§ 4.  Высматривание сущности и фантазия.  Познание сущности независимо от любого познания фактов

«Эйдос, чистая сущность, может интуитивно воплощаться в данностях опыта, в данностях восприятия, воспоминания и т. д., однако равным образом и в данностях просто фантазии. Сообразно чему мы, постигая сущность в ее самости и из первоисточника, можем исходить как из соответствующих созерцаний опыта, так равным образом и из созерцаний не-опытных, не схватывающих бытие здесь, а „просто во-ображающих".»

На этом месте у читателя труда Гуссерля может возникнуть обоснованное желание бросить чтение. Такие причудливые конструкции, как «эйдос, интуитивно воплощающийся в фантазии», едва ли могут быть предметом серьёзного рассмотрения; они могут только рассмешить. Насколько нужно быть философски недисциплинированным, чтобы довольствоваться таким небрежным дискурсом?

Простив эту небрежность, позволительно спросить, какую сущность можно отыскать в продуктах собственной фантазии? И зачем её искать? Для этого нужно полностью отчуждить самого себя, и воспринимать образы своей фантазии, как себе внешние. Но это уже предмет психиатрии. К таким результатам приводит безоглядный субъективизм Гуссерля, – когда он сосредотачивает всё внимание на собственном переживании, забывая, что феномен это явление иного мне. И в этой инаковости – его загадка и интерес. Если бы он понимал гуманитарный опыт как общение, тогда он усмотрел бы в феномене опыта не только собственное восприятие, но принимаемое сообщение другого лица, – в котором и заключается интерес опыта. Для успешного общения не тождественных друг другу лиц действительно не помешает редукция собственных предвзятостей. Если же речь идёт о чисто эпистемологической редукции (вместо редукции себя, ради понимания другого), то мы рискуем просто сжаться до «психоделики» и беспредметной саморефлексии.

Далее Гуссерль пишет: «… полагание и прежде всего созерцающее схватывание сущностей ни в какой мере не имплицирует полагание какого-либо индивидуального существования»; и поясняет: «Если бы вольное измышление, через посредство какого угодно психологического чуда, повело бы к воображению принципиально новых, к примеру, чувственных данных, каких никогда не было ни в каком опыте, какие и впредь никогда не повстречались бы ни в каком опыте, то это ничего не изменило бы в данности соответствующих сущностей из самого первоисточника».

Это прямая декларация платонизма: самостоятельное бытие сущностей, вне и независимо от какого-либо индивида. Мы уже расценили Гуссерля как неоплатоника, поэтому из этого высказывания не извлекаем ничего нового.