем сидел полный незнакомый мужчина лет тридцати пяти. На его лице виднелись ссадины, синяки. Человек был в дорогом костюме, но рубашка порвана, галстук отсутствовал. Он очень нервничал – без конца наливал в стакан воду и залпом выпивал ее.

    Алексей подошел к Сергею. Тот сказал:

    – Хорошо, что быстро приехал. У нас ЧП. Ну, – обратился он к полному мужчине, – расскажи еще раз все сначала.

    Мужчина ответил:

    – Я же рассказывал несколько раз!

    – Видишь – сейчас собрались все, и я хочу, чтобы ты рассказал им, как все было. Давай все по порядку!

    – Я коммерсант. У меня небольшая фирма. Занимаюсь поставками продуктов из Венгрии. Фирма находится недалеко от метро «Ленинский проспект», в одном из переулков. Два дня назад ко мне при-ехали люди в кожаных куртках, с короткими стрижками. В руках у них были резиновые дубинки, а у одного – пистолет. Он вошел ко мне в кабинет…

    – Кто он?

    – Главный. И сказал: «По какому праву ты, паскуда, работаешь на нашей территории и не платишь?» Я сказал, что ничего не знал про их территорию, что готов заплатить. «Мы знаем, что ты работаешь уже полгода, – продолжил старший, – неси сюда свои бухгалтерские книги!» Они стали проверять бухгалтерские книги. Но я, – коммерсант обратился к Сергею, – увидел, что они ничего не поняли в записях. Они стали требовать, чтобы я заплатил им 100 тысяч долларов.

    – А как они назвались?

    – Назвались они солнцевскими.

    – Ты по порядку рассказывай! – напомнил ему Сергей.

    – Хорошо. Они стали требовать у меня деньги. Я поинтересовался, кто они. Говорят: «Мы – солнцевские. Слышал про таких?» Конечно, я слышал, но никогда вас не видел.

    – Теперь видишь, – сказал Сергей. – Ты ребятам рассказывай, как было дальше.

    – Потом они стали меня бить, открыли сейф, взяли наличку…

    – Сколько взяли?

    – Тысяч двадцать долларов. Взяли все бухгалтерские документы. Вытащили меня из офиса, посадили в машину, завязали шарфом глаза и повезли…

    – Куда повезли?

    – За Кольцевую дорогу. Привезли в лес. Сначала меня раздели, привязали к дереву, стали бить дубинками. Потом повесили ногами вверх и опять стали бить дубинками. Потом… – Мужчина затрясся и заплакал, рукавом своего дорогого пиджака вытирая слезы.

    Алексей не понимал, в чем дело.

    – Потом они заставили меня рыть себе могилу. Сначала лопатой, потом руками… А затем заставили написать расписку, что якобы я должен им деньги в сумме 100 тысяч долларов и обязуюсь вернуть их в течение трех дней. А в случае, если я не верну, то все имущество мое – квартира, машина, офис – будет принадлежать им. Выпустили, дали три дня. Сказали, если я не сделаю все так, как написал, то они убьют меня и мою семью – жену и ребенка.

    – А семья где? – спросил Сергей.

    – Я их спрятал в надежном месте.

    – И дальше что?

    – В милицию я не пошел. Я решил найти вас и разобраться.

    – Почему ты решил так сделать?

    – Потому что я думал, что это вы и есть…

    – То есть как мы и есть?

    – Ну, понимаете… Я не думал, что это какая-то другая бригада, думал, что это вы. Просто жесткая бригада от вас приехала и на меня «наехала».

    – А почему ты потом решил, что это не мы?

    – Потом… У меня есть друг…

    – Кто? – поинтересовался Виталик.

    – Я бы не хотел говорить…

    – Нет уж, если начал – заканчивай!

    – Мой школьный товарищ, партнер по бизнесу. Он живет в другом городе. Я ему звонил. Он встречался с вами…

    – С кем конкретно? – спросил Сергей.

    – Я не знаю, кажется, с каким-то Костей…

    – Со мной, что ли? – улыбнулся Костя.

    – Не знаю, может быть, и с вами.

    – А что за друг-то? Уже интересно становится!

    – Его зовут Павел Киселев. Он банкир.

    – А-а, Кисель! – проговорил Костя. – Конечно же, я его знаю. Сергей, я тебе о нем рассказывал. Он предлагал нам банк открыть в Ленинграде… Но ты отказался.

    – Так вот, – продолжил коммерсант. – Паша мне сказал, что вы этого сделать не могли, что это были какие-то другие люди.

    – Ну что ж, – усмехнулся Сергей, – все ясно. Так, братва, – обратился он к ребятам, – оказывается, у нас уже есть имидж порядочной структуры! Давай, заканчивай, – посмотрел он на коммерсанта.

    – Они мне дали три дня. Два уже прошло, остался один. Завтра я должен быть в офисе, они ко мне приедут, я должен приготовить деньги.

    – Хорошо. Теперь иди в коридор, посиди там, водички попей, – сказал Сергей, – успокойся. Ты попал в надежные руки. Как я понимаю, ты просишь у нас помощи?

    – Да, да, я очень прошу у вас помощи!

    – Еще раз объясни братве, почему ты именно к нам, а не к ментам обратился.

    – Понимаете, я не очень верю в милицию. И потом, милиция не сможет спасти меня так, как вы это сделаете. А о вас как о порядочных и справедливых людях говорят все. Поэтому я хотел бы, чтобы вы помогли мне, и не только сейчас… – добавил коммерсант, и Алексей понял, что Сергей уже провел с ним разговор и, вероятно, они договорились о сотрудничестве.

    – А какой у тебя оборот? – спросил Виталик.

    – Ладно, – оборвал его Сергей, – про доходы пока говорить не будем. Поможем человеку разобраться с его проблемой, а потом уже поговорим о дальнейшей жизни. – И обратился к коммерсанту: – Иди, отдыхай пока. Мы тебя позовем.

    Как только коммерсант вышел, Сергей спросил у всех:

    – Ну что, братва, делать будем? Появилась лжебригада проходимцев, которая называется нашим именем. С одной стороны, это очень престижно, что пошел такой крутой имидж у нас. Но с другой – таким беспределом они нас дискредитируют. Что делать будем?

    – А что? – сказал Эдик. – Надо узнать, что за люди, откуда, с кем работают. «Пробить» пацанов!

    – А ты как думаешь? – обратился Сергей к Виталику.

    – Братва, наверное…

    – Это точно братва, – подтвердил Константин.

    – А ты как думаешь, Леша? – спросил Сергей у Алексея.

    – Я не знаю… Смотря какая братва, насколько она серьезна…

    Но Сергей прервал Алексея:

    – Братва – это всегда серьезно. Я думаю, нам нужно такую практику пресечь на корню. Поэтому, братва, разберемся с ними в жестком варианте. Это ведь вызов, брошенный нам. Если мы этого не сделаем, то поползут слухи…

    – Да и мы сами будем себя неуютно чувствовать, – добавил Виталик.

    – Именно так. Но разобраться с ними надо по-умному. Поэтому я придумал такой план. Мы им забьем стрелку. Но чтобы стрелка получилась, надо очень четко провести ее первую часть. Слушайте. К этому лоху приедут два-три человека из бригады…

    – Из какой бригады? – спросил Эдик.

    – Ну, из той, которая под нас работает. И они возьмут деньги, может, его снова повезут к остальным. Те будут находиться где-то в другом месте. Им не резон соваться туда всем, потому что вдруг этот лох их ментам сдал! Так что они пошлют не более трех человек. Наверняка у них будут определенные условные знаки, когда они поедут обратно, для тех, кто за ними будет следить. Поэтому я предлагаю – в офис отправятся два человека. Ты, Костя, и ты, Алексей. Тебя, Алексей, мало кто знает в криминальном мире, ты еще, как говорится, фигура «незасвеченная». А Костин опыт говорит сам за себя! Мы же будем находиться недалеко, причем вы нас видеть не будете, а мы вас и видеть будем, и даже услышим все ваши разговоры в офисе коммерсанта.

    – Каким это образом? – поинтересовался Константин.

    – Есть один человек, он консультирует нас по ведению наружного наблюдения, по маскировке и так далее.

    – Профессионал, что ли?

    – Да, естественно.

    – Братан, ты никогда раньше о нем не говорил! – сказал Костя.

    – Не все надо говорить, чтобы не было утечки информации! Так вот, далее. Мы с ними встретимся, поговорим. А дальше – по ходу разговора, по обстановке. То есть…

    – Стволы нужно взять! – вмешался Виталик.

    – Там уже по обстановке – станут эти скоты бычариться или спокойный выйдет разговор… Но то, что они нам западло сделали, – сказал Сергей, – по-моему, ясно каждому. А теперь давайте обговорим детали. – И Сергей подвинул к себе листок бумаги, взял ручку и стал чертить. – Вот офис лоха. Алексей, ты приедешь с утра и будешь сидеть целый день с Константином. Мы будем находиться здесь, здесь и здесь, – Сергей показал места их расположения. – Это только часть наших людей. Остальные же будут находиться совсем в другом месте. Связь через рацию. Как только те приедут, действуйте по следующей программе. – И Сергей стал подробно излагать Алексею и Константину суть его плана.

    После тщательной проработки деталей Сергей обратился к другим бригадирам:

    – Всем остальным – Эдику, Марату и прочим – быть в полной боевой готовности. Соберите свои бригады. Но едут каждая на двух-трех машинах, не больше. Одна машина – с оружием – идет в стороне. Главное – будьте очень осторожны. Не исключается, что это ментовская разработка и подстава. Хотя, – добавил Сергей, – на ментов это не похоже. Но все может быть! Мы ко всему должны быть готовы. Операция начинается завтра. Целый день быть на связи. Машины поставите здесь, здесь и здесь, – Сергей снова указал точки. – А теперь все, расходимся.

    На другой день Алексей, как и договаривался заранее с Константином, в десять утра был на станции метро «Ленинский проспект». Выйдя из метро, он осмотрелся. Константина пока не было.

    Вскоре Алексей увидел, что подъехала грузовая машина с надписью на боку: «Техпомощь» и какой-то человек из кабины машет ему рукой. Алексей медленно подошел.

    Это был Константин – в нелепом синем халате и какой-то кепке.

    – Ну что, братуха, издали не узнал меня? Вот, работать начал, по новой специальности, – усмехнулся Константин, вылезая из машины.

    – Что за маскарад такой?

    – Братуха, ты что, ничего не понимаешь? Это – маскировка. Ты думаешь, они лохи? Думаешь, за офисом коммерсанта наблюдение не установили? Конечно, установили. Мы подъедем туда как рабочие. Вот тебе халатик, – Константин достал из-под сиденья такой же синий халат, – надевай. Мы с тобой работяги, понял? Подъедем, как будто на работу пришли. И будем там ждать бандюков этих! Кстати, ты пустой?

    – Да.

    – Поехали! Садись в кабину.

    Алексей надел на себя рабочий халат, водрузил на голову какую-то мятую беретку и залез в кабину. Машина тронулась. Через некоторое время они свернули к Донскому монастырю, подъехали к сталинскому шестиэтажному дому. Первый этаж был высоким. Там находился офис коммерсанта.

    Остановив машину у подъезда, Константин вылез из кабины и стал доставать ящики с инструментами, мотки проволоки. Алексей же начал по привычке осматриваться.

    – Леха, – одернул его Константин, – ты по сторонам-то не зыркай! Ты же рабочий, забыл, что ли?

    – Да, конечно, – виновато улыбнулся Алексей.

    Они вытащили необходимый инструмент.

    Двор был обычным – на скамейках сидели женщины, рядом играли дети, стояли машины.

    Ребята вошли в подъезд, где находилась фирма коммерсанта. Слева была железная дверь. На звонок им открыла девушка лет двадцати.

    Пройдя по коридору, они очутились в кабинете коммерсанта. Тот был одет уже нормально, только синяки на лице еще оставались. Он держался гораздо спокойнее, чем накануне. Поздоровавшись, коммерсант удивленно спросил:

    – Вас только двое?

    – А ты хотел, чтобы мы сюда всю кодлу привезли? – с иронией сказал Константин.

    – Да нет, – ответил коммерсант, – но я думал, пять-шесть человек приедут…

    – Это уже наши проблемы, не волнуйся, – проговорил Константин. – А где твоя охрана-то?

    – Ой, – вздохнул коммерсант, – все люди, которые у меня были оформлены, сегодня неожиданно заболели…

    – Понятно. А охрана-то какая была?

    – Бывшие работники милиции. Я думал, они мне помогут…

    – Видишь, как в жизни бывает, – подковырнул Костя коммерсанта. – Ладно, мы на кухню пойдем, там расположимся. Скажи своей секретарше, чтобы кофейку нам приготовила. Мы с кухни будем все видеть. А ты работай, принимай людей как ни в чем не бывало. Да, – добавил Костя, – как только эти придут, тут же нас позовешь. Да мы и сами, в принципе, догадаемся. Какие они?

    – Да я их уже описывал – такие… бритоголовые, в кожаных куртках, неприятные…

    – Сейчас вся Москва в кожаных куртках ходит, и почти все бритоголовые, – заметил Алексей.

    – Вы их узнаете. У них страшные глаза, – сказал коммерсант.

    – Ладно, иди работай.

    Алексей с Костей расположились на небольшой кухне, пили кофе и рассматривали через оконные занавески тех, кто подходил к подъезду. Рядом со столиком, за которым они сидели, стояли два массивных металлических прута. Каким образом Константин сумел их внести незаметно, осталось для Алексея загадкой. Но он не стал расспрашивать его об этом. Он думал о предстоящей встрече. Кто это может быть – бандиты или менты, переодетые в бандитов? Он волновался. Константин же, как бы отгоняя неприятные мысли, рассказывал анекдоты.

    Так они просидели полдня. Почти никого не было, кроме двух-трех партнеров коммерсанта по бизнесу. Но, как договорились с ним, всякий раз, когда к нему приходили, он появлялся на кухне и извещал:

    – Это свои… Это по бизнесу…

    Ближе к четырем часам в дверь позвонили. Ввалились два парня. Коммерсант на кухню не вышел.

    – Ну все, – сказал Константин. – Пора. Пришли, голубчики!

    Они сняли с себя рабочие халаты и направились в кабинет к коммерсанту. Открыв дверь, увидели, что коммерсант стоит на коленях, а один из парней старается прижать его голову к полу. Как только Алексей с Константином вошли в кабинет, незнакомцы отпустили коммерсанта и с удивлением посмотрели на них.

    – В чем проблема? – спокойно спросил Алексей.

    Незнакомые ребята совершенно не ожидали их появления.

    – Он нам деньги должен, – сказал один из них.

    Алексей посмотрел на ребят. Им было примерно по двадцать пять – двадцать восемь лет. Плотного телосложения, темные куртки, водолазки, волосы, стриженные под машинку примерно два месяца назад, немного отросли. У одного из них залысины. Носы перебиты – видимо, в прошлом боксеры или что-то вроде этого. Кулаки здоровые, крепкие.

    – А вы-то кто? Что вам надо? – спросил один из них угрожающим тоном. – Менты или братва?

    – Мы? «Крыша» его, – Константин показал на коммерсанта.

    – А что же он не сказал, что у него «крыша» есть? – подал голос второй.

    – Поэтому и надо нам побазарить.

    – Нет проблем, братва! Поехали, побазарим на стрелке! Кто из вас старший-то будет?

    – Ну, я, – ответил Костя.

    – Как зовут, откуда ты? Может, я тебя знаю?

    – Вот я там, твоим старшим, и представлюсь. Ты же не старший!

    – А почем знаешь? – ответил парень нагловатым тоном.

    Другой обратился к коммерсанту:

    – Это, правда, что ли, твоя «крыша», лох?

    – Да, – кивнул головой тот.

    – Тогда поехали с нами. Собирайся!

    – А его зачем брать? – спросил Константин. – Это наш разговор. Его брать не надо.

    – Как это не надо? Он же основной здесь, все на нем лежит! – отозвался первый парень. – К тому же он «терпила», а без него, по всем нашим понятиям, никак нельзя. Братан, ты чего, забыл, что ли? – Он вопросительно посмотрел на Константина.

    – Ладно, братва, – сказал Константин. – Давай стрелку забьем. Звони своим старшим! – Он кивнул на стоящий рядом телефон. – Стрелка часа через два должна состояться.

    – Хорошо, братуха, без вопросов! – Парень взял трубку, набрал номер. – Алле! Это я. Здесь это… проблема! У лоха «крыша» тут присутствует. Стрелку хотят забить!

    Его собеседник, видимо, стал задавать ему вопросы. Парень отвечал только «да» или «нет», «не знаю», «а черт их знает!». Наконец он протянул трубку Константину.

    Алексей стоял рядом и слушал.

    Сначала разговор, видимо, был о том, кто вы да что вы. Константин сказал:

    – Мы одинцовские… Видишь, соседи! Может, и знаем друг друга. Давайте стрелку назначим… Так, в пять часов… Хорошо, я это место знаю. Мы приедем. А «терпилу» брать не надо, нам ситуация ясна. Без него все решим. – И Константин положил трубку.

    – Все нормально, братва, мы договорились, – сказал он. И протянул руку приезжим бандитам: – До встречи на стрелке! В пять часов.

    – Ну вот, так сразу и надо было! – сказал один из парней. – Братва всегда друг с другом договорится. Нам войны не надо. Тем более вы теперь знаете, мы же солнцевские, кто против нас будет выступать!

    – Конечно, – ответил Константин, – это фирма серьезная! Кто ее не знает! Нам резону тут нет. Если все, как вы сказали, то никаких проблем!

    Парни вышли. В дверях один из них погрозил кулаком коммерсанту:

    – Смотри, если что – я с тобой потом сам, лично разберусь!

    – Все, – сказал Константин, – стрелку мы забили. – И обратился к коммерсанту: – Теперь твоя работа сделана. Бери секретаршу, закрывайте офис и езжайте по домам. Дальше дело наше.

    – Что же со мной будет? – испуганно проговорил коммерсант.

    – А что с тобой будет? Ничего не будет. Решим мы эту проблему. А вообще, – вдруг сказал ему Константин, – если бы они не назвались нашим именем, то попал бы ты под их «крышу», и они бы тебя так «развели», сделали бы из тебя «кабанчика»…

    – Что это значит?

    – Сначала деньгами бы набили, а потом… – он сделал движение рукой, как бы выпуская воздух.

    – Убили, что ли?!

    – Я не говорил. Но могли и так. Кто их знает… Братва – это всегда серьезно.

    Через несколько минут они покинули офис.

    Место для стрелки было выбрано за Кольцевой дорогой. Поймав такси, Константин и Алексей направились туда. Выехав на Профсоюзную улицу, они пересекли Кольцевую дорогу и сразу оказались на трассе Калужского шоссе. Метров через триста они свернули направо, по направлению к Хованскому кладбищу. Проехав еще триста метров, увидели, что на обочине стоят Эдик, Марат и еще несколько ребят.

    – О, смотри, наши уже приехали, – сказал Константин.

    Алексей и Костя вышли из машины, отпустили таксиста и подошли к ребятам.

    – Как все прошло? – спросил у них Эдик.

    – Нормально, – ответил Константин.

    – Что о братве можешь сказать?

    – А черт их знает, никогда раньше их не видел. Наверное, приезжие какие-то…

    – И что, объявили себя солнцевскими?

    – Да, и, что самое интересное, с такими понтами. Старшего я не видел, я по телефону с ним общался. Но говорили так уверенно!

    – А ты кем назвался? – спросил Марат.

    – Я? Одинцовским. Я же в Одинцове живу! – ухмыльнулся Костя.

    – Правильно сказал! – засмеялся Марат.

    – А где Сергей с Виталиком? – спросил Алексей.

    – Приехали, тут недалеко. Зачем нам всем сразу светиться? Когда твои хмыри подъедут?

    Константин посмотрел на часы:

    – По всем правилам, должны минут через пять появиться.

    Действительно, через пять минут на узкой дороге, ведущей к кладбищу, появились две машины. Впереди – большой «Форд» темно-вишневого цвета. Сзади ехала «шестерка». Вскоре «Форд» остановился, и из него вышли два человека. Один в куртке, другой в пальто. Из «шестерки» вышел еще один парень в черной куртке. Алексей его узнал – это был один из приезжавших в офис.

    Два человека подошли близко, а парень в черной куртке остался немного поодаль.

    – Привет, братва! – сказал один из приехавших. – Одинцовским с кисточкой! Петрухе низкий поклон!

    Так получилось, что впереди стояли Эдик и Константин. Алексей – немного сзади. Все остальные стояли значительно дальше. Алексей внимательно смотрел на подошедших. Он не ожидал такой наглости – сразу передать Петрухе привет. Петруха был известный вор в законе, он вправду имел близкие отношения с одинцовской бригадой. Передав такой привет, самозванцы «засветились», что они знают блатной мир.

    – Ну что, братва, давай знакомиться! – Приехавший протянул руку. – Я – Гена Солнцевский. Слышали? А это Вася Шрам, – он показал на своего спутника.

    – Эдик…

    – Костя…

    – Ну чего, братва, какие проблемы? – сказал Гена. – «Терпила» наш, по всем правилам и законам. Вот его расписочка. – Он вынул из кармана листок бумаги. – Видишь, написано: должен нам лично 100 штук баксов. Так что по всем правилам он наш! Вы здесь как бы ни при чем.

    – Сбоку, так сказать! – поправил его Вася Шрам.

    Эдик проговорил:

    – Да, брат, это верно, что по всем правилам мы здесь ни при чем. Коли расписку написал, значит, должен. Но у нас к вам предъява есть небольшая…

    – Что за предъява? – удивился Гена.

    – Вы, собственно, кто будете-то?

    – Как кто? Мы – солнцевские! – Гена делал вид, что очень удивлен этим вопросом.

    – А какие?

    – Как какие? Основные солнцевские. Михея-то знаете?

    – Мы-то знаем Михея. А где ваш Михей?

    – Михей – в отъезде, – сказал Гена.

    Алексей с любопытством следил за развитием событий. Вдруг он заметил, как сзади из подъехавшей машины вышли Сергей и Виталик. Они медленно приближались. Алексей смотрел на Гену. Тот, видимо, понял, что идет Михей. Он помрачнел. Его напарник, Вася Шрам, тоже моментально сообразил, кто это, и потянулся рукой к карману пальто. Только парень, стоящий поодаль, ничего не понимал, продолжал глядеть уверенно и нагло.

    Эдик продолжил:

    – Слышь, браток, а ты знаешь, что в нашем мире за то, что ты такую предъяву на себя берешь, бывает?

    Но Гена уже его не слушал. Он отступил назад и вдруг крикнул:

    – Братва, менты! Засада!

    Тут же Вася Шрам распахнул полы своего пальто и вытащил автомат Калашникова. Парень, стоящий поодаль, достал пистолет. Из «шестерки» выскочили еще двое пацанов и, вытащив автоматы Калашникова, открыли огонь.

    Ребята залегли. Эдик моментально достал ствол. Марат и другие также вытащили оружие и стали стрелять. Дальше Алексей видел, как Гена и Вася Шрам, пригнувшись, побежали к «Форду». Остальные лжесолнцевские запрыгнули в «Жигули». Машины развернулись и, не обращая внимания на пули, которые неслись вслед, резко рванули с места. Через минуту их не было видно.

    Эдик кинулся к Сергею:

    – Давай догоним, порешим этих скотов!

    – Не надо, – сказал Сергей спокойно. – Уже бесполезно.

    Он осмотрел всех:

    – Никто не пострадал?

    – Нет, нет, – послышались голоса. – Все нормально!

    – Так, разбегаемся. Завтра в офисе, в десять часов, – сказал Сергей. – Жду всех, – обратился он к бригадирам и старшим. – Будем думать, что делать.

    Совещание состоялось не в десять утра, как было запланировано, а ближе к вечеру. Собрались все старшие и бригадиры. Сергей сказал:

    – Братва, ситуация такова. Этих пацанов мы раскрыли. Они приезжие, залетные. Приехали из небольшого северного городка, тыркались в одну структуру, в другую, но никто их не брал. Вот, присвоив наше имя, они и стали «наезжать» на коммерсантов.

    – Но теперь они кончились, – сказал Константин. – Я думаю, что мы им хороший урок дали!

    – Нет, братуха, ты не прав. После стрелки они уже сегодня сделали два «наезда», нет, три, на коммерсантов по тому же сценарию, брали на гоп-стоп. Приедут, сейф откроют, на коммерсанта страха нагонят, лавэ возьмут и ноги делают. И все опять же под нашим именем. Так что мы теперь «засветились» как беспредельщики. Вот какое западло они нам подложили!

    – Надо этих крыс искать! – зло выкрикнул Эдик. – Я сам их искать буду! И сам их лично кончу!

    – Ну, какой ты у нас крутой! Попробуй, найди теперь! Они уже где-нибудь в другом городке отдыхают. Но рано или поздно они в Москве появятся. И вот тут, – Сергей покачал головой, – мы должны с ними конкретно и серьезно разобраться.

    Назавтра была суббота. Алексей решил хорошенько выспаться.

    Вернувшись домой, он поужинал и рано лег спать. Но сон не приходил. Тогда он встал, нашел в кухонном шкафу снотворное и выпил сразу две таблетки. После этого опять залез в постель. Примерно к середине ночи Алексей почувствовал, что над ним кто-то стоит. Он открыл глаза и в ужасе увидел Гену Солнцевского и Васю Шрама. Гена улыбался:

    – Ну что, корешок, не ожидал нашего визита?

    Алексей хотел сунуть руку под подушку, где лежал его «макаров», который ему вернули руоповцы после проведенной экспертизы. Но рука словно онемела. Он не смог даже пошевелить пальцами. Первой мыслью его было: «Может, мне ввели какое-то сильнодействующее лекарство?»

    Гена продолжал улыбаться:

    – Волыну ищешь? Волына у нас, – он вытащил из своего кармана пистолет Алексея. – Ну, что делать с тобой будем? Вы думаете, победили на стрелке? А мы покруче вас оказались. Вставай, падла! – Он изо всей силы ударил Алексея рукой по лицу.

    Алексей вскочил, хотел дать ему сдачи, но руки опять не слушались. Он не мог ничего сделать. Вдруг он заметил, что в углу комнаты, помимо этих двоих, стоят еще два парня, вероятно, из их ближайшего окружения, и почему-то стоит секретарша коммерсанта, которую он видел в офисе. Девочка была перепугана и вся тряслась.

    – Пойдем! Тащи его в ванну! – скомандовал Гена. Два молодчика схватили Алексея и потащили в ванную.

    Алексей чувствовал, что не может противостоять им. Он подумал: «Наверное, таблетки на меня так подействовали!»

    Ванна уже была наполнена водой. Гена сказал:

    – Значит, так, корешок. Хочешь жить?

    Алексей только дернул головой и плюнул ему в лицо.

    – Ничего, ничего, сейчас захочешь! – Гена вытер полотенцем слюну с лица. – Нас интересуют две вещи: где живет Михей и где хранится ваш общак. – С этими словами Гена ударил Алексея по лицу. Удар был настолько сильным, что все поплыло у Алексея перед глазами.

    – Еще раз спрашиваю – адрес Михея и где общак? Быстро говори! Говори, пока есть шанс! Или через три минуты ты будешь трупом!

    Алексей молча качал головой. Вдруг чьи-то руки схватили его голову и с силой ткнули в воду. Алексей даже не успел вдохнуть. Воздух в легких заканчивался, в глазах потемнело, но вырваться из цепких рук ему никак не удавалось.

    Алексею казалось, что наступает смерть, потому что уже перехватило дыхание. Тут те же самые руки вытащили его голову из воды. Алексей стал жадно глотать воздух.

    – Ну что, красавчик, не созрел еще? Может быть, с электричеством попробуем опыт провести? – предложил другой парень, держащий в руках зажженную настольную лампу.

    Алексей понимал: если его опустят в воду и туда же бросят лампу, это конец.

    – Я ничего не знаю, – еле проговорил он. – Михей часто меняет адреса. Где общак – не знаю.

    – Ничего, ничего, – сказал Гена. – Сейчас вспомнишь, где общак, может быть, и адресок Михея всплывет в памяти! Давай его вниз, ребята!

    Опять те же самые руки опустили голову Алексея в воду. Затем очень сильно ударило током по вискам, словно отбойным молотком врезали. Алексей чувствовал, как длинные иголки воткнулись в виски и лоб. Боль была невыносимой.

    – Ну что, будешь говорить, падла? – слышал он откуда-то издалека.

    Алексей попытался проговорить:

    – Ничего не знаю!

    Из его рта стали вырываться пузырьки воздуха.

    Затем в голове что-то будто разорвалось и зазвонило. «Все, наверное, я умер», – подумал Алексей. Звон был настолько резким, что он не мог ничего понять.

    Алексей открыл глаза и сообразил, что весь этот кошмар был сном. «Жуть какая! – подумал он. – Надо же такому присниться!»

    Он осмотрел квартиру. Никого не было. Тут снова раздался резкий звонок. Звонил телефон. Алексей медленно пошел к столу и снял трубку.

    – Алло! – еле выдавил он из себя.

    – Братуха, ты спишь, что ли? – донеслось из трубки. Это был Эдик.

    – Конечно, – ответил он.

    – Один или с телкой? – подначил Эдик.

    – Один, один… А сколько сейчас времени?

    – Час дня! Может, «дури» наширялся?

    – Бог с тобой! Снотворного вчера выпил, кошмары снились!

    – Страшные? – усмехнулся Эдик.

    – Не говори! Вчерашние злодеи привиделись!

    – Ну ты даешь! Значит, сам бог велел тебе с нами развеяться. Собирайся, через полчаса заеду за тобой на машине.

    – А куда поедем?

    – Как куда? К Косте на новоселье.

    – Он что, переехал?

    – Да нет, дачку прикупил. Очень звал нас с тобой. Кстати, там разговор какой-то намечается. Так что давай, собирайся.

    Алексей положил трубку, все еще не до конца веря, что ночной кошмар был лишь сном. Он обошел квартиру, зашел в ванную. Никаких следов злодеев там не было. Значит, действительно сон.

    Он разогрел завтрак, налил в чашку кофе. Перекусив, стал одеваться.

    Вскоре раздался звонок в дверь. Алексей подошел и посмотрел в глазок. Перед дверью стоял улыбающийся Эдик.

    – Ты собрался?

    – Да, – ответил Алексей. – Можно ехать.

    Через несколько минут они вышли на улицу. Земля была покрыта снегом. Эдик был на «Вольво» семьсот сороковой модели.

    – Откуда у тебя такая тачка? – спросил Алексей.

    – Коммерсант один дал по доверенности, – улыбнулся Эдик. – Садись, поедем к Константину.

    Алексей сел на переднее сиденье. Машина тронулась и понеслась по заснеженным улицам. Вскоре Эдик остановился около магазина.

    – Ты посиди пока, братуха. – Он вышел из машины. – Сейчас приду.

    Минут через десять Эдик вернулся с пакетами, в которых лежали разные закуски, вина, джин, тоник, орешки.

    – Ты чего это столько набрал? – удивился Алексей. – У нас же сухой закон!

    Сухой закон был установлен практически с самого начала деятельности группировки. Михеев придерживался строгих правил. Пить в группировке было категорически запрещено. Сергей даже стал проповедовать отказ от курения, и многие рядовые члены группировки в присутствии Сергея и Виталика не решались достать сигареты. Поэтому покупки Эдика удивили Алексея.

    – Зачем ты это купил? – повторил он.

    – Потому что, кроме нас, будут гости. И даже очень ничего!

    – Телки, что ли?

    – Можно назвать и так.

    Через некоторое время выехали за Кольцевую дорогу. Повернув направо и развернувшись, попали на узкое Боровское шоссе, ведущее в Переделкино.

    – Куда мы едем? – спросил Алексей.

    – В Переделкино.

    – К писателям, что ли?

    – Да нет! Там другой поселок недалеко, туда и едем.

    Машина въехала в большой поселок.

    Вскоре они катили по дачным улицам.

    – Ну вот, мы почти на месте. – Эдик посмотрел на листок бумаги, где был начерчен какой-то план – стрелочки и названия.

    – Ты ни разу здесь не был?

    – Нет. Костя вчера нарисовал, сравниваю… Ага, вот эта улица, – сказал Эдик. – Значит, приехали. – Он на ходу посигналил.

    Машина остановилась около высокого зеленого забора. За забором стоял огромный двухэтажный дом.

    – Ничего себе дачку прикупил Константин! – сказал Эдик, выходя из машины. Тут же снова посигналил.

    – Иду, иду! – послышался издалека голос Кости.

    Ворота открылись, и машина въехала на территорию дачи. Это был громадный участок, около гектара, засаженный вековыми соснами. В конце участка стоял бревенчатый дом, окрашенный в синий цвет, с остекленным вторым этажом – как бы летней верандой. Справа стоял небольшой домик. Вероятно, это была баня или сарайчик.

    Константин улыбался.

    – Ну как вам моя дача?

    – Откуда это у тебя? – поинтересовался Алексей. – В «Спортлото», что ли, выиграл?

    – Нет, – сказал Эдик. – Наш Константин эту дачку реквизировал у одного задолжавшего ему коммерсанта.

    – Эдик, ты неправильно объясняешь, – перебил его Константин. – Почему это реквизировал? Я у него эту дачу купил.

    – Ну да, конечно, купил… – усмехнулся Эдик. – Ты вчера сам рассказывал, что дал коммерсанту смехотворную цену, можно сказать, чисто символическую.

    Все рассмеялись. Алексей понял, что Константин сделал так называемую «разводку» – своего «подшефного» коммерсанта загрузил всевозможными проблемами, ситуациями, «развел», найдя ему выход, и потребовал деньги за работу. Платой, вероятно, и была эта купленная за бесценок дача.

    – Братва, проходите, проходите! – пригласил их Костя. – Внутри посмотрите!

    Внутри было очень красиво. За неделю Константин успел отремонтировать дачу, обил ее свеженькой вагонкой. Дача имела водяное отопление, поэтому было тепло.

    На первом этаже находился просторный квадратный холл. Там гости увидели несколько дверей. Одна вела в громадную гостиную с камином. С другой стороны были еще две небольшие комнаты.

    Поднялись на второй этаж. Там были спальни. Эдик и Алексей заглянули в них.

    – А вот здесь я хочу сделать… – И Константин стал подробно рассказывать о своих планах: – Вместо этой спальни у меня будет бильярдная, эти стены я снесу… А внизу, около бани…

    – А баня где?

    – Да вон, молодые ее топят.

    Алексей посмотрел в окно. Рядом с баней, также окрашенной в синий цвет, лежали дрова. Двое молодых из бригады Константина таскали их внутрь.

    – А около бани я хочу сделать бассейн.

    – Ну ты даешь, братуха! – сказал Эдик. – При нашей-то погоде – бассейн! Он у тебя летом будет ямой с лягушками, а зимой весь промерзший! Я тебе точно говорю!

    – Крытый бассейн будет, я что, не понимаю?

    – Скажи, Костя, – спросил Алексей, – а Сергей или Виталик были у тебя, видели все это?

    – Нет еще, – ответил Константин. – Я их хочу пригласить чуть позже.

    – А сегодня их не будет? – удивился Алексей.

    – Нет, я пригласил сегодня вас, потому что у меня есть к вам серьезный разговор.

    – Что за разговор? – спросил Эдик.

    – Пойдем посидим.

    Они спустились вниз и устроились за журнальным столиком в гостиной. Там было очень уютно, потому что горел камин. Дрова тихонько потрескивали. Алексей решил рассказать о своем ночном кошмаре.

    – А мне, братва, сегодня такой сон приснился – кошмарики просто!

    – Что за кошмарики? – поинтересовался Константин.

    – Да будто бы эти вчерашние злодеи ко мне на квартиру заехали и стали меня напрягать, прессовать…

    – Вчерашних злодеев, – усмехнулся Константин, – в столице давно нет. Я думаю, они оттягиваются в своем маленьком городишке. Мы уже с ребятами поработали, их коммерческие точки нашли. Когда за лавэ приедут – тут мы их и… – Константин щелкнул двумя пальцами, изобразив пистолетный выстрел.

    – Так что у тебя за дело к нам? – спросил Эдик.

    – Дело вот какое, братва. Пока девчонки не приехали, я хотел с вами серьезно поговорить. В общем, я как-то встречался с корешами из одной бригады, соседней, недалеко от нас…

    – Какой именно?

    – Братуха, давай не будем конкретно говорить, какой, с кем… Они нас знают, мы их знаем. Называть их не будем. У них идет следующая постановка. Все работают в общак. Но если ты находишь сам коммерсанта и сам можешь его вести, не прибегая к помощи всей структуры, то ты долю от этого коммерсанта имеешь себе на карман, – пояснил Константин. – Так вот, у меня есть пара коммерсантов на примете, которых можно раскрутить на хорошие лавэ.

    – Значит, – сказал Эдик, – ты предлагаешь бабки тырить, минуя кассу. Так получается? Что-то я тебя не пойму, братан!

    Алексей смотрел на Эдика. Тот начинал заводиться.

    – Я тебе так скажу, Костя, – продолжил Эдик. – Я тебя давно знаю. Давай с тобой так договоримся, что ты ничего не говорил, а мы ничего не слышали. Иначе, – Эдик вытянул указательный палец в сторону Константина, – я тебя сам лично, падла, кончу! Общак – дело святое, понял? И только благодаря тому, что я тебя знаю давно и мы с тобой прошли медные трубы и все остальное, я не буду закладывать тебя Сергею Михайловичу. Ты понял меня?

    – Да ладно, ладно… Я просто так, пробил ситуацию, – стал оправдываться Константин. – Все, забудем, братва… никакого разговора не было.

    – А если я узнаю, что ты крысятничать начал, – не унимался Эдик, – то я тебя…

    – Все, все, закрыли тему! – быстро сказал Константин и встал.

    – Ишь ты, что задумал, падла! – Эдик разошелся не на шутку. Он взял бутылку сухого вина, налил стакан, залпом выпил.

    – Все, все, братва, – успокоил их Алексей, – давайте не будем углубляться дальше, тема закрыта! Баста! – И он ударил рукой по столу.

    Тем временем к даче подъехала еще одна машина и начала сигналить.

    – О, телки приехали! – радостно сказал Константин, потирая руки, вероятно обрадовавшись не тому, что приехали женщины, а тому, что принявший неприятный оборот разговор уже не будет возобновлен. – Побегу встречать! – И он вышел из комнаты.

    Эдик чувствовал себя оскорбленным и сидел, насупившись.

    – Ишь, что задумал, падла! – не успокаивался он. – Я от него такого не ожидал!

    – Что ты так завелся? – спросил Алексей. – Деньги портят всех. Видишь – прикупил себе дачу, что-то еще хочет купить…

    – Леша, ты понимаешь, что это невозможно. Если мы все так будем делать, то у нас будет полная раздробленность, и нас любая падла задавит! Неужели ты этого не понимаешь? А то, что он купил себе дачу и хочет купить еще что-то, – это нормальное явление. Я его понимаю. И все будет нормально, если мы все будем вместе. Неужели ты этого не понимаешь?

    – Я понимаю. Я просто хочу тебе объяснить…

    – А что мне объяснять? За что меня агитировать?

    – Что там за телки приехали, проститутки, что ли? – Алексей перевел разговор на другую тему.

    – Ну вот, сразу проститутки… Кто тебе сказал, что мы имеем дело с проститутками? Девушки. Добровольно вызвались нас, так сказать, обслужить. Массаж сделать, – улыбнулся Эдик.

    – Понятно. Короче, братва из бригады Константина напрягла проституток «субботник» отработать?

    – Можно и так сказать.

    Через несколько минут женские голоса заполнили дачу. Приехали четыре девчонки. Три из них были достаточно симпатичными. Все сели в гостиной. Открыли бутылки с вином. Разлили по фужерам. Выпили. Начались шутки.

    Из ребят за столом сидели Эдик, Константин и Алексей. Молодые, которые привезли девчонок и готовили баню и шашлыки, за стол не садились. Они время от времени подносили шампуры с горячими кусочками баранины, с завистью поглядывая на старших.

    Вскоре была готова баня. Девчонки были уже достаточно пьяными и разогретыми. Все вместе повалили туда.

    Баня была просторной, чистой и ухоженной. В предбаннике стоял массивный деревянный стол с лавочками. На столе – самовар. Около самовара – бутылки с вином, джин, тоник и закуски.

    Девчонки, совершенно не стесняясь, тут же разделись. Эдик с Константином ходили завернутые в белые простыни, наподобие древнеримских патрициев. Алексей даже подколол Эдика:

    – Ты прямо как римский сенатор, патриций!

    – Какой еще такой патриций? – отозвался тот. – Ты что имеешь в виду? Что это за погоняло такое ты мне клеишь?

    – Ну вот, сразу погоняло… Ты хоть знаешь, кто такие патриции?

    – Не знаю. Блатные, что ли?

    Все рассмеялись.

    Алексей тоже разделся и решил не тянуть кота за хвост, а взять какую-нибудь девушку и уединиться с ней в бане, пока остальные гужуются в предбаннике. Ему приглянулась темноволосая, с короткой стрижкой, обладательница огромного бюста и бедер соответствующей ширины.

    Раньше у Алексея таких женщин не было – все больше попадались худышки. И он решил попробовать новый вариант.

    – Пойдем, потрешь мне спинку, – Алексей улыбнулся и протянул руку темноволосой.

    Она встала, при этом открылся ее округлый живот и ниже – красивый треугольник густых темных волос. Алексей впился в этот треугольник глазами.

    – «Песцом» моим в бане налюбуешься, что, первый раз увидел? – засмеялась девушка.

    Она взяла его за руку и вывела из-за стола. Заметив, что пенис Алексея уже встал, бросила его руку и, ухватившись за член у самого корня, потащила залившегося краской стыда парня за собой. Вслед им понеслись скабрезные шутки Эдика и Кости. Обернувшись, Алексей увидел разгоревшиеся глаза и плутоватые улыбки остальных девушек.

    Дверь в баню за ними захлопнулась. Оказавшись внутри, молодые люди кинулись друг другу в объятия. Обмениваясь страстными поцелуями, они медленно двигались в полутьме к широкой деревянной лавке.

    Почувствовав икрами ног что-то твердое, брюнетка начала опускаться на лавку, заваливая на себя Алексея. Худенькой партнерше Алексей не дал бы увлечь себя за собой – побоялся бы сделать ей больно, «раздавить» ее. А сейчас он, не сопротивляясь, последовал за толстушкой, чувствуя, что «посадка» будет мягкой. Так и получилось. У Алексея было ощущение, что он упал на хорошо взбитую перину, которая тут же обволокла его со всех сторон.

    Правой рукой партнерша притягивала Алексея к себе, а левой взяла его напряженный член и ввела в свое изнемогавшее от желания влагалище. Влажная и горячая плоть обхватила плоть Алексея. К его изумлению, она начала втягивать член в себя, а затем выталкивать наружу. При этом ритм движений нарастал, а Алексей не делал ровным счетом ничего. Он лишь чувствовал, что его член попал в какое-то мощное всасывающее устройство, крепко сжимавшее его.

    Так прошло минут пять. Алексей понял, что наступает оргазм – нараставшее возбуждение достигло пика, мышцы его сильно напряглись, и в этот момент он сам изо всех сил вдавил свой пенис в жадную плоть брюнетки и стал бурно кончать, издавая при этом стонущий звук, похожий на рев голодного медведя.

    Такое с ним было впервые. Раньше он оставался безмолвным, чем немало огорчал своих партнерш.

    Утробно хлюпающее влагалище моментально проглотило всю извергнутую Алексеем сперму и явно хотело еще, принявшись раскручивать его на второй заход подряд. Но он почувствовал себя настолько опустошенным, что сполз с лавки вбок, с трудом вырвав все еще стоявший член из сжимавших его мышц.

    Он встал, покачиваясь, и пошел в сауну, где лег на верхний полок, недалеко от печки.

    В сауне никого не было. Он отдыхал. Вдруг дверь открылась, вошел Константин. Лицо его было озабоченным.

    – Леха, там это… какие-то люди приехали незнакомые… В общем, ты отдыхай, а мы с Эдиком пойдем разберемся, что это за люди и зачем они приехали.

    – Может, помочь? – привстал Алексей. – У меня есть ствол…

    – Какой еще ствол? А вдруг это менты? Они на бандюков не похожи. Лежи, отдыхай, мы с Эдиком сами все узнаем. – И Константин закрыл дверь.

    Странные мысли стали лезть в голову Алексея: а вдруг это приехали те, самозванцы, бандюки? Может, сон был в руку? А с другой стороны, могла и милиция приехать…

    Вскоре во дворе послышались мужские голоса. Алексей разобрал знакомый голос, но не мог вспомнить чей. Судя по тому, что никто не кричал, не ругался, это были не бандюки и не менты. Вероятно, какие-то знакомые.

    Алексей снова расслабился и сел, облокотившись на полок. Неожиданно дверь открылась, в сауну вошел полный мужчина в дубленке, в ондатровой шапке, с мохеровым шарфом на шее и молча сел на нижний полок. Алексей удивленно посмотрел на него, он не мог понять, как это в парной, где температура 80–90 градусов, может сидеть мужчина, одетый по-зимнему. Но ботинки, обратил внимание Алексей, у мужчины отсутствовали. Он был босиком.

    Алексей ничего не понимал. Мужчина же ничего не говорил. Он сидел, опустив голову. Алексей стал спускаться. Тут дверь снова открылась, и в баню вошел Марат в спортивных брюках и с голым торсом. Алексей впервые видел торс Марата. Там были изображены колокола двух церквушек. Значит, Марат два раза был в зоне.

    Марат увидел Алексея:

    – О, Леха! Кореш, братуха, рад тебя видеть! А я не знал, что ты тут паришься! Я лоха запустил, думал, тут никого нет, – извиняющимся тоном стал говорить Марат. – Как жизнь, как отдыхаешь?

    – Да ничего. А что это за экскурсию ты сюда привел? – Алексей кивнул на одетого по-зимнему человека.

    Выражение лица Марата резко изменилось. Его тон стал грозным.

    – Ну что, лох? Посидел, подумал, откуда тебе 20 тысяч баксов взять? – Он быстро наклонился к мужчине. Тот задрожал.

    – Я уже говорил, у меня нет таких денег…

    – А ты посиди еще тут, подумай! – сказал Марат. – Мало времени прошло. Пять минут всего сидишь. Есть еще время, чтобы вспомнить. Леха, пойдем чего-нибудь холодненького выпьем! – Марат взял Алексея за плечо и вывел его из бани.

    – Ты что делаешь? – спросил Алексей.

    – Как что? Профилактическое мероприятие провожу с коммерсантом!..

    – С каким, с «подшефным», что ли?

    – А с каким же еще? Чужого, что ли, я сюда повезу? – хмыкнул Марат.

    – Значит, ты выбиваешь из него 20 тысяч долларов?

    – Да. На общак.

    – Вроде сегодня суббота, все отдыхать должны, – подколол его Алексей. – А ты, смотрю, без выходных работаешь?

    – Братан, ситуация фартовая подвернулась. Надо было его «развести». Я его «развожу». Я думаю, Серега одобрит, когда я ему 20 тысяч на блюдечке принесу. Пойдем выпьем чего-нибудь!

    Когда они вошли в гостиную, там были Эдик, Константин, еще один бригадир, который приехал с Маратом. Девчонок не было. Они сидели на террасе, обсуждая какие-то свои проблемы. Алексей заметил среди них брюнетку. Доносился разговор о какой-то стильной одежде, которую одна из них недавно купила в каком-то дорогом магазине Москвы.

    Костя держал в руках листок бумаги, где, как заметил Алексей, были начерчены квадратики, от них в разные стороны отходили стрелки. На одном из квадратиков он увидел надпись «лох», над ним надпись – «крыша». Стрелка от «крыши» уходила к квадрату с надписью «структура», следующая стрелка шла к квадрату «лох № 2».

    – Что это у вас тут? – поинтересовался Алексей.

    – Леха, братуха! А мы думали, ты окончательно там, с девчонками, застрял, – сказал Костя.

    – Пришел посмотреть, что вы тут делаете.

    – Подходи ближе, садись. Мы обсуждаем новую схему нашей деятельности.

    – Что это?

    – Выколачивание долгов, «разводка».

    В начале девяностых годов выколачиванием долгов занимались практически все преступные группировки Москвы. Это было очень прибыльным и, в общем-то, официальным бизнесом криминальных структур. Предпосылки для этого бизнеса были очевидны. Многие предприниматели сколотили значительные капиталы, но никому не хотелось остановиться на достигнутом. Они стали наращивать обороты. Но в любом бизнесе есть так называемый предпринимательский риск, когда, в силу определенных обстоятельств, у коммерсанта какой-то проект проваливается. Тогда у партнера или у того, кто ссудил деньги, возникают определенные проблемы, так как он не получает свою долю. Необходим возврат долгов. Он происходит по такой схеме. Практически у каждого коммерсанта есть своя охранная фирма. Эта фирма – полукриминальная структура, тесно связанная с бандитами. Коммерсант поручал своей охранной фирме получить деньги обратно. Охранная же фирма обращалась в соответствующие криминальные структуры.

    Изучив все необходимые документы по бизнесу, «крыша» одного коммерсанта связывалась с «крышей» другого коммерсанта – должника, и назначалась стрелка. На стрелку приезжали бригадиры или старшие. Просмотрев документы и обсудив различные варианты решения проблемы, братва всегда находила между собой общий язык. Никому не было выгодно идти на обострение отношений. Поэтому братва старалась улаживать проблемы мирным путем, за счет коммерсантов. Одному из коммерсантов объясняли, что он не прав и должен заплатить. Так происходила пресловутая «разводка». Коммерсант-должник при этом уже вынужден был выплачивать не только долги, но и так называемые штрафные санкции и компенсацию за моральный ущерб и беспокойство соответствующей бригады. Поэтому сумма таких выплат часто бывала немалой.

    Теперь уже в каждой криминальной структуре, в том числе и у Михея, образовалась бригада по вышибанию долгов. Вот такую бригаду и возглавлял Марат. Он славился своей жесткостью, силой и бескомпромиссностью в отношении коммерсантов. О его жестокости ходили по Москве легенды.

    Разговор продолжил Эдик:

    – Я предлагаю следующую схему. Надо набрать коммерсантов-предпринимателей, лучше всего таких, которые уже проявили себя в бизнесе. После этого мы даем им деньги и запускаем этих ребят в соответствующие структуры, достаточно богатые и зажиточные, с каким-нибудь обалденным проектом. Потом, в силу определенных обстоятельств, проект буксует. А наши коммерсанты уже понесли затраты.

    – И что дальше? – спросил Костя.

    – А дальше – приезжает Марат со своими ребятами и говорит: платите, вы нам должны деньги. Вот и все, простая схема! В принципе, ему даже ничего не надо делать, только иметь документы, что он дал им взаймы, вложил свои деньги, потратил, а еще лучше – что эти деньги были пущены на ветер именно по вине этого толстого коммерсанта, лоха, обозначенного вот здесь, – Эдик ткнул пальцем в один из квадратиков схемы.

    – Короче, – сказал Константин, – ты предлагаешь стопроцентную «разводку». Мы запускаем, а все «косяки» ложатся на Марата. Марат, бригадир Михея, занимается «разводкой»! Ты думаешь, эти коммерсанты такие стопроцентные лохи? Думаешь, нас не расколют? Один, два раза можно такое провести, а на третий раз нас раскроют. Опять же, не надо забывать про имидж. Что говорит Сергей Михайлович по поводу нашего имиджа?

    – Подожди, подожди, – перебил его Эдик. – Я не пойму, Костя, что это ты на меня напираешь? Или полчаса назад от тебя не было другого предложения? Или я что-то путаю?

    – Что за предложение? – поинтересовался Марат.

    – Да это мы так, о своем… Про баб, – сказал Эдик.

    – А чего про баб? Что за бабы? Чего о них говорить-то?

    – Марат, не встревай в наш разговор, – одернул его Эдик. – Лучше посмотри, как бы твой коммерсант в бане в копченого не превратился!

    – Ой, братва, я же забыл совсем про него! – стукнул себя по голове Марат. – Может, действительно он уже концы отдал? Побегу быстрее… – И Марат выскочил из гостиной.

    Минут через десять Марат вернулся с коммерсантом.

    Лицо коммерсанта было очень бледным. Он еле дышал и трясся. С одежды капала вода.

    – Ничего, ничего, здесь ты остынешь, – Марат ласково поглаживал его по мокрой шапке.

    – Что случилось? – спросил Эдик.

    – Прибежал в баню, а он лежит без сознания. Я его водой холодной окатил, в чувство привел. Думал, умер уже, а он живучий оказался!

    – Слушай, Марат, завязывай со своим криминалом! Мы здесь отдыхаем, понял? – раздраженно сказал Эдик.

    – Да что вы, пацаны, нет проблем! Мы уже обо всем с ним договорились. Лох скоро нам пришлет бабки, так что вопросов нет. Иди, лох, выпей с нами винца!

    Марат налил стакан сухого. Коммерсант с жадностью осушил его. Алексей видел, в каком психическом состоянии находился коммерсант, и думал, что тому не позавидуешь.

    Вскоре Марат, приехавший с ним бригадир и коммерсант покинули дачу.

    Ближе к вечеру с дачи уехали и Эдик с Алексеем. Константин остался с девицами.

    На следующий день с утра Сергей позвонил Алексею и попросил подъехать в офис. Сказал, что есть для него одна задача, суть которой объяснит Андрей. Самого Сергея не будет.

    Алексей приехал в офис. Посетителей было немного. В приемной сидели несколько человек, среди них он узнал недавно назначенного бригадира Андрея. Это был темноволосый парень лет двадцати восьми. Завидев Алексея, он привстал и обратился к нему:

    – Алексей, есть срочное дело. Проблемка одна выскочила… Сергей сказал, что мы с тобой этим делом займемся.

    – Заходи, – сказал Алексей, пропуская его в кабинет Сергея. – Здесь поговорим. Что случилось? Опять пацаны с кем-то помахались?

    – Нет, не то. Ты знаешь, что у нас есть подшефное хозяйство в Подмосковье, – сказал Андрей.

    Алексей слышал про это хозяйство. Туда Сергей с Виталиком вложили определенную сумму денег. За это хозяйство отчисляло группировке процент от прибыли. Кроме того, империя Сергея обеспечивала ему «крышу».

    – Так вот, такая проблема, – продолжил Андрей. – До недавнего времени все там было нормально. Вдруг появляются снежинские и чего-то там вынюхивают.

    – Это еще кто такие?

    – Ой, столько слухов о них ходит! Снежинск – это городок за Уралом. Оттуда приехала небольшая бригада – шесть-семь человек, спортсмены, «отмороженные».

    – И что дальше?

    – Они хотят с нами стрелку забить.

    – На предмет чего?

    – Не знаю, не говорят. Просто сказали – передай старшему, что надо встретиться.

    – Так, – протянул Алексей. – Как ты думаешь, о чем они хотят говорить?

    – За ними столько слухов ходит… – повторил Андрей.

    – Например?

    – Крови за ними много. Вора убили, Гиви, – говорят, это они сделали… Глобуса тоже, еще двоих-троих – все их рук дело. То есть ребята рвутся к пирогу, идут на передел и не смотрят ни на звания, ни на имена. Ребята «отмороженные». Берут не числом, а беспределом.

    – И ты думаешь, они на нас «наезжать» собираются?

    – Это вряд ли, их слишком мало. Но что-то они все же задумали. Трупов за ними много и крови… И еще, как я знаю, за ними стоят покровители…

    – Какие?

    – Разные высказывают мнения. Но многие говорят, что за ними погоны стоят.

    – Хорошо, – решил Алексей, – на стрелку мы поедем. Созвонись с ними и дай «добро». Давай завтра, у гостиницы… – он назвал гостиницу, – в холле часов в пять. Подтяни Эдика и свою бригаду возьми для подстраховки, человек восемь-десять в разных местах расставь. Мы встречаемся в этой гостинице без десяти пять. Не опаздывай!

    Мысли о заезжей бригаде не покидали Алексея целый день. Он вспомнил, что и вправду есть такие снежинские, о которых ходит недобрая слава, – за ними много крови. Но доказано ничего не было.

    Ровно без десяти пять на другой день около фешенебельной гостиницы в центре Москвы начала собираться бригада Андрея. Часть осталась на подступах, человек пять сели за столики в баре. Появился Эдик. Алексей с Эдиком заняли столик, Андрей – на входе. Вскоре в гостиницу вошли пятеро коротко стриженных пацанов, одинаково одетых – в черных куртках, в темных брюках. С ними шли еще двое, но уже в плащах. Подойдя к столику, они поздоровались и представились. Одного звали Кирилл, другого – Игнат. Им было лет по тридцать пять. Мощные шеи говорили о том, что в прошлом оба были спортсменами. Алексей перехватил их недобрые взгляды, направленные на него. Таких взглядов он давно не видел. В них было что-то волчье.

    Ребята начали издалека.

    – Синица, мы много о тебе слышали, – обратился к нему Игнат. – А ты про нас слышал?

    – По Москве всякие слухи ходят… – уклончиво ответил Алексей.

    – А ты слухам не верь! – сказал Кирилл. – Ты верь нам, тому, что мы будем говорить.

    – Так в чем проблемы, братки?

    – Какие могут быть проблемы? Мы все свои проблемы решаем сами. У нас к вам предложение. Мы в Москве уже некоторое время работаем. Сейчас решили немного расшириться. И хотим работать вместе с вами.

    – Вместе с нами? – переспросил удивленно Алексей.

    – Да.

    – А почему вы выбрали именно нас?

    – Ну, кто вас не знает! У вас уже имя громкое, плюс связи в ментуре, плюс связи в политике, среди коммерсантов. А мы – достаточно эффективная команда, – пояснил Игнат.

    – Что это значит?

    – Ты что, не понимаешь? Мы четко умеем решать проблемы. Если что задумали – то все решаем. Так когда начнем работать вместе?

    – Понимаете, братва, – сказал Алексей, – я вам сейчас ответить не могу. У меня есть старшие. Вы их, вероятно, знаете. Я должен с ними переговорить. Вопрос-то серьезный. На каких условиях, что и как…

    – Условия такие. Мы вливаемся в вашу команду, но работаем самостоятельно, используя ваше название. Конечно, отбашляем лавэ в общак.

    – Короче, вы хотите работать под нашим именем?

    – Да, – подтвердил Игнат.

    – Я не знаю, как отнесутся к этому старшие, им решать, – сказал Алексей, – но у нас есть определенная внутренняя политика, которой мы придерживаемся. И я не хочу, чтобы баланс внутри нашей организации был нарушен.

    – О чем ты? Говори конкретно! – произнес Кирилл.

    – Вдруг возникнет война…

    – Из-за нас, что ли?

    – Может, и из-за вас.

    – Ну, брат, ты что-то загнул! Какая война, с кем? Мы мирные люди, спокойно живем, ни с кем не воюем!

    – Да, но мне известно, что вас многие структуры разыскивают.

    – Пускай ищут! Мы ни от кого не прячемся. Только найти что-то нас никто не может… – усмехнулся Кирилл.

    – В общем, братан, ты со старшими переговори, через несколько дней стрелку забьем, встретимся и переговорим. Я думаю, что вопрос будет решен нормально. А то, не дай бог, война, как ты сам сказал, начнется… Вам же люди нужны будут. А у нас люди серьезные, – закончил разговор Игнат.

    Все пожали друг другу руки и вышли из зала.


    Назавтра Алексей сидел со своими ребятами в ресторане гостиницы «Метрополь». Он обсуждал с ними текущие дела группировки. Зал был неполным, посетители в основном иностранцы и российские бизнесмены.

    – Алексей, смотри, кажется, в углу блатные сидят! – обратился к Алексею Саша, молодой паренек, принятый в группировку недавно и выполняющий роль водителя-оруженосца.

    Алексей обернулся. Через три столика сидели четверо мужчин с короткими стрижками, в темных костюмах, черных водолазках или рубашках. Говорили они достаточно тихо и время от времени осматривали зал. На их столике, помимо заказанных яств-деликатесов, лежали мобильные телефоны и миниатюрные переносные рации, через которые они время от времени получали сигналы от охраны, стоящей на улице.

    Алексей повернулся к своим товарищам и сказал:

    – Ну и что? Сидят и сидят. Мы их не трогаем, они нас не трогают. Отдыхаем!

    Но вскоре к столику в углу подошел пятый посетитель, он сел и внимательно огляделся. И вдруг Алексей услышал голос:

    – Синица, это ты?

    Алексей обернулся и увидел Колю Воркуту, с которым сидел последний раз в одной камере в Бутырке.

    – О, какая встреча! – отозвался он.

    – А я думаю – ты или не ты? Пересаживайся ко мне!

    Алексей подошел к их столику.

    – Садись! – Воркута показал на свободный стул.

    Алексей присел.

    – Знакомьтесь, – обратился Коля к своим спутникам, – братишка мой, Синица. Вместе «отдыхали» в одной хате.

    – Здорово, бродяга! – Каждый из сидящих пожал ему руку. Кто-то представился, кто-то нет.

    – Как это ты вышел? – спросил Алексей у Коли.

    – Ну, так и вышел… Суд был.

    – Из суда вышел?

    – Да. У меня же наркотики нашли. Адвокат помог здорово. Там такая ситуация. Провели экспертизу. Менты в экспертизе указали тот же вес наркотиков, который был у меня изъят, – подбросили мне, гады! А адвокат доказал, что при экспертизе определенная часть наркотиков усушивается. Таким образом, налицо была подтасовка. И меня освободили. Вот так! Хитро, да? А как у тебя-то дела?

    – Да вот, проблемы с новыми бригадами появились, – пожаловался Алексей.

    – Ну, давай поговорим.

    Они пересели за соседний столик. Алексей начал рассказывать Воркуте о своих проблемах. Неожиданно Воркута предложил:

    – Слушай, давай съездим в один городок, развеемся, мне туда по делам надо и вора одного навестить. Там и поговорим. А то тут не получается.

    – А как мы встретимся?

    – Запиши номер моего мобильного и дай мне свой.

    Через два дня они созвонились и поехали во Владимир.

    В знаменитом Владимирском централе – крытой тюрьме – сидел дружок Воркуты, которого он должен был навестить.

    Путь во Владимир занял три часа на машине, так как дорога была узкая и местами покрыта льдом. На подъезде к городу их встретила владимирская машина, в ней находились местные авторитеты.

    – Знакомься – Боря, – представил Воркута Алексею одного из них.

    – Боря Владимирский, – произнес человек, встречавший их от владимирской братвы. – Я вам здесь хату присмотрел хорошую. Сейчас мы вас туда проводим.

    – Все, договорились. Полный тип-топ.

    Через несколько минут машины подъехали к коттеджу.

    – Здесь лох один жил, ну, мы у него, сам понимаешь…

    Коттедж был двухэтажный и достаточно массивный. Выяснилось, что в нем жил коммерсант, но затем у него возникли проблемы с братвой, и за различные долги, по которым был включен «счетчик», у него этот коттедж реквизировали. Коммерсант написал какие-то заявления в милицию, но вскоре бесследно исчез.

    Целый вечер они сидели в коттедже у горящего камина, и Боря рассказывал о жизни владимирской братвы, о том, что иногда к ним приезжают «черные», происходят «разборки» с другими городами.

    Когда Боря Владимирский уехал, Алексей остался с Колей Воркутой и хотел рассказать о ситуации с новой заезжей бригадой.

    Коля, едва Алексей начал говорить, перебил его:

    – Давай-ка мы к этому разговору после вернемся. А сейчас, извини, я отдыхать пойду. Завтра у меня тяжелый день, будет встреча с одним дружком. А тебе Боря помощника даст, ты с ним по городу покатайся, посмотри, что к чему.

    Утром к коттеджу подъехали две машины. Одна забрала Колю Воркуту и повезла на встречу с дружком, на другой приехал помощник Бори Гена. Алексей сел с ним в машину, и они отправились в город.

    Владимир оказался городом небольшим. Дома трех– и пятиэтажные, редко встречались девятиэтажки. Торговля – как в эпоху социализма: никаких коммерческих магазинов, две-три палатки. В городе три больших здания. Одно – бывший обком партии, другое – исполком, третье здание – управление КГБ, теперь ФСБ Владимирской области.

    Гена все показывал, много рассказывал о городе. Потом они заехали в ресторан пообедать, и Гена предложил:

    – Может, на вечер девочек позовем?

    – Да нет, я буду Колю ждать.

    Гена отвез Алексея в коттедж, и он стал ждать Воркуту.

    Коля вернулся радостный, шутил. Выслушав рассказ Алексея о поездке по городу, сказал:

    – А сейчас поедем в другой ресторан.

    Через час они уже сидели в отдельном кабинете на втором этаже уютного ресторана. Кроме них и Бори Владимирского, было еще несколько внушительного вида мужчин, некоторые из них – кавказской наружности. Столы были уставлены дорогими, вкусными блюдами. Вечер начался неожиданно:

    – Ну что, Колюша, братишка, поздравляем тебя с принятием новой масти!

    – Стал ты, Коля, законником!

    Тут Алексей узнал, что, оказывается, во Владимирском централе состоялась стрелка – встреча воров в законе, тех, кто томился на нарах, и тех, кто нелегально проник с воли. На ней «крестили» Колю Воркуту. Теперь он стал вором в законе.

    Коля Воркута, обратившись к сидящим, представил Алексея как брата. Все уважительно кивнули.

    Разговоры плавно перешли на новые бригады рэкетиров, которые отрицают воровскую идею. Алексей, воспользовавшись случаем, стал рассказывать о подлости лжесолнцевских и о своей последней встрече с бригадой из Снежинска.

    Один из присутствующих спросил:

    – А что, разве эти беспредельщики еще живы, их еще не завалили? Мы ведь писали «малявы», и все ставили на них свои подписи – смертный приговор выносили, а они над нами смеются!

    – Вот что я думаю, Алексей, – сказал Воркута. – На стрелке со снежинскими ты дай согласие – обговори, конечно, мою идею со своими старшими – на их вступление в вашу группировку. И тут же поручи им найти и ликвидировать бригаду лжесолнцевских. Им деваться некуда будет – они же должны хотя бы в самом начале показать себя с хорошей стороны. Так что согласятся как миленькие. А поскольку по нашему воровскому закону они приговорены, то когда они свою работу сделают, мы сделаем свою.

    По возвращении в Москву Алексей обо всем подробно проинформировал Сергея.

    – Отличная идея у этого парня, у Коли Воркуты. Надо будет подумать, как потом его отблагодарить. И ты молодец, Алексей. Проявил хорошую инициативу – растешь, братан. Так и должен себя вести один из руководителей нашей группировки. А теперь договорись со снежинскими о стрелке, действуй по этому плану.

    Алексей вызвал Андрея и велел забить стрелку со снежинскими.

    На следующий день двое снежинских – Игнат и Кирилл – при-ехали в ресторан «Националь». Алексей с Андреем уже ждали их за столом, сервированным на четверых.

    – Привет, братаны, – сказал Алексей, увидев подходивших к столу снежинских. – Садитесь.

    – Обсудили наше предложение? – спросил Игнат.

    – Обсудили.

    – И что?

    – Старшие уполномочили меня сказать, что ваше предложение нам подходит. Можете считать, что вы все приняты в солнцевскую группировку. Пользуйтесь нашим именем без проблем. И еще Сергей просил меня передать вам одну его просьбу. Кстати, это теперь и в ваших интересах. Дело в том, что появилась бригада беспредельщиков, которая работает под нашу марку – называют себя солнцевскими. Своими действиями они серьезно подрывают наш авторитет, а теперь, соответственно, и ваш. У нас с ними была стрелка, так они обстреляли нас из автоматов. С тех пор поймать их не можем. А ты, Игнат, говорил, что, если вы за что возьметесь, у вас все получается. Вот вас Сергей и просит – найдите их и завалите.

    – Сделаем, раз мы теперь компаньоны. Считайте, они уже покойники. А теперь давайте выпьем за наше сотрудничество. Налей всем, Кирилл.

    «Компаньоны» чокнулись и дружно выпили.

    После стрелки в «Национале» прошло два дня. Утром в квартире Алексея раздался телефонный звонок. Это был Коля Воркута.

    – Привет, Леха! Ты уже проснулся? Слыхал, что солнцевские бригады на Центральном рынке учудили?

    – Привет! Я вчера поздно лег, – ответил Алексей, позевывая, – ты имеешь в виду…

    – Правильно понимаешь, кого я имею в виду. Так вот, слушай, об этом даже по радио передали. Две бригады солнцевских устроили на рынке разборку. Дело было так. Одна бригада стала там в последнее время появляться и теснить какого-то коммерсанта, хотя, вообще-то говоря, это не их территория. А тут вчера вторая бригада подтянулась. Как и первые, вновь прибывшие сразу заявили, что они – солнцевские. Потом без дальнейших разговоров открыли стрельбу из волын по первой бригаде. А тем деваться было некуда – они открыли ответный огонь из автоматов. На рынке такое началось, ты себе не представляешь! Короче говоря, обе бригады за пару минут полностью перестреляли друг друга. Да еще несколько торговцев и покупателей пострадало. По радио передали – десять убитых и пять тяжелораненых. Есть еще легкораненые. Вот такие дела, братан. Думаю, эту новость будут по всем станциям передавать. Ты послушай и Сереге вашему скажи.

    – Спасибо, Коля. Ты меня ошарашил этой новостью.

    – Пока, братан.

    – Пока.

    После побоища на Центральном рынке руоповцы, разумеется, кинулись трясти лидеров солнцевских, но у всех было хорошее алиби, да и никто из свидетелей не видел их на рынке. А на все остальные вопросы был один ответ:

    – Тех людей, что были на рынке, мы не знаем, и к нам они не имеют никакого отношения. А за то, что они себя солнцевскими называли, мы не отвечаем.

    Прошло несколько дней. Алексей радовался – надо же, одним выстрелом удалось убить двух зайцев. Особенно хорошо то, что «зайцы» сами перестреляли друг друга.

    Пока проблема лжесолнцевских и снежинских не была решена, он чувствовал себя неуютно, был подавлен. А теперь он мог успокоиться и вернуться к тому образу жизни, который стал вести в последнее время: Алексей ездил уже на престижной иномарке, купил несколько дорогих костюмов и к ним красивые галстуки. Внешний облик «нового русского» импонировал Алексею. Он любил поужинать в дорогом ресторане, а поздним вечером закатиться в какой-нибудь ночной клуб либо казино и провести время за рулеткой или покером. В игре ему везло мало. Он уже проиграл больше 40 тысяч долларов.

    Особенно Алексею нравилось бывать в казино «Эльдорадо», над которым солнцевские держали «крышу». Неплохо было посидеть в кабинете у Максима Степанова за чашечкой вкусного кофе и послушать байки Макса об американской жизни, о его знакомстве с крутыми с Брайтон-Бич. Иногда при нем Степанову кто-то звонил, тогда тот брал свой чемоданчик, телохранителей и выезжал на встречу. Алексей догадывался, что Степанов промышляет подпольным ростовщичеством, давая крупные суммы денег своим знакомым или знакомым знакомых. При этом он никогда не брал расписок. Это был его имидж – мол, я такой крутой, что расписки мне не нужны, куда ты от меня денешься, все равно, если деньги не вернешь, тебя найдут!

    Но однажды случилось ЧП. Сергей позвонил на мобильный Алексею, когда тот был в дороге.

    – Леша, здорово! Ты сейчас где?

    – В городе.

    – А где именно?

    – В районе Смоленской.

    – Слушай, давай-ка на Арбат, к Степанычу. Разговор есть. Я там буду минут через пятнадцать.

    Через четверть часа Алексей подъехал к казино Максима. У входа уже стояла машина Сергея, он как раз выходил из нее. Алексей и Сергей вместе вошли внутрь. Поскольку до вечера было еще далеко, то и посетителей в казино было мало.

    Войдя в кабинет, они увидели Степанова. С его лысой головы тек пот. Он был в скверном состоянии. Обычно улыбающийся, со светскими, аристократическими манерами, сейчас он ругался, время от времени сплевывал в пепельницу. Вскоре выяснилась суть проблемы. Степанов действительно занимался ростовщичеством. Он дал одному игроку-картежнику триста тысяч баксов. Тот не возвращал долг, тянул время, а потом стал прятаться от Степанова. Вот Максим и обратился к Сергею и Алексею с просьбой найти этого картежника и разобраться с ним.

    Выслушав его, Сергей сказал:

    – Говорил я тебе, Степаныч, опасное это дело – деньги давать в долг! Да еще без всякого залога, под бешеные проценты.

    – Ты прав, Сергей, – согласился Максим, – но что теперь делать? Игра сыграна! Надо деньги вернуть, фраера на место поставить, проучить козла этого! Откомандируй своих мальчиков, пускай они по городу его поищут. Я уже созвонился со многими ночными клубами, переговорил с директорами, чтобы они помогли мне его найти. Твои мальчики быстро его отроют!

    – Степаныч, пойми, я к тебе хорошо отношусь, – проговорил Сергей, – и высоко тебя ценю. Но, извини, народ у меня серьезный и занимается солидными делами. Отрывать их от объектов мне тяжело.

    – Послушай, Сергей Михайлович, – заявил ему Степанов. – От моего благополучия и спокойствия зависит и твой доход. Ты что, не понимаешь этого? Неужели тебе твой бизнес и твой партнер не дороги? Неужели ты мне откажешь в помощи?

    – Ладно, Степаныч, что ты уж так сразу на меня «наезжаешь»? – улыбнулся Сергей. – Поможем мы тебе, не волнуйся. Давай, описывай подробно моим мальчикам, кто тебя кинул.

    – Вот это другой разговор! – обрадовался Максим. – Кому описывать?

    – Вот, Алексею.

    – Алексей, – обратился к нему Степанов, – говорят, ты часто бываешь в казино и ночных клубах. Отыщи этого фраера, может, кто его видел, знает…

    – Ясно, сделаем, – сказал Алексей. – Я постараюсь найти тебе, Степаныч, этого козла!

    – С меня большая премия! – добавил Степанов. – Подъезжай сегодня вечерком, у нас девочки будут, новая стриптиз-программа. Поужинаем, поговорим, с девочками развлечемся…

    Сергей и Алексей покинули кабинет Степаныча. В тот же день им удалось узнать, что человеком, который «кинул» Степанова, был Миша Питерский по кличке Француз, полученной им за элегантные светские манеры. Француз был профессиональным картежником. Он начал свою карьеру еще до перестроечных времен, когда картежники собирались на квартирах или дачах и играли по ночам. Тогда он на картах сделал свое состояние. Кроме игры в карты, Француз частенько баловался тем, что, взяв у кого-нибудь крупную сумму, не возвращал ее, заявляя при этом, что попал в ту или иную переделку. Иногда Француза за такие дела сильно били, но убить его никто не решался, а суммы обычно списывались.

    Алексей побывал во всех клубах и казино, оповестил братву и завсегдатаев этих мест, что ищет Француза, полагая, что информация быстро дойдет до того и тот, почувствовав серьезность намерений людей Михея, сам поспешит вернуть деньги Степанычу. Но никакой информации от Француза не поступало. Тогда Алексей решил предпринять следующее. Он сообщил многим людям, что Французу дается три дня, если же через три дня он не откликнется, у него могут возникнуть очень большие неприятности.

    Не прошло и двух дней, как Француз позвонил Степанычу. Тот тут же перезвонил Алексею:

    – Лешенька, все чудненько! Все сработало! Этот падла обещал приехать и завезти деньги. Но, Лешенька, я ему плохо верю, потому что этот сучара не хочет заходить ко мне в заведение. Он сказал: будь около подъезда, я подойду и отдам тебе лавэ. Леша, дорогуша, ты подъезжай завтра в двенадцать дня к моему заведению, посиди в машине, подстрахуй меня, на всякий случай!

    – Нет базара! – ответил Алексей. – Сделаем все в лучшем виде.

    – Может, кого-то из бойцов прихватишь?

    – Обижаешь, Степаныч! Не думай об этом.

    Звонить Сергею и ставить его в известность о том, что Француз найден, Алексей пока не стал. Он решил сказать ему об этом, когда доведет дело до конца.

    На другой день ровно в полдень Алексей припарковал машину напротив казино «Эльдорадо». Заглушив мотор, он опустил стекло и стал дышать свежим воздухом. Холодало. Приближалась зима.

    Пока на улице никого не было. Вскоре у входа появился Степаныч. Он был в распахнутой дубленке рыжего цвета, в белоснежной рубашке с артистической «бабочкой», в темном костюме, в шапке. Сунув руки в карманы брюк, он поеживался от холодного ветра, время от времени поглядывая на часы. А было уже десять минут первого.

    Прошло еще пять минут, но Француз не появлялся. Алексей понял, что, видимо, тот не придет вообще. Он медленно вылез из машины и не спеша направился в сторону Максима, который заметил его и помахал ему рукой.

    Когда до Степаныча оставалось метров шесть, Алексей услышал два негромких хлопка. Он увидел, как Степаныч медленно опускался на землю. По лбу его текла струйка крови, а на белой рубашке расплывалось кровавое пятно. Это были снайперские выстрелы. Степаныч что-то пытался сказать, но сил у него не было. Выбежали охранники, заметались, вытащили стволы и стали смотреть куда-то вверх. Неожиданно заскрипели тормоза, и серая «Волга» остановилась у входа в казино. Какие-то мужики с пистолетами и рациями выскочили из машины. Алексей сразу узнал среди них Угрюмова.

    – Всем оставаться на местах! РУОП! – закричал Михаил.

    Наконец-то многодневная бесплодная слежка Угрюмова за Степановым дала результат. Оправдывая свою кличку Упор, он «уперся рогом» и отказывался снять наблюдение с владельца престижного казино, хотя начальство давно дало «отбой». И вот только что в поле его зрения попал Алексей Синицын, который, по мнению Угрюмова, явно следил за Степановым. И тут же раздались смертельные выстрелы. Правда, было непонятно, кто стрелял.

    – Синицына – в наручники! – скомандовал Угрюмов.

    Через две секунды Алексей уже был в наручниках. Один из оперативников подбежал к Степанычу, наклонился к нему. Другие держали стволы, направленные в сторону охранников, стоявших с поднятыми руками. Через пятнадцать минут у входа в «Эльдорадо» было уже несколько машин милиции, приехала «Скорая помощь». Появились важные милицейские чиновники.

    Алексей стоял в наручниках под дулом автомата, наведенного на него спецназовцем в камуфляжной форме.

    Милицейские чины заходили в казино, часто говорили по телефону. Наконец была дана команда, относящаяся к Алексею:

    – Этого – на Шаболовку! На базу!

    Алексея быстро затолкали в серую «Волгу» и повезли на Шаболовку. Там его сразу подвергли жесткому допросу обо всем, что касалось Степаныча и казино «Эльдорадо». Алексей твердил одно:

    – Я ничего не знаю.

    А дело было в том, что информатор руоповцев из солнцевских, видимо, стремясь как-то выслужиться, передал своим хозяевам фантастическую информацию о том, что руководство группировки приняло решение устранить Степанова, чтобы его дочь получила казино по наследству. А кто-то из руководства группировки якобы должен был на ней жениться, чтобы таким образом полностью прибрать к рукам это высокодоходное предприятие.

    Основываясь на этой информации, после убийства Степанова РУОП осуществил мероприятия по задержанию лидеров солнцевской группировки. Вслед за Алексеем на Шаболовку доставили и Сергея, Виталика, Эдика, Костю и Марата.

    Улучив момент, Алексей перебросился парой слов с Виталиком. Оказалось, его «Мерседес» тормознули работники ГАИ, затем дорогу заблокировали, из подъехавшей машины выскочили собровцы в камуфляжной форме с автоматами и выволокли растерявшегося Виталика из машины. При обыске у него в багажнике нашли какой-то крупнокалиберный револьвер.

    Допросить задержанных приехали следователи из городской прокуратуры. Появились и адвокаты, которые уже оказывали правовые услуги Михееву и его компании.

    В здании РУОПа стали раздаваться звонки. Больше других оперативников негодовал Михаил Угрюмов:

    – Что за люди! Ведь явные бандиты! Сколько же у них покровителей! Вот опять звонок, от генерала – за что задержали невиновных? Прямо такие они невиновные! Посмотрите на них! – Он махнул рукой в сторону Алексея и Сергея. – Совершенно ничего не сделали!

    Угрюмова прервал Сергей:

    – Слушай, начальник, хорош канитель разводить, давай конкретно, что против меня имеешь? Предъявляй или отпускай!

    Угрюмов еще больше разозлился:

    – Я тебе сейчас предъявлю! Я тебя по полной программе «упакую»! По всем статьям Уголовного кодекса! Михей, ты просто обнаглел! Даже если тебя сегодня и выпустят, я тебе здесь жизни не дам. Я с тобой до конца разберусь! Слово офицера даю! – почти кричал Угрюмов. – Думаешь, если ты своим покровителям лавэ башляешь, – он перешел на уголовный жаргон, – то они всю жизнь тебя будут выдергивать? Ничего, пускай! А я тебя всю жизнь буду ловить – пока работаю, пока жив!

    К вечеру в кабинет Угрюмова вошел Вадим Ушаков. Он был мрачен.

    – Этого, – указал он на Сергея, – выпустить. Звонили из прокуратуры города.

    – Ну вот, – потирая ладони, сказал толстый адвокат, – что я вам говорил!

    – Молодец, молодец! – обрадовался Сергей.

    – А этих, – показал Ушаков на остальных, – до утра в ИВС, пусть там перекантуются, а утром решим, что с ними делать.

    После того как Сергей ушел, а остальных увели конвоиры, Ушаков долго смотрел в окно, потом повернулся к Угрюмову:

    – Насчет Игоря Рыжикова, бывшего кагэбэшника, знаешь, какая информация поступила?

    – Сенсационная?

    – Да нет. Этого и следовало ожидать. Просто я, старый дурак, все в человеческую порядочность верю. К Сергею Михееву он пошел в группировку. Будет у него начальником контрразведки работать. А я его к нам хотел взять. Ну да ладно. Сейчас на эту тему больше говорить не будем. Думаю, в дальнейшем поводов для таких разговоров окажется достаточно.

    Ушаков, сутулясь, вышел из комнаты.

    Алексея и других ребят повезли на спецмашинах на Петровку в ИВС. Алексею было немного неприятно, что Сергея выпустили, а их везут на нары, но он был уверен – Сергей их обязательно вытащит. Просто, наверное, ментам не с руки освобождать всех сразу, вот они, чтобы честь мундира сохранить, сперва выпустили одного – главного, а остальных – в ближайшие дни…

    Алексей оказался прав. Наутро в ИВС приехали двое оперативников. Они молча подписали все бумаги и выпустили Алексея и других. Только Виталик остался сидеть за оружие. Но у него было три адвоката, которые забросали жалобами все правовые инстанции города.

    С Алексеем после его освобождения встретился Сергей в одном из ресторанов. Первым делом он спросил:

    – Ну как, не били?

    – Нет, обошлось.

    – Вот видишь, опять мы в переделку попали! – улыбнулся Сергей. – Подставил нас Степаныч! Я навел справки. И вот что выяснил. Француз не хотел возвращать долг Степанычу и нанял киллера, чтобы его завалить. Киллер, как ты сам видел, свою работу выполнил. Француз дал ему задаток, а остальную сумму решил не отдавать. По сравнению с тремястами тысячами баксов деньги, что он должен был выплатить киллеру, – совсем небольшие. Но жадность человека обуяла. В результате киллер пришил Француза.

    – Быстро. А откуда ты знаешь? – спросил Алексей.

    – Вчера Француза мертвого нашли. С пулей в голове. Снайперский выстрел… В отношении нас дело, конечно, прикроют. Виталика тоже вытащат – через два-три дня выйдет. «Пальчиков» на стволе нет. Адвокаты докажут, что это не его оружие – подбросили. Но нам здесь больше находиться нельзя. Видишь, как Угрюмов грозил? Сказал, что жизни нам не даст. А он слово держать умеет! Главное, никаких законов особо мы не нарушали, вне криминала были, бизнес закрутили… Я всегда сторонился криминала. А теперь что? Меня выставили как главного мафиози Москвы! Вот, Леха, к чему крутизна-то приводит! Как с ореховскими объединились, как создали имидж крутых, так и поклонники появились, – усмехнулся Сергей, имея в виду ментов. – Ладно, что-нибудь придумаем.

    Через несколько дней на свободу вышел и Виталик. Адвокаты доказали, что оружие, обнаруженное у него, было подброшено милиционерами, никакого отношения к нему Виталик не имел.

    Еще через неделю Сергей спешно выехал по делам в Венгрию.

    Где-то за две недели до Нового года Сергей снова появился в Москве. Он собрал всех старших своей структуры и неожиданно объявил:

    – Братва! Мы с Виталиком покидаем вас. На время. Дело в том, что менты – а я получил достоверную информацию из надежных источников – собираются нам с Виталиком устроить конкретную жизнь, так сказать, с картинками… – Сергей намекал на то, что в ближайшее время их будут «прессовать» – задерживать. – Поэтому оставаться здесь нам не имеет смысла. Мы ляжем на дно в другой стране. Кстати, можете меня поздравить – в ближайшее время я получу гражданство Израиля.

    – Каким это образом, Сергей Михайлович? Ты еврей, что ли? – спросил Константин.

    – Нет, я женился на еврейке, на венгерской подданной. Так что Земля обетованная меня ждет. Мы с Виталиком там бизнес крутим. И вообще, я думаю, нам пора выходить и дальше на международную арену – в плане бизнеса, – уточнил Сергей. – На хозяйстве остаются Алексей, Константин и Эдик. Еще Юра. Смотрящим будет Марат – он сейчас подъедет сюда. Общак держит Юра. Третейское осуществляет Марат. Стрелки и разборки с братвой – на Косте и Эдике. Ты, Алексей, занимаешься поддержанием внутренней дисциплины в структуре.

    Сергей отвел Синицына в сторону.

    – И самое главное – говорю только тебе, Алексей. У нас кто-то скидывает информацию ментам. Это я точно знаю. Мне один мент эту информацию продал за бабки. Так что, Леха, вычисли гада и реши с ним. Да, и еще у нас новый человек. Я позже представлю его отдельно. Он будет заниматься контрразведывательной деятельностью. Большой профессионал в этом плане. Но имей в виду – его должны знать максимум три-четыре человека.

    Провожать Сергея и Виталика приехали многие. Они улетали из Шереметьева сначала в Венгрию, а затем в Израиль. Сергей уже фиктивно развелся со своей русской женой, но так, что даже сыновья не знали об их разводе. Официально он зарегистрировал брак с еврейкой. Он должен был переехать с ней в Израиль и там получить гражданство и израильский паспорт.

    Отъезд Сергея для многих членов группировки имел двоякое значение. С одной стороны, для них открывалось большое поле деятельности. Теперь они смогут работать самостоятельно, высоко подняться. С другой же стороны, это была явная потеря, так как на нем держались определенные тылы и прикрытия, а главное, авторитет Сергея в криминальном мире создавал для них надежную и стабильную «крышу».

    «Ничего, – думал Алексей, – прорвемся!»

    Вдруг кто-то крепко взял его за локоть.

    – Синицын, здравствуй!

    Алексей обернулся. Рядом стоял и улыбался Игорь Рыжиков.

    – Вы?!

    – Да, я, – сказал Рыжиков. – Теперь – твой коллега.

    К ним подошел Сергей.

    – Леха, вы же, по-моему, близко знакомы. Вот это и есть тот человек, который будет заниматься разведкой и контрразведкой. Это профессионал высокого класса. Да что я тебе говорю! А ты время от времени будешь приезжать ко мне за кордон, рассказывать, что и как. Помни – на тебя я возлагаю очень большие надежды. Именно на тебе будет держаться вся структура. Прощай, брат! – Сергей крепко обнял Алексея.


    …Скрежет ключа, с трудом проворачивавшегося в замке, вывел Алексея из состояния глубокой задумчивости. Он на мгновение ощутил себя человеком, летевшим в машине времени, которая в долю секунды вернула его из года девяносто третьего в год девяносто шестой.

    Он снова увидел вокруг себя стены камеры, темно-зеленые с пупырышками. На пороге стоял сержант, который его три дня назад сюда засунул.

    – Синицын, с вещами на выход! – услышал Алексей голос сержанта, доносившийся до него почему-то с запозданием – он хорошо видел, как рот сержанта открывался и закрывался, но поначалу ничего не было слышно.

    – Ты что, нанюхался чего-нибудь? – спросил сержант, с прищуром глядя Алексею в глаза. – Вид у тебя какой-то странный, будто ты не от мира сего.

    Алексей промолчал. Ну не объяснять же, что он действительно был в другом мире – плавал по волнам своей памяти, как поется в песне Тухманова, и покрыл немалое расстояние – целых шесть лет, а может, и больше.

    – Проходи вперед.

    – Куда меня – на допрос, что ли?

    – На выписку тебя, больше трех суток тебе здесь засиживаться не положено. Никакого обвинения тебе не предъявлено за это время, значит, ты чист, иди на волю. Сейчас поставишь на бумагах свою закорючку, где положено, и вперед.

    Через полчаса Алексей вышел из изолятора временного содержания районного отделения милиции и сел на лавочку на находившейся рядом автобусной остановке. Мыслей в голове не было никаких, он просто смотрел на проезжую часть улицы. В этот момент прямо перед ним затормозила черная «Волга» с антенной на крыше.

    – Специально заехал, чтобы тебя подвезти, – вылезая из «Волги» и улыбаясь, сказал Угрюмов. – До дому, не бойся. Пока на тебя у нас ничего нет. Отдохнуть тебе надо с дороги и после камеры. Но не радуйся, не думай, что все закончилось – для тебя все еще только начинается! Садись в машину.

    Алексей с трудом выдавил из себя бодрую улыбочку и отрицательно помотал головой.

    – Ну, как знаешь, – проговорил Угрюмов, забираясь обратно. – До скорой встречи, а пока советую ехать домой и вспоминать все, что было, – это тебе пригодится при разговорах с нами.

    «Волга» тронулась с места и быстро свернула за угол, мигнув Алексею напоследок красными огоньками.

    «Надо взять такси или хотя бы поймать частника», – подумал Алексей и, подняв руку, встал у края тротуара. Но редкие машины, проезжавшие в это время по улице, не останавливались.

    Вскоре появился автобус, который шел прямо до его дома, хотя ехал очень долго. Двери автобуса открылись перед носом Алексея. Он секунду поколебался и шагнул внутрь. Алексей занял место у окошка и скоро под равномерное покачивание автобуса задремал. И волны воспоминаний снова нахлынули на него…









     


    Главная | В избранное | Наш E-MAIL | Прислать материал | Нашёл ошибку | Верх