Поиск призвания в глубинах собственного Я крайне важен для понимания того, кем человек является на самом деле и что он может сделать для этого мира. С одной стороны, это очень личный вопрос. Он касается только данного человека и близких ему людей. Однако есть еще один значимый аспект. Концепция призвания может широко применяться в управлении школами, компаниями, институтами и обществом в целом. Ключевые принципы призвания заключаются в безграничной гармонии человеческого роста и развития.

Ранее я призывал к отказу от линейного восприятия мира. Мы воспринимаем окружающую действительность, руководствуясь привычным инструментарием – системой устоявшихся идей и убеждений, которые становятся фильтрами того, что и как мы видим. Некоторые из этих идей так глубоко укоренились в нашем сознании, что мы их даже не осознаем. Они кажутся нам простым здравым смыслом, но между тем часто проявляются в метафорах и образах, при помощи которых мы воспринимаем себя и окружающий мир.

Сэр Исаак Ньютон, великий физик, разрабатывал свои теории на заре эпохи машиностроения. Для него Вселенная была подобна огромным механическим часам с совершенно регулярными циклами и ритмами. С тех пор Эйнштейн и другие ученые доказали, что Вселенная абсолютно непохожа на часы – ее загадки сложнее, тоньше и динамичнее любого часового механизма. Современная наука изменила метафоры – и, таким образом, модифицировала наше понимание о принципах функционирования Вселенной.

Однако мы все еще по инерции продолжаем рутинно использовать механистические и технологические метафоры для описания самих себя и общества в целом. Я часто слышу, что люди говорят о человеческом разуме как о компьютере. Они оперируют такими понятиями, как «входящая информация» и получаемый «на выходе» результат, чья-то «загрузка», «встроенное» или «запрограммированное» поведение.

Думаю, всем нам приходилось видеть структурную схему стандартной организации. Обычно она состоит из прямоугольников, внутрь которых помещены имена или должности людей, и линий, показывающих их положение в существующей иерархии. Эти диаграммы выглядят как настоящие архитектурные чертежи или электросхемы. Всем своим видом они подтверждают представление о том, что организации подобны механизмам, начиненным деталями, которые могут быть соединены только определенными способами.

Преимущество метафор и аналогий состоит в том, что они филигранно подчеркивают сходство, каковое, безусловно, существует между работой бездушного компьютера и живого разума. Тем не менее мозг – это определенно не жесткая система в металлической коробке, покоящейся на наших плечах. И человеческие организации совсем не похожи на механизмы. Они состоят из живых людей, которые в своих действиях руководствуются чувствами, различными мотивами и взаимоотношениями. Организационные схемы показывают общую иерархию, но не отражают чувств организации или ее реальной работы. Неоспоримый факт заключается в том, что человеческие организации и общества не похожи на механизмы – они гораздо больше напоминают организмы.

Не так давно я был в музее естественной истории. Это удивительное место. Разные залы музея посвящены различным биологическим видам. В одном из них выставлены бабочки, красиво размещенные в стеклянных ящиках, насаженные на булавки, тщательно помеченные ярлыками – и мертвые. Музей сгруппировал их по типу и размеру, расположив сверху крупных бабочек, а снизу – мелких. В другом зале выставлены жуки, тоже рассортированные по типу и размеру, в третьем – пауки. Классификация этих насекомых по категориям и расположение их в разных залах – это один из способов их изучения, и он очень познавателен. Однако соответствует ли такая систематизация их образу жизни в реальном мире? Выйдя из музея, видите ли вы бабочек, летающих строем, в котором крупные особи находятся в авангарде, а мелкие – в хвосте? Видите ли вы пауков, пробегающих мимо четкими колоннами, замыкающими в которых являются самые мелкие из них, в то время как жуки держатся на почтительном расстоянии? В том-то и дело, что в своем естественном состоянии все эти насекомые живут в соответствии со своим, кажущимся нам хаотичным порядком, в сложных, взаимозависимых средах обитания, где их жизни тесно связаны друг с другом.

Все вышесказанное применимо и к человеческим сообществам, которые сталкиваются с теми же, угрожающими экосистемам окружающей среды проблемами. Здесь сходство очень велико.

У писательницы Рейчел Карсон есть очень жесткая книга «Безмолвная весна», которая посвящена взаимосвязям биосистем и нашим многочисленным неудачным попыткам их понять. Она была опубликована в сентябре 1962 года и вызвала бурю эмоций. Рейчел Карсон утверждала, что применение химикатов и инсектицидов, используемых фермерами для повышения урожайности и уничтожения вредителей, обернется для нас неожиданными и катастрофическими последствиями. Впитываясь в почву, эти токсичные химикаты загрязняют водные системы и уничтожают живые организмы моря. Без разбора истребляя насекомых, фермеры попутно нарушают сложные экосистемы, от которых зависят многие другие формы жизни, включая растения. Семена этих растений распространяются насекомыми и бесчисленными птицами, питающимися самими этими насекомыми. Итог страшен – с гибелью птиц утихли и их песни.

Рейчел Карсон была одним из многих первопроходцев, боровшихся за изменение наших представлений об экологии природного мира. С самого начала эпохи индустриализации люди воспринимали природу как неисчерпаемый склад полезных ресурсов для промышленного производства и материального благосостояния. Мы прорывали в земле шахты для добычи угля и руды, сверлили горные породы в поисках нефти и газа и вырубали леса для создания пастбищ. Все эти методы казались довольно эффективными. Однако обратная сторона медали повергла человечество в ужас – спустя триста лет мы видим природу задыхающейся и стоящей на коленях. Мы столкнулись с настоящим острым кризисом использования природных ресурсов Земли.

Свидетельств этому слишком много, поэтому некоторые геологи утверждают, что мы вступаем в новую геологическую эру. Последний ледниковый период завершился десять тысяч лет назад. Начавшийся вслед за ним и продолжающийся до сих пор период геологи классифицируют как эру голоцена. Однако есть и те, кто называет современный геологический период «эрой антропоцена», от греческого слова anthropos, что переводится как человек. Они утверждают, что влияние человеческой деятельности на геологию Земли и ее природные ресурсы привело к началу этой геологической эры, последствиями которой стали окисление океанов, новые виды геологических отложений, эрозия и коррозия земной поверхности, исчезновение многих тысяч видов животных и растений. Ученые считают, что этот кризис вполне реален и необходимо предпринять радикальные меры в течение жизни нескольких ближайших поколений, если мы хотим избежать катастрофы.

Думаю, для сильного впечатления с вас хватило бы и одного экологического кризиса. Однако я отчетливо вижу, что на нас неуклонно надвигается и вторая опасность, которая требует не менее срочных действий и адекватной реакции. Последствия ее будут столь же серьезны и необратимы. Имя этой опасности – кризис человеческих ресурсов. Я считаю его вторым экологическим кризисом.

Господствующее на Западе восприятие мира опирается прежде всего на выделение различий между предметами и явлениями, а не на видение их взаимодействия и неразрывной связи. Вот почему мы помещаем бабочек и жуков в отдельные коробки и изучаем школьные предметы по отдельности.

Большая часть западных идей опирается на предпосылку о том, что разум существует отдельно от тела и люди каким-то образом отделены от остальной природы. Возможно, именно поэтому многие не понимают, что все потребляемое человеком оказывает непосредственное влияние на его здоровье, мысли и чувства; что качество их жизни напрямую зависит от качества окружающей среды и от того, что они дают ей или отнимают у нее.

Количество физических заболеваний, провоцируемых нарушениями питания, – один из примеров кризиса человеческих ресурсов. Позвольте привести еще несколько. Мы живем во времена, когда сотни миллионов людей не могут прожить ни дня без предписанных им лекарств против депрессии или других эмоциональных расстройств. Доходы фармацевтических компаний стремительно увеличиваются, в то время как моральный дух потребителей их продукции неуклонно падает. Зато бурными темпами растет зависимость от лекарств, продающихся без рецепта, и от алкоголя – особенно среди молодежи. Стремительно увеличивается количество самоубийств, ежегодно превышающее численность погибших во всех мировых вооруженных конфликтах. По данным Всемирной организации здравоохранения, в настоящее время самоубийства являются третьей по числу погибших причиной смертности среди людей в возрасте от пятнадцати до тридцати лет.

То, что справедливо для отдельных людей, справедливо и для обществ в целом. Я живу в Калифорнии. В 2006 году штат Калифорния израсходовал на нужды системы университетов штата 3,5 миллиарда долларов. Расходы на пенитенциарную систему составили 9,9 миллиарда долларов. Мне трудно поверить, что в Калифорнии в три раза больше потенциальных преступников, чем потенциальных выпускников колледжей, или что всему этому растущему количеству заключенных по всей стране изначально суждено было попасть в тюрьму. Я не верю в то, что в Калифорнии или где-либо еще полно злых от природы людей. По моему опыту, подавляющее большинство людей имеет благие намерения и хочет прожить жизнь с целью и смыслом. Однако очень многие из нас живут в плохих условиях, что лишает их надежды и цели в жизни. В некотором отношении эти условия все больше усложняются.

В начале промышленной революции на планете было довольно мало людей – всего один миллиард. За всю историю человеческого существования население Земли к тому моменту достигло лишь одного миллиарда человек.

Я понимаю, что это большая цифра, и мы уже пришли к выводу, что наша планета довольно мала. Но все же она достаточно велика для того, чтобы на ней довольно комфортно смог расселиться миллиард человек.

В 1930 году на Земле насчитывалось уже два миллиарда человек. Для удвоения численности населения понадобилось лишь сто восемьдесят лет. Но все же для людей оставалось по-прежнему много места. Всего через сорок лет население планеты достигло трех миллиардов. Мы пересекли этот порог в 1970 году, сразу же после «Лета любви»,[73] что, как я уверен, стало простым совпадением. Далее население продолжало расти впечатляющими темпами. В конце 1999 года вы уже делили планету с шестью миллиардами других людей. Население Земли удвоилось за тридцать лет. По некоторым оценкам, к середине двадцать первого века оно достигнет девяти миллиардов человек.

Другим фактором экологического кризиса, на мой взгляд, является рост городов. На заре промышленной революции лишь 3 процента из миллиарда людей, живших на Земле, обитали в городах. К 1900 году в городах жили уже 12 процентов из почти двух миллиардов людей. К 2000 году почти половина шестимиллиардного населения Земли заселяла города. По прогнозам, к 2050 году более 60 процентов из девяти миллиардов человек будут горожанами. Футурологи предполагают, что к 2020 году на Земле возникнет более пятисот городов с населением свыше миллиона человек в каждом и более двадцати мегаполисов, чье население будет превышать 20 миллионов человек. В Большом Токио уже сегодня проживает тридцать пять миллионов жителей. Это превосходит численность всего населения Канады, территория которой больше в четыре тысячи раз.

Некоторые из таких крупных городов будут располагаться в так называемых развитых странах. Это будут хорошо спланированные мегаполисы с торговыми центрами, справочными бюро и налогами на имущество. Однако реальный рост населения происходит не в этих странах, а в так называемом развивающемся мире – странах Азии, Южной Америки, Ближнего Востока и Африки. Тем не менее многие из этих расползающихся городов в силу перенаселенности будут состоять преимущественно из трущоб: самостоятельно построенных жилищ с плохими санитарными условиями и скудной инфраструктурой. И едва ли там будут какие-то социальные службы.

Такой бурный рост численности и плотности населения Земли порождает огромные проблемы. Они требуют скорейшего преодоления кризиса природных ресурсов. Но в первую очередь они становятся недвусмысленным сигналом к преодолению кризиса человеческих ресурсов и пересмотру нашего представления о взаимосвязи Земли и человека. Все это указывает на острую необходимость развития новых способов мышления и появления новых моделей для описания человеческих обществ, их процветания и упадка.

На протяжении трехсот с лишним лет в западной ментальности господствовали образы индустриализации и научного метода. Настало время изменить сложившуюся в нашем сознании картину мира. Необходимо выйти за пределы линейных механистических моделей и обратиться к более органичным образам для понимания истинного человеческого роста и развития.

Живой организм, к примеру такой, как растение, сложен и динамичен. Каждый из его внутренних процессов оказывает влияние на другие и зависит от них в поддержании жизнеспособности организма в целом. В той же мере это справедливо и для нашей среды обитания. Большинство живых существ может ощущать себя комфортно лишь в определенной среде, и их взаимоотношения обычно четко определены. Здоровые, жизнеспособные растения получают необходимые им питательные вещества из окружающей среды. В то же время они сами способствуют поддержанию окружающей среды, от которой зависят. Конечно, существуют некоторые исключения, такие как лейлендские кипарисы, которые, кажется, поглощают все на своем пути, но, надеюсь, вы поняли мою мысль. Сказанное мной справедливо для всех видов живых организмов, включая нас с вами.

Фермеры добывают средства к существованию, выращивая урожай. Однако не фермеры заставляют растения жить. Не они приделывают им корни, приклеивают лепестки или раскрашивают плоды. Цветок, овощ или фрукт все-таки вырастает сам по себе. Фермеры и садовники обеспечивают им условия для роста. Хорошие фермеры знают, какими должны быть эти условия, плохие – нет. Используя эти аналогии, я хочу сказать всем, что понимание динамичной природы человеческого развития играет такую же важную роль в поддержании человеческой культуры, как и понимание сути природных экосистем, от которых все мы в конечном итоге зависим.

В нескольких сотнях миль от моего дома в Лос-Анджелесе находится Долина смерти – одно из самых жарких и сухих мест на планете. Как явствует из ее названия, там мало что растет. Причина объяснима – за год там выпадает не более двух дюймов осадков. Однако зимой 2004–2005 года произошло нечто необыкновенное: в Долине смерти выпало более семи дюймов осадков, чего не случалось на протяжении жизни нескольких поколений. Затем весной 2005 года случилось кое-что еще более удивительное: вся поверхность Долины смерти покрылась весенними цветами. Фотографы, ботаники и просто туристы ехали через всю Америку, чтобы стать свидетелями этого замечательного зрелища, которого они, возможно, не увидят больше никогда в жизни. Долина смерти ожила, она была полна свежести и бурного роста. В конце весны цветы завяли и снова скрылись под горячими песками пустыни в ожидании следующих дождей, когда бы они ни наступили.

Что это доказало? Разумеется, то, что Долина смерти вовсе не была мертва. Она спала. Она просто ждала условий для роста. И когда они наступили, в Долину смерти вернулась жизнь.

То же самое происходит с человеком и обществом, в котором он живет. Нам необходимы благоприятные условия для развития в школе, на работе, в социуме и в личной жизни. Если нужные условия создаются – люди растут, плодотворно взаимодействуя с окружающим миром. Если же условия неблагоприятны, люди защищаются и прячут свои желания от окружающего мира. Некоторые факторы нашего роста находятся внутри нас – я имею в виду уникальные природные способности и личные предпочтения каждого человека. Их выявление и усовершенствование – лучший залог нашего личностного роста и получения удовлетворения от жизни.

Если мы находим внутри себя свое призвание и побуждаем других людей делать то же самое – возможности для нашего роста становятся безграничными. Если нам не удается этого сделать, мы будем просто жить. Но как скучна и безрадостна будет эта жизнь! Поверьте, это не просто довод из уст обитателя калифорнийского Западного побережья, хотя я действительно живу там в настоящее время. Я верил в эту идею даже в холодные, промозглые декабрьские дни в Англии, где подобная мысль представлялась настоящим абсурдом. Моя идея не нова – это древнее убеждение в необходимости обретения каждым человеком гармонии и удовлетворенности; в том, что мы должны жить в плодотворном взаимодействии с другими людьми и их стремлениями. Эту идею легко упустить из виду в наших современных условиях существования.

Природный кризис и кризис человеческих ресурсов взаимосвязаны. Я снова хотел бы проиллюстрировать свою мысль. Джонас Солк стал первым ученым, разработавшим вакцину от полиомиелита, которая впоследствии получила его имя. Как человек, подхвативший полиомиелит в 1950-х годах, я чувствую определенное влечение к тому, что было страстью всей его жизни, и не раз интересовался его деятельностью. После изобретения вакцины Солк выступил с провокационным наблюдением, которое можно отнести к обоим видам кризиса, наблюдающимся в настоящее время. «Интересно поразмыслить над тем, – говорил он, – что если бы на Земле исчезли все насекомые, то через пятьдесят лет прекратили бы свое существование все прочие формы жизни на планете». Он, как и Рейчел Карсон, понимал, что насекомые, на истребление которых мы затрачиваем столько усилий, – это необходимые нити в сложной паутине жизни нашей Земли. «Однако, – продолжал Солк, – если бы на Земле исчезли все люди, то через пятьдесят лет все прочие формы жизни процветали бы по-прежнему».

Он хотел этим сказать, что мы стали представлять собой проблему для Земли. Наше необыкновенно развитое воображение способствовало многим выдающимся достижениям человечества, помогло нам перебраться из пещер в города и из болот – на Луну. Однако сейчас существует опасность того, что воображение подводит нас. Мы видим далеко, но все же недостаточно. Наше мышление все еще слишком узко. Мы буквально зациклены на себе как на личностях и биологическом виде, но при этом мало задумываемся о последствиях своих действий. Чтобы максимально гармонично сосуществовать на этой небольшой и переполненной планете, мы должны развивать – сознательно и неуклонно – силу своего воображения и свои творческие способности для использования их в самых различных целях. Микеланджело однажды сказал: «Главной опасностью для большинства из нас является не то, что мы ставим перед собой слишком трудные цели и не достигаем их, а то, что ставим перед собой слишком легкие цели – и достигаем их». Чтобы обеспечить и гарантировать свое будущее, нам необходимо ставить перед собой именно трудные цели и иметь твердые намерения к их достижению.

Для этого каждый из нас в отдельности и все мы вместе должны найти свое призвание.