Для лучшего понимания событий военной поры, о которых будет рассказано, посмотрим на состояние районов Северного морского пути к началу Великой Отечественной войны. При этом приходится констатировать, что Севморпуть до начала Великой Отечественной войны никогда не рассматривался советским военным руководством как вероятный театр военных действий.

Основой для подобного заблуждения служили взгляды военных теоретиков, сформированные в XIX столетии и первой четверти XX столетия, когда считалось, что арктические моря и берега из-за своей географической недоступности не имеют военного значения. Все военное значение Севморпути ограничивалось только возможностями его использования для межтеатровой переброски кораблей РККФ по контролируемой только СССР морской трассе. Для этого в начале 1941 года в Главном Морском штабе РККФ началось формирование специального Северного (Полярного) отдела, на который возлагалась разработка вопросов оперативного использования арктических морей на участке от новоземельских проливов до Берингова пролива, а также организация и руководство проводкой кораблей флота от портов их специального оборудования до портов назначения. Однако война в эти планы внесла существенные корректуры, и вскоре после 22 июня 1941 года, по сути, так и не начав работу, Северный отдел ГМШ РККФ прекратил свое существование. Часть стоявших перед ним задач была перераспределена между управлениями и отделами Главного Морского штаба, а часть — возложена на штабы Северного и Тихоокеанского флотов.

Самый ближний к Архангельску морской порт Диксон начали строить лишь в 1938 году. Ему предстояло стать бункеровочной базой и портом-убежищем для ледоколов и транспортов. До начала боев в Арктике здесь был сооружен дом для радиостанции и построен 60-метровый угольный причал у острова Конус, где был создан небольшой запас угля. Но советские суда в этот порт не сильно стремились: на Диксоне не было возможности получить пресную воду. И чтобы пополнить ее запас, нашим транспортам, идущим по Севморпути, приходилось заходить в устье реки Енисей, то есть более чем за 120 миль от Диксона.

Следующий порт на Севморпути — Тикси. В предвоенное время его строили для приемки и переработки грузов, направлявшихся в Якутию, и частично для вывоза леса и каменного угля из бассейна реки Лена. Здесь имелось несколько причалов, портовых мастерских и небольшой запас угля. Но из-за мелководности порта эти причалы могли пользовать лишь суда с осадкой не больше 5 метров. Остальные были вынуждены стоять на рейде. Правда, здесь все же были созданы гидроаэродром и радиоцентр.

В восточном секторе самым Дальним был порт в бухте Амбарчик. Построенные здесь причалы допускали в малую воду подход к ним только речных судов с осадкой не более 1,5 метра. Для других все грузовые операции осуществлялись на открытом всем ветрам рейде, расположенном более чем в 10 милях от бухты. Уголь для судов доставлялся на речных судах по реке Колыма.

В те годы самыми развитыми на Севморпути были восточные порты Певек и Провидения.

Первый из них принадлежал тогда узкоизвестному «Дальстрою», однако и здесь первый причал для морских судов был сооружен только в 1942 году. Ранее все грузовые операции проводились лишь на рейде. Этот порт создавался и рос вместе с Чаунским промышленным горнорудным узлом и располагал удобной якорной стоянкой, гидроаэродромом и радиостанцией.

Порт Провидения был основной бункеровочной базой в восточной части Севморпути. К началу войны здесь имелся причал с запасами угля, гидроаэродром и радиостанция. Запасы пресной воды пополнялись в соседней бухте Хед.

Развитие аэродромной сети в советской Арктике перед войной находилось также в зачаточном состоянии: до 1938 года на арктическом побережье не было ни одного сухопутного аэродрома, В дальнейшем все привлекающиеся для ледовой авиаразведки в Карском море самолеты Полярной авиации базировались исключительно на естественные, чаще всего необорудованные, не имеющие ремонтных возможностей, аэродромы. Посадочные же площадки имелись только в районе Нарьян-Мара (в 36 километрах от города), на песчаной косе у поселков Амдерма и У ст-Кара В иных местах сухопутные самолеты могли приземляться только зимой на лыжах на ледяной покров заливов и бухт. Только летающие лодки Полярной авиации летом могли садиться в бухтах и лагунах у полярных станций, но как только здесь образовывался молодой лед — ледовую разведку приходилось прекращать. В период полярной ночи и во время весенней и осенней распутицы полеты в Арктике не производились вовсе.

Служба наблюдения и связи Северного флота (СНиС СФ), на которую был возложен контроль за прибрежными районами Баренцева и Белого морей, также находилась еще в «детском возрасте». И районы ее ответственности были весьма и весьма сложными: безлюдье и абсолютное бездорожье. При этом строительство здесь радиоцентров и линий релейной связи превратилось в дело крайне сложное, ведь вести его приходилось в условиях вечной мерзлоты. Однако и после установления линий связи радиообмен в арктических районах было крайне сложен. Особенно на коротких волнах, заметно ослабленных в ионосфере.

Для повышения качества и дальности связи североморским радистам приходилось работать на средних волнах или на УКВ. Но и здесь, при отсутствии наземных ретрансляторов, против строительства которых все также «бастовала» Арктика, радиосвязь была не намного лучше. В общем — замкнутый круг! Серьезным подспорьем в этой работе стали радиостанции полярных станций и Управления полярной авиации Севморпути. В 1940 году на арктическом побережье и на островах наших заполярных морей действовало свыше полусотни радио- и метеорологических станций, из которых 35 находились к западу от меридиана мыса Челюскин. А теперь сравните их количество с тысячами километров, протянувшихся от новоземельских проливов до Берингова пролива, и вы поймете, почему нацисты довольно смело шли в районы наших арктических морей. А кое-кто из них даже навсегда оставил здесь о себе различную память. И по большей части — загадки и тайны.

Сложно не согласиться, что, несмотря на все победы над Арктикой в 1930-е годы, значение арктического морского направления в СССР явно недооценивалось, а вопросы защиты арктических районов и безопасности здешних морских сообщений практически не разрабатывались. Ведь проникновение гитлеровцев за нововоземельские проливы и далее на восток не предполагалось, а, следовательно, не предусматривалась потребность в развертывании базирования флота и авиации, а также системы наблюдения и связи не только в Карском море и далее, но и в восточной части Баренцева моря. До начала войны перед Северным и Тихоокеанским флотами каких-либо задач по освоению арктических районов и организации здесь береговой обороны не ставилось. И результаты такой «забывчивости» очень скоро сказались на обороноспособности нашей страны.

После начала боев командование Северного флота столкнулось с серьезной, но более — смертельно опасной, проблемой: обеспеченность наблюдения за морской обстановкой и служба оповещения о приближении вражеских кораблей или самолетов была удовлетворительной лишь в районах Главной базы Северного флота и Горла Белого моря. Дальше на восток дела обстояли много хуже. Так, по данным М. Загребельного, приведенным в «Морском сборнике» за 2003 год, от Канина Носа до острова Вайгач на 30 миль побережья приходился только 1 пост наблюдения. На побережье Карского моря каждому посту в среднем приходилось контролировать уже 100 миль. А на Новой Земле каждому посту было нарезано даже 380 миль ответственности. Стоит ли удивляться тому, что, разведав районы Новой Земли еще в первую военную осень, и после уяснения наших реальных возможностей в западном секторе Арктики, в июле 1942 года нацисты направили сюда рейдер и подводные лодки. Причем не только для ведения боевых действий на трассе Севморпути. А командующему Северным флотом вместе с флотским штабом пришлось срочно «засучить рукава»: с 1941 по 1944 год в западном секторе Арктики было открыто 115 штатных и более 450 нештатных постов наблюдения СНиС. Но эта усилия шли уже «вдогон»! Поэтому не будем удивляться чрезвычайной самоуверенности фашистов, которые задолго до начала Второй мировой войны начали подготовку к походам в советскую Арктику.

Уважаемый читатель, о полете «Графа Цеппелина» и переходе по Севморпути крейсера «Комет» вам уже известно! А сколько было неизвестных нам полярных плаваний германских транспортов и метеосудов? А сколько в годы войны сюда приходило гитлеровских подлодок? Но лишь некоторые из них оставили следы своего присутствия.

Вот как рассказывает об одной из получивших подтверждение побед наших североморцев над вражеской подлодкой «Боевая летопись Военно-Морского Флота». В связи с тем, что эта книга сегодня стала большой редкостью, а ветеранов, участвовавших в той исторической атаке, уже с нами не осталось, то приведу рассказ об атаке полностью. Тем более что об этой атаке в советской литературе существуют самые различные версии. Начну с наиболее известной версии:

«В 5 ч. 15 мин. 26.08 (1944 г. — Авт.) радиостанция на м Челюскина приняла радиограмму от гидрографического судна " Норд" (капитан В. В. Павлов), совершавшего переход от м Стерлегова для включения маячных огней на о-вах Кравкова, Ригнес и Белуха "Всем, Всем, я " Норд", обстрелян подводной лодкой противника", после чего связь с судном прервалась. Как впоследствии выяснилось, "Норд" был встречен германской подводной лодкой " U-957" (ст. лейтенанта Шаар) и уничтожен артиллерийским огнем 18 человек его экипажа были убиты и двое были взяты в плен.

На поиск подвергшегося нападению судна и вражеской подводной лодки командир Карской военно-морской базы капитан 1-го ранга СВ. Киселев вечером того же дня выслал только что прибывший на рейд острова Диксон тралыцик "Т-116". Не обнаружив "Норд" у м. Стерлегова, а также у о-вов Белуха, Кравкова и Рингнес, тралыцик вечером 27.08 направился к островам Крузенштерна, но не встретив ни "Норд", ни противника и израсходовав весь запас топлива, в 4 ч. 30.08 возвратился на о-в Диксон. Одновременно с "Т-116" поиск судна вели гидросамолеты, совершившие за четверо суток шесть самолето-вылетов.

Через сутки "Т-116" вновь вышел в море с той же задачей. Осмотрев б. Воскресенского, б. Коломийцева, п-ов Де-Колонга и район к северу от о-вов Белуха и Рингенес, 3.09 он направился к о-ву Сложный.

5.09 в 5 ч., получив приказание возвращаться на о-в Диксон, тральщик лег на обратный курс, но в 8 ч. 32 мин. в 10–12 милях от о-вов Мона в редком тумане обнаружил силуэт подводной лодки. Командир "Т-116" капитан-лейтенант В.А. Бабанов объявил боевую тревогу и полным ходом повел тральщик навстречу противнику. Прибыв в точку обнаружения силуэта, "Т-116" в 9 ч. 40 мин. сбросил глубинную бомбу. Через две минуты после взрыва сигнальщик краснофлотец С.А. Нагорнов в 1,5–2 кб справа по курсу обнаружил перископ. Преследуя противника, тральщик произвел четыре залпа из миномета и сбросил глубинные бомбы. В результате одной из атак на поверхности моря появились воздушные пузыри и пятна соляра. Командир "Т-116" доложил в штаб Карской военно-морской базы о потоплении вражеской подводной лодки и об израсходовании боезапаса.

Получив донесение от "Т-116", командир Карской военно-морской базы направил "БО-206" (ст. лейтенант И.Я. Любченко), который утром 6.09 доставил на тральщик боезапас.

С приходом "БО-206" атаки на подводную лодку возобновились. Всего оба корабля выпустили 132 бомбы из бомбометов и сбросили 48 больших глубинных бомб, еще четыре ПЛАБ-100 сбросил утром 7.09 гидросамолет "Каталина" 44-го смешанного авиационного полка, прилетевшего с о-ва Диксон. Подобрав с воды кожаный комбинизон, ящик от гирокомпаса и другие предметы, "Т-116" около полудня 7.09 покинул район атаки и утром 8.09 прибыл на рейд о-ва Диксон/Поздно вечером 9.09 туда же возвратился и " БО-206", остававшийся на сутки на месте гибели подводной лодки.

В результате обследования места атаки водолазами, прибывшими на пароходе "Герцен", было установлено, что на дне лежит подводная лодка "U-362"».

После окончания Второй мировой войны выяснилось, что эта подлодка все той же VII серии была сравнительно новой: спущена на воду в феврале 1943 года. За полтора года под командованием обер-лейтенанта Людвига Франца она совершила 5 боевых походов, но не потопила и не повредила ни одного вражеского боевого корабля или торгового судна. В последнем походе у нее на борту был 51 подводник, что несколько отличает ее команду от экипажей подлодок той же серии, но действовавших, например, в Балтийском или Северном морях, в составе которых выходило от 43 до 45 человек. Конечно, здесь могли находиться молодые подводники, только-только прошедшие курс обучения в школе подводного плавания и еще не допущенные к самостоятельному управлению боевыми постами корабля. Но в военное время подобная практика была большой редкостью. Скорее всего, здесь могли быть моряки, которые направлялись с тайной арктической базы на отдых. Например, в Лиинахамари, где действительно была база отдыха германских подводников. И даже… существовал для них публичный дом. Если это предположение верно, то вполне реально, что тральщик капитан-лейтенанта В. Бабанова потопил не боевого «арктического волка», а транспортную подлодку. И еще!

Знакомство с боевой историей U362 навело на весьма любопытные размышления, которые, правда, больше подошли бы к рассказу о деятельности «призрачных субмарин», но оставим данное замечание именно здесь.

Хотелось бы отметить, что совершенные экипажем U362 пять боевых походов и отсутствие в них побед можно было расценить, что обер-лейтенант Франц был плохим подводным командиром, а экипаж слабой, плохо отработанной командой. И в этом было бы серьезное заблуждение читателя. Но это же абсурд! Кригсмарине несет огромные потери в битве за Атлантику, судостроительная промышленность Третьего рейха «надрывается и хрипит», чтобы число боеспособных подлодок кригсмарине было достаточным не только для восполнения этих потерь, но еще и начала боевых действий в самых удаленных районах Южной и Центральной Атлантики, Индийского и Тихого океанов. А здесь благодушие: боевые подводные лодки выходят на легкую прогулку, для «галочки» в отчетности или в докладе гроссадмиралу Дёницу. Или, того смешнее, «в боевых походах не участвовала». Вряд ли кто поверит, чтобы командиры флотилий, которые получили свои высокие звания «корветтен-капитан» и «фрегаттен-капитан» в морских походах, были благодушны к многочисленным «безуспешным походам» или многолетней стоянке в базе подчиненных им подводных командиров. Да, если судить по открытым данным, такие командиры не росли в воинских званиях. Но! И с должности их не снимали. И многие из них успешно остались на своих местах до конца войны. Весьма странно!

А может, стоит посмотреть на эту странную дисциплинарную практику с иной стороны?

Например, во многих армиях мира, особенно в специальных частях и разведке, существовала практика двойных званий. Одни звания офицер получает официально в соответствии с открытыми приказами, которые можно проследить по его личному делу в Министерстве обороны. А другие звания он получает по закрытым приказам различных государственных ведомств в зависимости от реальных заслуг. И эти звания можно было проследить только по секретным досье. Таким образом, получается, что командиры гитлеровских подлодок из «призрачного конвоя фюрера», например, тот же Людвиг Франц, даже после многочисленных, якобы «безуспешных походов» оставался на хорошем счету, например, у командира 13-й флотилии. Для маскировки своей истинной деятельности в кадрах кригсмарине они оставались в одном воинском звании в течение всей войны.

Но тогда, чтобы разгадать тайну U362 и его экипажа, которые и сегодня хранит Карское море, надо поднять ее на поверхность. Или, по крайней мере, обследовать содержимое ее трюмов и цистерн. И это сразу же поможет приоткрыть завесу тайны над некоторыми пропавшими без вести «арктическими волками»

Считается, что корабли, подлодки и самолеты Северного флота за годы Великой Отечественной войны уничтожили в Заполярье две гитлеровские подводные лодки. Это торпедированная советской подлодкой С-101 в августе 1943 года U639 и потопленная советским тральщиком Т-116 в сентябре 1944 года U362. После того как во время работы над книгой удалось познакомиться с полным списком построенных в Третьем рейхе подводных лодок, то выяснилось, что в Арктике исчезло из них более 10 гитлеровских субмарин. И это без учета возможных подводных «двойников», которые вполне могли быть включены в состав «призрачного конвоя» или арктической «эскадры А». Сразу же хотелось бы пояснить о каких подводных лодках-двойниках идет речь.

В 2009 году в московском издательстве «Вече» вышла книга «Загадки Шестого континента». Один из ее разделов был посвящен некоему секретному авианосцу Третьего рейха. За основу раздела был взят рассказ Ганса-Ульриха фон Кранца в книге «Свастика во льдах. Тайная база нацистов в Антарктиде». На первый взгляд, этот рассказ выглядел как «наивная фантастика», но когда удалось познакомиться с таким серьезным справочником по иностранным флотам, как «Janes Fighting Ships» за 1936–1945 годы и журналами «Морской сборник» за тот же период, то подобное мнение изменилось. Более того, помогло иначе взглянуть на пропавшие в Арктике гитлеровские подлодки. Итак, разберем появление у Третьего рейха кораблей-двойников на примере широко известного авианосца «Граф Цеппелин», о непродолжительной жизни которого уже давно спорят военные историки во всем мире.

Немцы всегда были большими мастерами на запутывание любых сторонних наблюдателей или чужих разведок. Так, хотя бы случай с продажей Советскому Союзу тяжелого крейсера «Лютцов» (последний из кораблей типа «Адмирал Хиппер») зимой 1940 года в счет некой компенсации, в том числе и за предоставление Германии тайной базы на Кольском полуострове.

Чтобы скрыть сам факт продажи этого корабля, в «Лютцов» был тут же переименован броненосец «Дойчланд», который прежде, до конца 1939 года, успешно вел рейдерские действия в Атлантике. В послевоенной литературе официальной причиной неожиданного переименования было заявлено, что Гитлер, мол, опасался, что потопление или вывод из строя «Дойчланда» будет с радостью воспринято англичанами и в то же время серьезно отразится на моральном духе сражающегося германского народа. И корабль под названием «Лютцов» успешно продолжал боевую службу в составе кригсмарине до 1945 года.

В Советском Союзе, почти сразу же после приведения «Лютцова» на ленинградский Балтийский завод (№ 189), ему, наравне с новыми советскими боевыми кораблями, присвоили номер проекта (проект 83) и было дано новое название — «Петропавловск». Так надолго были скрыты следы этой любопытной сделки и одновременно — существования секретной «Базис Норд».

Второй пример расчетливой маскировки и серьезного подхода немцев к легендированию своих военных замыслов — это переход вспомогательного крейсера «Комет» вдоль берегов нашей Сибири, о котором уже было рассказано. В зависимости от района движения он был замаскирован под транспортное судно, идущее под флагом различных стран. И, что самое интересное, легенда его перехода была продумана в германском Главном штабе руководства войной на море до мелочей. Для этого руководству Главсевморпути даже пришлось изменить план летней навигации для настоящего ледокольного парохода «Семен Дежнев»: его, прежде чем направить для обеспечения зимнего завоза на Шпицберген, с той же целью отправили на удаленные полярные острова Карского моря. То есть в районы, через которые шел «Комет». А уж затем, в тяжелейших ледовых условиях, настоящим «дежневцам» пришлось пробиваться к Шпицбергену. Таковы общеизвестные примеры маскировки боевых кораблей кригсмарине под различных двойников.

Но самым красноречивым примером существования в Третьем рейхе кораблей-двойников может стать легенда о недостроенных авианосцах типа «Граф Цеппелин», согласно которой головной гитлеровский авианосец все же был достроен и в 1940 году исчез в Антарктике.

В послевоенное время практически все советские и российские военные историки, да и военные историки за рубежом, убеждали нас, мол, фашистская Германия построила или почти построила всего 2 авианосца типа «Граф Цеппелин».

Когда советские войска вошли на улицы Киля, то первый из них — именно «Граф Цеппелин» оказался спущенным на воду и находился в большой степени готовности, а второй — «Петер Штрассер» (его чаще всего называли авианосцем «В») — находился на стапеле.

Но фон Кранц рассказывает о каком-то более крупном нацистском авианосце, который под названием «Манфред фон Рихтхофен» в составе особого корабельного соединения экспедиции Ритшера пришел к берегам Антарктиды. И в этом — основная интрига!

Гроссадмирал Эрих Редер твердо верил, что кригсмарине нужны авианосцы. Но и понимал, что любой авианосец, даже при наличии на его борту сильного истребительного прикрытия, может стать легкой добычей для превосходящих сил вражеской авиации! Поэтому он был убежденным сторонником идеи создания удаленных от Британских островов тайных баз, на которые могли бы садиться доставленные на авианосцах самолеты или с которых будут взлетать самолеты, предназначенные для восполнения потерь авианосных эскадрилий.

Впервые о германском авианосце «Граф Цеппелин», водоизмещением в 19 250 тонн (по другой информации 24 700 тонн. — Авт.), большинство советских адмиралов и флотских офицеров узнали в 1939 году из обзора мирового строительства авианосцев, приведенного в журнале «Морской сборник» № 15–16. Здесь же была дана информация о закладке в 1936 году головного авианосца серии и однотипного с ним, но пока еще безымянного авианосца «В».

Через год в «Морском сборнике» № 10 за 1940 год была представлена фотография «Графа Цеппелина», сделанная 8 декабря 1939 года во время его спуска на воду со стапелей государственной верфи «Дейче Верфт» в Киле. В сопроводительной подписи под фотографией длина авианосца была указана в 250 метров (аналогично с «Janes Fighting Ships» за 1941–1945 годы). Но в более позднем советском справочнике корабельного состава военно-морских флотов мира за 1944 год и последующих его длина была снижена до 204 метра. Вместе с тем сравнение двух фотографий показало, что по количеству букв название спускаемого нацистами авианосца, просматриваемое на его правом борту, явно не соответствовало количеству букв в словосочетании «Граф Цеппелин». Это и заставило продолжить поисковую работу. И вот что удалось найти.

Считается, что гитлеровцы действительно заложили авианосец «Граф Цеппелин» в 1936 году. Затем был заложен второй авианосец. Истинная дата его закладки и водоизмещение остаются сегодня неизвестными, но можно предположить, что где-то в 1937–1938 годах. Водоизмещение нового океанского гиганта составило все те же 19 250 тонн, а внешний вид повторил внешний вид головного авианосца серии. По данным шведской военно-морской разведки, второй авианосец был спущен на воду в 1940 году со стапелей все той лее «Дойче Верфт» в Киле под названием «Петер Штрассер». Правда, в военно-морских справочниках за 1936–1945 годы удалось найти и иное возможное его название — «Людендорф». И оно… почти совпадает с неким, хотя и смазанным, названием на вышеупомянутой фотографии в «Морском сборнике». Общая длина нового корабля действительно достигала 250 метров, а полетная палуба — 229 метров, что было на 20 метров больше, чем у всех его современников во всех флотах мира. Авианосец строился как океанский рейдер, способный не только доставить свои самолеты в назначенный район Мирового океана, но при. необходимости наравне с «карманными линкорами» и крейсерами своими 150-мм орудиями он мог успешно громить вражеские конвои и перерезать океанские коммуникации Британии и Франции. По сравнению с другими авианосцами того же водоизмещения он мог нести больше самолетов: 40 истребителей и торпедоносцев, а также несколько гидросамолетов-разведчиков. Однако после спуска на воду следы «Людендорфа» действительно теряются.

Скорее всего, спуск второго, оставшегося для истории с нечитаемым названием, и был запечатлен на фотографии в «Морском сборнике» за 1940 год. А вот третий авианосец, уже по данным английской военно-морской разведки, первоначально получивший имя «Дойчланд», предположительно в 1940–1942 годах был также заложен в Киле, но на стапелях частной верфи Круп-па «Германия». Если судить по информации военно-морских справочников корабельного состава флотов мира, скорее всего, этот корабль был спроектирован и заложен в соответствии уже с новой (военной) концепцией «торговой войны», то есть летом 1942 года. Итак, с количеством и названиями авианосцев Третьего рейха где-то определились: 3 авианосца — «Людендорф» («Граф Цеппелин»), «Граф Цеппелин» («Петер Штрассер») или «Петер Штрассер» («Дойчланд»).

После «исчезновения» авианосца «Людендорф» (по данным Г.-У. фон Кранца, «Манфред фон Рихтхофен») на плаву на акватории судостроительной верфи «Дойче Верфт» остался второй, чрезвычайно похожий на предшественника авианосец, название которому мы и сохраним как «Граф Цеппелин» («Петер Шрассер»).

В начале 1942 года Адольф Гитлер поручил гроссадмиралу Эриху Редеру ознакомиться с опытом первых военных лет, и особенно с информацией об уничтожении самолетами с японских авианосцев американского Тихоокеанского флота в Пёрл-Харборе, и всерьез подумать над строительством собственных авианосцев. Правда, с учетом того, что Германия вела войну одновременно с СССР и Великобританией, а с 1942 года — еще и с США, то эти германские авианосцы должны были стать кораблями, специально предназначенными только для «торговой войны», то есть малыми авианосцами.

В течение весны 1942 года были разработаны примерно два одинаковых проекта, основные различия которых определялись лишь разницей в водоизмещении корабля (18 ООО и 15 ООО тысяч тонн. — Авт.). После проработки планов был утвержден первый проект, который сохранил в себе практически все отличительные черты «Людендорфа», включая 3-вальную дизельную энергетическую установку и 150-мм противокорабельную артиллерию. Единственным внешним отличием здесь было исполнение носовой части полетной палубы, которая теперь не имела свеса над главной палубой, а продлевалась до форштевня и конструктивно была с ним связана. Естественно, чтобы сохранить требуемые размеры полетной палубы при меньших размерах корпуса, полетная палуба заметно выступала за пределы борта, который пришлось сделать с большим развалом, а не вертикальным как на больших авианосцах. Но, повторюсь, внешне он мало отличался от своих предшественников, да и водоизмещением был меньше совсем ненамного. Для краткости изложения информации, которая не особо важна в данной книге, исключу рассказ о том, почему «Манфреда фон Рихтхофена» невозможно было заложить на некой секретной верфи «Нептуния» в Гамбурге (над которой якобы шефствовал лично рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер), как утверждает Г.-У. фон Кранц. Кому нужно будет это исследовать, то пусть сначала посмотрит на обычную географическую карту Германии и реки Эльба. Так что если «Манфред фон Рихтхофен» действительно существовал, то был заложен только в Киле, а 8 декабря 1938 года он был спущен на воду как «Людендорф» или, если угодно, «Манфред фон Рихтхофен», который после достроечных работ, скорее всего, ушел в Антарктику в составе очередной экспедиции Ритшера. В Киле же остался однотипный с ним или чрезвычайно похожий на «Людендорфа» авианосец «Граф Цеппелин». И сохранить тайну авианосца «Людендорф» им удалось!

Оставшиеся недостроенными «Граф Цеппелин» и авианосец «В» прекрасно исполнили отведенную им роль маскировки для флагмана антарктической эскадры рейха. Почему их не стали достраивать? С одной стороны, из-за того, что не удалось создать палубную авиацию. А с другой — информация о закладке первых германских авианосцев (тогда они назывались «А» и «В». — Авт.) попала на страницы справочника «Janes Fighting Ships» еще в 1936 году и отслеживалась британской военно-морской разведкой ежегодно. Таким образом простое исчезновение любого из фашистских авианосцев сразу бы привлекло внимание всех заинтересованных структур в мире. А это, в свою очередь, могло бы раскрыть тайны «Людендорфа». Так что постоянная стоянка недостроенного авианосца «Граф Цеппелин» у заводского причала сразу же снимала все вопросы. Вероятно, таких вопросов больше нет и у вас?

Итак, кораблями-призраками, в прямом смысле слова, могли стать и вышеупомянутые подлодки из особых эскадр «призрачного конвоя», которые, допустим, из Киля шли в Арктику, Антарктику или на Тихий океан.

«Призрачные» подлодки шли к бухте Бирули вокруг северной оконечности Новой Земли, принимали некий груз и возвращались в порт Лиинахамари. Почему эти подлодки можно смело называть подводными «призраками»?

До конца 1990-х годов считалось, что нацистские подводники приходили в Карское море на полтора-два месяца. Здесь они нападали на советские арктические конвои или одиночные суда, обстреливали наши полярные радиостанции, ставили минные заграждения в узостях и на подходах к советским базам, а затем до следующего лета возвращались в Норвегию. С норвежских же баз в осенне-весенний период, для поддержания формы, они выходили в Баренцево море или в Северную Атлантику. И ниже, в приложениях № 4 и 5 соответственно, перечислены все известные случаи исчезновения в Арктике и в Северной Атлантике германских субмарин периода Второй мировой войны и случаи совершенно нерационального использования подводных лодок, как бы «в боевых походах не участвовавших». И вот на какие любопытные размышления натолкнуло лишь простейшее сведение их в таблицы.

1. Практически все, за исключением U865, пропавшие в арктических водах в 1944 году гитлеровские подлодки принадлежали VII–C серии. Они были сравнительно новыми, менее года как сошедшими с заводских стапелей, но уже морально устаревшими, чтобы воевать против американских и британских кораблей охранения, имеющих на вооружении современную гидроакустику, радары и реактивные бомбометы. Эти корабли отлично подходили для плаваний в арктических морях, так как они принципиально отличались от остальных подлодок кригсмарине тем, что их топливные цистерны размещались внутри прочного корпуса. Эта дополнительная «защита», конечно, создавала множество неудобств для длительной жизнедеятельности экипажа в море, но зато, в отличие от иных, не заставляла подводных командиров постоянно опасаться за возможные протечки дизельного топлива и появление радужного следа за кормой.

2. Из шести пропавших в 1943 году в Арктике и Северной Атлантике германских подлодок 4 принадлежали к IX–C/40 серии, которая, в отличие от VII–C серии, имела почти вдвое большую дальность плавания за счет увеличения объема топливных цистерн и более комфортные условия обитаемости экипажа.

3. Приблизительное место исчезновения гитлеровских субмарин можно очертить только для трети из 18 исчезнувших подлодок. Эти районы расположены восточнее и юго-восточнее Гренландии. Остальные вполне могут оказаться законсервированными своими командами и лежать среди груд плавника на побережье, например, на полуострове Таймыр, подобно «легендарной» германской подлодки где-то у Эклипс. Уверен, что время и рассекреченная информация из архивов способны породить новый взгляд на исчезновение гитлеровских «арктических волков». А также вопросы, такие как:

1. Почему подводной лодкой U876 (тип IX–C/40) с момента спуска на воду, 12 декабря 1943 года, командовал… капитан-цур-зее Ар вед фон Календарь? За девять месяцев дальнейшей службы в 11-й флотилии (Берген, командир фрегаттен-капитан Ганс Копуша) подлодка выполнила 1 безуспешный поход и была потоплена 19 сентября 1944 года северо-западнее Бергена (Норвегия) британским самолетом типа «Либерейтор». И все это время подлодкой командовал все тот же капитан-цур-зее Ар вед фон Календарь. Очень любопытно было бы узнать, отчего это?

2. Интересно было бы узнать, почему первый командир подводной лодки U601 (тип VII–C) обер-лейтенант Петер-Оттмар Грау, командовавший этой подлодка с момента спуска на воду (18 декабря 1941 года. — Авт.), успешно выполнивший… 13 боевых походов и потопивший 3 вражеских судна, до февраля 1944 года не получил очередного воинского звания?

За то, что он был успешным командиром-подводником, говорит тот факт, что в феврале 1944 года, его, так и оставшимся обер-лейтенантом, назначили командовать новой океанской подлодкой U876 (тип IX-D2). Скорее всего, именно П.-О. Грау со своим экипажем почти 2 года проживал на тайной базе в Арктике, а затем как опытный арктический «волк», хорошо познавший здешние морские дороги, получил под свое начало новую транспортную подлодку,

В приведенные таблицы не включены германские подлодки старых типов, которые были спущены на воду осенью 1943 года и в 1944 году, так как они к моменту окончания Второй мировой войны использовались главным образом в составе учебных флотилий и в большинстве своем в мае 1945 года либо были затоплены, либо были переведены из германских и норвежских портов для участия в операции «Доделай». Исключением стали U318 и U1165 (обе типа VII–C/41), которые под командованием обер-лейтенантов Иозефа Виля и Ханса Хомана, с момента спуска на воду в ноябре 1943 года и до мая 1945 года, когда были переведены в Лох-Эриболл, Шотландия, для проведения операции «Дедлайт», совершили до 7 боевых походов. И при этом не потопили ни одного вражеского судна. Не слишком ли расточительное использование новых, только-только сошедших со стапеля подводных кораблей? Если не знать истории о существовании одной или нескольких транспортных эскадр кригсмарине, так и можно было бы заявить. Но вместо этого лучше понять, что большинство из перечисленных в приложениях № 4 и 5 гитлеровских подлодок использовались именно как подводные транспорты. Причем гитлеровские подводники не всегда искали и атаковали атлантические конвои, а выходя как из норвежских баз или даже… из баз, созданных в советской Арктике, шли в море совсем с другой целью. И для ее достижения их командиры старались держаться вдали от судоходных путей, то есть откровенно «оставаться в океанской тени».

Есть на Берегу Харитона Лаптева два залива с красивыми и необычными для этих мест названиями «Эклипс» и «Бирули». Первый получил свое название в честь полярной шхуны «Эклипс», команда которой под руководством Отто Свердрупа зимовала на здешнем мысу Вильда в 1914–1915 годах.

В 1914 году российское Гидрографическое управление организовало экспедицию для поисков ушедших двумя годами ранее в Арктику русских экспедиций старшего лейтенанта Георгия Седова, Владимира Русанова и лейтенанта Георгия Брусилова. Согласно плану участников поисковой экспедиции, и было приобретено в Норвегии старое, но очень добротное полярное китобойное судно, построенное из дуба и весьма твердого грин-хирта еще в 1867 году на шотландской верфи, которое получило столь звучное название.

6 августа 1914 года «Эклипс» вышел из Александровска-на-Мурмане и 12 сентября дошел до мыса Штеллинга, где уперся в невзломанный лед, окончательно остановивший дальнейшее движение экспедиции. Морякам пришлось вернуться и зазимовать у мыса Вильда.

Зимовка прошла успешно благодаря тому, что значительная часть продовольствия, ранее приобретенная Руальдом Амундсеном для собственной экспедиции и переданная на «Эклипс», отличалась большим разнообразием.

11 августа 1915 года экспедиция Отто Свердрупа покинула место зимовки и продолжила движение на восток На мысу Вильда был оставлен большой продовольственный склад, который, как показало время, и через четверть века, когда его нашли германские подводники, надежно хранил продуктовые консервы готовыми к употреблению.

После окончания Великой Отечественной войны этот район, как большая часть районов Севморпути, был засекречен. Более того, его даже «забыл» включить в свой великолепный справочник «Морская карта рассказывает» известный советский топограф Борис Масленников. Ни в его первое издание, увидевшее свет в 1973 году, ни во второе, дополненное, которое появилось в 1986 году.

С конца 1960-х годов на берегу бухты Эклипс была размещена пограничная застава, которая стала одним из подразделений Отдельного Арктического пограничного отряда. До 1994 года рядом с ней находилась отдельная рота ПВО. Чтобы понять, какой здесь «медвежий угол» России, стоит узнать, что сегодня вертолет из отряда прилетает на Эклипс не более 2–3 раз в год. А прежде офицер-пограничник мог свободно отправить свою жену в «город», то есть в поселок Диксон, чтобы та могла побродить по местным магазинам. В последнее время на эту заставу прилетают служить только холостые офицеры.

Из всех здешних достопримечательностей, которые обязательно показывают гостям, — это 300-метровая гора Оленья и 5-метровый крест лейтенанта Колчака (на мысе Вильда, в 4-х километрах от заставы). Этого исполина будущий адмирал поставил во время Большой Карской экспедиции еще в 1905 году.

Но главное здесь — изумительная природа, особенно на берегах, впадающих в соседние с Эклипсом бухты — Воскресенского и Ломоносова — речки Гранатовая и Каменная, и впадающей собственно в бухту речки Атта.

Берега бухты низкие, с широкими песчано-галечными пляжами. Возможно, именно эти красоты и привлекли изначально сюда гитлеровских подводников, которые летом 1943 года впервые появились в речных берегах. Их незамеченное появление было совершенно реально. Бухту Эклипс, в районе между шхерами Минина и архипелагом Норденшельда, природа словно бы специально создала для отдыха подводных экипажей. Неудобство лишь в одном, что пляжи, расположенные между мысами Вильда и Домашний, покрыты многолетними залежами плавника. Правда, рассмотреть их можно только в августе — сентябре, когда снежные заносы освобождают эти многометровые залежи. В иные месяцы, даже в мае — июне, случайно оказавшийся здесь путешественник с изумлением увидит себя на высоком обрывистом берегу. В действительности же он будет стоять на плавниковом завале.

Среди этих завалов немногие счастливчики из числа местных жителей и пограничников и наблюдали неизвестную субмарину. Но и сегодня она надежно бережет свою тайну и тайну груза, находящегося в ее трюмах и цистернах.

Напротив бухты Эклипс расположены необитаемые острова Мячина. А ближайшее жилье на мысе Стерлегова — в 80 километрах, где тогда находилась полярная станция и пост СНиС. Правда, в соседней бухте Ломоносова имелась небольшая избушка-фактория с небольшим же складом для продовольствия и дров, где уже после начала войны обосновалось несколько полярников. Но они на берегу залива практически не появлялись. Еще несколько полярных станций располагались в 180 километрах, на островах архипелага Норденшельда. Оттуда ждать незваных гостей тоже не приходилось. Таким образом, практически безлюдная бухта с прекрасной природой.

С факторией на берегу залива Ломоносова связана военная легенда. Развалины здешних строений были хорошо заметны даже в конце 1990-х годов. Несмотря на то что эти бревна оказались практически скрытыми тундровой растительностью, было заметно, что здесь когда-то был сильный пожар. В старом архиве пограничной заставы «Мыс Челюскина», который из-за малости места в строениях заставы чудом сохранился, есть данные о посещении этой бухты германской подводной лодкой.

Гитлеровцы в тот день здесь высадили десант, захватили избушку и находившихся в ней полярников. Но, как это часто бывает на Крайнем Севере, неожиданно началась метель, и немцам пришлось переждать непогоду в домике фактории. Спустя несколько часов, когда метель стихла, в домик фактории неожиданно вернулись оба охотника, которые уходили для заготовки свежего мяса и рыбы. Гитлеровские моряки не ожидали этой встречи, и во вспыхнувшей перестрелке несколько гитлеровцев было убито и ранено. Охотники, судя по всему, тоже погибли. Нацисты сожгли станционную постройку и вернулись на подлодку.

Хотелось бы особо отметить, что через год, когда германские моряки привели свои подлодки к мысу Стерлегова, старший в группе действовал уже более осмотрительно: прежде чем напасть на полярную станцию «Мыс Стерлегова», командиры лежащих на мелководье субмарин тщательно изучили жизнь советских полярников и моряков здешнего поста СНиС. И лишь через сутки, ранним утром, захватили оба сооружения. Но об этой военной странице истории Севморпути уже было рассказано.

Ясно, что гитлеровцы рассчитывали захватить на редко посещаемой полярной станции в бухте Ломоносова отменного «метеоязыка», секретные карты, а может, и секретные коды. При этом были твердо уверены, что раз уж это одна из самых малолюдных станций, то, допустим, на Диксоне не скоро хватятся, чтобы узнать, почему неожиданно замолчала одна из дальних полярных метеостанций. Возможно, был именно такой расчет. А может, иной — они просто решили обезопасить здесь свое присутствие

Дело в том, что уже неоднократно, наши пограничники слышали о лежащей на побережье гитлеровской подлодке с заваренными люками и волнорезными щитами торпедных аппаратов. Начало этому положил некий старшина-пограничник, который в 1950-е годы выехал за «свежатинкой» на трофейной моторной лодке. Эта небольшая корабельная моторка с пустыми баками в конце 1960-х годов была обнаружена на заброшенном песчаном пляже между завалами бревен-плавника довольно далеко от береговой черты. Долго разбираться не стали, почему она здесь оказалась, и после короткого «расследования» происшествия, за отсутствием иных средств передвижения по морю, ее приняли на баланс пограничной заставы и стали использовать для охраны госграницы.

Наш старшина в неожиданно сгустившемся тумане слегка заблудился и решил переждать туман у берега Он повернул в сторону предполагаемой суши, и через несколько минут лодка ткнулась носом в отмелый берег, на котором темнели завалы плавника.

Еще через пару часов туман слегка поднялся, и изумленный пограничник обнаружил, что посреди ближайшего завала выглядывает совершенно ржавое хвостовое оперение неизвестной подводной лодки. Сбросить несколько бревен с корпуса подлодки не составило особого труда, и старшина, который начал службу в освобожденном городе Пиллау, увидел корпус гитлеровской субмарины с характерной «бочкообразной» рубкой. Беглый осмотр показал, что все бортовые отверстия субмарины заварены. Опасаясь, что подлодка была заминирована своим экипажем, старшина обошелся без попыток их вскрытия и вернулся на заставу, где, как и положено, доложил по команде. Далее рассказ обрывается, так как каждый участник такой беседы понимает, что старшина, скорее всего, очень быстро «забыл» то, что он увидел среди прибрежного плавника.

В дальнейшем рассказы среди пограничников и солдат отдельной роты ПВО об обнаружении «легендарной» подлодки нет-нет да возобновлялись. Но столь же быстро — затихали. В 1990-е годы появилось предположение, что в постперестроечные годы, пользуясь заметным ослаблением государственного внимания в России к собственным владениям в Арктике, некие «предприниматели», подобно «черным копателям», подогнали к подлодке баржу и увезли ее в неизвестном направлении. Но свежая информация, которую удалось узнать в 2006 году, подтвердила, что такой рейс «черных предпринимателей», если он действительно был, все же не имел успеха.

Конечно, проще было бы предположить, что это одна из наших подводных лодок проекта 613, которая от своей «праматери» XXIII серии получила свое подводное обличье. И после войны в составе одной из Экспедиций особого назначения (ЭОН) она могла переводиться по Севморпути на Дальний Восток, но по неизвестной причине была брошена в бухте. Но это весьма хлипкое предположение, а потому — оставим его без разбора.

Меж тем хотелось бы обратить внимание читателей, что рядом с мысом Вильда имеется бухта с весьма любопытным названием — бухта Слюдяная. А рядом… озеро Слюдяное и речка Слюдяная. Почему они названы именно так, вероятнее всего, скажут только специалисты узкого профиля. Но может, здесь действительно есть залежи слюды или алюмосиликатов, столь необходимых по меньшей мере для изготовления стекол манометров паровозов и кораблей? В том числе и германских? Но если эта гипотеза верна, то вышеупомянутая брошенная гитлеровская субмарина — одна из исчезнувших в Арктике транспортных подводных лодок, которая по какой-то неизвестной причине осталась лежать на Берегу Харитона Лаптева.

Еще одной тайной берегов бухты Эклипс на сегодня остаются две безымянные могилы с приметными крестами. Какие люди навсегда здесь погребены? И почему те, кто их укрыл здесь камнями от хищников, не оставил на крестах каких-либо гуриев или элементарных надписей? Может быть, когда-либо узнаем!

Этот удаленный арктический архипелаг насчитывает более 70 островов, расположенных у берега полуострова Таймыр между меридианами 94 градуса и 98 градусов восточной долготы, простирающиеся более чем на 60 морских миль. Двумя основными проливами — Матисена (вспомним о переходе крейсера «Комет». — Авт.) и Ленина — архипелаг делится на три группы островов: южную, среднюю и северную.

Южную группу составляют острова Нансена, Боневи, Таймыр, Пилота Алексеева и Пилота Махоткина с прилегающими к ним мелкими островами. Они отделены от берега материка проливами Фрам, Заря и Таймырский. Средняя группа, ограниченная с юга проливом Матисена, а с севера и востока проливом Ленина, состоит из островов Вилькицкого, островов Цивольки и острова Пахтусова. К северной группе островов относятся наибольший в архипелаге остров Русский, а также острова Литке и острова Восточные. Названия практически каждого из этих островов уже не раз упоминались на страницах данной книги. Большинство островов архипелага возвышенные и каменистые и представляют собой сглаженные гранитные купола, покрытые скудной тундровой растительностью. Береговая линия многих островов архипелага и соседнего с ним района материка очень извилиста; здесь множество небольших заливов, большая часть которых доступна даже океанским кораблям. На островах архипелага населенных пунктов нет, только на островах Русский и Правды в прежние годы имелись полярные станции. Для тайного базирования гитлеровских субмарин острова архипелага не слишком удобны: возможность пополнить здесь запасы пресной воды крайне ограничены из-за практически полного отсутствия озер и больших ручьев. На крайний случай набрать ее можно было лишь в Таймырской губе в отлив и при отсутствии западных ветров. Но ведь еще в 1942 году с какой-то целью сюда высаживался некий германский десант. Зачем? Ответа пока не нашли.

Другим, весьма любопытным местом Берега Харитона Лаптева, на этот раз на полуострове Зари, остается залив Бирули. Этот залив в Карском море был впервые исследован в 1903 году российской Полярной экспедицией и назван в честь ее зоолога Алексея Андреевича Бялыницкого-Бируля. Он вдается в берег материка между мысами Каменистый и Гнейсовый. Берега залива возвышенные, во многих местах каменистые, изрезанные небольшими бухтами.

Примерно в 5 километрах от залива находится господствующая над всей окружающей местностью гора Перевальная. Она имеет довольно острую вершину и довольно пологие склоны, сбегающие к морю. В вершине одной из составляющих ее небольших бухт — Северной — и сегодня хорошо просматриваются полуразрушенные постройки бывшего поселка Бирули, где когда-то проживали горняки, добывавшие в горных штольнях бериллий и изумруды. А неподалеку — заброшенное кладбище с покосившимися крестами. И что неожиданно — на некоторых из них можно рассмотреть… готические буквы.

Залив, а вернее, Южная и Северная его бухты, является лучшим местом для якорной стоянки судов на подходах с запада к архипелагу Норденшельда. Именно сюда в 1943–1944 годах и спешили гитлеровские субмарины из «призрачного конвоя», часть из которого навсегда осталась в советской Арктике. Может, потому берега Эклипса и Бирули молчат?

«Мы жили в небольшой лощине между скал. Никаких построек, только колючая проволока в один ряд. Здесь было запрещено ходить по одному и тому же месту, чтобы не появилась тропинки. И мы знали, что с окончанием стройки ни один из нас не вернется на материк…» Это не простые строчки воспоминаний военной поры, а рассказ одного из 3 советских солдат, сумевших сбежать с секретного строительства на берегах внешне уютного залива Девкина заводь — составной части залива Петсамо (Печенгского залива).

Примерно так же выжившие в концлагере Аушвиц (Освенцим), созданном на берегах польской реки Висла, могли рассказать и о своей неволе. Другое дело, что мало у кого осталась такая возможность, ведь в Аушвице была настоящая «фабрика смерти», и вряд ли у нацистов существовал иной концентрационный лагерь, где бы было уничтожено так много узников. Однако главная их общность может быть в ином — в совершенно нечеловеческом отношении к военнопленным. Почему? Вот об этом и хотелось бы ниже рассказать. И начнем с заполярного залива Петсамо.

В разное время этот залив привлекал внимание многих арктических и совсем неарктических стран. Но особо — Германия. В 1937 году немцы даже попытались получить Петсамо в аренду сразу на 99 лет, чтобы обустроить здесь «траловую станцию». Случайно или нет, но тогда же в Баренцево море пришел германский крейсер «Кельн» — якобы для охраны германского рыболовства.

Тут уже и непосвященному было ясно, что эта внешне мирная станция могла легко превратиться в базу крейсеров или подводных лодок кригсмарине, или же гидросамолетов люфтваффе. Но что-то у гитлеровцев тогда не срослось, и только летом 1940 года они по-хозяйски пришли в финскую провинцию Финмарк и на берега залива Петсамо.

Любителей военной истории, поисковиков и краеведов Заполярья издавна интересуют таинственные германские сооружения на побережье, малообъяснимые факты использования здесь труда советских военнопленных.

После начала Второй мировой войны, а вернее, ближе к концу 1940 года, в районе никелевого рудника «Каула», что находился в 80 километрах от Печенги, то есть сравнительно далеко от Лиинахамари, немцами были достроены 2 специальные электропечи и смонтирован конвертер (агрегат для получения меди или файнштейна из сплавов сульфидов цветных металлов и железа. — Авт.).

Но только в январе 1943 года из Печенги в Германию пошли первые тонны медно-никелевой руды. А недалеко от печенгского порта (скорее всего, от порта Лиинахамари) началась добыча свинцовых руд на месторождении «Софья». Здесь использовался труд только советских военнопленных. Меж тем сразу же после нападения Германии на СССР уже собственно вокруг Лиинахамари начались грандиозные строительные работы. А в конце 1942 года руководство Лиинахамарской немецкой военно-морской базы получило приказание — дополнительно разместить на территории базы специальную группу.

И в доме, где ранее располагались лишь офицеры местного гестапо, была сделана перепланировка. В январе 1943 года рядом с хозяевами, носившими серебряные молнии на своих черных петлицах с красной и коричневой окантовкой, поселились малоразговорчивые офицеры в общевойсковой форме, на которой петлицы и канты погон были оранжевого войскового цвета.

Прибывшей зондергруппе был выделен быстроходный морской катер, на котором каждое утро гости выходили к побережью Варангер-фиорда. Но каждый же вечер они заполняли свои топливные баки «под завязку» и, кроме того, заполняли еще 2 дополнительных бака и на следующий день катер проходил еще не один десяток миль по прибрежным заливам и губам.

Одновременно с прибытием зондергруппы в особые бараки на территории концлагеря, специально созданного недалеко от Лиинахамари, стали поступать специалисты горного дела, собранные по всему рейху и захваченным немцами странам, а затем физически здоровые военнопленные из Киркенесского лагеря (поселок Эльвенес) и лагеря у горы Порвиташ (юго-восточнее будущего города Никель). Вход в этот барак был запрещен всем, включая и германским солдатам охранных частей.

Одновременно началось активное строительство всех видов обороны некогда простого поселка на берегу Девкиной заводи. Для обеспечения противодесантной обороны на мысе Крестовый, с которого хорошо просматривался вход в Печенгекий залив, прямо у уреза воды, была установлена 150-миллиметровая артиллерийская батарея. Несколько выше ее были поставлены четыре 88-миллиметровых зенитки. Орудийные дворики обеих батарей были выложены камнем, командный пункт, убежища для личного состава и склады боезапаса укрыты под береговыми скалами. Через несколько месяцев именно за батареями Крестового все те же молчаливые офицеры из зондергруппы разметили обширную закрытую зону.

Еще несколько артиллерийских батарей среднего калибра были сооружены у входа в залив на мысах Ристи-Ниеми (Палтусово Перо) и Нумеро-Ниеми (Романов, Немецкий). Единственные дороги к ним с восточной стороны были прикрыты каменной стеной высотой более 2 метров и толщиной почти в 1,5 метра. На мысу Немецкий была дополнительно размещена подскальная станция дымопуска, у лиинахамарской гидростанции были выставлены противоторпедные сети. Одним из сюрпризов для наземного врага должны были стать противотанковые ворота у дороги рядом с озером Пура-ярви, хотя использование танков в условиях тундры считалось более чем проблематичным. Высота ворот достигала 3 метров, а толщина — 2 метров, мощные створки открывались и закрывались с помощью электромоторов. Вокруг губы Печенга были созданы 4 аэродрома для гитлеровских истребителей.

В июне 1943 года в Лиинахамари доставили компрессорные станции для буровых установок и комплекты для бурения. Большую часть компрессорных станций и комплектов отправили в закрытую зону, часть погрузили на специальный катер и направили на мыс Нумеро-Ниеми, а совсем малую часть в вагонетках специальной канатной дороги отправили на передовую линию обороны (в районы губы Большая Западная Лица и хребта Муста-Тунтури).

Этим же летом на мысах Крестовый и Романов, а также между озерами Кянтеярви и Хихнаярви началось строительство нескольких бетонированных котлованов с подскальными казематами и ходами сообщения, о которых будет рассказано ниже. Кроме того (в третий раз!), на мысу Нумеро-Ниеми, а вернее, у небольшого мыса Зибрунн (Сиебруниеми), под многометровым массивом прибрежных скал началось строительство еще и берегового комплекса для стрельбы торпедами. Этот торпедный комплекс, включающий в себя 3 пусковые установки, 3 специальные амбразуры, вырубленные в массиве скалы, с объединенным сектором стрельбы, имел разветвленную систему подскальных ходов и вместительное хранилище торпедного боезапаса. После ввода в строй он мог бы намертво закрыть вход в залив Петсамо на всю его ширину.

Все строительство объектов велось в условиях особой секретности. При этом и германским артиллеристам с соседних батарей, и их охранным командам без надобности заходить сюда было строго запрещено. Но главной особенностью строительства необычных объектов на печенгских скалах было иное. Начиная с первых дней войны в Заполярье любые капитальные строительства по созданию военных коммуникаций или возведению оборонительных сооружений на Скандинавском полуострове вели либо специальные рабочие команды все той же «Организации Тодта» (ОТ), либо саперные подразделения вермахта. Вокруг же Лиинахамари немецкие саперы только начали работы, а затем были переброшены в район реки Большая Западная Лица. Конечно, весь специальный строительный инструмент они увезли на передовую.

Вместо немцев в закрытую зону перебросили несколько партий пленных из специального барака. Столь массовая переброска стала полной неожиданностью далее для офицеров лиинахамарского гестапо. Но в этом случае их мнение уже мало кого интересовало.

Что это был за заполярный «спецстрой», и после освобождения Печенги советскими войсками, да и в наши дни до конца установить так и не удалось. Оставшиеся в спецбараке военнопленные, из которых через каждые две-три недели формировались небольшие специальные строительные команды для перевозки в закрытые зоны строительства, заметили, что обратно на материк никто из ранее убывших групп уже не возвращается. Но, к сожалению, об этом, а также о мерах по обеспечению защиты необычного строительства у Девкиной заводи сегодня мы можем только строить различные предположения. Минимум информации о секретных объектах строительства и системе их охраны и обороны советскому командованию удалось получить непосредственно перед октябрьским наступлением 1944 года от трех вырвавшихся из «каменного ада» военнопленных, а затем она исчезла где-то в закрытом спецхране. И напрасно! Ведь печенгские скалы и ныне продолжают хранить свои тайны, затопленные морской водой Баренцева моря, а может, и даже угрожать национальной безопасности России.

Среди этих тайн некий военный завод, созданный недалеко от мыса Нумеро-Ниеми (в очередной раз!), а недалеко от сверхмощной артбатареи и причалов надводных кораблей — военный госпиталь. Несмотря на то что оба секретных фашистских объекта находятся выше уровня моря, завод и часть госпиталя затоплены. Любые попытки, откачать из них морскую воду положительных результатов не дают. Первоначально она начинает уходить, а затем словно по команде вновь заполняет оба подскальных объема.

И если затопление военного завода еще можно как-то объяснить, то почему же затоплен и столь «тщательно» укрыт обычный госпиталь? А может, он не совсем обычный? Ведь не случайно вот уже более шестидесяти лет у военных историков существует вопрос «Почему именно Лиинахамари была столь надежно прикрыта от нападения как с моря, так и с суши, как не была защищена ни одна из созданных Германией в годы Второй мировой войны норвежских баз, в том числе — и та, где стоял суперлинкор "Тирпиц?»

В прежние времена нас всегда убеждали, что подобная оборона была создана рейхом для защиты никелевых рудников, которые находились всего в 40 километрах от линий фронта. А между тем именно порт Лиинахамари, начиная с 1943 и до октября 1944 годов, был наиболее удобным перевалочным пунктом для доставки вышеупомянутыми фашистскими транспортными субмаринами неизвестного сыпучего груза с полуострова Таймыр, а также начальным пунктом доставки в Германию как никеля из района Петсамо, так и «нечто» с побережья Девкиной заводи. Более того, при переработке этого «нечто» использовалась медь, брошенные болванки из которой можно было легко отыскать среди прибрежных скал до начала 1990-х годов.

Вопрос о затопленных заводе и госпитале — не случаен. Известно, что к началу 1943 года руководители Третьего рейха убедились в бесперспективности трансокеанских рейсов надводных блокадопрорывателей и транспортных подводных лодок в районы Японии, Индонезии и Бразилии, которые чаще всего заканчивались гибелью и тех и других. Поэтому можно допустить, что таинственные сооружения в Лиинахамари и подводные «призраки» имели непосредственное отношение к горнодобывающим работам немцев на Таймыре и в какой-то мере должны были компенсировать потери блокадопрорывателей из Южных морей. Хотелось бы особо отметить, что они изначально были подготовлены к затоплению морской водой. Зачем? Сложно ясно ответить. Ведь все следы документов о строительстве и предназначении этих сооружений исчезли сразу после освобождения Лиинахамари от нацистов в 1944 году, а о горных разработках затерялись в одном из подмосковных архивов. Но так как подскальные сооружения действительно существуют (и это факт), то сегодня мы можем предположить следующее.

Подлодка, хотя и может быть использована для транспортной операции, но все же является очень специфичным кораблем, способным взять на борт лишь строго ограниченное количество груза. Значит, с любого из Таймыром полуострова, островов в Карском море или море Лаптевых, или же с одноименного мыса в южной части архипелага Северная Земля, подводники кригсмарине могли вывозить некий груз, который загружался в прочный корпус подлодки в специальной упаковке либо в специальный контейнер, расположенный в межкорпусном пространстве субмарины. Именно к такому грузу можно отнести полиметаллические руды (и в первую очередь свинец и цинк), которыми богат Таймыр, либо, допустим, бериллий. К тому же полиметаллические руды имеют попутные компоненты. А именно — медь и золото, серебро и кадмий, олово и сурьма, ртуть и индий, а иногда висмут. Вместе с тем в состав цинковых руд входят еще пирит (содержащий кобальт) и смитсонит (содержащий кадмий). Иными словами, все, из чего можно получить: пластины для «долгоиграющих» аккумуляторных батарей подводных лодок, полупроводниковые материалы, теплоноситель или компоненты для стержней ядерного реактора. Все то, что было жизненно необходимо для создания на территории нового рейха собственного сверхоружия, а также для его военной и кораблестроительной промышленности. Не здесь ли кроется ключ к разрешению «лиинахамарской» загадки?

С началом новой мировой войны Германия вновь оказалась отрезанной от основных сырьевых районов на различных материках: в Канаде и Австралии, в Перу, Мексике и Замбии, в США, Боливии и Таиланде. Да и воюющая Япония уже не могла обеспечить снабжение своего союзника достаточным количеством цинковых руд.

По данным известной книги западногерманского историка Юрга Майстера «Восточный фронт — война на море 1941–1945 гг.», с момента начала войны между Японией и США в фашистской Германии существовал проект установления регулярного судоходства по Севморпути и выполнения постоянных рейсов военных кораблей и торговых судов между Японскими островами и рейхом.

Так планировалось противодействовать английской блокаде. А для того корабли и подлодки кригсмарине должны были оказывать постоянное давление на корабли и подлодки советского Северного флота, да так, чтобы германские торговые суда по Севморпути шли беспрепятственно.

Начиная с лета 1942 года в ранее безлюдные арктические районы Таймыра, Северной Земли и на прилежащие к ним пустынные острова направились специальные группы ОТ. Возможно, они должны были заняться на местах гидрографическим обеспечением будущих судоходных маршрутов. Тем более что разведка этих районов была проведена еще в 1938–1939 годах, когда СССР и Германия были союзниками и провели по Севморпути вспомогательный крейсер «Комет».

Либо, предположим, где-то на побережье Харитона Лаптева, до нападения на СССР, одна из таких групп приступила к разработке месторождений неких редкоземельных металлов, в которых особо нуждалась промышленность уже вступившей в Мировую войну Германии. Эти разработки и помогли значительно обеспечить положение в Третьем рейхе с сырьем. Но учитывая, что, например, кобальт или уран является источником гамма-излучений, а следовательно, и радиоактивным материалом, то, например, затопление подскального госпиталя становится в какой-то мере объяснимым. Правда, эту гипотезу можно проверить только после отыскания документов о горнодобывающих работах на Таймыре, осушения помещений завода и самого госпиталя. А главное — подробного изучения всей системы подскального Лиинахамари. Кроме того, если в стенах госпиталя будут найдены мощные источники электропитания, тогда тоже все встанет на свои места: перед нами госпиталь с радиологическим отделением. Но эта же разгадка позволит приоткрыть «пелену таинственности» над походами фашистских субмарин к нашему Таймыру по безымянному маршруту вокруг Новой Земли. Однако в любом случае ясно, что создание под скалами Лиинахамари неких значительных сооружений вполне вписывается в общий контекст пресловутого «Генерального плана "Ост"». А значит, вполне вероятно, что разгадку секретов печенгских скал можно найти и в документах штаба рейхсляйтера Альфреда Розенберга или в документах абвера. Хотя, быть может, главной особенностью строительства необычных объектов у печенгских скал было иное.

Например, здесь был создан завод для обогащения урана под контролем вышеупомянутого доктора-инженера СС Каммлера. Возможно, схожий с заводом для получения «буны» в Аушвице (Освенциме), о котором было рассказано в главе 3.

На такой совершенно неожиданный вывод натолкнула попытка увязать три совершенно необычных исторических события совершенно разных по времени: успех английских коммандос, уничтоживших в 1942 году близ норвежского города Рюкан фашистский завод по производству «тяжелой воды», провал «Уранового проекта» Гейзенберга — Гана и… любопытная находка российских дайверов в заливе Девкина заводь в 1990-е годы. И вот что получилось!

В прошлом веке родилась гипотеза, что нацисты намного опередили специалистов из вышеупомянутого «Манхэттенского проекта». Соответствует ли это истине, еще покажет время! Но что удивительно? Сооружения на берегах Девкиной заводи вполне могли бы маскировать производство ядерного оружия в Третьем рейхе. Ведь американский генерал Лесли Гровс официально утверждал, что программа разработки плутониевой бомбы («элемента 94», как она именовалась в немецких документах) была единственной в Третьем рейхе. Но из-за отсутствия у нацистов необходимого по чистоте графита и достаточного запаса «тяжелой воды» они физически не могли создать в обозримые сроки действующий ядерный реактор. Но как-то уж крайне скромно генерал Гровс упомянул об усилиях фашистской Германии по обогащению урана. Словно у нацистов здесь был еще меньший успех!

Меж тем уже с конца 1930-х годов немцы занимались исследованиями по обогащению урана и созданием урановой бомбы, и привлекли для того одного из основателей квантовой механики Вернера Гейзенберга и химика-первооткрывателя ядерного деления Отто Гана. С тем, что они достигли, — известно! Но, что любопытно?!

Информация о программе Гейзенберга по созданию ядерного реактора, проводимая в институтах кайзера Вильгельма и Макса Планка, после 1942 года странным образом оказалась доступна разведкам стран антигитлеровской коалиции. Умышленно или нет? Вероятно, после появления английских коммандос вблизи завода в Веморке и его первого уничтожения гитлеровцы оставили группу Гейзенберга — Гана работать над получением продукта-94 и чистого изотопа урана-235 в виде своеобразной «приманки» для английской разведки. Даже несмотря на то, что в рейхе не было необходимого чистого графита, как стабилизатора в реакторе. А после уничтожения англо-норвежской диверсионной группой завода в Рьюкане — оставшись и без второго доступного стабилизатора — «тяжелой воды». Выходит, послевоенная утечка информации о неудаче группы Гейзенберга была преднамеренной и служила нацистам своеобразной «ширмой» для более успешных программ?

Ну и, наконец, чем оказалась полезна находка советских дайверов? После окончания Второй мировой войны, то есть начиная с осени 1945 года, скалы у мыса Нумеро-Ниеми были закрыты для любого посещения. Даже советским артиллеристам со здешней батареи было категорически запрещено спускаться внутрь якобы заминированных военных сооружений, переходы к материку разрешались только по основной дороге. И лишь в начале 1990-х годов, когда из Лиинахамари ушли подводники и дивизион ОВР Северного флота, в глубинах у прибрежных скал побывали советские дайверы. Здесь на небольшой глубине они нашли приоткрытое шлюзовое устройство и вход в подводную галерею. Куда вели эти подводные входы, установить не удалось, так как практически на следующий день в лагерь дайверов нагрянули пограничники и сообщили, что приезд групп произведен с нарушением режима въезда в пограничную зону. А потому «нарушителям» необходимо срочно покинуть побережье Девкиной заводи. Но в том-то и дело, что никакого нарушения в оформлении документов на въезд в погранзону не было. И они своевременно были оформлены в штабе Арктической пограничной группы. Так что же открыли дайверы, что сразу же вызвало такой переполох у пограничников? Да и как те узнали о находке?

Итак, скалы у Девкиной заводи сохранили свою главную тайну. Меж тем и сегодня известно, что в действительности нацисты имели не менее пяти (иногда называют семь) серьезных программ по разделению изотопов, за реализацию которых отвечали различные ведомства рейха. Они не делились друг с другом своими секретами. Да и их заводы по производству компонентов были разбросаны по всей Германии. Правда, один из них сегодня все же известен — это вышеупомянутый завод по производству… буны в Освенциме.

Да-да, именно этот завод, где трудились тысячи ученых и инженеров и десятки тысяч вольнонаемных и военнопленных, но который так и не выпустил ни одного килограмма синтетического каучука. Другой завод вполне мог быть сооружен под скалами залива Петсамо. Конечно, пока мы имеем только гипотезу его существования, но факт затопления завода и приоткрытый шлюз его водозаборника реально существуют. Ведь одной из наиболее эффективных программ обогащения урана в Третьем рейхе был метод «промывания изотопов» Багге и Коршинга, способствующий быстрому накоплению запасов обогащенного урана в условиях минимально необходимой площади. Были и иные достаточно эффективные методы, но в нашем случае особый интерес вызывает программа, позволяющая получить ожидаемый продукт на ограниченной площади прибрежных скал Девкиной заводи. Тем более что для атомного производства у этого завода имелись все основные условия. А именно:

— находился достаточно близко от Берега Харитона Лаптева, где существовали открытые выходы урана, и от города Рьюкане, где был сооружен завод по производству «тяжелой воды»;

— к заливу сбегало множество небольших, но быстрых речек с чистой пресной водой, на которых в то же время были смонтированы водяные мельницы-генераторы;

— вблизи находилась автомобильная магистраль на Рованиеми;

— в концлагерях находилась бесплатная рабочая сила.

И если немцы использовали в Лиинахамари метод «промывания изотопов» Багге и Коршинга или схожие с ним, то под скалами на побережье должен быть огромный комплекс для достижения нужной чистоты и обогащения доставленной сюда на подводных лодках урановой руды. В этом случае берега Девкиной заводи и Вислы весьма похожи.

Есть еще весьма любопытные, а главное, совершенно необъяснимые сооружения в окрестностях Лиинахамари. Долгие юлы огромные бетонные кольца, а вернее, выгороженные бетонной стенкой огромные бассейны на западном берегу Печенгского залива считались подбашенными железобетонными конструкциями для гитлеровской сверхмощной бронебашенной артиллерии. Самым удивительным было то, что такие же конструкции, правда, сильно разрушенные, были найдены и недалеко от хребта Муста-Тунтури, разъединяющего полуостров Средний от материка. Для полной ясности этого утверждения не хватало только соседства броневых барбетов, которые являлись бы опорой для этих башен и надежной защитой для железобетонных колец. Но о таких артиллерийских сооружениях никто и никогда открыто не упоминал. И сегодня неясно, для чего немцы, все же их соорудили.

В послевоенные годы на схемах, посвященных организации противодесантной обороны Петсамо и приведенных в справочниках и учебниках для военных училищ ВС СССР, вокруг Печенгского залива всегда было указано только несколько полевых батарей вермахта калибра 150—210-мм, противостоящих нашим полевым батареям из 113-го артиллерийского дивизиона на полуострове Средний.

Обычно на мысах Палтусово Перо, Романова и Крестовый здесь были указаны три 4-орудийные 150-мм полевые батареи, которые входили в состав артиллерийской группы «Unterabschnitt Finland» (на мысу Романов была сооружена МКВ 1/517, то есть 1-я батарея 517-го артдивизиона БО, которая имела собственное название в честь командира «Battrie Sensenhauser», на мысу Палтусово Перо — МКВ 2/517, на мысу Крестовый — МКВ 3/302). В районе озера Кукшинъя была сооружена 4-орудийная 210-мм полевая батарея (пушки К39/40 сухопутные, батарея НКВ 2/773). Но на этих схемах никогда не показывалось строительства нацистами броневых артиллерийских башен. Однако мощные конструкции из железобетона — совершенно реальны и за прошедшие годы никуда не исчезли.

Пелену таинственности несколько приподняла монография Юрия Перечнева «Советская береговая артиллерия», увидевшая свет в московском издательстве «Наука» в 1976 году. Здесь в заключительной части, среди обобщающих схем и таблиц, удалось найти схему района действий батарей 113-го артиллерийского дивизиона (113 АДн) на коммуникациях противника, где указаны места строительства 2 бронебашенных установок: 381-мм в районе озера Сорсаярви (возможно, речь идет о батарее «Suomi». — Авт.) и 152-мм в южной части губы Долгая. Первая из них могла держать под огнем весь полуостров Средний, треть полуострова Рыбачий, половину Мотовского залива, а в южном секторе — стрелять до горы Большой Кариквайвишь. А вторая — держать под обстрелом Айновские острова, половину полуострова Средний и всю губу Малую Волоковую. При этом случайно или нет, но схема со значками бронебашенных установок была помещена отдельно от текста с рассказом о нарушении прибрежных морских коммуникаций в Варангер-фиорде. Возможно, это и позволило в те годы избежать удаления со схемы отметок артиллерийских башенных установок для 381-мм и 152-мм орудий. Но, вероятно, этот же нехитрый прием убрал обе бронебашенные установки «с глаз» советских и российских историков.

Сегодня сделана первая попытка устранить этот пробел. Уверен, что найдутся новые энтузиасты и любители военной истории, которые после прочтения данной книги обязательно подскажут и новые идеи. Например, в развитие версии о возможности их применения для реактивной артиллерии.

К началу Великой Отечественной войны немцы дальше всех продвинулись в этой области вооружения. Однако в основном они использовали эти ракеты для поддержки работы обычной артиллерии, и очень редко с наступательными целями. Основу их реактивной артиллерии составили мобильные пусковые установки для твердотопливных ракет «Небельверфер».

Разработка артиллерийских ракет «Небельверфер» началась в конце 1930-х годов. Тогда на полигоне в Куммерсдорфе были успешно проведены испытания артиллерийских ракет калибра 150 мм. Они предназначались для вооружения химических подразделений вермахта, первоначально сформированных для общевойсковой маскировки и ведения химической войны. «Небельверферы» выпускались в нескольких вариантах различного калибра: 15, 21, 28, 30 и 32 см В перспективе проектировалась разработка ракет калибра 24,30,5,38,42,85 см

Первые ракеты были выпущены в двух вариантах: 280-мм (28-cm Wurfkorper Spreng) с фугасным зарядом и 320-мм (32-ст Wurfkorper MF150) с зажигательной боеголовкой. Первоначально эти ракеты поставлялись в войска в деревянных переносных контейнерах и были оснащены передними ножками для обеспечения прицеливания, что позволяло штурмовым частям вермахта использовать их против бункеров и иных укреплений, но более часто, из-за небольшой дальности полета (до 2 километров) и очень низкой точности, для стрельбы по городским кварталам. Так, в 1942 году их применили во время осады Севастополя. Возможно, именно применение зажигательных зарядов 32-ст Wurfkorper MF150 было принято очевидцами за применение малых ядерных зарядов, о которых было рассказано в главе 3. По крайней мере, именно тогда немногие уцелевшие, но в основном ослепшие советские солдаты из 19-й стрелковой бригады рассказали, что в районе падения снарядов произошла яркая вспышка, а затем поднялся высокий пылевой гриб. Те же советские военнопленные и жители Севастополя, кому пришлось собирать здесь погибших для захоронения в братских могилах, вспоминали, что здешняя земля, и даже кирпичи и камни, была как бы оплавлена. В любом случае следует отметить, что боевое использование 32-cm Wurfkorper MF150 под Севастополем и Курском следует изучить самым внимательным образом. Ведь немцы разрабатывали для некоторых своих ракет специальные взрыватели. Примером такой разработки стали инфракрасные неконтактные взрыватели доктора Шлике, которые американские военные моряки захватили в мае 1945 года на подводной лодке U234. Эти устройства могли создаваться как для ракет с головками теплового наведения, так и для ракет с ядерными боевыми частями, где эти взрыватели должны были сжать до критической массы плутониевый заряд.

В рамках программы «Небельверфер» были также выпущены 15-cm Wurfgranate 41 Spreng (фугасная) и 15-cm Wurfgranate 41 Kh Nebel (дымовая). Внешне они были похожи, а в полете издавали сильный гудящий звук, из-за которого наши союзники даже дали им прозвище «Moaning Minnie» («Стонущая Минни»).

Первая пусковая установка для стрельбы этими ракетами представляла собой одноствольное устройство, известное как Do-Great I (по фамилии руководителя программы создания в Третьем рейхе ракет дальнего действия Вальтера Дорнбергера. — Авт.). Она предназначалась для использования воздушно-десантными частями, но применялась десантниками крайне редко. Основной вариант пусковой установки получил обозначение 15-ст Wurfgranate 41 (NbWrf 41).

Установка представляла собой 6-ствольный реактивный миномет на двухколесном лафете, стволы соединялись вместе в пакет при помощи передней и задней обойм. Пуск ракет происходил поочередно в строгой последовательности. В штатном варианте в одной батарее насчитывались 12 и более пусковых установок. Обстрел одной батареей мог быть разрушительным, поскольку ракеты охватывали значительную площадь вокруг цели, а взрывы из ракет были мощными. На марше Nebelwerfer 41 обычно везли на буксире за легким полугусеничным автомобилем, в кузове которого находился заряжающий данного артрасчета, дополнительные боеприпасы и самое необходимое для стрельбы оборудование.

В 1942 году была выпущена мобильная пусковая установка 15-cm Panzerwerfer 42 (Pz Wrf 42), которая представляла собой полугусеничный бронетранспортер Sd Kfe 4/1 Maultier («Мул») с установленной в верхней части пусковой реактивной 2 х 5-ствольной установкой. Вслед за первой ракетой появилась 210-мм версия — 21-cm Wurfgranate 42 Spreng (NbWrf 42), которая применялась только с фугасным зарядом. Впервые она была применена на Восточном фронте в 1943 году.

В конце войны, а вернее, в январе 1945 года, фирма «Крупп» предложила пусковую установку для двух новых ракет калибра 21-см и 30-см, стрельба которыми могла производиться на дальность в 10 километров. Тогда же были предложены проекты установок для ракет калибра 30,5-см и 42-см.

Фирма «Рейнметалл» в конце 1944 года предлагала установки под ракеты калибра 24 и 38 см. Но самой большой реактивной установкой была 85-см (8 5-cm Werfer), которая 2-тонным снарядом могла стрелять на 210 километров. Эта установка представляла собой одиночную пусковую трубу, перевозимую на марше на 2 четырехколесных тележках, которая на позиции устанавливалась подобно трубе миномета. Вот где бы могли пригодиться конусообразные бетонные кольца на берегу Девкиной заводи или у Муста-Тунтури. Правда, пока это лишь гипотеза, но она заслуживает более внимательного отношения, чем прежде. Тем более что нацисты искали любые реальные пути для увеличения дальности реактивной стрельбы. Например, для увеличения дальности стрельбы «Небельверферами» в конце войны проводились исследования по оснащению такими установками подводных лодок и военно-морских баз. А подводные лодки, как вы понимаете, могли намного увеличить дальность стрельбы «реактивных минометов». Сегодня мы еще вынуждены рассматривать данные версии в таком виде, но, похоже, близок тот день, когда тайны бетонных колец у Муста-Тунтури будут разгаданы. Но есть еще одна весьма любопытная версия о возможности использования бетонных колец, имеющих конусообразную основу, как некой составляющей системы для применения неких образцов вооружения, которые после войны получили «баллистические ракеты». О взглядах нацистов на размещение и применение в северных районах Советского Союза данного ракетного оружия максимально подробно рассказано далее.

Сегодня нет сомнения, что нацисты крайне активно использовали Берег Харитона Лаптева и соседние с ним арктические острова. Правда, из-за вывоза из новой России в ФРГ так называемого «Арктического архива Третьего рейха», то есть — огромного количества (несколько вагонов. — Авт.) документов, собранных в СССР после окончания Второй мировой войны, сегодня крайне сложно подтвердить эти данные документально. Что, в свою очередь, у отдельных ветеранов вызывает определенные сомнения. А порой возмущение!

Но, к счастью, сохранились книги таких знаменитых советских историков Арктики, как Михаил Белов и Иосиф Сендик, правдиво (даже в условиях жесткой цензуры. — Авт.) рассказавшие о появлении нацистов на Севморпути и создании ими здесь тайных баз, которые ни у кого не вызывают сомнения. Они же остаются прекрасным подтверждением к рассказам ветеранов-полярников, ледовых капитанов и военных моряков, которые после выхода в отставку более охотно рассказывают об увиденном в прежние годы.

И однажды один из них рассказал о неожиданной находке на острове Капля, который входит в состав островов архипелага Северная Земля. Версия анализа рассказанного предлагается для вашего ознакомления.

Даже с началом Великой Отечественной войны отследить врага в Арктике советским постам было весьма сложно, так как только после 22 июня 1941 года Система наблюдения и связи (НиС) Северного флота стала наращивать количество постов. С 1941 по 1944 год в западном секторе Арктики было открыто 115 штатных и более 450 нештатных постов наблюдения. Но и в этом случае обеспеченность наблюдения была удовлетворительной лишь в районах Главной базы СФ и Горла Белого моря. Чем дальше на восток, тем дела обстояли много хуже. И что говорить о Карском море или о море Лаптевых. Как уже упоминалось ранее, на участке от Канина Носа до острова Вайгач на 30 миль побережья приходился только 1 пост. А на Новой Земле такому же посту нарезалось 380 миль ответственности. Об архипелаге Северная Земля речь просто не шла!

Стоит ли удивляться тому, что после уяснения летом 1942 года наших реальных возможностей в западной Арктике нацисты направили сюда свои подводные лодки. Причем не только для ведения боевых действий на трассе Севморпути. Удивительно иное: чрезвычайная уверенность фашистов, которые, как выяснилось, задолго до начала Второй мировой войны стали готовиться к походам в советскую Арктику. Война показала, что они хорошо подготовились к плаваниям в Карском море. И даже — …в море Лаптевых.

Особый интерес вызывает опорный пункт, куда должна была зайти U534, то есть некая база нацистов на одном из островов Северной Земли. К началу Великой Отечественной войны этот удаленный арктический архипелаг, находившийся в глубоком тылу Советского Союза, имел весьма любопытную историю, которая самым непосредственным образом повлияла на появление здесь нацистов.

Северная Земля лежит на границе морей Карского и Лаптевых и отделена от материка широким проливом Вилькицкого. В состав архипелага входят 5 крупных и высоких островов Большевик, Октябрьской Революции, Комсомолец, Пионер и Шмидта, а также множество прилегающих к ним более мелких островов. Наибольшая группа мелких островов, называемая архипелагом Седова, расположена у западного берега острова Октябрьской Революции. Между островами Северная Земля пролегают проливы Шокальского и Красной Армии, ведущие из Карского моря в море Лаптевых и обратно. А также пролив Белоброва, по которому суда могут выйти в Центральный Арктический бассейн.

Существование здесь земли предсказал известный русский географ и геолог князь Петр Кропоткин. В 1870 году он составил проект экспедиции, которая не состоялась только из-за отсутствия финансовых средств. Однако через восемь лет, 14 августа 1878 года, у мыса Челюскина (центральная часть пролива Вилькицкого. — Авт.) бросила якорь зверобойная шхуна «Вега», на борту которой находилась экспедиция Адольфа Э. Норденшельда. Эту экспедицию для поисков северо-восточного (сибирского) прохода в Тихий океан снарядили русские промышленники Михаил Сидоров и Александр Сибиряков. В проекте участвовал шведский купец Оскар Диксон, а за его спиной стоял… шведский король Оскар II.

Шведские путешественники, проводя астрономические наблюдения, находились в районе мыса целую неделю. В последующем отчете о плавании «Беги» Норденшельд записал, что увидел большую стаю гусей, «которая летела на юг, по-видимому, с полярной земли, расположенной к северу от /лыса Челюскина». Но самой земли он так и не обнаружил Первым, кто реально увидел острова будущей Северной Земли, стали полярники экспедиции Бориса Вилькицкого, которые 3 сентября 1913 года пришли сюда на ледокольных пароходах «Вайгач» и «Таймыр».

На следующий день русские моряки высадились на здешний безымянный мыс (позднее назван мыс Берга) и стали первыми людьми, ставшими на архипелаг твердой ногой. Здесь был поднят русский флаг, а открытая земля была объявлена частью России.

После того как в 1914 году экспедиция Б. Вилькицкого приближенно нанесла на карты восточные и южные берега Северной Земли, почти 20 лет архипелаг никто не посещал. Только в 1930 году на небольшой остров, лежащий у западного побережья Северной Земли (будущий остров Домашний), с исследовательскими целями высадилась группа под руководством Георгия Ушакова. Во время зимовки советские полярники обнаружили, что ранее залив Шокальского на самом деле является проливом, а на одном из его мысов (назван Оловянным. — Авт.) полярники Ушакова нашли признаки оловорудного месторождения.

Берега островов Северная Земля весьма разнообразны по своему строению. В северной части острова Комсомолец берега низкие, на острове Октябрьской Революции они оканчиваются огромными скалистыми обрывами. Со стороны Карского моря в берега Северной Земли вдается ряд заливов.

Последнюю предвоенную смену полярников под руководством Б. Харитановича на Домашний доставили в сентябре 1938 года, где они незамедлительно приступили к проведению гидрометеонаблюдений. Причем Хаританович по собственной инициативе занялся еще и изучением дрейфа льдов. На эту мысль его натолкнула случайная находка, сделанная весной 1939 года.

В тот день на берегу соседнего с Домашним острова Голомянный он обнаружил 2 буя: один из буев был алюминиевым с едва заметной надписью латинскими буквами, другой — стеклянным с небольшим якорьком Сочтя, что это рыбацкие буйки, случайно занесенные сюда из Баренцева моря, Хаританович решил начать наблюдения с помощью самодельных деревянных буйков. Но при этом он почему-то не обратил внимания на небольшой сборный домик, который был сооружен некими строителями на узком мысу. И как раз… совсем недалеко от места находки шаров. Меж тем остров Голомянный — это сравнительно небольшое плато длиной 6 километров и шириной до 2-х километров, которое пересечено неглубокими низинами с равномерными пологими уклонами. При этом сам остров соединен с островом Средний песчано-галечной косой и как бы является его мысом. Хотя, быть может, он и сообщил об этом домике на Диксон, но в отчете за экспедицию следов этого донесения найти не удалось. А между тем за то, что подобное донесение могло быть, говорит тот факт, что когда в 1954 году на Голомянный высадились советские полярники для создания здесь полярной станции, то они не только обосновались изначально именно на узком мысу, но и в дальнейшем построили здесь свою станцию. Информация о дальнейшей работе экспедиции Харитановича не слишком ясна и сегодня.

В официальных документах указано, что на острове Домашний полярники этой экспедиции работали до лета 1942 года, а затем были вывезены на Большую Землю. Но, во-первых, обычно полярные экспедиции работали на своих станциях не более года, в исключительных случаях — до двух лет. Здесь же экспедиция Харитановича работала 4 года. И это уже запредельный срок пребывания полярной экспедиции. Во-вторых, кто снял полярников и доставил сюда новую смену? Дело в том, что ледокольный пароход «А. Сибиряков», который должен был доставить новую смену полярников на Северную Землю, был потоплен в неравном бою с фашистским броненосцем «Адмирал Шеер», и новая смена зимовщиков под руководством Анатолия Шаршавина попала в плен к нацистам. Ну и главное!

В книге «Моря советской Арктики» известнейшего историка советской Арктики Владимира Визе рассказано, что «В конце 1938 года "Садко" доставил сюда (на остров Домашний. — Авт.) трех полярников: радиста и метеоролога Б.Г. Харитановича, его жену, ученика механика И. Андреева и… двухмесячного ребенка — Роальда Харитановича». Так может, поэтому Хаританович и «не заметил» чужую постройку на острове Голомянный? Ведь, по воспоминаниям одного из матросов с гидрографического бота «Мурманец», летом 1939 года 3 исследователя, говорившие между собой на немецком языке, были высажены где-то в районе острова Домашний. Может, кто-то еще расскажет о судьбе семьи Харитановичей или бывшего ученика механика Андреева?

На мыс Оловянный полярная смена под руководством Анатолия Золотова, через три года погибшего на «А Сибирякове», высадилась весной 1939 года и работала здесь до августа 1940 года.

Самой неудачной полярной станцией на Северной Земле оказалась метеостанция на мысе Молотова (81 град. 16 мин. сев. ш., 95 град. 42,8 мин. вост. д). Зимовочная группа под руководством Б. Кремера была высажена на североземельский мыс с самолета 9 мая 1941 года. В составе доставленных экспедиционных грузов был небольшой домик-времянка, шестимесячный запас продовольствия, метео- и радиоаппаратура. Зимовщики обосновались на южном берегу небольшого залива на расстоянии до 8 км от берега и 16 мая приступили к работе. Одновременно они начали искать место для строительства посадочной полосы и постоянной полярной станции. Однако, проработав здесь всего 3,5 месяца, 27 августа 1941 года экспедиция свернула работу, а полярная станция была законсервирована.

В первый военный год на Северной Земле еще работали экспедиция Гидрографического управления Главсевморпути под руководством Н. Плюснина, которая детально обследовала группу Краснофлотских островов и юго-западное побережье острова Октябрьской революции и на одном из них создала зимовочную базу. Советская гидрографическая экспедиция под управлением Н. Оглоблина примерно в это же время работала на островах Малый Таймыр и Старокадомского. А летом 1942 года в районе мыса Неупокоева работала экспедиция Г. Васильева, Итак, по-ложа руку на сердце, приходится признать, что, несмотря на нахождение Северной Земли в глубоком советском тылу, на здешних постах и станциях находилось минимальное количество советских полярников, которым в случае необходимости было бы трудно противостоять даже небольшому фашистскому десанту. И эта информация могла стать известной в гитлеровском Штабе войны на море, так как в августе 1942 года ледокольный пароход «А. Сибиряков», перевозивший на Северную Землю сразу 3 смены зимовщиков: на мыс Оловянный (руководитель Владислав Грачев), на остров Домашний (руководитель Анатолий Шаршавин), на мыс Арктический, он же мыс Молотова (руководитель Анатолий Золотев), был потоплен броненосцем «Адмирал Шеер». По меньшей мере 3 зимовщика из групп «Остров Домашний» и «Мыс Арктический» были захвачены нацистами в плен и освобождены только после окончания войны. Судьба остальных полярников неизвестна.

По воспоминаниям североморских ветеранов-гидрографов, фашистская база на одном из островов Северной Земли была случайно обнаружена в 1959 году. Как долго здесь она действовала? Какие задачи были поставлены перед обслуживающими ее немецкими моряками? Все документы, способные более подробно рассказать о таинственной находке, пока еще надежно лежат в одном из закрытых архивов среди тысяч папок, покрытых многолетним слоем пыли. А советских полярников, кто первым увидел секретную базу, сегодня отыскать уже весьма сложно. Но они успели оставить нам в наследство свои отрывочные воспоминания да рассказы близких им друзей. Сегодня вам впервые будет предложен подробный рассказ об этой тайной базе нацистов. Правда, возможно, речь идет о нескольких секретных опорных пунктах немцев на самом дальнем арктическом архипелаге России.

Интересные и очень верные данные об этом удаленном арктическом архипелаге нацисты получили во время полета дирижабля «Граф Цеппелин» летом 1931 года. Как уже было рассказано, огромное количество кино- и фотодокументов, отснятых во время полета над архипелагом, было увезено доктором Эккенером в Германию и было положено в основу подробнейших карт для вермахта, люфтваффе и кригсмарине. Часть столь нужной для немцев информации, в том числе и грифованной, было найдено германскими абордажными партиями на брошенных командами транспортах разгромленного атлантического конвоя PQ-17 или иных судах, по той или иной причине попавших им в руки. Бесспорно одно — у гитлеровских моряков и летчиков были прекрасные карты островов Северной Земли. Поэтому они спокойно могли выбирать на местности нужные точки для наблюдения за районами пролива Вилькицкого, вдоль которого шли грузы из США в порты Карского и Баренцева морей.

Самым подходящим местом для создания секретной базы, или, по меньшей мере, для ее вынесенного наблюдательного пункта, многие ветераны-разведчики и ледовые капитаны всегда называли мыс Неупокоева, расположенный на юго-западной оконечности острова Большевик. Этот мыс является единым для проливов Вилькицкого и Шокальского. С его пологого берега прекрасно просматривается весь пролив Вилькицкого, даже при большой повторяемости туманов у острова Малый Таймыр. Но об основной базе нацистов они упорно молчали. Поэтому, по аналогии с созданной на острове Земля Александры (ЗФИ) 24-й метеобазой кригсмарине, смоделируем следующее.

Предположим, что вынесенный пункт наблюдения находился на мысе Неупокоева. И здесь не надо его представлять как какой-нибудь бетонный бункер, где обязательно стоят сложные механизмы. На самом деле это может быть простейшее, глубиной до 1,5 метра, углубление, например, как на острове Вардропера, либо — небольшая землянка. Основной же пункт тайной базы на Северной Земле мог находиться именно на острове Большевик (допустим, недалеко от мыса Песчаный), только для маскировки со стороны пролива Шокальского. И косвенным подтверждением такой догадке может быть открытие все той же «научной» экспедиции на «Графе Цеппелине», которая зафиксировала документально, что между островами Октябрьской революции и Большевик находится не залив Шокальского, а широкий пролив.

Кроме обеспечения работы метеостанции или пеленга-торной станции на острове Большевик германские моряки могли охранять здесь старателей из стойбищ с ближайшего Таймырского побережья, которые занимались на острове золотодобычей. По крайней мере, достоверно известно, что в послевоенное время (и до начала 1990-х годов. — Авт.) именно здесь советские старатели добывали золото. А ведь кто-то же его должен был разведать!

Или могли охранять местных зверобоев, добывавших здесь белого медведя, которым был весьма богат архипелаг, нерпу и белух. Или же пастухов, пасших стада пришлых оленей. Да мало ли для чего могло руководство немецкой метеостанции выделить своих автоматчиков и пулеметчиков. Тем более что кочевые пастухи, а порой местные охотники и рыбаки могли и не знать, что между СССР и Германией идет война.

Кроме мыса Неупокоева советские полярники в 1983 году заметили «несоветские» постройки, весьма похожие на ангары, на острове Капля (рядом с островом Пионер и напротив пролива Юнгштурм), а также на острове Долгий (архипелаг Седова, который находится напротив пролива Красной Армии. — Авт.). К сожалению (а может и к счастью!), они не пошли разбираться, чьи сооружения здесь находились. Поэтому, как и у базы в дельте реки Лена, к «несоветским» базам на Северной Земле сегодня больше вопросов, чем ответов. Ответить на эти вопросы позволит только серьезная экспедиция с участием российских военных моряков или морских пограничников. И в первую очередь здесь чрезвычайно важно получить ясный ответ на вопрос «С какой целью сооружены чьи-то ангары у наших сибирских берегов?»

Интересную версию в вопросе создания тайной базы в Арктике подсказал в своих воспоминаниях вышеупомянутый Вальтер Дорнбергер — руководитель ракетной программы Третьего рейха и одновременно разработчик немецких баллистических ракет. При его участии были созданы: крылатые ракеты V-1 (Фау-1) и «Рейнбот», баллистическая ракета V-2 (Фау-2), зенитная управляемая ракета «Вассерфаль», а также зенитные управляемые снаряды «Рейнтохтер» и «Шметтерлинг». В рамках программы создания ракет большой дальности он работал над созданием баллиста-ческой ракеты на базе твердотопливных ракет «Небельверфер», которую планировалось принять на вооружение подводных лодок, а также многоступенчатой баллистической ракеты типа А9/А10. Последний образец особо для нас интересен: дальность полета этой ракеты должна была составлять 4500 километров, что позволяло после установки этой ракеты на боевой позиции, например, на одном из островов Северной Земли, обстрелять территорию США. Или… ударить в самое сердце Советского Союза, например, по заводам на Средне-Сибирском плоскогорье. Правда, сегодня известно, что дальше испытаний здесь дело не пошло. Но ведь пусковые позиции на арктических островах могли сооружаться и заблаговременно: до окончания летных испытаний новых ракет.

О самой известной из всех секретных баз нацистов в советской Арктике — тайной метеостанции экспедиции «Кладоискатель» и тайном аэродроме люфтваффе уже рассказано в главе 2. Прошедшие десятилетия показали, что тогда же в СССР узнали (но никому не рассказали. — Авт.) и о секретной подскальной базе кригсмарине. Здесь германские подлодки могли заряжать аккумуляторные батареи и грузить торпеды и мины. Первым из североморцев ее увидел собственными глазами командир тральщика Т-116 капитан-лейтенант В. Бабанов. Стоит особо отметить, что это произошло через две недели после потопления нацистской подлодки U362. И данное уточнение совсем не случайно!

Дело в том, что, скорее всего, экипаж Т-116 у островов Мона потопил одну из подлодок-призраков, перевозивших в Лиинахамари некий сыпучий груз. Об этих неприметных подводных кораблях уже было рассказано ранее. И в районе гибели фашистской субмарины североморцы выловили некие документы, которые как раз и указали точное место секретной базы фашистов на Земле Александры. Неудивительно, что через полмесяца капитан-лейтенанта В. Бабанова ждал здесь рискованный, но законный успех. Только почему об этом так и не узнали наши историки? Или пограничники, которые столько лет несут службу на заставе в недалекой бухте Нагурского?

К сожалению, командир «116-го» тральщика не оставил письменных воспоминаний, но, к нашей удаче, его рассказ все же дошел до нас Чтобы смоделировать, что увидел на Земле Александры капитан-лейтенант Бабанов, и показать это вам, возьмем за основу внешний и внутренний виды подводных «гаражей» (так порой называются убежища германских подлодок. — Авт.) во французских и норвежских портах, а также бывшую советскую подскальную базу подводных лодок, сооруженную в середине 1950-х годов в Балаклавской бухте.

При этом, конечно, учтем специфику островного местоположения убежища для фашистских подлодок — его размеры значительно меньше «гаражей», сооруженных на материке. Ну а почему в этом моделировании используем внутренний вид Балаклавской подводной базы? Дело в том, что она была спроектирована ленинградским проектным институтом «Гранит»… сразу же после окончания Великой Отечественной войны. В 1947 году этот проект завизировал сам Иосиф Сталин. Стоит ли кого убеждать, что если бы наши ученые из Ленинграда не познакомились с такими же базами кригсмарине, и в первую очередь на Земле Александры, то в столь короткое время они вряд ли с «чистого листа» так детально проработали проект подскального комплекса. И главное: если сравнить конфигурацию полуострова Таврос в Балаклавской бухте и полуострова Полярных летчиков на Земле Александры, то сразу же бросится в глаза их почти «зеркальная» схожесть. Это еще одно, пусть и косвенное, но подтверждение, что представители «Гранита» посещали секретную подскальную арктическую базу нацистов. Но начнем все же с гитлеровских «гаражей».

Постоянное присутствие воздушной опасности заставило гроссадмирала Эриха Редера задуматься о создании специальных укрытий — бетонных бункеров в германских военно-морских базах Гельголанд, Гамбург и Киль. За основу были взяты бетонные бункеры в бельгийском порту Брюгге, которые успешно защищали и обеспечивали базирование германских подлодок в Первую мировую войну. Столь же успешно они выполняли свое предназначение и в годы новой Мировой войны.

Летом 1940 года, после падения Норвегии, Франции и стран Бенилюкса, на акваториях их портов было сооружено много различных баз для кораблей и подлодок кригсмарине. В короткое время массивные бетонные бункеры были сооружены: в норвежских портах Берген и Тронхейм и во французских портах Брест, Лорьян, Сен-Назер, Ла-Паллис и Бордо. Рассмотрим общий вид такого бункера в порту Брест, где автору данной книги удалось увидеть его собственными глазами во время делового захода отряда кораблей Северного флота.

Защищенные бункеры Бреста всегда представляли собой строительное чудо. Да и сегодня они поражают своими размерами и устройством. Здесь было сооружено 15 боксов, где свободно размещалось 60 подлодок, находившихся в различной стадии подготовки к плаванию. В каждом из «гаражей» могли стоять от 2 до 4 «серых волка». Между собой боксы были разделены железобетонными стенами многометровой толщины, а сверху укрыты 8-метровыми усиленными перекрытиями. Даже при прямом попадании в такое перекрытие авиационные бомбы (в том числе и английского пятитонного «Толлбоя») не могли пробить верхнее перекрытие. Со стороны же моря каждый «гараж» был надежно защищен мощным стальным щитом-затвором.

В Бресте под скалой, к которой примыкал бункер, находились склады со всевозможными запасами (топлива, продовольствия, вооружения, вещевого имущества), основные и резервные электрогенераторы, насосные станции, системы вентиляции и отопления. Для подвоза тяжелого оборудования и торпед со складов и хранилищ прямо к причалам подводных лодок был проложен узкоколейный железнодорожный путь. Здесь же, под скалой, находились достаточно комфортабельные жилые и учебные помещения для отдыха и учебы подводных экипажей. Строительство бункеров для подводных лодок было возложено на все ту же полувоенную ОТ.

Ответственность за обеспечение оборонительных сооружений всем необходимым была возложена на строительное управление кригсмарине. Известно, что на строительство, например, бункера в Бресте ушло до 500 тысяч кубометров бетона и до 30 тысяч тонн стали. Зато под их защитой нацистские подлодки готовились к выходу в море даже во время самых жесточайших бомбардировок английских и американских самолетов.

В связи с тем, что редкий читатель этой книги побывал или сможет побывать в гитлеровских «гаражах» Франции или Норвегии, то расскажем о подобном «гараже» в Балаклавской бухте. В связи с тем, что Украина в 2003 году открыла здесь филиал Центрального музея вооруженных сил Украины, то реально, что туристы из России смогут воочию увидеть это грандиозное сооружение.

Подводный комплекс в Балаклавской бухте был сооружен для укрытия и подготовки к походам подводных лодок Черноморского флота в случае начала массированной ядерной атаки СССР вооруженными силами стран НАТО. Здесь под прикрытием более чем стометровой скальной породы за защитными воротами, каждая створка которых весит 10 тонн, были укрыты топливное хранилище, арсенал с обычным оружием и ядерными боевыми зарядами, судоремонтный завод.

Балаклава была выбрана для строительства подземного комплекса совсем неслучайно. Сама природа сделала бухту идеальным укрытием для военных кораблей. Узкий извилистый пролив шириной до 400 метров способен укрыть гавань не только от зимних штормов, но и от посторонних глаз. Со стороны открытого моря она не просматривалась. С воздуха тоже было бесполезно наблюдать за ней: глубины бухты до 17 метров позволяли подлодкам заходить вглубь комплекса даже в подводном положении. Гора Таврос, в недрах которой был укрыт секретный объект площадью в 15 тысяч кв. метров, состоит из мраморовидного известняка. При этом толщина породы над подземными помещениями достигала 126 метров. Благодаря такой природной защите сооружению была присвоена первая категория противоатомной устойчивости, то есть сооружение было способно выдержать прямое попадание атомной бомбы мощностью до 100 кт. Итак, повторюсь, в 1947 году Сталин завизировал проект комплекса — объекта 825 ГТС «Гидротехническое сооружение». Через 6 лет началось строительство его основной части силами и средствами специально сформированного горностроительного отряда Черноморского флота. В феврале 1956 года для ускорения строительства к ГСО ЧФ были присоединены метростроевцы из Москвы, Харькова и Абакана. Строительство велось круглосуточно буровзрывным методом. То есть с земной поверхности бурили шурфы, в них закладывали взрывчатку и подрывали. Грунт вывозили, а внутри образовавшейся штольни строили металлический каркас, который затем обшивали досками. Затем забивали образовавшуюся пустоту бетоном М400. Строительство объекта 825 ГСТ было закончено в 1961 году. После его сдачи здесь могли укрыться 7 средних подлодок (проект 613,633 и 644) или 9 малых подлодок (проект А615) и все взрослое население Балаклавы. Годом позже в эксплуатацию была передана минно-торпедная база, а еще год спустя — подземная ремонтно-техническая база для хранения, сборки и подачи на подводные лодки боеприпасов с ядерной головной частью — объект 820-й арсенал. Полы отдельных помещений и зон доступа были окрашены в разные цвета: преддоковая площадка — в шаровый (темно-серый) цвет, транспортный коридор ГТС — в темно-красный, столовая — в желтый и т. д. Транспортные коридоры (паттерны) во всем сооружении всегда имели пологий изгиб, кривизна которого должна была гасить ударную волну от взрыва, в том числе и от ядерного взрыва. Массивные двери открывались и закрывались с помощью электромоторов, но при необходимости их можно было открыть и вручную. Подлодка могла входить и выходить из-под скал самостоятельно: в подводном и надводном положениях. Сразу же из-под скалы она попадала в канал, который закрывался маскировочной сетью, точно подобранной под цвет скал. При необходимости ее поднимали с помощью лебедки, открывая путь субмарине. На случай, если бы враг своими ударами завалил основные ворота, имелся запасной выход, который до поры до времени был наглухо закрыт кирпичной кладкой. На случай, если подлодка пришла бы с серьезными повреждениями, имелся сухой док длиной более 100 метров и шириной более 10 метров.

В минно-торпедной части тестировались системы самонаведения головных частей торпед, устанавливались электрические компоненты изделий, проверялась герметичность сборки торпедных корпусов. Затем на площадке «Арсенал» к ним присоединялись головные боевые или ядерные зарядные отделения и проводилась их погрузка на подошедшую подлодку. Кто-нибудь сомневается, что перед проектированием подобного комплекса ученые мужи из Ленинграда должны были увидеть что-либо на порядок проще? Сомнений нет — что-то похожее, но они увидели! Ведь благодаря балаклавской базе и секретная подскальная «александровская» база нацистов стала как бы зрительно представляемой.

И хотя на острове Земля Александры, в отличие от французских бункеров, германские подводники не опасались «толлбоев», но и здесь все, что нужно для нормальной жизнедеятельности и подготовки к морским походам, было укрыто под скалами: вместительные продовольственный и топливный склады, склад оружия для подводных лодок и даже небольшая ремонтная мастерская. Только 2 хорошо замаскированные, но достаточно комфортабельные казармы находились на поверхности. Все они были рядом — в «двух шагах» от причалов немецких субмарин. Здесь же были сооружены 2 подскальных пирса, один из которых был предназначен для погрузки минного и торпедного боезапаса, другой — для ремонтных работ и зарядки аккумуляторных батарей. Именно их и увидел осенью 1944 года капитан-лейтенант В. Бабанов.

Следующим, кто из советских людей увидел своими глазами на Земле Александры подскальную базу для «арктических волков», стал экипаж уже знакомого нам полковника Ильи Мазурука.

В начале 1950-х годов один из летчиков его экипажа, приходивших осматривать гитлеровскую взлетно-посадочную полосу, случайно наткнулся на вентиляционные шахты, уходящие внутрь скалы. Правда, он успел осмотреть лишь внешнюю часть грота, и все, что находилось поблизости от здешнего входа, но внутрь сооружения спуститься он не успел, так как начался прилив и вход в подскальную базу стал уходить под воду.

Если судить по воспоминаниям R Бабанова и И. Мазурука, вход в подскальную базу расположен где-то в районе между озером Пинегина и бухтой Дачная, а выход — недалеко от восточного ледника Возможно — наоборот, но таких входов было не менее двух.

Во время подготовки книги выяснилось, что некогда стоявшая в бухте Северная некая плавучая ремонтная мастерская нацистов была предназначена лишь для небольшого ремонта субмарин. Под скалами же бухты Северная нацисты создали целый завод для ремонта тяжелых рейдеров, который до настоящего времени никто не осмотрел. По крайней мере, о таком осмотре неизвестно. Но такой завод существует и уже заметен на фоне ледника

Заканчивая рассказ о самой настоящей тыловой базе кригсмарине, созданной для «арктических волков» Дёница, хотелось бы особо отметить несколько весьма интересных для военных историков фактов, которые, как вы понимаете, могли увидеть и пересказать лишь их очевидцы, побывавшие на Земле Александры:

1. По соседству с входными знаками бухты Северная в скалу были вмурованы мощные швартовые кольца, которые внешне похожи на такие же кольца, вмурованные в 1940 году в скалу в губе Большая Западная Лица («Базис Норд»).

2. Именно в бухту Северная в 1970-е годы и летом 2000 года приходили неопознанные атомные подводные лодки, первая (скорее всего, американская или английская. — Авт.) некоторое время находилась в надводном положении, а ее офицеры, высыпав на палубу, что-то рассматривали на нашем берегу в бинокли. Во втором случае подробное изучение скал «некто» проводил через перископ.

3. Во время полетов на вертолете над Землей Александры примерно здесь же, у вмурованных колец, подо льдом полуострова Полярных летчиков хорошо просматривался огромный темный квадрат.

Сейчас, по прошествии более чем 65 лет со дня окончания войны, североморцев и полярников, увидевших все немецкие сооружения на Земле Александры, с каждым годом становится все меньше А находящиеся здесь российские пограничники по неизвестной причине к полуострову Полярных летчиков не идут. И эти сооружения до сих пор остаются тайной. Меж тем после окончания Второй мировой войны выяснилось, что в некоторых бункерах, например, в гамбургском «Fink II», германские подводные лодки… были забыты. Вход подорвали — а подлодки забыли. Но это на континенте, а что нас может ожидать в Арктике? Ответить на все вопросы, возникающие при чтении этих строк, сегодня еще может хорошо подготовленная экспедиция. Быть может, она позволит раскрыть все загадки «волчьих» топливных баз и продовольственных депо в нашей Арктике? Но сможем ли мы получить ответы на них или хотя бы узнать, что скрывается под скалами Земли Александры лет через десять? Скорее всего, уже нет. А ведь они скрывают еще очень много тайн, которые порой весьма сходны.

О деятельности нацистов в приполярных районах всегда существовало много легенд и рассказов. Кто приводил здесь конкретные примеры, а кто говорил о них с сомнением или даже как о фантазиях писателей и журналистов. Оказалось правы и те и другие.

Конкретные примеры приводили те, кто знал о деятельности на арктических островах гитлеровских полярных станций. С сомнением же те, кто чаще всего рассказывал об арктической деятельности так называемого общества «Туле». Начнем с конкретных событий, смысл которых неясен и сейчас. Например, операция «Зилициен-Цитронелла».

Ранее уже было рассказано, что основа для составления надежных прогнозов погоды для большей части Европы — это знания точных погодных условий в Арктике и Северной Атлантике. И в первую очередь на архипелаге Шпицберген, в Гренландии и в районах канадской Арктики. Наиболее доступным и обжитым в Арктике всегда оставался архипелаг Шпицберген. К тому же если посмотреть на географическую карту, то нетрудно заметить, что он важен для приарктических государств, так как надвое рассекает Северную Атлантику и позволяют контролировать Гренландское, Баренцево и Норвежское моря. Неудивительно, что за острова этого арктического архипелага издавна велась ожесточенная борьба. Особенно после начала Второй мировой войны. И неожиданно усилилась после того, как отряд гитлеровских кораблей во главе с суперлинкором «Тирпиц» провалил операцию «Зилициен-Цитронелла».

Эта операция стала одной из самых странных операций, проведенных когда-либо кригсмарине. В прежние годы в СССР ее чаще всего называли «бесполезной» или «неудачной», но, к сожалению, ни один советский историк-исследователь не рассмотрел ее со всех сторон. А ведь это исследование могло бы быть крайне интересным! Попробуем сегодня такому анализу положить начало!

К началу осени 1943 года в норвежских портах находилась мощная корабельная ударная группа кригсмарине. Здесь находились линейные корабли «Тирпиц» и «Шарнхорст», тяжелый крейсер «Лютцов» и три флотилии эскадренных миноносцев (13 вымпелов) под общим командованием контр-адмирала Эриха Бея. Присутствие в Норвегии столь сильной группировки принуждало наших союзников остановить движение атлантических конвоев в Архангельск и Мурманск до наступления полярной ночи. Кроме того, сковывало мощную группировку британских линкоров, линейных крейсеров и авианосцев из Флота метрополии. Но были здесь и свои «минусы». Взбешенный неудачами весенне-летней компании 1943 года, Гитлер твердо определил, что отныне любой выход больших кораблей в Атлантику производился бы только после его личного разрешения. И не иначе! После бездарной апрельской демонстрации 2 линкоров и 2 эсминцев у острова Медвежий корабельная боевая группа кригсмарине находилась в полном бездействии, лишь изредка отрабатывая корабельные учения. Уровень ее экипажей постепенно снижался, что совсем не лучшим образом отражалось на моральном состоянии военных моряков, которые и без того внимательно слушали сводки о постепенном сглаживании передовой линии на Восточном фронте и на Сицилии. Чтобы поднять дух военных моряков, была нужна победоносная акция германского военного флота В послевоенное время именно такой акцией и был назван совершенно необъяснимый рейд корабельной ударной группы во главе с суперлинкором «Тирпиц» к архипелагу Шпицберген. Конечно, внешне было понятно, зачем был нужен такой поход мощной эскадры к совершенно беззащитному архипелагу.

Дело в том, что Шпицберген, расположенный всего в 400 морских милях от мыса Нордкап, превышал территорию сразу нескольких европейских государств, вместе взятых, а именно — Дании, Швейцарии и Бельгии. Интересная особенность перерезавшего его Айс-фиорда состояла в том, что этот залив не замерзал до января — февраля, а уже в мае — июне — освобождался ото льда. Эта особенность фиорда, а также в свое время обнаруженные здесь мощные угольные пласты заставляли внимательно присмотреться к архипелагу многие страны. Но в первую очередь — Норвегию и СССР. Даже после начала Второй мировой войны здесь добывали уголь норвежские и советские шахтеры.

До столкновения Германии с Советским Союзом этим удаленным арктическим островам ни немцы, ни их противники особого внимания не уделяли. Более того, 31 июля 1941 года в Айс-фиорд вошел отряд английских кораблей, состоящий из 2 легких крейсеров и 2 эсминцев. Английские военные моряки вывели из строя все угольные копи Шпицбергена и эвакуировали население архипелага.

Эвакуацию провел английский отряд транспортных судов во главе с лайнером «Эмпресс оф Канада», который ко 2 сентября также вывез с архипелага почти 2 тысячи советских шахтеров. Подрывные команды кораблей Королевского флота уничтожили имеющиеся на островах запасы угля, все шахты, метеостанцию и стоявшие здесь 2 норвежских транспортных судна. Гитлеровскому командованию стало об этом известно уже 9 сентября 1941 года. И менее чем через месяц в районе Лонгьирбюена с транспортного самолета была высажена первая германская метеопартия, которая успешно проработала здесь практически целый год. Ниже о работе немецких метеорологов еще будет рассказано подробно.

Англичане понимали, что арктический архипелаг, с которого было весьма удобно контролировать сразу три арктических моря (Гренландское, Норвежское и Баренцево), вряд ли останется без внимания гроссадмирала Эриха Редера и потому попытались опередить нацистов. Правда, первая попытка союзников высадиться на Шпицберген принесла им только серьезные потери.

14 мая 1942 года гитлеровские самолеты уничтожили 2 шхуны, которые везли на архипелаг полторы сотни норвежских солдат и английских офицеров связи. При этом обе шхуны были потоплены, а более двух десятков норвежских солдат было убито и ранено. Однако после получения подкрепления норвежские патриоты обосновались на архипелаге и соорудили здесь опорный пункт, на оборонительных позициях которого были установлены одно 57-мм орудие, три 37-мм орудия и шесть 20-мм орудий и автоматов. Вот на этот ротный опорный пункт командование группы кригсмарине «Норд» и спланировало нападение целой эскадры. В ее состав были включены тяжелые рейдеры: линейный корабль «Тирпиц» (капитан-цур-зее Майер, флаг командующего крейсерами вице-адмирала Оскара Куммеца), линейный корабль «Шарнхорст» (капитан-цур-зее Фридрих Хюффмайер), броненосец «Лютцов» (капитан-цур-зее Станге). Их прикрытие осуществляли новые эскадренные миноносцы из состава 4-й флотилии: Z31 (корветтен-капитан Альберте, брейд-вымпел командира флотилии капитан-цур-зее Рольфа Иоханессона), Z27 (корветтен-капитан Шульц), Z29 (корветтен-капитан фон Мутиус), Z30 (корветтен-капитан Лампе) и Z33 (корветтен-капитан Холторф), а также 5-й и 6-й флотилий: «Эрих Штайнбринк» (корветтен-капитан Тайхманн, брейд-вымпел командира 5-й флотилии капитан-цур-зее Вольффа), «Ганс Лоди» (брейд-вымпел командира 6-й флотилии капитан-цур-зее Фридриха Коте), «Карл Гальстер» (корветтен-капитан Хармсен), «Теодор Ридель» (корветтен-капитан Риде), «Фридрих Ин» (корветтен-капитан Фромме) и «Пауль Якоби». Для высадки десанта был подготовлен батальон 349-го гренадерского полка.

В первых числах сентября немецкие воздушные разведчики произвели полномасштабную разведку маршрута перехода и обследовали весь архипелаг. То есть командование группы «Норд» знало, что норвежский гарнизон на архипелаге не силен, да и поддержать его некому.

Вечером 6 сентября эскадра Куммеца в составе 2 линкоров, броненосца и 11 эсминцев вышла из Альтен-фиорда. Однако «Лютцов», из-за неполадок в дизелях, вскоре вернулся обратно. Его сопровождали «Пауль Якоби» и «Фридрих Ин», у которых также были проблемы с котлами.

В ночь с 7 на 8 сентября гитлеровская эскадра пришла к мысу Южный — южной части Западного Шпицбергена. Первоначально эсминцы со всех сторон окружали линкоры, но после прихода в район мыса Линней, где прежде находилась норвежская метеорологическая станция, расстрела ее сооружений и последующего прохода по Айс-фиорду основная группа кораблей («Тирпиц» и три эсминца 4-й флотилии) направилась в Грен-фиорд, на берегу которого стояли дома шахтерского поселка Баренцбург, и начала его артиллерийский обстрел. «Шарнхорст» с тремя эсминцами из 5-й флотилии продолжил движение по Айс-фиорду и направился к поселку Лонгйир.

Когда основная ударная группа вошла на рейд Баренцбурга, то норвежская батарея под командованием фенрика Бовица, установленная на мысе Хеердден, открыла по идущим в авангарде новым эсминцам отчаянный, но весьма точный огонь. Все три эсминца получили пробоины, среди экипажей появились убитые и раненые моряки. В ответ «Тирпиц» и головные эсминцы открыли по батарее, поселку, цистернам с топливом и шахтам огонь из орудий главного калибра А затем эсминцы, у которых на борту находился десант, высадили на мыс Финнессет, находящийся к северо-востоку от поселка, 300 гренадеров. Сопротивление 80 норвежских солдат, составлявших весь гарнизон Баренцбурга, было недолгим: начальник гарнизона лейтенант Аидом и 3 солдата погибли, более 30 человек были ранены, а остальные отступили вглубь острова. Немецкие десантники заняли разрушенный поселок, но через 4 часа… оставили его и вернулись на эсминцы.

В это же время группа «Шарнхорста» высадила десант на мыс Хотельнесет и обстреляла поселок Лонгйир. Здешний гарнизон под командованием капитана Вигтеля не оказал какого-либо сопротивления и почти полностью был захвачен в плен. Как только гренадеры вернулись на эсминцы, вся группа повернула на обратный курс и вскоре догнала группу «Тирпица». Во время движения по Айс-фиорду напоследок они обстреляли пустовавшие поселки Грумман и Свердруп. Ранним утром 9 сентября вся корабельная группа во главе-с линкором «Тирпиц» успешно вернулась к месту стоянки — в Альтен-фиорд. Несмотря на то что для проведения операции «Зилициен-Цитронелла» были направлены практически все силы, находившиеся в Норвегии, и по своей численности они уступали только силам, направленным гроссадмиралом Эрихом Редером на разгром печально известного атлантического конвоя PQ-17, ее успех оказался весьма сомнительным. В течение нескольких часов были окончательно разрушены и без того пустовавшие поселки и подорванные шахты, убито 9 норвежских солдат и захвачено 80 норвежских и английских офицеров и солдат и… Все! При этом треть эсминцев группы «Норд», которые были остро необходимы для набеговых операций на вражеские коммуникации или охраны собственных морских коммуникаций, получили повреждения и на какое-то время вышли из строя, а их экипажи потеряли убитыми и ранеными более 40 человек. Правда, пропагандисты из министерства доктора Иозефа Геббельса раструбили на весь мир о грандиозном успехе военных моряков. Конечно, в те дни Третьему рейху как никогда был нужен серьезный успех, причем гарантированный. Но как-то это было непохоже на практичных немцев.

Во-первых, вот как об этом времени в своих мемуарах «Десять лет и двадцать дней» писал Карл Дёниц: «Помимо пагубного влияния на военную ситуацию на суше, и в особенности в воздухе, прекращение военных действий в Атлантике повлекло бы за собой негативные последствия на море. Боевые соединения легких кораблей противника оказались бы свободными и готовыми к нападению на наши собственные морские торговые пути. С превосходством противника в наших прибрежных водах, которое стало бы неминуемым следствием этого, и без того скудные оборонительные силы Германии ни при каких условиях не смогло бы справиться. Норвегия, к примеру, где наши войска полностью зависели от морского транспорта, могла попасть в руки противника без малейших усилий: союзникам не потребовалось бы организовывать вторжение, достаточно было лишить нас возможности снабжать войска морем. Таким образом, войну против торгового судоходства в Северной Атлантике следовало продолжать».

Но в то же время итоги похода на Шпицберген он оценил очень коротко: «Это позволило линкорам и эсминцам отработать тактику совместных действий». Странный способ боевой учебы избрал германский Штаб войны на море, не правда ли?

Во-вторых, несмотря на внешнее благополучие с жидким топливом в Третьем рейхе, например, согласно справочника «Die deutsche industrie im Kriege 1939–1945», подготовленного сотрудниками Германского института экономических исследований под руководством доктора Рольфа Вагенфюра и ставшего доступным российскому читателю только в 2006 году, прямо указывается на то, что в военные годы у Третьего рейха не было ни одной лишней тонны горючего для создания запасов. Сколько жидкого горючего производилось в Германии, оккупированных нацистами странах, находилось в складских запасах, поступало с импортом и из неустановленных источников, столько же его (тонна в тонну. — Авт.) потреблялось в рейхе и присоединенных странах. К тому же гроссадмирал Дёниц был вынужден отрывать часть из резервов кригсмарине для обеспечения горючим итальянского военного флота, а также передавать немалое его количество в армию и сельское хозяйство Третьего рейха А этот, поверьте, расход составлял не менее трети всех поступлений жидкого топлива. Поэтому Дёниц, вероятно, отдавал себе отчет в том, что ждет самую мощную корабельную группу «Норд» в случае недостаточной успешности набеговой операции. Даже в случае «дымовой завесы» от доктора Геббельса.

А также должен был предполагать, что данной демонстрацией у Шпицбергена он сразу же привлекает внимание к беззащитности архипелага со стороны США и Великобритании с соответствующими военными выводами. Таким образом, скорее всего, главными целями «Зилициен-Цитронеллы» было нечто иное, чем простое разрушение уже обезлюдевших и разрушенных поселков и шахт на Шпицбергене. Но что? Очень хотелось бы узнать!

В то же время следует осторожно относиться и к версии отдельных российских историков, что гитлеровская эскадра приходила к архипелагу ради того, чтобы отомстить норвежцам за уничтожение здешней метеостанции. Поверьте, рассматривать подобным образом данную операцию было бы уж слишком примитивно. Далее при условии, что это была целая система, о которой и сегодня мы знаем совсем немного. И она составляла одну из самых больших тайн Третьего рейха О работе гитлеровских полярных станций не знали старшие офицеры и даже большая часть высших офицеров люфтваффе. Ведь для их обеспечения был создан специальный авиаотряд, вооруженный дальними самолетами типа Не-111 и Fw-200.

Для максимально подробного рассказа о секретной деятельности гитлеровских полярных станций, как наиболее известной странице истории появления нацистов в Арктике, воспользуемся публикациями немецких военных историков Фридриха Руге и Юрга Майстера, а также результатами поисковой работы, проведенной во время подготовки данной книги.

Еще в начале 1920-х годов норвежцы создали сеть метеостанций, находившихся на своеобразной линии Гренландия — остров Медвежий — остров Ян-Майен. Сведения с острова Ян-Майен в зимний период были весьма важными для проведения оповещения о наступающих штормах и непогоде и высоко ценились моряками и рыбаками. В летний период метеоданные с западных берегов Шпицбергена и острова Медвежий имели решающее значение для предупреждения о туманах, наступавших с севера. Кроме того, ранней весной в отдельные годы ледяной барьер закрывал движение судов между островами Медвежий и Южным мысом Шпицбергена Их приобретение было бы весьма полезным для гитлеровской Германии, чьи адмиралы и генералы еще помнили подписание капитуляционного акта в Компьенском лесу. Но американцы и англичане тоже хотели бы обладать этими островами.

В августе 1940 года немцы снарядили экспедицию из 5 датчан, которых через Олесунд планировали доставить на восточное побережье Гренландии. Однако непогода прижала полярную шхуну «Фуренак», на которой шла к месту высадки экспедиция, и 7 сентября ее захватило норвежское патрульное судно «Фритьоф Нансен», посланное англичанами как судно ледового патруля.

12 сентября 1940 года германский гидросамолет доставил на Ян-Майен новую рекогносцировочную группу. Однако она была захвачена в плен английскими коммандос. Новый замысел родился весной 1942 года. В операции, получившей название «Гром», должны были участвовать легкий крейсер «Кёльн» и 4 эсминца. На борту у них находился десант. Однако этот замысел по неясной причине была отменен. Новая попытка была сделана еще через два года. В сентябре 1944 года уже Дёниц направил к острову подлодку, экипаж которой и установил в Кросс-бухте автоматическую метеостанцию. Но в марте 1945 года этот метеоавтомат случайно обнаружил норвежский патруль и вывел его из строя. Понимая, что с Ян-Майеном вряд ли что получится, немцы отказались от идеи создания метеостанции на этом острове и обратились с той же целью к Шпицбергену и Гренландии.

Первую метеобазу на архипелаге Шпицберген нацисты назвали «Банзе» («Banze»). Она была создана близ Лонгьирбюена (архипелаг Шпицберген) 25 сентября 1941 года. Группа из 10 человек под командованием Е. Етьена была доставлена сюда транспортным самолетом Ju-52. На зиму здесь остались только 4 человека во главе с военным медиком Моллом. Во время зимовки они пользовались запасами с продовольственных складов поселка. Весной группа эвакуирована в Германию.

Затем начала свою работу экспедиция «Почка» или «Бутон» («Knospe»). Экспедиция работала с осени 1941 года в западной части архипелага Шпицберген (первый лагерь — на южном склоне гор Королевы Мод, последующие (летние) — на западных склонах гор и на севере равнины Диссилетта). Метеорологический отряд из 6 человек и экспедиционный груз были доставлены на остров двумя пароходами. Метеонаблюдения проходили по полной программе с запуском радиозондов. Экспедиция снята подводной лодкой в августе 1942 года. Кроме этих экспедиций на Шпицбергене работали:

1. «Орешник», по другим данным «Грецкий орех» («Nussbaum»). Был создан в августе 1942 года, предположительно в районе пункта «Почка», склады которого были законсервированы в заливе Лилиенхех-фиорд. Личный состав прибыл из Тромсе на подводной лодке U377, но весной 1943 года был обнаружен норвежцами. И все же немецкие полярники сумели ускользнуть от преследования норвежских и британских рейнджеров, и 23 июня 1943 года они были эвакуированы подводной лодкой;

2. «Крестоносец» («Kruzritter»). Экспедиция работала с 6 октября 1943 года на севере Шпицбергена (берег залива Лиффе-фиорд). Отряд под командованием прародителя идеи высадки метеоотрядов на удаленных островах Арктики и научного руководителя проведенной у берегов острова Ян-Майен морской операции «Sachsen — II» X. Кноспеля состоял из 12 человек и прибыл на архипелаг из Киля. В конце июня 1944 года личный состав, за исключением командира группы, погибшего при эвакуации, был вывезен подводной лодкой;

3. «Драчун» («Haudegen»). В 1944 году сменил «Крестоносца» на архипелаге Шпицберген;

4. «Эспадрон». Существовал с 1944 года на северо-восточном побережье Шпицбергена. Отряд доставлен пароходом и подводной лодкой, работал здесь до сентября 1945 года;

5. «Арктический волк» («Helhus»). Создан в октябре 1944 года на острове Хопен (остров Надежды) У Шпицбергена. Личный состав доставлен подводной лодкой, снят с острова только после окончания войны. Во время работы над книгой удалось найти информацию, что ее работе на Хопене предшествовала работа некой метеоэкспедиции («Svartisen». — Авт.). Вместе с тем после окончания Второй мировой войны стало известно, что в конце 1944 года между южными оконечностями Шпицбергена и Гренландии и кромкой паковых льдов курсировало специальное судно, работавшее по программе «Перелетные птицы» («Zugvogel»). Правда, истинные цели и задачи этой сверхсекретной операции неясны и в настоящее время, хотя штормовая погода помешала успешному проведению этой операции (с октября 1944 года по январь 1945 года).

На острове Гренландия первая и потому «безымянная» метеорологическая станция нацистов была создана в районе Торгильсбю 31 августа 1940 года Вернее, сначала планировалось создать здесь две станции: одну в Мюгг-бухте, другую — в Торгильбю. Для создания первой была направлена шхуна «Весле Кари». Она доставила сюда, в район недавнего существования норвежской полярной станции, немецких полярников и провиант для их зимовки. Однако эта шхуна была обнаружена норвежским патрульным кораблем «Фритьоф Нансен», из состава британских ВМС, пленена и приведена в Рейкьявик вместе с несостоявшимися зимовщиками.

Другая шхуна — «Рингсель» — высадила в Торгильбю личный состав, который в короткое время начал работу. Однако тайная станция была обнаружена англичанами и через 3 месяца уничтожена экипажем все того же норвежского «Фритьофа Нансена».

Немецкие метеорологи также были взяты в плен. Та же участь постигла следующую метеоэкспедицию, которая была направлена к северо-восточным берегам Гренландии на судне «Буско». Работа судовой радиостанции была запеленгована американским кораблем береговой обороны, и германские полярники были захвачены в плен.

В дальнейшем уже каждый опорный пункт нацистов в районах «метеокухонного» треугольника получил собственное название или был назван по кодовому имени экспедиции. За первой последовали другие:

1. «Деревянный глаз», или «Лесной глаз». Создана в августе 1942 года на восточном побережье острова Гренландия (бухта Ганза). Полярники доставлены сюда метеорологическим судном «Заксен» (возможно, «Заксенвальд», который до 1940 года базировался на «Базис Норд»). Группу из 16 человек возглавил лейтенант Г. Риттер, научным руководителем был Г. Вейс Лагерь был создан на берегу бухты Ганзы в районе мыса Филиппа Броко (на острове Шанон). С конца сентября немецкие полярники регулярно передавали сводки метеонаблюдений. Для своей работы они использовали захваченную у береговой охраны США радиостанцию «Bluie East» 5 (BE 5).

13 марта 1943 года немецкий лагерь был обнаружен санным гренландским патрулем (датчане и эскимосы) под командованием Мариуса Енсена. В боевом столкновении патруль потерял часть собачьих упряжек. Но через две недели группа бомбардировщиков В-24 (командир группы Бернт Балчен) атаковала немецкий лагерь и «Заксен». Затем лагерь был атакован специальной группой гренландского патруля. Часть немецкого отряда была взята в плен. Но части все же удалось спастись, и она была вывезена немецким самолетом Do-26. Есть информация, что немцы уничтожили свою шифровальную машину, но часть секретных документов достались военнослужащим гренландского патруля.

2. «Виолончелист». Экспедиция работала с 1943 года на востоке Гренландии. Группу из 8 человек возглавили метеоролог Г. Шотц и лейтенант X. Захер. Метеорологический отряд доставлен на остров пароходом «Кобург» (капитан Радебруггер), который был затерт льдами вблизи островов Иль-де-Франс и Земля Германия и получил серьезные повреждения. После внезапной подвижки льдов «Кобург» накренился на 30 градусов, а все склады, созданные на льду, утонули.

22 апреля 1944 года ледяной лагерь был обнаружен санным дозором гренландского патруля. В результате внезапного нападения погиб лейтенант X. Захер. Общее руководство экспедицией перешло к капитану «Кобурга» Радебруггеру. 3 июня немецкие полярники были вывезены самолетом Ju-290 в Тронхейм.

3. «Эдельвейс-1». В1944 году группа из 11 человек была доставлена на восточной побережье Гренландии на пароходе «Кединген» и подлодкой. Научным руководителем был назначен лейтенант Г. Вейс, а военным — лейтенант Г-Ю. Аллевельд.

После того как подводная лодка безуспешно атаковала появившийся в районе высадки американский ледокол «Нортленд» (торпеда ударила в кромку льда), «Кединген» был потоплен артогнем американцев (по другим данным — пленен американской подлодкой). Немецкой субмарине удалось уйти. Полярная партия была захвачена в плен, на борту «Кедингена» американцы захватили шифровальную машину, но почему-то всегда скрывали эту информацию.

4. «Эдельвейс-2». Первоначально, в 1944 году, экспедиция планировалась для высадки на Земле Франца-Иосифа, но после гибели первого «Эдельвейса» 26 сентября была направлена к Коулдвейскому заливу (побережье Гренландии), Метеорологическое судно «Экстернштейне» доставило группу к побережью, однако здесь оно было обнаружено, и немецкие полярники были захвачены в плен. Скорее всего, имевшаяся на борту «Энигма» была захвачена союзниками. Хотелось бы особо отметить, что у побережья острова Гренландия, начиная с 1940 года, в течение четверти века действовал международный ледовый патруль, основу которого составляла береговая охрана США. Однако за эти годы американским военным морякам и полярникам удалось получить весьма ограниченные сведения о побережье острова. Особенно скудными были их знания о восточной части побережья, практически полностью загроможденной льдами. Фашистские же метеорологи всею за 4 года о Гренландии узнали много больше, в том числе и благодаря захвату во время оккупации Дании секретных карт этого острова. Имеется непроверенная информация, что в годы войны на Гренландии действовали даже 3 вышеупомянутые боевые группы Туле. Но если бы только в военные годы!

В декабре 1947 года в венской газете «Винер монтаг» появилась необычная заметка, что гренландские эскимосы недавно встретили на острове боевую группу СС численностью более 100 человек. Правда, эту информацию не стоит сразу же принимать на веру: вряд ли бы нацисты позволили эскимосам уйти живыми. Но ведь с какой-то целью эту новость разместили на газетных страницах? К сожалению, здесь не было указано, где произошла эта встреча. По прошествии шести десятилетий можно лишь предположить, что она была связана с тайной подготовкой экспедиции «High jump» («Высотный, или высокий, прыжок»). И была нужна американцам после провала этой операции как оправдание посылки специальных войск под командованием контр-адмирала Ричарда Бэрда в Антарктику, а если нужно — ив Арктику. Подробнее о ее проведении и результатах можно познакомиться в книге «Загадки Шестого континента», которая в 2009 году вышла в свет в московском издательстве «Вече». Но, возможно, нацисты снаряжали специальные разведывательно-диверсионные группы, как правило, из подразделений СС, и в иные безлюдные районы. Об их деятельности в канадской Арктике и на советской Чукотке еще будет рассказано.

Одной из надежных «опор» для нацистского трансарктического «моста», а вернее трансарктического маршрута, по которому шли в советскую Арктику гитлеровские подводные «призраки», рассматривалась бухта Нордвик (полуостров Таймыр). Известно, что сюда пытались пробиться фашистские субмарины (в том числе и U953. — Авт.) через пролив Вилькицкого в сентябре 1944 года.

Зачем они шли в море Лаптевых или в Хатангский залив? Попробуем разобраться.

Бухта Нордвик имела богатые солевые «купола» и выход на поверхность редкоземельных металлов, является частью Хатангского залива (на восточном побережье полуострова Таймыр).

У историков флота, полярников и полярных летчиков оба названных района, а также некие районы горных разработок немцев в Арктике всегда вызывали особый интерес Пока удалось отыскать лишь краткие упоминания о них. Известно, что документы об арктических работах германских горняков по добыче некой руды хранятся (но, может, и хранились. — Авт.) в одном из архивов Московской области.

Существует мнение, что именно на Таймыре (правда, неизвестно: на полуострове, североземельском мысу или на одном из островов) германские специалисты вели рудодобычу до 1944 года. Возможно, оба источника рассказывают о работах на берегах бухты Бирули или бухты Прончищевой, которые полярные летчики и капитаны с давних пор как один называли «бесовскими местами»? К сожалению, советский журналист, который впервые подробно рассказал о горнорудных работах немцев на Таймыре, был вынужден «добровольно» передать все имеющиеся документы для некой закрытой диссертации, которые затем, естественно, где-то исчезли. А рассказчик — так и ушел от нас, не дождавшись, когда лее эти документы ему вернут. Еще одно направление историкам для поисков!

Но выбор времени проникновения в море Лаптевых через пролив Вилькицкого необычен. Этот выбор руководителя операции либо был вызван абсолютным незнанием условий плавания в проливе Вилькицкого, либо у немцев не было иного варианта для решения какой-то задачи.

Дело в том, что пролив Вилькицкого является одним из самых труднопроходимых участков трассы Северного морского пути. Здесь часто можно встретить айсберги, дрейфующие с севера от подножия ледников Северной Земли. Иногда они заходят довольно далеко на юг. При некоторых ветровых условиях, в том числе и в начале сентября, айсберги могут дрейфовать поперек и даже навстречу движению битого льда, перемещающегося преимущественно по направлению ветра. Когда крейсер «Комет» в конце августа 1940 года проходил через пролив Вилькицкого, эта информация обязательно была бы доведена до старшего в походе капитан-цур-зее Роберта Эйссена и командира крейсера фрегаттен-капитана Кептеля. Ведь это влияло на обеспечение безопасности плавания немецкого корабля. А уж Эйссен, как опытный гидрограф, обязательно отметил трудности прохода по проливу в своем окончательно отчете, с которым в дальнейшем был знаком командир каждого «арктического волка» Дёница. Выходит, у руководства некой операцией, по плану которой 3 немецкие подлодки должны были проникнуть в море Лаптевых по проливу Вилькицкого, иного выбора не было. Возможно, он был связан со срочной эвакуацией отсюда какого-то подразделения.

В начале 1960-х годов стало известно, что гитлеровцы в годы войны проникли даже на берега дельты реки Лены. Возможно, что здешняя тайная база стала самой восточной «маркой» (опорным пунктом), созданной нацистами в соответствии с пресловутым «Генеральным планом "Ост"». По всей видимости, она предназначалась для заправки германских транспортов и 4 вспомогательных крейсеров, которые, вслед за крейсером «Комет», должны были пройти на Тихий океан по Севморпути.

По воспоминаниям увидевших эту секретную базу нацистов, она была создана на плоском острове, укрытом от ветров высокой скалой на левом берегу безымянной протоки. Для надежности — имела выход в море Лаптевых сразу через две протоки: Быковская и Исполатова. (Ну чем не маленький Киль?) Скорее всего, это каменистый остров Столб, расположенный в южной части дельты реки, имеющий высоту до 100 метров. И вряд ли что-то иное. Ведь остальные острова дельты сложены из песка, ила и ископаемого льда. До сих пор характерной особенностью окружающих Столб ленских островов остается их интенсивное разрушение под влиянием прибоя, течений и таяния ископаемого льда По большей части они заболочены и почти непроходимы при весеннем паводке и в летние месяцы. Тем более что Быковская протока среди иных имеет наибольшее значение и применение; вход в нее по Быковскому фарватеру доступен только для судов с осадкой до 4 метров в зависимости от уровня воды на баре, а пресную воду можно принять непосредственно в устье протоки.

В тайной базе был построен 200-метровый бетонированный причал высотой до 5 метров. На причале через каждые 10 метров были вмурованы швартовные кнехты. Большая пещера, к которой примыкал причал, сверху была укрыта многометровыми скальными породами на всю длину.

Площадка, на которой было складировано примерно 600 бочек с соляркой и керосином, по 300 литров каждая, была укрыта за скалой и соединялась с причалом узкой рельсовой колеей. Как такое количество топлива было доставлено так далеко на советскую территорию? Если в этом не приняли активное участие моряки «Комета», тогда вопрос пока придется оставить без ответа.

Подробно об истории открытия этой базы и предполагаемых версиях ее создания уже было рассказано в книгах, вышедших в 2008 году: «Арктические тайны Третьего рейха» (Санкт-Петербург, издательство «Вектор») и «Свастика над Таймыром» (Москва, издательство «Вече»).

Поэтому подробно рассматривать их на страницах данной книги уже не будем. Но хотелось бы особо подчеркнуть следующее.

При очевидном безразличии к району Ленских столбов советских, а затем российских властей и журналистов, за последние 4 года более 2 тысяч жителей ФРГ и Австрии, благодаря компании «Olympia-Reisen GmbH», познакомились с достопримечательностями туристического маршрута, спускаясь по реке Лена на российских теплоходах «Михаил Светлов» (компания «Алроса») и «Демьян Бедный» (Ленское объединенное речное пароходство). В программу туристических туров включены встречи с местными жителями поселка Тикси и посещение «Усть-Ленского заповедника», высадка на острове Столб. При этом есть информации, что некая российская туристическая компания провела консультации с туристической компанией из ФРГ по вопросу о создании где-то здесь экстремального дайвингцентра. Внешне направления «консультаций» выглядели совсем невинно: «Исторические туры, совмещенные с отдыхом на природе (интересные районы периода Второй мировой войны)», «Археологические раскопки стоянок древних людей» и «Различные формы экологического туризма». У вас не возникают вопросы: «Что за интересные районы периода Второй мировой войны и что хотят найти на дне реки Лены немецкие и австрийские экстремалы?» и «Не пора ли нам самим узнать, что еще укрыто за взорванным входом в пещеру?»

Летом 2007 года, вероятно, наткнувшись в Интернете на рассказ о гитлеровской секретной базе в дельте реки Лена (правда, могли быть и иные источники. — Авт.), руководство «Первого канала» направило на берега сибирской реки поисковую экспедицию телепередачи «Искатели». Закономерным результатом этого далеко не копеечного изыскания стало сосредоточенное движение съемочной группы вдоль речного побережья и последовавшее затем телевизионное заявление (естественно, совместно с местной администрацией. — Авт.), что никакой тайной фашистской базы здесь нет и быть не могло. Но напомним, что именно сюда шла фашистская подлодка U534 под командованием капитан-лейтенанта Герберта Ноллау, правда, не дошла. И главное — не довезла сюда же некий весьма ценный груз. А, может, какие-то подлодки к дельте Лены свой груз все же довезли, и сегодняшние экстремалы-подводники ищут именно его? Местной же администрации Тикси, которая, как выяснилось из сентябрьской телепередачи «Искатели» («Первый канал»), весьма активно и успешно помогала нашим «искателям» искать секретный пункт нацистов… именно на берегах реки Лена, столь активный интерес иностранцев к зоне своего влияния весьма удобен! А возможно, и выгоден?

Меж тем сегодня история находки тайной базы нацистов в будущем может стать классическим примером нашей государственной нераспорядительности, а также предсказанием того, что увидят наши потомки через несколько десятилетий. Ведь первый факт ее существования — бочку с соляркой или керосином, вынесенную на берег Неелова залива — был замечен местными жителями еще в 1963 году. Далее было еще несколько подобных находок. Однако и в наши дни, через 45 лет, будем считать, из-за слабой теоретической подготовки в организации поисков, база нацистов в дельте Лены остается «призрачной». Почти как вышеупомянутый «конвой Гитлера». Но, может быть, этому способствовала, как и в широко известном случае поисков золота на легендарном английском пароходе «Черный принц» на Черном же море, откровенная незаинтересованность в раскрытии тайны неких структур нашей государственной власти.

А ведь при серьезном и ответственном подходе к такому поиску даже невооруженным глазом было видно, что данную базу надо было искать не просто на берегу реки, а на неком ленском острове с высокой скалой. Обратившись к совершенно несекретной морской лоции моря Лаптевых, можно тут же найти, что подобный остров в дельте Лены… всего один. И именуется он остров Столб. Все иные острова в дельте имеют либо ледово-песчаную основу и ежегодно (до новой зимы) медленно тают под воздействием солнечных лучей и теплого ленского течения, либо не превышают в высоту 8—15 метров. Таким образом, соискателям с Первого канала не стоило заниматься поисками «черной кошки в темной комнате, куда она даже не заходила». Хотелось бы надеяться, что столь несерьезная подготовка к проведению поисковой экспедиции в будущем не повторится. Ведь совершенно бессмысленно тратить значительные денежные средства на столь сомнительные экспедиции, даже если эти деньги принадлежали Первому телеканалу. Да и прежде чем делать поспешные заявления в телеэфире, стоит вспомнить о следующем.

Те, кто видел самую восточную «марку» нацистов в советской Арктике и рассказал о ней в открытой печати, не были моряками, а потому вряд ли могли бы придумывать на «пустом месте» 200-метровый бетонный причал и узкоколейку, подходящую к нему. Топливный склад представить могли, а вот морской пункт базирования, если его не пытался создать Главсевморпуть, — вряд ли! Тем более что большой бетонный причал не может быть сооружен из воздуха. По меньшей мере для его строительства нужны: металлоконструкции, бетономешалки, инженеры и простые строители и, естественно, огромное количество цемента, которые еще надо доставить на побережье моря Лаптевых. Затем, после окончания строительства, вывезти инженерный персонал хотя бы в Лиинахамари, Неужели среди «искателей» не нашлись здравомыслящие люди? В то же время на Британских островах они нашлись.

В середине 1990-х годов реальная U534 была поднята со дна балтийского пролива Каттегат, обследована и… установлена в Ливерпуле, как: символ победы союзников в битве за Атлантику. Мы же, словно «страусы», вновь решили «спрятать голову в песок».

Меж тем обращают на себя внимание несколько весьма странных фактов, связанных с походом U534. Так, капитан-лейтенант Ноллау вышел в море с неким секретным заданием более чем через сутки после приказа Дёница о прекращении подводной войны, который был отдан в полдень 4 мая 1945 года. При этом еще через сутки отлично сработала некая водолазная команда кригсмарине. А может, доктора-инженера СС Каммлера?

И это произошло в те дни, когда Карл Дёниц, в соответствии с завещанием Адольфа Гитлера, был назначен президентом рейха. И в те дни, когда представитель Дёница генерал-адмирал Ганс Г. фон Фридебург подписал акт о капитуляции германских вооруженных сил в Голландии, северо-западной части Германии и в Дании, а советские войска захватили рейхсканцелярию в Берлине. То есть в дни полнейшего хаоса, когда командующего кригсмарине генерал-адмирала фон Фридебурга занимало лишь одно — как быстрее эвакуировать войска и беженцев с побережья Данцигской и Померанской бухт и острова Борнхольм. Но именно в те дни безупречно сработала некая система, которая не позволила посторонним (даже после окончания войны) узнать, что же везла к дельте реки Лена или на Северную Землю подлодка Ноллау?

Кроме того, на ее борту находилось всего 53 человека (вместе с пассажирами). Получается, что на фашистской субмарине были специально зарезервированы свободные места. На серьезность такого предположения указывает еще загадочная находка, которая была сделана июльским утром 1963 года.

В тот день, примерно в 25 километрах от Тикси на каменной осыпи у Неелова залива, были обнаружены останки погибшего военного моряка в «несоветской» форме. На воротнике куртки погибшего сохранилась черная петлица с желтым узорчатым шитьем, а на некогда левом рукаве его куртки — обрывок черной повязки «.. tsche Wehrm…». Высота берегов Тикси исключает даже самое фантастическое предположение, что погибший был занесен сюда течением из пролива Вилькицкого.

Кто был этот моряк и как он оказался на совершенно необитаемом берегу Неелова залива, до настоящего времени остается неизвестно. Ни документов, ни каких-либо бумаг у погибшего не было, а над его внешностью тщательно «поработали» хищные звери. Остается предположить, что это был германский моряк из подразделения, обслуживавшего базу в дельте Лены, возможно, направленный на разведку советского аэродрома в районе Тикси, но погибший в дороге. А может быть, это один из 15 пассажиров сначала «Иллера», а затем «Комета»? Ведь даже предварительная расшифровка шитья на воротнике и надписи на повязке позволяет предположить, что это мог быть унтер-офицер из немецкого корпуса оказания срочной технической помощи ТеНо (Technische Nothilfe). Итак, в секретную базу на Лене, а совсем не в бухту Нордвик, как до настоящего времени считают советские военные историки, пытались пробиться в сентябре 1944 года три вышеупомянутые фашистские субмарины. Но 18 сентября они натолкнулись в проливе на непреодолимые льды (у мыса Челюскин) и вернулись в Карское море, где напали на нашу метеостанцию на мысе Стерлегова.

Не менее любопытную задачку «задал» один из высших офицеров сегодняшних Вооруженных сил России. В неофициальной беседе он рассказал, что в бытность еще старшим лейтенантом служил в авиационном полку, эскадрилья которого периодически базировалась на полуострове Хара-Тумус. Здесь, рядом с небольшим поселком для летчиков и техников, был выстроен небольшой летный домик, где они отдыхали после трудового дня и укрывались от непогоды. В отличие от иных близлежащих селений и городков поселок, где периодически проживали летчики, отапливала небольшая котельная, работавшая на мазуте, которым в летнюю навигацию танкеры заполняли топливные цистерны на мысе Косистый. Таким же исключением из общего правила был административный центр района и порт поселок Хатанга, где был сооружен аэропорт.

Во время очередного пребывания на полуострове мой собеседник, находясь в патруле, чтобы спастись от невыносимого мороза, вместе с патрульными зашел в котельную при местной электростанции. На дворе бушевала пурга, которая гарантировала, что «хороший хозяин собаку во двор не выгонит», и за горячей кружкой чая потекла неторопливая беседа с дежурным оператором. В тот день ему (и, видимо, нам. — Авт.) повезло: дежурил здешний старожил Василий К. — уроженец села Хатангское.

Рассказчик хорошо помнил, как его отец весной 1934 года был проводником известной арктической экспедиции на вездеходах, которая на Таймырском полуострове (у мыса Могильный. — Авт.) нашла могилы русских военных моряков с ледокольных пароходов «Таймыр» или «Вайгач». А потом отец добровольцем ушел на войну и не вернулся: погиб в сентябре 1941 года где-то на берегах Западной Лицы.

Но самое любопытное было припасено на потом. С его слов, где-то в августе 1939 или 1940 годов вроде бы ледокольный пароход «Семен Дежнев» доставил для строящейся поселковой котельной два паровых котла, которые тут же стали устанавливать и монтировать. Их устанавливала бригада рабочих, которой руководил советский инженер, но его помощником был немец. Естественно, местные мальчишки вертелись тут же. Смонтировав обе котельные установки, бригада уехала из поселка, якобы для монтажа таких котельных установок в Нордвике. Потом началась война.

Летом 1952 года, успешно отслужив на балтийском линкоре «Октябрьская революция», Василий К. пришел работать на котельную. В свободное время он с большим удовольствием читал книги об истории Русского Севера Однажды во время профилактического осмотра обнаружил, что на том и на другом паровых котлах маркировка на немецком языке. Здесь же был хорошо различим и орел со свастикой в лапах. Тут-то и вспомнилась их предвоенная установка. Но соседей, что-либо помнивших о ней или участвовавших в установке, забрала война Да и излишнее любопытство тогда не приветствовалось, поэтому Василий мало что узнал. Уже в зрелом возрасте в поселковой бибилиотеке Василий увидел только что вышедшую в Мурманском издательстве книгу Владимира Реданского «Арктики рядовой», где автор подробно рассказал о боевом пути ледокольного парохода «Дежнев». И на одной из первых ее фотографий он увидел именно то судно, которое доставило на поселковый причал паровые котлы. И вновь нахлынули старые воспоминания. Правда, в книге он нашел, что в навигацию 1939 года «Дежнев» в море Лаптевых не заходил, а пришел сюда в августе 1940 года. В эту же навигацию он высадил группу гидрографов на одном, почему-то не названном острове. А для их дальнейшей работы выгрузил еще и 450 тонн груза Затем экипажу «Дежнева» пришлось доставить различные грузы на самые удаленные и также не названные полярные станции и лишь в начале ноября вернуться в Мурманск. О приходе в Хатангский залив здесь не говорилось. Но Василий К. заверил моего нынешнего собеседника, что он не мог ошибиться во внешнем виде приходившего судна. Итак, рассказ высшего российского офицера был весьма интересен, но кое-где приведенные факты явно не совпадали между собой. Здесь сработал уже интерес историка-исследователя. И вот что получилось!

Эту необычную версию, как германские паровые котлы оказались на берегах Хатангского залива, подсказали несколько документов. В первую очередь открытие архивных документов ФСБ РФ, непосредственно касающихся периода Великой Отечественной войны на Севере, с докладами о появлении в юго-восточной части Карского моря гитлеровских подлодок и высадке ими агентов на берега полуострова Таймыр. Затем работа над книгой «Арктическая одиссея. Как "хозяйничали" нацисты в советской Арктике» и случайно найденная в библиотеке Главного штаба Военно-морского флота России книга А.П. Окладникова «Русские полярные мореходы XVII века у берегов Таймыра», изданная Главсевморпутем в 1948 году. Наконец, известнейшая монография В.Ю. Визе «Моря Советской Арктики», также выпущенная в свет издательством Главсевморпути в 1948 году.

За сбором недостающих фактов в вышеприведенном рассказе моего собеседника — российского высшего офицера — прежде обратился к работе Владимира Юльевича Визе. И большинство из них удалось найти в главе «Новосибирские острова и море Лаптевых». Но вывод получился крайне неожиданным! Нацисты рассматривали берега и острова моря Лаптевых как мощную сырьевую базу. Более того, как кладовую старинных сокровищ, лежащих совершенно открыто. Но судите сами. О нефтеносности Нордвикского района было известно еще с XIX века. Однако серьезное освоение восточной части Таймыра и районов Хатангского и Нордвикского заливов началось только в середине 1930-х годов. Прежде чем рассказать об этом освоений, придется отметить, что если в состав советских гидрографических и топографических экспедиций Арктического института включались ученые из Германии, то в своих итоговых отчетах они часто отмечали слабость подготовки экспедиций, а порой и поверхностность этих исследований. По некоторым оценкам, в лучшем случае советские экспедиции находили малую часть от реальной мощности углеводородных и рудных месторождений. Умышленно или нет, но они оставляли, например, Восточный Таймыр и Северо-Сибирскую низменность мощным национальным сырьевым резервом. Правда, до августа 1939 года немецкие ученые редко включались в состав исследовательских арктических отрядов. Нет спора, если западный сектор советской Арктики, начиная с 1920-х годов, все же исследовался, то исследование восточной Арктики и к середине 1930-х годов лишь начиналось.

Например, изучение островов Комсомольской правды и прилегающей части побережья Таймыра началось только в 1933–1934 годах. Эта зимовка представляет особый интерес в истории исследования Арктики, так как здесь действительно впервые в СССР были применены вездеходы. И ее участники, выйдя к заливу Дика, у мыса Могильный действительно нашли… могилы лейтенанта А. Жохова и кочегара И. Ладоничева с ледокольного парохода «Таймыр».

Гидрографическое изучение бухты Нордвик началось в 1933 году. В течение 2 лет гидрографы под руководством СП. Лаппо на небольших шхунах «Пионер» и «Харитон Лаптев», приписанных к порту Тикси, вели ее исследования. В том же 1933 году экспедиция геолога Т.К. Емельянцева обнаружила на полуострове Юрунг-Тумус жидкую нефть. Через пару лет он же обнаружил соляные купола на острове Бегичева, на полуострове Пакса (бухта Нордвик) и в устье Анабары. И в 1936 году на рыбные промыслы Дальнего Востока пошли первые сотни тонн отличной нордвикской соли. Правда, буровые работы, проведенные собственно в бухте Нордвик, в дальнейшем не выявили промышленного значения нордвикской нефти. Но, вероятно, здесь удалось найти что-то иное, так как в бухте появился одноименный портопункт. После того как СССР и Третий рейх в августе 1939 года стали союзниками, в состав советских экспедиций стали включать немецких ученых уже не в одиночку, а целыми группами. Так, летом 1939 года на борту гидрографического бота «Мурманец» находилась целая группа ученых Арктического института, говоривших лишь на… немецком языке и не впускавших в свой жилой отсек советский экипаж. Во время этого плавания несколько мелких групп были высажены на острова Карского моря и вернулись на судно только через два месяца. И пусть эти группы исследовали острова Карского моря, но кто знает, а не высаживались ли такие группы в море Лаптевых с тех же гидрографических ботов «Норда», «Якутии», «Профессор Визе», «Вест», «Академик Шокальский» или со шхуны «Темп», которые в период с 1939 по 1940 год работали в море Лаптевых. И в этом случае германские псевдо- или действительно ученые в итоговых документах представляли советскую восточную Арктику как значимый углеводородный, рудный и редкоземельный резервы будущего Вечного рейха. И два поселка (на полуострове Хара-Тумус и на полуострове Нордвик) могли бы стать здесь надежными опорными пунктами. Почему для своего базирования нацисты выбрали именно их? Пока неясно, но не проходит чувство, что эта неизвестность лишь временна! Тем более что в 1938–1939 годах советские экспедиции расширили районы исследовательской деятельности в восточной Арктике. Так, в эти годы острова Комсомольской правды были обстоятельно исследованы в гидрографическом отношении экспедицией под началом С. Воробьева. Примерно тогда же в Оленекском заливе и в Анабарской губе Советский Союз провел комплексные гидрографические работы. В 1939–1942 годах подобные работы были проведены и по всему Хатангскому заливу.

Обстоятельное изучение восточного побережья Таймырского полуострова в гидрографическом отношении было продолжено Восточно-Таймырской экспедицией под началом А.И. Косого в 1940–1941 годах. Эта экспедиция состояла из двух отрядов: один базировался на судне «Норд», зимовавшем у западного берега залива Фаддея, другой — на базе, расположенной на материке против острова Андрея. Сотрудниками Восточно-Таймырской экспедиции в 1940 году на северном островке в группе островов Фаддея (ранее никем не посещаемом) и в заливе Симса были обнаружены следы посещения торгово-промышленной экспедиции русских полярных мореходов XVII века. Вот как об этой находке рассказал доктор исторических наук А.П, Окладников, который возглавил в 1945 году специальную историко-археологическую экспедицию Арктического института, которая очень внимательно исследовала места находок древних реликвий XV–XVII веков. Сразу же хотелось бы отметить: экспедиция началась уже через месяц после окончания Великой Отечественной войны.

Итак, необычные находки были сделаны еще до Великой Отечественной войны. Первая состояла из медных котлов, различного инструмента, более 1500 серебряных монет и украшений с драгоценными камнями, кухонной утвари и шелковых тканей, изготовленных приблизительно в XV–XVII веках. Она была сделана командой гидрографического бота «Норд» на северном острове Фаддея 14 сентября 1940 года во время проведения топографических работ.

На следующий год, в апреле 1941 года, в 70 километрах от мыса Фаддея, также во время топографических работ, были найдены остатки небольшой избы. В связи с тем, что в апреле тундра была еще сильно промороженной, а изба практически полностью заметена снегом, то исследование новой находки было перенесено на лето. В июле, во время исследования найденной избы, как и на острове Фаддея, было найдено множество предметов и серебряных монет, относящихся к XV–XVII векам А также останки 2-х человек. Результаты их исследований были подробно рассмотрены в сборнике «Проблемы Арктики» в 1943 году. Здесь же было подчеркнуто, что советские гидрографы были в этих местах первыми за прошедшие три столетия.

Находки гидрографов с «Норда» на острове Фаддея и в заливе Симса явились тем более неожиданными и необычными, что найденные здесь предметы несли на себе отпечаток не столько отдаленной старины, сколько роскоши и богатства. Вполне понятно, что в быстро распространившейся по становищам Крайнего Севера молве эти полярные реликвии сразу же превратились в несметные сокровища, некогда спрятанные от чужих глаз. Более того, в Нордвике и в бухте Кожевникова о них рассказывали, как о кладе, где лежали «золотая булава, позолоченные мечи и кинжалы», а также о находке «солдатских мундиров со светлыми пуговицами и старинного оружия». Возможно, что эти легенды достигли и Германии.

В этом случае на дальнейшую направленность в рассмотрении версии появления германских котельных установок в Хатанге указывают доклады представителей особых отделов и отделов «Смерш» Северного флота и Беломорской военной флотилии. А они все чаще стали отмечать, что в 1943–1944 годах германские подводники с неизвестной целью уверенно пошли к самым отдаленным берегам советской Арктики, где никогда не ходили советские караваны. Зачем они шли именно сюда? Здесь к возможной версии ответа меня подтолкнул любопытный рассказ академика МАИСУ А.Ф. Федорова, услышанный при совместном написании книги «Арктическая одиссея. Как "хозяйничали" нацисты в советской Арктике», которая в 2008 году вышла в питерском издательстве «Вектор». Именно этот рассказ и позволил познакомиться с некоторыми особенностями жизни в Москве германского военно-морского атташе фрегаттен-капитана Норберта фон Баумбаха. А уж благодаря этому знакомству попытаться разгадать странную деятельность германских подлодок.

В 1940–1941 годах разведчик и дипломат фрегаттен-капитан Норберт фон Баумбах был одним из самых желанных гостей в популярнейшем тогда среди первых дам Третьего рейха аристократическом салоне своей тетки баронессы Виктории фон Дирксен. Сама Магда Геббельс (да, да, супруга рейхсминистра пропаганды Иозефа Геббельса) считала за честь посещать этот салон и встречаться с мужем хозяйки — Аугустом фон Лаффертом, считавшимся весьма модным писателем рейха, кем-то вроде «нацистского Жюль Верна».

Гитлеру и его окружению не терпелось утвердить свою преступную волю не только над человечеством, но и над временем — пространством. Вполне естественно, что жены этих новоиспеченных «сверхлюдей» были в неописуемом восторге от рассказов фон Баумбаха о «лапотных русских варварах и Московии» и совершенно таяли от ранее не виданных в германской «глубинке» его подношений в виде российских мехов, самоцветов, а то и простых сувениров из… моржовой кости. Фон Баумбах в дипломатическом мире рейха быстро стал знатоком всего, что касалось «русского вопроса», особенно — по части советского Крайнего Севера.

Скорее всего, не последнюю роль сыграл он еще и в доставке по Транссибирской магистрали стратегически важных для рейха грузов из Владивостока. Например, только в мае 1940 года транзитом через Москву с Дальнего Востока в Германию было отправлено более 100 вагонов стратегически важных грузов. Естественно, что в работе этой транспортной артерии в интересах Германии, как разведчик, фон Баумбах увидел огромные возможности для налаживания работы нацистской разведывательной сети. Более того, он организовал постоянно действующую «инспекционную комиссию», которая стала заниматься проверкой правильности перегрузки поступающих во Владивосток грузов, а также надежностью и своевременностью их отправки и их сохранностью в пути следования. В общем, занялся инспекционным контролем по всем районам от Владивостока до Москвы, то есть территориальной, а возможно, и объектовой разведкой практически на всей территории СССР. И только много лет спустя наши компетентные органы, всерьез заинтересовавшись этим вопросом, выяснили, чем же на самом деле занимались штатные сотрудники германской «инспекционной комиссии» в глубоком советском тылу.

А если сюда еще добавить исторический факт, что после 20 апреля 1941 года фон Баумбаху удалось еще и «протолкнуть» вопрос об увеличении поставок в Германию советской нефти из Баку и грузов с Дальнего Востока? Нет, неслучайно 22 мая 1941 года в присутствии первых лиц рейха Норберту фон Баумбаху было присвоено очередное воинское звание «капитан-цур-зее», а гроссадмирал Эрих Редер здесь же вручил ему золотой значок члена НСДАП.

Выходит, посещая становища местных жителей на Таймыре, германские подводники, кроме прочего, добывали информацию о несметных сокровищах, лежащих на пустынных островах Арктики, а также поделки из мамонтовой и моржовой кости, меха и драгоценные камни. Тем более что вышеуказанный сборник «Проблемы Арктики» мог оказаться на борту потопленных, но прежде досмотренных нацистами гидрографических ботов «Академик Шокальский» и… «Норд». Эта информация однозначно интересовала гитлеровских чиновников, отвечавших за пополнение золотого запаса Третьего рейха. И совсем неслучайно на 3-х «арктических волках», которые в сентябре 1944 года должны были проникнуть через пролив Вилькицкого в море Лаптевых, находилось более 20 десантников. Конечно, эта версия полуфантастична, но, как и все остальные, имеет право на существование. И главное, об этом поведала находка немецкого котла в Хатанге. Правда, куда шла U534 и куда годом ранее могли идти 3 нацистские подлодки через пролив Вилькицкого в сентябре 1944 года, внятного ответа на этот вопрос пока нет!

Признаюсь, перед вами самая малодоказуемая и малоподтвержденная гипотеза в этой книге. И все потому, что пока удалось найти только устные рассказы о тех далеких событиях.

Дело в том, что в 1946 году втайне от своих недавних союзников по антигитлеровской коалиции американцы начали приготовления к первой послевоенной антарктической экспедиции.

Изначально районы ее проведения были определены практически по всему побережью Антарктического континента, но в короткое время эти планы были пересмотрены и для исследования назначены районы в районе антарктической Земли Королевы Мод. В американской печати об этой экспедиции всегда говорилось крайне скупо. Более того, представителям морского министерства запрещалось давать какие-либо комментарии относительно ее задач и целей. И понимание того двояко! Понятно лишь одно: морское или иное заинтересованное министерство США что-то активно искали в Антарктиде, возможно, нетронутые месторождения неких полезных ископаемых, а может, тайные гитлеровские базы. И в любом случае американцы не ошиблись и что-то нашли!

Как известно, в начале 1960-х годов в официальной истории Антарктиды произошло знаменательное событие — здесь был найден уран. Это были не просто залежи, а настоящая подледная кладовая, хранящая запасы, соизмеримые с запасами всего континента, а то и всего цивилизованного мира Причем наиболее богатые руды были найдены как раз… в недрах Земли Королевы Мод. Согласно разным источникам, процент урана в антарктической руде составлял не менее 25–30 %, то есть на целую треть больше, чем в самых богатых в мире месторождениях Конго, откуда США долгие годы черпали «взрывчатку» для своих ядерных фугасов. Но чем эта экспедиция была связана с боевыми группами Туле в Гренландии?

В наши дни у военных аналитиков появилось твердое убеждение в том, что перед участниками специальной экспедиции в 1947 году стояла еще одна задача — провести «военный эксперимент», связанный с новой стратегией США «От полюса — к полюсу». И если внимательно вчитаться в сообщения американской прессы после прибытия кораблей из экспедиции «High jump», нетрудно заметить, что ее главные цели и задачи точно совпадали с целями и задачами экспедиций, проводимых американцами с февраля по июль 1946 года в… Арктике. Она стала своеобразным продолжением серии военных экспедиций: «Маск-Окс» («Expedition Musk-Ох»), «Фростбайт» («Expedition Frostbite») и «Айсберг» («Expedition Iceberg»). И здесь научным задачам отводилось лишь второстепенное место. Тем более что все они проводились специальными частями армии и флота США в безлюдных арктических районах Канады и в Северной Атлантике. Так, «Маск-Окс» стала наиболее крупной операцией спецчастей Сухопутных войск США по испытанию армейских снежных автомобилей-вездеходов «Леминг» и «Пингвин» на безлюдном в 6 тысяч километров маршруте Северной Канады в различных условиях погоды и местности Севера. Одновременно были проведены испытания образцов полярной одежды канадской и американской армии; определение способов разбивки бивуаков, приготовления пищи и влияния холодного климата на личный состав; проверка методов доставки снабжения подвижным отрядам воздушным путем; сбор физических и климатических данных, уточнение топографических карт маршрутной съемкой и аэрофотосъемкой. С воздуха отряд поддерживали 6 транспортных самолетов «Дуглас С-47», 3 самолета «Норсман» на лыжах и 6 грузовых планеров. Полные сведения об экспедиции «Маск-Окс» и ее результатах не были опубликованы. Стало известно только, что во время экспедиции было открыто много неизвестных рек на севере Канады, определена толщина здешнего ледяного покрова, найдены новые методы разбивки посадочных площадок для авиации и то, что во время экспедиции погибло 5 ее участников.

Другая экспедиция — «Фростбайт» — была проведена ВМС США в Северной Атлантике. Она была разработана с учетом опыта плавания в северных районах Атлантического океана авианосца «Рейнджер» (1935 год) и практических выводов из экспедиции «Маск-Окс». Корабельным отрядом, состоящим из новейшего авианосца «Мидуэй» (тип модернизированной «Эссекс»), 3 новых эсминцев («Фогельгезанг», «Стормс», «С.Р. Уор») и танкера обеспечения, командовал контр-адмирал Кэсседи. Основные задачи экспедиции: изучение особенностей плавания корабельного отряда в условиях боевой деятельности в арктических районах, определение характера и эффективности использования артиллерийского и торпедного оружия, выяснение возможностей использования различных типов авианосной авиации в арктических районах, испытания новых образцов оружия (127-мм зенитных орудий и ракетных снарядов. — Авт.). По заявлению руководителей экспедиции ее истинное назначение носило стратегический характер.

Результатом экспедиции было признано установление возможности проведения боевых операций авианосных соединений в полярных водах. Операции авианосной авиации с авианосцев типа «Мидуэй» в зимнее время оказались вполне возможны в любом районе южнее границы сплошного льда. Несмотря на присутствие на борту авианосца 25 американских журналистов выводы из экспедиции так и не были опубликованы в открытой печати. И третья, весьма любопытная экспедиция американских кораблей под командованием контр-адмирала Р.Г. Крузена (перед войной помощник контр-адмирала Р. Бэрда во время экспедиции в Антарктику. — Авт.) получила название «Айсберг».

В ее состав вошли 2 ледокола «Вайтвуд» и «Нордвинд», а также гидроавиатранспорт «Нортон Саунд» с группой гидросамолетов РВМ. Этот поход стал прямым продолжением экспедиции «Фростбайт». Результаты экспедиции в печать не попали.

Во время этих арктических тренировок американские моряки и морской спецназ отработали некие задачи, результаты которых в дальнейшем позволили направить специальную эскадру в антарктические воды. Но, к сожалению, пока мы можем их отнести к «результатам, которые так и не были опубликованы в печати».

Сегодня мы лишь приблизительно можем судить об их результативности. Во-первых, в мае 1946 года морское министерство США запросило у конгресса более 55 миллионов долларов на переоборудование 15 военных кораблей для плавания в арктических и антарктических водах. В этот список вошли 9 эскадренных миноносцев новейших типов, подлежащих переоборудованию для борьбы с подводными лодками дальнего действия.

Во-вторых, 2 американские подводные лодки были переоборудованы в подводные войсковые транспорты. Каждая из них могла принимать до 100 солдат с легким вооружением. Радиус действия этих лодок для скрытной перевозки войск и грузов — более 2,5 тысячи миль. Хотелось бы заметить, что, судя по количеству десантников, это были большие океанские субмарины. Возможно, некогда они состояли в «личном конвое Гитлера». Вскоре в качестве подводного транспорта появилась еще 1 подлодка. Четвертая подлодка планировалась к использованию в качестве «полярного сторожевого корабля», снабженного самолетом и приборами наблюдения за воздухом. Получается, что к некой операции готовилась специальная подводная группа, способная скрытно доставить в любую точку побережья Мирового океана не менее батальона специального назначения. И главное, все 3 арктические экспедиции стали прологом для реализации плана будущей экспедиции контр-адмирала Ричарда Бэрда в Антарктику. Но может, был еще один «подтекст» проведенных в Арктике учений? Прежде, чем попытаться ответить на этот вопрос, еще раз вспомним об «Урановом проекте» Третьего рейха, о котором рассказано в главе 3. Правда, с позиции англичан.

Дело в том, что работы над атомным оружием (по программе «Tube Alloy») на Британских островах начались еще в декабре 1941 года Но в 1943 году неожиданно для участников проекта, в целях безопасности, все они вместе с необходимым оборудованием были переправлены в… Канаду. Однако в абвере неким образом об этом все же узнали. И весной 1944 года к канадским берегам было направлено несколько «серых волков» Дёница, на борту которых находились специальные диверсионные группы из дивизии «Бранденбург». Задачи этих диверсантов и сегодня остались неизвестными, но ясно, что одна из них предполагала либо уничтожение атомной лаборатории англичан, либо — захват ее документов.

О необычных подземных базах нацистов на канадском Севере американские и английские разведчики заговорили еще в апреле 1944 года, когда у североканадского острова Принс-Патрик английская субмарина потопила нацистскую подлодку U859. Большая часть ее экипажа погибла, но 20 моряков выжили и были захвачены в плен. Скорее всего, кто-то из них и сообщил о тайных убежищах фашистов на территории Канады. Вероятно, эти тайные убежища каким-то образом были связаны с антарктическими базами нацистов «Хорст Вессель» или «Новая Швабия». Например, теми же туннелями? И не о том ли хотели рассказать австрийские журналисты?

Правда, есть несколько «нестыковочек», которые, с одной стороны, подтверждают отдельные моменты гибели этой гитлеровской субмарины, а с другой — откровенно опровергают историю ее гибели у канадского острова.

Подводная лодка U859, которая принадлежала к семейству океанских транспортных подводных лодок IX-D2 серии, была построена летом 1943 года на бременской верфи «Везер» АГ и действительно была потоплена английской подлодкой на Тихом океане в 1944 году, из ее экипажа действительно осталось в живых 20 подводников. Но на этом все сходство и заканчивается. И далее начинаются серьезные расхождения в фактах.

Во-первых, U859 была потоплена не весной, а 23 сентября, и не у арктического острова Принс-Патрик, а в Малаккском проливе. Во-вторых, считается, что она была потоплена британской субмариной «Тренчант». Правда, как при этом и каким образом в живых осталось 20 германских подводников — непонятно и сегодня. Да и весна в канадской Арктике далеко не лучшее время для плавания как немецких, так и английских подводных лодок.

Быть может, речь снова идет о подлодке-двойнике, например, все из того же пресловутого «призрачного конвоя», которая действительно приходила в канадскую Арктику? По-моему, нам стоит задуматься! Тем более что в главе 3 уже было рассказано о существовании германского «Командования Япония». К чему это напоминание?

Дело в том, что в 1971 году вышел роман немецкого историка Вильгельма Ландвига под названием «Идолы против Туле», в котором была подробно описана крупная германская база в арктической Канаде. По заявлению автора эта база обслуживалась немецкими военнослужащими, имевшими на вооружении специальные самолеты и летающие тарелки, вооруженные электромагнитными пушками типа «Metallstrahl». Эта книга осталась бы просто фантастикой, если бы не покупка, сделанная американским уфологом Уильямом Лайоном у старьевщика из небольшого городка Уайт-Сэндс (штат Нью-Мексико). Она представляла собой необычный прибор с гитлеровской свастикой в центре циферблата, заключенной в круг. Эта символика прямо указала на его использование в неком техническом устройстве, имевшем прямое отношение к обществу Туле. Более внимательное изучение прибора показало, что Лайон купил… вспомогательный компас-радиомаяк для самолетов люфтваффе или — иного ведомства Третьего рейха: его обозначение «Peiltochterkompass» не оставляло никаких сомнений. Но самым интересным оказалось то, что это был не магнитный компас, а самоориентирующийся по положению солнца за счет поляризованного света Какая же здесь необычность?

Во-первых, штат Нью-Мексико — это место, где в бывшей колонии для малолетних преступников — «Лос-Аламос» — был создан… главный научный центр «Манхэттенского проекта». А во-вторых, штат находится на границе с Мексикой, а потому смысл использования здесь не магнитного компаса как-то теряется. Разве что он был установлен на борту летательного аппарата как резервный. Но тогда этот ЛА должен быть предназначен для полетов в приполюсных районах. Либо он попал в руки старьевщику из северных штатов США, либо — из Канады. И новый вопрос «Почему именно отсюда?»

В 1997 году увидела свет книга американского историка Генри Стивенса «Пропавший батальон и германские Арктика, Антарктика и неизвестные базы», где автор рассказывает о неизвестной ранее работе некоего подразделения СС — IV исследовательского отдела СС, который, скорее всего, работал под непосредственной юрисдикцией особого командования доктора-инженера СС Ганса Каммлера. Ведь его главной задачей было «проведение исследований с целью сделать Германию независимой от иностранных источников энергии». Конечно, нельзя прямо утверждать о реальности существования подобного подразделения СС, но внимательно изучить возможность его существования — это реально. О том, что такие базы вполне могли существовать в тихоокеанских районах, говорит сам факт появления нацистов в советском поселке Гудым на… Чукотке.

Короткий рассказ о том, что здесь происходило в конце 1930-х — начале 1940-х годов, оставил местный историк-краевед. К сожалению, он был сугубо гражданским человеком, а потому в рассказе много неточностей. Но для меня главное, что это рассказ реального человека, а те детали, которые он упустил, всегда можно дополнить из соответствующей литературы. Предлагаю познакомиться с тем, что получилось.

На месте нынешнего поселка Лаврентия (район мыса Харгилах) в 1928 году была открыта «Чукотская культбаза». Это был целый поселок, состоявший из десятка жилых домов, школы-интерната, ветеринарного пункта, мастерской по ремонту руль-моторов и бытовой техники, больницы, цинкового склада, дома-фактории. Чуть в стороне было поставлено несколько яранг, в одной из которых жил косторез по моржовому клыку Онно.

Именно сюда, а не в Анадырский залив, 6 сентября 1940 года пришел лже-«Семен Дежнев», а вернее, гитлеровский вспомогательный крейсер «Комет», где германские водолазы осмотрели винторулевую группу своего корабля и подводной части судового корпуса. Немцы быстро закончили подводный осмотр корпуса и крайне быстро покинули стоянку. Его уход был столь скорым, что местный экспедитор даже-не успел передать на борт почту для Петропавловска-Камчатского и Владивостока. Однако, как выяснилось, краткость этой стоянки не помешала высадить на Чукотское побережье десантную группу со специальным оборудованием для создания некой лаборатории в поселке Гудым Об основных рабочих задачах этой лаборатории мы можем пока только предполагать, так как после войны в районе поселка Гудым были проведены грандиозные строительные работы, которые полностью уничтожили следы присутствия здесь нацистов. И только из памяти местных жителей они не смогли их стереть. Правда, эти воспоминания крайне разрозненны.

Так, например, о разработках психофизического оружия в Третьем рейхе известно крайне мало. И в первую очередь из-за того, что их результаты в конце Второй мировой войны достались ее победителям и сразу же стали уже секретным оружием союзников.

Основная задача психофизического оружия — обеспечение его обладателям власти над сознанием людей. Впервые открыто о таких разработках рассказала вышедшая небольшим тиражом в Швейцарии в 1959 году книга «Молот Тора», которую написал Вильгельм Альпенталь.

По словам автора, в институте «Аненэрбе» было создано необычное оружие, способное дать абсолютную власть над людьми. При этом якобы использовались некие знания неземной цивилизации, которые позволили создать так называемые техномагические аппараты для образования вихревых полей, способных воздействовать на гипофиз человека и находящиеся здесь нервные центры, контролирующие волю обследуемого. Проекту присвоили наименование «Тор». Это название проекта, с одной стороны, соответствует направленности проекта («создание универсальных солдат»), но не соответствует основной идее изысканий института «Аненэрбе» (исследования истории и традиций древних германцев). С другой же стороны — подсказывает регион, где было создано это оружие, или регион, где начались его испытания.

Дело в том, что Тор — это отец всех богов у древних викингов. Он сын бога Одина и богини Иорды (земли). Тора всегда изображали в виде юноши с рыжей бородой, обладающего 3 страшными знаками отличия: громовым молотом «Миолниром», поясом силы «Мегингярдаром» и железными перчатками. А жил он и рос в палатах Бильскирниры в Стране силы «Трудгейме». В некоторых шведских провинциях он почитался еще и как бог войны.

У древних же германцев верховным богом был Вотан — высокий одноглазый старец с копьем «Гунгнером», всегда попадающим в цель и наводящим непреодолимый страх на того, на кого направлено, и с чудесным кольцом «Дрёпнер» на пальце.

Сегодня нам известно, что испытания психофизического оружия велись под руководством одного из ведущих сотрудников «Аненэрбе» Карла Маура. Они проводились на заключенных одного из «подшефных» концлагерей Генриха Гиммлера, Сначала все шло успешно: в короткое время гитлеровские исследователи научились полностью подавлять волю человека, так что тот не мог совершать какое-либо движение. Особо чувствительные при этом даже лишались сознания. Понемногу стало получаться — и подопытные люди стали выполнять какие-то простейшие действия. Однако на то, чтобы изучить все эффекты торсионного (вихревого) поля и создать мало-мальски работоспособный телепатический аппарат, требовалось время. А его-то как раз и не было. После окончания Второй мировой войны разработки и чертежи необычного оружия достались и русским, и американцам. При этом американцы, судя по всему, получили главный рабочий аппарат и часть сотрудников Карла Маура, а русским достались чертежи и документация. Куда делся сам Маур, неизвестно до сих пор. Равно как и то, насколько далеко продвинулись в своих исследованиях его преемники; судя по некоторым косвенным признакам, им удалось добиться успеха По крайней мере, некоторые процессы в современном мире кажутся весьма странными, если не предполагать, что они вызваны именно психофизическим оружием.

Еще одним направлением неких исследований нацистов на Чукотке видится работа одного из самых закрытых подразделений института «Аненэрбе» — исследовательского отдела остеологии. Этот отдел стал структурным подразделением института в 1938 году. Но за все годы существования он ни разу и нигде не проявился. Однако и о его закрытии, как, например, подобных отделов общественного естествознания, индогерманских и финских культурных связей, германского искусства и др., никогда и никто не заявлял. Следовательно, этот отдел вел некую работу, данные о которой были совершенно засекречены и либо своевременно уничтожены, либо до падения Берлина увезены в надежно укрытые места. В любом случае до настоящего в они не попали в руки журналистов или историков.

Еще одним направлением для поисковой работы историков может быть рассказ о предвоенном поиске и разработке нацистами так называемого «певецкого урана». И хотя эта теория перекликается с содержанием главы 3, но короткая гипотеза о попытке реализации одного из самых секретных проектов Третьего рейха в советской Арктике представлена именно здесь

Итак, известно, что с 1947 года в ведении «Дальлага, («ЧаунЛаг») существовали 3 обогатительные урановые фабрики которые были названы в соответствии со своим местоположение относительно поселка Певек: «Западная», «Северная» и «Восточная». Однако в СССР только-только развивалась уранодобывающая промышленность, а ведь прежде уран надо было отыскать. Возможно, что в составе высаженной осенью 1940 года с рейдера «Комет» где-то в районе мыса Харгилах немецкой партии вполне мог оказаться специалист по геологии, который и провел разведку в здешних краях на предмет присутствия урана.

Итак, вот три возможных направления работы некой лаборатории (или лабораторий фабрики. — Авт.) нацистов в довоенные и первые военные годы. Возможно, кто-то дополнит информацию об их работе или подскажет новые направления поисковой работы. Особо важным здесь могут быть изыскания местных краеведов и историков.

Кроме того, известно, что до 22 июня 1941 года на б Анадырского залива велась добыча угля для обеспечения судов идущих по Севморпути с востока на запад. Для этого в 1941 вблизи нынешнего поселка Беринговский был сооружен рудник «Бухтуголь».

В 1949–1956 годах рядом с поселком Эгвекинот был центр «Чукотстройлага», служивший перевалочным пунктом для судов приходивших в Анадырский залив. А неподалеку находился ник «Ильтинский» («Чаунчукотлаг»), в шахтах которого добывалась оловянная руда. В 1995 году добыча руды была прекращена а к началу XXI века поселок покинули последние жители

В послевоенные годы военная база Гудым была построена к северо-востоку от аэропорта Анадырь. Свое необычное название поселок получил в честь одного из руководителей строительства инженера Гудымова.

По данным местного краеведа, в районе поселка Гудым имелись подземные сооружения, якобы построенные в 1958 году для управления пусками межконтинентальных баллистических ракет, как часть так называемого «северного ядерного щита СССР». В 2002 году объект «Гудым» был брошен военнослужащими, а в поселке из всех жителей остались только одиночки, с трудом выжившие после их отъезда.

Подземная база «Гудым» существовала до 1992 года и представляла собой огромное сооружение, имеющее, по крайней мере, 2 центральных входных портала и развитую систему вентиляции. Она имеет противоатомную защиту, вес большинства бронированных дверей достигает 40 тонн. Объект разделен по уровням доступа личного состава, для доставки грузов сооружена железнодорожная узкоколейка. С середины 1980-х годов из сооружений базы было вывезено обычное и ядерное оружие, и ее цеха были отданы под склады Анадырского гарнизона. Судя по фотографиям, размещенным на сайте корпункта телеканала ВЕСТИ Чукотка, сооружения подземной базы представляют собой стандартные объекты Министерства обороны СССР, на которых автору данной книги пришлось проходить службу в начале 1990-х годов. Дополнением является только брошенное оборудование и вооружение, что может указывать на спешность покидания объекта. И что интересно — продовольственные запасы здесь были в немалом количестве (они вывезены), но компрессоры морозильных установок готовы к работе и сегодня. Любопытно видеть даже готовые к работе помещения управления энергосистемой и систему автономного энергообеспечения.

От собственно поселка Гудым сегодня осталось совсем немного. Если судить по фотографиям сайта Чукотка/Чукотский форум, то поселок Гудым представлял собой обычный советский полковой или бригадный гарнизон. Он состоял из нескольких 5-этажных «хрущевок», десятка старых 2-этажных «финских» домиков для проживания офицерских семей, деревянной (1950-х годов) санчасти, двухэтажных казарм и сооружений для бытового обеспечения военнослужащих, торгового центра, танкодрома, на котором и сегодня валяются корпуса танковых тягачей и пустые топливные цистерны. Сегодня у нас уже есть возможность внимательно осмотреть сооружения поземной базы «Гудым». И хотя вряд ли здесь что-то осталось от лабораторий нацистов, но вдруг что-либо найдем любопытное? И тогда этот раздел перестанет быть самым малодоказуемым в данной книге. А может, окажется самым реальным «кончиком нити», которая приведет нас к разгадке очень многих арктических тайн Третьего рейха.