№41. СОБСТВЕННОРУЧНЫЕ ПОКАЗАНИЯ «ПРОИСШЕСТВИЕ В БУХАРЕСТЕ ПЕРЕД НАЧАЛОМ ВОСТОЧНОГО ПОХОДА» ПОДПОЛКОВНИКА М. БРАУНА


5 марта 1947 г.

Москва


Перевод с немецкого


ПРОИСШЕСТВИЕ В БУХАРЕСТЕ ПЕРЕД НАЧАЛОМ ВОСТОЧНОГО ПОХОДА
1.

Зимой 1940/[19]41 года прибыла в Бухарест из Германии к германскому атташе (тогда был полковник Вале) странная делегация из гражданских лиц. Она состояла из восьми человек, одетых в плохие туристические костюмы, и обратились к военному атташе за поддержкой. Руководитель этой делегации представился полковнику Вале как полковник Цейтцлер, офицер Генерального штаба (впоследствии начальник германского Генерального штаба), сообщив ему, что он имеет совершенно секретное задание. Один из его сопровождавших был Зауберцвейг, тогда подполковник (впоследствии генерал СС)[343], имена остальных не припоминаю. О своем секретном задании Цейтцлер сообщил следующее:

Его группа, состоящая исключительно из офицеров Генерального штаба, имеет задание разведать дороги и возможности размещения одной германской армии, которая должна наступать с румынской территории через Дунай и Балканские горы на юг, на Грецию. Для того чтобы эту операцию по разведке провести незаметно и секретным образом, отдельные разведывательные группы были одеты в гражданское платье и снабжены автомашинами без военных опознавательных знаков. Кроме того, вся эта операция должна быть секретом и для болгарского правительства.

Для каждой, пригодной в этой операции дороги была предназначена одна разведывательная группа. Эта операция является подготовкой к наступлению на Грецию, которое должно быть в скором времени проведено под командованием фельдмаршала Листа через болгарскую территорию. Нужное для этой операции количество войск будет сконцентрировано вначале на румынской территории, чтобы раньше времени не вызвать волнений в Болгарии.

Военный атташе должен, по приказу ОКХ, оказать этой делегации поддержку по следующим вопросам: снабдить нужными картами, затем деньгами (прежде всего, румынскими леями и болгарскими левами) и проинформировать обо всех пунктах, которые кажутся важными при проведении этой операции. Военный атташе выполнил эти указания. Через несколько часов эти разведывательные группы отправились на выполнение задания.


2.

Вскоре после этого происшествия в Румынию прибыл маршал Лист, и разместил свой штаб в г. Тимиш (Карпаты). Спустя некоторое время после прибытия Листа, я получил от него приглашение на короткий, служебного порядка, разговор. Под большим секретом Лист мне сообщил, что он является командующим по проведению операции против Греции через болгарскую территорию и нуждается в моем совете как специалиста по Турции. Вначале я очень испугался этому заявлению, т. к. понял, что нападение, кроме Греции, должно быть совершено и на Турцию. Свои сомнения я откровенно высказал маршалу. Он мне сказал на это примерно следующее: «Речь идет только о возможности такого случая!». Затем он попросил меня об общей характеристике страны в районе Фракии, и оценку местности в разрезе наступления из этой области на восток и запад. Я его проинформировал по интересующим его вопросам в форме доклада по карте, которую мне дал маршал. Вслед за этим маршал мне заявил, что эта информация носит пока общий характер и что впоследствии он меня пригласит в свою ставку в Болгарию, для уточнения отдельных моментов. Беседа моя с маршалом Лист длилась примерно 2—3 часа.


3.

В начале 1941 года немцы начали строить большой военный мост через Дунай. Мост строился силами немецких саперных частей. Строительство этого моста все рассматривали как подготовку к нападению на Грецию. Поэтому все были уверены, что находящиеся в Румынии и все время туда прибывавшие немецкие войска предназначены для похода на Грецию. Это было очень хорошей маскировкой к походу на Восток. И когда в начале 1941 года, после окончания строительства моста, началось движение большого количества германских частей через Дунай, все решили, что это является подтверждением всеобщих предположений.

Части, которые находились в Румынии, назывались «учебными частями германской военной миссии». Я тоже был совершенно убежден в том, что подготовка ведется к походу на Грецию. В поход на Восток я не верил, несмотря на то, что годом раньше, будучи помощником военного атташе, в Турции, разрабатывал план «наступления на Кавказ», который тогда вызвал у меня подозрение. Но я находил идею похода на Восток сумасбродной и преступной, поэтому я отгонял мысль об этом. И маршал Лист не сказал мне ни одного слова о возможном походе на Восток, несмотря на то, что я был с ним очень дружен.

Было ли об этом известно моим начальникам — полковнику Вале, а затем полковнику Юст, мне неизвестно, но, мне кажется, что им не было ничего известно, потому что оба мне настолько доверяли, что никаких секретов у них от меня не было.

Военный атташе по службе не имел ничего общего с подготовкой войны против Советского Союза. В военном отношении это была задача начальника военной миссии генерала Ганзена, который являлся «советником маршала Антонеску и румынского Генерального штаба по вопросам военного порядка» и, был обязан контактировать свою работу с послом, который, со своей стороны, занимался политической стороной вопроса. В кругах румынского Генерального штаба я тоже ничего не слышал о готовящемся наступлении на Советский Союз.


4.

В начале 1941 года, (возможно, что в конце 1940 года) был убит майор немецкого Генерального штаба, начальник транспортного отдела германской военной миссии. Убийство произошло перед отелем «Амбассадор» и совершено греком. После нескольких месяцев расследования, которое велось частично и в Германии, преступник был приговорен к смертной казни и казнен в Бухаресте. О результатах следствия мне ничего неизвестно, но, я полагаю, что преступник являлся греческим патриотом, который подозревал о готовящейся войне против Греции, и своим поступком демонстративно показал свое отвращение к немцам и предупредил мир об опасности. Очень возможно, что он хотел убить генерала Ганзен, а офицера убил ошибочно. Из этого происшествия общественное мнение сделало еще раз заключение о готовящемся походе на Грецию. Это же происшествие отвлекло внимание от готовящегося похода на Восток.


5.

Когда началось наступление на Советский Союз, румынские части начали его одновременно с германскими. Румынские части только позже присоединились к германскому наступлению, когда немцы прошли уже несколько сот километров вглубь советской территории. По-моему мнению, это произошло по причине не только военного, но и политического порядка с целью конспирации. Поэтому перед началом войны против Советского Союза, в Румынии не было больших передвижений частей к румынской границе. Население, поэтому, не подозревало о близком нападении на Советский Союз. Но я полагаю, что те румынские дивизии, гарнизоны которых находились на русско-румынской границе, вели подготовку к войне, но втайне.


БРАУН


5.III.[19]47


Перевела: Переводчик 4 отдела 3 Гл.[лавного] Упер[авления] МГБ СССР лейтенант ШИЛОВА


6.03.[19]47 года


ЦА ФСБ России. Д. Н-20839. В 4-х тт. Т.2. Л.33—36. Заверенная копия. Машинопись. Подлинник на немецком языке — т.2, л.д. 37—48.



Примечания:



3

Die deutschen Kriegsgefangenen des Zweiten Weltkrieges. Bd. 11-VIII: Zur Geschichte der deutschen Kriegsgefangenen in der UdSSR. Mtinchen—Bielefeld, 1965—1971; Streit Ch. Keine Kameradon. Stuttgart, 1978; Blank A. Die deutschen Kriegsgefangenen in der UdSSR. Koln, 1979; Frieser K.-H. Krieg hinter Stacheldraht. Die deutschen Kriegsgefangenen in der Sowjet-union und das “Nationalkomitee Freies Deutschland”. Mainz, 1981; Lehmann A. Gefangen-schaft und Heimkehr. Deutsche Kriegsgefangene in der Sowjetunion. Mtinchen, 1986; Kamer S. Im Archipel GUPVI. Kriegsgefangenschaft und Intemierung in der Sowjetunion 1941 — 1956. Wien—Mtinchen, 1995; «Gefangen in RuBland». Die Beitrage des Symposions auf der Schalla-burg 1995. Graz—Wien, 1995; Kriegsgefangene — Военнопленные. Sowjetische Kriegsgefangene in Deutschland. Deutsche Kriegsgefangene in der Sowjetunion. Dtisseldorf, 1995; Chavkin B. Deutsche Kriegsgefangene in der Sowjetunion // Europaische Sicherheit. Hamburg — Bonn, 1995, № 11; Chavkin В. Die deutschen Kriegsgefangenen in der Sowjetunion 1941—-1955 // Forum fur osteuropaische Ideen und Zeitgeschichte. 1997, № 2. Советские и немецкие военнопленные в годы Второй мировой войны / Сост. В. Селеменев, Ю. Зверев, К-Д. Мюллер, А. Харитонов. Дрезден—Минск, 2004. Более полную библиографию немецких исследований по проблеме пребывания военнослужащих вермахта в советском плену см.: Мюллер К.-Д. Немецкие военнопленные. Современное состояние исследований и будущие перспективы // Советские и немецкие военнопленные в годы Второй мировой войны. С. 338—351.



34

Геринг отправил телеграмму Гитлеру 23 апреля 1945 г. См.: Неизвестный Гитлер / О. Гюнше, Г. Линге; авт.-сост. М. Уль, X. Эберле. М., 2005. С. 333.



343

Речь идет о генерал-лейтенанте Карле-Густаве Зауберцвейге. В декабре 1942 г. он был переведен в войска СС, в январе 1945 г. вновь вернулся в вермахт.









 


Главная | В избранное | Наш E-MAIL | Прислать материал | Нашёл ошибку | Верх